3
Наступило воскресенье, а никаких подвижек не случилось. Последние несколько дней были как в тумане, словно он спал и никак не мог пробудиться. Поиски Маргариты ни к чему не привели. Хотя в полном смысле слова те действия, которые Святослав предпринимал, трудно было назвать поисками. Ему приходилось соблюдать слишком большую осторожность. В частности, он не решился задействовать свои связи в полиции, ведь странная девушка могла сама быть связана с ней. Или, чего доброго, со структурами посерьёзнее полиции. А собственных его усилий явно не хватало, чтобы найти её. Маргарита как сквозь землю провалилась, и ладно бы только это; уже не раз бывало, что человек вдруг бесследно исчезал, а потом всегда находилась веская причина для подобного поведения. Но в данном случае не было никаких зацепок, никаких ниточек, которые могли бы прояснить ситуацию. Более того – кроме него и Григория, девушку никто не запомнил. Палочкин, которого пришлось срочно извлечь из какого-то шайтана, ушёл в несознанку: мол, знать не знаю и ведать не ведаю. Может, и была такая баба, только кто же их всех упомнит. Святослав поморщился и махнул рукой. Палочкин всегда вызывал у него гадливое чувство, и разговаривать с ним дольше десяти минут он не мог. Человек этот Гриша был кое в чём полезный, спору нет, а вот в остальном…
Но самое странное, что примерно то же говорили все, к кому он обращался. Ни крупье, ни клиенты казино, многих из которых он хорошо знал, не могли сказать ничего толкового, только делали удивлённые глаза и утверждали, что не помнили такой девушки. Когда же он показывал им стоп-кадры, пожимали плечами и продолжали стоять на своём. Подобная массовая амнезия сама по себе казалась странной. Однако оснований в чём-то подозревать этих людей у Святослава не было. И потом, куда же пропала таинственная незнакомка? Если б она действительно работала на определённые структуры, то, вне всякого сомнения, продолжила бы так или иначе искать с ним встречи. Но нет – она никак себя не проявляла. От всего этого просто голова шла кругом!
Ко всему прочему, он совершенно не находил себе места. Какая-то глубокая, навязчивая тоска овладела им. Святослав пытался понять, в чём тут дело, и мысли его снова и снова возвращались к Маргарите. Как она сказала? "Когда я родилась, звёзды не светили". Да, кажется так. Что бы это могло значить? Странно, вроде бы банальная фраза, бьющая на эффект. Но было в ней что-то такое... чего он никак не мог ухватить. И потом, её игра на рулетке. Говорят, есть люди с экстрасенсорными способностями, которые могут предчувствовать ближайшее будущее... Конечно, это из разряда городских легенд, которые у игроков очень популярны. Однако нельзя исключать, что такие уникумы действительно существуют. Правда, как опять же говорят, им запрещено использовать свой дар в целях личного обогащения. А соблазн, надо полагать, велик. Так не была ли Маргарита таким вот экстрасенсом? Это бы отлично объяснило её удивительную осведомлённость по многим вопросам...
На этом этапе своих метаний Святослав тряс головой и приказывал себе прийти в чувство. Ну что за бред, честное слово, как он до такого дошёл? Никогда не верил в подобную чушь, а тут несколько удачных ставок и... Возможно, как раз в этом и дело? Он слишком привык к тому, что рулетка однозначно непобедима, – понимание, не останавливавшее его от игры, но сделавшее в некотором роде фаталистом. И вот появилась Маргарита и в шутливой манере продемонстрировала ему, что математические законы над ней не властны. Представление вышло эффектным, тут не поспоришь. Но что, строго говоря, оно доказывало? И была ли у Маргариты цель что-либо доказать?
Когда эти и подобные вопросы начинали его мучить, Святослав вскакивал с места и начинал мерить шагами пространство. Что-то новое, непонятное вторгалось в его жизнь, вторгалось властно, бесцеремонно. Он привык держать ситуацию под контролем – во всём, что не касалось игры. Во время всех предыдущих дел это у него получалось. В этот раз механизм нарушился, и он вдруг понял, что от него не слишком многое зависит. Центральная роль в дерзком плане ограбления принадлежала акробатке. От её способности пройти по кабелю будет зависеть исход всего предприятия. Ему же остаётся лишь ждать... и готовиться к возможной неудаче. Вот только мысли Святослава всё больше обращались к другому потенциальному исходу: что будет в случае успеха? Раньше этот вопрос у него никогда не возникал. Ведь успех есть успех, над чем тут можно размышлять? Теперь, однако, многое изменилось. Он твёрдо решил, что Модильяни будет последним его делом. А потом, что потом? Уехать куда-нибудь на край света и начать совсем другую жизнь? Только от себя не убежишь. Можно сменить обстановку, но не свои пристрастия, они рано или поздно дадут о себе знать. Его снова потянет в игру, ему опять потребуется риск в том или ином его воплощении. И круговерть начнётся заново – без конца.
Не это ли хотела сказать ему Маргарита? Выигрыш не имеет смысла, пока игра не завершена. Он превратил в игру всю свою жизнь, а потому исход того или иного раунда совершенно неважен. Сейчас им владеет страстное, жгучее нетерпение, как спортсменом в преддверии решающего матча, он готов подгонять время, побыстрее прожить ту неделю, что оставалась до 23го числа. Но с успехом предприятия нетерпение никуда не денется. Пройдёт месяц, другой, и оно снова начнёт грызть его изнутри. И как тогда быть, что придумать, чем себя отвлечь? Есть ли какой-то другой путь, иной способ жить? Должен быть, ведь живут же как-то миллионы людей, не склонных к авантюрам! Однако за столько лет он уже, наверное, безнадёжно деформировал своё сознание, которое теперь просто не сможет принять обычную повседневную реальность, наполненную однообразными скучными днями.
Но что же тогда остаётся? И как, чёрт возьми, ему всё-таки найти Маргариту?