(из цикла «Русский бунт»)
Увы, они остались. Слышите, кричат издалека: «Мы здесь власть!», «Верните нам!», «Уходи!», «Двадцать лет доверья нет!». Вы знаете, кому они кричат? Нет? Я тоже. Но по вечерам и выходным вываливают в некотором царстве-государстве толпы людей и, запасясь флагами, транспарантами и мегафонами сначала скандируют все это в адрес пустого здания с его штукатуркой и осоловевшим сторожем, а потом дружно шлепают по лужам и асфальту вокруг этого самого здания, будя уже заснувших к тому времени людей и их детей. И так – каждый день, вот уже третий месяц подряд. Чего хотят эти люди? А Бог их знает. Наверное, просто таким образом развлекаются и разминаются. Ибо на их шумный балаган ни власть, ни большая часть россиян уже давно не реагируют. Хотя марширующие и призывают: «Нам нужна поддержка всей страны!». Жалкое, убогое и совершенно бесперспективное занятие, каким оно выглядит со стороны. Но сами участники день ото дня остаются собою довольны и покидают место сбора одухотворенными призраком борьбы за что-то столь же призрачное.
Иногда, правда, их мероприятия получают новый импульс от «оживляша». Когда, например, на их пути попадается зазевавшийся полиционер, просящий освободить проезжую часть, или какой-то заезжий «ктонеснами», случайно снимающий на смартфон чудаков с открытыми ртами. Тогда к ним со всех ног устремляются самопровозглашенные «журналисты» от блогеров и под громкое улюлюканье толпы начинают провоцировать бедолаг хоть на какое-нибудь действо, чтобы заполнить ежедневную информационную «картинку». Попавшие «под обстрел» делают ноги, а удовлетворенная своей силой толпа снова сливается в едином протестном порыве.
«В России НАЧАЛОСЬ», - мгновенно появляется в блогерских сводках, с заполненными в «описаниях» банковскими реквизитами. «Подайте копеечку!», - требовательно вещают блого-хайпстеры, обещая еще больше горячих жареных новостей с очень удалённого от них востока. Кое-кто дает, судя по тому, что блогеров становится все больше, а информационных поводов – один на всех, и то – не всегда. Когда же событий, кроме колышущихся в экране задних мест, одетых в джинсы или юбки становится маловато, на помощь к SOS-овцам приходит Цой. Он приходит из тех же громкоговорителей, поднесенных к источнику песенного звука, или могучих динамиков, несомых на руках, как символ свержений и свершений. «Перемен!», - заупокойно надрывается Цой, будя все тех же уже уснувших людей и их детей.
А по ночам у далеких восточников бурлят кухонные дебаты и рождаются вселенские планы по глобальному переустройству мира. То по типу похоронных процессий, с плакальщицами и бумажными цветами на имитации надгробий похороненному правосудию. То в форме огромного стаканчика, символизирующего орудие нападения на полицменов. То в виде плакатной живописи с изображением любимого героя всех времен и народов, заточенного где-то в грозной московской тюрьме. Жизнь кипит. И завтра снова будет бой, в котором победят они, громче всех утверждающие свою власть, обрушивая на штукатурку тупого с погасшими окнами здания весь вызревший и праведный народный гнев.
Задавленные мощью протестного движения мирные жители восставшего города бродят пришибленными в огромном своем большинстве, стараясь справить нужды по светлу, загодя запасясь в аптеках и булочных необходимыми товарами потребления. Тихо выглядывают они со своих балкончиков и из-за штор, надеясь только на холода, которые (возможно!) наконец либо умерят пыл политически забродившего и заплутавшего в собственных целях меньшинства, либо возмутят до предела несправедливо лишенных полномочий охранников общественного порядка. Последнее, конечно, кажется им миссией невыполнимой, но дух укрепляет все тот же Цой, который надрывается в призыве «Перемен». В общем, одна сторона верит в свои перемены, другая же – в свои, но тоже лучшие. Цой нужен всем.
А в это время в Белоруссии красавицы-активисточки давно уже переплюнули все востоки. «Вам никто не даст!», - скандируют они перед гвардейцами, призывно размахивая цвестастыми лифчиками. Гвардейцы смущаются и томно поглаживают резиновые палки. Девушки заводятся, образуя хороводы и пчелиным роем окружая бравых защитников. Ревнивые белорусские парняги истекают слюной и, снимая обувку, взгромождаются на садовые скамейки, размахивая флагами. «Перемен!», - надрывается Цой, переворачиваясь в гробу. Цоя любят все. Он это понимает и требует все тех же перемен. Белоруссия бурлит и вскипает гвардейцами. Они идут брать свое, потому что добровольно им обещали «Не давать».
А время идет. Дожди сменяются снегом. В Америке снова сияет рыжим с проплешиной умная Трамповская голова. Турция думает о газе, а Украина – о транзите. Меркель уже не трясется. Навальный гордо ходит по венецианской набережной. Макрон ремонтирует Эйфелеву башню и Собор. Африканские джунгли таинственно шелестят листвой. Голливуд снимает сериал про катастрофы. Ленин скучает в Мавзолее. И только верный себе Цой все требует и требует перемен…