КОНСТИТУЦИЯ США
… Поправка IV
Право народа на гарантии неприкосновенности личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов не должно нарушаться, и никакие ордера не должны выдаваться иначе как при достаточных к тому основаниях, подтвержденных присягой либо заявлением, с подробным описанием места, подлежащего обыску, и лиц или предметов, подлежащих аресту.
… Поправка VI
При всех уголовных преследованиях обвиняемый имеет право на безотлагательное и публичное разбирательство дела беспристрастным судом присяжных того штата и округа, в котором преступление совершено; причем территория такого округа должна быть определена законом заранее; при этом обвиняемый имеет право на информирование о сущности и основаниях обвинения, на очную ставку со свидетелями, показывающими против него, на принудительный вызов свидетелей, показывающих в его пользу, и на помощь адвоката для своей защиты.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Каждый день каждый из нас сталкивается с мошенниками, которые пытаются нам продать бесполезные витамины, или всякий лежалый товар или пообещать что-то. Все мы знаем, что невозможно получить качественный товар или услуги за минимальную стоимость, но иногда, теряя бдительность, мы попадаем в лапы жуликов. Наряду с мелкими проходимцами, существуют крупные мошенники, которые используют несовершенство существующей судебной системы США.
В романе рассматривается одна из наиболее сложных доктрин американской юриспруденции - Specific Performance, с которой сталкивается обыватель, вступая в сложные контрактные обязательства.
Specific Performance (англ. Специфическое Исполнение) применяется в американской судебной практике в случаях когда рассматриваются иски, связанные с нарушением одной из сторон обязательств, возникающих при купле-продаже раритетов или недвижимости.
Юридическая концепция Specific Performance, в случае нарушения условий контракта, является альтернативным основанием для обращения в суд. Следовательно, подавая заявление с требованием судебного разбирательства, основанное на нарушении принципа Specific Performance, истец обращается в суд с целью установления легальных прав (при нарушении заключенного письменного контракта) и условий справедливого возмещения причиненного ему материального ущерба.
Понятие Specific Performance пришло в американское судопроизводство из британского права. В российском контрактном праве также используются некоторые концепции аналогичные тем, что используются в Specific Performance, но не в такой мере.
Кроме того, в этом романе читатель имеет возможность получить общие сведения о процедуре рассмотрения дел в американском суде, не всегда справедливом.
Несмотря на то, что роман основан на подлинных событиях, описание фактов и персонажей в романе является плодом воображения автора. Если кто-то попытается узнать в них своих друзей или близких, автор официально объявляет, что он с ними не знаком и не знает никого похожего на персонажей романа. Автор заранее сожалеет и приносит свои извинения за возможные случайные совпадения и недоразумения.
Не будучи профессиональным адвокатом, автор ни в коей мере не претендует на какое-либо серьёзное исследование по этому вопросу. Этот роман не более чем просто «лёгкое чтиво», имеющее простую, но благородную цель – развлечение благосклонного читателя.
ГЛАВА 1
Люди говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Однако, в любом правиле, как и в этом, бывают исключения. Таким был новый, 2013 год, который по китайскому календарю назывался годом Черной Змеи. Год этот не простой. От него можно всего ожидать…
Алекс Росс встретил этот год даже более чем отлично. Всей своей семьей и с еще несколькими семьями друзей они сняли на несколько дней номера в большой гостинице в городке Палм Спрингс расположенном недалеко от графства Орандж, в котором они с конца 80-х живут уже много лет.
Друзья отлежались в горячих бассейнах, пропарились в финской бане и парилке, поели шашлыков под калифорнийское вино, а во второй день Нового года по канатной дороге поднялись высоко в горы, где прошлись по снегу и подышали свежим морозным воздухом. Веселые праздники прошли быстро. И, как ни бывает грустно, пришлось возвращаться в реальную жизнь.
Прошло всего несколько дней нового года, когда обычным январским днем в судьбе Алекса Росса наступил перелом. В этот день не произошло ничего странного и необычного. Не было ни урагана, ни землетрясения. Башенный кран не упал на соседний дом. И дней рождения ни у кого из его семьи не было. Даже соседскую кошку спасать не пришлось. В этот день Алекс нашёл в почтовом ящике, стоящем перед его домом, письмо. Обычное рекламное письмо, такое, какие ежедневно находят в своих почтовых ящиках миллионы американцев. Он уже было собрался, не раскрывая, выбросить письмо в мусор, как его внимание привлекла надпись на конверте «Ужасная правда об Американской Юридической Системе!».
Ужасная правда об американской системе правосудия? Ничего себе, письмецо! Алекс, как многие натурализованные граждане Америки, выходцы из СССР, считал себя консерватором. Но «ужасная правда»… Не слишком ли?
Именно это, на первый взгляд, спорное заявление привлекло внимание Алекса. Он огляделся вокруг. Перед таунхаузом, который они с женой и ребёнком арендовали уже три года, продолжали расти, давно нуждающиеся в стрижке, «королевские» пальмы. И трава на лужайке перед домом была как прежде, зелёной. Что называется, ничто не предвещало…! Но Алексу показалось, что кто–то пытается ему поведать, что-то очень важное. Он вошёл в дом и, не снимая кроссовок, и раскрыл конверт:
«Уважаемый читатель!
Вы будете потрясены, когда узнаете о самом большом рэкете – юридической системе США. Вы будете ошеломлены, когда узнаете о том, как:
- за последние тридцать лет юристы переписали процессуальный кодекс так, чтобы облегчить его для самих себя, сделать его более выгодным, чтобы в конце предъявить к оплате больший счёт выигравшей стороне;
- работает механизм судебно-исполнительной системы, а адвокаты используют эту надуманную систему платежей в качестве инструмента для «законного» вымогательства денег у клиентов;
- защитить ваши активы и увеличить вашу защиту без расходов!
- адвокаты изменили запрещенную ранее рекламу юридических услуг, и создали целую рекламную индустрию;
- адвокаты изменили собственные этические нормы, что привело к увеличению вымышленных судебных исков».
И так далее…
К письму прилагалось бесплатное приглашение на презентацию в ресторан «Ржавый пеликан», находящийся на углу Пасифик Коуст хайвэй и Риверсайд стрит в городке Ньюпорт Бич. Алекс знал этот ресторан по его репутации: место далеко не дешевое, известное своей кухней и теплой атмосферой, располагающей к приятному проведению досуга. Может быть именно по этому, это заведение прославилось тем, что командированные в южную Калифорнию представители разных компаний, тайком от своих дражайших половинок, знакомились с молодыми и длинноногими, видимо, тоже «представительницами»… вероятно… ну, скажем… для совместного осмотра местных достопримечательностей.
«А почему бы и не сходить послушать, чего там умные люди говорят? И не выпить, заодно стаканчик – другой мартини с закуской за чужой счёт. Как говорится, «на халяву и уксус сладок», – подумал Алекс. Он позвонил своему другу, Майклу Биберу, профессору Калифорнийского Университета в Ирвайне, и пригласил его присоединиться и вместе сходить в «Ржавый пеликан». Но Майкл, сославшись на большое количество работы, отказался. Тогда Алекс позвонил по указанному в письме телефону и забронировал одно место.
В назначенный день и час он подъехал к ресторану. К этому времени парковка у самого ресторана уже была забита, и ему пришлось припарковать машину на противоположной стороне улицы у банка «Вэллс Фарго». Дождавшись зеленого цвета светофора, Алекс перешел улицу в направлении ресторана «Ржавый пеликан». С левой стороны от ресторана продавали катера и яхты. Алекс, выросший в южном городе у моря, давно мечтал о яхте, но всегда находились расходы, более важные, чем «голубая мечта». Да и ТОТ «южный» город перестал существовать. Там, позади, остались только фантомные воспоминания о юности и ресторанчиках с одесской кухней.
Посмотрев в сторону яхт, Алекс вошел в здание ресторана и увидел объявление о презентации, собственно, ради которой он и приехал сюда. Двигаясь по указательным стрелкам, Алекс поднялся на второй этаж и заглянул в зал для массовых мероприятий. Народу уже собралось довольно много. Клонившееся к закату солнце мощным прожектором светило сквозь огромные окна, выходящие на залив. Столы были расставлены с ориентировкой на небольшой помост для оркестра. Официанты, плавно скользя между столами, разносили тарелки со свежими овощами.
Перед входом в зал стоял стол, за которым сидела миловидная особа с обольстительной улыбкой, голубенькими глазками и глубоким декольте. Особа, водя аккуратненьким пальчиком по листу бумаги, сверяла прибывших гостей со своим списком и выдавала им наклейки с именами. Алекс подтвердил свою регистрацию и вошел в зал.
- Приветствуем вас, леди и джентльмены, приветствуем! Проходите, пожалуйста, на свободные места, – невысокий плотный бодрячок, явно похожий на итальянца, подбадривал нерешительных гостей: Угощайтесь, леди и джентльмены! Угощайтесь! – указывая на бар с напитками, продолжал бодрячок, одетый в деловую униформу: серые брюки, синий блейзер и светлую рубашку с галстуком.
Точно так же были одеты большинство мужчин вне зависимости от их возраста. Отличие было только в цвете рубашек и галстуков. Так же был одет и Алекс. Он взял два фужера: один с «Маргаритой», а другой с мартини и занял свободное место, откуда был хорошо виден помост.
Бесплатный ужин включал в себя салат из свежих овощей, жареную на гриле рыбу с рисом и овощами и куску желтого безвкусного торта, какие обычно подают на свадьбах и поминках. О тортике следует сказать особо. «Sheetcake» так по-английски называют листовой торт, а «Shitcake» – так называют в народе это, с позволения сказать, произведение кулинарного искусства. Это игра слов: shееt – по-английски означает лист или пласт, а shit – говно. Вот и этот торт был мастерски выполнен из бисквита, вкуса глины, с толстым слоем пальмового жира синего, желтого и зеленого цветов.
Наконец, под аплодисменты зрителей, на помосте появился бодрячок с микрофоном в руках. После обычных приветствий и шуток, с итальянской экспансивностью он перешел к сути презентации:
- Позвольте спросить вас, господа, как вам понравился наш скромный обед? Отлично? Ну и чудесно. А теперь я у вас спрошу следующее – задавались ли вы когда-нибудь вопросом: почему вы чувствуете необходимость проконсультироваться с адвокатом, прежде чем расскажете своим друзьям о том, что, поиграв с вашими детьми, их ребенок вернулся к себе домой с разбитым носом? Или о чём вы подумаете, видя, как кто-то из гостей подвернул ногу или ударил руку в вашем доме? Почему? Да потому что, чёрт подери, мы живём в мире, в котором мелкие несчастные случаи могут вызвать чувство глубокого опасения!
Слушайте! Нет, вы только послушайте! Это же просто ненормально – испытывать чувство страха, если кто-то обращается к вам с угрозой обратиться к адвокату или подать на вас в суд!
С детства нас учили испытывать ощущение вины, если что-то в нашем собственном сознании идет не так, как надо. Именно это развитое чувство вины использует небольшая группа адвокатов и судей, направивших это чувство вины против тех самых людей, которым они должны были служить изначально. Именно эти самые люди взяли и превратили нашу юридическую систему в сплошной обман. Точно так же манипуляцией нашего чувства вины занимаются представители стран третьего мира и, в первую очередь, Африки.
Президент Авраам Линкольн, будучи профессиональным адвокатом, и по сей день наиболее уважаемый президент, когда-либо избранный в Соединенных Штатах, обращаясь к адвокатам, однажды сказал: «…Препятствуйте тяжбе. Всякий раз, когда возникает конфликтная ситуация, постарайтесь убедить ваших клиентов, что в их интересах всегда выгоднее идти на компромисс …». И если во времена Линкольна адвокаты чаще всего выступали в роли переговорщиков-миротворцев, то в современной Америке они выступают в роли вымогателей. Проще сказать, они занимаются юридически законным рэкетом. США стали страной, где вымышленное или необоснованное судебное разбирательство стало частью нашей повседневной жизни.
В последние годы, наряду с террористической опасностью, финансовым дефицитом, экономической нестабильностью, приходится учитывать «фактор риска» потенциальной возможности оказаться вовлечённым в судебное разбирательство. Как в деловой активности, так и в повседневной жизни. При этом в юридической системе нет никакой справедливости, есть только деньги.
Возникает вполне законный вопрос: почему в нашей стране, в которой в соответствии с основным законом страны Конституцией, подготовленной Томасом Джефферсоном и принятой отцами–основателями, мы позволяем адвокатам вводить поправки в существующие законы, манипулировать ими, утверждать новые законы и правила? Да потому, что это наилучшим образом проявилось в так называемой «антитабачной кампании», когда адвокатам платили по особому тарифу. В прессе было сообщение о том, что одной, участвующей в антитабачном деле, юридической фирме, состоящей из тридцати трёх адвокатов, в течение трёх лет платили за каждого сотрудника по двадцать тысяч долларов в час!
Ежегодная стоимость судебного делопроизводства в США на сегодняшний день составляет около трёхсот миллиардов долларов. Примерно семьдесят пять процентов от этой суммы составляет оплата услуг адвокатов, три процента оплата судебных издержек и только двадцать два процента идет на погашение нанесённого ущерба… естественно, если таковой имеется!
На кого направлена реклама об адвокатских услугах и их специализации? Кто и с какой целью даёт объявления типа: «Оказание помощи при производственных травмах», «97 процентов выигранных дел», или «Оплата только в случае успешного завершения» и так далее. Сегодня у нас в стране есть сотни тысяч адвокатов, основная масса которых работает в маленьких фирмах. Они не участвуют в процессах, освещаемых на телевидении, но кропотливо разбираются с мелкими делами: медицинскими ошибками, разводами, дорожными авариями, мелкими претензиями, строительными дефектами, производственными травмами, и так далее. А сколько из этих дел сфабрикованных? Подстроенных? Заранее спланированных?
Задумывались ли вы над тем, как толково продуман подбор фраз, слов и выражений в различных поисковых системах на Интернете? Когда мы из простого любопытства нажимаем на любую из этих связей, на мониторе, как в ресторанном меню, появляется широкий спектр специализаций. Это адвокаты ловят для себя рыбу: Несчастные случаи; Автомобильные аварии; Дефектные Продукты; Злоупотребление служебным положением; Травмы Головы и Головного Мозга; Травмы на Работе; Несчастные случаи на транспорте; Злоупотребление и Небрежность; Пролонгация кредита; Травмы на Строительной площадке; Расстройство и Стрессы; и так далее. От этого разнообразия деловых предложений у людей мозги начинают работать в нужном направлении. Все знают куда идти. Всё это сводится к игре чисел: на каждых 295 американцев приходится по одному адвокату. И все заняты!
Адвокаты – деловые люди. Они, также как и все пытаются, использовать любую доступную возможность повысить своё благосостояние. И не следует удивляться, что если позволить лисе охранять курятник ваших финансовых интересов, дело оканчивается перьями у неё во рту.
Мужичок набрал воздух и понесся дальше:
- Судебный процесс. Ещё никогда, с того момента как Бог создал человека, никто не создал более умело отработанный механизм, для совершения деяния, приводящего к наименее желательному результату. Все мы знаем, что это так. Конфликт вселяет в нас худшего из бесов. Особенно, когда мы чувствуем, что правы! Именно из-за инстинктивного понимания сущности этого явления, во всём мире судебные процессы относительно редкое явление. Это было верно и для Соединенных Штатов вплоть до середины 1960-х.
Да! Многое в Штатах стало меняться именно в это время! И адвокаты, как часть общества, стали меняться вместе с обществом.
Все мы идеалисты. Мы упорно продолжаем верить в миф, что во время суда истец, свидетели и обвиняемый под присягой не могут соврать и правда восторжествует, что судья и двенадцать присяжных, кристально честные люди, сумеют через призму лжи увидеть правду, и справедливость восторжествует. Увы. Это далеко не так. Для того, чтобы понять, что именно происходит в зале суда, необходимо отдавать себе отчёт в том почему адвокаты делают то, что они делают, и как это имеет отношение к каждому из нас. Даже если вам лично никто и никогда не предъявит судебный иск.
Казалось бы, всё здесь просто. В эпоху тотальной глобализации затраты на производство товаров широкого потребления, продуктов питания и предметов длительного пользования, должны снижаться. Тогда почему же за счёт инфляции, постепенно, как утренний туман, растворяется финансовая безопасность каждого из нас? Ответ прост. С увеличением риска быть судимыми, стремительно возрастают расходы на различные виды страхования от возможных потерь, связанных с судебными издержками. По этой же причине владельцы недвижимости вынуждены поднимать арендную плату. Стоимость перевозок увеличивается за счёт роста цен на бензин, потому что штрафы за возможные утечки нефти возрастают до сумм, не поддающихся воображению.
А теперь рассмотрим обычный сценарий проявления дисфункции судебной системы, когда – справедливо или нет – истец выигрывает суд. Судья выносит приговор. Обжалование проиграно, и решение суда вступает в законную силу. Но у проигравшей стороны нет финансовой возможности выплатить одновременно всю сумму. В этот момент истец превращается в кредитора. Это означает, что на его стороне судебные исполнители, которых он тут же направляет против проигравшей стороны. А именно – против вас. Это включает «рейдерский» захват ваших активов: недвижимости и финансовых средств, вашу заработную плату, таким образом, вынуждая, в качестве последнего средства, начать процедуру банкротства. Прекрасно! Жизнь удалась!
Вначале Алекс сидел и внимательно слушал этого «болтуна». Потом он немного устал. Да еще выпивка слегка разморила. Он стал клевать носом. А мужик, не снижая темпа, перешёл к следующему вопросу:
- Пришло время рассмотреть вопрос о том, как менялась юридическая этика. Американская юридическая система основана на британской юридической практике. Эта система легла в основу функционального уголовного кодекса, как соревновательный процесс между сторонами обвинения и защиты. При использовании соперничающего метода судебного права подозреваемый или обвиняемый имеет право на адвоката, который если даже и знает, что подозреваемый действительно совершил преступление, имеет право пытаться доказать невиновность своего подзащитного.
Классическим примером такого метода является процесс О-Джей Симпсона, который в середине 90–х прошлого века широко освещался на телевидении. Симпсон обвинялся в двойном убийстве – своей бывшей жены Николь Симпсон и Гольдберга, несчастного официанта, случайно подвернувшегося ему под руку. Кстати сказать, большинство людей считают, что Николь убил сын Симпсона, тоже любитель наркоты, а Гольдберга убил сам Симпсон, который прикрыл своего сына. Он-то знал, что сам в тюрьме выживет, а сын нет.
Соревновательный метод правосудия основан на презумпции невиновности. То есть подозреваемый считается невиновным, до тех пор, пока в суде не доказано обратное. Философской концепцией такого правосудия, является априорное предположение несовершенства судебной системы, способной совершить ошибку. Но если суд и совершит ошибку, то лучше, чтобы ошибка была на стороне невинно осуждённого. Такая базовая концепция создаёт ситуацию, оставляющую гораздо меньше шансов, невинным людям отправиться в тюрьму или быть казненными. Несмотря на это, имеется достаточное количество судебных решений, когда невинные люди приговаривались к тюремному заключению и даже к смертной казни. И имеется достаточное количество дел, которые впоследствии, по вновь открывшимся обстоятельствам, были пересмотрены и осужденные были оправданы. Но это совсем другая история.
Соревновательная система применяется в уголовных и в гражданских делах. Но если в уголовных делах имеются преступник и жертва преступления, то в гражданских исках совсем не предполагается концепция презумпции невиновности, потому что в их основе лежит финансовый спор, решение которого, как правило, достигается соглашением между конфликтующими сторонами.
Именно это и лежит в основе проблемы, породившей юридическую систему, при которой суды принимают к рассмотрению гражданские иски, основой которых являются материальные претензии. Адвокаты, представляющие интересы сторон, заведомо знают, что зачастую их клиенты нагло врут. В гражданских исках одна сторона, как правило, истец, используя судебную систему, даже в том случае, когда и был нанесён материальный ущерб, вымогает материальное вознаграждение несоразмерное нанесённому ущербу. Такое положение дел не имеет ничего общего с заложенными отцами-основателями в Конституции принципами морали, свободы и правосудия.
Основа порочности соревновательного принципа состоит в том, что те самые "соперничающие" адвокаты нанимаются сторонами гражданского конфликта для презентации в суде финансовых претензий. Создатели этой юридической системы наивно полагали, что высокие моральные принципы юридического сообщества будут являться гарантией справедливости и не позволят судебной системе превратиться в инструмент коррупции и зла…
Алекс уже пожалел, что пришёл. Ему был безразличен весь этот бред. «Потерять целый вечер на ерунду. Кого это волнует! Пусть беспокоятся те, кого судят. А я чего? Ни ухом, ни рылом!», - сидя с безучастным видом, бормотал он.
Между тем, мужичок, артикулируя голосом и помогая руками, продолжал:
- С целью контролирования деятельности адвокатов, Американская Ассоциация юристов ввела четыре первичных ограничения:
Во–первых, адвокатам запрещали принимать от клиентов договорную оплату предоставляемых услуг, зависящую от непредвиденных обстоятельств. Иными словами, были запрещены оплаты услуг, основанных на обещании положительного судебного решения, достигнутого любым путём. То есть нельзя было лгать, лжесвидетельствовать, подтасовывать факты, влиять на свидетелей и так далее.
В цивилизованном обществе отсутствует принцип договорной оплаты, базирующейся на результате. Это в равной мере относится как к доктору, бухгалтеру так и к адвокату. Слишком печальной может быть расплата за позволение играться нашим здоровьем, налогами и личными свободами. Английское, немецкое, французское гражданское законодательство и даже римское право считали неэтичным для адвокатов принимать плату, основанную на положительном вердикте суда!
В 1991 году суд вынес обвинительный приговор по делу Морриса Эйзена. Известного нью-йоркского адвоката, который специализировался на телесных повреждениях, производственных и бытовых травмах. Он руководил одной из самых больших юридических компаний в Нью-Йорке. Реклама его компании гласила «Мы не берём оплату, если не выиграем!». Эйзен и несколько его сотрудников были осуждены за подлоги, подкуп работников суда, обман, угрозы свидетелям, рэкет. Федеральный прокурор Эндрю Малони инкриминировал обвиняемым только по выявленным нарушениям более девяти миллионов долларов в судебных решениях, при этом их гонорар составлял три миллиона. А сколько дел не было выявлено!
Немного иронии! Через несколько лет после описываемых событий в 2008 году, Морис Эйзен проходил также по делу известного Бернарда Мейдоффа, но … уже как потерпевший…
Коротышка носился по залу и продолжал:
- Во-вторых. Адвокатам запрещали рекламировать свои услуги. Это было частью этических правил, что отличало адвокатов от иных, скажем, менее уважаемых форм частного предпринимательства. Адвокаты не желали быть замешанными в организации сфабрикованных судебных процессов. Судите сами, увидев рекламу адвокатской конторы, специализирующейся в определённых видах судебной практики, да ещё и не берущей оплаты с клиентов до положительного решения суда, в стране начал формироваться специфический рынок клиентов, готовых сфабриковать конфликт.
Так было до 1977 года, когда в штате Аризона одна юридическая фирма поместила в местной газете рекламу своих услуг. Дело дошло до Верховного суда США, который постановил, что несправедливо не позволить «бедным» адвокатам рекламировать свой бизнес, так же как всем другим. И дело пошло…
Один адвокат из Флориды рекламировал свои нехитрые услуги примерно таким образом: «Телесные повреждения. Медицинская небрежность и злоупотребление служебным положением. Ответственность за сердечные приступы в общественных местах». Еще не понятно? Этот тип практически открытым текстом обещал, что если с кем–то произойдёт сердечный приступ в общественном месте, тогда он предъявит иск магазину, ресторану или городу, в котором это случилось.
В–третьих. Ещё в XIX столетии был принят «Моральный Кодекс» работников юридической профессии. В 1969 эти правила были стандартизированы Американской Ассоциацией юристов. Эта кодификация была детализирована относительно того, как оценивать поведение адвокатов и что считать приемлемым и наоборот. Например, Этический Канон 7–10 гласит, примерно, следующее: обязанность адвоката с рвением представлять интересы клиента, и она не должна вступать в конфликт с его обязательством относиться в соответствии с законом ко всем лицам и избегать вынесения незаконного приговора.
Господа, помните: когда мы имеем дело с адвокатами, эти парни умеют читать между строк и очень хорошо умеют интерпретировать прочитанное… в свою пользу.
Бодрячок сделал глоток из стоящего перед ним стакана с водой, секунду помолчал и продолжил:
- Рассмотрим эдакую философскую концепцию. Если вы, уважаемые, сталкиваетесь с какой-либо системой, где по правилам игры нельзя победить, то наиболее простым решением является …, правильно, изменение самих правил. Это и сделали адвокаты. И сделали это блестяще!
На очередном съезде Американской Ассоциации юристов было предложено упростить существующие этические нормы и правила, так как они очень сложны и длинны. Для разработки альтернативы существующим этическим правилам была создана специальная комиссия. В 1983 году были приняты так называемые Model Rules of Professional Conduct (англ. Образцовые Правила Профессиональной Деятельности).
При этом была использована юридическая уловка: чем конкретнее правила, чем они точнее, тем сложнее выполнять их предписания. Приведу пример: если при входе в магазин висит объявление «Собакам вход воспрещён», то всё ясно и понятно – никаких собак и точка. Но тогда это будет не справедливо для слепых покупателей. Но если объявление гласит «Собакам вход воспрещён, кроме поводырей», то сразу возникает вопрос: какую собаку считать поводырём. А если добавить некоторое разъяснение, например, «Собакам вход воспрещён, кроме служебных, поводырей и менее 5 килограммов», то станет ясно, что выполнение такого правила становится сомнительным.
Позвольте сделать краткое отступление. Потому-то и налоговый кодекс неимоверно усложнен, чтобы обложить налогом ТЕХ и ТАК КАК правительство пожелает. Потому и приходится нанимать бухгалтеров, чтобы подать простую налоговую декларацию. Если бы был принят фиксированный налог, то это было бы очень легко и просто, но, вероятно, и не совсем справедливо для определённых категорий налогоплательщиков и оставило бы без работы целую армию специалистов по налогообложению.
Таким образом, принятие сложных по своей форме этических норм и правил было потребностью для адвокатов. В наши дни можно долго обсуждать, что такое хорошо и что такое плохо, а также требовать определения глагола «IS», как это сделал в свое время Билл Клинтон.
В-четвёртых. Существовавшие в прежние времена судебные процессуальные правила ограничивали применение так называемых «рыбацких экспедиций», целью которых было «вылавливание тухлых фактов» для достижения желаемого результата Адвокаты истца забрасывали ими обвиняемого, надеясь на авось. Вдруг что-нибудь, да и прилипнет… Цель такого ограничения была очевидна: избегать исковых заявлений с сомнительными фактами, чтобы почувствовать мнение судьи, а потом, попытаться найти нечто такое, за что можно было бы прицепиться. Такая тактика использовалась, чтобы терроризировать ответчика с целью вымогательства денег.
Вообще говоря, раньше адвокаты были очень осторожны в участии в гражданских судебных процессах, которые были чрезвычайно редки. До конца 1960-х, отношение людей к представителям этой профессии оставалось чрезвычайно отрицательным. Адвокаты, которые специализировались в гражданском судопроизводстве, в основном, помогали противоборствующим сторонам прийти к миру, не обращаясь в суд.
Конечно, это было время, когда взаимное уважение и вежливость по отношению друг к другу в адвокатской среде было абсолютным. Одетые «с иголочки», с изысканными манерами, адвокаты заботились о своей собственной репутации. Никто не хотел прослыть жуликом и тем более, быть замешанным в сомнительном деле, устроенном исключительно с целью получения высокого гонорара.
Так что же случилось? Куда подевалась любезность и соблюдение закона? И что еще более важно, как это случилось? Почему? Не поверите! Во всём виноваты деньги! Жонглирование законом превратилось в бизнес. И произошло это примерно в то время, когда американский доллар был всемогущ и, естественно, «стряпчие» (слово–то какое!) не стали приятным исключением. Нынешняя судебная система даёт много возможностей адвокатам, которые, естественно, отлично знают как этот механизм работает. Они по существу вымогают с клиента деньги. И, неважно, обвиняемого или обвинителя. Вымогательство идет примерно по такой схеме…
При этих словах, бодрячок поднял обе руки над головой и, загибая пальцы, начал перечислять:
- Первое: необходимо определить жертву, то есть найти того - у кого есть деньги, которые адвокаты хотели бы с него получить.
Второе: создать ситуацию, позволяющую жертве понять, что вы имеете право на его деньги.
Третье: предстать перед судьей, который наделен властью насильственно отобрать деньги и передать их в распоряжение адвокатов.
Четвертое: создать необходимость для обвиняемого добровольно отдать деньги. И наконец …
Пятое: провернуть все это, как бы на законном основании!
Наибольшую сложность вызывает создание ситуации, когда ответчик или истец, неважно, добровольно (заметьте, до-бро-воль-но!) передаёт деньги адвокату. Для этого используется простой приём – затягивание процесса. Точно так же, как в казино: чем дольше играет игрок – тем большая вероятность проигрыша.
Для реализации этого жульничества… – При этих словах, живчик изобразил фальшивую улыбку и развел ручки в стороны, ну, что вы, господа – чтобы работать … адвокаты нуждаются в судебном процессе, который должен быть долгим, что делает его эмоционально и материально дорогим! Это – ключ для законного вымогательства.
Судебный процесс, чтобы быть экономически выгодным для адвокатов как истца, так и ответчика, должен был быть долгим. При этом необходимо постоянно поддерживать надежду истца на выигрыш и опасение ответчика, что тот сможет выиграть. В противном случае вымогательство не работало бы, так как фальшивые требования будут, в конечном счете, распознаны. Таким образом, в эту гонку включены и судьи. Ведь именно судья, основываясь на Гражданском и Процессуальном Кодексах, определяет исковые заявления какие он намерен отклонить, какие он планирует рассмотреть, и как долго будет длиться их рассмотрение.
Вплоть до начала 1970-х, отношение к судебной тяжбе в обществе было отрицательным. Судьи и правила ведения судопроизводства предъявляли строгие требования к исковому заявлению. Судья не позволял отклониться от первоначальных требований. Именно это не давало возможности для манипуляций. Но … Сталкиваясь с системой, в которой нельзя победить по установленным правилам, что вы делаете? Правильно! Как уже было сказано – изменяете правила.
Агрессивные адвокаты, работающие в суде, решили, что для того, чтобы провести такую крупномасштабную реформу судопроизводства, они должны получить серьезную поддержку в Вашингтоне. И в 1977 году была создана Ассоциация процессуальных адвокатов Америки (Association of Trail Lawyers of America – ATLA). Это не было клубом или группой по изучению вопроса – это было лобби. Созданный Комитет политических действий служил одной цели – влиять на Конгресс.
Лоббисты хотели остановить любую попытку ограничить их право предъявлять иски на любую сумму денег. Таким образом, в Вашингтоне было создано управляемое юридическое «болото», в котором они действительно побеждают. Судите сами:
• Средняя продолжительность судебного процесса – от 3-х до 4-х лет;
• Средняя стоимость услуги адвоката – $400 долларов в час;
• Средняя стоимость услуги свидетельского показания – от 5 до 10 тысяч долларов;
• Средняя стоимость защиты до суда – 66 тысяч долларов;
• Средняя стоимость судебного процесса – 180 тысяч долларов;
• Средняя стоимость примирения сторон – 200 тысяч долларов;
• 57 % судебных затрат идут на оплату услуг адвокатов;
• 43 % затрат страховых компаний на защиту обвиняемого приходятся на безосновательные исковые требования.
Итак, господа, джин вылетел из бутылки. Он парит над каждым из вас и пожинает сладостные плоды непредсказуемого судебного процесса. Я прошу вас об одном, не выбрасывайте мою визитную карточку. Она может вам пригодиться. До скорой встречи, господа!
Алекс вышел на улицу с чувством злости из-за бездарно проведенного вечера. Пока они наслаждались презентацией и нехитрым ужином, со стороны океана задул штормовой ветер. Он принес сильный дождь, который смывал накопившуюся от прежнего дождя грязь. Потоки воды стекали в люки дождевой канализации, смывая всю накопившуюся городскую грязь. Перебегая через улицу, Алекс вступил ногой в лужу по самую щиколотку. Обругивая всех и вся, он добежал до своей Тойоты. Весь промокший он сел в неё и небрежно швырнул в «бардачок» визитную карточку бодрячка.
Бедняга, если бы он только знал, как скоро ему понадобится эта карточка!
ГЛАВА 2
До середины 40–х годов прошлого столетия богатые люди большого Лос-Анджелеса жили в городках Пасадине и Сан- Марино. Кроме того, они имели летние домики на чудесном полуострове Палос Вердес, куда можно было с комфортом доехать на обычном трамвае.
В те далекие времена самыми богатыми и известными, ассоциирующимися с Голливудом, были городишки Лос-Фелис, Голливуд и Беверли Хиллз. То было время классиков: Валентино, Кларка Гейбла и Вивьен Ли… Время шло. Старые «звезды» постепенно переместились на голливудское кладбище на бульваре Санта-Моника. Новых звезд уже не могли удовлетворить их хилые домишки в Лос-Филисе или Беверли Хиллз. Они начали осваивать обласканные океанским бризом холмы Бель-Эйр. Вскоре за кинозвездами в Бель-Эйр стали подтягиваться и другие успешные калифорнийские жители.
Вот так, в те далекие времена в Бель-Эйре поселилась семья «лукового короля» из Бейкерсфилда мистера Роя Джонсона. Богач Рой купил дом с шестью спальнями, огромным участком и видом на океан за безумные по тем временам 27,000 долларов. Будучи человеком предусмотрительным, мистер Джонсон зарегистрировал траст и передал в него свой дом. Его наследники стали бенефициарами этого траста. Проживая в этом доме, они будут продолжать платить налог на недвижимость, исходя из его начальной стоимости.
Прошли годы. Старики и даже их дети ушли в мир иной. Теперь в этом доме проживает правнучка Роя Джонсона. Но траст по-прежнему сохраняет свою юридическую силу. Правительство графства ежегодно пересчитывает налоговую стоимость дома. За все годы расчетная стоимость дома поднялась до $38.500 долларов, в то время как, его рыночная цена составляет не менее $10 миллионов. За дом с участком вместо того, чтобы платить налог на недвижимость в размере 1,25%, то есть $125,000, бедняга наследница платит несчастные $481 доллар и 25 центов.
Такая ситуация будет сохраняться до тех пор, пока прямые наследники Роя Джонсона будут продолжать владеть этим домом. Однако, если кто-то вздумает его продать, или выкупить у траста, то это преимущество исчезнет. Более того, по условию траста, вступающий в законный брак наследник должен заключить брачный контракт, в котором указано, что в случае расторжения брака, дом не является предметом раздела имущества и остается в собственности траста. Кроме того, этот дом также нельзя использовать в качестве залога на получение банковского кредита.
Бенефициаром траста мистера Джонсона в настоящее время является Мэри Джонсон (по мужу – миссис Декер) - особа внешне весьма привлекательная, видная, с правильными чертами лица и достойными формами, всегда опрятная, одетая в дорогие вещи светлых тонов, она предпочитает яркие сумки и туфли. Как и всем внешне интересным женщинам, ей идут шляпы, которые она часто добавляет к своему туалету. 55-летняя Мэри Джонсон–Декер обладает хитрым умом и способностью втереться в доверие к каждому. Вот таким образом, она использовала любую возможностью кого-то облапошить и, желательно, на большую сумму. Вот уж правда – внешность обманчива.
Солнечным мартовским утром 2013 года, сидя за письменным столом в своем домашнем офисе, Мэри раскладывала бумаги, готовясь к заполнению федеральных и калифорнийских налоговых деклараций. Она сама заполняла личные налоговые формы и для своего бизнеса.
Мэри была единоправной хозяйкой компании, которая ей досталась от матери. Это была школа по подготовке людей к модельному бизнесу, а для прохождения кастинга актерами и танцорами для кино и телевидения. Ее компания давала уроки актерского мастерства, учила правильно держаться в обществе, наносить грим и макияж, правильно ходить, следить за собой. Там также учили танцам и игре на гитаре.
Несмотря на многолетние связи в среде киношников и модельных агентств, Мэри не участвовала в подписании контрактов, так как не имела формального юридического образования. Доходы ее компании были приличные, но не такие как бы ей хотелось. К тому же, у нее на шее сидел «растратчик» в лице, уже ей порядком поднадоевшего, Джорджа Декера.
Мэри, хотя у нее был рабочий кабинет в ее бизнесе, любила работать дома. Несмотря на март, подстриженные в декабре розы, выпустили первые бутоны. Две растущие перед ее окнами магнолии раскрыли несколько огромных цветов, и их тонкий аромат распространялся по всему саду.
Сегодня, проверяя счета Мэри обнаружила, что ее благоверный, выпросив у нее право подписи, использует ее личный банковский счет и счет ее компании для покрытия своих расходов. Его расходы были не смертельные, но подозрительные: рестораны, гольф-клубы и … гостиницы.
То, что ее муж, мистер Джордж Декер, был идиотом и к тому же идиотом неверным, Мэри знала изначально. Но не до такой же степени! Сжав от справедливого негодования кулаки, Мэри позвонила в банк. По телефону она закрыла их общую с Джорджем кредитную карточку и открыла новую – но только на свое имя. Затем она проехала в отделение банка, сняла все деньги со своего с Джорджем общего счета, оставив на счету каких-то несчастных сто долларов, и открыла новый личный счет, но только на свое имя и перевела все деньги со старого счета на свой новый.
Вернувшись домой, чтобы немного успокоиться, Мэри выпила чашечку кофе с ликером. Отдышавшись от переполнявшего ее негодования, она позвонила Джорджу:
- Honey (англ. мед) – Мэри называла его так в тех случаях, когда он окончательно выводил ее из себя. – Медовый мой, – повторила она елейным голосом, – что ты делаешь сегодня, скажем, в час дня? Я бы хотела провести этот ланч с тобой.
- Babe (англ. куколка), но ты же знаешь, что у меня сегодня встреча в клубе. – Джордж называл свою жену «куколкой», только в тех случаях, когда ему совсем не хотелось ее видеть. А не хотелось ему ее видеть всегда.
- «Понимаешь, мой медовенький, ты сможешь быть в клубе, но только как гость твоего клиента. Я заблокировала твою карточку», – это так ей хотелось сказать. Но чтобы не дать ему время подготовиться, Мэри сказала: – Ладно, медовый мой, тогда мы проведем вместе ужин. Ты согласен? Я зарезервирую столик в «Бел-Эйр Хилтон».
- Детка, но это же стоит тонны денег.
- Не беспокойся миленький. Я нашла способ сэкономить. Я буду ждать тебя в шесть часов. В этот раз измени своей манере и не опаздывай. Так ты запомнил? Ровно в шесть!
Справедливости ради следует отметить, что мистер Декер тоже не слишком жаловал свою жену. Сказать, что он ее не любил, значит не сказать ничего. Он ненавидел ее изначально. Она портила ему все существование. Но у нее был очень хороший дом, служанка и прилично готовившая повариха. Скряга Джордж ни за какие удобства не позволил бы себе такие расходы. В гараже стояли две машины Джорджа: один «Форд» (чтобы не раздражать, как он говорил, простых людей), второй – спортивный 8–цилиндровый красный «Корвет» – любимец полицейских. И одевался он за счет Мэри по первому разряду – из магазинов Беверли Хиллз. Кто же в своем уме будет разбрасываться таким счастьем… Но спали они в разных спальнях, что было дополнительным преимуществом для обоих.
Нельзя сказать, что у Мэри Декер за спиной были ангельские крылья. Но в отличие от своего благоверного, она изменяла ему аккуратно. Два–три раза в год Мэри отправлялась на недельку-другую отдохнуть в морской круиз. Мистер Декер, который боялся моря, или говорил, что боится, в этих путешествиях не участвовал.
Для себя Мэри покупала большую каюту с балконом, большой ванной, широченной кроватью и баром со спиртным. Вторую каюту, внизу уже без окна, она покупала за наличные деньги, чтобы не оставлять финансовых следов. Туда сладострастница поселяла, нанятого в агентстве по специальному обслуживанию темпераментного молодого мужчину. Он приходил к ней по вечерам, а уползал утром. За его труд она платила наличными. Вот, собственно, и все…
В ресторан мистер Декер явился одетый в светло-шоколадный блейзер и белые брюки с цветным шарфом вокруг шеи. Он несколько опоздал к их встрече. Ни в каком гольф-клубе он конечно же не был. Джордж несколько завозился со своей подружкой, но объяснил Мэри свое опоздание пробками на дорогах. От него пахло крепкими мужскими духами и сигарой. Старую лису не проведешь! Мэри знала, что так он пытается скрыть запах своих любовниц, но сегодня ей было наплевать на его шалости. Джордж было принялся ругать правительство за плохие дороги и количество машин, но мадам Декер движением указательного пальца, усадила Джорджа в его кресло.
Ужин прошел чудесно. Они заказали бутылочку аргентинского вина, салатики, по кусочку великолепно приготовленного филе, и весь вечер мило болтали. Джордж, зная свою супругу, сидел как на иголках, явно ожидая подвоха. И дождался. После чашечки кофе, когда принесли счет, Мэри глазами показала официанту передать его Джорджу. Тот небрежно достал бумажник из заднего кармана брюк, вынул кредитную карточку и, зажав ее между указательным и средним пальцами, через свое плечо передал ее официанту для оплаты.
Мэри млела, как мартовская кошка, и в ожидании мести получала прямо сексуальное наслаждение. Официант вернулся через минуту:
- Мистер Декер, по непонятной причине банк не принимает вашу карточку. Можно попытаться использовать другую карточку, – предложил официант.
- Нет. Ну как же это? Тут произошла какая-то ошибка. Попробуйте еще раз послать запрос, дружок, – явно смутившись, предложил Джордж.
- Запрашивали уже два раза. И оба раза были отказы.
- Ну, что же делать? Пожалуйста, попробуйте другую…
Официант вернулся через несколько минут. По его лицу можно было понять если не полностью все, то достаточно многое:
- Мистер! Я должен извиниться, но банк не принял и эту карту.
- У меня с собой только эти карты. Это моя рабочая ...
- Я вызову управляющего. Ему решать. – официант остановил Джорджа
- Не нужно никого звать. Возьмите мою карту, – в диалог вступила Мэри.
Весь день Мэри ждала этого момента славы. Теперь она в нем купалась. Ее кредитная карта была наготове, и она протянула ее официанту. Тот ушел. Теперь Джордж понял все и потому сидел, как трухлявый пень на поляне. Он чувствовал, что влип. И влип, дурень, сам: по своей глупости.
- Я не понимаю, что происходит. – начал было оправдываться Джордж.
- Если тебе непонятно, то я тебе, дорогой, объясню, – жестким, сквозь зубы шепотом произнесла Мэри. – За последний год ты истратил моих 160 тысяч долларов. Я не говорю, что из этой суммы ты не принес в дом ни копейки. Ты это знаешь сам. Но на что ты потратил эти деньги я знаю. Вот на кого ты их потратил я знать не хочу. Ты мне ответь прямо: тебе надоело жить со мной? Тебе надоело тратить мои деньги и жить в моем доме? Так ты скажи и иди. Иди искать счастья в другом месте, где тебе будет тепло и сытно.
- На нас уже смотрят. Нас могут услышать. – Зашипел Джордж, пытаясь остановить Мэри.
- Так вот. Ты давай придумывай, как деньги отдавать мне будешь. Ты растратил без моего ведома мои сто шестьдесят тысяч. За эту сумму я посажу тебя на много лет. Ты у меня будешь сидеть по всем калифорнийским тюрьмам.
- Ладно. Ты не кричи. Я что-нибудь придумаю. Но могу ли я ночевать дома?
- Где ты будешь сегодня ночевать меня не интересует. Скорее всего, у той самой особы, из-за которой ты опоздал на нашу встречу. Если она, конечно, примет безденежного бродягу. Но завтра, в десять, я тебя хочу видеть у Брайана в офисе. И чтобы мне было без опозданий, идиот!
Пришел официант. Мэри подписала счет и ушла, оставив Джорджа сидеть за столом. Он глядел ей вслед с ненавистью. Она спиной чувствовала его взгляд и потому, подняв подбородок, гордо прошла на выход.
Джордж Декер был взволнован этой, далеко не первой, размолвкой. Но сейчас, похоже, все выглядело достаточно серьезно. В бутылке оставалось еще достаточно вина и Джордж решил его не оставлять. Он взял бутылку в руку и собрался уже наполнить свой бокал, но в это время с подносом, на котором стояли стаканы с водой со льдом проходил их официант, который спросил у Джорджа:
- Вы продолжаете работать над своим обедом?
От неожиданности Джордж выронил бутылку. Мало того, что он пролил почти все вино на стол, так он еще разбил свой бокал с вином, при этом стакан с водой в которой плавали кусочки льда, опрокинулся ему на брюки. Джордж пытался подхватить стакан, но рукавом своего светло–шоколадного блейзера зацепил нож для резки филе, который падая, посадил ему пятно на белые брюки. Пытаясь увернуться от ножа, Джордж резко встал со стула и головой выбил из рук официанта поднос со стаканами, заполненными ледяной водой. К ужасу официанта и к еще большему ужасу Джорджа, ледяная вода вылилась ему на голову и шею, а стаканы и вовсе усугубили эту неловкую ситуацию.
Джордж вспылил и обозвал официанта скотиной. На шум прибежал менеджер… Словом, вечер удался. В тот вечер за счет ресторана Джордж остался ночевать в гостинице в номере с баром. В этой ситуации он быстро сориентировался и пригласил туда свою подружку. Утром их накормили завтраком за счет заведения, а за ночь успели почистить вещи Джорджа.
Мистер Джордж Декер не был безденежным бродягой, как его назвала Мэри. Уже много лет втайне от своей жены и остального мира он занимался организацией автомобильных аварий. Этот бизнес был уголовно наказуем. Поэтому и был прибыльным и отлично организованным. Они с партнерами «выращивали» участников аварий, платили за их автомобильные страховки, покупали машины и разыгрывали спектакли. Поскольку они работали сами с собой, никто не подавал на них в суд и не было расследований. В деле были актеры, машины, врачи, ремонтные мастерские, оценщики аварий и страховые компании. Места аварий были продуманы. Сами аварии были незначительными, без больших травм и без смертельных исходов. Все остальное было куплено. Да, конечно, были затраты. но доходы были ощутимыми, и с Мэри он не делился, а честно прогуливал с друзьями и, как он их называл, подругами…
«Дура–Мэри», как ее мысленно звал Джордж, думала, что он балбес. А он также как, впрочем, и она, был во все смыслах подлецом и мошенником. Джордж понимал, что если Мэри подаст на него в суд, а она это непременно сделает, то в результате расследований неизбежно выплывет его участие в авариях. Тогда пострадают его подельники – члены многочисленных гангстерских банд Лос-Анджелеса. Вот тогда он точно пострадает. Бандиты не любят расследований, поэтому они убирают всех свидетелей. Этого допустить Джордж Декер не мог. Он стал лихорадочно обдумывать сложившуюся ситуацию, и в его голове созрел спасительный хитроумный план, о чем Джордж перед встречей, вскользь, обмолвился в телефонном разговоре с Мэри.
Брайан Гилберт, адвокат по семейным вопросам, уже много лет представлял интересы семьи Джонсонов. В 10 утра Джордж был в кабинете Брайана. Через минуту в офис влетела Мэри Декер.
Снимая с головы несоответствующую этому времени года шляпу и одновременно с размаху плюхаясь в кресло, она, вместо приветствия воскликнула:
- Ага, слетелись, голубчики! – видимо она знала о каждом из них нечто такое, что позволяло ей вести себя подобным образом. – Придумал?! – Давай выкладывай! – глядя на своего неверного супруга, бросила заинтригованная мадам Декер.
- Позвольте представить вам некий план действий. Докладываю без деталей. – Сказал Джордж, приняв позу Наполеона. – Для осуществления поставленной задачи нам нужно: первое, найти два старых дома-развалюхи, но на больших участках земли, стоимостью от шестисот до семисот тысяч долларов; второе, мы заключаем контракт на покупку этих домов и, одновременно, в один и тот же день, в нескольких финансовых компаниях заполняем заявления на кредитование покупки домов. Поясняю. Финансовые компании запросят предоставить наш кредитный рейтинг у трех компаний. Но в связи с некоторой задержкой при прохождении запроса, они не узнают, что мы просим по два кредита на каждую покупку.
Третье, у моего знакомого оценщика недвижимости мы получим завышенную, тысяч на двести или триста – оценочную стоимость каждого из этих домов и направим эти документы в финансовые компании. Оценщику ничего не угрожает, так как это его личное мнение, хотя и профессиональное, на этот конкретный день и час. Через день ситуация на рынке недвижимости может измениться. Это риск финансовых компаний.
Четвертое, находим строителя, имеющего на продаже новый дом стоимостью от одного до полутора миллионов долларов. Желательно недавнего жителя Америки, для которого английский является вторым языком. Мы заключим контракт на покупку его нового дома, одновременно предлагая провести реконструкцию двух наших домов. Я уверен, что строитель согласится, так как он не только продает свой дом, но и получает дополнительно контракты на реконструкцию двух других домов.
Пятое, для реконструкции этих двух домов мы получаем целевые строительные займы, ответственным за которые становится строитель, а мы заказчики, даже не расписываемся в кредитных документах. Залогом таких кредитов будут являться сами развалюхи, поскольку их стоимость после реконструкции существенно возрастет. Таким образом, получив кредиты на покупку и на реконструкцию, мы уходим в тень, перекладывая всю ответственность за выплату кредитов на строителя.
Шестое. Мы находим богатого покупателя, желательно иностранца, на дом, что мы покупаем у строителя. Учитывая темпы роста стоимости жилья, мой оценщик существенно завышает его стоимость до, скажем, двух миллионов. Поторговавшись, мы немного уступим. Наш покупатель этого нового дома оплатит покупку наличными. Только после этого, мы платим строителю. Теперь он будет иметь деньги, чтобы расплатиться с банком, а мы уходим в сторону. Если он начнет дергаться, то мы будем его судить за каждую мелочь.
Адвокат Мэри Декер мистер Брайан Гилберт молчал. Ему было ясно, что при такой многоходовой манипуляции, он уж точно не останется в накладе. Концессионеры понимали, что нарушают закон, но, мысленно, уже считали чужие деньги. Судить строителя для них не было проблемой. В Калифорнии многие подлецы судят друг друга с удовольствием. Таким образом, составленный план мошенничества был прост: найти два разваливающихся дома, богатого покупателя и «голодного» строителя. В результате, можно будет заработать миллионы.
Две подходящие развалюшки в графстве Орандж Декеры нашли достаточно быстро. Теперь хищникам осталось найти две жертвы: богатого покупателя и простака–строителя. Затем разыграть спектакль, по глубине драмы не уступающий лучшей классике жанра. В чем хорошем неизвестно, но в деле розыгрыша простаков и сдирания с них денег супруги–мошенники имели многолетний опыт, который, как говорится, не пропить. Причем, делали они это, не просто так – уныло, а с энтузиазмом.
Услышав, привлекательный конструктивный изложенный Джорджем, план махинации, сердобольная Мэри благосклонно простила его и разрешила вернуться. Временно…
ГЛАВА 3
Самое лучшее время для поездок в Эмираты – это начало февраля, когда дневная температура не поднимается выше 24 градусов, а теплый солнечный день сменяет прохлада вечера. Тогда в воздухе чувствуется аромат восточных пряностей и где-то вдали звучат мелодии, напоминающие танцы гурий.
11 февраля 2013 года около полудня в холле первого этажа, недалеко от стола регистрации постояльцев отеля Бурдж-аль-Араб (наиболее интересного из всех многочисленных отелей Дубая, Абу-Даби и остальных четырех эмиратов, в котором стоимость обычного номера составляет от тысячи до пятнадцати тысяч долларов в сутки), в глубоком кресле сидел уже немолодой, но еще элегантный мужчина. Он был одетый в европейский, идеально сшитый из очень дорогой серой в легкую искорку ткани, костюм и черные, тонкой кожи, итальянские туфли. В его руках были мусульманские четки из крупных полудрагоценных камней – субха, которые он привычно перебирал ухоженными пальцами. На голове мужчины была белая, прошитая черными нитками куфия (головной платок), стянутая черным обручем, а под пиджаком надета белоснежная распашная рубаха, края которой были отстрочены золотой ниткой – яхтак. Такую одежду могут носить только духовная элита и родовая знать. По одежде в нем можно было узнать человека родом из Ферганской долины Узбекистана.
Несмотря на то, что он кого-то ждал, мужчина не проявлял беспокойства. Иногда, для разминки, он вставал, и медленно шел по толстым коврам с восточным орнаментом, лежащим на полу, инкрустированному различными породами мраморов, с отполированным как зеркало, поверхностью. Он подходил к дверям и сквозь стекло глядел на мост ведущий от острова, на котором построена гостиница, к материку. Время от времени он выходил к центру холла, поднимал голову, глядел вверх на потолок 180-метрового сводчатого вестибюля, подходил к аквариумам, рассматривал уникальных рыб, покачивал головой и возвращался в свое кресло, неизменно перебирая старинные четки. Какие мысли проносились в его голове – сказать трудно.
Человека, находящегося в холле, звали Шараф Рустамович Рашидов. Он был сыном известного в свое время председателя колхоза–миллионера, Героя социалистического труда Рустама Рустамовича Рашидова – дальнего родственника всесильного главы Узбекистана Шарафа Рашидовича Рашидова. Колхоз находился в Самаркандской области и занимался, в основном выращиванием хлопка, а также дополнительно – всем, что может принести деньги. А деньги они поднимали немыслимые. Миллиарды рублей. С кем надо делились, и все было яхши (узб. хорошо).
Сына Рустам назвал в честь своего выдающегося родственника Шарафом. Мальчик рос способным. Еще в школе кроме русского выучил таджикский – в какой-то степени родственный его родному узбекскому языку и, кроме того, в школе, где он учился были ребята-таджики. По общеобразовательным предметам у него были четверки и пятерки. После школы в 1975 году 19-летнего юношу правительство республики направило в Москву в МГИМО, куда его приняли без экзаменов. В институте Шараф учился прилично, но в элитных кругах Москвы оставался «чучмеком из кишлака». Он сознавал специфику своего положения и потому упорно учился, отдавая предпочтение английскому, арабскому и немецкому языкам. Через пять лет после окончания института, по специальности международное право и экономика, Шарафа направили в Секретариат ООН. Естественно, что во время обучения, кроме МИДа, он был привлечен в ряды внешней разведки.
Прошло четыре года. Контракт работы Шарафа в ООН завершился, и в 1984 году его перевели в посольство СССР в Кабуле. Это было в период Афганской войны, и обещало карьерный рост. Третий секретарь посольства Шараф Рашидов, с учетом личных данных и знания местных языков, стал одним из переговорщиков по обмену пленными. В круг его обязанностей входили многочисленные тайные переговоры в различных частях света, что включало также передачу значительных денежных сумм наличными. Кое-что оставалось и ему в качестве комиссионных, которыми Шараф делился с кем надо. И в МИДе тоже.
Но все это было ничто по сравнению с тем, что сумел сделать его отец. В 1987 году, уже после того, как умер его покровитель – глава Узбекистана Шараф Рашидов и было ясно к чему дело идет, на ежегодную крупнейшую аграрную ярмарку Европы «Зеленая неделя» в Западном Берлине колхоз–миллионер выставил образцы своей продукции. На выставку привозят десятки тысяч экспонатов со всех уголков мира: тысячи видов животных, сельхозмашин и аграрной техники.
Выставка обычно проводится в течение третьей недели января. В это время в Берлине немного прохладно, но это не Россия с ее северными крещенскими морозами. В Берлине может идти дождь, но это не долго. Наоборот, влажность дает новый жизненный толчок для кленов, которыми так славится столица Германии. Конечно, у каждого правила бывают исключения…
Павильон СССР с отдельными экземплярами орловских рысаков, быков-производителей, водкой, икрой и хороводами привлекал особое внимание посетителей, которые по идее, должны были благодаря этому прочувствовать и впитать советский образ жизни.
К этому событию колхоз честно готовился несколько лет. Из числа колхозной молодежи отобрали около двадцати молодых и красивых парней и девушек и направили в Ташкент учить немецкий и английский языки, а также умению общаться с посетителями выставки. Два года они талдычили разговорную тематику. В это же время художники–декораторы готовили экспонаты. Председатель колхоза товарищ Рустам Рашидов, депутат Верховного Совета Узбекистана возглавил секцию сельского хозяйства республики. Кроме участия в работе выставки, у него были свои планы на поездку в Германию.
Дело в том, что колхоз посылал продукцию в другие регионы СССР, но в основном в Якутию и на дальний Север. Выращенные заботливыми руками под ласковым узбекским солнцем, овощи и фрукты стоили очень дорого. За многие годы туда были отправлено тысячи тонн отборного лука, чеснока, моркови, винограда, персиков, абрикосов, дынь и прочих земных радостей. Что не выращивали сами, покупали у соседей и отправляли по налаженным каналам.
Покупатели–оптовики торопились с выполнением плана закупки продуктов питания в сроки зимнего завоза. Они оплачивали по государственным закупочным ценам еще не отправленную продукцию. И с дополнительной оплатой проблем не было. Один раз в год в колхоз приезжал человек с охраной и привозил лично товарищу Рашидову от тысячи до полутора тысяч карат алмазов. Отборных. Размером не менее пяти карат каждый. Северяне не роптали, а радовались. Для них алмазы были, как для Рашидова виноград. Ну и что с того, что алмазы крупные? А виноград и отборные персики вкусные. Деткам в Якутии алмазы были не нужны.
За многие годы у Рустама Рустамовича Рашидова скопилось более двадцати пяти тысяч карат уникальных алмазов. Вывезти камни было не трудно. Шараф Рашидов, пользуясь своим служебным статусом (теперь уже второго секретаря посольства) и дипломатическим паспортом, по просьбе отца договорился с занимающимися алмазами голландцами о встрече в Западном Берлине во время «Зеленой недели».
Оказавшись в Западном Берлине и осмотревшись, Рустам Рашидов с одной из девочек-переводчиц прошел к телефону. Они набрали телефонный номер, который ему передал Шараф. И договорились о времени встречи в банке. На встречу с голландцами в помещение конторы USB – одного из крупных швейцарских банков, Рустам Рашидов планировал поехать с одной из девушек, которых колхоз направил учить языки. Она была его переводчиком.
На следующее утро Рустам, одетый в шляпу и дорогой плащ, в сопровождении девушки-переводчицы, также одетой по сезону, вышли из гостиницы, сели в такси и попросили отвезти их на вокзал. В руках у Рустама был чемодан. Они прошли к кассам и сделали вид, что интересуются билетами на поезд. Вышли из вокзала и сели в другое такси, которое отвезло их в аэропорт. Снова сменив такси, они отправились в магазин и купили для девчушки новое платье и цветную косынку. Со стороны могло показаться, что это дедушка с внучкой «от нечего, что делать!» болтаются по городу.
Убедившись, что за ними никто не наблюдает, ровно в 10:30 они оказались в конторе USB банка. В переговорной комнате их уже ожидало несколько представителей голландской фирмы, глава делегации, их адвокат, нотариус и независимый оценщик алмазов.
Рашидов знал примерную стоимость привезенных им алмазов. Когда северяне привозили алмазы, то каждый камень вместе с оценочными сертификатами находился в отдельном бархатном мешочке. Алмазы не были зарегистрированы в ГОХРАНе и не имели радиоактивную метку.
О процедуре оценки алмазов Шараф договорился с голландцами заранее. Оценка алмазов проходила следующим образом. Рустам Рашидов в специальных белых перчатках, лично доставал из чемодана плоскую шкатулку, разделенную на несколько ячеек, в каждой из которых находились бархатные мешочки с алмазами и оценочным сертификатом. Он доставал алмаз пластиковым пинцетом и клал его в плоское блюдце, на дне которого лежала прокладка из толстого красного бархата. Продвигая блюдце по столу, Рустам передавал его нотариусу. Нотариус, в свою очередь, передавал блюдце оценщику, который переносил алмаз пластиковым пинцетом на столик микроскопа, позволяющего измерить алмаз, взвесить, оценить прозрачность, цвет и определить возможность огранки. Оценщик заносил результаты анализа в таблицу и предлагал свою оценочную стоимость. К слову сказать, она практически не отличалась от оценки, проведенной якутами.
Так прошло несколько утомительных часов. Алмазов набралось более четырех сотен. Среди прочих были и крупные алмазы – более 20 карат. После того, как была закончена оценка алмазов, глава голландской делегации предложил Рустаму за всю партию алмазов 150 миллионов долларов. Примерно такую сумму Рустам Рашидов и ожидал. Она была примерно на десять процентов меньше, чем оценили северяне. Через несколько минут раздумий, он согласился с предложением голландцев.
Переговорщики пригласили представителя банка. Стороны подписали заранее подготовленное соглашение о неразглашении коммерческой тайны и контракт о купле-продажи партии алмазов, приложив таблицу, составленную при их оценке. Нотариус заверил в двух экземплярах подписи сторон на этих документах. Голландская компания выписала чек на имя банка на сумму 150 миллионов долларов. USB банк открыл чековый счет на имя господина Рустама Рашидова, а также оформил на его имя бессрочную аренду секретной ячейки в сейфе банка, куда положили конверт с оригиналами соглашений, документы и несколько безотзывных банковских аккредитивов общую на сумму $150 миллионов долларов, которую смогут получить представители господина Рашидова при предъявлении ими документов, устанавливающих их личность, номер счета и секретный код.
Рустам долго думал какой выбрать секретный код, который нельзя забыть. И, верный коммунист, придумал в качестве кода дату Октябрьской революции. Тем более, что днем рождения товарища Шарафа Рашидовича Рашидова, секретаря Компартии Узбекистана было 6 ноября 1917 года.
Оставив пустой чемодан своим новым друзьям, Рустам Рашидов и его переводчица покинули здание банка, сели в такси и уехали в гостиницу. Они вместе отобедали в ресторане. Во время обеда Рустам послал девушку принести для него газету из фойе. Поели и разошлись по своим номерам.
Переводчица Рашидова трудилась весь день. Видимо, от нервного напряжения она чувствовала себя ужасно. Девушка не знала, что делать. Она шла, слегка пошатываясь по коридору к себе в номер, держа в руке красочный пакет с обновками. В другой руке у нее был зажат ключ от ее номера. Прямо у самых дверей номера ей внезапно стало совсем худо. Не успев вскрикнуть, она, потеряв сознание, упала. Проходившие мимо постояльцы гостиницы сообщили дежурным о лежащей у двери девушке. Вызвали скорую помощь. Когда врачи приехали, бедняжку уже спасти не смогли. Вскрытие в Германии делать не стали, а дома уже нужно было срочно хоронить. Похоже, что это был инфаркт, как результат внезапного повышения давления. Видимо, перетрудилась…
Ну что тут поделать?! Выставка была испорчена. Рустам Рашидов уехал. Он увез с собой в родной колхоз тело покойной. Хоронили девушку с почестями. Колхоз построил родителям девушки новый дом из саманного кирпича и купил им «Жигули». Постепенно грустная история забылась.
Летом 1989 года, Рафик Нишанов сменил на посту Первого секретаря ЦК КП Узбекистана Инамжона Бузруковича Усманходжаева. Через две недели Рустама Рашидова арестовали. Обыски ничего не дали. У него ничего своего не было. Как и все колхозники он жил в доме из саманного кирпича. Ну, было у него на целых четыре ковра больше, чем у других! И что? Даже машины у него своей не было – его возил на колхозном «ЗИМе» колхозный водитель: так это ему по статусу депутата Верховного совета Узбекистана было положено. Зато хлопка сдавали в закрома родины с превышением плана. Да, труженикам Севера отправляли фрукты и овощи, было дело. А деньги за фрукты-овощи они сами переводили в свое северное отделение госбанка СССР. Чего? Алмазы, говорите, пропали у них? Ну покажите, хоть, как они выглядят, эти самые алмазы-то! А я каким боком? Мое дело – белое золото. Хлопок.
Через год к власти в республике пришел Ислам Абдуганиевич Каримов. Он выпустил на свободу всех арестованных по нескладно сшитому «хлопковому делу».
Рустама Рашидова, несколько осунувшегося после пребывания в застенках Родины, колхозники выбрали председателем кооператива. Позже, уже после распада СССР, кооператив перешел в его частную собственность, разумеется, со всеми родственниками, которые теперь стали называться «бывшими колхозниками».
Прошло некоторое время. Из очередной поездки в Ташкент, Рустам Рашидов привез старинные мусульманские четки. Он их купил у одного старого ювелира, который, по заказу Рашидова, выгравировал на их бусинах арабские цифры. Эти четки он подарил своему отцу – дедушке Рашиду. Четки дедушке очень понравились, и он никогда с ними не расставался. Дедушка был старенький и уже не работал. В теплые дни он сидел с такими же стариками у своего саманного дома в тени раскидистой яблони. Старики разговаривали о чем-то своем, и все перебирали четки. У всех четки были разные. В этом не было ничего странного. Во время обыска после ареста Рустама Рашидова, сыщики обшарили весь дом, простучали все кирпичи. Но не нашли ничего. А вот про четки они даже и не спросили. После смерти деда, четки перешли к отцу, а от отца к сыну. Теперь эти четки были в руках Шарафа Рашидова.
А четки эти были непростые. Они были сплетены из трех нитей по 21 бусине в каждой. На первую нить было нанизано 11 бусин, сделанных из родонита, на вторую – 11 бусин из нефрита и на третью – 11 малахитовых. Каждая из этих бусин была размером примерно 9 миллиметров. Первые бусины каждой нити были отгранены в форме усеченного октаэдра. Эта геометрическая фигура была известна еще Улугбеку, внуку Тамерлана, ученому, почитаемому в Узбекистане, обсерватория которого находится в Самарканде, которому более трех тысяч лет.
Между каждыми из 11 бусин в виде усеченных октаэдров, на каждой нити было нанизано 10 бусин, ограненных в виде шестигранных кубов размером примерно 12 миллиметров, сделанных из китайской зеленной яшмы – цвета ислама. Сквозь проделанные в бусинах отверстия была продета крепчайшая нить, сплетенная из 99 (по числу имен Аллаха) тончайших шелковых и 11 золотых нитей.
В начале четок, в их узле, были связаны три плоские толщиной примерно два миллиметра, замысловатые по форме фигуры. Одна была золотой, другая серебряной, а третья - железной. Каждая из них была выполнена в виде кольца размером примерно один сантиметр, с расположенными на его периферии причудливым крючками Г–образной формы. Внутри каждого кольца были небесные тела. В серебряном кольце – полумесяц; В золотом было солнце, а в железном – шестиугольная звезда.
На одной из граней кубических бусин были выгравированы арабские цифры, образующие последовательный ряд от нуля до десяти. На других же тоже были цифры, но перемешанные… Узел четок был сделан из черного обсидиана, как голова змеи. Что это все могло означать, никто не знал.
ГЛАВА 4
После получаса ожиданий в отеле Шараф Рашидов увидел подъехавший к входной двери гостиницы лимузин, из которого вышло пятеро мужчин, одетых, примерно, как он. Только их костюмы были дешевле и рубашки имели прямой разрез, но, также как у Шарафа, края рубашек были прошиты золотой ниткой, что говорило о том, что они являются младшими в роду родственниками.
Приезжие, пропуская друг друга вперед, потолкались у широкой стеклянной двери, а затем как-то самопроизвольно выстроившись в линию, гуськом зашли в вестибюль. Они оставили возможность дежурным привратникам – индусам заняться их багажом, а сами направились к ожидавшему их мужчине. Все пятеро по очереди, подходили к нему, на арабский манер прикладывались к его правому плечу и говорили: «Ассалом алейкум, Шараф – амак (узб. дядя)». В свою очередь, дядя Шараф, обнимая своих племянников, отвечал на приветствие каждого «Алеейкум ассалом» и называл их по имени: Рустам, Алишер, Ислам, Инамжон, Рашид.
После приветствий они перешли на русский язык, на котором все говорили без малейшего акцента. Дядя Шараф спросил:
- Как долетели, ребята?
- Отлично. Без проблем.
- А с выездными визами не очень было сложно?
- Небольшой бакшиш (узб. взятка) помог решить проблему.
- Сейчас мы зарегистрируем вас в отеле. Вы получите ключи и немного отдохнете, а в пять часов пойдем в ресторан и поедим.
- Рахмат, Шараф-амак (узб. Спасибо, дядя Шараф).
- Мархамат (узб. пожалуйста, ответ на спасибо), дорогие!
Шараф Рашидов, чрезвычайный и полномочный посланник 2-го класса, доктор исторических наук, профессор МГИМО, консультант генерального секретаря ООН, только вчера прилетел из Цюриха в Дубай, где должна была состояться очень важная встреча с сыном и родственниками по поводу рассмотрения его предложения относительно изменений в их жизни.
Племянники ушли в свои номера чтобы отдохнуть и привести себя в порядок, а в пять часов вечера они снова встретились в холле.
- К сожалению, мой сын не прилетел. Его рейс из Лондона задерживается до завтра, в связи с погодными условиями Лондона, – сказал племянникам Шараф. – Делать нечего. Такова воля Аллаха. Будем обедать без него.
Все шестеро отправились в ресторан отеля Бурдж-аль-Араб, который напоминает плывущий по воде парус. На панорамном лифте они поднялись в холл перед рестораном Аль-Мунтаха, находящемся на высоте 200 метров над Персидским заливом. Из огромных окон им открылся панорамный вид на город Дубай.
Шараф назвал метрдотелю свое имя, и тот проводил компанию к заказанному столику, стоящий у панорамного окна. Каждый столик был освещен лампами синего и зеленого цвета, пересекающиеся лучи которых, как известно, производит желтый цвет. В одной секции трио музыкантов: ударник, контрабас и ксилофон негромко играли восточные мелодии. Салатный бар предлагал посетителям обилие различных салатов, мяса, продуктов моря, овощей и фруктов. Какой там только не было икры: красная, черная, коричневая (привезенная из Каспия), соленая, малосольная, паюсная … Все это богатство было выложено в хрустальных вазах, установленных среди, вырубленных из льда, скульптур сказочных животных …
Подошел главный официант и положил перед каждым переплет из тончайшей шкуры угря, в котором лежало обширное меню. Ресторан предлагал изысканный выбор мясных и рыбных блюд… Просмотрев меню, они определись с заказом и начали обычную светскую беседу.
На следующее день приехал сын Шарафа Артур.
Шараф женился на матери Артура в 1979 году, когда учился на последнем курсе МГИМО. Восточный человек Шараф не воспринимал московских девушек. На его вкус русские девушки были какие-то худые и бледные. Ему нравились яркие девушки восточного типа. Справедливости ради следует отметить, что, несмотря на привилегированное положение, которое Шараф занимал благодаря своему отцу, он не был в Москве «первым парнем на деревне». Русские девушки молодого узбека тоже не воспринимали.
Со своей будущей женой они познакомились совершенно случайно. В районе Москвы, где находится МГИМО, в те годы было построено несколько многоэтажных кирпичных зданий улучшенной планировки, которые отдали работникам МИДа. Но дипломаты работали за рубежом и, чтобы не тратить деньги, не приезжали домой по несколько лет. Свои квартиры в Москве они сдавали в аренду за приличные деньги. Шараф был принят в МГИМО без экзаменов, но без предоставления общежития. Поэтому Рустам Рашидов снял двухкомнатную квартиру для Шарафа. Он также послал в Москву пожилую женщину по имени Гуля, которая прислуживала студенту: готовила, стирала и убирала.
Недалеко от того дома, где во время учебы проживал Шараф, был большой гастроном и, что еще более важно, МИДовский распределитель, где один раз в неделю Гуля покупала отборные продукты. Кроме того, в туалете института можно было без проблем купить сертификаты соцстран по три рубля и капстран – по пять. Поэтому, Шараф, имея деньги, всегда был одет, как говорится, с иголочки.
В августе 1979 года, вернувшись после преддипломной практики из ГДР, он не поехал домой. Конец августа в Москве всегда радует приятной погодой. До начала занятий оставалось несколько дней и потому, он с одним своим другом гулял по Москве. Проходя по четной стороне Ленинского проспекта от площади Гагарина по направлению к станции метро Октябрьская, они обратили внимание на окна первого этажа дома номер 18. Там были выставлены образцы плит из природного камня. Пройдя по стрелке во двор, они увидели расположенную слева от двери табличку: «Лаборатория Природного Камня», и вошли в помещение. Работавшие там тетки томились от безделья. Они были рады посетителям, пусть даже не имеющим никакого отношения к строительству.
Образцов камней было много. Со всего Союза. Среди них было много плит Газганского, Харвирапского и других месторождений Узбекистана. Тетки сказали, что, если им интересно, в соседнем дворе открыт Минералогический музей Академии наук. Вот там будет интересно.
Друзья поблагодарили приветливых работников лаборатории и пошли в музей. Вот уж действительно: природа постаралась. Изделия из малахита, яшмы, мраморные камины ручной работы, агатовые друзы, кристаллы кварца и горного хрусталя своей природной красотой поражали воображение.
Внимание парней привлекли две девчонки лет по 17 – 18, говорившие между собой по-русски, но с ташкентским акцентом. Ребята подошли и обратились к ним по-узбекски. Девчонки есть девчонки. Захихикали. Начали шептаться между собой. Через несколько минут отвлеклись на экспонаты. Так вместе они побродили по музею. Мальчики шутили. Девочки улыбались. Оказалось, что они поступили в Нефтяной институт им. Губкина – «Керосинку».
Уже вместе они вышли из музея. Ребята, увидев на противоположной стороне улицы кафе «Охотник», и предложили девушкам пойти туда перекусить. Шарафу очень понравилась девушка по имени Юлдуз, что по-русски означает звезда. Она просила называть ее Юля. Среднего роста, смуглая, девочка со стройными ногами и глазами-маслинами, она улыбалась его шуткам и всем видом показывала, что не против продолжить знакомство.
На следующий день они снова встретились и вчетвером поехали на ВДНХ. Погода их баловала. Побродили, покатались на лодке по пруду. Ребята пригласили девушек пообедать в ресторан «Узбекистан». В начале девушки смущались, но потом, видимо преодолев робость, согласились. «Своя» еда и знакомые мелодии, которые играли музыканты, несколько сблизили их.
Они встречались три дня подряд. В воскресенье, 1 сентября занятий конечно, не проводили, но была ориентация студентов первого курса. Юля сказала, что она начинается в 9 часов утра и продлиться до 12. Другу Шарафа подруга Юли не очень понравилась. И он ей тоже! Парень отказался ехать встречать ее у института и Шараф поехал один. У метро Ленинский проспект продавали цветы. Он купил у метро небольшой букет красных гвоздик и на такси поехал на улицу Бутлерова, где был основной корпус «Керосинки».
Шараф потоптался минут двадцать, пока увидел Юлю. Она вышла с еще с двумя девушками. Он окликнул ее и, подойдя к ним и протянув Юле цветы, на английском языке поздравил ее с первым учебным днем. Девочки опешили: во–первых, парень пришел с цветами; во–вторых, по-английски… Через минуту все встало на свои места. Но эффект был произведен.
Шараф пригласил всех девушек в кафе «Охотник». Долго их упрашивать не пришлось. Юля чувствовала себя с Шарафом спокойно. Из кафе девчонки ушли, а Шараф остался с Юлей. Теперь она без смущения рассказала ему о своей семье. Она была старшей из трех детей. Отец с матерью работали в Ташкентском университете. Отец был доцентом и преподавал историю. А мать работала преподавателем русского языка.
Выйдя из кафе, они взяли такси и поехали в кинотеатр «Ударник». Какая там шла картина, не имело никакого значения. Сидя рядом с Юлей, Шараф взял ее за руку, она в ответ сжала его руку и прижалась к нему всем телом.
Через несколько дней студентов–москвичей послали на уборку картофеля, а приезжих из союзных республик оставили в городе для ежедневных занятий по русскому языку. Домашних заданий не было, поэтому Шараф встречался с Юлей каждый день. Им было вместе очень хорошо. Но он соблюдал восточные традиции и, хотя ему очень хотелось, ни разу не сделал даже попытки поцеловать Юлю.
В пятницу, 6 сентября Шарафа Рашидова с утра вызвали в деканат. Там ему сообщили, что по ходатайству правительства Узбекистана, в МИДе СССР рассматривают его кандидатуру для стажировки в ООН, но есть одно устранимое препятствие, о котором ему расскажут в Первом отделе. Шараф отправился в Первый отдел, где ему вручили предписание пройти собеседование в Первом отделе КГБ. Сотрудник Первого отдела МГИМО, подмигнув, сказал Шарафу, что в капстраны посылают только «женатиков». Мол, парень, ищи себе невесту. Во время собеседования в МИДе это требование также подтвердили.
На следующий день Шараф позвонил отцу и все ему рассказал. Отец ответил, что у него есть на примете хорошая девушка. Однако Шараф ему возразил. Он сказал, что уже встречается с девушкой, которая отцу тоже понравится. Отец ответил, что он скоро должен быть в Москве и тогда познакомится с Юлдуз Наримановой.
Шараф предупредил Юлю, что хочет познакомить ее со своим отцом, который должен приехать в командировку в Москву. Услышав это, она засмущалась и спросила:
- Что я должна сделать, чтобы я понравиться твоему ота (узб. отец).
- Ничего. Оставайся самой собой. Только я прошу принять от меня подарок.
- Какой подарок?
- Ты выберешь его сама. Только возьми с собой паспорт.
Еще до того как, поехать к Юле, Шараф позвонил в салон «Чародейка» на Калининском проспекте и назначил ей время на завтра в 9 часов утра, на прическу и маникюр.
Встретившись, они поехали в валютную «Березку» на Мосфильмовской, где вещи можно было купить только за валюту или сертификаты МИДа. При входе в «Березку» их попросили предъявить паспорта, но простодушная Юля так и не поняла куда они приехали. По совету Шарафа, они купили ей строгий темно–синий английский костюм, белую кофточку и красные туфли с красной сумочкой. Переодевшись, девушка сразу стала выглядеть очень строго и старше своих лет.
Пока Шараф расплачивался в кассе и получал покупки, она как ребенок, которым и была на самом деле, носилась по магазину. Ей там нравилось все. Пока она бегала Шараф купил ей тонкое золотое колечко с гранатом и серьги.
На следующий день в 12 часов они должны были встретиться с отцом Шарафа в доме Представительства Узбекистана в Москве. К 9:30 утра он ждал ее возле входа в общежитие, где она жила.
Шараф в парикмахерскую не зашел. Ожидая Юлю в машине, он читал повесть Фазиля Искандера «Сандро из Чегема», напечатанную в журнале «Новый мир». Когда, выйдя из парикмахерской с уложенными волосами и бледно–розовым маникюром, Юля была великолепна.
Они ожидали отца Шарафа в малой переговорной комнате. Рустам Рашидов, одетый в темный костюм, белую рубашку с красным галстуком и со Звездой Героя социалистического труда на пиджаке, вошел в комнату и первым делом обнялся с сыном. Потом внимательно оглядел Юлдуз и сказал ей:
- Мне Шараф говорил о тебе, девочка. Но я хочу, чтобы ты сама рассказала мне о себе. Мне важно знать о тебе все.
Бесхитростная, но за последние минуты посерьезневшая Юля, начала рассказывать о себе. Внезапно дверь отворилась и в комнату вошел Шараф Рашидович Рашидов. Все встали, приветствуя Первого секретаря ЦК КП Узбекистана. Он оглядел всех, но остановил глаз на Юлдуз:
- Рустам, ты мне не рассказывал, что у тебя такая взрослая дочь.
- Я хочу, чтобы эта девушка стала моей дочерью. Это невеста моего сына Шарафа.
- А, так вот каков наш будущий министр иностранных дел, – пошутил Рашидов. – Ты вырос, тезка. Я помню тебя совсем мальчиком. Готовь калым, дружище. Не забудьте пригласить меня на свадьбу. Я обязательно приеду.
Только сейчас до Юлдуз начал доходить весь смысл происходящего.
На следующий день Шараф и Юлдуз улетели в Ташкент. Она волновалась, что у нее будут неприятности в институте, если она пропустит занятия, но Шараф ее быстро успокоил.
Когда Юлдуз, не предупредив родителей, оказалась дома, они испугались, что ее отчислили из института. Но когда она сказала, что завтра придут сваты, они испугались во второй раз. Они испугались и в третий раз, когда в дверь позвонил Шараф с большим букетом цветов и представился. Пройдя в комнату, он вручил букет матери Юлдуз, затем, картинно, опустившись на одно колено, попросил у них руки их дочери.
Растерявшийся отец Юлдуз спросил у Шарафа:
- А вы спросили нашу дочь? Что она думает?
- Нет. Я боялся, что она мне откажет.
- Так надо спросить у нее. – ответил отец и обратившись к дочери, спросил. – Что ты думаешь, дочка? Пойдешь за этого молодого человека, которого мы совсем не знаем? Как долго вы знакомы?
- Две недели, – честно ответил Шараф.
- Значит, это любовь, – всхлипнула, растроганная мать.
- Можно нам пойти в другую комнату? – Спросила Юля.
Они вошли в детскую. Шикнули на младших. Оставшись одни, Шараф, широко раскрытыми глазами, глядя девушки в глаза, спросил:
- Можно я тебя поцелую?
- Да, – прошептала она в ответ.
Они буквально бросились в объятья друг другу. На этот момент Шарафу было 23 года, а Юлдуз 19 лет. Через несколько минут они вышли, держась за руки. Дальнейшие несколько месяцев для них пролетели как в тумане.
Приехали сваты. Привезли калым за невесту – автомашину «Жигули». Расписали молодых 6 ноября 1979 года в день рождения самого товарища Рашидова. Свадьбу делали в кишлаке, где построили шатер на 500 человек. Руководство университета привезли на автомашинах, а за сотрудниками кафедр истории и языков пригнали автобусы. Многие руководители республики прибыли на личном транспорте. Почетным гостем был сам товарищ Рашидов. Он подарил молодым ключи от трехкомнатной квартиры в Ташкенте.
Ректор Ташкентского университета, увидев на свадьбе самого товарища Рашидова и других руководителей республики, через несколько дней после свадьбы созвал Ученый совет, который единогласно проголосовал за новую должность проректора по идеологической работе, на которую утвердили отца Юлдуз, товарища Нариманова.
Летом 1980 года Шараф и Юлдуз Рашидовы уехали в Нью-Йорк. Их поселили в доме для сотрудников ООН. Юлдуз перешла на заочное отделение Нефтянки. Два раза в год она летала в Москву на сессии. Привозила подарки, сдавала экзамены, брала учебники, получала задания. Так и училась. В 1984 году летом, уже будучи беременной их первым ребенком, Юлдуз получила диплом инженера – нефтяника.
Как–то осенью 1983, вернувшись домой после работы, открыв дверь, Шараф услышал, как его Юлечка громко плачет. В руках она держала книгу «Овод».
- Что такое? В чем дело? – Спросил Шараф свою жену.
- Если у нас родится мальчик, я хочу назвать его Артуром. Какая у них с Джеммой любовь! – всхлипывала Юлдуз.
Будучи уже 24–летней женщиной, она продолжала оставаться ребенком с чистой душой.
Контракт с ООН заканчивался 31 декабря. Шараф взял, положенный ему отпуск, но они решили задержаться в Нью- Йорке, чтобы Юля рожала в американском госпитале. Зимой 1984-го у них родился мальчик, которого назвали Артур. Через три месяца, оформив для младенца американский паспорт они уехали в Москву, а потом в Ташкент.
Полгода Шараф был в резерве МИДа, но в начале 1985 года он получил новое назначение в ранге второго секретаря 1–го класса в посольства СССР в Кабуле. Юля с ребенком осталась в Ташкенте с ее родителями.
ГЛАВА 5
12 февраля 2013 года около полудня Артур Рашидов, с опозданием на сутки, приехал в Эмираты, в гостиницу, где его дожидались отец и двоюродные братья. Он прошел через холл и, не увидев знакомых лиц, подошел к столу регистрации. Артур поднялся к себе в номер, разобрал вещи и выставил за дверь костюм для глажки, разделся, принял душ, лег в постель и мигом заснул.
Проснулся он через несколько часов, от телефонного звонка. Это был отец.
- Арик, ты отдохнул немного? Я специально не встречал тебя, понимая, что ты устал от долгого перелета. Ты не торопись. Мы будем ждать тебя в пять часов в ресторане Аль-Махара. Я заказал для нас отдельную комнату. До встречи.
- Хорошо. До встречи.
На часах было 14:10. Поставив на своем телефоне будильник на 16:00, он снова уснул.
Так получилось, что Артур, которому на этот момент было 28 лет, фактически был лишен детства. Его мать Юлдуз погибла в 1990 году. Она везла в тюрьму вещи для свекра, которого по амнистии выпускали на свободу. У здания тюрьмы она вышла из такси и на зеленый свет светофора начала переходить улицу. На глазах других родственников ее сбила машина, мчавшаяся на красный свет. От удара, не приходя в сознание, она скончалась. Ей было всего 30 лет.
На тот момент Шараф Рашидов имел дипломатический ранг советника 1-го класса. После вывода советских войск года из Афганистана 15 февраля 1989 года, он оставался в посольстве в Кабуле до мая 1989-го. Начиная с мая Шараф находился в резерве МИДа. В это время Шараф работал над кандидатской диссертацией и на английском языке читал для аспирантов МГИМО курс лекций по теме «Технология тайной дипломатии». Жена с ребенком были с ним в Москве. Часто их навещали теща с тестем. Узнав об амнистии отца, они все вылетели в Ташкент его встречать. И тут такое несчастье!
Шараф, которому было на тот момент 34 года, сильно переживал смерть любимой жены. Через три месяца, от переживаний, у отца Юли произошел инсульт. Его спасти не удалось. Через полгода не стало и тещи. Погоревав, Шараф Рашидов с учетом обстановки в СССР и ситуации в семье, решил определить сына в закрытый пансионат в Швейцарии, где тот смог бы получить прекрасное образование и выучить несколько языков. Деньги у него были.
По жестким правилам пансионата, посещать учеников можно было один раз в году - только на одну неделю. Допускалась также возможность покинуть пансионат один раз в году на две недели. Телефонный разговор разрешался один раз в неделю – пять минут. И все. Хотите берите, а если нет – так нет.
Шараф Рашидов использовал любую возможность для общения с сыном. Дипломатический паспорт ему обновили в 1991 году, когда он получил очередное повышение. Шараф стал чрезвычайным и полномочным посланником 2-го класса, что позволяло ему в любой момент оказаться в Швейцарии. У Артура, родившегося в Нью-Йорке, было гражданство США. Его паспорт обновляли в посольстве Америки в Берне, а Шараф, постоянно живя и работая в Москве, имел двойное гражданство: российское и узбекское.
Отправляя сына на учебу, Шараф открыл в Цюрихе счет в USB банке, в котором в качестве бенефициара был указан Артур и перевел на этот счет все накопленные за эти годы деньги. Он также застраховал свою жизнь. Шараф это сделал, на случай если его не станет, то Артур будет обеспечен.
Все «лихие» 90-е Шараф Рашидов продолжал работать в МГИМО. Он защитил докторскую диссертацию. Его отец, Рустам Рашидов оставался в Узбекистане. Он пытался сохранить прежний колхоз, как коллективную форму собственности, но экономические связи, наработанные годами, были нарушены. Узбекский хлопок, который в СССР дотировался государством, перестал быть востребованным. С зарубежными покупателями они не могли работать напрямую, так как не смогли получить лицензию на внешне-экономическую деятельность. Да и годы уже не те…
В 1999-м, когда Шарафу было 43 года, Рустама Рашидова не стало.
Незадолго до смерти отца Шараф в очередной раз приехал к нему на недельку – навестить старика. Они пошли прогуляться по кишлаку. Отец медленно шел вдоль деревенской дороги опираясь на палку. Шараф с болью в сердце отметил, насколько постарел отец. Из крепкого мужика он стал разбитым жизнью седым стариком. Они, не спеша дошли до старой рощи, в которую еще ребенком бегал Шараф. Подошли к старому шелковичному дереву, стоявшему у самой дороги. Отец предложил присесть на одну из широких веток, растущей прямо у самой земли.
Когда они сели, Шараф вдруг вспомнил, как в школе их заставили выучить наизусть отрывок из «Войны и мир» о том, как князь Андрей Болконский встречается с дубом. Еще сейчас Шараф помнил этот отрывок: « … На краю дороги стоял дуб. Он был, вероятно, в десять раз старше берез, составлявших лес, в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный, в два обхвата дуб, с обломанными суками и корой, заросшей старыми болячками. С огромными, неуклюже, несимметрично растопыренными корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами…».
Шараф вспомнил, как для лучшего запоминания, он вместо дуба представлял себе именно это дерево, возвышающееся над всеми остальными деревьями этой рощи. Он улыбнулся своим воспоминаниям и посмотрел на своего отца:
- Зачем мы пришли сюда, отец?
- Отец достал свои четки. Протянул их Шарафу и, втайне от чужих глаз, открыл ему их секрет. Вращая бусины и установив грани таким образом, что они образовали последовательный ряд от 0 до десяти, он повернул каждую бусинку на четверть оборота. Там образовался ряд из перемешанных цифр. Рустам объяснил Шарафу, что означают именно эти цифры на бусинах. Этот порядок цифр образует код, по которому открывается замок банковской ячейки в сейфе в Берлинском отделении USB банка рядом с Центральным вокзалом.
- Теперь эти четки твои. Запомни! USB банк. В Берлине. У вокзала.
Шараф запомнил: Berlin. Hauptbahnhof. USB банк.
Отец встал. От одной из крепких веток отмерил две длины своей кизиловой палки, повернулся на 90 градусов и палкой отмерил три длины. В этом месте рос небольшой куст. У палки была ручка, превращавшая ее в мотыгу. Привычными движениями крестьянина отец начал окапывать куст, вытащил его из земли, отбросил в сторону и продолжил копать. Вскоре он вынул из ямки небольшой сверток и стряхнул с него остатки земли. Это был перевязанный веревкой пакет из толстого пластика с эмблемой магазина «Березка». Развернув, отец извлек из него небольшой кожаный мешок, в котором была старинной работы металлическая шкатулка, покрытая красивой цветной эмалью с полу-истёртыми арабскими письменами.
Отец вернулся к Шарафу и сел рядом с ним. Слегка поржавевшее железное кольцо с крючком из узла четок оказалось ключом от шкатулки. Отец огляделся по сторонам, вставил ключ в замок и открыл шкатулку. Внутри нее в ячейках, перекрытых алым бархатом, лежали драгоценные камни. Их было пять: прозрачный и розовый бриллианты с огранкой из 57 граней; зеленый изумруд, со ступенчатой огранкой восьмиугольной формы; красный рубин, ограненный клиньями и, ограненный розой, синий сапфир.
- Таких камней нет даже в Алмазном фонде. Как они попали ко мне – не скажу. Это стоит не меньше 25 миллионов долларов. Теперь это все твое. Мне ничего не надо… Для меня самое лучшее время было при Брежневе. Оно ушло…
Это оказалась их последняя встреча. Отец умер неожиданно. По обычаю его похоронили в тот же день. Шараф на похороны не успел. В Ташкенте из родственников Юлдуз остались только ее брат и сестра с сыновьями. Шараф переписал на сестру Юлдуз квартиру, которую им подарили на свадьбу, а ее брат с двумя детьми проживали в квартире родителей.
Воспользовавшись первой возможностью, Шараф поехал в Берлин, ставший столицей объединенной Германии. Нашел отделение USB банка у Центрального вокзала. Предъявил документы, указал секретный код и получил доступ к банковской ячейке. Все было на месте. Шараф Рашидов открыл в банке счет на свое имя и перевел на него все денежные средства, оставив в банковской ячейке шкатулку, которую передал ему отец и, до лучших времен, уехал обратно в Москву.
После смерти отца Шараф Рашидов некоторое время было пытался собрать остатки коллективной собственности колхоза, которым много лет руководил отец. Но убедившись в полной невозможности вести хозяйство без корупционной и, одновременно, криминальной, составляющих, он бросил это пустое занятие и вернулся в Москву.
Старые друзья по работе в ООН, похлопотали и Шараф получил пятилетний контракт в структуре ООН, занимающейся проведением миротворческих миссий и операций, определяемых Советом Безопасности. Позже контракт продлили еще на пять лет. Все это время Шараф совмещал работу в ООН с работой в МГИМО, где он продолжал преподавать на английском и арабском языках курс «Технология тайной дипломатии».
Шараф помог племянникам получить образование в Англии. Их родители, страшась потерять жилье в Ташкенте, не трогались с места. Теперь наступило время использовать имеющиеся в его распоряжении средства. Да и возраст стал поджимать. Если не сейчас, то когда? 57 лет не шутка. Вот потому Шараф пригласил сына и племянников приехать в Дубай для обсуждения продуманного им плана бизнеса.
ГЛАВА 6
Незадолго до окончания школы в Швейцарии Артур сдал ТОЕФЕЛ. Это требование для поступления в высшие учебные заведения США и Канады распространяется и на Швейцарию, так как английский в этой стране не является государственным языком. В швейцарском пансионате отдавали предпочтение гуманитарному направлению, поэтому английский, немецкий, французский и итальянский, а также русский и арабский были в программе индивидуальной подготовки Артура. Эти языки он знал их блестяще.
После школы Артур поступил в Колумбийский университет в Нью-Йорке. Основным направлением своего образования он выбрал политические науки, а вспомогательным – международную торговлю. Шараф, не переставая работать в МГИМО, использовал свои старые связи, чтобы продолжать работать по контракту в системе ООН.
В ООН платили немного, но он был рядом с сыном. В спокойном районе, недалеко от ООН, для себя и для сына Шараф снял две квартиры с разными входами, нанял женщину, которая им готовила, убирала и стирала. Так они прожили рядом четыре года. Встречались редко, не докучая друг другу своими привычками и не посвящая друг друга в личную жизнь.
После окончания университета Артур получил работу в компании Тауэр Трейдинг в Лондоне. Уже несколько лет Артур работал в группе, которая в связке с всемирно известной адвокатской фирмой Гибсон, Данн и Кратчер, занималась оценкой активов и потенциального роста стоимости различных компаний, предлагаемых к рассмотрению международными инвесторами…
…Артур проснулся по звонку будильника своего мобильного телефона. Привел себя в порядок. Надел свежую рубашку и выглаженный костюм, спустился вниз и спросил, как попасть в ресторан Аль–Махара, что по-русски означает – устрица. По указанному направлению он прошел к холлу ресторана.
Служитель, в белоснежной форме морского офицера, помог ему подняться на борт судна, имитирующего подводную лодку. Они, как бы проплыли по подводному тоннелю, и Артур оказался перед стойкой метрдотеля. Ресторан находился внутри невообразимых размеров аквариума с морской водой и стенками из толстого прозрачного поликарбоната. Эффект от этого зрелища – сногсшибательный. Несомненно, Аль–Махара является одним из лучших ресторанов мира!
Артур назвал свое имя и его проводили в комнату, где уже находились его отец и братья. Все тепло поздоровались друг с другом. Им не часто доводилось собираться вместе.
Принесли меню. Аль–Махара – это рыбный ресторан. Поэтому весь интерьер строго соответствует морской тематике. Даже несколько меню страниц тоже напечатаны на тонкой матовой бумаге и вложены в переплет из тонкой шкуры угря. Изучив его, компания сделала заказ.
Пока молодежь изучала меню, все занимались выбором блюд, но теперь взгляды были обращены на Артура. Он был самым старшим из кузенов и уже несколько лет работал. Братья ждали его рассказов, но Шараф обратился к своим гостям:
- Ребята, я собрал вас здесь, чтобы предложить вам вместе со мной начать совместный бизнес. Итак, прошу внимания…
- В странах Средней Азии, в результате распада СССР, образовались нео-патримониальные системы власти, где чиновничий аппарат завладел наиболее прибыльными государственными должностями. Кроме того, вся экономическая система, преднамеренно или стихийно разделилась между несколькими основными группами элит.
Отношения внутри этих групп и на уровне государства образовали структурные связи по схеме: «хозяин – подчиненный». Остальная часть населения, в силу тех или иных причин не включенная в эти социальные связи, не имеет возможности продвигаться вверх. То есть, не может получить приличную работу или заняться выгодным бизнесом. Эта система управления создает основу для развития коррумпированных групп, зачастую связанных с криминалом.
Я проанализировал всю ситуацию и пришел к неутешительным выводам, что, с одной стороны, начиная заниматься собственным делом, мы должны быть вовлечены в систему раздачи взяток, которые сделают наш бизнес малоэффективным. С другой стороны, мы должны будем затрачивать большие средства для организации охраны или на оплату услуг по «крышиванию» нашего бизнеса. И то, и другое дорого и ненадежно. В-третьих, отсутствие национальной научно-технической базы не позволит создать, соответствующую мировому уровню конкурентоспособной продукции и услуг.
Исходя из этого, я не вижу реальных перспектив достойного проживания в нашем любимом Узбекистане. С этой точки зрения, наиболее перспективными являются Израиль, Канада, Австралия, Россия и США. Первые три маленькие страны, Россия всегда имела сложную историю. Остаются США. Тем более, я убежден, что Артур, имеющий американское гражданство, нам поможет.
- Что мы должны сделать, дядя Шараф? – спросил, Алишер – по-видимому, самый храбрый из них.
- В Калифорнии есть компания, которая называется «Тесла». Она скоро начнет выпуск автомобилей с электрическими двигателями. Этот тип двигателей имеет несомненное преимущество перед бензиновыми и дизельными. Во-первых, они экологически чистые, а во-вторых, имеют отличные скоростные характеристики. Кроме того, эта компания также активно развивает ракетостроение, имеющее целью создание возвращаемых аппаратов многоразового использования. Они построили свой завод по производству аккумуляторов нового поколения, обладающих значительно большей эффективностью и большим числом зарядок.
Я предлагаю вам зарегистрировать компанию. Купить двадцать пять или тридцать бензозаправочных станций между Сан-Диего, Лос-Анджелесом и Сан-Франциско. Продолжая продавать бензин, добавить оборудование для зарядки аккумуляторов и, например, кафе. Раскрутив этот бизнес, сдать станции в аренду и получать ренту. Но для начала нужно сделать полную оценку деятельности, а также оценить потенциал компании «Тесла»…
Обратив внимание, что его слушает только Артур, а другие смущенно сидят в ожидании, когда принесут закуски, Шараф замолчал. Никто не задал ни одного вопроса. Еда была великолепной, но напряжение висело в воздухе.
Шараф не ожидал, что его искреннее предложение останется без ответа. Ну что ж, каждый человек является кузнецом своего счастья. О том, где взять деньги, речь не зашла. Видимо, племянники привыкли, что все к ним само идет…
На утро они разъехались. Племянники улетели в Ташкент, а Шараф с Артуром – в Цюрих. Во время ожидания своего рейса в аэропорту Шараф купил красивые четки.
Прилетев в Цюрих, Шараф с Артуром проехали в гостиницу «Мевенпик», которая находится рядом с аэропортом. Не затрудняясь брать такси, они воспользовались микроавтобусом, который их за 10 минут доставил к входу в гостиницу. У стойки регистрации они получили ключи от номеров и разошлись. Через минуту Шараф постучал в дверь номера Артура. Артур, мне нужно с тобой серьезно поговорить. У тебя есть время?
- О чем ты спрашиваешь, отец?
Они сели в кресла у кофейного столика. Шараф достал старинные отцовские четки.
- Ты знаешь, что это? - глядя на сына спросил Шараф.
- Четки дедушки Рустама. Он всегда носил их с собой.
- А теперь слушай меня внимательно. – Шараф протянул четки Артуру. – Рассмотри их. Что ты видишь?
- Набор бусин из трех разных камней.
- Правильно. Рассмотри каждую бусину отдельно.
- На некоторых гранях есть цифры. Интересно, что на смежных гранях разный порядок цифр. Если отсчитывать от начала, то на первых камнях цифры идут от нуля до 9. Да. И на других тоже. – Внимательно разглядывая бусины, сказал Артур. Что это может значить? Похоже, что это старинные четки. Это, что? Здесь есть какая-то тайна, отец?
- Да есть. Ты помнишь дату рождения Шарафа Рашидовича Рашидова?
- Нет. Я никогда не видел этого человека.
- Запомни, сын. Он родился 6 ноября 1917 года. За один день до восстания большевиков в Петрограде. Если записать цифры, выгравированные на сторонах сопряженных с последовательным рядом цифр, то получится код банковской ячейки. Там лежит большая сумма денег. Очень большая. Шараф прошептал одними губами: 150 миллионов долларов.
С этими словами Шараф показал сыну каким образом последовательный ряд цифр на четках складывается в код банковской ячейки
- Это что, деньги Рашидова? – у Артура отвисла челюсть.
- Нет, это наши. Это наследство, которое нам с тобой оставил дедушка Рустам. Завтра мы поедем в банк. Я дам тебе право подписи. А пока идем обедать.
В ресторане гостиницы они заказали салат, телячий шницель по-венски и по бокалу пива. Обслуживающая их официантка была молодой красивой женщиной, говорившей по-русски. Каждый раз, когда она подходила к их столу, Артура глаза округлялись. Было видно, что она ему понравилась.
- Тебе нужно жениться. Ты не можешь быть один.
- Я знаю. Буду работать над этим. – пошутил Артур.
На следующий день они на такси поехали в отделение USB банка на Шафхаузер-штрассе, 339. В банке они переоформили счета на имя Шарафа и Артура Рашидовых, получили банковские коды для перевода денег между американскими и швейцарскими отделениями USB банка, и включили Артура в список лиц, имеющих доступ к банковской ячейке. Шараф показал Артуру ключ от шкатулки с драгоценными камнями. Увидев камни, Артур ахнул. Вечером в гостинице они решили, что Артур улетит в Лондон, проведет анализ компании «Тесла» и напишет бизнес–план для реализации проекта, предложенного Шарафом. Они договорились созвониться, чтобы встретиться в Лос-Анджелесе в гостинице «Хилтон» в Юниверсал Студио Сити и разлетелись: Артур в Лондон, а Шараф в Нью-Йорк.
ГЛАВА 7
Это не секрет, что родители любят своих детей больше, чем дети любят родителей. Причины у всех разные, но результат, как правило, одинаков. Не был исключением и Шараф Рашидов, любивший своего сына. После потери жены, тестя, и тещи, оставшись один, он решил поместить Артура в один из лучших частных пансионатов Швейцарии. Ну, не мог же он отправить сына в кишлак. А его будущее? Шараф всегда чувствовал себя виноватым перед сыном за его короткое детство. Артур же относился к отцу холодно. Он считал, что отец, отправив его в Швейцарию, отделался от него, по-детски не понимая, что в тот момент, это было наиболее правильное решение.
В швейцарском пансионате Артур всегда стеснялся своего узбекского происхождения. Со соучениками он не дружил, учителей не уважал, но учился хорошо. Прочитав арабские сказки «Тысяча и одна ночь», Артур в своих мечтаниях воображал себя потомком Гаруна аль–Рашида, самого мудрого и справедливого властителя Востока. Ведь его фамилия Рашидов. Какие еще нужны были доказательства того, что он потомок древних правителей? В американском паспорте он значился как Артур Рашидов, но сам он называл себя Артуром бин Шараф–аль–Рашидом.
Сперва в Швейцарии, а потом в Нью–Йорке Артур впитал в себя идеи политкорректности и мультикультурализма. При этом, мусульманской религией он не интересовался. Мусульманский радикализм был ему чужд. Он же потомок властителей Востока! Ему были чужды эти слабые идеи потомков козопасов. Когда отец приезжал в пансионат, Артур просил его всегда надевать черную, сверкающую золотом парадную форму чрезвычайного и полномочного посланника 2-го класса. Только в эти минуты, он гордился своим отцом.
Артур всегда знал, что рано или поздно он будет богат. Теперь в его руках появилось богатство, он точно знает, что делать. Однако тут нельзя спешить. Все следует обдумать…
На пути из Цюриха в Лондон Артур закрыв глаза, полулежал в кресле бизнес-класса и думал, о том, как осуществить свою мечту. … Для начала следует убежать от отца. Отец уже стар. Целых пятьдесят семь! Он скоро станет немощным и ему понадобится уход. Но возиться со стариком… Нет уж, увольте! Это не для меня. Нет! Завладеть всем богатством нужно единолично. Отец – не преграда. Он меня любит и будет молчать. Оставлю папаше три миллиона. Он уже старик. Ему и этого хватит. Квартира в Москве есть. Работает. Три миллиона достаточно. Больше ему не нужно… Ладно! Пусть ему останется пять…
Второе, нужно исчезнуть. Старые знакомые будут только мне мешать. В-третьих, с таким калымом, как эти камни, можно получить в жены дочь самого короля Саудовской Аравии. Он тоже суннит. Но нужно прикрытие. Да, идея отца отличная. Значит, зарегистрирую компанию «Шарги Юлдуз Ойл оф Калифорния» (Шарги Юлдуз – узб. Звезда Востока), пусть потом, кому интересно, ломают голову, что это значит…»
Вернувшись в Лондон, Артур начал готовить свое исчезновение. Он решил не увольняться, а просто исчезнуть. Так будет лучше.
В магазине «Хэрродс», который еще до недавней поры принадлежал небезызвестному Мохаммеду аль–Файеду, отцу Доди аль–Файеду, друга британской принцессы Дианы, Артур купил три дорогих костюма, двенадцать рубашек, три пары туфель, блейзер, куртку из тончайшей кожи, часы «Монтблан» (он видел такие у своего шефа), сумку и три чемодана. Артур с трудом уложился в 150 тысяч фунтов стерлингов. В апартаментах, которые он снимал не в самом плохом районе Лондона, он уничтожил все, что могло бы его скомпрометировать.
Артур заказал частный перелет до канадского Голифакса на 18 марта. Вещи, которые он планировал взять с собой, 15 марта Артур отправил на склад «Деливери Интернэшинал», компании, которая перевозит грузы по всему миру. Он договорился с ними о том, что они будут хранить его вещи на складе, пока он не вышлет им распоряжение об отправке груза по адресу, который он укажет позже.
18 марта Артур Рашидов улетел с частного аэродрома в Ирландии на частном самолете в Канаду, при этом, нигде не оставив отметки о том, что он покинул Великобританию. Оказавшись в Канаде, в первом попавшемся агентстве путешествий, он купил автобусную туристическую путевку по Канаде и США.
Переехав американо-канадскую границу между Виндзором и Детройтом, он оставил свою группу, взял в аренду машину и помчался в Дирборн, находящийся в предместье Детройта, города, который в свое время был столицей империи Форда. Именно там Генри Форд построил конвейеры, на которых он начал выпуск массовых моделей автомашин. Теперь Дирборн известен большим количеством облюбовавших его арабов.
Артур пошел в мечеть и обратился к имаму по-арабски, сказав, что его родители узбеки, но они не живут по закону Шариата, а он, напротив, находится на пути к всемогущему Аллаху. Имам расчувствовался и вошел в его положение.
Для мусульманского имама в Дирборне изменить имя мусульманину, рожденному в США, было пустяковым делом. Тем более, что Артур подкрепил свою просьбу двумя тысячами долларов. Либеральные судьи, занимающие в настоящее время местные, штатные и федеральные, а также позиции в апелляционных и верховных судах, могут принять самые нелепые решения в пользу любого гражданина США. Один из таких судей тоже вошел в положение и вынес судьбоносное решение об изменении имени Артура Рашидова на Абдуллу бин Сауд аль–Рашида.
Артур, которого с этого момента следует называть Абдулла, получил новый номер Social Security. Так как он не ждал получения карточки по почте, а сам ходил в федеральный офис, то на это ушло всего несколько дней. Свой старый паспорт он не выбросил – еще пригодится. Получив документы, Абдулла исчез из Дирборна и оказался в Лос-Анджелесе. «Наивный» имам деньги оставил себе, полагая, что так они целее будут. Он, вероятно, решил, что глупый Абдулла уже надел «пояс шахида» и пошел вовсю «джихадить» во имя Аллаха,
В Вест-Голливуде Абдулла снял меблированные апартаменты, сдал экзамен на водительское удостоверение и открыл банковский счет в Сити банке, кстати, в котором существенный пакет акций принадлежит арабам.
31 марта 2013 года Абдулла вылетел в Цюрих. Он пришел в цюрихское отделение USB банка и перевел все деньги на свой личный счет в Сити банке, за исключением тех пяти миллионов, которые он решил оставить отцу. Оттуда он поехал в отделение «Деливери Интернэшинал» и отдал распоряжение куда отправить свои вещи из Лондона, а также перевезти маленькую коробочку из Цюриха в Лос-Анджелес, застраховав ее на двадцать пять миллионов долларов.
На следующий день новоиспеченный мультимиллионер Абдулла бин Сауд аль–Рашид с новым американским паспортом в кармане, первым классом вылетел из Цюриха в Лос-Анджелес.
Обладатель многомиллионного состояния теперь вел себя по-иному. Абдулла поселился в гостинице «Бель-Эйр Хилтон». Взял в аренду лимузин «Бентли» с водителем и начал искать себе приличное жилье.
Для этого Артур-Абдулла объехал районы, прилегающие к Лос-Анджелесу: Сан-Фернандо и Сан-Габриэль Вэлли, Пасадину и графство Орандж. Ему понравились широкими чистыми улицами и аккуратными домиками с зелеными газонами городки Ньюпорт и Лагуна-Бич, Лагуна Нигел и Дэйна-Пойнт, расположившиеся вдоль 1-го фривэя.
Больше всего ему нравились зеленые холмы прикрывающие эти поселения от жарких ветров пустыни с северо-востока и беспредельная голубизна Тихого океана. Ему нравились магнолиевые и платановые аллеи, разветвленные кроны акаций.
Артур решил, поселиться недалеко от побережья в доме с бассейном.
15 апреля 2013 года Абдулла бин Сауд аль-Рашид обратился в агентство по продаже недвижимости «Coldwell Banker Residential Brokerage» в Беверли Хиллз с просьбой найти для него новый дом недалеко от океана. Так Абдулла познакомился с агентом по имени Том Фокс.
И надо же так было случиться, что мистер Том Фокс был тем самым агентом, к которому обратились Джордж и Мэри Декер с просьбой помочь им купить два разваленных дома, а также купить и, не завершая сделку, перепродать какому-нибудь богатому иностранцу новый дом в Лагуне Нигел или в Лагуне Бич.
ГЛАВА 8
Создавая землю, творец наделил узкую полоску земли шириной в четыре-пять миль, протянувшуюся вдоль побережья Калифорнии, удивительным ландшафтом. Потом он наполнил водой моря и океаны и создал в них течения, которые выполняют функцию мирового кондиционера. Зарождающееся, где–то в глубинах Тихого океана, теплое экваториальное течение зимой направляет прогретые воды от берегов Индонезии мимо Японии к берегам Америки, а летом, двигающееся от Аляски на юг, поверхностное течение несет холодные арктические воды, охлаждающие побережье.
Одно из самых удивительных мест на земле, расположенное в юго-западной части графства Орандж в штате Калифорния, городок Лагуна Бич. Он словно прислонился спиной к спускающимся в воду отрогам Кордильер, повторяя очертание берега, изрезанного чередованием гранитных скал и песчаных пляжей. В этом месте грозный и могучий океан ведет себя тихо. Волны не бросаются с грохотом на скалы, а как–то лениво обласкивают берег. Даже полоса прибоя не покрыта барашками пены, а острые скалы спокойно пропускают на берег шуршащие о песок волны. И лишь изредка, больше для поддержания порядка, вздыбится одиночная волна, прогрохочет, и опять океан успокоится, словно накапливая силы для редких зимних штормов.
Только увидев это чудо, начинаешь понимать, почему Лагуну-Бич называют «городом художников». Здесь сама природа является источником вдохновения. Даже проплывающие ранней весной в сторону Аляски киты приближаются близко к берегу. Очень может быть, что и китам присуще понимание красот природы. Они словно смотрят на берег и любуются им, радуясь жизни. Хотя, возможно, китов не интересуют прибрежные пейзажи, а они на китовом языке спрашивают дорогу к Аляске у лениво возлегающих на скалах морских котиков. Но… киты сами знают, куда им плыть и без глупых котиков, а котикам, в свою очередь занятым своими делами, наплевать на китов. Они кричат на вечно спорящих пеликанов и чаек, требуя от них хоть на время успокоиться и дать им в тишине понежиться на солнышке. Но где взять этот покой в нашей беспокойной жизни?
Ранним прохладным апрельским утром 2013 года на одном из пляжей Лагуны стоял Алекс Росс – высокий мужик, весьма крепкий и стройный для своих «около 60», со слегка тронутыми сединой волосами. На нем были рабочие джинсы и джинсовая рубашка, ноги обуты в сделанные из грубой желтой кожи ботинки, какие носят строители. Алекс глядел на волны, перескакивал в своих мыслях с одного на другое и вдыхал, насыщенный запахом йода, соли и капельками брызг здоровый океанский воздух.
Рядом с Алексом носился огромный пёс. Он бегал по перемешенной с песком и ракушками гальке, отскакивал и снова подбегал к набегающим волнам. В отличие от Алекса, пес не думал ни о чём. Он инстинктивно радовался жизни.
Через несколько дней младшему сыну Алекса Ромке должно исполниться семь лет. Этот сорванец всецело овладел вниманием и сердцами его семьи. Малышу очень хотелось иметь собаку, но только большую. Что было делать? Два года назад Анна, жена Алекса, согласилась взять собачку, чтобы «мальчику было с кем играть». Собачку долго выбирали и, наконец, выписали из российского питомника Алабая – среднеазиатскую овчарку. Просили прислать небольшого щеночка с прививками и документами. Назвали его Рексик.
Щеночек рос быстро. Но, кто мог предположить, что вырастит не собака, а настоящий Будвайзер Клейдесдальский конь, из породы гигантских лошадей, достигающих более двух метров высоты в холке и весом в целую тонну, тех, что рекламируют пиво. Казалось, что огромный пёс Рексик и малыш Ромчик всё время вместе только и заняты тем, чтобы влипать в разные истории, оставаясь при этом любимцами всей семьи. Но теперь, когда мальчик готовится к школе, Рекс постоянно находился с Алексом на стройке. Чтобы удобно было ездить с Рексом, Алекс специально купил «Тойоту 4-Runner».
К стройке Рекс привык быстро. Он знал всех рабочих, но вел себя с ними строго и никогда не принимал из чужих рук еду. Если Алекс оставлял Рекса одного летом, то от греха подальше, он привязывал его к машине на крепкий ремень. Зимой же он оставлял пса в машине, открывая для него все окна. Зная себе цену, Рекс никогда не лаял. Он молча лежал, положив громадную голову на лапы, или, сидя с высунутым языком, смотрел по сторонам, обнажая такие мощные клыки, что было ясно – к машине соваться не следует.
Рекс бегал, а Алекс думал о вечном движении стихии, о беспрестанной борьбе двух противоположностей: океана и суши. В его жизни произошло столько событий, что голова идет кругом. Когда они, еще при президенте Рейгане, приехали в Америку, здесь во всю бушевал экономический кризис. Ни о какой работе по специальности и думать было нечего. Хорошо, что Алекс неплохо чертил. Он устроился на свою первую работу чертежником-деталировщиком в маленькую компанию. Работа была простая. И платили за нее, соответственно, сущие гроши.
Через год начал искать работу в компаниях, где есть профсоюз. Повезло. Взяли в оду из полупроводниковых корпораций в Силиконовой Долине. Для этой отрасли, к тому времени, кризис кончился. На удивление эта работа тоже оказалась несложной. Освоил проектирование оборудования для этой отрасли. Устав от корпоративной жизни, состоящей из доносительства и подхалимажа, Росс открыл свою фирму по проектированию и производству оборудования для нанесения гальванических покрытий на детали для электронной и полупроводниковой промышленностей. Дело шло нормально, но борцы за охрану природы из Сакраменто, или как их в шутку называют tree huggers – («обнимальщики» деревьев), своими нескончаемыми назойливыми протестами заставили законодателей принять законы, якобы охраняющие природу, но, по факту, убивающие экономику.
И что теперь? Большие компании перевели производство в юго-восточную Азию, а небольшие заводики закрылись. Добром это явно не кончится. Что они слепые? Если не будет у людей работы, кто будет платить налоги для выполнения социальных обязательств перед все более наглым люмпеном?
Это случилось лет двадцать-пять назад. Тогда Алекс остался без работы. Целый год он ничего не смог найти и впал в депрессию. Пришлось продать дом. В это трудное для него время одна знакомая – агент по недвижимости, Барбара МакГил предложила: «Почему бы тебе не начать строить дома. Вокруг полно развалюх на берегу. Если снести такую хибару и построить новый дом, то покупатель всегда будет».
Ушлая Барбара познакомила Алекса с Террансом «Терри» Платтом. В то время тот сошелся с девицей на 15 лет моложе его жены и разводился со своей старухой. Чтобы не всё досталось, как говорил Терри, «этой стерве», он припрятал денежки. Терри работал врачом и ничего не смыслил в технике. Правда, Алекс, хотя был опытным инженером–строителем, но в американском малоэтажном строительстве тоже смыслил мало. Но на его стороне был опыт работы с мужиками, предпринимательский дух, желание работать и зарабатывать. Так они с Терри стали партнёрами. 75 на 25 процентов Терри был «тихим» партнером, а Алекс – работающим.
Росс быстро разобрался, что к чему. Он выступал в роли хозяина–строителя, поэтому тогда ему не нужна была лицензия генерального подрядчика. Свой первый дом они построили весьма удачно. Барбара быстро нашла в Ньюпорт- Бич, на берегу во второй линии домов от океана развалюху, которую они купили за деньги Терри – триста тысяч. Сделали проект двухквартирного кондоминиума. Получили банковский кредит на строительство и начали работать. Работал Алекс, а Терри продолжал судиться со своей «стервой» и постоянно пилил Алекса, что тот медленно строит. Барбара продала дом и получила комиссионные. Терри хорошо заработал, но и Алекс получил сверх зарплаты еще семьдесят пять тысяч. Совсем не плохо!
Терри, чтобы «эта стерва» с ее адвокатами не разорили его окончательно, купил кольцо с 5–каратным бриллиантом и приполз к ней на коленях. Она великодушно отпустила ему грехи, и партнерство Алекса и Терри тихо распалось.
Пока строился дом, Алекс подготовился и сдал экзамен на лицензию генерального подрядчика, а его партнером стал друг детства Майкл Бибер. Когда-то они с Майклом продали вывезенные из СССР натюрморты Яна Давидcа де Хема, фламандского живописца школы Босхарта Старшего, ученика Бальтазара Ван дер Аста и зятя самого Босхарта. Картины продали удачно. За вычетом комиссионных им остался миллион. Майкл взял только сто тысяч и не соглашался на большее. Остальные деньги отошли Алексу. На них он купил три участка под строительство и немного оставил в банке. Так он стал американским строителем. Покупал и, высвобождая наличные деньги, закладывал участки, получал кредиты на строительство, строил и продавал… продавал и строил… Обычное дело!
И вот сегодня, в 10:00 он должен встретиться с покупателем нового дом 25 на Элм Ридж. Нужно успеть посмотреть, что делается на других объектах. На стройке всегда есть вопросы, а без него дело может остановиться. Встречу с покупателем организовал Роберт (Боб) Хоббс – агент по продаже недвижимости от фирмы «РИ-Теам». Их встреча должна состояться в другом доме Алекса 29 на Элм Ридж. Дом был уже закончен, и декораторы подготовили его к продаже.
Постояв ещё немного перед океаном, Алекс вернулся к машине, открыл заднюю дверь, – Рекс привычно запрыгнул на почти метровую высоту, и они поехали на стройку.
ГЛАВА 9
Весь в своих мыслях, Алекс Росс подъехал к строящемуся дому, вокруг которого были установлены разборные строительные леса. Сам дом, словно кокон, был окутан водонепроницаемой бумагой и проволочной сеткой, а на крыше стопками была выложена черепица. Здесь всё радовало его глаз: и уложенные вдоль временного забора остатки элементов каркаса здания, неиспользованные остатки бумаги и, даже типичные для стройки, куски битой черепицы, сброшенные кровельщиком с недостроенной крыши.
Алекс припарковал машину, выпустил Рекса, напоил его водой, велел хорошо себя вести, ни с кем не задираться, и хорошенько стеречь машину. Затем он походил по стройке, поговорил со строителями и, убедившись, что там всё нормально, пошёл на встречу с покупателем.
Роберт Хоббс уже ждал его. Вслед за Россом к дому подъехал Стив Лонг – покупатель дома 25 на Элм Ридж. Обсудив некоторые вопросы относительно незначительных изменений в отделке, они уже практически завершили встречу, как в дверь позвонили, и Алекс пошёл открывать.
На пороге стояла совершенно плоская, в профиль похожая на взлохмаченную ворону, женщина лет шестидесяти. Общее впечатление усиливали, торчащие из-под черной юбки, две тонкие кривульки в черных колготках и черных башмаках 42 размера. Она и ходила как ворона – на прямых ногах, переваливаясь с боку на бок и поочерёдно двигая вперёд плечами. «Ворона» прокаркала:
- Скажите, уважаемый, этот дом продается?
Получив утвердительный ответ, она продолжила:
- Могу я войти внутрь и осмотреть его?
- Естественно, – ответил Алекс и широким жестом руки, пригласил «ворону» войти.
На звук скрипучего голоса незнакомки, вышел Роберт Хоббс. Они представились друг другу. Женщина сказала:
- Меня зовут миссис Мэри Джонсон-Декер. Мы с мужем хотим купить новый дом. И, похоже, что это именно то, что мы давно безуспешно ищем.
С ней произошла странная метаморфоза: из уже знакомой Мэри Джонсон – внешне интересной женщины, она предстала в образе Бастинды из «Волшебника Изумрудного Города». К чему бы это?
Мэри обвела всё вокруг восторженным взглядом, проследовала на кухню и, сделав всего несколько шагов, открыла сумочку.
Бастинда достала мобильный телефон и набрала какой–то номер. Её лицо сияло счастьем. Когда на другом конце ей ответили, она запела елейным голосом:
- Дорогой, я сейчас нахожусь в чудесном одноэтажном доме. Четыре тысячи квадратных футов. Да… Да… Три спальни, офис, большая комната для семьи. Да… Да… Большой офис. Открытый дизайн. Чудесный дворик. Здесь нет коридоров. Понимаешь, всё отделано с большим вкусом. Да… Кухня – это моя мечта. Полы покрыты полированным мрамором. Это то, что мы с тобой уже давно ищем. Я прошу тебя, отложи все дела и мчись сюда.
Алекс и Роберт Хоббс слышали, как незнакомка описывает дом и, конечно, их сердца возликовали. На какое-то мгновенье они забыли о Стиве Лонге. Мэри продиктовала супругу адрес и вместе с Робертом продолжила осмотр.
Стив сам напомнил о себе. Он подошёл к Алексу, извинился, что перебивает их разговор и спросил, могут ли они пойти к дому, который он планирует купить и они ушли к другому, еще строящемуся дому.
Было немного странно видеть миссис Мэри в виде замарашки, в каком она появилась у дома Алекса. Внешне эффектная женщина Мэри Декер использовала свое умение представляться в неприглядном виде, очевидно предполагая, что этим самым получает некоторый перевес в процессе переговоров с мужчинами. Сперва – «старуха Шапокляк», затем превращение в эффектную женщину. Хотя… Думайте, что хотите, но это всегда приводило к положительным для нее результатам.
Боб Хоббс позвонил Алексу около полудня и предложил вместе зайти куда-нибудь поесть. Они встретились в небольшом рыбном ресторанчике на берегу. Хоббс уже успел заказать для себя и Алекса по куску приготовленной на пару рыбы Монах (Monk Fish) с гарниром. Эту рыбу иногда называют – омаром бедного человека. Ее действительно по вкусу трудно отличить от омара (лобстера). Ее и едят также, опуская маленькие, наколотые на вилку, кусочки в расплавленное сливочное масло.
Хоббс выглядел очень довольным: Он сказал Алексу:
- Декеры просто влюбились в дом, который ты построил, – немного помолчав, добавил, – у Декеров есть деньги. Поверь моему опыту - в течение двух дней, они сделают серьёзное предложение, – сказал Хоббс, дожёвывая свой сэндвич и запивая его кока-колой из огромной банки.
От хорошей новости Алекс тоже пришёл в отличное расположение духа. На нём висел кредит пятьсот тысяч долларов, взятый на строительство этого дома. Кроме того, он строил ещё один дом, поэтому быстро получить деньги за законченный дом было бы весьма кстати.
Декеры позвонили Хоббсу вечером и договорились встретиться с ним и Алексом на следующий день. Они, включая агента Декеров по имени Том Фокс, встретились в конторе фирмы «РИ-Теам» в пятницу 18 апреля 2013 года в 11 часов утра.
В отличие от жены Джордж Декер выглядел явным красавцем. Широкоплечий, высокого роста, лет пятидесяти пяти, с приятным лицом и открытой белозубой улыбкой. Дизайнерские очки в тонкой золотой оправе придавали его лицу особую интеллигентность. После десяти минут вежливых разговоров «так, ни о чём», Джордж Декер перешёл к делу.
- Мы предлагаем, – обратился он к Алексу Россу, – за дом на Элм Ридж один миллион двести тысяч долларов. Мы заплатим часть денег наличными в размере двадцати процентов от договорной цены, то есть, двести сорок тысяч. К сожалению, у нас нет достаточного количества наличных денег, поэтому, в качестве частичной оплаты, мы предлагаем наш небольшой дом, в котором мы с супругой проживаем сейчас. В доме имеются четыре спальни, три туалета, гараж на три машины и большой задний двор. Дом находится в чудесном огромном парке. Соседний дом, который недавно отреставрировали, был продан на днях за восемьсот тысяч.
Декер соврал, что они живут доме в Лагуне Бич. Они сделали только вчера через своего агента Тома Фокса, устное предложение хозяевам этого дома, но формально процесс покупки был еще даже не начат. Однако, Алекс услышал то, что Джордж хотел, чтобы он услышал: дому нужен ремонт. А если так, то у него есть рабочие, которые всё сделают. Задний двор и парк. Всё звучит хорошо!
Декер продолжал:
- Таким образом, двести сорок тысяч плюс наш дом, будет восемьсот двадцать тысяч. Разницу в цене, триста восемьдесят тысяч, мы заплатим кредитными средствами. Ипотечный кредит мы получим в банке. Мы готовы показать вам наш дом прямо сейчас, благо он находится недалеко – на Пасифик Шор Лэйн, 731, в Лагуне Бич. Кроме того, у нас имеются еще два дома, доставшиеся нам в наследство. Они тоже нуждается в реконструкции. Я думаю, что вам, мистер строитель, будет интересно осмотреть оба этих дома.
Алекс сосчитал в уме – двести сорок тысяч, да, плюс триста восемьдесят тысяч, будет шестьсот двадцать. Он сможет отдать банку пятьсот тысяч кредита. Из этих денег восемьдесят тысяч нужно будет заплатить за оформление покупки и комиссионные, значит еще остается сорок тысяч. Кроме того, он получит дом, который может стоить, около восьмисот тысяч и еще может получить контракт на реконструкцию других домов. Не мешкая ни одной минуты более, Росс принял предложение Джорджа.
Алекс Росс и его агент Боб Хоббс тут же решили поехать осмотреть дом Декеров и те два, доставшиеся им в наследство, которые нуждаются в реконструкции. Конечно же, они не знали о том, что пройдоха Фокс договорился с хозяевами дома на Пасифик Шор Лейн, что его клиенты хотят показать их дом своим родственникам. Это нормальная практика и хозяева, естественно, согласились…
По-жизни «тертый калач», Алекс привык в Америке говорить только правду, и доверяя другим людям, даже не предполагал, что еще один проходимец Том Фокс уже успел проверить его финансовое положение и узнал, что за ним числится кредит в размере пятисот тысяч долларов.
Алекс сел в машину Боба Хоббса, а Декеры сели к Тому Фоксу. Дом Декеров был построен примерно сорок лет назад и действительно нуждался в существенной перестройке. Но именно это как раз и не беспокоило Алекса. Они осмотрели дом. На первый взгляд, всё было так, как говорил Джордж. Дом Алексу в целом показался неплохим, а точнее, просто понравился, и он начал в голове строить план ремонта.
Пока они компанией осматривали «дом Декеров», стемнело и они договорились осмотреть другие дома через день – два.
В какой-то момент, Алексу показалось, что манера разговора и характер телодвижений Декеров напоминают поведение лисы Алисы и кота Базилио, уговаривавших простачка Буратино отправиться в город Дураков сажать деньги. «А кто же тогда я? Неужели Буратино?!» сам себе усмехнулся он.
Выработанное за годы чутье, подсказывало Алексу, что дом, который Декеры предложили в качестве части сделки, явно не стоил шестисот тысяч. И продать его было бы не просто, так как он стоял рядом с другим домом, который возвышался над ним. Что являлось несомненным недостатком.
В своем сомнении Алекс был прав. Декеров выдавали их манеры, заставлявшие подозревать, что они мошенники, но Алексу нужно было продать этот дом, для того чтобы вернуть банку кредит. А здесь есть еще три дома, готовых к реконструкции… Росс был ослеплен, предвкушая увеличение фронта работ. Он искренне радовался, когда было много работы. И рыбка заглотнула наживку.
Агент Алекса, мистер Боб Хоббс подсознательно тоже не верил Декерам, манеры поведения которых он знал больше Алекса, однако ему было наплевать. Хотя, по-человечески, он должен был высказать Алексу свои сомнения, но ему главное было получить свои 3 процента комиссионных.
После осмотра «дома Декеров», все вернулись в контору. Хоббсу и Фоксу очень хотелось начать заполнять форму контракта на продажу дома на Элм Ридж. По предложению Алекса, цену «дома Декеров» до реконструкции следовало указать в контракте на основании оценки, сделанной профессиональными и лицензированными оценщиками, а не соглашаться на шестьсот тысяч долларов, как на том настаивали Декеры.
После переговоров, все поставили свои подписи под стандартным, утверждённым правительством штата документом: California Residential Purchase Agreement and Deposit Receipt – «Калифорнийское соглашение на покупку жилого помещения и расписка в получении задатка. Так в то время назывался типовой контракт на покупку жилья. В качестве одного из условий договора было согласие Росса купить у Декеров дом по цене, установленной профессиональными экспертами. Как показала жизнь, это оказалось весьма важным условием контракта.
По условию контракта Декеры должны были внести задаток, так называемые Earnest Money Deposit – в размере десяти тысяч. Вносимый при заключении контракта задаток (депозит), исключительно из средств покупателя, являлся свидетельством честных намерений покупателя и, что не менее важно, подтверждением финансовых возможностей выполнить условия контракта. Алекс не должен был вносить задаток, так как «дом Декеров» был частью сделки. Декеры должны были внести задаток с их счета в escrow – нейтральную доверительную организацию, оформляющую покупку, в этом случае, жилого помещения. Кстати, eскроw – это также особый процесс, в ходе которого нейтральная сторона (escrow) получает денежные средства от покупателя и документы на недвижимость от продавца, следит за выполнением всех условий контракта и в результате, обменивает деньги на право владения.
В соответствии с заключённым договором Декеры также должны были представить заполненную официальную форму письменного заявления Transfer Disclosure Statement (TDS), описывающего физическое состояние дома, что естественно, влияет на принятие окончательного решения о покупке; копию банковского документа, подтверждающего наличие на их счету денег в сумме, достаточной для завершения сделки. Эти предусмотренные контрактом и законом, стандартные действия они должны были завершить в течение ТРЕХ дней со дня подписания контракта.
Декеры выписали задаток – чек на десять тысяч долларов. Они предали его Хоббсу и попросили в течение нескольких дней его не класть деньги в банк, пока они не переведут на этот счёт деньги. Тогда Роберт Хоббс, видимо поняв, что тут не все гладко, вернул им чек со счета на котором не было средств. Он предложил, чтобы их агент Том Фокс сам занялся чеком и в установленный в контракте срок, и сам занес его в eскроw. Декеры согласились и уехали с Томом Фоксом, забрав с собой одну копию контракта. Алекс Росс остался в конторе с Хоббсом. Они ещё немного обсудили эту, не совсем обычную, но законную схему купли–продажи.
В тот же день Хоббс отвёз один экземпляр контракта в «Хилсайд эскро», компанию, с которым он работал не первый год. Ответственным исполнителем в этой конторе была очень внимательная и аккуратная миловидная молодая женщина по имени Лаура Крейн. Хоббс попросил её:
- Лаура, вы уж не открывайте процесс купли–продажи, пока не поступит от Декеров задаток.
- Я по закону не могу это сделать, Роберт, так как подписанный вами контракт одновременно является квитанцией на получение задатка в сумме десять тысяч долларов, – ответила Лаура. Пока я не увижу денег на счету, я не могу начать подготовку документов.
Ни Алекс Росс, ни его агент Роберт Хоббс и ни Лаура Крэйн не знали, что дом на Пасифик Шор Лэйн не принадлежал Декерам. Они соврали, когда сказали это. На самом деле они планировали продать дом на Элм Ридж, принадлежащий компании Алекса Росса, за сумму значительно большую, чем та, за которую они купили дом у Алекса Росса. Получив деньги, они бы купили дом на Пасифик Шор Лэйн, принадлежавший другим людям, за сумму меньшую, чем сказали Алексу – шестьсот тысяч, заработав и тут. Чтобы успеть все сделать, Декерам главное было тянуть время.
Во вторник, 22 апреля, через четыре дня после подписания Соглашения с Декерами, в конторе Боба Хоббса Алекс встретился с Марком Тоддом, работником «Чейз Манхэттен» банка. Ему нужно было получить от Алекса Transfer Disclosure Statement (TDS) – техническую информацию о доме, покупаемого Декерами у Алекса. В ходе встречи Марк Тодд сказал Алексу, что он работает с документами на получение ипотечного кредита Декерами и что он заказал Appraisal Report – независимую оценку стоимости дома на Пасифик Шор Лэйн. Этот письменный отчёт, составленный по стандартной форме, принимается сторонами сделки для определения стоимости конкретного участка земли с постройками. Оценка стоимости должна быть сделана опытным специалистом, путём сравнения рассматриваемого участка, относительно недавно проданных других рядом расположенных участков, и поддержана картами, чертежами, схемами, фотографиями и т.д. всех рассматриваемых участков на определенную дату. Отчёт должен включать дату составления отчета и подпись оценщика.
ГЛАВА 10
В пятницу, 25 апреля Боб Хоббс позвонил Алексу. Боб был у дома 29 на Элм Ридж. Он сказал, что возле дома крутится какой-то молодой человек и, похоже, пытается получить какую-то информацию. Алекс Росс был занят, поэтому он ответил, что раз человек интересуется, то он может ему дать всю информацию. Но молодой человек исчез…
На десятый день после подписания договора, а именно – в понедельник 28 апреля, около полудня Алекс Росс приехал в контору фирмы «РИ-Теам» на встречу с Бобом Хоббсом. У того на столе лежал отчёт, полученный от оценщика Марка Тодда, проводившего по поручению «Чейз Банка» оценку «дома Декеров». По мнению оценщиков, цена дома в той кондиции, в которой он находился в настоящее время, была, самое большее, пятьсот тысяч долларов, что на сто тысяч меньше, чем заявляли Декеры, и примерно шестьсот тысяч долларов – после реконструкции, то есть на двести тысяч меньше. Ситуация становилась уже не такой простой, какой казалась вначале…
Алекс Росс и Боб Хоббс прошли в кабинет менеджера отделения фирмы «РИ-Теам» Майка Керри. В ходе беседы Майк позвонил адвокату этой фирмы Нику Сэймуру и спросил его совета, как им быть в этой ситуации. Ник предложил Майку Керри направить агенту Декеров письменное предложение, чтобы Декеры согласились с оценочной ценой Марка Тодда, а не с шестьюстами тысячами, как они заявили. При этом они должны покрыть разницу за счёт увеличения ипотечного кредита на покупку дома на Элм Ридж. Что касается реконструкции их дома на Расифик Шор Лэйн, то он советует Россу вообще забыть этот экономически провальный проект.
В тот же день Боб Хоббс на бланке фирмы «РИ-Теам» отправил Тому Фоксу письмо следующего содержания:
28 апреля 2013 года 14:30 Тихоокеанского времени
Тому Фоксу
Мэри и Джорджу Декерам
Относительно покупки дома 29 на Элм Ридж
Нами получена оценочная стоимость дома 731 на Пасифик Шор Лэйн, сделанная по поручению «Чейз Манхэттен» Банка. Оценочная стоимость оказалась значительно меньше той, что была указана вами. По поручению моего клиента, мы предлагаем вам согласиться с ценой, определённой мистером Марком Тоддом, либо вообще отказаться от покупки дома 29 на Элм Ридж.
Мы надеемся на получение Вашего ответа в течение 24 часов.
С уважением.
«РИ-Теам»
Роберт «Боб» Хоббс.
29 мая к 15:00 ответа от Декеров не последовало. Боб Хоббс отправил Декерам второе письмо аналогичного содержания. Также как и в первом письме, он дал им 24 часа на то чтобы подготовить ответ. На второе письмо они тоже ответ не получили. На четырнадцатый день после подписания контракта, в пятницу 2 мая 2013 года в 15:15 в кабинет фирмы «РИ-Теам» Майка Керри вошли Боб Хоббс и Алекс Росс. Через несколько минут к ним присоединился, только что подъехавший Том Фокс – агент Декеров.
В ходе встречи выяснилось, что до сих пор Декеры не внесли задаток – десять тысяч долларов, который согласно Договору они должны были давно сделать. Также, они никогда не предоставили письменного заявления TDS о состоянии их дома и никогда не предоставили письмо из их банка, подтверждающее наличие достаточного количества денег, чтобы завершить сделку. Эти действия, предусмотренные в Договоре на покупку, Декеры должны были завершить в течение трёх дней со дня заключения Договора. Прошло уже четырнадцать дней со дня подписания контракта. Их бездействие было прямым нарушением условий контракта.
Майк Керри набрал номер Джорджа Декера. Тот вместо того ,чтобы попытаться разобраться в сложившейся ситуации и найти выход, начал протестовать против официальной позиции оценщиков недвижимости, нанятых «Чейз Манхэттен» банком. Джордж Декер сказал, что у него имеется письмо, отражающее мнение одного из авторитетных оценщиков недвижимости Ламара Слигера, который считает, что настоящая цена его дома не шестьсот, а восемьсот тысяч. Более того, в ходе телефонного разговора он несколько раз угрожал Майку Керри, что он всех засудит, и они его запомнят на всю жизнь.
Разговор с Джорджем Декером окончился ничем. Декер бросил трубку, а Фокс ушёл не прощаясь, громко хлопнув дверью. Майк Керри снова позвонил их адвокату Нику Сэймуру. Последнего на месте не оказалось. Поскольку встреча Алекса, Роберта и Майка окончилась безрезультатно, они договорились снова встретиться в понедельник 5 мая.
Рано утром в субботу, как обычно, Алекс приехал на стройку. Он подъехал к дому 25 на Элм Ридж. Рабочих еще не было. По правилам элитного поселка, в котором он строил, рабочим разрешалось начинать работу в семь часов утра, а по субботам с восьми. Часы показывали 7:35. Алекс запарковал машину, выпустил Рекса и вместе с ним пошел к дому 29 на Элм Ридж.
У дома, заглядывая в окна и пытаясь открыть входную дверь, вертелся молодой человек. Алекс окликнул его и спросил, естественно, по-английски:
- Я могу вам помочь? Вы что-то здесь потеряли?
- Этот дом мой. Я купил его, но у меня еще нет ключей. – нисколько не смутившись ответил тот.
Молодой человек повернул голову и, увидев Рекса, вдруг заулыбался:
- Вы знаете, какой породы этот пес? У моего дедушки в Узбекистане был такой же. Это среднеазиатская овчарка. Алабай.
- Так вы говорите на русском языке? – уже более дружелюбно спросил Алекс.
- Могу. Не очень хорошо. Я не живу там с десяти лет.
- Так вы говорите, что купили этот дом? Это не так. Вы не могли его купить, так как это дом мой. Я продаю его Мэри и Джорджу Декерам.
- Вы простите, но я купил этот дом у Мэри и Джорджа Декер, которые заказали его у какого-то строителя.
- Я повторяю – это мой дом. Я купил землю и построил его на продажу, а что плели Декеры – это не моя проблема.
По лицу молодого человека пробежала некоторая тень сомнения. Он сказал:
- Я пойду к машине и принесу вам контракт на покупку.
Парень пошел к своему «Бентли», открыл дверь и что-то сказал. Из нее вышел водитель с папкой в руках. Они вдвоем подошли к Алексу.
- Вот смотрите, – и парень протянул папку с контрактом Алексу. – Как вас зовут, мистер? – спросил Абдулла. Это был именно он.
- Алекс Росс.
- Приятно познакомиться. – он протянул руку: – Абдулла.
- Мне тоже. – ответил Алекс и они пожали друг другу руки.
Алекс раскрыл папку и начал читать. В контракте черным по белому было написано, что Мэри и Джордж Декер продают дом 29 на Элм Ридж мистеру Абдулле бин Сауд аль-Рашиду за один миллион восемьсот тысяч наличными. Дата продажи 21 апреля 2013 года. Алекс снова прочитал контракт.
- Тут явно какое–то недоразумение. Мы подписали контракт 18 апреля. Стоимость продажи была один миллион двести тысяч долларов. Правда, они еще не внесли задаток, но здесь продажная цена указана на шестьсот тысяч больше.
- То есть, вы хотите сказать, что они продали мне дом, который они еще не купили на шестьсот тысяч дороже. Вы знаете, что? … Они потребовали от меня задаток в размере двести пятьдесят тысяч. Но я уезжал на несколько дней. И денег им не дал. Я планировал дать им задаток сегодня.
- Так я теперь понимаю, в чем проблема. Они еще не внесли деньги в еscrow, потому что не получили денег от вас, – сказал Алекс. – Вот, мошенники!
- Я денег им не дам. Но знаете, я не скажу, что они мошенники. Мы с агентом были у них дома в Бель-Эйр. Очень богатый дом. И Мэри такая красивая женщина…
- Ничего не понимаю. Они сказали, что живут в доме 731 на Пасифик Шор Лэйн. И, говорите, красивая женщина?
- Нет. Они живут в Бель-Эйр. – продолжал настаивать Абдулла.
- Знаете что, – сказал Алекс. – Я проверю все, что вы мне сейчас сказали. И если это так, то я не буду продавать им дом, даже если они мне заплатят те же деньги, по которым они продают мой дом вам.
- Мне этот дом очень нравится. Я готов его купить у вас за наличные деньги, а с Декерами я не хочу иметь дело. Я сегодня уезжаю на несколько дней, но хочу быть с вами на связи. Идет?
- Да, конечно, – ответил Алекс.
Они обменялись номерами телефонов, пожали друг другу руки и разъехались.
Утром в понедельник 5 мая, Хоббс разыскал Алекса на стройке. Он привёз ему копию письма, на которое ссылался Джордж Декер, отражающего мнение какого-то Ламара Слигера, оценщика из Лос-Анджелеса, относительно цены его дома и копию формального отчёта по цене дома Декеров, сделанного по поручению «Чейз Манхэттен» банка. Документы разительно отличались друг от друга: оценка «Чейз Манхэттен» банка была выполнена на официальном бланке с подписями, печатями и датами; мнение Слигера было сделано на личном бланке, без указания даты и не имело его подписи.
Отсутствие даты и подписи на документе, в котором указывается оценочная стоимость является исключительно важным фактом, так как оценка стоимости недвижимости производится по определённой методике и является субъективным мнением оценщика на точно установленный день. Оценочная стоимость дома обычно определяется как среднеарифметическая величина, пересчитанная на квадратный фут от стоимости нескольких аналогичных домов, находящихся в непосредственной близости к оцениваемому, с учётом признаков сравниваемых объектов. Сравниваемые объекты и их стоимость могут меняться в зависимости от завершенных продаж. Кроме того, наличие подписи и даты в Appraisal Report является одним из требований легальности этого документа, так как цена дается на определенный день и конкретным человеком. Без даты и подписи оценщика документ не может считаться легальным.
Второй деталью было то, что оценка недвижимости, сделанная по запросу банка, базировалась на продажах, завершённых в границах микрорайона (где находился дом Декеров») и в близости к объектам и зарегистрированным в конторе официального Регистратора графства, в котором располагался дом. «Мнение» же содержало сведения не о проданных, а о недавно выставленных на продажу домах, в том числе вне микрорайона и по цене, назначенной продавцами. Это обстоятельство являлось весьма существенным, потому что он не показывало реальную стоимость проданных домов в пределах конкретного микрорынка, а лишь отражало мнение продавцов, но не покупателей, заплативших свои деньги.
Всем стало ясно, что они теряют с Декерами время. Алекс с Робертом Хоббсом поехали к Майку Керри. Майк снова позвонил адвокату Нилу Сэймуру. Тот был на месте. После анализа всех фактов и легальной оценки сделанной Ником, было принято коллективное решение направить Декерам письменное уведомление, что контракт на покупку следует считать аннулированным по причине невыполнения Декерами условий контракта от 18 апреля и расхождения в определении цены их дома 731 на Пасифик Шор Лэйн.
Кроме того, после того как Алекс рассказал участникам совещания о встрече с Абдуллой, с которым Декеры успели составить контракт на продажу дома, который они еще не купили, адвокат предложил использовать предложение Абдуллы бин Сауд аль-Рашида и завершить сделку с ним. Хоббс, не теряя времени, позвонил Абдулле. Они договорились о встрече на следующий день. О других домах, которые Декеры предложили для реконструкции, речь уже вообще не шла.
В семь вечера Алекс вышел из конторы «РИ-Теам», пока добрался домой, было уже восемь. Анна ворчала на мужа, что он не щадит себя, что у них растёт сын, который нуждается в отцовском внимании. И только малыш Рексик чувствует себя настоящим членом семьи.
В пятницу 9 мая Алекс Росс в девять часов утра вошел в контору «Хилсайд эскро». Лаура Крейн была на месте. Она позвонила Нику Сэймуру и получила от него инструкции, как составить письмо Джорджу Декеру.
В письме Декеру от «Хилсайд эскро» Лаура перечислила пункты, по которым Декеры нарушили контракт: (а) в течение трёх дней со дня подписания Договора они не принесли задаток в эскро; (б) не представили (TDS) описания физического состояния их дома; (в) не представили письмо от банка относительно имеющихся у них наличных средств; (г) оценочная цена их дома не соответствует цене, по которой Декеры намеревались продать дом Алексу Россу.
На письмо Лауры Крейн Декеры вообще не ответили, также как не отвечали на запросы агентства «РИ-Теам». В такой ситуации, Алекс Росс и его команда решили в одностороннем порядке прервать договор с Декерами и в то же время, в понедельник 12 мая 2013 года приступить к оформлению документов на продажу дома 29 на Элм Ридж Абдулле бин Сауд аль-Рашиду по точно такой же цене, что была оговорена в контракте с Декерами.
ГЛАВА 11
Недаром в южной Калифорнии месяц май называют «серым», а июнь «унылым». Утром солнца не видно. Сырой воздух, серое небо, вроде тумана нет, но такое чувство, что он есть. По утрам воздух насыщен мельчайшими капельками влаги, однако к полудню это проходит. Солнце может показаться на час–другой и исчезнуть. В это время киты уже проплыли на север, а котики молчат. Они лежат на камнях и ждут, когда придет июль и все вернется в норму. В июле солнце готовится к жарким августу и сентябрю. Но пока был май и было пасмурно.
Именно так же пасмурно было на душе у Алекса, когда он вышел из дома. В субботу, 10 мая Алекс Росс приехал в контору «Хилсайд эскро» в восемь часов утра. В его присутствии Лаура Крейн подготовила Декерам письмо следующего содержания:
10 мая 2013 года 9:00 Тихоокеанского времени
Тому Фоксу
Мэри и Джорджу Декерам
Относительно покупки дома 29 на Элм Ридж
Уважаемые господа,
Этим утром я получила инструкции от продавца Алекса Росса о том, что Договор о покупке дома 29 на Элм Ридж может быть прекращён, так как вы проигнорировали ранее запланированные действия: что посыльный доставит вам инструкции от эскро и получит от вас чек на сумму 10 тысяч долларов. Если Вы намерены выполнить условия Договора от 18 апреля 2013 года, то поставьте меня об этом в известность.
До получения вашего письменного уведомления, все действия эскро будут заморожены на 24 часа.
Мы надеемся на получение ответа в течение 24 часов.
С уважением.
«Хилсайд Эскро»
Лаура Крейн.
В свою очередь, Алекс Росс написал краткое письма Декерам и Фоксу:
10 мая 2013 года 09:30 Тихоокеанского времени
Мэри и Джорджу Декерам
Тому Фоксу
Относительно покупки дома 29 на Элм Ридж
Электронной почтой и курьером
Уважаемые господа:
В связи с игнорированием наших писем от 29 и 30 апреля и от 9 мая, а также невыполнением вами обязательств по Договору от 18 апреля 2013 года, мы вынуждены прекратить действие Договора от 18 апреля 2013 года.
АР Строительная корпорация,
Александр Росс,
президент
Эти оба письма Лаура отправила по электронной почте и, одновременно, курьером.
Прошло 48 часов. В понедельник 12 мая, Алекс снова приехал в «Хилсайд эскро». Ответа ни от Тома Фокса и ни от Декеров не поступило. Ему не оставалось ничего другого, как подготовить письменное указание о прекращении действия Договора от 18 апреля 2013 года:
12 мая 2013 года 12:30 Тихоокеанского времени
«Хилсайд Эскро»
Лауре Крейн
Относительно домов: 29, Элм Ридж и 731, Пасифик Шор Лэйн
Прошу прекратить действие Договоров от 18 апреля 2013 года на покупку домов 29 Элм Ридж и 731 Пасифик Шор Лэйн на основании следующего:
1. Невыполнение Декерами и их агентом условий Договора от 18 апреля;
2. Дом 731 на Пасифик Шор Лэйн не был оценен на ту сумму, которую указала продающая сторона;
3. Невыполнение требований, указанных в многочисленных письмах.
С уважением.
АР Строительная корпорация,
Александр Росс,
президент
После этого письма, Алекс позвонил Бобу Хоббсу и попросил его назначить встречу с Абдуллой бин Сауд аль-Рашидом, чтобы подписать договор о продаже дома именно ему, а не Декерам.
Боб договорился о встрече с Абдуллой в тот же день 12 мая в 15:30 в конторе компании «РИ-Теам».
Алекс пришёл на встречу к 15:20. Абдуллы ещё не было. Хоббс встретил его в приёмной. В руках он держал письмо, полученное ранее. Он протянул его Алексу. На бланке компании «Coldwell Banker Residential Brokerage» было написано следующее:
12 мая 2013 года
Вниманию Роберта Хоббса и Майка Керри
Относительно: 29 на Элм Ридж и 731 на Пасифик Шор Лэйн
Уважаемые Боб Хоббс и Майк Керри!
Суть этого письма заключается в том, чтобы уведомить вас, что покупатели дома 29 на Элм Ридж супруги Джордж и Мэри Декер настаивают на покупке своего дома 731 на Пасифик Шор Лэйн. Условия продажи и цена сохраняются такими, как это было предусмотрено в дополнении к контракту от 18 апреля 2013 года.
Мои клиенты Джордж и Мэри Декеры продолжают настаивать на безоговорочном выполнении контракта. Любые нежелания завершить покупку дома на Пасифик Шор Лэйн, рассматриваются, как нарушение контракта. Это приведёт к тому, что Джордж и Мэри Декер будут вынуждены начать переговоры со своим адвокатом о применении легальных санкций.
Если покупатель не пожелает решить эту ситуацию путём переговоров, Джордж и Мэри Декер будут вынуждены инициировать легальные шаги, направленные на исполнение безоговорочного выполнения контракта. В качестве первого шага они планируют зарекордировать Lis Pendеns на недвижимость, находящуюся по адресу 29 на Элм Ридж.
Примите во внимание, что Джордж и Мэри Декеры готовы рассмотреть любые Ваши разумные финансовые предложения.
С уважением:
«Coldwell Banker Residential Brokerage»,
Том Фокс
Прочитав это письмо, Алекс понял, что Декеров не интересует и никогда не интересовала покупка его дома, а на продаже их дома его просто развели. Собственно, даже не на продажу дома, а на деньги, которые они хотят получить в порядке отступного. Кровь ударила ему в голову. Такой низости Алекс не ожидал. Он спросил у Роберта:
- Что такое этот Lis Pendеns, которым этот сукин сын пугает нас?
- Lis Pendеns это рекордируемый легальный документ, уведомляющий, что исковое заявление, касающееся конкретной недвижимости, находится на рассмотрение суда. Lis Pendеns происходит от латинского «акт пендид» то есть действие, находящееся на рассмотрении. По своей природе, это знак того, что одна сторона заявляет о своем интересе на собственность другой стороны. При этом обе стороны связаны потенциальным рассмотрением их жалобы в суде. Lis Pendеns это только информация, что Титульный лист конкретной недвижимости может быть изменён. Иначе, недвижимость, на которую наложен Lis Pendеns, продать нельзя, так как на неё невозможно получить «чистый» Титульный лист – ответил Роберт.
«Тут нужно серьезно подумать! – решил Алекс. – В этой ситуации не следует предпринимать быстрых непродуманных шагов. В то же время, угроза Lis Pendеns может сделать невозможной скорой продажу дома на Елм Ридж, что ставит под угрозу возвращение банку пятисот тысяч долларов. А тут есть покупатель, готовый оплатить всю покупку наличными… Вот тут-то и задумаешься…»
Он вышел на улицу. Стоял несколько необычный для мая жаркий день. Сухой ветер, называемый «Санта-Ана», гнал раскаленный воздух со стороны пустыни. Казалось, что природа брала своё за все месяцы хорошей погоды.
«Сволочи! Какие сволочи! Развели как последнего лоха!», – негодовал Алекс. «Сволочи-то они и есть сволочи, а мне нужно платить проценты по кредиту на строительство. В этой ситуации Lis Pendеns нельзя допустить никоим образом. Что же мне делать? Что делать? И кто виноват? Кто виноват? Сам виноват. Губы раскатал. Расслабился! Реконструкцией буду заниматься. Домик починять буду! Фиг тебе с маслом, а не домик…
Сколько же эти твари захотят отступного? Сейчас нужно сделать всё, чтобы за неделю закрыть эскро с Абдуллой. Нужно продать дом на Элм Ридж, чтобы закрыть банковский кредит. Не известно, как долго будет тянуться бодяга с этими подлыми Декерами. Может с кем-то посоветоваться? Да нет… Не могу… Что делать? Продать дом нужно в первую очередь. Их поганый дом покупать нельзя. И неизвестно, какую еще подлянку эти твари могут подсунуть. Решено! Продаём дом Абдулле за неделю…»
«Почему? Как это могло случиться, что меня так развели?» спрашивал себя Алекс. И внезапно он понял. Он понял, что подорвался, как профессор Плейшнер, из «Семнадцати мгновений весны», которого играл Евгений Евстигнеев. В конце войны профессор Плейшнер с помощью Штирлица, оказался в Швейцарии. Опьянённый свободой, он потерял ощущение опасности ...
Одна за другой мысли ураганом неслись в голове Алекса:
Да, мы думаем, что только на пространстве бывшего СССР, «лохотронят», а здесь, в «Америчке», живут одни ангелы. Как бы не так! Там же не падают в магазинах и не льют себе на голову кофе в «Макдоналдсах». А здесь и падают, и льют. И отсуживают в судах миллионы. Попробуй-ка, упади на пол где-нибудь в Москве или Самаре. Мало того, что выведут «за шкирку», не дадут никаких миллионов, да на прощание еще дадут пенделя… какие уж там миллионы! А всё почему? Да потому, что судебная система такая…
…Этот поганец Декер! Сразу же пообещал Lis Pendеns и суд…
… Идиоты! Идиоты! И я в их числе, кто плохо понимают язык и слабо ориентируются в новой среде, по своей беспомощности считают всех этих аборигенов образцами честности...
Этот атавизм советской ментальности – считать всех иностранцев умнее, хорошо подметил Мартин Круз Смит в Gorky Park («Парк Горького»). В этом, нашумевшем в начале 1980-х, романе описывается тройное убийство, совершённое в центре Москвы – в Центральном парке культуры и отдыха им. Горького. Три замёрзших трупа были обнаружены в снегу. С лиц и пальцев покойных была срезана кожа. Начальник убойного отдела МУРа Аркадий Ренко начинает расследовать это дело. Главное, это установить личности погибших и тогда можно найти их убийцу. Аркадий Ренко – отличный следователь, чувствительный и честный человек. Жизнь сделала его циником во всём, кроме его профессии. Для того, чтобы раскрыть правду и преследуя богатого беспринципного, со связями, торговца пушниной, ему приходится вступить в борьбу с КГБ, ФБР и нью-йоркской полицией одновременно. А тут он ещё влюбляется в красивую и умную диссидентку, ради которой готов рисковать всем. Трагедия заключалась в том, что, как и все убитые в романе люди, девушка безусловно верила не Аркадию Ренко – честному русскому человеку, а убийце – только потому, что тот был американцем.
Алекс вспомнил рассказ своего друга Мишки о том, как поздней осенью 1974 года, когда они еще жили в Москве, его тётя работала в английской 20-й спецшколе. (В той самой школе, в которой учился Василий Сталин – сын всеми любимого «отца народов», а потом, уже после того, как на партсобраниях стали рассказывать об отдельных перегибах, в этой школе продолжали учиться дети и внуки партийной и советской верхушки.) Мишкина тётя работала там учительницей. Она преподавала английскую и американскую литературу в старших классах. Выпускники этой школы прямой дорогой шли учиться в МГИМО.
Эта школа находилась на Арбате, в самом центре Вспольного переулка. В «Бермудском треугольнике». Так москвичи называли при Сталине, и еще долго после его смерти это место в Москве потому, что за углом школы, на улице Качалова, находится дом, в котором когда-то жил Берия. Там, как известно, порой исчезали молодые красивые девушки. В 70-х в этом доме было посольство Туниса.
Эта тётя притащила в квартиру к Мишке, где он жил с женой Машкой и сыном Пашкой, придурковатого профессора из Кентского (!) университета. Там в СССР Кентский университет проходил как светоч прогресса. Вероятно потому, что несколько лет до этого там были какие-то беспорядки и полиция застрелила трех или четырех придурков. Но, как потом оказалось, Кентский – это местный университет с очень низким рейтингом среди других университетов США.
К себе притащить «заморского гостя» тетя не могла, так как жила чуть ли не «на помойке» – в комнатёнке, находящейся в доме гостиничного типа.
Подготовка к приёму высокого гостя из далёкой Америки шла по полной программе. К назначенному часу их стол ломился от выстоянных в очередях деликатесов. Пришёл гость – среднего роста хипповый парень. Несмотря на очень холодную погоду, какая бывает в Москве в конце сентября, одет он был в какой-то затрапезный свитер. Тетя, Мишка, Машка, и даже их четырехлетний сын Пашка, выстроились по росту в коридоре, склонив головки налево. Михаил тогда поймал себя на мысли, что они ждали УКАЗАНИЙ от этого, совершенно ничего не понимающего «полудурка». Всё что говорил им в тот вечер этот парень (переводила тётя!), воспринималось как истина последней инстанции.
Мысли продолжали носиться в голове Алекса: «Ладно! Продадим, если успеем, дом Абдулле, расплачусь с банком, а там посмотрим. А тут, глядишь, и 25-й на Элм Ридж подойдёт… Может и обойдётся…Прорвемся!...»
Алекс достал из кармана мобильник и позвонил Лауре Крейн. Она сразу ответила:
- Говорите.
- Лаура! Это Алекс. У тебя есть минутка?
- Для тебя всегда.
- Ты уже читала письмо, что Том Фокс отправил сегодня?
- Читала. Он вполне соответствует своему имени (Fox - англ. лиса). Что ты намерен делать?
- Лаура. Я должен держать под контролем возможную потерю денег. Если они зарекордируют Lis Pendеns, то дом на Элм Ридж ещё долго нельзя будет продать.
- Понимаю. Что ты предлагаешь?
- Как быстро ты можешь закрыть сделку с Абдуллой?
- Для тебя я закрою ее до конца недели. Я сделаю копии всех документов, которые были подготовлены на имя Декеров и перепишу их на имя Абдулла бин Сауд аль–Рашида. Главное, чтобы Титульная компания не подвела. Но я не думаю, что для них эти сроки будут проблемой. Для Декеров уже подготовлен Preliminary Title Report (Титульный Лист, выдаваемый страховой компанией, специализирующейся в выдаче особых гарантий, что конкретная недвижимость, свободна от претензий со стороны кредиторов). Переписать его на Абдуллу просто. Я сейчас позвоню девочкам. Сделаем! Сделаем Алекс. Главное, не волнуйся.
- Ну, ты прямо, как моя жена.
- Значит, все женщины мыслят одинаково. За пять дней сделаю.
- Спасибо, Лаура.
- Давай, успехов тебе! Если, что – я на месте.
После разговора с Лаурой Алекс вернулся к Хоббсу.
- Я только что говорил с Лаурой. Она обещала закрыть эскро с Абдуллой до субботы.
- Отлично. Я уже звоню Абдулле и всем остальным.
Роберт набрал номер мобильного телефона Абдуллы:
- У меня отличная новость для вас. – начал Роберт. – Покупатель номер один отпал. У нас нет необходимости встречаться сегодня, но к вам есть один вопрос. Как скоро вы можете занести деньги в эскро?
- Я сегодня отвезу им чек на миллион двести тысяч долларов.
- Вот и отлично. Что я ещё могу для вас сделать?
- Не мешайте им работать, – пошутил Абдулла и положил трубку.
Оставаться в конторе Хоббса больше не имело смысла, и Алекс уехал к себе на стройку. Абдулла положил трубку и уехал на встречу с Декерами, с которыми он подписал контракт на, как они сказали, их дом на Пасифик Шор Лэйн, плюс еще на два разваливающихся дома в Лагуне Бич по «смешной» цене – по миллиончику долларов за каждый.
ГЛАВА 12
Это, приехав в Америку, Алекс стал Алексом Россом. А прежде, в Советском Союзе, откуда он был родом, его имя было Александром Борисовичем Росславским.
Он родился под счастливой звездой. 4 марта 1953 года Юрий Левитан леденящим душу голосом объявил, что работают все радиостанции Советского Союза и сказал по радио всему советскому народу, что у Отца Народов наблюдается дыхание Чейна–Стокса. Сашины родители, видимо обрадованные этим известием, решительно занялись продолжением потомства, и 4 ноября 1953 года у них родился сын, которого они назвали Александром.
Родители Саши были врачами: отец работал хирургом, а мать – терапевтом. После окончания Одесского медицинского института в 1951 году они были распределены на периферию в сельскую больницу. В райцентре Ольшанка больница помещалась в построенном из саманного (смеси глины, соломы и разведенных в воде коровьих лепешек) кирпича и камней здании, чудом уцелевшем после войны. Так как жить было негде, молодых врачей поселили в одной из палат. И это стало большой удачей, потому что в больнице была кухня, электричество и баня. С продуктами проблем не возникало – деревенские жители приносили в больницу всякую еду и давали её врачам в благодарность.
Действительно, прав был Иосиф Бродский (Солнце русской поэзии номер 2), когда написал:
«… Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря».
Работы в больнице было много. Скучать не приходилось, но при первой же возможности, в 1958 году, Росславские перебрались в Одессу, где жили их родители. Условия их жизни в городе стали значительно хуже, жилье в коммуналке, с продуктами проблемы, денег мало, развлечений никаких, но … как красиво звучит – Одесса…
Так в борьбе с трудностями прошло Сашино детство. В 1971 году Саша окончил школу и сдал экзамены в строительный институт. Занятия начались 1 сентября. Первокурсников собрали в зале, где ректор поздравил студентов с новой страницей в их жизни, попросил их не сопротивляться учителям, не мешать вести занятия преподавателям и пожелал всем хорошо учиться. Затем выступил ответственный за сельхозработы, который провел инструктаж. Через день первокурсники уехали на месяц в колхоз – убирать кукурузу.
Прошел учебный год. Сразу же после летней сессии Саша со стройотрядом уехал на строительство, как им сказали, коровников. Никаких коровников они не строили, но в одном колхозе построили здание правления, а в другом дом для агронома. Руководитель стройотряда – старшекурсник Василий Макаров, был ушлым и занимался этим делом не первый год. Кроме строительства, он бойко торговал стройматериалами. Сколько заработал Макаров неизвестно, но за три месяца непрерывной работы студенты получили по четыреста пятьдесят рублей.
Наблюдательный Саша понял, что Василий Макаров в одиночку может управиться с двумя объектами. А если их будет четыре или, сказать страшно, пять? Ясно, что ему нужен опытный прораб. На следующий год прорабом в объединенном стройотряде Макарова оказался третьекурсник Саша Росславский. Бригады они набрали из других вузов – чтобы не возбуждать лишних разговоров, а из строительного были только двое: вечный студент четвертого курса Василий Макаров и Саша. Заработали за лето они, как говорят строители, выше крыши!
Преддипломную практику Саша, как молодой, но опытный специалист по сельскому малоэтажному строительству, проходил в организации под названием «Межколхозстрой». Туда же был направлен Василий Макаров. Но Вася крепко запил, причём настолько, что его забрали на лечение. Саша тоже выпивал, но знал меру, хотя, бывало и сильно болел, как говорится, «после вчерашнего».
В 1976 году на защите дипломной работы по строительству «на селе» Росславский поразил приёмную комиссию знанием строительных норм и правил, применяемых в сельском строительстве – сказался опыт: мастерство ведь не пропьёшь, как любил повторять его учитель Василий Макаров. После защиты диплома молодой специалист Александр Росславский был распределён прорабом в уже знакомый «Межколхозстрой».
Как «рисовать работы», закрывать наряды, списывать потери, проводить через отдел кадров «висунов» и прочие строительные навыки прораб Росславский приобрёл еще за годы учёбы и работы в стройотрядах. Здесь всё было также, только масштабы были больше и, следовательно, «левые» заработки несравненно выше.
Так уж случилось, что летом 1980 года Саша познакомился с одной из подружек своей сестры Леночки. Звали её Аня. Анечка в свои 20 лет успела окончить школу и курсы бухгалтеров. Она работала в столовой бухгалтером по кладовой и училась на 2–м курсе вечернего отделения Одесского филиала Киевского института советской торговли на факультете санитарии и гигиены. Её отец был ведущим конструктором на заводе прецизионных станков, а мать работала в плановом отделе консервного завода.
Анечка была красивой девушкой с отличной фигурой и толстой косой. Когда на первое свидание в воскресенье в 10 часов утра он подъехал к ее дому на сельском «Газике», в кирзовых сапогах, брезентовом плаще и с букетом молодых подсолнухов, она обомлела от такой встречи: старик – 27 лет, да ещё и «колхозник». Она с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться и уйти. Но они поехали в Каролино-Бугаз, где в маленьком ресторанчике у моря ели вкуснейшую малосольную скумбрию с помидорами, бараньи шашлыки с молодым вином. Саша приятно шутил, и она несколько успокоилась. Прощаясь, у её дома, Аня не противилась, когда «колхозник» культурно поцеловал ее в щечку.
На следующее свидание он подъехал вполне прилично одетый и на собственных «Жигулях». Они поехали в Аркадию. Немного прогулялись вдоль «самого синего в мире» Черного моря и пошли в ресторан «Куманец», декорированный под деревенский дом. Прощаясь, они, сидя в машине у Аннушкиного дома, так долго целовались, что вездесущие бабки стали их стыдить. Осенью Саша и Аня подали заявление в ЗАГС. А ещё через месяц справили свадьбу. Родители невесты подарили им кооперативную квартиру, а ездили они по доверенности от родителей жениха на новых «Жигулях». Причём в обоих случаях, купленных на деньги молодого прораба.
Финансовую карьеру Александр Росславский сделал быстро. Оставаясь прорабом, он сумел стать незаменимым в выполнении «левых» работ. Обзавёлся связями. Он доставал любые дефицитные строительные материалы, к нему рвались на работу лучшие строители. Он научился зарабатывать большие деньги, платил хорошо рабочим и кормил районное начальство, включая милицию.
Молодая семья жила своей жизнью. Сашины рабочие отремонтировали столовую, где работала Аня, после чего столовая стала выглядеть лучше любого ресторана. Конечно, руководство столовой это отметило. Аня работала и училась. Раза два в неделю она приносила с работы большой набор всех продуктов. От этих наборов кормились три семьи. В эти дни Саша, если бывал в городе, приезжал за ней. Но как-то весной 1982 года, когда Аня оканчивала институт и сдавала государственные экзамены, произошел случай, заставивший их и их родителей принять трудное решение.
На майские праздники Саша с Аней гостили у его друга детства в Москве. Друг, которого звали Миша Биберган, работал во ВНИИ тонкой химической технологии руководителем группы, а два года назад защитил кандидатскую диссертацию по физической химии по теме, связанной с поверхностными явлениями. Друзья вспоминали молодость, отдавая дань крепким напиткам, их жены «с посудой» отдыхали на кухне, и тут Миша внезапно сказал, что они с женой ждут вызов из Израиля, чтобы подать заявление на выезд из СССР.
Новостью это не было, так как среди их друзей и знакомых многие давно уехали, а оставшиеся думали и планировали. Практически все разговоры были о том, что ОНИ пишут, кто как ТАМ устроился, и что нужно брать с собой в дорогу. Мишка сказал, что родители жены поставили им жесткое условие, что они подпишут у нотариуса разрешение на выезд, если дети оставят им десять тысяч рублей. Отказ от гражданства стоит по 750 рублей на человека, обмен денег –90 долларов на главу семьи и по 30 – на каждого члена семьи, при курсе обмена один к трём, затем билеты самолётом до Вены, то есть им нужно ещё три тысячи плюс ещё одна тысяча на всякие там покупки.
Таких денег у них нет не было и не предвидится. Но у его матери есть несколько бриллиантовых украшений, которые ей достались еще от ее матери и она отдаст их сыну. Стоимость украшений они уже оценили: примерно, семь тысяч.
Во время этого разговора Саша слушал молча и не перебивал. У него-то деньги были. Вот тогда он предложил другу, что готов купить эти украшения, если тот их официально оценит и даст ему сертифицированные заключения московских оценщиков с фотографиями. Мишку это устроило. Он сказал, что привезёт всё это хозяйство в Одессу. Второго мая москвичи и их гости погуляли по городу, съездили на ВДНХ. На следующий день у них был запланирован обычный маршрут: ГУМ, ЦУМ, Военторг, Детский Мир и «Лейпциг». Но начав с ЦУМа, где женщины отстояли очередь за югославскими купальниками, а мужчины за – болгарскими портфелями. Ехать в другие магазины у них желания уже не было. Саша Росславский с женой пробыли в Москве ещё пару дней и уехали.
Через неделю Миша приехал в Одессу налегке, с одним портфелем, в котором были 1-й том Зощенко, темные очки, плавки, прибор для бритья и смена белья. Он планировал пробыть в Одессе пару-тройку дней. Саша встретил его в аэропорту, и они поехали к нему домой. Анна, понимая, что им нужно побыть одним, поехала ночевать к родителям.
Саша с Мишей поужинали по-холостяцки. За разговором и выпивкой время летит быстро. Часам к 12 ночи они легли спать. Саша у себя в спальне, а Миша в большой комнате на широком диване. Рядом с диваном он поставил стул, на который повесил рубашку и брюки. В кармане брюк находилось три маленькие красные бархатные шкатулочки с бриллиантовыми украшениями. Портфель с биркой «Аэрофлота» он поставил под стулом.
В пять утра в дверь Сашкиной квартиры позвонили длинным звонком и сразу же настойчиво постучали. Миша, как был – в одних трусах, пошел открывать. В квартиру вломились трое: один в милицейской форме и двое в штатском.
- Кто таков? – грозно вопросил тот, кто был постарше. – Документы давай! –потребовал он.
Миша молча прошёл в комнату и достал из внутреннего кармана пиджака паспорт и удостоверение своего ВНИИ.
- Так… Кандидат наук из Москвы. Так… Зачем приехать изволили? – из уважения к столице, он перешёл на «вы».
- К другу приехал. Навестить.
- Как давно вы знакомы?
- Со школы. В одном классе учились.
- В какой школе?
- В сто седьмой. На Льва Толстого
- И я учился в сто седьмой. Как звали физика? – Спросил тот, кто постарше.
- Григорий Борисович Редько, по кличке «Гога».
- Да. – подтвердил старший. – Я помню. Он дисциплину мог держать. Хоть он и ставил мне двойки, но справедливо.
У Миши, понятно, не было желания пускаться в воспоминания. Он мрачно спросил:
- Я могу брюки надеть?
- Да, конечно. У нас к вам вопросов нет, – и он вернул документы Мише.
Естественно, что от громких звуков Саша проснулся и с кислой физией выполз из спальни.
- Вот-вот. Этот-то гражданин как раз нам и нужен. – Провозгласил старший. Ну как? Сам дашь или нам искать?
- Чего там искать! Пошли на кухню. Там и поговорим, а ты Николай, – Саша обратился к участковому, – можешь домой идти. Я сам разберусь.
Участковый вышел из квартиры. Миша решил, что самая пора почистить зубы и умыться, а Саша повел «гостей» на кухню. Он усадил их за кухонный стол и вернулся в спальню, чтобы одеться.
Когда Миша вернулся в комнату, чтобы надеть брюки, его портфеля под стулом не оказалось. Зато под окном у радиаторной батареи было два одинаковых портфеля: один его с биркой «Аэрофлота», другой такой же, Сашин.
Одевшись, Миша вышел на кухню. Саша сидел с непрошенными гостями. При появлении Миши все замолчали, но входя на кухню, он заметил, как старший положил что-то в карман пиджака.
- Ладно. – Сказал Саша, обращаясь в первую очередь к гостям давайте проедем к нам в контору, мы там все решим, а Колю (участкового) отправьте с моим другом в аэропорт. Первый рейс на Москву в восемь утра. Он поможет взять ему билет вне очереди.
- Поехали. У нас претензий больше нет. – Сказал старший.
Имени его Михаил так и не узнал. Но понял, что ему действительно лучше сматываться «по добру–по здоровому». Он пошел в комнату, Саша взял свой портфель, а портфель с биркой «Аэрофлота» взял Миша. Они все вместе вышли из квартиры. Старший лейтенант участковый Николай вертелся внизу возле милицейской машины.
- Парни, – приказным тоном обратился к участковому и к своему водителю старший, – давайте-ка, по-быстренькому, слетайте с товарищем в аэропорт. Ты, Николай, помоги ему взять билет на Москву и посади в самолёт вне очереди. А потом оба вернитесь в управление. Ясно?
- Ясно, – лениво пробурчал водитель, а я хотел резину заехать…
- Не ясно, а Служу Советскому Союзу. Ну, тля, совсем распустились!
- Всё сделаем, начальник, на «отлично», – отрапортовал участковый
- Вот так-то оно лучше будет. – Закрыл тему старший.
- Ну, давай. Я через недельку подскочу к тебе, – прощаясь, объявил Михаилу Саша. И подмигнул. – Не «боись»! Всё будет хорошо.
Саша с двумя ментами в штатском пошёл к своему «Газику», а Михаил с водителем и провожатым на милицейском «Газике» поехали в аэропорт. Водитель включил сирену, и они понеслись.
- Как там наша белокаменная? – обратился к Мише Николай, намереваясь было начать разговор, но Михаил, насупившись, молча глядел на дорогу. Ему было не до разговоров. «Только вчера прилетел, надеясь решить мой вопрос, как договаривались, а тут такой поворот. Хорошо ещё сам ноги унес. Хорошо, что «штучки» при мне в кармане. А ведь запросто могли бы в Одессе остаться!» – думал он, глядя, как от них шарахаются в разные стороны другие машины.
До аэропорта домчались за пятнадцать минут. Михаил отдал Николаю свой паспорт и двадцати-пяти рублёвку. Участковый привычно отправился к военному коменданту. Через десять минут он вышел и мотнул головой Михаилу. Регистрация на московский рейс еще не началась. Пассажиры, привычно переругиваясь, толкались, стараясь пробиться вне очереди.
- А ну, всем соблюдать порядок! – грозно рыкнул Николай. – Всем занять свою очередь!
Толпа мигом успокоилась и легко организовалась. Николай встал впереди и протянул билет девушке–регистратору. Из всей группы пассажиров, никому и в голову не пришло спросить, а почему он регистрирует билет вне очереди:
- Счастливого пути! – откозырнул он Михаилу.
- Благодарю вас. – отозвался Михаил.
Миша прошел в зал перед выходом к своему рейсу. Сел на скамью, положил портфель на колени чтобы достать томик Зощенко, но портфель был заперт. Ключа у Михаила с собой не было. Он оставил его дома. Так он и остался сидеть, обдумывая сложившуюся ситуацию.
Объявили посадку. Он направился к выходу. Пассажиры почтительно перед ним расступились, пропуская, видимо, важного милицейского чина в штатском.
Дома ключиком он открыл замки и раскрыл портфель. То, что он увидел, заставило его раскрыть рот. Вместо его вещей в портфеле лежали туго стянутые бумажной лентой пять пачек сторублёвок. По сто штук в пачке. Всего пятьдесят тысяч целковых. На эти деньги в те годы можно было купить по штук десять «Жигулей» или, скажем, две генеральские дачи. Миша, будучи кандидатом наук и исполняющим обязанности заведующего лабораторией, получал в месяц двести семьдесят рублей. Значит, ему нужно было работать две жизни, чтобы получить такие деньги.
Миша понял, что Саша успел перевесить бирку «Аэрофлота» с его портфеля на свой. И неспроста он отправил его в Москву с этим портфелем. Звонить в Одессу Михаил не стал, ожидая, что Александр приедет и сам всё объяснит. И жене своей Марии он рассказывать тоже ничего не стал.
ГЛАВА 13
Александр Росславский без звонка приехал в Москву через три дня.
- Ты меня ни о чём не спрашивай. Всё в нашей жизни не так просто. Свои пятнадцать тысяч ты уже заработал. Верни матери её бриллианты.
- Так она же планирует с нами ехать!
- Тогда я возьму у тебя эти «брюлики» и оставлю тебе ещё пятнадцать тысяч. Но, если ты научный работник, тогда думай, как деньги переправить. Мы были партнерами по жизни, а теперь, стало быть, стали партнерами по бизнесу.
Саша уехал на следующий день. Михаил проводил друга до городского аэровокзала на Ленинградке. Он почувствовал себя совершенно другим человеком. Нет не потому, что ему случайно достались деньги, а потому, что перед ним впервые в жизни возникла реальная цель с финансовой составляющей.
Михаил Биберган стал рассуждать следующим образом. Вывезти из страны ничего, что имеет хоть какую-нибудь реальную ценность, нельзя. Только ерунду. Мусор. Значит, ценность должна выглядеть, как ерунда. И эта ерунда должна иметь значительную ценность заграницей, но при этом, иметь ничтожную ценность здесь и, более того, должна быть легко транспортируема. Что? Деньги, драгоценности, марки, монеты, иконы, книги, мебель, картины. Какие картины? Какая мебель?
Была война. Была революция. Конфискация. Мебель сгорела в «буржуйках». Всё, что имело хоть какую-нибудь ценность, было уничтожено или скуплено богатыми людьми. Всё должно быть просто и понятно. Нужно искать, но где? Там, где не было войны. Значит в Сибири. Кто мог произвести в Сибири то, что имеет ценность на Западе. Ну если и не произвести, то привезти. Что? Предметы быта. Украшения. Кто? Декабристы? Нет. Их вели в кандалах. А жены? Жены или матери могли! Значит, нужно заняться историей декабристов.
Михаил провёл в библиотеке Политехнического музея несколько дней. Как научный работник, он имел право в рабочее время работать в библиотеке. Кое-что Михаил раскопал. Осталось одно – узнать какой местный музей находится в самом плачевном состоянии и нуждается в ремонте. В библиотеке он нашёл работы доктора наук Виктора Васильевича Чижа, специалиста по истории народных промыслов Сибири. Чиж работал старшим научным сотрудником в НИИ художественной промышленности Министерства местной промышленности РСФСР (было и такое министерство тоже!). Михаил позвонил в институт и назначил встречу с этим ученым. Институт находился на Арбате на улице Воровского (ныне Поварская) в доме 31.
Михаил поднялся на второй этаж и нашел кабинет Виктора Чижа. Постучал в дверь и услышав глухое «входите», открыл ее. За столом сидел невысокий сухой человек в примятом пиджаке. Клетчатая рубашка была застёгнута до горла, но галстука не было. В его левой руке между большим и указательным пальцами, мундштуком в сторону рта, была зажата папироса «Беломор». По его виду Михаил понял, что историю сибирских поселений, также как успехи сталинского лесоповала, Виктор Васильевич знает из личного опыта.
Виктор Васильевич встал со стула и протянул посетителю руку. Михаил отметил, что брюки у старшего научного сотрудника весьма плачевного вида. После положенного при такой встрече приветствия, Михаил соврал, что он руководит стройотрядом и они планируют произвести ремонтные работы социально значимых объектов культуры. Старичок слушал молча, изучая своего собеседника. Затем Михаил задал простой, но понятный вопрос: где, по мнению старичка, в каком поселке или райцентре нуждаются в ремонте клуб или местный музей.
Ответ специалиста по народным промыслам Сибири доктора исторических наук Виктора Васильевича Чижа был краток:
- Везде. Но более всего в Селенгинске. 90 километров от Улан–Удэ. Посёлок находится между Читой и Иркутском. Селенгинск – место чудное. Мне тоже довелось проживать там некоторое время назад. И до нашего брата, жертв сталинских репрессий, при царе-батюшке там тоже содержали политических. После царской амнистии в самом Селенгинске декабристы селились. Те, которые выжили после каторжных работ в Благодатском свинцовом руднике под Нерчинском. Они провели там остаток жизни. Например, Николай Александрович Бестужев. Вы слышали о таком? Нет? Он вывел на Сенатскую площадь своих гвардейцев и загремел под фанфары. – Старичок захихикал своей шутке.
Так вот, в том домике, где проживал Николай Бестужев с гражданской супругой буряткой, а также приехавшими туда к нему его матушкой и сестрами, теперь находится музей. Правда, это громко сказано, что музей. Но то, что домик рассыпается, так это точно. Руководит музеем мой давнишний, как бы вам попроще сказать, сослуживец по лесоповальному цеху Константин Петрович Розанов, – старик снова захихикал. Закашлялся. Ткнул потухшей папиросой в пепельницу и продолжил:
Мы с ним по полных двадцать пять отслужили Родине. После хрущевской амнистии, в середине шестидесятых я получил паспорт и в Москву вернулся, а ему возвращаться некуда было. Вот он там и остался. Представляет теперь местную культуру. И живет он при музее с супругой – буряткой, как Николай Бестужев когда-то проживал. Если доберётесь до тех мест, привет ему от меня передавайте. Но сразу предупреждаю: икон там уже нет. Помните, как в «Операции Ы»: «Всё украдено до вас». Если надумаете туда ехать, советую взять с собой двух-трех мужиков покрепче. Вам, молодой человек, одному там не справится. Да… И на границе таможенникам не попадитесь, а не то, заметут вас под фанфары, как декабристов.
По–стариковски продолжая хихикать, он встал, показывая, что понял цель визита Михаила, но её не одобряет, и беседа на этом окончена.
Таким образом, вырисовался план действий, и Миша позвонил Саше в Одессу. Саша назавтра вылетел в Москву первым рейсом. На пути к аэровокзалу Михаил заехал в букинистический магазин в Столешниковым переулке. Там, для повышения их с Сашей культурного уровня, он купил несколько альбомов французской, фламандской и немецкой живописи.
Сашу он встретил во «Внуково». По дороге домой они заехали в шашлычную «Советская» на Ленинградском проспекте напротив гостиницы «Советская» (из-за чего в 90-е годы эту шашлычную некоторое время называли «Антисоветская»), где Михаил в полголоса рассказал другу о своих изысканиях.
- Ну, что ж, передадим привет Розанову, – Подвёл итог разговора Саша.
На другой день в Москву прилетели вызванные Сашей, два мужика, каждый из которых был похож на славянский шкаф.
ГЛАВА 14
На следующий день д’Артаньян с тремя мушкетерами вылетели в Улан-Удэ. Летели десять часов с остановкой в Красноярске. Там была уже глухая ночь. В Улан-Удэ до утра слонялись по аэропорту, а поутру на такси выехали в Селенгинск. До посёлка доехали часа за два и сразу ¬– в гостиницу. Взяли номер на четверых, правда, других номеров там и не было. Отоспались. На следующее утро узнали у милой «дежурненькой» как пройти к музею. Он оказался прямо рядом: у дороги за магазином.
По пути зашли туда. Взяли традиционную закуску «Завтрак Туриста», толстую палку непонятного цвета колбасы, две буханки серого хлеба, три луковицы, пачку черного чая, конфеты «Дюшес» и четыре бутылки водки по 0.75 казахстанского разлива с эдаким поэтическим названием «МоскваНыН», и пошли в музей «передать привет Розанову».
По дороге навстречу им попались двое доходяг в замусоленных кепочках, ватных бушлатах и галошах на босу ногу. Местные вежливо поздоровались:
- Кто такие будете? Откуда залетели в наши края?
- Стройотрядовцы. Из Одессы. Хотим помочь восстановить музей и дом культуры, – дружелюбно ответил Саша.
- Одесса – мама, Ростов – папа! А подарки нам где? Вы, я вижу, гости залётные, из магазина идёте. Значит бабло есть. Надо делиться.
- А у тебя не слипнется? Нет у нас денег. – сказал ему Сашин охранник.
- А если я найду? – доставая нож, сказал тот, что поменьше.
Сашины охранники, не дожидаясь дальнейшего развития событий, достали телескопические милицейские дубинки и пошли дубасить, тех, которые были в кепочках, куда ни попадя. Последние обороняться не стали, а убежали, обещая вернуться и всем повыдергивать ноги и руки. Видимо, историк был прав. Не будь Сашиного сопровождения, им бы пришлось несладко.
Музей представлял зрелище довольно жалкое. Снаружи было заметно, что здание слегка покосилось, крыльцо совсем плохое, окна заклеены газетами. Константин Петрович Розанов был на месте. Вначале он смотрел на гостей с подозрением, но когда ему передали привет от Виктора Васильевича Чижа, то немного расслабился.
Розанов поводил гостей по музею, состоящему из нескольких небольших комнат. По стенам развешаны картины, а на стендах выложены предметы старины. На потолках и стенах были видны следы протечек. В залах стояли печки «буржуйки» с дымовыми трубами, выходящими в разбитые форточки. Пока ходили по залам, рассматривая экспонаты, понемногу разговорились. Михаил рассказал, что он встречался с доктором Чижом. Он-то и рассказал о плачевном состоянии музея. Вот тогда у них и зародилась мысль о восстановлении здания музея и дома культуры силами Одесского студенческого стройотряда. Розанов выслушал Михаила с недоверием. Какой ремонт? Кто разрешит? Где деньги взять?
Вышли на неогороженный двор. Задняя стена дома была сплошной, без окон. За домом стоял врытый в землю стол со скамейками. Продукты разложили на магазинной оберточную бумаге. Хозяин поставил гранёные стаканы и кружки для чая. Толстыми ломтями нарезали хлеб, лук и колбасу. К ним присоединилась две пожилые бурятки: одна жена Розанова и другая – куратор музея.
За столом, когда разлили, выяснилось, что Розановы своего жилья не имеют.
- Вот мне уже шестой десяток доходит, – начал жаловаться Розанов, – а мы всё ютимся в каморке без окон, и куратор, со старухой матерью, в другой. Туалет на дворе. Удобств никаких. Да что там удобств! Похлёбку на примусе готовим. Примус, так и тот один на две семьи, и стоит на табурете – кухни-то нет. Хорошо, хоть воду подвели, когда строили завод железобетонных конструкций. А так… – Розанов, для убедительности, махнул рукой. – Да чего там говорить. Как построили этот домик в 1840 году, когда к сыну Николаю Бестужеву матушка Прасковья Михайловна приехала, вот так себе и стоит.
Саша, понимая ситуацию, но, не забывая о цели, спросил:
- Так это и есть дом, где проживал в ссылке знаменитый декабрист Николай Бестужев? Расскажите о нем.
Розанову, как всякому пожилому человеку, было приятно внимание. Он предложил тост за декабристов, закусил куском хлеба с колбасой и начал нехитрый рассказ:
- Николай Александрович Бестужев, блестящий офицер, принятый при дворе, родился 13 апреля 1791 года. Его отец, Александр Федосеевич с 1800 года был правителем канцелярии Академии художеств. Еще совсем юным, в 1802 году, Николай был зачислен в Морской кадетский корпус. Через несколько лет он уже гардемарин, после – мичман флота. Лейтенантом участвовал в морских походах, бывал во Франции и Голландии. Видимо там он и купил эти две картины неизвестного мастера. Похоже, что из школы Босхарта. Прекрасно знавший историю, литературу и живопись, в 1825 году летом, Бестужев был назначен директором Адмиралтейского музея. Но тут, при обстоятельствах весьма странных в городе Таганроге умирает император Александр. 25 декабря происходит одно и наиболее ярких событий в русской истории – восстание на Сенатской площади. Николай Бестужев знал о подготовке восстания. Он был членом Северного тайного общества с 1824 года. Он-то и вывел на площадь своих гвардейцев. Потом, 13 лет каторги на свинцовых рудниках.
После первой амнистии в 1839 году, Михаил и Николай Бестужевы высочайшим указом были направлены на поселение сюда в Селенгинск. В 1844 году мать братьев Бестужевых продала своё родовое имение и подала царю прошение разрешить ей вместе с дочерями Еленой, Марией и Ольгой поселиться в этом поселке. Умер Николай Александрович и похоронен здесь в нашем Селенгинске, в 1855 году.
Старики рассказывали, что мать Николая привезла сюда на поселение большие богатства и коллекцию старинных книг. Одна из этих книг – «Комментарии» Юлия Цезаря, 1499 года издания, на латинском языке, другая книга – прижизненное издание «Предсказаний» Мишеля Нострадамуса, выпущена в 1568 году во Франции. Но, судите сами, войны, революция, лагеря. Что? Где? Как? Ничего не осталось. Всё разграбили.
Посчитав, что довольно историй, и пора переходить к делу, Александр предложил:
- А как вы посмотрите на то, что наш стройотряд отремонтирует музей, построит дополнительные выставочные залы и жилую пристройку на две семьи с кухнями, туалетами и жилыми комнатами.
- А, где? – Неожиданно спросила молчавшая до этого момента жена Розанова.
- Что где? – переспросил Михаил.
- Где строить намерены? – снова переспросила Душа (оказалось, что её звали Душа).
- Вот тут и построим, где мы сидим, – отреагировал Саша.
- Да кто же разрешит? Где деньги взять? – Уныло отреагировал Розанов.
- Вы же сами сказали, что есть завод ЖБК. Окна, оцинковку на крышу, водонагреватели, газовые плиты и туалеты мы сами привезём. У вас же есть баллонный газ?
- Что-что, а газ в нашей стране есть, и у нас есть.
- А можно мы ещё раз посмотрим эти картины, что вы говорили? – Саша обратился к Константину Петровичу.
- Я вам сама все покажу. – вместо Костика ответила Душа.
Саша с Душей ушли в дом. Михаил сам не пил, но исправно наливал Костику. Сашины ребята начали было наливать себе из другой бутылки, как со стороны улицы послышался шум. Это, те двое доходяг, что были в кепочках, привели с собой ещё нескольких таких же бойцов, как они сами и в придачу ещё двух милиционеров в форме и с погонами. Почувствовав силу на своей стороне, тот, кто первый всё и начал, с ножом в руках помчался на одного из Сашиных телохранителей. Этот парень успел встать. Одной рукой он ловко перехватил, с выставленным ножом, руку нападавшего, а другой рукой поймал его за шею, изменил направление его движения и, придав всему телу дополнительное ускорение, припечатал его грудью и лицом к бревенчатой стене дома.
Такой силы удар выдержать было невозможно, и нападавший упал навзничь. Его друг закричал «Убили! Серёгу убили! Бей гадов!». Он рванулся было к сидящим за столом. Но его никто не поддержал. Один из милиционеров, пришедших с толпой, потребовал документы. Сашин охранник молча достал красное удостоверение с гербом. Милиционер раскрыл его. Внимательно посмотрел, закрыл и вернул его владельцу. По-военному откозырнул, развернулся и, молча, с размаху, ударил кулаком в лицо того, кто несколько минут назад кричал «Убили».
- Забирайте своего Серёгу, падлы. И чтоб тихо мне было.
Господа «досрочно освобождённые» взяли под руки битого Серёгу и тихо удалились. Костик сбегал за дополнительными стаканами, и милиционеры в форме присоединились к отдыхающим. Когда Саша и Душа вернулись, все уже передружились и вообще не вспоминали о случившемся.
Местные милиционеры, узнав, что студенты из Одессы приедут строить новый музей и клуб, сказали, что нужно привезти только специалистов. В посёлке есть техникум, и студентам будет полезно летом поработать. А не то каждый день будут пьянки. А так хоть чему-то, глядишь и выучатся.
- При техникуме есть общежитие. Там и поселиться можно. Вода-душ. И, вообще, вы будьте с нами в контакте. И всё будет ладненько, – заметил один милиционер, постарше, который, как оказалось впоследствии, был начальником поселкового отделения милиции.
Сидели до темноты. Прощаясь, договорились прийти завтра обсудить план действий и всем вместе пойти к председателю поселкового совета, чтобы порешать все вопросы с ним лично.
На прощанье, Душа шепнула Саше:
- Эту рухлядь мы спишем и продадим вам по остаточной стоимости.
Оказалось, что это Душа была директором Селенгинского краеведческого музея, а не Розанов. Всю ночь они с мужем не могли уснуть и только и говорили, что о новой крыше, двухкомфорочной плите, унитазе и батареях водяного отопления.
ГЛАВА 15
На следующее утро в гостиницу за Александром, Михаилом и их спутниками заехал их новый друг начальник милиции. Вместе они поехали к председателю поселкома. Тот сразу понял, что в посёлок приедут студенты строить клуб и музей, он быстренько прибавил к этим творческим планам, капитальный ремонт поселкома и милиции по госрасценкам, плюс отдалённые, плюс сибирские, плюс надбавка за безводность. Ремонт своего дома и дома начальника милиции были включены в список работ. Деньги у поселкома нашлись. Технику и людей обещали выделить безвозмездно.
В начале мая от станции Одесса-Товарная было отправлено в Селенгинск два вагона дефицитных стройматериалов. В мае в Сибирь выехало тридцать строителей. Стройотрядовцы должны были выехать после сессии, но, видимо, сбились с пути и до места не доехали. Правда, зарплата за работу Селенгинске им начислялась, но по причине их отсутствия, выдана не была.
Вместо одесситов на стройке в три смены работали студенты Селенгинского техникума. Для них эта работа была оформлена, как производственная практика с сохранением стипендии. То есть, бесплатно. Рабочие завода ЖБК привлеклись только к бетонным работам, выполняемым за счёт завода, как испытание новой продукции. Без оплаты.
Саша взял положенный за три года отпуск. Михаил, как кандидат технических наук, оформил творческий отпуск для работы над докторской диссертацией. Время в Селенгинске они провели чудесно: рыбалка на Байкале и реке Селенге, охота в Баргузинском заповеднике. И еще кучу денег с собой привезли. Три картины с цветочками списали, как наследие царского режима и не соответствующие духу социалистического реализма. По бумагам их предложили к продаже по остаточной стоимости всем желающим. Таковых оказалось всего двое: Александр и Михаил.
Можно не сомневаться, что клуб был построен и музей восстановлен. В поселкоме и милиции ещё долго пахло краской. Дома председателя поселкома и начальника милиции увеличились по площади и там были установлены батареи водяного отопления. Розановы въехали в свои две обустроенные комнаты с отдельной кухней, а кураторша получила дополнительную каморку с кухней, что вполне соответствовало её социальному статусу. Перед расставанием, расчувствовавшаяся Душа, преподнесла в виде премии Саше и Мише камею в золотой оправе с бриллиантами и бриллиантовый перстень, в своё время принадлежавшие матушке Николая Бестужева – Прасковье Михайловне.
По приезде в Одессу, Саша познакомился с преподавателем Одесского художественного училища имени Грекова, что на улице Преображенской (бывшей Советской Армии) Александром Курченко, которого все звали Шухер. Это был известный в городе художник, который параллельно с работой в училище, не приносившей денег, работал «надомно» в конторе ритуальных услуг, где рисовал «дубарики» - ленты на венках.
Саша заказал у Курченко, оформленные как дипломные работы художников-реставраторов, копии натюрмортов неизвестного немецкого художника начала 19-го века, выполненные маслом на холсте. Условия такие: копии должны были точно соответствовать оригиналу, даже пятна на задней стороне холста и дырочки от жучков на подрамниках должны быть скопированы; и второе – через день они должны делать фотографии, показывающие прогресс в выполнении работ.
Когда пришло время, авторитетная комиссия Министерства культуры освидетельствовала представленные к оценке копии (а это были оригиналы!) неизвестного немецкого художника, с квитанциями из училища и фотографиями, показывающие процесс выполнения дипломных работ, как не представляющие художественной ценности с рекомендацией в таможню «К вывозу разрешить».
Курченко копии не выбросил и через несколько лет продал их какому-то московскому «коллекционеру», который скупал копии картин старых мастеров по пять тысяч рублей за каждую. При том курсе, когда российский рубль был равен четырем карбованцам, – это было неплохо. Курченко продал эти копии через «Одэську спiлку малюваньцiв», то есть Одесский союз художников. Заплатил налог, но тем самым обезопасил себя от возможности обвинения в продаже копии под видом оригинала.
Через много лет уже в Америке, местные специалисты установили, что натюрморты были написаны фламандским художником Яном Давидсом де Хемом, учеником Бальтазара Ван дер Аста, зятя самого Босхерта Старшего. Сегодня картины Яна Давидса де Хема выставлены в лучших музеях мира, преимущественно в Америке, куда с собой в Новый Амстердам (старое название Нью-Йорка) их привозили переселенцы.
Каждый натюрморт, привезенный друзьями из Селенгинска, можно было продать в Америке на аукционе примерно от четырехсот до пятисот тысяч долларов. Три натюрморта они быстро продали через картинную галерею за миллион сто тысяч долларов. Так у Миши (Майкла) и Саши (Алекса) по приезде в Америку появились деньги.
Будучи людьми экономными и предусмотрительные, они оставили эти деньги «на черный день» или «на бизнес».
ГЛАВА 16
В пятницу, 16 мая 2013 года Лаура Крейн закрыла эскро продажи дома на Элм Ридж. Продажа была зарекордирована Титульной страховой фирмой «Первая американская титульная компания». Абдулла бин Сауд аль-Рашид получил ключи, а Алекс поехал в «Хилсайд эскро», где получил от Лауры чек от продажи за вычетом $500,000 долларов – кредита на строительство и 84,000 долларов – расходов на продажу. Из «Хилсайд эскро» Алекс Росс помчался в свой банк и положил оставшиеся $616,000 на свой счёт. Учитывая, что Алекс купил участок земли под строительство этого дома за $175,000, сопутствующие расходы составили примерно $50,000, доля его партнера была десять процентов от дохода, то есть, округленно, $38,500, то он на этом доме заработал, около $352,500 долларов до уплаты налогов. Федеральный налог на доход от коммерческой деятельности тогда составлял 36%, и Калифорнийский Налог, около 10%, то есть в сумме $162,150. Следовательно, на этом доме за два с половинной года Алекс заработал примерно $190,350 долларов. Не так уж плохо!
В тот же день вечером Абдулла завез в свой дом какие-то вещи, и, таким образом, вступил во владение недвижимостью.
В это время Джордж Декер развил бурную деятельность. Он встретился со своим знакомым адвокатом, почтенного возраста, специалистом в вопросах недвижимости, Гарри Хиксом. Не вдаваясь в подробности, Декер пожаловался на своих обидчиков и попросил Хикса подготовить Lis Pendеns. Хикс, не разобравшись в сути вопроса, приступил к работе над черновиком этого документа.
Декер, понимая, что честный адвокат Гарри Хикс позже, разобравшись в сути, может отказаться вести это скользкое дело, начал искать среди своих знакомых голодного и подлого адвоката. После нескольких дней, в среду, 14 мая, он встретился с таким стряпчим по имени Альберт Эдвардс.
Пройдоха Эдвардс, увидев, как Декер «виляет бедрами», понял, что дело явно нечистое, но на нем можно заработать.
- Не согласитесь ли вы, мой друг, работать за 30 процентов комиссионных от суммы полученной компенсации? – спросил Декер.
- А вы уверены, что будет компенсация? – ответил Эдвардс вопросом на вопрос.
- Иначе я бы не сидел в этом кресле, – гадко захихикал Декер.
- Давайте рассмотрим суть вопроса, а потом вместе примем решение, – осторожно ответил Альберт. Так в чем же суть дела?
- Да дело несложное. Мы с моей лучшей половиной приняли непростое решение наказать одного проходимца…
- Проходимца? – переспросил Альберт.
- Именно так. Так я продолжу, с вашего позволения.
- Да. Конечно.
- Мы заключили контракт со строителем на покупку нового дома. В силу некоторых незначительных трудностей мы несколько задержали с задатком в размере десяти тысяч долларов. И что вы думаете? Этот строитель, не дождавшись депозита, не только не открыл эскро, но и продал этот дом какому-то арабу.
- Это становится интересным. Хотя, вероятно, и это не все.
- Не совсем. В качестве части оплаты за его дом, мы предложили ему наш дом, но только меньшего размера.
И Декер подробно рассказал Эдвардсу все, что произошло с момента их первой встречи с Алексом. Эдвардс, понимая, что дело запутанное и потому, долгое, предложил не 30 процентов, как в начале сулил ему Джордж Декер, а все 40. После некоторого раздумья, Декер согласился и они подписали контракт на выполнение адвокатских услуг.
Для Алекса Росса вся последующая неделя прошла спокойно. Ни Декеры, ни их агент Том Фокс не подавали признаки жизни. Наконец в пятницу 25 мая, курьер доставил Алексу на стройку письмо от адвоката Декера мистера Гарри Хикса. Собственно, это было не письмо, а черновик документа Lis Pendеns:
Адвокатская контора Гарри Хикса
Гарри Хикс – Лицензия № ХХХХ- 45
Адрес:
Телефон:
Адвокат истца
ВЫСШИЙ СУД ШТАТА КАЛИФОРНИЯ
ГРАФСТВО ОРАНЖ
Джордж и Мери Декер ) Дело № ….
ИСТЦЫ, ) УВЕДОМЛЕНИЕ О
Против: ) ПРОИСХОДЯЩЕЙ
АР Строительная корпорация; ) легальной акции
Александр Росс и вместе с ними ) в соответствии с
От 1 до 50 включительно ) Гражданским
ОТВЕТЧИКИ ) процессуальным
_____________________________) Кодексом Секция 409
Настоящим примите к сведению, что легальная акция была предпринята 19 мая 2013 года против ОТВЕТЧИКОВ и остальных от 1 до 50 и в настоящее время находится в юрисдикции вышеуказанного суда...
Далее шло легальное описание недвижимости, владельцем которой является АР Строительная корпорация и Александр Росс, а в конце указывалось, что предметом судебного разбирательства являются легальные действия, направленные на безоговорочное и точное выполнение условий контракта.
Нужно понять состояние Алекса, когда он прочёл это письмо. Да что, Алекс! Любой человек, получивший такую бумагу от адвоката, если он сам не адвокат и не имеет ежедневно дел с судебной системой, придёт в возбуждённое состояние. А тут… С небес на голову… Жил себе человек спокойно. Каждый день ходил на работу. Работал. Так его, среди бела дня, шарлатаны нашли и развели, как последнего лоха.
В тот день, вернувшись со стройки немного раньше обычного, Алекс взялся за водку. После первой же рюмки, он захотел есть и принял, как ему казалось правильное решение. Он всегда поступал так, когда ему было трудно. Как в молодости, когда они с ребятами были студентами. Открывали банку тушёнки, густо клали ее и размазывали на куске хлеба, посыпали солью и перцем. Этим малым «джентльменским набором», включая репчатый лук и соленый огурец, можно быстро насытиться. Грубо? Возможно. Но явно по-мужски. Да и жизнь-то не отличается особой нежностью чувств, если кто обратил на это внимание!
Верный Рекс был рядом. Он тоже очень любил тушенку. Настолько любил, что за один маленький кусочек мог бы «Родину продать». Он честно сидел рядом, глотал слюну и, как будто понимая, что дела у хозяина не слишком хорошие, глубоко вздыхал и получал свой кусок честно заработанного тушёного мяса с хлебом. За сопереживание.
Вторая прошла, как Христос по воде. За ним и святые подтянулись. После нескольких рюмок «её проклятой», ледяного «Боржоми» и славной закуски мысли у Алекса сами стали выстраиваться и нанизываться как бусины. Значит так: первое – никого преждевременно не беспокоить; второе – нужно лечь на дно и тянуть время, не прибегая к услугам никакого адвоката. Эти сукины дети только рады стараться. За любое паршивое письмишко адвокат сдерёт не менее 350 «бакинских». Как будто никто сам писать не умеет! А здесь - судебное разбирательство. Вот так–то. Да ещё с мошенниками. Тут пахнет сотней тысяч. Не меньше, если не больше… Ну да ладно! Раз деньги есть, значит, что–то придумаем. Надо звонить Мишке. Посоветоваться.
На этой ноте подвыпивший Сашка несмотря на то, что было еще только семь часов вечера, пошёл спать. Когда домой вернулись Аня с Ромой, они застали Алекса спящим в постели. Верный Рекс лежал рядом у кровати. Наевшись хлеба с тушенкой, он тяжело вздыхал и громко портил воздух. Увидев на кухне выложенные, как для натюрморта, остатки пиршества, Аня поняла, что у мужа какие–то неприятности. Будить его она не стала, понимая, чем раздражать Сашу, приставая с расспросами, лучше подождать. Если надо, то сам расскажет.
Проспавшись, Алекс, как решил с вечера, позвонил Майклу.
После приезда в Америку кандидат технических наук Михаил Биберган, бывший исполняющий обязанности заведующего лабораторией Московского ВНИИ тонкой химической технологии некоторое время не мог найти работу в Америке по специальности. Оно и понятно. Не имея американского образования, со своим «английским со словарем» и без связей, не так-то просто было ему устроиться на первую работу. Пока работы не было, он упорно рассылал своё резюме, красил дома (сказался опыт работы по строительству в Селенгинске), учил язык и не унывал. На первое время денег у них немного было (Алекс с картинами в Америку еще не приехал), они с женой купили американскую машину – подержанный «Маркиз» фирмы «Меркурий», сдали на права. А тут и работа подвернулась. В Техасе. Ерундовая. В мелкой «компашке»…
Работая, Михаил продолжал упорно учить язык и рассылать резюме. И тут ему повезло. В ответ на одно из своих многочисленных писем, он получил предложение подписать контракт на два года с Университетом Калифорнии Ирвайне, городишке в часе езды от Лос-Анджелеса. Настоящая исследовательская работа! Она практически совпадала с темой его диссертации. Двадцать две тысячи в год и медицинская страховка.
Михаил с женой Машей и ребёнком Пашей переехали в Ирвайн. Сняли квартиру с двумя спальнями в преподавательском доме. Обзавелись всем необходимым и начали жить. Работалось Мише легко. Он успевал даже урывать время на усовершенствование языка. Жена в университете, как малоимущая, бесплатно брала язык и предметы, которые могли бы быть засчитаны в дальнейшем при поступлении в школу адвокатов.
Через год приехал Александр с семьёй и родителями. Прошло время. И они тоже освоились. Друзья связались с агентами по продаже живописи и продали привезенные картины. От продажи картин Михаил взял себе только сто тысяч долларов. Он считал, что больше не заработал…
ГЛАВА 17
На следующее утро Алекс проснулся, когда ещё не было пяти. Подождав до семи, он позвонил Михаилу. Они с женой внимательно выслушали сбивчивый рассказ Алекса о том, что с ним произошло. Михаил сразу же понял, что Саше нужен опытный адвокат. Он спросил у Алекса, нужны ли ему деньги. Если нужны, то он даст ему все что у него есть, только бы пошли на пользу, а жена Михаила обещала расспросить у себя в адвокатской конторе, кто является одним из лучших специалистов в этом виде проблем в Калифорнии. Они договорились созвониться ближе к вечеру.
Настроение у Алекса было совершенно хреновое. Такое, словно ему плюнули в лицо. Ему хотелось придумать, что-то такое…
Что-то такое, бля, чтобы эти падлы Декеры запомнили надолго. Но что? Тут он вспомнил книгу, которую читал очень давно. Роман Роберта Пенн Уоррена «Вся королевская рать» (All Тhe King’s Men). Там один из героев сказал примерно следующее: «…Человек зачат в грехе и рождён в смраде. И весь его путь…» Или что-то близкое к этому. Это значит, что и Декеры далеко небезгрешны. Значит, надо найти на них компромат такой, чтобы подействовал на них, как уколы серы в их поганые задницы. Но как найти? А частные сыщики? Вот и придумал…
Недалеко от того места, где он строил свои дома, было офисное здание, в котором располагались разные конторы. Алекс запомнил недавно появившуюся вывеску «Новые Пинкертоны». Он решил начать с этого места.
Было почти девять часов утра, когда они с Аней и Ромкой молча позавтракав, накормив Рекса, разъехались по своим делам.
Когда Алекс с Рексом приехал на стройку, его возмутил царивший там полный бардак. Его бесило все: криво уложенные вдоль временного забора остатки деревянных элементов каркаса здания, рулоны неиспользованных остатков бумаги и проволочной сетки и до сих пор не убранные куски битой черепицы, сброшенные ленивым кровельщиком с недостроенной крыши. Выругавшись с досады, Алекс развернулся и поехал к «Новым Пинкертонам». Он резко припарковал машину, открыл окна для Рекса, напоил его водой, велел ему сидеть тихо, ни с кем не перегавкиваться без причины, и стеречь машину. Рекс только вдохнул. Он от природы и так был молчуном.
«Новые Пинкертоны» располагались на втором этаже, так называемых «корпоративных» офисов. Это такая форма аренды, при которой, помимо самого офисного помещения, включены также офисное обслуживание, секретарь, переговорные комнаты, копировальные машины и все остальное, что необходимо для функционирующего офиса.
Алекс Росс фальшиво улыбнулся молоденькой секретарше, сидевшей у большого стола в центре красиво оформленного вестибюля.
- Что я могу для вас сделать? – Спросила она, подняв на него свои голубые лучезарные ангельские глазки.
- Я бы хотел переговорить с кем-нибудь из Пинкертонов.
- Как вас зовут?
- Росс. Алекс Росс.
- Одну минуточку, пожалуйста, – радостно прощебетала блондинка, словно ждала его ещё с прошлой пятницы.
Она позвонила куда-то и сверкнув, в этот раз не только хорошенькими глазками, но и ровными зубками, повернув головку в сторону Алекса объявила:
- Устраивайтесь поудобнее, пожалуйста, – девушка сделала элегантный жест в сторону диванов, – мистер Тимоти Стоунер будет с вами через несколько минут.
И правда. В вестибюль, разбрызгивая фонтаны энергии, вошел уже не молодой, но в отличной физической форме, мужчина, с улыбкой ковбоя из голливудских вестернов. Он протянул руку:
- Тимоти Стоунер. Частный детектив. Какие проблемы привели вас ко мне?
- Хорошо … , – не успел начать Алекс, как они оказались в довольно просторном офисе Тимоти Стонера.
Алекс начал оглядывать офис. На стене перпендикулярной столу, в рамках были развешены различные награды и многочисленные фотографии, на которых был хозяин офиса. На одной из них, он совсем молодой, в полной парадной форме морского пехотинца США, видимо, принимает присягу; на другой он же в камуфляжной форме, где-то в горах. Одна рамка была продолговатая – она вмещала семь наград. В другой, вывешенной отдельно, было четыре награды и … орден Красной Звезды!
- Это все ваши? – удивлённо, но с уважением в голосе, спросил Алекс.
- О нет. Эти – моего покойного отца, – Указывая на рамку с семью наградами, ответил Тимоти, – но остальные мои, – С нескрываемой гордостью сказал он.
Алекс хотел было спросить про орден Красной Звезды, но тут зазвонил телефон. Тимоти снял трубку. Говорил женский голос. Тимоти слушал и, улыбаясь, продолжал глядеть на Алекса. Тимоти говорил на каком-то совершенно непонятном гортанном языке, который Алекс не мог узнать. Тим разговаривал примерно минуту. По его поведению Алекс понял, что разговор подходит к концу.
- Хфйр хуш, куришгунча, къызимчам! (узб. До скорой встречи, девочка!). Ну всё, целую, – сказал он уже на чистом русском языке.
Услышав это, Алекс попытался было раскрыть рот, но Тимоти опередил его и перешел на русский, на котором говорил безо всякого акцента:
- Вы явно хотите спросить, что это за язык и откуда я знаю его? Почему я говорю и по-русски? Очень просто. Я – чистокровный американец. Мой отец был родом из Теннесси, а мать из Детройта. Я родился в Мичигане. А узбекский язык? Мы с родителями с моего раннего детства долго жили в Узбекистане. Там я ходил в школу. Со своей женой я познакомился в Ташкенте. Мы с ней жили на одной лестничной клетке и знакомы со дня её рождения. А воевал я в Афганистане. Так уж вышло, что дома мы говорим на смеси русского, английского и узбекского языков.
- В Афганистане?
- В составе морской пехоты США, я был там с определенной миссией, но, незадолго до вывода русских войск, был тяжело ранен. Попал в русский госпиталь... Получил орден…Тимоти развёл руками, – надеюсь, что вы примите моё объяснение как есть. А теперь вернёмся к нашим баранам, как говорят на Востоке.
Алекс подробно рассказал Тимоти, что с ним произошло, и что он хочет узнать всю подноготную обоих Декеров и Фокса.
- Сделаем, – сказал Тимоти. – Для этого мы должны заключить контракт, чтобы я имел юридические основания стать вашим агентом. Дайте мне адрес вашей электронной почты. Я вам отправлю проект контракта. Если вы со всем согласитесь, то снова придёте ко мне. Мы подпишем контракт и, надеюсь, что «Новые Пинкертоны» сделают для вас хорошую работу.
- Вы работаете один или есть кто-то ещё, – спросил Алекс.
- Есть. Мой партнёр. Это брат моей жены. Его зовут Рустам. Он был старшим офицером «зелёных беретов». Знает несколько языков. Внешне он похож на латиноамериканца, поэтому его никто всерьёз не принимает. Это нам очень помогает.
По непонятной причине, Росс почувствовал, что перед ним открытый, честный человек. И ему стало спокойней. На том они и расстались.
Вечером в гости к Алексу и Ане заскочил Виктор – ее старший брат, который работал врачом в госпитале. Алекс рассказал ему о встрече со Стоунером и о том, что тот говорил по-русски со своей женой.
- Я знаю её. – Сказал Виктор. - Её зовут Согдиана Стоунер. Она уже год как работает у нас в госпитале. Мы зовем её Диана. До того она работала в госпитале в Фаунтайн Вэлли. В Ташкенте она была хирургом, но здесь переучилась, и работает гинекологом. Очень знающий врач. А какая она красивая – это передать невозможно. Настоящая восточная фея.
- Нет, дядя Витя. Ты всё перепутал. Моя мама самая красивая, – вступил в разговор, молчавший до этого Ромка.
- А дети не вмешиваются в разговоры старших. А те, которые вмешиваются и мешают взрослым, идут спать раньше. – Аня приступила к воспитанию ребёнка.
ГЛАВА 18
Проект контракта на услуги по получению информации относительно четы Декеров и агента Тома Фокса Алекс получил от Тимоти Стоунера через день после их первой встречи. Алекс снова встретился с Тимоти, и они подписали контракт. Стоунер пообещал держать Алекса в курсе и если они с Рустамом что-то «нароют», то тут же позвонят.
Час может тянуться долго, а недели, месяцы и годы проносятся со скоростью реактивного самолета. Прошло уже две недели, как Алекс Росс получил от адвоката Гарри Хикса письмо о возможном рекордировании Lis Pendеns. Всё это время Алекс молчал. Никому не звонил и не встречался.
Наступил понедельник 9 июня 2013 года. Утром позвонил Тимоти Стоунер. Они договорились встретиться к концу дня. Алекс приехал к нему около четырёх часов. Как только Алекс оказался напротив Тимоти, тот протянул ему папку с надписью «Джордж Декер». Алекс открыл ее – на первой странице была аннотация. Алекс начал внимательно читать.
1. Джордж Декер. 52 года. Родился в Пасадене в 1961 году. В 1978 году окончил школу и поступил в частный колледж, в котором вместо четырех лет, учился шесть, хотя ни спортом, ни музыкой не занимался. После окончания обучения со степенью бакалавра, Джордж несколько лет работал в юридической конторе своего отца. В 30 лет Декер поступил в юридическую школу, которую окончил, вместо обычных двух, за три года, а экзамен на адвокатскую практику, после многих попыток, он сдал, когда ему было уже 38 лет, в 1999 году.
2. После получения лицензии молодой адвокат, несколько лет отмучился в адвокатской конторе «Куммер, Хикс и Данн» в городе Риверсайд. Оттуда он ушёл в 2003 году. Тогда же получил лицензию агента по продаже страховых полисов. За эти годы вечный студент успел четыре раза жениться. Джордж развелся со своей 4-й женой в 2004 году и начал вести бурную жизнь. Он активно встречался с разными женщинами, стал вертеться в компаниях таких же гуляк, выпивал и играл в гольф. Какое-то время числился агентом в страховой компании «Олл Стэйтс Иншуранс», но с 2006 года, когда он вступил в оставленное отцом небольшое наследство, Джордж открыл в городке Беверли Хиллз свою страховую брокерскую контору.
3. Мэри Джонсон–Декер старше своего супруга на три года. Они женаты с 2008 года. К этому времени миссис Декер тоже успела сменить двух мужей. От каждого из супругов она родила по ребёнку. К моменту замужества с Декером её дети выросли и жили самостоятельно. Общих детей у Джорджа и Мэри не было.
В папке были фотографии супругов. Глядя на фотографию красивой улыбающейся женщины, сделанную в солнечный день, Алекс подумал: «И что нашёл в этой поганой змее, этот ловелас, Декер?» Одетый в белый костюм с цветной бабочкой и таким же платочком в нагрудном кармане пиджака, он выглядел эдаким «прожигателем жизни», а его облик никоим образом не сочетался с образом его супруги – Бастинды из «Волшебника Изумрудного Города», в каком миссис Декер впервые предстала Алексом Россом.
Алекс дважды просмотрел все содержимое папки. Первый раз бегло, а второй, внимательно читая все бумаги, вдумываясь в каждое слово.
- Какое у вас впечатление об этой паре, – Спросил Алекс.
- Там очень много странного, – неопределённо ответил Стоунер. – Во-первых, почему он так долго учился? Гулял? Бегал за юбками? Допускаю. Но ясно одно, что у его отца адвоката были деньги учить своего оболтуса. Но не это главное. Главное другое. Почему он перестал заниматься адвокатурой? Тут следует копать. Во–вторых, я уже сделал запросы относительно финансового положения супругов Декеров. Совместно и по отдельности. Их брак несколько странноват, но ничего необычного, на первый взгляд, в этом союзе нет.
- Я с вами полностью согласен, – поддержав Тимоти, заметил Алекс. – Когда они купили дом на Пасифик Шор Лэйн?
- Дайте мне ещё несколько дней. Я смогу ответить на многие вопросы, когда начну получать ответы на мои запросы.
- Вы случайно не заинтересовались клиентурой этого господина Декера? Его связь с адвокатом Хиксом ясна – он у него работал, а вот его клиенты…
- Рустам там начал уже крутиться. Он свободно владеет испанским. Он учил испанский в военном училище, когда СССР планировал экспансию в Латинской Америке. Потом был Афганистан. Через Афган прошли сотни тысяч военных. В особенности, десантники. Но кроме Афгана, Рустам был в Никарагуа, Анголе, на Кубе. Затем снова Афган, а после снова Куба. Я познакомлю вас с ним. Он родной брат моей Согдианы. Вот кстати, её фотография, – и Тимоти развернул в сторону Алекса фотографию, стоящую на его столе.
Алекс, едва взглянув на неё, понял, что Виктор был прав. Продолжая глядеть на фотографию, он сказал Тимоти:
- Брат моей жены Виктор рассказывал нам о вашей жене. Они работают в одном госпитале. Он работает дежурным врачом в Emergency Room, а ваша жена в гинекологии. Виктор ещё рассказал, что в СССР она была хирургом, а здесь сменила специализацию.
- Да. Согдиана была хирургом. Она выходила меня, когда я был ранен в Афганистане.
- Так вы познакомились в Афганистане?
- Нет. Это было уже во второй раз. В Самарканде в 1988 году.
- В Самарканде? Американец?
- Так уж вышло… Тогда она меня вернула с того света
- Так как же вы познакомились в Самарканде?
- Нет, что вы! Мы знакомы с моей женой с того самого дня, когда её принесли из родильного дома. Мне тогда было семь лет. Мы с Рустамом её всюду таскали с нами. Тогда я и полюбил её, как живую игрушку. А потом, когда ей было три, наши отцы на каком-то очередном сабантуе, изрядно выпив, сговорились, что мы поженимся. В шутку, конечно. Но она первая призналась мне, что любит меня. Это было в «Шереметьево» в 78 году, когда мы уезжали из СССР. Мне тогда было семнадцать, а ей – одиннадцать. Женщины на востоке рано взрослеют. Там мы впервые поцеловались. Кстати, домашние меня называют Тимуром. Так что и вы можете звать меня также.
Вспоминая о чем-то, Тимоти усмехнулся своим мыслям.
- Я не утомил вас своими воспоминаниями? Вот разберёмся немного с вашими делами, которые уже стали моими, тогда и накроем поляну, как положено.
В этот момент в комнату без стука ввалился какой-то «мекс». Он был в заношенной мексиканской рубашке без воротника, застиранных джинсах, стоптанных туфлях и соломенной шляпе, какие носят «чиканос».
- Знакомьтесь Алекс. Это мой славный компадре Рустам Ходжаев, – по-русски сказал Тимоти. – А это наш клиент и новый друг Саша Росс.
Они обменялись рукопожатием. Темнокожий, невысокого роста, с черными волосами и с усами, Рустам никак не отличался от людей, работавших на стройке у Алекса.
- Ну, что там происходит? – спросил, обратившись к Рустаму, Тимоти.
- Мне кажется, Декер зарабатывает большие деньги на автомобильных авариях.
- А подробнее?
- Что подробнее?
- Всё. Подробно.
- Пока не знаю. Вхожу в роль. Представился никарагуанцем. Хорошо, что я Манилу знаю лучше, чем они сами. Немного заикаюсь, чтобы акцент заглушить. Когда придёт время, меня представят патрону. Но это явно плохо пахнет. Весь мир стал плохо пахнуть! – покачивая головой из стороны в сторону, с явным сожалением в голосе, сказал Рустам. – Понимаешь, там, в Союзе, система была такая. А здесь! Здесь–то что? Живи и радуйся. Так нет же. Воруют не меньше, чем там Советах воровали.
Рустам с семьей приехал в Америку в марте 1992 года. Он сразу подписал пятилетний контракт с базой морской пехоты Пендлентон на должность инструктора по спецподготовке.
Профессиональный военный, он ничего другого не умел делать. Позже контракт продлили еще на пять лет. Потом Рустам остался без работы. Тимоти к тому времени получил лицензию адвоката. Так они решили стать «Новыми Пинкертонами». Учитывая внешность Рустама, они решили использовать его на оперативной работе. С этой целью Рустам поехал в Мексику.
По узбекскому паспорту он получил никарагуанскую визу и оказался в Маниле. Там он быстро нашёл людей, которые приняли его за слабоумного заику, обещали нелегально перевезти в США. Это было нужно для конспирации и связей среди нелегалов. С группой «латинос», направляющихся в Америку, он снова оказался в Мексике, но на этот раз нелегально. Свои документы Рустам отправил жене по почте, а сам без паспорта и денег, в группе под руководством «койота» (проводника), перешёл границу США в районе города Юма в Аризона, и через три дня был в Калифорнии.
Трудности, связанные с переходом границы, его не пугали – и не в таких передрягах приходилось бывать. Но он приобрел связи среди «нелегалов». За двести долларов ему сделали американские и мексиканские документы. Вот уже как полгода Рустам вертелся среди «мексов». Он сказал, что нашел работу по выгуливанию собак и то и дело появлялся в разных районах с собаками на поводке. Это было очень удобно. У Ходжаевых была среднеазиатская овчарка – Алабай. Девочка весом в семьдесят килограмм, по кличке Альбина. Здоровая как бык, она обеспечивала Рустаму полную безопасность. Она, как и Рексик, специально обученная, свое дело знала туго.
Рустам рассказал нехитрую историю. Он появился возле конторы компании Декера «Олл Стэйтс Иншурансе» неделю назад. Первый раз Рустам прошелся мимо конторы Декера, выгуливая таксу, которую он одолжил у своих соседей, приглядываясь и оценивая обстановку. Возле конторы кипела тщательно скрываемая активность. Чтобы проверить ситуацию, на следующий день Рустам объехал несколько контор страховых брокеров. Там обстановка выглядела иначе. Никакой висевшей в воздухе активности там не наблюдалось.
Сегодня утром Рустам, теперь уже с Альбиной, вернулся к конторе Декера. Он подошёл к одному из мельтешащих там «латинос»:
- Buenos dias, Senor! Estoy buscando el trabajo adicional. ;Hagalo quien necesitar un poco de ayuda? (исп. Доброе утро, господин. Я ищу дополнительную работу. Кто-нибудь нуждается в небольшой помощи?) – обратился он к здоровому мексиканцу, с замашками босса.
- ;Que esta haciendo ahora? (исп. Что ты делаешь сейчас?) – с высоты своего положения спросил тот.
- Perros ambulantes! Рero hacer trabajo mas. (исп. Выгуливаю собак. Но я могу выполнять и другую работу.)
- Hm...
- Le pagare comision! (исп. Я заплачу вам комиссионные!) – почтительно продолжал ныть Рустам, удерживая Альбину, которая подозрительно отнеслась к новому знакомому Рустама.
- ;Quiere? No mienta a mi! ?Vamos! (исп. Заплатишь? Не ври мне. Пошли.)
Здоровяк подошёл к другому «мексу», который, похоже был настоящим боссом. Они о чем-то поговорили между собой.
- ;Cuando vino an Estados? (исп. Когда ты прибыл в Штаты?) – спросил у Рустама настоящий босс.
- Hace seis meses. (исп. Шесть месяцев назад.)
- ;Quien lo trajo en Estados? (исп. Кто привез тебя в Штаты?) – продолжал расспрашивать Рустама босс.
- Senor Ramon Munios de Uma Arisona estatal. (исп. Господин Рамон Муньёс из Юмы, штат Аризона.)
- Lo conozco. O'Key! Le dare un trabajo. Simple, pero ganara mucho dinero! Mucho. (исп. Я знаю его. Хорошо. Я дам тебе работу. Простую. Но ты заработаешь много денег. Много.)
- Gracias, Senor! Gracias! (исп. Спасибо господин! Спасибо!)
- ;Eh, Pedro, habla cualquier ingles? (исп. Эй, Педро, ты говоришь по-английски?) – спросил босс у Рустама.
- Un muy pequeno, (исп. Совсем немного.) – Ответил он.
- Es incluso mejore… (исп. Это даже лучше…) – пробормотал босс и жестом велел Рустаму следовать за ним.
Они было двинулись по направлению к входу в контору «Олл Стэйтс Иншуранс». Но тут босс остановился и сказал Рустаму:
- Eh, Pedro. No puede tomar este perro con usted, (исп. Эй, Педро, ты не можешь взять эту собаку с собой.)
- Pero no puedo vivirla en la calle, (исп. Но я не могу оставить её на улице.) – возразил он почтительным тоном.
Сделав неопределённый жест головой, босс отвёл Рустама в контору. В приёмной за столом восседала накрашенная девица. Не глядя на вошедших, она спросила имя, адрес и номер мобильного телефона Рустама. Редкостно красивая молодая мексиканка, даже не взглянув на Рустама, с его слов заполнила какие-то формы и протянула их ему для подписи.
- Prosiga y firmelo. (исп. Подпиши это.) – разглядывая свои ногти, пропела девица.
- ;Que es? (исп. Что это?)
- Aplicacion para seguro del coche. (исп. Заявление на автомобильную страховку.)
- Pero no tengo el dinero para pagar por el. (исп. Но у меня нет денег, чтобы платить за неё.)
- No haga cauto sobre. Amo pagara por el. Tiene que hacer solo el trabajo. (исп. Не беспокойся. Хозяин заплатит за это. Ты только должен будешь выполнить работу.)
- ;Que trabajo? (исп. Какую работу?)
- ;No sabe? Para participar en accidente del coche. Ganara el dinero bueno! (исп. Ты что не знаешь? Участвовать в автомобильной аварии. Ты заработаешь хорошие деньги.)
Рустам подписал какие-то бумаги, взял копию расписки об оплате автомобильной страховки, за которую он не платил, и получил указание удалиться.
- Cuando el testamento de tiempo vino, Pedro, se pondra en contacto, (исп. Не беспокойся, Педро. Когда придет время, мы свяжемся с тобой.) – уверила Рустама девица.
- ;Por qu; siempre me llamas Pedro? (исп. Почему вы называете меня Педро?)
;No eres Pedro? Si no, entonces convi;rtete en Pedro. Ser; mejor para ti. (исп. А ты разве не Педро? Если нет, то стань Педро. Так будет лучше для тебя.)
- Больше сказать нечего, – закончил свой рассказ Рустам.
- Безусловно, это всё плохо пахнет. Будем ждать, когда тебя вызовут к хозяину, а теперь переходим к Тому Фоксу. Это настоящая лиса, а может, и шакал, протягивая Алексу другую папку с надписью «Том Фокс», – сказал Тимоти.
В папке было только несколько листов бумаги. Алекс вопросительно посмотрел на Тимоти.
- Надо ехать в Денвер. Этот тип почему-то бросил всё в Денвере и умчался в Калифорнию, – подвёл итог разговора Тимоти (Тимур). – Будем копать.
ГЛАВА 19
Чем больше Алекс Росс размышлял над сложившейся ситуацией, тем он более склонялся к мысли, что, несмотря на его уважение к Тимоти, тот не мог быть его адвокатом. Здесь требовался «тертый калач». Разумеется, ему нужен был совет Тимоти. Вполне возможно, что он может знать имя адвоката, специализирующегося в вопросах недвижимости.
Через пару дней Алексу позвонила Маша, жена Михаила. Она сказала, что ей порекомендовали одного очень опытного юриста. И оказалось, что этот уже не молодой адвокат, преподавал у них в школе, контрактное право, но основным его коньком была недвижимость. Кроме того, у него есть своя небольшая адвокатская контора. Его имя Джузеппе Аванти.
Алексу показалось это имя знакомым… Тут он вспомнил. Так и есть! Это был тот самый бодрячок, что зимой проводил семинар по защите собственности. Он раздавал свои визитные карточки с пожеланием, чтобы они никогда не понадобились. Алекс вспомнил, что бросил ее тогда в бардачок машины.
Алекс позвонил в контору Джузеппе Аванти, и они договорились о встрече. Первое знакомство Алекса Росса с господином Аванти состоялось в конце августа, когда подходил срок ответа Гарри Хиксу.
Алекс появился в конторе Аванти 28 августа в 15:00. Не занимаясь беспредметными разговорами, они сразу перешли к делу. Аванти попросил Алекса подробно рассказать о причине, которая привела его к необходимости в услугах адвоката. Алекс, было начал подробно излагать детали, но Аванти заявил:
- Как я понимаю, молодой человек, вас обвиняют в невыполнении обязательств по контракту, а в качестве компенсации, требуют возмещения убытков? При этом за легальную основу истцом избрана доктрина «Специфическое исполнение».
Аванти замолчал, видимо что-то обдумывая, а в это время Алекс разглядывал его ярко-желтый галстук. Он вспомнил, что у папы Карло был друг, Джузеппе, которого называли «Сизый Нос». Алекс улыбнулся своим мыслям, однако голос Аванти вернул его к действительности.
- Прежде чем вы подробно изложите всё, что с вами произошло и мы приступим к рассмотрению возможностей защиты, я ознакомлю вас с понятием «Специфическое исполнение». Это необходимо для понимания проблемы и стратегии защиты.
Понятие «Специфическое исполнение» пришло в наше законодательство из английского права. Когда-то давно бароны были в полной зависимости от своего соверена. По своей воле монарх наделял своих баронов земельными участками. Но при этом он же мог отбирать эти участки у одних и отдавать их другим баронам. После очередного восстания бароны отняли это право у монарха и, таким образом, провозгласили, что каждый земельный надел является специфическим и отличается от всех остальных земельных участков. В наши дни «Специфическое исполнение» – это средство, которое позволяет потерпевшей стороне требовать исполнения всех условий контракта в точно согласованные сроки, чтобы, при этих обстоятельствах, справедливость сохранялась для всех сторон конфликта.
Произнеся это, Аванти поднял вверх указательный палец левой руки, подчёркивая важность этого заявления. Он вышел из-за своего стола и начал ходить по кабинету. Его энергия стала передаваться Алексу, который молча, не произнося ни единого звука, внимательно слушал.
- «Специфическое исполнение», – продолжал Аванти, – это экстраординарное право обязывающее стороны, вступающие в соглашение, выполнять контракт точно в соответствии с условиями и сроками, указанными в контракте. Причём выполнять их так, чтобы, при нарушениях, потерпевшая сторона, обратившись в суд, могла бы рассчитывать на справедливое решение. Требование к каждой из сторон неукоснительного исполнения обязательств по контракту является основой для судебного решения.
Истец, обратившийся в суд с требованием удовлетворения доктрины «Специфическое исполнение», должен заключить контракт добровольно и действовать исключительно с «добрыми намерениями». Суд должен отказать в рассмотрении иска тому истцу, который действовал несправедливо или с недобрыми намерениями, независимо от любой неуместности в поведении ответчика.
В какой-то момент Алекс почувствовал, что голос Аванти, как тогда в ресторане «Ржавый пеликан» его раздражает, а желтый галстук, повязанный с большим узлом, начинает просто бесить. Он поймал себя на мысли, что больше не слушает Аванти…
- Однородный Коммерческий кодекс (Uniform Commercial Code), принятый с некоторыми различиями во всех штатах, является правовой нормой коммерческих сделок. Этот кодекс разрешает пренебрегать самой доктриной «Специфическое исполнение» при нарушении контракта заключённого для товаров или услуг при ограниченных обстоятельствах. Если предметом контракта является обычное имущество, например, мебель, приборы, или машины (но не земля!), общая мера ущерба за нарушение условий контракта, определяется как разность между рыночной и договорной ценой. В этом случае, убытки адекватны, так как, это изделие может быть легко куплено на свободном рынке, и покупателю следует возместить разницу, которую истец был вынужден потратить сверх оригинальной договорной цены.
Как видите, молодой человек, – Аванти упорно продолжал называть Алекса молодым человеком, хотя они были примерно одного возраста, – ваша проблема, для вас является существенной, но для адвокатов является типичным случаем и для защиты не представляет особой сложности. А теперь ваша очередь, мистер Алекс.
Алекс в деталях и с указанием имён, дат и времени, рассказал, что произошло и как до этого дня развивались события. В конце разговора, Аванти записал его имя, адрес и номера контактных телефонов. Он попросил Алекса приехать к нему в среду, 4 сентября, к десяти часам, подписать соглашение о том, что он будет представлять интересы компании АР и его самого Александра Росса, а также привезти чек на десять тысяч долларов в качестве аванса за юридические услуги. На этом они распрощались. Когда Алекс уже выходил из кабинета, Аванти, знаком попросил его задержаться.
- Молодой человек, мой дедушка приехал в Америку из Сицилии. Он был очень практичным человеком. Когда я окончил школу адвокатов и получил лицензию, дедушка собрал всю нашу семью у себя дома отпраздновать это событие. Мы, итальянцы, уважаем своих родителей... Так вот, дедушка подозвал меня и сказал: «Джузеппе, для того чтобы быть хорошим адвокатом, ты не забывай всё то, чему ты учился все эти годы, но всегда старайся узнать, кто с кем спит и кто кому заносит деньги. Это помогает…»
- Я уже работаю с частным детективом, – мрачным голосом ответил Алекс.
- Так что ваш дедушка тоже был родом из Сицилии? – блеснув плутовским взглядом, пошутил Джузеппе. –хлопая по спине Алекса. В этот раз он поставил ударение правильно.
В этот момент Алекс почувствовал, что с помощью этого ловкого адвоката мистера Аванти дело он не проиграет, но это обойдётся ему очень дорого. Видимо сицилийский дедушка успел сказать своему внуку много такого, что сделало его нового друга Джузеппе, настоящим адвокатом.
ГЛАВА 20
Выйдя от адвоката, Алекс отправился к Тимоти Стоунеру. Он рассказал ему о своем впечатлении от визита к мистеру Аванти. Алекс как-то уже свыкся с мыслью, что Тимоти рядом. И хотя они были знакомы всего ничего, он стал воспринимать его как своего близкого друга.
Их разговор прервался звонком на телефон Алекса. Это был Рустам:
- Алекс, как ты знаешь, я наблюдаю за домом Декеров на Пасифик Шор Лэйн. По-видимому, этот дом кому-то продали. Детали нам пока неизвестны, но попытаемся их достать, если они действительно его продали. Как у вас дела?
- Да вот, я был у адвоката Джузеппе Аванти. Сейчас рассказываю Тимуру свои впечатления.
- Вы не очень напрягайтесь.
- Так они же не дают расслабиться.
- И тем не менее, старайтесь не перенапрягаться.
- Я позвоню, когда что-то узнаю более конкретно.
Уехав от Тимура, Алекс приехал на новую стройку. Он обошёл площадку. Там всё было нормально.
Затем он поехал в дом 25 на Элм Ридж. Там шла завершающая фаза отделочных работ. Уже были закончены все ванные комнаты, кухня. В кухне был установлен гранит. Когда Алекс подъехал, то он застал грузовик компании, продающей кухонное оборудование. Алекс расписался в получении, затем взял из своей машины блокнот, бумажную клейкую ленту синего цвета и прошёл в дом. Там он обошёл все без исключения помещения, внимательно осмотрел каждую стену, плинтус, карнизы под потолком, все двери и окна. В тех местах, где он замечал неполадки, он наклеивал кусочки синей ленты. Потом за ним пойдут маляры и устранят все недоделки.
За эти годы Сашка Росс стал настоящим американским строителем. Причём, высокого класса. Он любил эту работу. А почему бы и нет? Хорошая работа. Сам себе босс. На свежем воздухе. С простыми мужиками, понимающими мужскую шутку. И вдруг вот этот случай! Надо же! Мошенники его развели, как последнего идиота…
В этот день Саша как обычно, заехал за Ромкой и вернулся домой к шести часам. Ани дома ещё не было. Пока Алекс на кухне разогревал ужин, Ромка возился с Рексом…
Через день Алекс снова был в конторе Аванти. Он подписал с адвокатом договор, согласно которому Джузеппе Аванти становился легальным представителем компании АР Строительной корпорации и лично Александра Росса.
Аванти предложил Алексу в письменном виде подробно изложить все события и факты с датами, телефонами, адресами и именами людей, имеющих хотя бы отдалённое отношение к делу Декеров, а сам Аванти свяжется с Гарри Хиксом. После они будут решать, что делать дальше. Следующие выходные были длинными, так как включали в себя День труда, поэтому они договорились о следующей встрече на 9 сентября.
В воскресенье у Россов собралась теплая компания. Алекс с женой и сыном, Михаил с Женей, Виктор с женой Стефани и сыном Грэгори. Приехали также Тимур с Согдианой и двумя детьми: Елизаветой и Кевином. Рустам с женой Алисой и тремя детьми: старшим Майклом младшими: Лолой, и Биллом.
Рустам привез свою овчарку Альбину, чтобы познакомить её с Рексом. При виде этой «девушки» Рекс сразу же, невзирая на присутствие гостей, стал ей оказывать особые знаки внимания, да так энергично, что его заперли в гараже, а Альбине в одиночку пришлось скучать в машине.
Накрыли стол. Рустам приготовил такие вкусные узбекские шашлыки, что Алекс, не удержался и, несмотря на протесты Ани, съел тройную порцию.
Немного выпив, гости разговорились, естественно, по-русски. Тимур сказал, что неподалеку открылся новый спортивный зал и он будет туда ходить, но, чтобы не платить за него, он собирается вести там занятия по самообороне без оружия. Он порекомендовал Алексу с Ромкой и Мишке записаться в этот клуб. Алекс запротестовал, что он уже старый для этого. Но умный Ромка, громко сказал:
- Ты же не дедушка, а только папа. Вот когда будешь дедушкой, тогда станешь старым.
Алекс молча глядел на этот обильный стол, шумно разговаривающих гостей и с визгом носящихся малышей. В этот момент ему показалось, что он именно сейчас наконец-то понял, что это такое – простое человеческое счастье. И ему захотелось, чтобы этот день никогда не кончался…
ГЛАВА 21
После того как Шараф Рашидов, распрощавшись с сыном в Цюрихе уехал в Москву, прошло несколько месяцев. Все время он был занят текущими делами. Для него не было странным, что Артур не звонит. Он никогда не баловал отца своим вниманием. В основном, звонил всегда Шараф. Это повелось еще с времен, когда Артур учился в Швейцарии.
В середине июля 2013 года Шараф Рашидов, получил предложение по линии ООН участвовать в переговорах по Сирии, но не как российский, а именно как узбекский дипломат. Получив это приглашение, он был весьма удивлен, так как раньше никогда не представлял Узбекистан.
С целью предусмотреть все непредсказуемые последствия, он встретился с некоторыми ответственными работниками МИДа России. Одни посчитали такое предложение провокацией, другие посоветовали ему использовать предложение, как возможность получения дополнительной информации. В другом ведомстве, где Шараф недавно получил очередное звание подполковника, ему предложили принять это предложение, именно как представителя Узбекистана.
В конце августа для прояснения ситуации с работой по Сирии Шараф Рашидов вылетел в Нью-Йорк. По дороге, как водится, он остановился в Цюрихе, чтобы проверить состояние счета и банковской ячейки в сейфе USB банка. К его огромному удивлению, банковская ячейка была пуста, а на текущем счету оставалось пять миллионов долларов. Из предъявленных ему копий банковских документов следовало, что сейф был вскрыт 31 марта, а деньги со счета переведены в Сити-Банк лично Артуром Рашидовым.
Кровь ударила в голову Шарафу. Он мог предполагать все, что угодно, но, чтобы его сын совершил такое… От напряжения у него тряслись руки. Это нужно было пережить… Почему он это сделал? Зачем?
Шараф вышел на улицу. Зашел в кафе. Чтобы справиться с адреналином, скрыть волнение и утолить голод, он заказал сэндвич, рюмку коньяку и кофе. Шараф не боялся остаться на улице. У него была прекрасная квартира в Москве, в доме, где жили ответственные работники МИДа. За столь долгую службу в Министерстве иностранных дел ему начислили большую пенсию. Вторая пенсия ему полагалось, как подполковнику с более чем 33-летним стажем. Также у него была представительского класса машина Мерседес модели S-550. Кроме того, на его счету в Москве собралось более 20 миллионов рублей и двести тысяч долларов у него было на счету в Нью-Йорке. Но получить такой удар от сына – это было больно! «Как это он мог сделать? Что заставило или кто заставил его так поступить? Это следует выяснить», – эти мысли неотступно вертелись в голове Шарафа.
Спустя час Рашидов вернулся в отделение USB банка, где открыл новый счет, которым мог пользоваться только он или, в случае его смерти, наследник. Со старого счета на новый Шараф перевел оставшиеся от его состояния последние пять миллионов. Больше в Цюрихе делать было нечего, поэтому первым же рейсом он улетел в Нью-Йорк.
В ООН Шарафу Рашидову разъяснили, что в комиссии по Сирии, где ему предложили позицию старшего должностного лица, не может быть представитель заинтересованной стороны, которой является Россия. Так как времени для решения столь сложного вопроса в такой совсем непростой ситуации, Шараф вылетел в Москву для консультации.
В МИДе России, по согласованию с «конторой» было принято решение о выходе на пенсию Чрезвычайного и Полномочного посланника 1–го класса Шарафа Рашидовича Рашидова с предоставлением персональной пенсии и права возвращения на службу по согласованию с руководством МИДа. В МГИМО ему оформили творческий отпуск с сохранением должности профессора без сохранения зарплаты, но с правом возвращения на работу в любое время. В «конторе» ему выделили группу поддержки для работы в любом районе Земного шара. На все эти дела ушло много времени. Таким образом в середине сентября Шараф Рашидов вылетел в Нью-Йорк для вступления в новую должность по линии ООН.
Шараф используя свое положение в «конторе», мог достаточно легко отыскать своего непутевого Артура хоть на дне любого океана или в глубоких пещерах Антарктиды, но тогда возникли бы вопросы по истории возникновения счетов и размерам депозита. Теперь же ситуация стала более сложной, так как он должен был начать работу по Сирии. Рашидов полностью отдавал себе отчет, что начиная с этого момента, он будет находиться под наблюдением самых могущественных разведок и контрразведок. В сложившейся ситуации он не мог доверять даже своим старым друзьям в ООН, которые, также как он, работали на разведки своих стран и часто были двойными и даже тройными агентами.
ООН сняло для него квартиру недалеко от основного здания. Его телефон прослушивался, компьютер просматривался, в квартире были установлены скрытые камеры для круглосуточного видео- и аудио-наблюдения. То есть, он жил, как рыбка в аквариуме. Но именно это, казалось, необычное обстоятельство его как раз не смущало.
…Шарафу было всего 33 года, когда трагически погибла его любимая жена Юлгуз. Совсем еще молодой человек, он долго оплакивал свою Юленьку, но, что тут поделаешь…
Дело в том, что в их семье все домашние вопросы решала Юлгуз. Она и поддержала чистоту в доме и готовила. Причем, готовила прекрасно. Все узбекские блюда, приготовленные его женой, были невероятно вкусными. Плов всегда был жирный с мясом и множеством специй, манты и чебуреки – неизменно большие и сочные. Естественно, что уже к 30 годам Шараф раздобрел.
Тогда, в 90-х, в первое время после гибели жены он как-то опустился. Ему даже на работе дали отпуск, чтобы он смог привести себя в порядок. Постепенно боль утраты прошла. Нужно было снова налаживать жизнь. И Шараф взялся за это с упорством, которое было для него привычным делом.
В те времена Шараф проводил большую часть времени в Нью-Йорке. Там стал посещать спортивный клуб. Вначале было не комфортно, но постепенно он втянулся. Готовить было некому, и он начал питаться в ООНовском кафетерии, стараясь есть, в основном овощи и избегать красного мяса – так вес стал уходить и живот уменьшался.
Вернувшись в Москву, Шараф чтобы убрать ташкентский акцент, Шараф Рашидов стал посещать логопеда, который посоветовал ему брать уроки сценического мастерства. Так он познакомился и вошел в круг московской актерской элиты. В течение двух – трех лет из простого узбекского парня он превратился в человека с изысканными манерами и хорошим вкусом. И что интересно, ему стало нравиться общество эмансипированных женщин, как в Москве, так и в Нью-Йорке. И они с удовольствием принимали ухаживания прогрессирующего по службе карьерного дипломата. Но до женитьбы дело не доходило, так как он оказался в этом плане человеком ветреным, увлекающимся утехами более плотскими нежели духовными.
Ветреность Рашидова стала известна многочисленному начальству. Во всех ведомствах, где Шараф состоял на службе, эта его страсть, к удивлению, не вызывала негативной реакции. Времена изменились, и такое поведение начало восприниматься как вполне себе комильфо. До этого несколько замедленный его карьерный рост резко пошел в гору. Да, он стал использовать женщин для достижения своих определенных целей. А что же тут нового и необычного? Тем более в его многогранной деятельности.
Для решения вопросов, связанных с его позицией в комиссии по Сирии, Шараф Рашидов стал посещать одну из самых больших мечетей в Нью-Йорке. Он, не скрывая своего дипломатического статуса узбекского дипломата и даже стал общаться с имамом.
Шараф планировал в дальнейшем использовать связи имама, чтобы разыскать Артура. Он не мог даже допустить мысли о том, что его собственный сын украл все деньги. Шараф подозревал, что его сын примкнул к одному из радикальных исламских течений, может быть даже к «Исламскому государству». И, кто знает, вдруг он теперь находится в Сирии? Но исполнить этот план он планировал по возвращении из Сирии.
ГЛАВА 22
10 сентября Рустам уехал в город Колорадо Спрингс, штат Колорадо, чтобы выяснить истинную причину, заставившую остроносого пройдоху Тома Фокса срочно покинуть Колорадо и начать свою деятельность на ниве продаж недвижимости в Калифорнии.
Рустам вернулся через неделю и передал свои записки Тимуру, который изложил их в удобном для чтения виде:
…Томас Фокс, 1975 года рождения. проживал в городе Колорадо Спрингс, Колорадо, графство Эль Пасо. В 1995 году, по окончании двухгодичного колледжа, он поступил на Каплановские курсы по подготовке к сдаче экзаменов для получения лицензии на продажу недвижимости как агент.
В штате Колорадо, также как и в других штатах, включая Калифорнию, продажа недвижимости может осуществляться только через лицензированные брокерские агентства. Агент по продаже недвижимости свою деятельность осуществляет только через брокера. Агенты не имеют права заключать с клиентами контракт на продажу недвижимости. Это может делать только брокер, имеющий брокерскую лицензию, которую он может получить после сдачи брокерского экзамена.
Документы, требующиеся для продажи недвижимости, вначале подписываются агентом, затем, проверяются и подписываются брокером. Более того, агент не имеет права получить честно заработанные комиссионные ни у какого другого брокера, кроме своего. Вот так, Том Фокс стал продавать и покупать недвижимость для своей брокерской конторы, в которой он был одним из агентов. Постепенно, он стал постигать все премудрости этой непростой профессии, включая проделки, граничащие с уголовным наказанием.
Как-то жарким летом 2005 года, объезжая окучиваемую им территорию, у одного чистенького домика Фокс обратил внимание на сидящую в кресле-качалке пожилую женщину. Надо сказать, что он был по своей природе человеком очень активным и не упускал любую возможность все что угодно продать, купить и перепродать, но уже дороже.
На лужайке перед домом росли цветочки, было чистенько и все вокруг дышало уютом. «Неплохой домишко и хозяйка уже на покой просится» возможно пронеслось в голове у Фокса. Он припарковал машину у дома, надел приготовленную на всякий подобного рода случай старомодную шляпу, вылез из машины и, как вежливый мальчик, сняв шляпу, прижал ее к груди, подошел к старушке и начал разговор:
- Какой чудесный сегодня день, не так ли?
Старушка, видимо, была рада любой возможности поговорить. Но, увидев такого вежливого молодого человека, обрадовалась вдвойне.
- Да, действительно. Сегодня очень хороший день, – она
поддержала начавшийся было разговор.
- Меня зовут Том Фокс. Я представитель компании «Сэнчури 21». Может быть, вы слышали о такой? Наша компания представляет интересы людей, желающих купить или продать недвижимость. Не знаете ли вы кого-то из ваших соседей, кто желал бы изменить свой статус?
- Меня зовут Бэтси Стриклэнд. Так вы продаете дома или еще что-нибудь? Например, антиквариат?
- Да конечно. Я сам коллекционер и с удовольствием посмотрю любой антик.
- Если вам позволяет время, я бы показала кое-что из моих вещей, которые я готова продать.
Самое главное дело для продавца – вступить в разговор… А там… куда кривая выведет…
Том помог старушке подняться с кресла, и они прошли в дом. Гуляя по дому и рассматривая старую рухлядь, Том выведал у старушки, что она живет одна, что у нее есть внуки, которые спят и видят, когда они смогут вступить в наследство.
- Что? Прямо так и говорят?
- Говорят, что я не могу жить одна, и если продать дом, то перееду к внучке и буду жить у нее.
- А вы как считаете?
- Мое-то дело знаете какое – стариковское. Сегодня я здесь, а завтра там. – показывая на небо, со вздохом вымолвила она.
- Знаете что?… - как будто обдумывая каждое слово, сказал Том. – Вот моя карточка, вы переговорите с внуками и позвоните. А лучше давайте я напишу контракт на продажу вашего дома. Вы его прочитаете с внуками и если это вам подходит, то мы его подпишем.
На следующий день, около полудня, он снова появился перед глазами старушки. Не спросив, как прошел разговор с ее внуками, Том заехал с другой стороны:
- Вы меня простите за мое нахальство, но у меня вчера вечером произошло такое, что я больше не могу жить с моей женой.
- Что такое случилось? – заохала женщина.
- Вы не поверите. Я возвратился с работы домой и застал мою жену с другим мужчиной, – для пущей достоверности, он сделал вид, что смахивает слезу. – Собрал вещи в чемодан и ушел. Пойду жить в гостиницу.
- Понимаю. Мой покойный муж тоже убегал. Вы-то, хоть чемодан у меня оставьте. Не таскаться же с ним по гостиницам.
- А может быть, вы сдадите мне комнату? Мне бы только на несколько дней, а там я решу, что делать дальше.
- Почему же нет? Могу.
- Давайте все официально оформим. Вот сейчас контракт подготовлю…
У Фокса в машине в специально оборудованной для этой цели коробке, в картонных папках были заготовлены бланки контрактов, как говорится, на все случаи жизни, включая сдачу в аренду любых помещений.
Том Фокс подготовил контракт на сдачу в аренду одной комнаты в доме старушки сроком на три месяца по цене сто долларов за месяц. «Там видно будет». – подумал он. Контракт подписали. Том заплатил за месяц вперед, взял расписку за задаток, внес в одну из комнат чемодан и уехал.
Прошел месяц-другой. Том ни разу не ночевал в этом доме, но периодически приезжая навестить старушку, он не забывал принести самый дешевый букетик цветов и коробку пончиков, которые она очень любила. Пончики и кофе ей напоминали времена молодости. К концу завершения контракта по найму в аренду комнаты, Том подготовил два новых контракта. Первый был на продление аренды комнаты сроком на один месяц. В этом контракте было предусмотрено, что в случае продажи дома, жилец не имел права препятствовать потенциальным покупателям осматривать дом. Второй контракт был на право покупки этого дома. Причем время начала процесса покупки зависело только от желания покупателя, которым, естественно, был мистер Том Фокс.
По условию контракта время оформления покупки должно было составлять не более ста двадцати дней или быстрее. Задаток за покупку в размере ста долларов, он дал старушке и получил от нее расписку в получении денег. Третья бумага была Дополнением к завещанию, которое выводило этот дом из упоминания в завещании и, тем самым, полностью исключало возможность опротестования права наследования этого дома в суде.
Старушка подмахнула все документы не глядя. Она в это время была увлечена поеданием пончика. Аккуратно отрезая ножиком маленькие кусочки, она отправляла их в рот вилочкой, сопровождая каждый кусочек маленьким глоточком кофе. Понятное дело. Вкус ароматного кофе и пончиков напоминал ей детство, когда отец по пятницам, получив зарплату приносил в дом сладости. Как же мало нужно в жизни для счастья!
Пока старая женщина наслаждалась сладостями, коварный Фокс, который также был сертифицированным нотариусом в штате Колорадо, поставил нотариальную печать на Дополнении к завещанию. Поскольку его имя в Дополнении к завещанию не упоминалось, он имел полное право на это действие. Он сфотографировал старушку в момент подписания бумаг и удалился.
Прошло некоторое время. Том Фокс, проезжая недалеко от этого места, заехал к старушке, но ее дома не оказалось. Конечно же, у него были ключи от дома. Он открыл входную дверь и вошел внутрь. Легкий налет пыли на поверхности стола, указывал, что ее там не было уже несколько дней. Том пошел в соседний дом, чтобы узнать у соседей, что случилось. Соседка сказала, что Бэтси Стриклэнд несколько дней назад упала и сломала шейку бедра. Она находится в госпитале, но прогнозы неутешительные. У нее образовались пролежни, которые могут вызвать заражение крови. Соседка дала адрес госпиталя. Том поохал и уехал. Он вернулся обратно через несколько часов с двумя чемоданами своих вещей. Небрежно вытер пыль, пожарил яйца, облил водой посуду на кухне, показав, что кто-то живет в доме. И уехал.
Он позвонил в госпиталь через несколько дней, и услышал печальное известие… Прошло девять дней после похорон. Нужно сказать, что Том Фокс был добрым христианином. Поэтому он только на десятый день начал процедуру покупки дома. Том выставил на продажу дом, который не принадлежал ему. При этом он выступал в двух ипостасях как покупатель и как хозяин одновременно. Этот прием довольно распространен, и называется «флип-флап» – одновременная купля-продажа. Все было бы хорошо, если бы не несколько обстоятельств.
Первое. Он получил от наследников старушки письменное требование выехать из дома. Со времени объявления о продаже дома прошло более месяца. За это время, из-за своей жадности, Том Фокс потерял право занимать помещение как жилец-арендатор, однако он продолжал находиться в доме, не давая возможности наследникам, которые не знали о недавно подписанном Дополнении к завещанию, вступить в наследство. Тот факт, что он самовольно, не имея на то права, продолжал занимать помещение называется Unlawful deteiner (англ. незаконное владение или удерживание собственности неким лицом, чье частичное или временное право собственности первоначально было получено на законном основании, но к настоящему времени прекращено; обычно это арендатор помещения) и является нарушением закона, хотя и не подпадает под уголовную ответственность.
На письменное требование наследников вернуть им владение собственностью, Том Фокс ответил письмом, с указанием на наличие Дополнения к завещанию, подписанного завещателем в присутствии нотариуса, которое он успел зарекордировать в офисе записей гражданских актов графства Эль Пасо.
Вторым обстоятельством был факт, что Том Фокс пытался совершить акт, называемый Obtaining Property By Deception (англ. завладение собственностью мошенническим путем), что является уголовным преступлением и карается тюремным заключением на срок до десяти лет. Том Фокс, даже если не знал, то получившим специальное образование, сдавшим экзамен и будучи обладателем лицензии по продаже недвижимости, он должен был знать, что делает.
Третьим обстоятельством было то, что он начал процедуру покупки дома, не имея денег, и потому, как мог, затягивал этот процесс. Возможно, что он бы успел провернуть это дельце, но, как назло, покупатель не появлялся.
Случилось то, что должно было случиться. Наследники старушки подали в суд. Они обвинили его в том, что он, воспользовавшись недееспособностью старой женщины, заключил два контракта, и она под моральным давлением подписала дополнение к контракту. Том Фокс начал было брыкаться, но оценив ситуацию и возможность получения реального уголовного срока, за день до начала судебного заседания исчез из Колорадо. Наследники, получив решение суда об их правах на владение этим домом, не стали тратить деньги на поиски беглого Томаса Фокса.
Пробегав по стране, пройдоха Фокс выплыл в солнечной Калифорнии. Снова посетил Каплановские курсы, сдал экзамен и начал продавать и покупать недвижимость для клиентов своего нового брокера, получая комиссионные.
Прочитав это повествование о деятельности в Колорадо агента Декеров, мошенника Фокса, Алекс решил немедленно ознакомить с ним своего адвоката Джузеппе Аванти.
ГЛАВА 23
В среду, 18 сентября Алекс набрал номер телефона адвоката Джузеппе Аванти. Его на месте не оказалось. Старушка-секретарша сказала, что он в суде и вероятно, его сегодня не будет. Они договорились, что Алекс встретится с мистером Аванти в пятницу, 20 сентября.
В этот же день, 18 сентября, Рустаму на его мобильный телефон позвонила красотка из конторы страховой компании, в которой Рустам подписал документы на автостраховку.
- Hola Pedro! (исп. Привет, Педро!)
- Hola! (исп. Привет!)
- Esta es Maria de la compania de seguros. (исп. Это Мария из страховой конторы.)
- Hola Maria! (исп. Привет, Мария!)
- Recuerda, dije que llamar; cuando llegue el momento. As; que ha llegado el momento. El jefe te est; esperando. (исп. Помнишь, я говорила, что позвоню, когда время придет. Так время пришло. Босс ждет тебя.)
- Por supuesto que recuerdo. (исп. Конечно помню.)
- Tiralo todo y corre aqui a la oficina. (исп. Бросай все и бегом сюда в контору.)
- Estoy volando hacia ti en todas las velas, mi peque;a paloma. (исп. Лечу к тебе на всех парусах, моя голубка.).
- Habla menos, Pedro. Ser; mejor para ti. Al jefe no le gusta hablar. Y yo tambi;n.) (исп. Поменьше болтай, Педро. Для тебя же лучше будет. Босс не любит болтливых. И я тоже.)
- Pr;ximamente. (исп. Скоро приеду.)
Рустам поехал в контору страховой компании на стареньком потасканном велосипеде. Босс встретил его как родного.
- Tienes suerte, hombre. (исп. Тебе повезло, парень.)
- ;Qu; deber;a hacer? (исп. Что я должен буду делать?) – серьезным тоном спросил Рустам
- Nosotros con un seno hemos desarrollado un nuevo plan de acci;n. Escucha atentamente. (исп. Мы разработали новый план действий. Слушай внимательно.)
Босс, которого звали Пончо Нуньес, подробно рассказал Рустаму что нужно делать. Операция была назначена на следующий день на 11 часов 32 минуты. Босс принес страховые документы. Они внимательно просмотрели каждое вписанное слово и сверили их с документами Рустама, которые ему сделал «койот» (так на сленге называют человека, который переводит нелегалов через мексиканскую границу с США) когда тот перешел границу. В этих документах Рустам значился Хавиером Гомезом. В одном месте не было его подписи и «Хавиер» расписался в положенном месте.
Пончо Нуньес спросил Рустама, есть ли у того часы. Получив отрицательный ответ, он достал из кармана дешевые часы, дал их Рустаму и сказал: «Потом вернешь».
Рустам вышел из офиса. Сел на свою «боевую машину пехоты» – велосипед и уехал. Отъехав от офиса на несколько кварталов, Рустам позвонил Тимуру и затем Алексу. Он сказал, чтобы завтра в 11:15 они были на перекрестке Гранд авеню и улицы МакФаден. Там есть ресторан «МакДональд» и на его паркинге удобно ждать и смотреть, что будет…
На следующее утро Тимур с Алексом сидели в машине у ресторана. Они приехали заранее, чтобы ничего не пропустить. На панели машины Тимура была установлена видеокамера, в объективе которой хорошо был виден перекресток.
На следующее утро, около 9 часов, в соответствии с планом, разработанным боссом и «еще с кем-то», Рустам прибыл в офис страховой компании. Босс дал ему ключи от видавшей виды, неоднократно крашеной и перекрашенной небольшой машины марки «Киа».
Рустам сел в нее и поехал в магазин под названием Smart & Final. Там он купил две упаковки туалетной бумаги, одну упаковку с бумажными полотенцами и две коробки с бумажными салфетками. Коробки с салфетками он положил в багажник, который из-за их размера до конца не закрывался, поэтому он подвязал крышку багажника тонкой бечевкой. Обе упаковки с туалетной бумагой он положил на заднее сидение, а упаковку с бумажными полотенцами – на переднее – рядом с водительским креслом. Рустам пристегнул все три упаковки привязными ремнями.
По разработанному плану, не доезжая до перекрестка, где должно было произойти столкновение, он некоторое время подождал в переулке и ровно в назначенное время, в 11:32 подъехал к перекрестку. Рустам ехал по Гранд авеню и сделал вид, что пытается заехать в левый «карман», чтобы повернуть налево на улицу МакФаден с двух-полосным движением. Дорогу ему преградил черный «Шевролет» с поднятым капотом, в котором сидела знакомая ему Мария, та самая выдающаяся красотка из офиса.
На перекрестке горел зеленый свет для движения по Гранд авеню. Рустам, глядя в зеркало заднего вида, подпустил поближе какую-то машину, приближающуюся к перекрестку в левой полосе, и сделал вид, что пытается объехать стоящий в левом «кармане» «Шевролет». Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что приближающаяся машина не сумела вовремя притормозить и, на сравнительно небольшой скорости въехала в зад машины, в которой находился Рустам. Лежащие в багажнике коробки с салфетками, в дополнение к заднему бамперу и кузову машины, амортизировали удар.
Рустам ждал удара и потому не пострадал, но от этого удара его машину выбросило на перекресток, где свет уже переключился на красный. Машины, стоящие на красный свет по МакФадену, начали движение на зеленый свет светофора. Машина, находящаяся в левом ряду на МакФадене, с успехом врезалась в правый бок машины Рустама. Конечно, расположенные справа и сзади упаковки с мягкой бумагой, в дополнение к металлу правой двери, амортизировали второй удар. Поскольку Рустам ожидал и второй удар. Сконцентрировавшись и крепко держась руками за руль, а также упиравшись ногами в пол, то он остался в полном порядке.
Рустам вылез из полностью расколоченной машины, держась руками за голову и шею. Все движение во всех направлениях замерло. Кто-то из водителей набрал номер телефона 911. Уже через несколько минут послышались звуки сирен приближающихся машин полиции, пожарных и скорой помощи.
Какой-то мужчина ходил вокруг разбитых машин и фотографировал их с разных ракурсов. Окончив фотографировать, он стал предлагать желающим визитки с адресами и телефонами медицинского офиса, специализирующегося на лечении последствий аварий и адвоката специалиста по компенсации пострадавшим в дорожных происшествиях.
В машине, ударившей машину Рустама сзади, находился пожилой белый мужчина. При ударе у него раскрылись подушки безопасности, одна из которых ударила его в лицо: у него был подбит глаз и из носа шла кровь.
Рустам сел на проезжую часть, продолжая держаться руками за голову. В его машине не было подушек, и потому его лицо было цело. Машина, ударившая Рустама справа, повредила переднюю часть со стороны водителя. Кроме того, она скользнула вперед и влево, поэтому ей в правый бок ударила машина, находящаяся справа. Ее водитель тоже пострадал.
Таким образом, было разбито четыре машины, две из которых ударили в машину Рустама. Из подъехавшей следом к месту аварии скорой помощи вышли двое крепких ребят в синей униформе. Так как Рустам жаловался на боль в области шеи и головы, его уложили на тележку с жесткой платформой, зафиксировали ремнями и втолкнули в машину с красным крестом.
Рустаму, находящемуся в самом центре событий, но меньше всего пострадавшему в аварии, померили давление, ввели в руку иглу, соединенную тонким прозрачным тюбингом с пакетом с физиологическим раствором. Через специальную пробочку на тюбинге, ему вкололи еще и успокоительное.
Одна за другой подъезжали машины скорой помощи и забирали всех пострадавших. Через минуту-другую начали подъезжать, как будто ожидавшие неподалеку, эвакуаторы и затаскивать на платформы разбитые машины. Их водители стали сгребать куски деталей, разбитых фонарей и прочего мусора. Мужик, который раньше фотографировал аварию, исчез. Нетрудно догадаться, что это был босс - Пончо Нуньес. Его увезла «красотка» Мария, машина которой чудесным образом завелась.
Наконец уехала припаркованная неподалеку машина «Форд», в которой находился, как можно было догадаться, никто иной, как Джордж Декер, собственной персоной. Он лично следил за происходящим. Тимуру удалось с помощью другой видеокамеры, через стекла, сфотографировать Джорджа Декера в работе. Восхищенные высоким уровнем организации аварий, Алекс и Тимур уехали последними.
Всех пострадавших отвезли в медицинский центр Калифорнийского университета города Ирвайн. Громадный современный госпиталь оказывает медицинскую помощь без того, чтобы даже поинтересоваться есть ли у посетителя медицинская страховка и какое у него гражданство … если ты не говоришь по-английски. В этом случае, счет за обслуживание выставляют в правительство графства и штата.
Рустам действовал в соответствии с полученной от босса инструкцией. С места аварии его привезли в приемное отделение госпиталя, где стали делать анализы и оказывать медицинскую помощь, которая ему была не нужна. Его поместили в одноместную палату и держали три полных дня. Счет за оказанную ему помощь был выставлен одновременно в графство и штат. За время пребывания в госпитале они накрутили двадцать семь тысяч долларов.
Хавиера - Рустама выписали субботу 21 сентября в 7 часов вечера. Его встретил Пончо Нуньес и отвез в медицинский офис в городе Анахайм на Болл Роуд. Несмотря на выходной день и нерабочее время, там его ждали. Заполнили медицинскую карточку и велели прийти в понедельник, чтобы начать курс реабилитационной терапии.
Босс дал Рустаму пятьсот долларов за участие в аварии и пообещал за каждый визит в физиотерапевтический кабинет еще по десять долларов. Рустам плаксивым голосом затребовал больше – тысячу. Они начали торговаться. Рустам сказал, что он обижен и не будет ходить на физиотерапию. Тогда «босс» от сердца оторвал еще двести пятьдесят и добавил по десять за визит. На том они расстались. Рустам, удивляясь реалиям американской жизни, поехал домой.
ГЛАВА 24
В то время, пока Рустам участвовал в аварии и находился в госпитале, Алекс получил извещение об открытии в суде Калифорнии другого, не имеющего никакого отношения к Декерам, гражданского иска на сумму полтора миллиона.
Года два назад Алекс построил новый дом номер 1 на Грин Хиллз. Добротный дом с пятью спальнями, гостиной, большой кухней и игровой комнатой. Большой участок перед домом позволил построить гараж на 5 машин и паркинг. С задней стороны, куда выходили окна спален и кухни, открывался живописный вид на каньон и океан. Дом размером семьсот квадратных метров предложили к продаже за полтора миллиона.
Когда дом выставили на продажу, на него «неровно дышало» несколько покупателей, но Роберт Хоббс предложил одну – Синди Кларк. Немолодая женщина разводилась со своим мужем – врачом с многолетним стажем. Они имели очень большой дом в Ла-Хойе, немного севернее Сан-Диего. По ее словам, этот дом стоил шесть миллионов…
Миссис Кларк была занята тем, что со своим адвокатом Перри ДеВолтом старалась отгрызть все, что можно от этого несчастного трудяги. Капризная алкоголичка доводила своего бывшего мужа до «белого каления». Наконец, он, уже немолодой человек, не выдержал и набил ей морду. Вызвали полицию. Они продержали врача-дебошира несколько дней в участке. Этот концерт Синди устроила по сценарию, предложенному к исполнению и отрепетированному с Перри ДеВолтом.
Деньги у дамочки были. Она, практически не торгуясь, выложила за дом наличные. Ей понравилась прилегающая к мастер-спальне большая комната, где она планировала дополнительно к уже имеющейся оборудованной комнате–шкафу, сделать еще одну комнату для хранения вещей. У миссис Кларк одной обуви было не менее двухсот пар.
В ходе строительства задний двор не обустраивали – это не было предусмотрено планами и не входило в стоимость дома. Новая хозяйка наняла других людей. Что они там делали, не было заботой Алекса. Он помнил, как она через день после продажи устроила ему скандал и не лез к ней с советами.
А дело было так. У миссис Кларк собрались ее подружки, такие же немолодые «профурсетки» – хитрые, не слишком социально ответственные, пронырливые и коварные. Они изрядно выпили, и хозяйка начала хвастаться достоинствами ее нового дома. При входе в дом было фойе с потолком высотой восемь метров, открывающее часть второго этажа, на который вела изогнутая мраморная лестница с ажурными перилами из кованого железа. Центр фойе украшала подвешенная на цепи большая трехъярусная хрустальная люстра. Цепь была связана с лебедкой, позволяющей спускать люстру для смены лампочек или при обслуживании. Мотор лебедки управлялся ключом, находившимся в установленной в стене коробочке. При повороте ключа люстра начинала опускаться и одновременно отключалась от электросети. Видимо, новая хозяйка или кто-то из ее подвыпивших гостей полез к коробочке «выключателю» и люстра погасла.
Был уже конец дня. Смеркалось. Но Алекс еще оставался на стройке другого дома. Он находился в строительном вагончике и хотел сделать несколько телефонных звонков.
Миссис Кларк послала к нему одного из гостей, который сообщил, что случилась ужасная катастрофа и люстра не работает. Алекс приехал на место трагедии и поворотом ключа решил мировую проблему. Синди Кларк с пьяных глаз, видимо, решила, что было унижено ее женское достоинство, и начала орать, чтобы Алекс больше никогда не смел переступать порог ее дома. Он ушел, не сказав ни единого слова и, естественно, никогда больше там не появлялся.
Когда посыльный суда принес ему конверт, Алекс Росс расписался в получении и раскрыл его. Алекс увидел уведомление, что он является подсудимым в деле о серьезных дефектах, допущенных при строительстве дома на Грин Хиллз. О самих дефектах речь не шла, но было сказано, что они будут указаны после того, как будут обнаружены во время планируемой всесторонней инспекции. Алексу стало не до смеха, но пока инспекция не сделана и дефекты не найдены, то и предпринимать нечего. Он принял простое решение – ждать дальнейшего развития событий.
Через две недели пришло второе письмо, в котором перечислялись обнаруженные недоделки. Аварийными были признаны фундамент, стены, крыша, кухонные кабинеты и прочее. Указывалось, что причиной такого несчастья стала протечка воды через фундамент со стороны заднего двора.
Откуда там было взяться воде? Все подводки к дому шли со стороны улицы, а на заднем дворе никаких строительных работ даже не было запланировано.
На следующий день, грустный от такого жизненной неурядицы, Алекс взял фотоаппарат с телеобъективом и поехал на противоположную сторону каньона. Он припарковался в месте, откуда был хорошо виден задний двор злосчастного дома. Первое, что бросилось ему в глаза, был заполненный водой бассейн. Он сделал фотографии бассейна. Теперь у Алекса отлегло. Он же не строил этот бассейн. А кто строил?
Алекс поехал в департамент строительства города, к которому относился дом. Все документы, связанные со строительством, – разрешения на проведение работ, чертежи, результаты инспекций и разрешение на эксплуатацию – доступны для всех граждан и могут быть выданы им для ознакомления. Алекс запросил материалы, связанные с работами на заднем дворе дома на Грин Хиллз. После беглого просмотра предоставленных ему материалов, он обнаружил, что в разрешении на строительство бассейна отсутствуют запись о последней инспекции и разрешение на заполнение бассейна водой.
Алекс был не только лично знаком с инспектором мистером Джоном О’Мара, но имел с ним достаточно дружеские отношения. За годы строительства Алекс заработал хорошую репутацию. Инспекторы знали, что Алекс Росс относится ко всему ответственно и не оставляет без внимания любые замечания.
Когда Джон вышел к нему, Алекс рассказал, что эта миссис Кларк подала на него в суд за то, что у нее вода течет под фундамент, а виной всему оказывается бассейн, который вообще не имеют права использовать и который Алекс вообще не строил.
Джон рассмеялся и рассказал Алексу о том, когда в очередной раз пришел инспектировать строительство бассейна, что-то не понравилось этой дамочке и она с матюгами выгнала его. Джон сказал, что теперь он выпишет ей официальное предписание, запрещающее ей пользоваться бассейном.
Алекс негодовал. Одной Черной змеи ему было мало. Теперь их стало две.
Алекс попросил О’Мара сделать ему копии документов по этому делу и написать заявление в суд, в котором инспектор изложит все, что знает по этому вопросу.
Получив необходимую для защиты поддержку, можно начинать действовать. Адвоката Аванти было бы неправильно занимать этим делом. Но Алекс знал адвоката, специализировавшегося на строительных дефектах как с стороны истца, так и со стороны ответчика. Звали ее Дженифер Филлипс. Он позвонил ей в офис и назначил встречу.
Они встретились через несколько дней. Алекс сделал копии со всех документов по строительству этого дома, копии имеющихся у него фотографий дома и заднего двора, а также документов, полученных в строительном департаменте, включая заявление инспектора Джона О’Мары.
Они заключили договор, по которому Дженифер Филлипс становится представителем АР строительной корпорации и Алекса Росса лично. Он выписал залог за услуги адвоката в размере пяти тысяч долларов.
Дженифер связалась с Перри ДеВолтом, чтобы выяснить позиции сторон. Естественно, она не сказала ему, что у нее есть фотография бассейна, который был построен уже после завершения строительства, документы, доказывающие незаконность постройки бассейна и письменное заявление государственного служащего – городского инспектора по строительству Джона О’Мары. Перри сказал, что его клиент миссис Кларк согласна на решение вопроса вне суда и она согласна на примирение за миллион долларов. Если нет, то они будут добиваться справедливости в суде.
Прошло две недели. Дженифер позвонила Алексу. Они встретились у нее в офисе. Дженифер рассказала, что она провела расследование деятельности Синди Кларк и ее адвоката Перри ДеВолта. Выяснилось, что эти двое, несмотря на солидную разницу в возрасте (Перри был младше своей подружки на восемнадцать лет), состояли в неформальных отношениях. Они были пойманы на неправомочных действиях во время бракоразводного процесса с ее предыдущим мужем. Что только они выделывали! Лжесвидетельствовали, подделывали документы и занимались подлогами. Эта деятельность получила оценку Калифорнийской ассоциации адвокатов и Перри ДеВолт за мошенничество был лишен права на адвокатскую деятельность сроком на пять лет.
Дженифер Филлипс предложила Алексу подать встречный иск на Синди Кларк и Перри ДеВолта за фальшивое обвинение. На что он, конечно, согласился. Для ускорения прохождение вопроса в судебных инстанциях, они решили подать свой иск в федеральный суд. Это стоит дороже, но решается скорее. Дженифер подготовила пакет документов и…
Забегая вперед, скажем, что в конце ноября 2014 года в федеральном суде состоялось слушанье по этому делу. В отсутствие ответчика Синди Кларк и ее представителя – Перри ДеВолта дело было заслушано и принято решение. Суд присудил ответчику Синди Кларк выплатить десять тысяч долларов Алексу Россу за понесенные убытки.
За это время, по неизвестным причинам, дом на Грин Хиллз был передан под независимое управление. Сама же миссис и ее молодой хахаль исчезли. Говорили, что их видели где-то на Каймановых островах. Словом, ищи ветра в поле! Но искать их никто не стал.
Бедняга доктор Кларк от всех потрясений получил инсульт, из которого не смог выкарабкаться. Он тихо ушел в мир иной, где нет ни печали, ни его экзальтированной бывшей супруги.
ГЛАВА 25
К началу октября 2013 года Абдулла бин Сауд аль-Рашид полностью обжился в своем новом доме. С помощью дизайнера по внутренним интерьерам он обставил дом в современном стиле, но с учетом восточных традиций: низкие столики, ковры на полу и стенах. Офис он оборудовал, скопировав интерьер офиса своего начальника в Лондоне.
… И загрустил. Ему стало одиноко и скучно. Друзей у него не было вообще, и не только в Калифорнии. Со своими двоюродными братьями он никогда не был близок. Отец, которого он обокрал, был далеко. И тогда он решил, что пришло время искать невесту.
По компьютеру Абдулла нашел несколько брачных агентств, которые предлагали невест на выбор со всего света. Европейские женщины разных возрастов, образования и финансового положения, в основном были разведенные, но они ему никогда не нравились. Арабки, или вообще мусульманки там не попадались. Но он и сам-то не испытывал никакого интереса к мусульманству. Южноамериканки, мексиканки и прочие подобные претендентки были грубыми с гортанными голосами. Китаянки, японки и кореянки были с другой планеты, хотя некоторые и весьма сексуальны, но к слову сказать, сам Абдулла не вызывал у них особого интереса.
Всех невест объединяло одно – в них не хватало теплоты и нежности, существовавшей между его родителями. Бедняга! Артур «Абдулла» просто не понимал, что он не испытывал к этим, стремящимся выйти замуж женщинам, простого человеческого чувства, называемого любовью. И тогда, не сумев найти себе подругу жизни в Калифорнии, он решил отправиться за своей суженой в Саудовскую Аравию и Эмираты. Там-то он точно найдет достойную жену.
Как водится, он решил подобрать себе особый «прикид», соответствующий его финансовому положению, и как он предполагал, статусу. С этой целью Абдулла отправился в дорогущий магазин, торгующий товарами для мусульман.
Нужно ли сомневаться, что его встретили с порога, как родного. Услужливый продавец выкладывал перед ним образцы самых изысканных товаров. По совету этого продавца, явного специалиста по джихаду, Абдулла выбрал себе длинную рубашку (называемую в арабских эмиратах дишдаш) белоснежного цвета из тончайшего хлопка, манжеты, пуговицы, воротник карманы были пришиты свернутыми вместе хлопковыми и нейлоновыми нитями. По традиции такая рубашка не может опускаться ниже щиколоток и не может иметь ни единой нитки из шелка и золота – по требованию Корана, это должно быть оставлено для женщин. В качестве головного убора – платка-куфии (или, как называют в России, арафатки, по имени, к ночи не будь помянутого Ясира Арафата) – он выбрал себе бело–красный платок из шерсти ламы и черный обруч – игаль. Продавец также порекомендовал ему купить черного цвета теплую рубашку без воротника, длиной до колен, более напоминающую халат. Кожаный портфель и сандалии Абдулла купил в другом, не менее дорогом, магазине.
Поскольку 4 ноября 2013 года по мусульманскому календарю было началом 1435 года, а 13 ноября – днем Ашура – мусульманский праздник, то дома по компьютеру он заказал на 5 ноября прямой билет в Эр-Рияд и на 12 ноября обратный билет из Эмиратов в салоне первого класса. Билет первого класса только в одну сторону стоил двенадцать с половиной тысяч долларов. Абдулла заказал себе номера-люкс в гостиницах этих городов по стоимости 15 тысяч долларов за ночь. Для пущей важности, он решил взять с собой огромного чернокожего охранника, принявшего недавно ислам. Для него были взяты билеты в эконом-классе. В расписании своей поездки Абдулла также учел, что день 8 ноября приходился на пятницу.
Во вторник 5 ноября Абдулла бин Сауд аль–Рашид с портфелем через плечо, в сандалиях на босу ногу и с четками, доставшимися ему от отца, медленно, зная себе цену, нарисовался у стойки регистрации рейса 6837, выполняемого «Эр Франс» с посадкой в Нью-Йорке. Его сопровождал черный бугай, с трудом, тащивший на себе, два чемодана с вещами Абдуллы.
К некоторому огорчению новоявленного шейха, практически весь самолет состоял из кабин первого и бизнес класса, и совсем немного мест было для пассажиров эконом–класса. Весь рейс продолжался без малого двадцать пять часов.
Заполняя в самолете различные формы, Абдулла указал, что целью его визита является женитьба… На паспортном контроле «жениху» задавали различные вопросы, которые, по его мнению, не имели ничего общего с его социальным положением и финансовому положению. Его долго выспрашивали о размере его состояния, о том какой калым он готов заплатить за невесту, об отце, матери и других близких родственниках. Но он бесстрашно разбивал все ухищрения охранников.
В аэропорту Эр-Рияда Абдулла с охранником взяли такси и поехали в гостиницу. Они мчали по широкой дороге, по обе стороны которой росли раскидистые пальмы. Мимо них мчались Ролс-Ройсы, Ламборджини, Мазерати, и прочие шедевры автопрома. Абдулла чувствовал себя другим человеком. Да! Это жизнь!
В четверг 7 ноября Абдулла с охранником с утра были в отделе охраны дворца с целью персонального визита к королю.
Абдулла снова долго заполнял вопросник с анкетными данными и подробностями цели своего визита. Наш женишок с прямотой римлянина написал – хочу мол жениться на дочери короля или его племяннице. В анкете он также указал, что в качестве калыма за невесту приготовил набор драгоценных камней и приложил их фотографию. Абдулле было сказано, чтобы он пришел во дворец 10 ноября к 10 часам утра, а пока – иди. Иди и долго молись.
Молился ли Абдулла или нет, о том, как он коротал время нам не ведомо, но точно к 10 часам он, как штык, в своем белом наряде и с красно-белым платком на голове, вместе с черным охранником позади, появился в отделе пропусков.
Охраннику велели не беспокоиться и погулять у входа, а самого Абдуллу по ковровой дорожке проводили в небольшой зал, в центре которого на толстом ковре стоял невысокий стол с кривыми ножками. В комнате находилось десять мужиков, сверкающих крупными зубами. Все здоровые бородатые в черных халатах, белых платках и с кривыми саблями. У стола стоял парень, одетый точно так же, как Абдулла.
Этот арабский хлопчик с усиками, видимо был у них за главного. Он жестом остановил медленно приближающего к столику Абдуллу. Тихим голосом хлопчик спросил, с каких пор внук крестьянина и козопаса из узбекского кишлака решил, что дочь Саудовского короля, да продлятся его годы, годится ему в жены? В этот момент наш Артурчик все понял, а арабский хлопчик продолжил, что его подарок принят и будет передан в казну его величества, а ему самому отсюда следует убираться подобру-поздорову и поскорее, а не то …
Абдулла увидел, что мужики в черном потянулись к своим, изогнутым, как змеи, саблюкам. «Эти уж точно зарежут!» – пронеслось у него в голове. Не говоря ни слова, он достал дедушкину шкатулку с драгоценными камнями, стоимостью в двадцать-пять миллионов долларов, и вежливо, двумя руками, протянул ее королевскому охраннику, а сам, пригнувшись, задом начал двигаться в сторону выхода. На этом аудиенция окончилась.
Сидя в такси марки «Роллс-Ройс», по дороге в гостиницу он, вероятнее всего, подсчитывал потери от своих мечтаний. В Эмираты лететь было уже не с чем, да и незачем. Оставалось только отсидеться в гостинице или попытаться поменять билеты на первый рейс в Штаты. Что он и сделал.
Обратная дорога в аэропорт поразила неудалого жениха своей убогостью. Полудохлые пальмы уныло торчали вдоль дороги. Дул противный ветер, несущий песок, норовивший запорошить глаза. Да и паспортный контроль не отличался особой гостеприимностью к гостям Эр-Рияда. «Нет это не мое. Гори все огнем! Да чтобы я еще хоть раз сюда! Да, ни ногой» …
ГЛАВА 26
Когда Абдулла бин Сауд аль-Рашид злой как черт и в отвратительном настроении, вернулся в Лос-Анжелес, он составил полный, до последних мелочей список расходов с момента перевода денег из Швейцарии. Результат оказался более, чем огорчительным: не считая отнятых у него в Саудовской Аравии драгоценных камней, он потратил десять миллионов. Новоявленный шейх понял, что с таким размахом он вряд ли протянет десять лет. Нужно срочно искать доход.
Покупать бензиновые заправки ему расхотелось. Похоже, что в Эр-Рияде он получил действенную анти-нефтяную прививку. Тут ему в голову пришло, казалось, очевидное решение вопроса, о том, как жить дальше. Поскольку он получил финансовое образование и приобрел опыт в оценке финансового состояния различных компаний (пока работал в Лондоне в крупной инвестиционной компании), плюс с его знанием нескольких языков он может найти работу в какой-нибудь инвестиционной фирме. При этом он может продавать и покупать акции различных компаний, играя на бирже через одного или нескольких брокеров, таких фирм как Fidelity, Charles Schwab или TD Ameritrade. Одно плохо, он исчез из Лондона, не уволившись с работы. Хорошо, хоть никому денег не остался должен…
Для начала нужно вернуть себе свое настоящее имя и помириться с отцом. Отец поймет его и, наверное, простит.
Но проблемы Абдуллы на этом не кончились. 11 декабря 2013 года он получил по почте требование от двух банков, что ему следует вернуть им четыре миллиона долларов за два дома, которые он купил у Декеров по миллиону долларов каждый. Он отлично помнил эту покупку. Абдулла заплатил Декерам наличными за «развалюшки» на берегу Лагуны Бич. Тогда еще Декеры принесли ему письмо от их оценщика, что каждый из этих домов стоит не менее одного миллиона каждый.
Декеры, не были достаточно хорошо знакомы с Абдуллой бин Сауд аль-Рашидом, поэтому попросили у него взять в банке справку о наличии на его счету денежных средств. Гордый миллионер господин Абдулла бин Сауд аль-Рашид такую справку взял. В двух экземплярах – по одной на каждый дом.
В тот день Абдулла подписал с ними контракт на покупку этих домов. Декеры сказали, что отдают ему домики «по дешевке», так как им необходимо использовать эти деньги для грандиозного проекта по строительству многоэтажной гостиницы в Уругвае. Кроме передачи денег, он подписал Декерам ими же подготовленные Гарантийные письма, в которых было указано, что он является покупателем этих домов и, таким образом, как новый владелец, он гарантирует оплату счетов, которые могут возникнуть после завершения сделки.
Не поняв бредятины, Абдулла, по просьбе Декеров, подписал эти Гарантийные письма в присутствии нотариуса. Нотариус, имя которого он сейчас не мог вспомнить, заявил ему, что это обычная практика. В тот момент Декеры очень торопились перевести деньги в Уругвай и, видимо потому, впопыхах взяли эти письма, вместе с другими документами. Так, что у него не осталось никаких копий.
Абдулла тогда тоже торопился, так как он не сказал им, что покупает дом на Элм Ридж у строителя, по цене значительно меньшей, чем они договаривались. Их личный адвокат по имени Брайн Гилберт, который не присутствовал при передаче денег и также отсутствовал при подписании Гарантийных писем, был настолько любезен, что сам завершил сделку и прислал ему специальной почтой в большом конверте все документы.
Основные документы по каждому домику назывались Quit Claim Deed ¬– «Действие по прекращению иска», или «Действие по передаче прав собственности», смысл которых состоял в том, что за valuable consideration (ценное рассмотрение) – полученную ценность в размере один доллар, Декеры отказываются от всех прав на эти дома и передают их в собственность Абдулле бин Сауд аль-Рашиду.
На документах стояли подписи Декеров, они были нотариально заверены и зарекордированы, о чем имеется соответствующая запись, ее номер и так далее в Книге номер такой-то Актов гражданского состояния в графстве Орандж, в котором находится город Лагуна Бич. Владельцем этих домов назван Абдулла бин Сауд аль-Рашид. Так что же хотят эти банки?
Артур Рашидов был грамотным человеком. Он знал несколько языков. Но у него не было опыта, связанного с любой, тем более финансовой деятельностью в США.
Декеры же имели большой опыт в деле обмана зазевавшегося клиента. Они заплатили всего четыреста долларов Ламару Слигеру оценщику недвижимости из Лос-Анджелеса за подписанное им письмо, в котором он, в нарушении всех методов оценки недвижимости, высказал свое мнение о стоимости домов, которых он сам в глаза не видел. Это письмо, а не полнокровный оценочный анализ, составленный по всем правилам и методикам расчета оценочной стоимости, они принесли Абдулле. Прочитав это письмо, он выложил им деньги в присутствии «липового» нотариуса, нанятого Джоржем Декером.
Получив от простодушного Буратино-Абдуллы два миллиона долларов за оба дома, оценочная стоимость которых на тот момент была не более пятисот тысяч долларов за каждый, прежде чем зарекордировать Quit Claim Deed, Декеры помчались в контору, специализирующуюся на оформлении кредитов, залогом которых является недвижимость. Эта контора «Техасский кредит», находившаяся в городе Ирвайн в графстве Орандж, работала с Коммерческим банком, основной офис которого находился в городе Далласе, штат Техас.
Они заполнили Заявление на кредит, выложили все заранее подготовленные документы, включая оригинал Гарантийного письма и копию банковской справки о наличии денежных средств на счету Абдуллы бин Сауд аль-Рашида. Документы сомнений не вызывали. Правда, Письмо об оценочной стоимости особого доверия не внушало … но кредит гарантировал добрый молодец Абдулла бин Сауд аль-Рашид, обладатель серьезного капитала. Декеры попросили по миллиону за каждый дом. Документы были приняты. В конторе «Техасский кредит» Декерам сказали: «Будем работать».
Супруги Декеры вышли из «Техасского кредита» и помчались в такую же контору, находящуюся на другом конце графства Лос-Анджелес, также специализирующуюся на оформлении кредитов, залогом которых является недвижимость. Эта контора «Качественный кредит Вест», находившаяся в городе Тарзана в графстве Лос-Анджелес, работала с Коммерческим банком, основной офис которого находился в городе Сиэтл, штат Вашингтон.
Как и в «Техасском кредите», Декеры заполнили Заявление на кредит, выложили все заранее подготовленные документы, включая оригинал Гарантийного письма и копию банковской справки о наличии денежных средств на счету Абдуллы бин Сауд аль-Рашида. И в этом офисе документы сомнений не вызывали. Письмо об оценочной стоимости заставило этих молодцов слегка посомневаться, но кредит гарантировал не кто-нибудь, а добрый молодец миллионер Абдулла бин Сауд аль-Рашид… Да и комиссионные им тоже нужны… Декеры мелочиться не стали. Они и здесь запросили по миллиону за каждый дом. Удальцы из «Качественный кредита Вест» с радостью приняли документы у Декеров и хором сказали: «Будем работать».
Обе конторы дружно поработали. Обе одновременно запрашивали кредитную историю о Декерах, одновременно получали ответы на запросы относительно их доходов, списки недвижимостей которыми они владели и так далее. Позади Декеров постоянно маячила богатырская фигура Абдуллы бин Сауд аль-Рашида с его многомиллионными банковскими счетами.
Декеры получили извещение о выдаче кредита на два старых домика в один и тот же день. Они назначили встречу для подписания документов в двух конторах на 18 июля 2013 года. В обеих конторах. В конторе – «Качественный кредит вест», находящейся сравнительно неподалеку от дома Мэри, они встретились с делопроизводителем в 9 утра и подписали документы на кредит. В конторе «Техасский кредит», находящейся в полутора часах езды, они назначили встречу с делопроизводителем для подписания документов на 14 часов.
Через два рабочих дня 22 июля они получили четыре чека – по два из каждого банка. Каждый чек был выписан на сумму один миллион долларов. Таким образом они провернули операцию по одурачиванию доверчивого Буратино-Абдуллы бин Сауд аль-Рашида, которому впихнули две развалины, за которые они пообещали бывшим хозяевам пятьсот тысяч за каждую, а им Абдулла заплатил по миллиону. Таким образом, кот Базилио и лиса Алиса – Джордж и Мэри Декеры, не затратив ни одного цента своих денег, получили пять миллионов североамериканских «баксов».
И вот пришел час расплаты. Ничего не подозревающий Абдулла получил от банков требование вернуть деньги, так как банки не смогли найти Декеров. Кстати, они и не сильно пытались, потому что у них было Гарантийное письмо от человека с «глубоким карманом».
Ничего не понимающий Абдулла решил позвонить Алексу, чтобы посоветоваться с человеком, которому можно было верить. Они встретились около часу дня в четверг, 12 декабря. Абдулла, который еще не освоился с вождением автомобиля в Калифорнии, приехал на такси. После приезда из Эмиратов он уже не использовал «Бентли» и не нанимал охранников. Они с Алексом поехали в ресторанчик на берегу.
Для начала разговора Алекс заказал по двойной порции текилы. Абдулла, до этого момента никогда не пивший крепкие напитки, выпил не чувствуя, как алкоголь наполняет его организм. Потом они заказали еду и, естественно, еще текилу. И еще. И еще.
Малу-помалу, растирая по лицу пьяные слезы, Абдулла рассказал Алексу Россу все. Кем были его родители, как прошли его детство и юность и что с ним произошло за последние девять месяцев: как он украл деньги у отца, как исчез из Лондона, как стал Абдуллой и как съездил в Эмираты. И вот теперь это… Алекс, слушая Абдуллу, понял, что нынешний год Черной змеи, принес много всяких бед не только одному ему.
ГЛАВА 27
Когда Джузеппе Аванти выслушал историю, рассказанную Абдуллой бин Сауд аль-Рашидом, на его лице появилась неодобрительная гримаса. Ему было очевидно, что этот богатый, но недалекий парень не имел связи с родным дедушкой, который своими мудрыми советами мог бы предостеречь непутевого внука от многих бед.
Джузеппе Аванти начал задавать вопросы уточняющие некоторые детали случившегося. Слушая Абдуллу, он делал пометки на скрепленной в верхней части пачке линованной бумаги желтого цвета. Окончив задавать вопросы, Джузеппе предложил своему новому клиенту план действий. Ясно, что самое главное здесь – это необходимость остановки процесса foreclosure - легальной процедуры изъятия недвижимости, которая использована в качестве залога за кредит, в том случае, когда должник перестает этот кредит выплачивать. Далее следует остановить наложение ареста на счета.
Джузеппе встал со своего стула и начал ходить по комнате. Он был одет как обычно: серые брюки, светлую рубашку с синим галстуком. Его темно-синий пиджак висел на крючке, приклеенном к внутренней стороне двери в его кабинет. Абдулла, поворачивая голову в сторону ходившего по кабинету адвоката, старался не сводить с него глаз.
- После того как мы остановим их действия, нам следует подать иск против этих Декеров. – рассуждал Джузеппе. – Это крупная махинация. Ее остановить можно только в суде. Значит, так. Во-первых, следует восстановить ваше имя. Это хорошо, что у вас, молодой человек, извините за грубость, хватило ума не уничтожить ваши оригинальные документы. Сегодня их использовать нельзя, но хорошо, что они у вас есть. Следует обратиться в суд для того, чтобы установить, что Артур Рашидов и Абдулла бин Сауд аль-Рашид – одно и то же физическое лицо. На это уйдет месяца полтора. К сожалению, а может и к счастью, Калифорния – не Мичиган. В нашем штате любят латиноамериканцев, но прохладно относятся к мусульманам.
- Во-вторых, молодой человек, вам следует срочно наладить отношения с отцом. Здесь я вам не помощник. Я могу посоветовать, как лучше это сделать, но не более того.
- В-третьих, необходимо собрать все документы, могущие иметь отношение к этому событию и подать в суд на Декеров, их оценщика и на организации готовившие документы для получения кредитов. Я надеюсь, что у вас сохранились копии документов, которые вы подписывали.
- Наконец, в-четвертых, надо нанять частных сыщиков и собрать информацию о всех участниках и поделиться ею с ФБР.
Когда Аванти закончил, Абдулла спросил его:
- Вы меня осуждаете, мистер Аванти?
- Осуждаю? Нет. Я же не господь Б-г. Людям вообще свойственно совершать ошибки – иногда даже высшей степени тяжести.
- Но я сделал хуже. Это я виноват в том, что украл принадлежащие отцу деньги. Я потратил много денег. Потерял драгоценности. И даже не сделал ни единой копии документов. У меня нет ни одной копии…
- Что? У вас нет ни одной копии? М-да… Ну да ладно. Это ничего не значит. Мы затребуем все копии через суд. Это называется subpoena – направляемое судом письменное требование участнику судебного процесса предоставить какие-либо документы или явиться в суд. Так что не волнуйтесь. Что же касается частных агентов, то попросите Алекса. Он познакомит вас с «Новыми Пинкертонами». Это хорошие ребята и, кстати, они говорят по-узбекски. Может быть, это будет вам приятно.
Аванти быстро подготовил все необходимые бумаги в суд для отмены решения суда в Дирборне штата Мичиган об изменении имени Артура Рашидова на Абдуллу бин Сауд аль-Рашида. Основанием для отмены решения суда было выбрано самое простое объяснение, а именно – бес попутал!
Решение суда было вынесено в течение тридцати дней после подачи заявления. В середине Абдулла снова стал Артуром. За это время он открыл новые счета в других банках и простой операцией снял деньги со всех счетов Абдуллы, переведя их на счета Артура. Используя метод Quit Claim Deed, Артур перевел на себя дом на Элм Ридж. Обе же развалюхи в Лагуне-Бич, они с Аванти решили оставить без изменения.
За это время, с помощью «Новых Пинкертонов» были получены все документы, полностью раскрывающие обман банков и Артура Рашидова по получению кредитов. Такая махинация, по мнению всех, кто знал об этом обмане, должна быть предметом расследования ФБР. Здесь было все: подлог, обман, использование электронной почты, махинации по обе стороны границ штатов и прочие нарушения законов.
Артур принес документы в отделение ФБР в столице графства Орандж. Толстый черный мужик, агент ФБР по имени Дон Хатчинс, дежуривший на приеме посетителей, бегло просмотрел документы и сказал:
- Пять миллионов? Это может быть много для Канзаса. Мы в Калифорнии дела о мошенничестве меньше, чем на двадцать миллионов не принимаем. До свидания. … Следующий!
ГЛАВА 28
По восточному календарю в феврале 2014 года наступил год Лошади. Лошадь, как утверждают астрологи, разговорчива, изменчива, сообразительна, весела, умна, проницательна, но также может быть непостоянной, упрямой и грубой.
Несмотря на то, что прошло уже восемь месяцев после того как Декеры подали в суд на компанию Алекса – АР Строительная корпорация, самого Алекса Росса, его жену Анну, брокерскую компанию по продаже недвижимости «РИ-Теам», Роберта Хоббса – агента по продаже недвижимости представляющего компанию «РИ-Теам», Абдуллу бин Сауд аль-Рашида, частное лицо, купившее дом на Элм Ридж, из за которого собственно, и разгорелся этот сыр-бор, не произошло ничего существенного.
В этом месте снова следует обратить внимание на тот факт, что Джордж и Мэри Декеры подали в суд на Алекса, которого они же хотели обмануть при продаже дома на Элм Ридж и другого дома на Пасифик Шор Лэйн, а также подставить на всю сумму строительного кредита на перестройку двух развалюшек.
Они также подали в суд на Абдуллу, которому хотели перепродать этот дом на Элм Ридж на шестьсот тысяч дороже, и которого они успели обмануть на один миллион долларов при продаже двух развалюшек, а также подставили его еще на четыре миллиона, то есть на пять миллионов. Причем, они объединили все это в одно судебное разбирательство, стараясь, таким образом, столкнуть лбами все стороны между собой, и пытаясь извлечь для себя максимальную выгоду.
Декеров в Калифорнии не было. Их адвокат Эдвардс попросил у суда отсрочку до их возвращения. Просьба Эдвардса была удовлетворена и все остановилось.
В конце января 2014 года, когда Абдулла перевоплотился обратно в Артура, после долгой раскачки, он позвонил отцу домой в Москву. На его звонок никто не ответил. Прошло еще несколько дней, и он позвонил в МГИМО. Трубку взяла секретарь кафедры, на которой много лет работал отец, знавшая Артура. Она сказала, что в курсе того, как Артур повел себя с отцом, и потому не желает с ним разговаривать.
Тогда Артур позвонил в Ташкент Алишеру, одному из своих двоюродных братьев. От него он узнал печальное известие, что дядя Шараф, выполняя миссию ООН в Сирии, переезжал от одной группы воюющих сторон к другой в провинции Идлиб. Автобус с группой советников был подвергнут минометному обстрелу. Они получили извещение о гибели дяди из Секретариата ООН, в нем было также написано, что там ждут приезда родственников для того, чтобы передать кремированные останки Шарафа Рашидова для захоронения на родине. Алишер продиктовал Артуру номер телефона в Секретариате для получения справки по этому вопросу.
Артур был в шоке. Правду говорил Джузеппе Аванти. Можно не успеть! И вот - не успел… Только теперь он это осознал…
Артур вылетел в Нью-Йорк. В Секретариате ООН ему выдали документы на получение урны с прахом его отца. Дали ключ от его квартиры. Выплатили зарплату отца за год. В страховой компании, с которой у отца был заключен договор на страхование жизни, ему выдали чек на сумму страхового полиса на один миллион долларов.
Из ООНовской служебной квартиры, которую занимал его покойный отец, все документы были унесены работниками ООН. Мебель и посуда также принадлежала ООН. Артур сложил в чемодан два костюма и несколько рубашек, чтобы отвезти в Ташкент, а себе оставил парадную форму отца - Чрезвычайного и Полномочного посланника 1 ранга с золотыми аксессуарами и его награды.
Гражданства России и Узбекистана у Артура не было. Он пошел в российское консульство и объяснил цель поездки. Ему тут же поставили в паспорт визу. В консульском отделе узбекского посольства проблем тоже не было. Через день Артур вылетел рейсом «Аэрофлота» в Ташкент через Москву.
Ближние и дальние родственники ждали приезда Артура. Весь кишлак пришел проводить Шарафа Рашидова. Артур с родственниками похоронил прах отца в могилу матери, которая была рядом с могилой его деда.
Занимаясь вопросами, связанными с захоронением праха отца, Артур осознал, что отца уже нет и никогда не будет рядом. Только теперь он ощутил тяжесть утраты. Оставаясь один, вспоминая отца, он давал волю чувствам. Он искренне жалел, что все годы был холоден с отцом и что так подло поступил с ним, украв деньги и драгоценные камни, которые и так достались бы ему.
Артур часто звонил Аванти, чтобы узнать, как идут дела. Джузеппе не мог сообщить нечего нового. Он посоветовал Артуру провести время со своими родственниками. Узнать их побольше и, как всегда, оказался прав. В Ташкенте Артур познакомился со своей дальней родственницей – дочерью двоюродной племянницы бабушки со стороны матери, молодой девушкой по имени Гузаль, что значит красивая.
Гузаль действительно была очень красива и к тому же и умна. Она окончила Первый Московский медицинский институт имени Сеченова по специальности врач-педиатр, а теперь работала в детской больнице. В Москве она успела еще окончить трехгодичные курсы английского языка.
Артур и Гузаль понравились друг другу. Они стали встречаться. Вначале – через день-другой, а затем уже каждый день. Артур больше не торопился назад в Штаты. Ему не хотелось уезжать от Гузаль. Прошел месяц после их встречи. Артур жил в гостинице. Однажды Гузаль осталась у него в номере и на утро они вместе поехали к ее родителям. Так Гузаль стала женой Артура.
Свадьбу справили в кишлаке, где жили все родственники. Гузаль уволилась с работы. Ей оформили многократную визу в США, и через несколько дней они улетели в Америку. Медовый месяц молодожены провели на острове Оаху в Вай-а-кики.
Вернувшись в Калифорнию, молодые поселились в доме на Элм Ридж. Новый дом, в котором она сама убирала и готовила пришелся по душе молодой хозяйке. Гузаль начала интенсивно вживаться в американскую жизнь. Она записалась на курсы английского языка в колледже, выполняла домашние задания и начала брать уроки вождения автомашины. Для поддержания тонуса они с Артуром стали ходить в спортивный клуб. Разобравшись, что для изучения английского пользы от колледжа нет, она начала брать уроки разговорного языка у одной из соседок, пожилой женщины бывшей учительницы английского в местном университете.
Артур вышел на работу по своей специальности – финансовым аналитиком в инвестиционной компании в Ирвайне. Жизнь у них начала входить в нормальное русло. И все было бы хорошо, если бы не суд.
ГЛАВА 29
Прошел февраль 2014 года, а затем и март пролетел. В первых числах апреля из суда пришло уведомление, что уточненная дата начала слушаний по делу Декеров против АР Строительной компании и далее по списку назначена на 16 июля. В тот же день Аванти созвонился со всеми подзащитными и пригласил их принять участия во встрече для выработки совместных действий. Встречу договорились провести в субботу 5 апреля 2014 года в офисе Аванти.
Алекс позвонил Джузеппе, чтобы решить вопрос, как вывести из числа подсудимых его жену Анну, которая никогда не принимала участия в строительных делах. Для этого они решили встретиться за 30 минут до начала встречи.
Анна действительно никогда в жизни не занималась делами мужа. Ее заботами была семья, дети, работа и дом. Куда же больше? Джузеппе Аванти предложил простое решение этого вопроса – подать в суд прошение, которое называется Motion for Summary Judgement, что по-русски, может быть определено, как прошение о принятии решения, в котором противоположная сторона не имеет базы для рассмотрения в суде, так как у нее нет фактов, позволяющих это сделать. Рассмотрение такого прошения предполагает упрощенное судопроизводство, когда сторона, подающая прошение, запрашивает решение суда по конкретному вопросу, основываясь только на юридических аргументах, предполагающих отсутствие существенных фактов или доказательств. Предложение о конечном решении может быть принято судом для разрешения противоречий, связанных с юридической интерпретацией, но не споров относительно существенных фактов.
Джузеппе предложил Алексу принести ему копии налоговых и финансовых документов, а также выписки из решений совета директоров компании Алекса, подтверждающих отсутствие участия жены Алекса в делах строительной компании.
Когда собрались все «виновники торжества», Джузеппе Аванти предложил всем продумать список вопросов, ответы на которые они хотели бы услышать от стороны обвинения. Он распределил формы для заполнения и предложил их вниманию несколько примеров того, как нужно изложить эти вопросы.
Первое, что обсудили собравшиеся, это позиция защиты по вопросу о Lis Pendans, то есть об остающемся официально рекордированным в Офисе рекордов графства Орандж на доме на Элм Ридж. Эта ситуация не позволяет продать дом и получить финансирование. Аванти несколько прояснил ситуацию. Он сказал, что не стоит обращать особое внимание на Lis Pendans, так как оно испарилось само, когда была завершена продажа дома на Элм Ридж. Однако, чтобы окончательно официально expunge (англ. убрать, стереть) Lis Pendans, необходимо решение суда.
Затем Аванти предложил обсудить желание подсудимых идти на суд присяжных или отдать решение в руки судьи. Но здесь решающее слово оставалось за Алексом Россом и Артуром Рашидовым, так как в случае поражения, именно они несли бы максимальные финансовые потери.
Джузеппе Аванти рассказал:
- Несколько дней назад я получил от адвоката мистера Слигера копию требования рассмотреть наше дело в суде присяжных. Если кто забыл, мистер Слигер – это оценщик недвижимости из Лос-Анжелеса, который написал письмо-мнение, в котором он оценил дом на Пасифик Шор Лэйн в шестьсот тысяч долларов, в то время как ему красная цена – пятьсот тысяч. Вот это требование…
Аванти раздал несколько копий требования собравшимся. Каждый из присутствующих прочитал нехитрое требование, подписанное Вильямом Ганни адвокатом Ламара Слигера.
- Так что же вы думаете, господа подсудимые? – с некоторой иронией в голосе спросил Джузеппе.
- Ну, наверное, суд присяжных позволяет избежать судебной ошибки… – неуверенно произнес Алекс Росс.
- Святая простота! – как всегда безапелляционно заявил Аванти. – Во-первых, мнение присяжных в девяти случаев из десяти, складывается не в зале суда, а на основании инструкций, данных им судьей, которые, как вы должны понимать, отражают мнение судьи. Во-вторых, когда судит судья, задача стоит убедить в чем-либо одного человека, а не двенадцать, причем никогда до конца не ясно, чем руководствуется каждый из них. В-третьих, при отборе присяжных, я смогу отвергнуть только шесть из целой группы в двадцать, тридцать и более человек. В-четвертых, присяжные отбираются лотереей, но, как правило, люди занятые, которые именно способны мыслить, стараются всячески избежать участия в суде, тем более длительного – так как они заняты на работе. В итоге среди присяжных в основном люди пенсионного возраста или получатели пособий по бедности. Вы, со своими миллионами хотите быть судимы такими людьми? И последнее. Чего уж тут скрывать, присяжные, которые в своей массе являются людьми с черным или коричневым цветом кожи, не испытывают горячей симпатии к белым. Если бы вы были черными или латиноамериканцами, я бы рекомендовал вам согласиться с адвокатом Слигера. Кстати, это работа адвоката Альберта Эдвардса, который манипулирует адвокатом Слигера для получения возможности использовать способности миссис Декер изменять свою внешность для достижения своей цели.
Ясно, что после высказанного сомнения в справедливости суда присяжных, все согласились с мнением Джузеппе Аванти, который через несколько дней направил в суд, свое несогласие на суд присяжных, а настоятельно потребовал вердикта, выносимого судьей.
Когда встреча с адвокатом Аванти закончилась, все не могли разойтись, так как были возбуждены. Алекс предложил всем, включая Джузеппе, продолжить встречу. Так как офис Аванти находился в одном здании с известным в Ирвайне рестораном «Бистанго», все направились туда.
После изучения меню и сделав заказ официанту, Алекс вспомнил, что когда, эта поганка Мэри Декер, впервые нарисовалась в доме на Элм Ридж, она выглядела, как ворона. На тонких ножках и в больших туфлях она, прыгая, перескакивала из одной комнаты в другую. В то время, как внешне была особой несомненно интересной. Естественно, не первой молодости, но выглядела весьма привлекательно. «С какой целью она так ведет себя? Настоящая черная змея!» Умудренный жизненным опытом Джузеппе, высказал предположение: возможно, ей кажется, что таким образом ей легче расположить к себе людей.
Началась подготовка вопросов. Каждый участник стороны защиты подготовил свои interrogatories – вопросы, направляемых через суд от одной стороны к другой, на каждый из которых требуется дать полный и подробный ответ.
Через пару дней Джерри переслал каждому ответчику зарегистрированные в суде письма с требованием ответить на interrogatories истца. Письма были выполнены в одном формате, примерно следующего содержания:
Данное требование содержит список вопросов к Ответчику № 1 и к остальным ответчикам от 1 до 50 включительно в соответствии с судебным иском, который в настоящее время находится в юрисдикции вышеуказанного суда...
От всех ответчиков по этому делу, начиная с Алекса Росса, его агента по недвижимости Роберта Хоббса, а также его брокера - компанию по продаже недвижимости «РИ-Теам», оценщика недвижимости и Артура Рашидова потребовали ответов на сотни вопросов, охватывающих все стороны их личной жизни, образования и профессиональной деятельности и, особенно, относящихся к судебному иску.
В свою очередь, каждый из ответчиков подготовил к каждому истцу точно такие же вопросы. В список истцов вошел и пройдоха Фокс. Он еще не знал, что на него уже имеется материал, собранный Рустамом в Колорадо.
Суд в США является состязательным, где представители истца и ответчика соревнуются в предоставлении фактов, имеющих отношение к сути вопроса. Обмен interrogatories между сторонами позволяет подготовится к следующему шагу – deposition – процессу, когда стороны истца и ответчика под присягой отвечают на вопросы адвокатов противоположной стороны. При этом дача ложных показаний под присягой в США является серьезным криминальным преступлением.
После того, как стороны обменялись interrogatories, и их адвокаты изучили ответы на поставленные вопросы, Роберт Эдвардс и Джузеппе Аванти созвонились и договорились начать deposition сторон с 28 апреля 2014 года. Таким образом, до начала судебных слушаний назначенных на 16 июля, у адвокатов оставалось достаточно времени, чтобы подготовить и зарегистрировать в суде все материалы дела.
Тот, кто был под судом или следствием, знает, какого это –находиться под стрессом, связанным с неопределенностью состояния. Алекс знал, что был абсолютно прав, продавая дом Артуру, но чувствовал себя под гнетом обвинения. Более того, адвокат «РИ-Теам», которому Лаура звонила в его присутствии, сказал, что Декеры не выполняют свои обязательства по контракту и потому этот контракт потерял законную силу. И тем ни менее, ему было не по себе…
Первым на deposition пошел Джордж Декер. Их с Мэри разыскали через адвоката Эдвардса. До этого парочка разъехалась по разным странам. Мэри уехала на Таити, где было много «достойных» ее внимания молодых людей, а Джордж с двумя подружками неплохо провел время на Багамах.
ГЛАВА 30
Алекс не присутствовал во время дачи показаний Декером. Протокол показаний Декера в котором было 235 страниц, Аванти направил в суд для регистрации. Выписку со страниц 134 по 137 он прислал Алексу.
Показания Джорджем Декером были даны в присутствии миссис Виолы М. Федден, сертифицированного штатом Калифорния стенографиста. После произнесенных слов клятвы, Джордж Декер начал давать показания в 10: 20 утра 28 апреля 2014 года в офисе адвоката Джузеппе Аванти.
Во время дачи показаний вопросы Декеру задавал Аванти. Он тщательно подготовился к этому спектаклю. На Аванти был пиджак на два размера больше чем нужно. На нем был блеклый галстук. Он сидел в кресле полу-развались, опершись на левую руку. Говорил медленно, глаза были полузакрыты. Он был весь какой-то обмякший, несерьезный – значит, не опасный.
При даче показаний присутствовал адвокат истца Альберт Эдвардс, адвокат компании «РИ-ТЕАМ» – адвокатская фирма Вильсон, Эльзер и Московитц, ответчики Роберт Хоббс, Артур Рашидов, а также свидетели Барбара Брукс и Том Ву.
ВЫПИСКА
из протокола показаний Джорджа Декера
10:20 утра 28 апреля 2014 года
… Страница 134
Аванти: В соответствии с предложением сделанным вами 18 апреля 2013 года, для покупки дома на Элм Ридж, вы должны были внести задаток в сумме 240 тысяч долларов. Как я понял у вас на руках было только 40 тысяч. Откуда вы должны были взять недостающие 200 тысяч?
Декер: У нас были деньги в банке от продажи моей страховой компании и мы планировали использовать накопления моей жены. Также мы имели предложение на покупку нашего дома на Пасифик Шор Лэйн, который мы тоже планировали продать. Первое же предложение было уже в эскро, но эта сделка развалилась. Однако, мы имели запасные варианты. Прежде всего, получить персональный кредит от мистера Альтермана.
Аванти: Хорошо. Позвольте мне убедиться в том, что я правильно понял все элементы вашей стратегии, как вы сейчас сказали. Первоначально ваше желание было использовать деньги полученные от продажи дома на Пасифик Лэйн?
Декер: Да.
Страница 135
Аванти: И затем, когда эскро распалось, вы планировали использовать накопления вашей жены и деньги от продажи вашей страховой компании?
Декер: Да.
Аванти: И в дополнение к этому использовать деньги, которые вы хотели получить в долг от Альтермана?
Декер: Да.
Аванти: От этих источников вы планировали собрать деньги приходящиеся на вашу долю от стоимости дома на Пасифик Шор Лэйн, и в то же время вы планировали оставшуюся часть денег взять в кредит в банке?
Декер: Да.
Аванти: Хорошо. Согласен. Однако в это самое время между вами и моим клиентом АР Строительной корпорацией был заключен контракт на покупку дома на Элм Ридж. В своих ответах на наши interrogatories под номерами 25 и 26 вы указали, что у вас были источники финансирования, которые могли оплатить разницу между оценочной стоимостью и договорной ценой. Каким образом? Уважаемый мистер Декер, я просто хочу удостовериться в ваших возможностях, так как договор на кредитование между вами и мистером Альтерманом не был подписан. Так как же?
Страница 136
Декер: Этот договор был подписан, деньги кредитованы, а затем этот кредит был погашен.
Аванти: Позвольте просить вас помочь мне, мистер Декер, относительно покупки дома на Пасифик Шор Лэйн. Мы будем рассматривать круглые числа, не вдаваясь в детали. Мы имеем 90 тысяч, которые привязаны к кредитованию покупки на Элм Ридж и остальные 125 тысяч – это был кредит от мистера Альтермана? Так какое количество денег было взято от продажи вашего бизнеса на обе покупки: первая дом на Элм Ридж и вторая – на Пасифик Шор Лэйн?
Декер: Для меня легче идти назад, чем вперед.
Аванти: Сейчас мы видим 215 тысяч, если, конечно моя арифметика правильная.
Декер: Мы взяли 100 тысяч из сбережений моей жены. Там также были другие расходы …
В этом месте Аванти перебил Декера:
- Таким образом, все 300 тысяч плюс …
Тут вмешался Альберт Эдвардс:
- Мистер Аванти, дайте ему закончить фразу.
- Извините…
Наступила очередь вмешаться, молчавшего до этого адвоката мистера Гофарда, представителя конторы Вильсон, Эльзер и Московитц, представляющей интересы «РИ-ТЕАМ»:
- Похоже, что количество денег от продажи бизнеса было 125 тысяч, плюс остальные. Я думаю, что это вроде 330 тысяч.
Аванти: Хорошо. Мистер Декер, позвольте убедиться, что я вас правильно понял: 90 тысяч пришли от второго кредита на Элм Ридж, 125 тысяч от мистера Альтермана, 100 тысяч от сбережений вашей жены, 15 тысяч вы взяли из 200 тысяч – суммы, полученной от продажи вашего бизнеса. Таким образом, получено 330 тысяч.
Декер: Хорошо. Я имею ввиду, что мы имели деньги в банке. Мы взяли из банка 90 тысяч, которые потом вернули. Но это не имеет значения, так как мы получили 330 тысяч.
Страница 137
Аванти: Мистер Декер, помимо домов в Бель-Эйр, Элм Ридж и Пасифик Шор Лэйн, на тот момент у вас были другие дома или дома которые вы имели в виду использовать для получения финансового интереса?
Декер: Нет.
Аванти: Я могу поинтересоваться почему?
Тут вмешался Альберт Эдвардс:
- Мистер Аванти, это к делу не относится. Я протестую.
- Согласен. Ваш протест принят. Мы можем продолжить?
Аванти: А теперь позвольте предъявить вам документ, который я обозначу номером 27. Я его покажу вашему адвокату мистеру Эдвардсу и свидетелям. Это документ имеет регистрационный номер начинающийся с 4148 и продолжается до 4150. Этот документ мы получили по нашему требованию через суд из банка, который выдал вам кредит. Посмотрите на этот документ. Вы узнаете документ и подписи на нем?
Декер: Да.
Аванти: Это ваша подпись и подпись вашей жены?
Декер: Да.
Аванти: На какую сумму этот кредит?
Декер: Похоже, что на один миллион долларов.
Аванти: Как это понимать? …
На этом оканчивалась присланная Алексу от Аванти копия выписки из протокола показаний Декера.
После дачи показаний Джордж и Эдвардс, выходя из офиса Аванти, в дверях переглянувшись, улыбнулись друг другу. Эдвардс подмигнул ему и шепнул:
- Нечего страшного. В суде мы его порвем в клочья.
Внимательно прочитав небольшую выписку, Алекс оценил напряженность, царившую в офисе Аванти во время дачи показаний. Он также понял ход мыслей Джузеппе Аванти, который тонко, издалека, словно паук, опутывал Декера, подводя его к моменту, когда можно будет одним ударом раскрыть многомиллионную мошенническую многоходовую комбинацию.
Да, это было именно так. Опытный боец судебного фронта Аванти, выспрашивая Джорджа Декера о каждой его манипуляции, сберегал свой последний удар, чтобы, для большего эффекта, нанести его в зале суда. Понимали ли это сам Джордж Декер и его адвокат Альберт Эдвардс? Или они недооценивали мастерство Аванти?
ГЛАВА 31
Постепенно все участники судебного процесса, включая Алекса, прошли через процедуру дачи показаний и адвокаты с помощниками стали готовить документы для суда.
В июле Аванти получил уведомление из канцелярии суда о том, что слушание их дела переносится на 4 ноября 2014 года. Аванти использовал дополнительное время для получения новых доказательств. Он несколько раз обращался в суд, чтобы использовать право subpoena (решение правительственного органа или суда; применяется для принуждения свидетеля или участника судебного процесса предоставить имеющиеся у него доказательств, показания или улики; при этом в случае отказа, нарушителю грозит штраф или тюремное заключение). Он также писал запросы, получал ответы из различных источников, несколько раз он встречался с «Новыми Пинкертонами» - просил их что-то разыскать.
Наконец наступило 4 ноября. Судебное заседание начиналось в 9:00 в здании Верховного суда Калифорнии в Санта-Ане – столице графства Орандж. С ночи, не переставая, лил дождь, что было редким явлением для этого климата. Дождь в Калифорнии, даже самый маленький, воспринимается как стихийное бедствие. Вместо получаса дорога от дома Алекса до здания суда заняла целый часа.
Алекс, одетый скромно, но чисто, в серых глаженых брюках, белой в темную полоску свежей рубашке с галстуком и в синем пиджаке, загодя приехал к зданию суда. Он выглядел, как выглядели почти все мужчины средних лет, приехавшие по делам в суд.
Алекс припарковал машину и пошел к главному входу. Перед тем как войти в здание, он достал из карманов все металлические предметы и вместе с телефоном положил их в пластиковый контейнер. Дюжий охранник обвел его безразличным взглядом и таким же безразличным кивком головы пропустил в здание.
Слушание их дела было назначено в секции гражданских дел на 3-м этаже. Алекс поднялся по эскалатору на нужный этаж и, двигаясь по стрелке, прошел к залу суда С-027. Дверь была еще заперта. Джузеппе Аванти уже находился там. Они поздоровались и стали молча глядеть друг на друга. Все было уже неоднократно оговорено. Подошли Декеры. Они приехали со своим адвокатом Эдвардсом и другим, личным адвокатом, Брайаном Гилбертом. Миссис Декер, как всегда в таких случаях, надела на себя все черное и от того выглядела какой-то съежившейся старухой. В отличие от супруги, мистер Декер выглядел словно член королевского яхт-клуба.
Естественно, ни Алекс с Аванти, ни Декеры с Эдвардсом не выразили ни малейшего желания поздороваться друг с другом. Постепенно подтянулись и остальные ответчики. Все стояли группками и старались не смотреть в сторону противников. Наконец, судебный пристав открыл широкую дверь и все, пропуская друг друга, робко вошли в зал суда.
В зале со стенами покрытыми панелями из мореного дуба, по-медвежьи тяжелыми столами и креслами, уже находились сухая, как щепка, секретарь суда, стенограф и помощник судьи. Неслышно работал кондиционер. Прошло несколько минут. В глубине коридора позади зала суда, послышались тяжелые шаги. Пристав провозгласил: «Встать. Суд идет!».
Судья, одетый в черную мантию, проследовал к стоящей на возвышении дубовой кафедре, медленно обвел тяжелым взглядом зал, сел в свое дубовое кресло и, жестом руки, позволил всем садиться. Сразу стало ясно, кто здесь хозяин. Он кивнул присутствующим и сказал: «Ну-с, приступим».
Секретарь монотонным голосом, постоянно прерываясь, долго читала краткое заключение по этому делу, подготовленное помощниками судьи. Они это сделали на основании материалов, переданных в суд адвокатами сторон истца и ответчика. Из заключения невозможно было понять кто прав, а кто виновен. В 12:00 судья объявил перерыв до 1:30.
После перерыва все началось сначала. Пристав громогласно провозгласил: «Встать. Суд идет!». Судья сказал: «Пожалуйста, садитесь». Адвокаты сторон выступили со вступительными словами, отчего Декеры восторгались что они оказались самыми лучшими люди на земле, а Алекс даже не мог себе представить, насколько он сам по себе хорош. В 4:45 наступил перерыв до 9 часов утра 5 ноября.
На следующее утро все опять собрались перед дверью зала суда. Мэри Декер снова была во всем черном. В самом начале заседания суда, Джузеппе Аванти встал и попросил судью принять на рассмотрение материалы, которые, к его глубочайшему сожалению, не были готовы до начала судебного процесса. Адвокат Декеров мистер Эдвардс возмущенно вскочил со своего места:
- Ваша честь! По какому такому праву представитель ответчика передает вам материалы, без согласования со стороной истца? Я не был с ними ознакомлен и я против.
- Мистер… – начал было судья Аронсон, но, видимо, забыв имя Эдвардса, углубился в лежащий перед ним листок. – Да будет вам известно, мистер Эдвардс, что в зале суда есть только один человек, который принимает решение, что рассматривать в суде, а что нет. Это я.
- Извините, ваша честь. – Только и осталось пробормотать Альберту Эдвардсу. Он понял, что перегнул палку.
Умудренный поучениями своего сицилийского деда, Аванти, проделывал этот трюк уже несколько раз с разными судьями. И всегда результат был одним и тем же – в его пользу. Он передал папку с материалами судебному приставу, который отнес ее на стол помощника судьи.
- Похоже, что нам следует продолжить, – сказал судья и посмотрел в сторону Эдвардса.
- Да-да! Прошу позволения начать опрос одного из истцов.
- С кого начнем? – Судья задал ему вопрос.
- Позвольте начать с мистера Джорджа Декера.
Судья сделал жест рукой – мол, давайте, начинайте. Судебный пристав, словно глашатай на базарной площади, провозгласил:
- Суд призывает мистера Декера.
Джордж Декер, застегивая на ходу «блейзер», встал со своего места и бойко направился к стенду. Развернулся и замер в ожидании принятия присяги. Пристав четко начал:
- Клянусь говорить правду, только правду И ничего кроме правды. И да поможет мне Бог.
- …и да поможет мне Бог, – эхом отозвался Декер.
Эдвардс начал:
- Доброе утро, мистер Декер. Как вы поживаете.
- Отлично! – воскликнул Декер, что явно далеко не соответствовало его виду.
Господа! Не стоит смеяться над Джорджем Декером. Это совсем не просто находиться в зале суда на стенде и под присягой давать показания. Обычный человек, находящийся в зале суда, чувствует на себе огромное моральное давление. В самом зале суда царит особая атмосфера, в которой даже невинный человек может поверить в то, что он виновен. Над всем происходящем в зале суда возвышается грозная фигура судьи, в руках которого сосредоточена огромная власть. И это ощущается всеми органами чувств. Даже обонянием.
Продуманная отцами-основателями система разделения власти, наделила судей особыми полномочиями. В особенности федеральных судей. Назначаемые президентом и утверждаемые сенатом, федеральные судьи наделены особыми полномочиями, включая останавливать указы даже самого президента. Основанное только на его субъективном мнении, решение федерального судьи, объявляет указ президента противоречащим конституции и препятствует его исполнение. Чего уж там говорить о мерах и указах губернаторов штата или органов местного самоуправления.
В часы, дни и недели, пока длится процесс люди теряют вес, лишаются сна. Они не могут думать ни о чем, кроме суда… Попробуйте. Посидите в зале суда… Познакомьтесь с этой стороной бытия… Это помогает понять суть происходящего!
- Расскажите суду, пожалуйста, подробно, мистер Декер. – Эдвардс начал задавать вопросы стороны обвинения. – Где и когда вы родились и кем были ваши родители?
- Я родился … Декер монотонным голосом, долго и подробно, стал рассказывать о себе, брате с сестрой и о родителях, как будто это объясняло, его желание заполучить чужие деньги.
- Кто вы по профессии, мистер Декер? – Эдвардс продолжил задавать вопросы стороны обвинения.
- Я адвокат, – явно с гордостью, провозгласил Декер.
- У вас своя практика или вы служите в адвокатской конторе?
- Раньше я служил в конторе моего отца, тоже адвоката, но затем несколько сменил направление моей деятельности. Я занялся вопросами страхования.
- Поясните, пожалуйста суду, чем именно?
- Я занимался страхованием автомашин и водителей. Однако, совсем недавно, я был вынужден продать мою практику другому лицу.
- Что вынудило вас это сделать? – Продолжал Эдвардс.
- Мое финансовое положение, – соврал Декер и не покраснел.
Дело в том, что с одной стороны, Мэри снова не позволяла Джорджу ночевать у себя дома. Дом-то был ее. Она упорно продолжала настаивать на их разводе, как сказал ему еще летом их адвокат Брайан Гилберт. Это неминуемо привело бы к рассмотрению его связей с латинской мафией, устраивающей дорожные аварии. С другой стороны, он уже четко понимал, что придется вернуть четыре миллиона, украденные у банков. Гарантийное письмо, подписанное Абдуллой, то есть, как его теперь называют, Артуром, ничего не значит. Он-то деньги от банка не получал. Если бы эти четыре миллиона получил Артур лично и передал их Декерам, то дело выглядело бы иначе. Эта была чистая вина Мэри. Это она, змея, вечно спешила получить деньги вперед…
Глядел на Декера, отвечающего на вопросы своего адвоката, Алекс осознал, что не слушает, что происходит в зале суда. У него перед глазами проносились картины того, как Декеры появились в его жизни. Как он, чудом не завяз в махинациях, в которые они старались его завлечь. Он уже потратил на «Новых Пинкертонов» немногим более пятидесяти тысяч и на адвоката Аманти около семидесяти тысяч. И это до суда. Последний счет, который прислали ему от Аванти был на шестнадцать тысяч. Хотя, деньги деньгами, но без помощи Тимура с Рустамом и без Джузеппе Аванти ему было не выпутаться…
Наступил перерыв. После чего Декер продолжил отвечать на вопросы своего адвоката. Судья не вмешивался. Он молча слушал вопросы Эдвардса и ответы Декера. Посторонний человек, не знающий лично всю подноготную мистера Декера, мог бы подумать, что перед ним несчастная жертва этого жадного до денег, кровососа Алекса Росса, не пожелавшего дождаться, пока бедные Декеры соберут деньги.
Эдвардс пытался делать вид, что терзает Декера своими расспросами, а Декер пытался делать вид, что серьезно на них отвечает. За весь день Эдвардс не задал ни одного вопроса по существу дела. Так продолжилось до конца дня.
ГЛАВА 32
На следующий день 5 ноября судья был занят. Заседание продолжилось утром 6 ноября. Участники процесса дождались открытия двери в зал суда, уже без былой робости вошли туда и расселись на свои места. Все как бы втянулись в монотонность процесса. Вероятно, Эдвардсу тоже надоела эта однообразность и он, обратившись к судье, сказал:
- Ваша честь, у меня все.
- Это хорошо, – неопределенно отметил судья и посмотрев в сторону Аванти, сказал: – Теперь ваша очередь, сэр.
- Благодарю вас, ваша честь! – ответил Аванти и, вставая со своего кресла, направился в сторону Декера.
- Добрый день, мистер Декер, – улыбаясь во всю ширину рта, произнес Аванти и, повернувшись в сторону судьи, сказал – Ваша честь, прежде чем перейти к допросу истца, с вашего позволения, я могу отметить одно обстоятельство?
- Валяй! – подкрепив свое восклицание широким взмахом руки, произнес судья Аронсон.
- Мистер Декер, за то короткое время, что я вас наблюдаю, вы и миссис Декер все время держитесь за руки. Видимо, у вас сохранились романтические отношения. Как давно вы женаты?
- Ну… вроде… лет десять! Мы всегда стараемся поддерживать друг друга в сложных жизненных ситуациях, как эта.
- Это здорово, когда супруги поддерживают друг друга.
- Ваша честь, – Аванти снова обратился к судье – Позвольте мне отпустить мистера Декера, который провел на стенде уже много времени. С вашего позволения, я сохраню за собой право в дальнейшем задать ему несколько вопросов.
- Что ж, дело ваше, – и судья, обратившись к Эдвардсу предложил: – Пригласите вашего следующего свидетеля.
- Ваша честь, позвольте пригласить миссис Декер?
Судья сделал жест рукой – мол, давайте, начинайте. Пристав встал во весь рост и, расправив грудь, провозгласил:
- Суд призывает миссис Декер.
Аванти своим предложением временно прекратить допрос Декера, убил двух зайцев. Во-первых, Джордж Декер заявил, что у него с женой отличные отношения, что было явным враньем. Во-вторых, сама миссис Декер и ее адвокат не были готовы к даче показаний. Аванти спутал им карты, нарушив традиционный метод допроса участников процесса. Морально совершенно не готовая к даче показаний, одетая во все черное миссис Декер встала со своего места и с опущенной головой, мелкими, подхалимскими шажками, засеменила к стенду.
Пристав четко произнес:
- Клянусь говорить правду, только правду и ничего кроме правды. И поможет мне Бог.
- … Поможет Бог, – пропищала фальцетом миссис Декер. – Весь ее вид говорил о том, что она не готова давать показания.
- Кому Бог должен помочь? – поинтересовался у нее судья.
- Мне, – прошептала в ответ миссис Декер.
- Миссис Декер, вам не совсем хорошо? Вы в состоянии давать показания? – спросил у нее судья.
- Можно начать после перерыва? – спросила миссис Декер.
- Вам можно все, – сказал судья и объявил перерыв до 1:30.
После перерыва Эдвардс начал допрашивать миссис Декер. Вполне логично, что после того, как он полтора дня расспрашивал Декера, то на нее у него не осталось вопросов. До конца дня оставалось еще минут сорок, как Эдвардс сказал:
- Ваша честь, у меня все.
Судья покачал головой в знак согласия, и посмотрев в сторону Аванти, сказал:
- Ваша очередь, сэр.
- Благодарю вас, Ваша честь! – ответил Аванти и посмотрел на висящие в зале часы и спросил судью:
- А что, если мы начнем прямо с утра?
- По пятницам суд не проводит заседаний, поэтому начнем в понедельник 10 ноября. – Вроде, как с радостью, объявил судья Ричард Аронсон.
В понедельник, когда все снова собрались перед закрытой дверью зала суда, последней появилась мадам Декер. В этот день в отличие от прошлых, она пришла вся разнаряженная, ярко одетая и даже в шляпе. Когда в зале появился судья, то он, понятное дело, не обращавший до этого внимания на черную ворону, встрепенулся и елейным голосом вопросил:
- А кто это к нам пришел?
Мадам Декер прошла к стенду и застыла в ожидании вопросов Аванти, к которым она готовилась все выходные дни. Джузеппе Аванти, в свою очередь, готовился к ним тоже. Однако начал издалека:
- Ваша честь, прежде чем я начну задавать вопросы истцу, я позволю себе с большим удивлением отметить разительную перемену, которая произошла с уважаемой миссис Декер. Буквально на наших глазах она превратилась из почтенной старушки в женщину, заслуживающую всяческого внимания…
- Ваша честь, я протестую, – вскочил адвокат Эдвардс.
- Протест отклонен, – провозгласил судья. – В словах мистера Аванти нет ничего, указывающего на недопустимость их использования в суде, также нет оскорбления женщины.
- Так я продолжу? – спросил Аванти. – Я бы искренне желал, чтобы все женщины нашей страны выглядели также, как миссис Декер. Между прочим, миссис Декер, где вы живете?
- В Лос-Анджелесе. – С обворожительной улыбкой ответила Мэри. Она и не поняла, как попалась к Аванти в сети. Она совершенно забыла, как утверждала, что они с мужем живут в доме Пасифик Шор Лэйн.
- Я навел справки. Прошу отметить, что миссис Декер живет со своим любящим супругом мистером Декером в Бэль-Эйр. В доме с шестью спальнями, который находится в трасте, доставшемся от дедушки. За прекрасный дом, который, при нынешней стоимости стоит свыше десяти миллионов долларов, вы платите налог на недвижимость всего 481 доллар и 25 центов. У вас в Лос-Анджелесе есть бизнес. Так что привело вас к мысли заняться покупкой дома на Элм Ридж?
- Ваша честь, я протестую, – с места возмутился адвокат Эдвардс.
- Протест отклонен. Миссис Декер, отвечайте на вопрос мистера Аванти, – постановил судья.
- Нам с мужем иногда хочется уединиться в тишине графства Орандж. Это был домик, о котором мы мечтали с Джорджем. Мы оба влюбились в него с первого взгляда.
- Вы не припоминаете, когда вы заключили контракт на покупку этого дома с АР Строительной компанией?
- К сожалению, нет.
- Я вам помогу. Согласно представленным суду материалам, документ номер 3. Контракт был заключен в пятницу 18 апреля 2013 года.
- Благодарю вас, – с кокетством ответила Мэри Декер.
- Миссис Декер, вы не припомните сумму, за которую вы были готовы купить домик, в который, по вашим, только что сказанным словам, вы влюбились с первого взгляда?
- К сожалению, не могу вспомнить.
- Я вам снова помогу. Вы с мистером Декером были согласны купить дом на Элм Ридж за один миллион двести тысяч долларов.
- Не отрицаю. Вполне возможно.
- Вы не помните на каких условиях вы предложили купить этот дом?
- Ну… В нашей семье всеми финансовыми вопросами занимается мистер Декер.
- Возможно, что он хотел бы продолжить этим заниматься, но вы закрыли ему все счета и кредитные карточки. Иначе бы он продолжал заниматься. Так все же вы не вспомните условия покупки?
- Так помогите же мне вспомнить.
- С удовольствием. Согласно контракту вы были готовы заплатить часть денег наличными в размере двадцати процентов от договорной цены, то есть, двести сорок тысяч. Кроме того, в качестве частичной оплаты, вы предложили, как вы сказали, ваш старенький дом, в котором имеются четыре спальни и три туалета, гараж на три машины и большой задний двор. По вашему мнению стоимость этого дома была восемьсот тысяч. На остальные сто шестьдесят тысяч вы планировали взять кредит. А вот планировали или нет – это мой вопрос к вам?
- Безусловно. Мы так планировали. – Поджимая губу сказала Мэри.
- Ваша честь, я позволю себе задать вопрос миссис Декер, касающийся любви к дому на Элм Ридж.
- Протестую. Вопрос не был четко сформулирован, – сказал с места Эдвардс.
- Протест принят, – решил судья.
- Тогда я перефразирую свой вопрос. – Согласился Аванти. – Миссис Декер. Несколько минут назад вы сказали, что вам обоим с мистером Декером понравился дом на Элм Ридж. Понравился настолько, что через три дня после подписания контракта на его покупку, 21 апреля, вы заключили контракт на продажу этого дома мистеру Абдулле бин Сауд аль–Рашиду за один миллион восемьсот тысяч долларов наличными деньгами.
- Боюсь, что я не могу сообщить больше, чем вы уже знаете.
- Но вы согласитесь с тем, что продажная цена была увеличена по сравнению с покупной на шестьсот тысяч.
- Если вы так считаете, значит так оно и есть.
- Значит, вы согласны?
- Не знаю.
- Хорошо. Вы не припомните, что вы ели сегодня на завтрак?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний, – встал с места Эдвардс.
- Протест отклонен. Миссис Декер, ответьте на вопрос мистера Аванти, – постановил судья.
- А-а-а-а ! – громким голосом зарыдала миссис Декер.
- Вы видите, до чего вы довели мою супругу? – возмутился теперь уже мистер Декер.
- Ваша честь, похоже, что сегодня миссис Декер ничего не может вспомнить. У меня есть предложение к суду отпустить миссис Декер с правом задать ей еще несколько вопросов, когда она успокоится и к ней вернется память.
- Согласен. Но сделать это будет возможно только после перерыва, – подвел итог утреннего заседания судья.
После перерыва к стенду был приглашен мистер Том Фокс. Он был приведен к присяге, после чего Эдвардс, избегая даже произнесения слова Колорадо, в течение часа задавал ему пустяковые вопросы. Наконец, наступила очередь Аванти:
- Добрый день, мистер Фокс.
- Добрый… – с натяжкой в голосе ответил Фокс. Он уже отметил манеру Джузеппе Аванти задавать вопросы.
- Позвольте поинтересоваться сколько вам лет?
- Но этот вопрос мне уже задавал мистер Эдвардс.
- Он спросил, когда вы родились. Так сколько вам лет?
- Тридцать девять.
- А сколько лет вы живете и работаете в штате Калифорния?
- Шесть лет.
- В каком году вы уехали из Колорадо?
- В 2005 году.
- То есть девять лет назад?
- Да. Девять лет назад. – Промямлил Фокс. – Да, согласен.
- Согласен? С чем согласен? – Уточнил Аванти.
- С тем что уехал девять лет назад.
- Так. А где вы были три года – между 2005 и 2008 годами.
- Три года. – Повторил Фокс.
- Три года. Это понятно. Где вы были эти три года?
- Как говорится, ездил по стране.
- Что три года ездил по стране на машине и смотрел в окно?
- Останавливался на ночлег, ходил в музеи и все такое…
- Три года. Но вот до этого вы десять лет непрерывно работали агентом по недвижимости в Колорадо, а затем уже шесть лет непрерывно работаете агентом по продаже недвижимости в Калифорнии. Это как-то не стыкуется.
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний, – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен. Суду не безразлично знать характер свидетеля истца, – постановил судья.
- Три года я ездил по стране, – повторил Фокс.
- Это похоже на то, что вы скрывались. Вам кто-то угрожал?
- За что мне было угрожать? Я ничего плохого не сделал?
- Не сделал или не успел сделать? Имя Бэтси Стриклэнд вам ничего не говорит?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний, – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Тогда я спрошу вас иначе, – сказал покладистый Аванти. –Мистер Фокс, вы когда-нибудь совершали или пытались совершить противоправные действия, с целью завладения домом, принадлежащим наследникам покойной Бэтси Стриклэнд?
- С моим полным почтением к суду, я воспользуюсь своим правом использовать 5-ю поправку к Конституции США.
- Спасибо. 5-я поправка – это дело святое, – снова согласился Аванти. Тогда у меня есть к вам другой вопрос. Как все могли заметить, вы человек достаточно умный, опытный и умеющий разбираться в людях. Это так?
- Пытаюсь. – Уклончиво ответил Том Фокс.
- Ну уж, не скромничайте. Все слышали, как ловко вы обошли ответ на мой вопрос о Бэтси Стриклэнд. У меня другой вопрос. Вы знакомы с Декерами больше года. Так?
- Да.
- При каких обстоятельствах вы познакомились?
- Они обратились к нашей брокерской конторе с просьбой найти для них недавно построенный добротный дом в графстве Орандж.
- Прежде чем показывать им дома свыше миллиона долларов вы, естественно, проверили их материальное положение?
- Наша контора работает только с проверенными клиентами.
- Очень хорошо! Но сейчас меня интересует совершенно другое. Вы обратили внимание на то, как миссис Декер абсолютно убедительно не смогла ответить ни на один мой вопрос. Вам не показалось это странным?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – Заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Хорошо. Тогда я позволю поинтересоваться вашим субъективным мнением, хорошо ли супруги Декеры относятся друг к другу?
- Мистер и миссис Декер абсолютно идеальная пара. Они относятся друг к другу с нежностью и любовью.
- И все?
- Я даже замечал, что они украдкой целуются?
- Даже целуются?
- Да, целуются. – Продолжал врать Фокс.
- Ну, если они даже украдкой целуются – значит любят друг друга, – согласился Аванти. – Ваша честь, у меня пока все. Я отпускаю этого свидетеля с правом задать ему еще несколько вопросов в ходе слушаний.
На этом заседание суда окончилось. Следующее заседание было назначено на 18 ноября. На том и разошлись…
ГЛАВА 33
На утреннем заседании 18 ноября адвокат Эдвардс вызвал свидетеля истца - оценщика недвижимости Ламара Слигера. Он был приведен к присяге и адвокат Эдвардс стал задавать ему обычные вопросы: что, где и когда…
Это продолжалось практически до перерыва. После перерыва задавать вопросы Слигеру стал Джузеппе Аванти?
- Добрый день, мистер Слигер, – с обворожительной улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, начал Аванти.
- Добрый день, – согласился Слигер.
- Нам уже многое о вас известно. Осталось только выяснить, где вы живете. Вы можете назвать ваш адрес?
- Конечно. 2026 Саус Банди. Лос-Анджелес.
- Это на этой улице жил О Джей Симпсон? А работаете где?
- Я так называемый фри-лэнс оценщик. Работаю из дома.
- Вы, стало быть, находитесь примерно, в пятидесяти милях от места, где мистер Декер попросил вас провести оценку дома на Пасифик Шор Лэйн?
- Что-то вроде этого.
- Как часто вы работаете в графстве Орандж?
- Если меня просят, – неопределенно ответил Слигер.
- Это понятно. Сколько раз просили в позапрошлом году.
- Два или три раза.
- А в прошлом?
- Примерно столько же. Это вообще не мой район.
- Следовательно, я не ошибусь если скажу, что графство Орандж не ваш район? Не так ли?
- Точно так.
- Сколько лет вы работаете оценщиком недвижимости.
- Уже 21 год. Я в основном оцениваю коммерческую недвижимость. Жилые дома это несколько иная сфера.
- Благодарю вас. И еще один вопрос. Вы не использовали в своем письме, копия которого находится в суде под номером 18, ссылку ни на одну из рекордированных продаж в радиусе хотя бы полумили от оцениваемого дома. На чем вы основывались, когда пришли к оценки стоимости дома на Пасифик Шор Лэйн в графстве Орандж?
- На основании информации, имеющейся в интернете относительно домов находящимся в продаже.
- То есть на желаемой цене, по которой дома предлагаются к продаже их владельцами, но не покупателями?
- Да.
- Но вы же понимаете, что это может быть далеко от истины?
- Протестую. Вопрос включает в себя ответ. Мистер Аванти вкладывает ответ в рот мистеру Слигеру, – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Тогда я заканчиваю. – Сказал Аванти. – Подводя итог, могу ли я считать, что вы имеете 21 год опыта оценки коммерческих зданий в Лос-Анджелесе и не можете считать себя экспертом в оценке жилых домов в графстве Орандж?
- Согласен, – теперь уже тихо произнес Ламар Слигер.
- В вашем письме вы оценили дом на Пасифик Лэйн в шестьсот тысяч. В то время как профессиональный оценщик мистер Марк Тодд, работник «Чейз Манхэттен» банка оценил этот дом в пятьсот тысяч.
- Мне сказать нечего, – понурив голову, произнес Слигер.
- А что бы вы сказали, если бы узнали, что этот дом был продан за один миллион долларов?
- Этого быть не может, – удивленно воскликнул Слигер.
- Представьте себе. Декеры купили его за пятьсот тысяч и тут же перепродали его мистеру Рашидову за один миллион…
- Протестую. Вопрос включает в себя ответ. Мистер Аванти вкладывает ответ в рот мистеру Слигеру, – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья Аронсон.
- Я закончил задавать свои вопросы мистеру Ламару Слигеру – Улыбнувшись, сказал Джузеппе Аванти.
Аванти прекрасно знал, что эта фраза будет опротестована. Но слово было сказано. И оно было записано в протокол заседания судебным стенографистом. И его слышал судья – вот, это было главным.
Было уже около трех часов дня. Начинать слушать показания стороны защиты не имело смысла. Был объявлен перерыв до 9 часов утра среды 19 ноября 2014 года.
На следующий день мадам Декер появилась в суде одетая во все красное. Красное платье, коралловое ожерелье, красные туфли, сумка и шляпа. Аванти решил, что настало время переходить к более решительным действиям. Обратившись к судье, Джузеппе сказал:
- Ваша часть, я позволю себе напомнить суду о моем праве пригласить на стенд мистера Декера.
- Да. Это ваше право, – согласился судья.
- Приглашается мистер Джордж Декер! – гаркнул пристав.
Декер не ожидал, что его пригласят сегодня. После суда он планировал рвануть к одной из подружек и поэтому был одет с шиком. Блейзер, шейный платок и торчащий из нагрудного кармана платочек, никак не сочетались с обстановкой в зале суда. Перебирая ногами, он ринулся к стенду.
- Доброе утро, мистер Декер. – Поздоровался с ним Аванти. – Сегодня несколько дождливый день, но мы не можем жаловаться на природу. Не так ли?
- Не могу с вами не согласиться. – Отозвался Декер
- После заседания суда у вас, вероятно, заранее запланирована встреча с друзьями?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний, – заявил Эдвардс.
- Протест принят. – Постановил судья.
- Ну да ладно. Хотелось как лучше, – проворчал Аванти. – Мистер Декер, я могу сделать некоторое уточнение?
- Да. Можете.
- Мистер Фокс в своих показаниях обратил внимание суда на ваши исключительно теплые, романтические отношения с супругой. Мистер Декер, я хочу вас спросить, вы когда-либо изменяли своей жене?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения в сути слушаний, – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен. – Постановил судья.
- Мы все взрослые люди, но я стараюсь хранить супружескую верность. – С ноткой легкой обиды в голосе ответил Джордж Декер.
- Я позволю себе уточнить одно обстоятельство.
- Я весь к вашим услугам, – сказал, ничего не подозревающий Декер.
- Отлично. Летом прошлого года после того, как вы продали мистеру Рашидову, который находится в этом зале, два дома, находящихся в городе Лагуна Бич, по миллиону долларов, хотя каждый из которых стоил пятьсот тысяч, то есть в два раза больше их стоимости…
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Ваша честь, я согласен с тем, что эта сделка не имеет отношение к этому процессу, однако, кроме этого, супругам Декерам удалось получить от мистера Рашидова гарантийное письмо, в котором он гарантирует кредит еще по миллиону долларов за каждый из этих домов.
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – Заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- И с этим я согласен, если бы не одно обстоятельство. Ваша честь, хотите знать какое?
- Продолжайте.
В этом случае, когда заранее было получено разрешение судьи, быстрый Эдвардс не мог прервать Аванти, который и не задавал вопросы Джорджу Декеру. Он говорил сам:
- Дело в том, что супруги Декеры продали эти два домика мистеру Рашидову. Они подписали контракт на продажу ему этих домиков за наличные деньги. Они купили эти два домика у прежних владельцев, используя наличные средства, полученные от мистера Рашидова. За несколько дней перед тем, как они подписали Quit Claim Deed, они успели получить по два миллиона долларов кредита одновременно от двух банков. Гарантом этих кредитов был все тот же мистер Рашидов.
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – Заявил Эдвардс.
- Протест отклонен. – Постановил судья.
- Но это еще не все. – Продолжал неутомимый Аванти. – Эти, как отмечалось, влюбленные супруги сразу после того, как получили деньги из банков, исчезли на несколько месяцев. То, что они исчезли, это нормально, но исчезли-то в разных направлениях…
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Мистер Декер с двумя одновременно подружками провел время на Багамах. В суде есть документ номер 197, по запросу суда, полученный от гостиницы «Атлантис», где они втроем отдыхают на пляже, а также документ номер 198, где они втроем в номере гостинице в ванне: он в костюме Адама и при нем две Евы. Но удивительно другое. Миссис Декер в это самое время, была на круизном лайнере «Амстердам» с молодым, интенсивно темнокожим пареньком, о чем свидетельствует документ номер 199, по запросу суда, любезно предоставленный Голландско–Американской круизной компанией.
Судья посмотрел документы, затем минут пять, глядя «в никуда» сидел молча, а потом объявил перерыв до следующего утра.
ГЛАВА 34
Утром 20 ноября первым привели к присяге Алекса Росса. Вопросы ему начал задавать ему адвокат Джузеппе Аванти:
- Доброе утро, мистер Росс.
- Доброе утро.
- Мистер Росс, являетесь ли вы президентом АР строительной корпорации?
- Да. Мы занимаемся строительством.
- Я хорошо понимаю, что строительством, но ведь есть различие в строительстве жилых домов на одну семью, кондоминиумов, апартаментов и так далее.
- Естественно.
- Хорошо. Позвольте мне задать вам вопросы относительно вас лично…
Джузеппе Аванти долго и методично расспрашивал Алекса про его жизнь в Советском Союзе, про то как он начал работать в Америке, про детали в его работе генерального подрядчика, как он покупал землю, работал с архитектором, получал кредиты в банке, работал со строительными инспекторами и с агентами по недвижимости. Аванти спрашивал на каких условиях можно было от банка получить строительный кредит, как рассчитывается стоимость строительства, доходы и так далее…
На все эти вопросы, Алекс давал четкие и ясные ответы. Он знал строительство и любил строить. Ему всегда нравилось делать эту грубую работу. Всегда на свежем воздухе. С простыми мужиками, понимающими соленную мужскую шутку. В своей предпринимательской деятельности он был инвестором, подрядчиком, интендантом, заказывал стройматериалы и изделия, делал бухгалтерию и выписывал платежи по счетам. Ежедневно работал по 14 часов. Если не успевал, то для этого были суббота и воскресенье. Да, он зарабатывал приличные деньги. Но он и работал много!
Наступил перерыв, затем день стал подходить к концу, а Аванти продолжал спрашивать и спрашивать…
На следующий день в пятницу заседания не было. В зал суда они вернулись 24 ноября. И начали с деталей контракта на продажу супругам Декерам дома на Элм Ридж:
- Мистер Росс, когда вы впервые встретились с Декерами?
- Примерно 16 или 17 апреля 2013 года.
- При каких обстоятельствах случилась эта встреча?
- Я был в доме на Элм Ридж, когда раздался входной звонок. Я отпер дверь. На пороге стояла, как я потом узнал, миссис Мэри Декер. Она спросила продается ли этот дом, и я ответил утвердительно.
- А что было дальше?
- Одетая во все черное, она спросила: «Могу я войти и осмотреть его?». На что я ответил, что может. Услышав наш разговор в прихожую вышел мистер Роберт Хоббс. Они представились друг другу. Миссис Декер сказала, что они с мужем хотят купить новый дом.
- И что было дальше?
- Она позвонила мужу, стало быть, мистеру Декеру и попросила его все бросить и приехать.
- Он приехал?
- Возможно. Я ушел на другой объект. В доме оставался наш агент мистер Хоббс. В тот день он позвонил мне и пригласил встретиться. Во время нашей встречи он сказал мне, что Декеры влюбились в этот дом, что они имеют деньги и готовы сделать предложение.
- Они его сделали?
- Да. На следующий день мы собрались в офисе «РИ-Теам» и мистер Декер сделал предложение купить этот дом.
- Вы не помните условия покупки, предложенные Декером?
- Как же? Он предложил за дом номер 29 на Элм Ридж один миллион двести тысяч долларов. Он сказал, что они готовы заплатить двадцать процентов наличными, то есть двести сорок тысяч. Но поскольку у них больше денег нет, то они готовы в качестве частичной оплаты, предложить их дом, в котором они живут сейчас. То есть на Пасифик Шор Лэйн. В доме имеются четыре спальни и три туалета, гараж на три машины и задний двор. Он сказал, что соседний дом, который был недавно отреставрирован был продан за восемьсот тысяч.
- Вы знали, что они живут в Бэль-Эйр, а дом на Пасифик Шор Лэйн им не принадлежит?
- Нет, конечно. Все эти махинации выяснились гораздо позже.
- Если бы вы знали о том, что знаете сейчас, вы бы рассмотрели их предложение о покупке вашего дома?
- Протестую. Вопрос включает в себя ответ. Мистер Аванти вкладывает ответ в рот мистеру Россу, – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Хорошо я спрошу иначе. – Согласился Аванти. – Продали бы вы дом на Элм Ридж супругам Декерам сегодня?
- Нет. Это профессиональные мошенники. Знаете, есть такая русская пословица: Не трогай, извините за сильное слово, говно, сам только испачкаешься.
- Мистер Росс, суд объявляет вам замечание, – сказал судья. Это сравнение неприемлемо в зале суда. Потрудитесь извиниться.
- Простите, Ваша честь.
- Извинение принято, – беззлобно ответил судья Аронсон.
- Мистер Росс, давайте вернемся к финансовому состоянию ваших покупателей. Что вам известно об этом?
- Я не проверял их банковские счета.
- Вы знаете о том, что мистеру Декеру пришлось продать свой бизнес по продаже автомобильных страховок?
- Здесь в суде что-то прозвучало, но мне это не интересно.
- Ваша честь, позвольте временно отпустить мистера Росса с правом продолжить задавать ему вопросы и пригласить на стенд самого мистера Декера.
- Протестую, – заерзал на стуле Эдвардс. Он ожидал, что Аванти докопается до махинаций Декера со страховками.
- Протест не принят, – в голосе судьи почувствовалась усталость.
- Приглашается мистер Декер – провозгласил пристав.
Декер не знал, что его ждет, поэтому на пути к стенду, он обвел орлиным взглядом зал, Дойдя до стенда, он немигающим взглядом уставился на Аванти. Аванти не заставил себя ждать:
- Мистер Декер, судя по миллионам, которыми вы ворочаете, у нас сложилось впечатление от миллионов, которыми вы ворочали, что вы весьма успешный деловой человек и работаете более для удовольствия, нежели с целью заработать на пропитание. Это так?
- Наверное, – уклончиво ответил Джордж Декер.
- Тогда с какой целью вы продали ваш успешный бизнес по продаже автомобильных страховых полисов?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- В этом случае я вынужден отпустить мистера Декера, однако сохранив за собой право в дальнейшем продолжить задавать ему вопросы.
Декер покинул стенд и молча отправился на свое место. Его место на стенде занял Алекс Росс и Аванти продолжил:
- Мистер Росс, если вы помните, Декеры зарекордировали против дома на Элм Ридж, так называемый Lis Pendans - легальный документ, уведомляющий, что исковое заявление, касающееся конкретной недвижимости, находятся на рассмотрении суда. Что вы думаете по этому поводу?
- Что я могу думать? Декеры обманом завлекли меня в контракт на продажу этого дома. Я принял их предложение, базирующееся на том, что, как они заявили, их дом в котором они живут, стоит шестьсот тысяч. А в результате они так никогда и не внесли задаток. Дом, в котором, как они сказали, они живут, стоил значительно, дешевле. И вообще, это был не их дом. Кстати, живут эти мошенники в Бэл-Эйр в очень богатом доме, а в графство Орандж они приехали на охоту за простаками, которых можно облапошить
- Протестую. Ответчик не имеет права так говорить о моих клиентах, – заявил Эдвардс.
- Протест принят, – постановил судья.
- Ваша честь, протест хоть и принят, но я скажу просто. Если бы этого адвоката – Алекс показал рукой на Эдвардса – повели в суд с целью отобрать у него деньги, заработанные честным трудом, то интересно, как бы он отзывался об этой паре мошенников.
В этот момент миссис Декер пустила в ход тяжелую артиллерию – она стала рыдать навзрыд. Ее супруг, начал привставать со своего кресла, якобы стараясь защитить бедную овечку…
- Мистер Росс, суд объявляет вам замечание, – постановил судья.
- Ваша честь, это личное мнение мистера Росса, на которое он имеет право. Я протестую, – заявил Аванти.
- Хватит устраивать из суда восточный базар. Протест принят.
- Благодарю вас, ваша честь. Позвольте продолжить…
- Ваша честь, – в разговор вмешался Эдвардс, – могу ли я в нарушение порядка ведения суда, задать вопрос мистеру Россу?
Судья обратился к Джузеппе Аванти:
- Какое ваше мнение, мистер Аванти?
- Если ему так не терпится, я не против? – Аванти пожал плечами.
- Мистер Росс, - начал свой вопрос Эдвардс, – вы минуту назад неодобрительно высказались о моих клиентах. Однако, хочу заметить, что вы приняли их предложение безо всяких переговоров о цене, то есть вы приняли их условия. В тот момент вас все устраивало. Более того, над вами тяготел кредит на строительство, который следовало отдавать. Устраивало все… до момента появления другого покупателя. Не так ли?
- Нет, не так. Кредит на строительство я мог продлить еще на год, заплатив банку четверть процента, что от пятисот тысяч составляет тысячу двести пятьдесят долларов. А продать дом я действительно хотел, так же как на рынке фермер хочет продать свои яблоки. Я строю дома на продажу. Для меня это товар. Тогда как для вас, мистер Эдвардс, одним клиентом больше или меньше, роли не играет. Но разница заключается в том, что пройдут годы, мы состаримся и тогда я, гулять со своими внуками и указывая на дома, которые построил, скажу: «Я построил этот дом, и этот…». А вы, указывая на дома, скажете «… Я судил этого и этого …». После чего, хочу надеется на то, что ваш внук станет строителем...
В зале разразился хохот. Неистово смеялся судья. Смеялись все присутствующие, включая Декеров. Не смеялся только Эдвардс. Когда смех утих, судья объявил перерыв на обед.
После обеда Аванти продолжил задавать вопросы Алексу Россу:
- Мистер Росс, в принципе остался один вопрос. Что вы думаете по поводу Lis Pendеns, ситуации, которую создали Декеры, с целью не дать вам возможности продать или перефинансировать дом 29 на Элм Ридж?
- Мне это представляется как легальное вымогательство. Кроме того, ровно через три дня после подписания контракта между Декерами и Строительной компанией, они заключили контракт с мистером Рашидовым на продажу ему этого же дома, но значительно дороже. Когда эта махинация не получилась, то они подали в суд, используя для этого принцип Speсific Performance. Но мистер и миссис Декеры еще пошли дальше. Они обманным путем продал Артуру Рашидову дом на Пасифик Шор Лэйн, значительно дороже его стоимости, затем продали ему еще два домика в Лагуна Бич в два раза выше их стоимости.
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- У меня все, – заявил Аванти. – Теперь ваша очередь, мистер Эдвардс.
- Я не имею больше вопросов к мистеру Россу. Суд уже слышал его безапелляционное заявление по поводу моих клиентов. Я не хочу подвергать суд дальнейшим испытаниям. – Эдвардс поджал губы и сел на свое место.
- Ваше право, мистер Эдвардс, – подвел итог судья. – Мистер Аванти, у вас есть еще подзащитные?
- Да, ваша честь, позвольте пригласить мистера Рашидова.
Пристав было открыл рот, но судья жестом остановил его:
- Который сейчас час?
- Без десяти три, – ответил пристав.
- Суд объявляет перерыв до 9 часов утра 24 ноября. У вас мистер Рашидов, будет больше времени подготовиться. – с улыбкой, адресованной Артуру, объявил судья.
ГЛАВА 35
21 ноября заседания суда не было. У Алекса Росса за это время скопилось большое количество неоплаченных счетов. Некоторые конверты он еще не успел даже открыть. Один толстый конверт привлек его внимание более других. Это был конверт от адвокатской конторы Аванти.
В фирменном конверте лежал подробный счет за оказание услуг за октябрь 2014 года: сорок шесть тысяч пятьсот двенадцать долларов. Алекс крякнул, но тут же выписал чек на всю эту сумму. Выписав еще семнадцать счетов, уже во второй половине дня он уехал на стройку.
Слушания продолжились 24 ноября. В этот день пристав привел к присяге Артура Рашидова.
После того как Аванти медленно, выверяя каждый вопрос, выяснил, где он родился, учился, что делал, наконец они дошли до момента, когда будучи еще Абдуллой бин Сауд аль–Рашидом, он впервые встретился с Декерами.
- Мистер Рашидов, позвольте спросить, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с супругами Декерами?
- Отлично помню. Я прилетел в Лос-Анджелес из Цюриха в первых числах апреля 2013 года. Тогда я поселился в «Бэл- Эйр Хилтон». В середине апреля я начал искать себе жилье в Южной Калифорнии. Графство Орандж мне показалось более привлекательным. 15 апреля я обратился в агентство по продаже недвижимости в Coldwell Banker Residential Brokerage в Беверли-Хиллз с просьбой найти для меня новый дом недалеко от океана. Так я познакомился с агентом по имени Том Фокс.
- Что произошло дальше?
- Мистер Том Фокс сказал мне, что у него есть люди, которые продают, имеющиеся у них дома, для финансирования строительный проект в Уругвае.
- Строительный проект в Уругвае?
- Да. Именно так. Сказали, что в Уругвае. В то время, как я находился в Coldwell Banker Residential Brokerage, мистер Фокс позвонил Декерам и договорился с ними о встрече. Они жили в десяти минутах езды от офиса мистера Фокса, и мы поехали туда на моей машине.
- Как они встретили вас?
- Чудесно. Они любезно показали мне их большой дом, проводили по чудесному, ухоженному саду. Мы обсудили возможности приобретения их домов в графстве Орандж.
- Вы подписали контракт на покупку в тот же день?
- Нет. Мы несколько раз вместе ездили смотреть эти дома. Контракт на покупку дома на Элм Ридж мы подписали 21 апреля 2013 года. Контракт был на сумму один миллион восемьсот тысяч долларов наличными деньгами.
- Когда вы узнали, что этот дом принадлежит не Декерам, а АР Строительной корпорации?
- В субботу 4 мая 2013 года Я поехал посмотреть дом, деньги за который я планировал заплатить в понедельник 6 мая. Приехав к дому, я пытался войти в него, но ключей у меня не было. Там мне встретился мистер Росс. У нас завязался разговор, из которого я узнал, что дом на Элм Ридж не принадлежит Декерам, и что они сказали мистеру Россу о том, что живут в их доме на Пасифик Шор Лэйн.
- Что произошло дальше?
- Я купил дом на Элм Ридж за миллион двести тысяч, а не миллион восемьсот, как Декеры пытались продать мне.
- Мистер Рашидов, позвольте уточнить: Алекс Росс подписал с вами контракт на продажу дома точно за ту же цену, что и с Декерами. Значит, он не воспользовался неопределенной ситуацией и не пытался поднять цену?
- Да. Это так.
- Но тем не менее, вы купили у Декеров дом на Пасифик Шор Лэйн, зная, что они пытаются вас обмануть?
- Да. Я потерял на этой сделке пятьсот тысяч долларов.
- Сколько вы потеряли на покупке у Декеров еще двух домов в Лагуне-Бич?
- По пятьсот тысяч на каждом.
- Как вы считаете, это нормально?
- Это не нормально. Я не знал рынок недвижимости в Южной Калифорнии. Еще молодой. Исправлюсь.
После этих слов в зале суда несколько минут стоял гомон. Это присутствующие обсуждали сказанное Артуром Рашидовым. После того как восстановился порядок, Аванти продолжил:
- Мистер Рашидов, что вы знаете о финансовых проблемах Декеров?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- После того, как Декеры уговорили меня подписать гарантийное письмо на кредиты, которые они оформили одновременно в двух финансовых конторах «Качественный кредит вест» и «Техаский кредит» – на каждый из этих домов, не вникая в детали, я, по собственной глупости, подписал эти гарантии. Они получили деньги и мгновенно исчезли на несколько месяцев. Поскольку кредиты были выписаны на них, то я даже не знал, что они не платят за них. Их пришлось искать с помощью частного сыскного агентства…
- Протестую. Мои клиенты находились на отдыхе заграницей. Они не собирались скрываться, – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Мы уже знаем на каком отдыхе были ваши клиенты, – Артур ответил Эдвардсу и продолжил: – Когда они вернулись, мой адвокат послал им письмо, на которое они ответили, что не платили потому, что испытывают финансовые трудности.
- Вы не припомните, как они предложили избавиться от трудностей, - спросил Аванти?
- Мистер Декер… не поворачивается язык называть его мистером, предложил мне купить его бизнес.
- Вы расскажете суду какой это бизнес?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Они организовывали автомобильные аварии. Делали это следующим образом. Они оформляли страховые полисы на подставных лиц. Через несколько месяцев они ставили спектакль. Били машины, лечились в своих клиниках, восстанавливали битые машины в своих ремонтных мастерских. И за все это платили страховые компании.
- Протестую. Ответ не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Протестую. Как личное мнение мистера Рашидова, связано с моим клиентом? – спросил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Почему же, ваша честь? – спросил Аванти. – У суда имеются документы под номером 434, 435, 436 и 437, копия полиса на фиктивное имя Хавиера Гомеза, фотографии с места аварии, произведенные 19 сентября в 11 часов 22 минуты на перекрестке Гранд авеню и улицы МакФаден, и фотография мистера Декера, сидящего в машине с неизвестным человеком, наблюдающих за происходящим. Как это можно объяснить?
- Протестую. Вопрос не имеет отношения к сути слушаний. – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен, – постановил судья.
- Я не знаю сути этого дела, – ответил Артур Рашидов. Я только знаю, что Декеры должны четыре миллиона банкам, а я потерял полтора миллиона долларов. Поэтому я с полным основанием могу в зале суда назвать их мошенниками. Мистер Джордж Декер и миссис Мэри Декер вы – подлые мошенники!
- Протестую. Ответчик не имеет права так называть моих клиентов, – заявил Эдвардс.
- Протест отклонен. – Постановил судья.
При этих словах Мэри Декер разразилась рыданиями, а Джордж Декер встал и гордо направился к двери, но ему путь преградил бравый судебный пристав.
- Мистер Декер, суд объявляет вам замечание, – объявил судья. – Немедленно вернитесь на свое место или вы пойдете в тюрьму за неуважение к суду.
Джордж смирился с судьбой и теперь уже смиренной походкой вернулся на свое место рядом с Мэри Декер. Но тут судьба преподнесла ему еще один сюрприз. Его любимая супруга, перестав на секунду постановочно рыдать, встала и наотмашь дала ему в «бубен». Джордж, приняв удар, понял за что его ударила супруга. Но только и спросил: «За что?».
- Миссис Декер, за неуважение к суду Высокий Суд графства Орандж присуждает вам 15 дней тюремного заключения в муниципальной тюрьме. Условно, – объявил судья. – Вы можете снять судимость, исполняя в течение 15 дней общественные работы. Решение суда вы получите по почте. Суд объявляет перерыв до 9 часов утра, 25 ноября, – объявил судья и ударив судебным молотком по деревянной наковальне, поставил точку в своем решении.
ГЛАВА 36
После возобновления заседания суда 25 ноября, судья предложил продолжить слушания. К удивлению, оба адвоката Аванти и Эдвардс – отказались продолжить слушания. Тогда судья постановил начать прения сторон.
Первым взял слово Эдвардс. В течение двух часов он томил слушателей, на все лады расхваливая Декеров. Какие это замечательные люди. Как они относятся друг к другу. О том, что они планировали с помощью судебной системы изъять деньги у Алекса Росса, он не обмолвился ни единым словом.
После перерыва слово перешло к Джузеппе Аванти. Естественно, что он готовился к этому моменту. Отпив воды из стоящего перед ним стакана, он начал свое выступление:
- Ваша честь! Дамы и господа. Истец и его юридический штаб избрали доктрину «Специфическое исполнение» основанием для получения компенсации за финансовые потери, связанные с невыполнением контракта моим клиентом.
«Специфическое исполнение», – продолжал Аванти, – это экстраординарное право равноправной помощи, обязывающее стороны, вступающие в соглашение, выполнять контракт точно в соответствии с условиями и сроками, указанными в контракте. Причём выполнять их так, чтобы при нарушениях, потерпевшая сторона, обратившись в суд, могла бы рассчитывать на справедливое решение. Точное исполнение условий и сроков контракта предоставляет истцу право требовать именно тот продукт или услугу, на которую истец фактически заключил контракт, без рассмотрения денежной компенсации за финансовый либо моральный ущерб, нанесённый в результате действий другой стороны. Требование каждой из сторон исполнения обязательств по контракту, является базисом для полного и справедливого судебного решения, более всеобъемлющего, чем, предоставляемое суду юридическое право определить размер финансовой компенсации за ущерб, нанесённый ответчиком, в результате нарушения условий контракта.
Джузеппе Аванти медленно передвигался по залу суда, заставлял присутствующих, включая судью Ричарда Аронсона, взглядом следовать за ним. Аванти монотонно продолжал:
- Реализацию доктрины «Специфическое исполнение» можно требовать только в суде. При этом суд должен установить: первое, существует ли письменный контракт, который может быть предписан к исполнению; и, второе, определить предмет контракта, или действие, которое должно быть совершено в ходе выполнения контракта. Как правило, «Специфическое исполнение» применяется при нарушении условий контракта, связанного с недвижимостью либо уникальным имуществом, где финансовая компенсация не является адекватной.
Истец, обратившийся в суд с требованием удовлетворения доктрины «Специфическое исполнение», должен заключить контракт добровольно, и действовать исключительно с «Добрыми Намерениями». В удовлетворении претензий истца за невыполнение доктрины «Специфическое исполнение», может быть отказано, независимо от любой неуместности в поведении ответчика, всегда когда истец действовал мошеннически, несправедливо и без «Добрых Намерений» в той же самой сделке, для которой он ищет защиту в суде. То есть, истец, таким образом, нарушил доктрину «Чистых рук».
Суд может отказать в рассмотрении иска в случае, когда истец действовал несправедливо или с недобрыми намерениями, независимо от любой неуместности в поведении ответчика. Неуместное поведение ответчика не обязательно должно быть наказуемо, как преступление или оправдать обращение в суд истца. «Специфическое исполнение» не может применяться в том случае, когда деньги дали бы компенсацию истцу за потерю, которой не было.
«Специфическое исполнение» может быть предоставлено, только в случаях, когда предметом контракта является уникальное недвижимое или движимое имущество. Задача суда определить, уникально ли недвижимое имущество. Заявление истца о том, что объект контракта имеет сентиментальную ценность, потому что они влюбились в дом на Элм Ридж, делает для суда достаточным условием, чтобы требовать «Специфического исполнения».
При использовании истцом в суде «Специфического исполнения», защитой ответчика являются следующие условия: первое, – Аванти, выставив вверх и вперёд сжатую в кулак левую руку, разогнул указательный палец, – контракты не имеющие законной силы, потому что не был выполнен «Устав Мошенничеств» (Statute of Frauds)» – закон, принятый в Соединенных Штатах, который требует, чтобы определенные контракты были составлены в письменной форме, иначе они не могут быть предписаны судом к исполнению как «Специфическое исполнение».
Второе, Аванти разогнул большой палец, – равноправная защита, позволяющая предотвратить исполнение контракта определенной работой. Просрочка исполнения контракта – неблагоразумная задержка утверждения права, так что в итоге его осуществление причинило бы ущерб или неудобство другим. Просрочка может быть применена только там, где осуществление права вызовет несправедливость.
Третье, Аванти, держа руку вверх, продолжал разгибать пальцы, – так называемая, доктрина «Чистых Рук» – является лучшим средством защиты против назначения «Специфического исполнения».
Четвёртое. Исполнение контракта не может быть предписано, если, в результате изменения рыночной ситуации, истец получит несправедливое преимущество по сравнению с ответчиком, который находится в сложном финансовом или ином положении. Эта ситуация выясняется, когда стимул для заключения контракта неадекватен, например, болезнь ответчика. Отказ истца раскрыть ответчику материальные факты, которые, препятствовали бы исполнить контракт, является основанием в отказе применения «Специфического исполнения».
Примечательно, что Аванти ни разу не упомянул ни единого факта, ни имен истцов и ответчиков. Все поняли и без этого. После объявления конца сегодняшнего заседания Аванти подошел к Алексу и сказал ему, что по всем признаком суд завершен.
- А когда будет решение судьи?
- Сказать трудно. Может быть через две недели, а может и через несколько месяцев. Это зависит от загруженности помощников судьи. Подождем.
ГЛАВА 37
26 ноября в 9:00 утра все вернулись в зал суда. Через несколько минут пристав прокричал «Встать. Суд идет!» и судья прошел к своей кафедре. Он не сел как обычно, а остался стоять. Судья Ричард Аронсон осмотрел зал и произнес:
- Судебное заседание окончено. Я не вижу необходимости более терять время на слушанье этого дела. Здесь многое ясно и так. Я понимаю, что вы все устали морально. Теперь, когда эта часть ваших жизней уже позади, вы все можете вернуться к своей обычной жизни. Желаю всем хорошего здоровья! – И судья в последний раз ударил судебным молоточком по деревянной наковальне, поставив точку в своем решении.
Судья, не глядя ни на кого, вышел из зала. Декеры со своими адвокатами Альбертом Эдвардсом и Брайном Гилбертом, все время присутствующим в зале, мгновенно испарились. Алекс и его компания, включая Аванти, отправилась в ближайший ресторанчик «ударить по печени».
Так окончился этот суд. Осталось только ждать решения.
Прошло три долгих месяца после завершения суда. Прошли новогодние праздники. Наступил 2015-й – год Козы. Все это время все ждали решения суда. Алекс периодически звонил Джузеппе Аванти, но тот ничего нового сказать не мог. За это время Алекс Росс получил от адвоката Аванти по почте два счета за ноябрь на шестьдесят две тысячи и за декабрь – две тысячи пятьсот долларов.
Наконец, как показалось Алексу, наступил момент истины. 10 марта 2015 года позвонил Джерри и попросил Алекса приехать к нему – у него есть решение суда.
- Что судья решил? – с эмоцией в голосе, спросил Алекс.
- В целом положительно, – спокойно ответил Джузеппе Аванти, но не совсем все четко изложено. Нужно готовить ответ. У нас есть только десять дней. Я сегодня отправлю письмо о нашем несогласии с принятым решением. Я тебе выслал копию решения суда. Ты получишь ее завтра. Внимательно прочти и приезжай.
На следующий день Алекс Росс вышел на улицу через гаражную дверь и подошел к почтовому ящику. Там среди прочих писем и рекламных объявлений был отправленный Аванти большой желтый конверт. Алекс открыл его и присев на стул в гараже стал читать решение суда.
Высокий Суд Калифорнии
Графство Орандж. Центральный Судебный Офис
Решение Суда
Департамент С-027
Судья: Ричард Аронсон Помощник: Рут Гонзалес
Пристав: Вендель Фрай Репортер суда: Вольф Дуглас
Дело № 939315-01
Декеры против РА Строительной корпорации.
Высокий Суд Калифорнии рассмотрел данное дело. В результате было выявлено следующее:
1. Подсудимый согласился купить дом истца на Пасифик Шор Лэйн в случае если истец купит дом подсудимого на Элм Ридж.
2. Для завершения сделки каждый из указанных домов должен был быть оценен не ниже стоимости, указанной в контракте.
3. Дом истца был оценен в пятьсот тысяч, что значительно ниже договорной покупной цены в шестьсот тысяч долларов.
4. Подсудимый поступил разумно, приняв мнение профессионального оценщика банка, и не был обязан ждать или принять мнение оценщика истца, тем более, что оно было выполнено в противоречии с принятым в индустрии.
5. Тем не менее. Подсудимый был не вправе разорвать контракт. В приложении к контракту не было указано, что истец не имеет права предлагать дом на Элм Ридж на продажу во время оформления покупки.
6. Контракт на покупку дома на Пасифик Шор Лэйн мог быть расторгнут только в случае, когда истец получил более выгодное предложение. В этом случае истец получил бы возможность завершить покупку, понимая, что у него бы появилась такая финансовая возможность. Естественно, если бы истец отверг эту возможность, то покупка дома на Элм Ридж не могла бы быть завершена.
7. Это предположение выглядит недостаточно определенным. Подсудимый выразил суду понимание, что истец имел право продолжать продавать дом на Пасифик Шор Лэйн, что совпало с мнением истца.
8. Подсудимый аргументировал свою позицию тем, что истец не открыл эскро для того, чтобы получить право начать продажу дома на Элм Ридж, так как не внес задаток в течении трех дней после 18 апреля 2013 года. Истец это сделал 29 апреля 2013 года, после того как продал дом на Пасифик Шор Лэйн. Но в контракте не было предусмотрено, что фактор времени исполнения истцом всех обязательств по контракту является существенным.
9. Суд согласен с подсудимым, что право истца продавать дом на Элм Ридж возникает только с открытием ескро, но он не дал истцу дополнительное время для выполнения обязательств по контракту.
10. Несмотря на то, что с легальной точки зрения не имеет значения, подсудимый нарушил контракт без злого умысла. Но он должен был уведомить истца о сложившейся ситуации и дать ему возможность продолжить исполнение им обязательств по контракту.
11. Истец не имеет право на квалификацию этой ситуации, как «Специфическое исполнение». Приведенные материальные факты показывают, что в момент подписания контракта, истец не имел финансовой возможности выполнить обязательств по контракту.
12. Ключевым моментом в «Специфическом исполнении», является определенность самой ситуации. Суд признает, что подсудимый действовал под финансовым давлением, возникшим, когда оценка дома на Пасифик Шор Лэйн не соответствовала стоимости, указанной истцом.
На основании изложенного, суд принял решение:
Цена дома на Элм Ридж соответствует рыночной, хотя бы потому, что он был куплен другим подсудимым по цене, указанной в контракте с истцом.
Истец имеет право на компенсацию затрат по подготовке документов.
Решение суда может быть оспорено в течение 10 дней.
6 марта 2015 года
Подтверждение рассылки: Я подтверждаю, что не являюсь участником процесса, старше 18 лет, и копии этого документа были отправлены в закрытом конверте по адресам, указанным выше.
Подпись помощника судьи: Рут Гонзалес
Алекс Росс был вне себя от негодования. Что это значит? Понятно, что судья не принял во внимание факт, что Декеры продав дом Артуру Рашидову обдурили его на полтора миллиона. Видимо он решил, что у того все равно много осталось. Прямо по Гоголю: «Не спи. На то оно и ярмарка!» Но как же банки? Да. Декеры вернули им четыре миллиона. Но ведь была явная попытка мошенничества! И в ФБР отказались от расследования! Это как понимать?
Они встретились с Джузеппе Аванти через два дня, в четверг, 12 марта. Аванти проявил выдержку. В течении пяти минут он дал Алексу возможность выпустить пар. Затем он монотонным голосом изложил ситуацию в целом. Решение суда по своей сути, являлось прекращением этого нонсенса, не имеющего ничего общего со справедливостью.
- Подумайте сами, Алекс, что можно противопоставить судебному решению? Невыполнение Декерами обязательств по контракту? Суд это признал. Так же как признал несоответствие представленной Декерами оценочной стоимости дома на Пасифик Шор Лэйн оценке, данной профессиональным оценщиком. Кроме того, суд признал факт, что Декеры ловко защитились от преследования за то, что завысили стоимость дома на Пасифик Шор Лэйн, так как они представили письмо-мнение своего малограмотного оценщика.
Далее, чтобы не дать нам возможность подать апелляцию или подать иск на Декеров за умышленное возбуждение несправедливого судебного преследования, так называемое Malicious prosecution - адвокат Декеров добился признание судом, что именно вы были стороной, прервавшей контракт.
Кстати, молодой человек, - Аванти так снова назвал Алекса, примите к сведению, что Malicious prosecution – это злостное преследование, которое является общепринятым преднамеренным правонарушением и злоупотреблением самим судебным процессом, элементами которого являются: (1) преднамеренное и злостное возбуждение преследования путем гражданского или уголовного судебного иска; (2) вынесение приговора без вероятной причины; или (3) прекращение иска в пользу жертвы злонамеренного судебного преследования.
Мое мнение таково: Декеры получили по носу, и были публично осмеяны. Они затратили деньги на своего адвоката. Они не отобрали дом на Элм Ридж у Артура – считайте у вас; вы расплатились за строительный кредит; Декеры были публично осмеяны. Что вам еще надо? Потратить еще тысячи и тысячи долларов на то, чтобы их посадить? Так это не получится… Молодой человек, мы не знаем какие отношения между стороной Декера и судьей…
Алекс немного, более для приличия, поколебался. Он согласился, что Джузеппе Аванти прав. Он и так заплатил ему за защиту тысячи и тысячи долларов. А что бы было если бы вместо опытного бойца Аванти был бы какой-нибудь рохля-адвокатишка? Даже страшно подумать!
- Ладно. Но получить более ясное решение суда возможно?
- Буду работать, – подвел итог разговора Аванти
На основании петиции, поданной мистером Джузеппе Аванти, и после пересмотра своего решения от 6 марта 2015, суд выносит окончательный вердикт:
Высокий Суд Калифорнии
Графство Орандж. Центральный Судебный Офис
Решение Суда
Департамент С-027
Судья: Ричард Аронсон Помощник: Рут Гонзалес
Пристав: Вендель Фрай Репортер суда: Вольф Дуглас
Дело № 939315-01
Декеры против РА Строительной корпорации.
Высокий Суд Калифорнии рассмотрел данное дело. В результате было вынесено окончательное решение:
1. Суд решил, что в данном случае нет потерпевших и выигравших. Подсудимый правильно изложил суду, что истец не выполнил своих обязанностей для того, чтобы требовать исполнения доктрины «Специфическое исполнение». Прежде, чем требовать компенсации за невыполнения «Специфического исполнения», истец должен был доказать, что подсудимый нарушил контракт.
2. Попытка подсудимого сократить злостность при нарушении контракта, не уменьшает его вины за неисполнение своей части контракта.
3. Истец, который не выполнил ни одного требования по контракту, также не исполнил своих обязательств по контракту.
4. Таким образом, обе стороны не выполнили обязанностей по контракту.
5. Исполнение Lis Pendеns не требуется так как подсудимый по своей воле вышел из контракта.
6. Суд определил затраты истца размером в 1 один доллар. Подсудимый должен покрыть расходы истца в течение 15 дней, направив деньги в суд.
7. Суд внес некоторые исправления в свое решение от 6 марта 2015 года.
23 апреля 2015 года
Направлено:
1. Джузеппе Аванти,
Адвокатская контора Джузеппе Аванти
Адрес:
Телефон:
2. Альберт Эдвардс
Адвокатская контора Альберта Эдвардса
Адрес:
Телефон:
Подтверждение Рассылки: Я подтверждаю, что не являюсь участником процесса, старше 18 лет, и копии этого документа были отправлены в закрытом конверте по адресам, указанным выше.
Подпись помощника судьи: Рут Гонзалес.
Окончательное решение Высокого Суда Алекс получил по почте 27 апреля 2015 года. Наступал праздник Первого мая – это был отличный повод, как говорится, погулять на празднике. Они «по цепочке» связались со всеми бывшими подсудимыми, «Новыми Пинкертонами» и со всеми членами команды Джузеппе Аванти. Всего набралось человек сорок. Собраться решили у Артура с Гузалью, тем более что, во-первых, у них родился сын. И во-вторых, именно этот дом явился причиной судебного разбирательства.
Решили собраться просто–попить чаю с конфетами.
Все закончилось, как обычно. Гости принесли с собой каждый, что мог: продукты и выпивку. В итоге продуктов и выпивки набралось через край. Ребята все были молодые, поэтому выпито и съедено было много. Естественно, на следующий день встали с трудом.
ГЛАВА 38
Прошло почти два с половиной года после вынесения приговора по этому несправедливому делу. За это время Артур Рашидов вместе с Тимуром Стоунером и Рустамом Ходжаевым организовали адвокатскую контору, в которой наряду с юридическими, оказывали также услуги по розыску и охране людей и ценностей. В наше беспокойное время эти услуги оказались весьма востребованными.
В конце октября 2017 года в доме Артура и Гузали раздался телефонный звонок. Артур был на работе, а Гузаль дома - нянчила малыша. Их первенцу Шарафу был уже год. На другом конце провода мужчина, вежливо спросил по-русски:
- Здравствуйте. Я могу поговорить с Артуром Рашидовым?
- Мужа нет дома. Сегодня он вернется к пяти часам. Я могу ему что-нибудь передать?
- Нет. Спасибо. Не надо. Я перезвоню в пять часов.
Когда Артур вернулся, Гузаль рассказала ему об этом несколько странном телефонном звонке. Поэтому он был готов, что кто-то должен позвонить. Когда зазвонил телефон и Артур начал разговор, то трубка чуть не выпала у него из рук – он услышал голос отца:
- Алло, Артур, сынок. Это говорит твой отец.
- Отец? Как отец? Какой отец?
- Твой отец. Это я – Шараф Рашидов.
Безусловно, Артур узнал голос отца, но…
- Как отец? – упавшим голосом, повторил вопрос Артур.
- Я знаю. Меня похоронили. Вернее, не меня, а кого-то другого. Я не погиб в Сирии. Я был заложником. Там была очень сложная ситуация. Двадцать месяцев я провел в плену. Теперь я вернулся.
- Неужели, это правда? Я не верю своим ушам! Это ты, отец? Гузаль, это мой отец! – Закричал Артур. – Беги скорее сюда!
- Да, сынок. Это я.
- Так расскажи же мне, папа, что с тобой произошло за это время.
- Нет, Арик. Это не телефонный разговор. Ты назвал имя Гузаль. Кто это?
- Это моя жена. Два года назад я женился. Жена тоже узбечка. Ее зовут Гузали. У нас есть сын. Шарафу уже год.
- Я счастлив за тебя, сын.
- Папа, ты где сейчас в Америке или в России?
- Я сейчас в Нью Йорке. Я очень хочу вас видеть.
- Как ты скажешь, отец, мы можем приехать к тебе или ты приезжай к нам. Мы тебя встретим и все покажем. Наш дом. Познакомим с маленьким Шарафом.
- Хорошо. Я знаю, что вы живете в Лагуне Нигель. Я возьму билет и через день – два прилечу к вам. Дай мне номер своего мобильного телефона.
- Да, конечно. Записывай, – Артур продиктовал номер.
- Я позвоню, когда меня нужно будет встретить. До встречи!
- До свиданья, отец.
На следующий день Шараф Рашидов позвонил сыну на его мобильный и послал ему номер рейса и время прибытия самолета в аэропорт имени Джона Вэйна. Встречать отца они приехали всей семьей. Слезы счастья, поцелуи не кончались.
Они привезли отца к себе. Артур с Гузалью показали отцу его комнату. Они поставили туда удобную кровать с прикроватным столиком, комод, большой письменный стол на котором стоял новый с большим монитором компьютер. Комната отца была соединена с отдельной туалетной комнатой, включая сам туалет, раковину и обширную ванну. Там также была комната-шкаф для хранения вещей.
- Это твоя комната, отец. Живи с нами, – виноватым тоном попросил отца Артур.
Оставшись наедине с отцом, Артур стал просить прощение за свой безрассудный поступок, в котором он глубоко раскаивается. Артур подробно рассказал отцу как он поступил с деньгами, как искал себе невесту в Эр-Рияде, и как у него отняли драгоценности. Выслушал сына, Шараф обнял его и, растрогавшись, сказал, что он знал часть этой истории и давно все ему простил.
- В моей жизни главным стало рождение маленького Шарафа, – сказал отец…
Через два дня, в пятницу, в честь такого события Артур созвал всех своих друзей. Поскольку наготовить на такое количество народу было просто нереально, то хлебосольный Артур заказал кетеринг с поварами и официантами, специализирующимися на узбекской кухне. К приезду гостей на столах поставили вазы с разными фрукты и множеством орехов. Чтобы добавить узбекского колорита, столы поставили на заднем дворе – для женщин и мужчин отдельно.
Когда же все расселись за столы, началось нечто не совсем обычное для нашего восприятия. Официанты, одетые по-фергански, разносили большие подносы с салатами из свежих овощей и отдельно помидоры с луком в кунжутном масле, а водку разливали из стеклянных чайников в небольшие пиалы. Затем, после смены тарелок, подали салат Мимоза, которую, после перемены посуды, сменил ферганский плов. Снова сменили посуду и в глубоких пиалах разнесли шурпу по-узбекски. Затем были манты и самса. В самом конце на блюдцах подавали янчмиш – шарики из орехов и кишмиша, мед с орехами, а в пиалах ароматный восточный чай…
Все это время детьми занимались затейники-аниматоры…
Естественно, что после такого узбекского застолья самостоятельно разъезжаться по домам было нереально. Артур снял на две ночи сорок номеров в гостинице «Мэриотт» в городе Дэйна-Пойнт и большой автобус для гостей.
Алекс Росс сидел в мужской части, а его жена Анна была с женщинами. Они вместе с другими гостями пили, гуляли и радовались за Артура.
Глядя на такое количество гостей и еды, Алекс Росс, возможно, думал, что бы с ним было, и где бы он был сейчас, если бы четыре года назад у него не нашлось этих двухсот пятидесяти тысяч долларов?
Вот так, весьма буднично окончилась эта совсем непростая история, в которой капризная Фемида в полной мере проявила свой фривольный характер…