Фото авторское.
- Этому ребенку кашнэ надо, чтоби било валяться на скамейка, пока он гоняет с мальчишками, словно у них одно шило на всех в заднице! - ругалась бабушка Паша, когда вдруг у меня поднялась температура.
- Паша, ша! Все дети болеют, и Сашенька виздоровеет. Дай ему чай с малиной, шоб он пропотел.
Уже была осень. Лодочки в парке перестали кружить. Их аккуратно сложили вверх дном, а на дне маленького круглого озера осталась мутная лужа.
И снова ждать, когда же будет лето. Это, конечно, здорово - футболить шелестящие листья, но перед глазами горы песка на стеклотарах, с которых кубарем скатывались прямо в Днепр.
А там, где ивушки склонялись над водой, я любил смотреть, как тоненькие веточки медленно колыхались от мягкого ветерка и щекотали воду в реке, где им отвечали длинные водоросли, извиваясь от ласковой волны.
Меня заставить лежать было невозможно и, если спал, то тоже было не разбудить. - Деда, пойдем гулять.
- Я тебе пойду! Ти же людей заразить можьишь. Лучше давай бабушке поможьим салатик сделать.
Дедушка достал из авоськи пучок редиски и несколько огурчиков. Каждую редиску бабушка прижимала пальцами, проверяя , плотная ли она, потом срезала с пучка и среди красной корочки появлялся белый островок, затем обрезала длинный хвостик и это было похоже на очень маленький глобус, где с двух сторон - снежные льды.
Потом все эти шарики перемыла и, разрезав пополам, очень тоненько нарезала, как белые половинки луны…
Дедушка следил, чтобы бы я выпил свой чай с малиной.
- И ягоды съешь! В них весь цимис!
- Там очень мелкие косточки, в зубах застревают, - капризничал я…
- Это хорошо, если лишний раз придется взять зубной порошок и щеточку.
Бабушка чуть присолила редиску, перемешала в мисочке деревянной ложкой и та, в благодарность, дала еле уловимый запах, какой бывает только весной, когда больше, чем пол-года такой салат уже не делали. Что уж говорить о первых огурцах весной! Пополам вдоль разрежет бабушка огурец, одну сторону присолит и потрет две половинки… Этим запахом можно было напиться и самим огурчиком закусывать.
В углу стоял столбиком свернутый ковер.
- Вот будит яркое солнышко, я его вибью, - сказал дедушка.
- А зачем яркое солнышко, чтобы выбить ковер?
- Слушай, что я тебе скажу. Чем меньше света, тем меньше видно грязь. Хотя… - дедушка почесал ранение на руке, - это было про людей сказано…
- Абраша, я тебе умоляю, не засоряй голову ребенку.
- Ничего с ним не будет. Вирастит и навидет порядок у себе в голове
А мне стало совсем непонятно, при чем тут свет и грязь про людей?
Бабушка тем временем продолжала рассказывать о том, что делала в данный момент.
- Ми огурчики почистим и порежьим вдоль на четыре части и потом тоже тоооненько порежьим.
Пучок зеленого лука мне рисовался, как павлиний хвост, только без цветочков. И, казалось, раскроется и заблестит.
- Вот смотри, видишь самий толстий зеленый листочик? Ми с него начинаем,- бабушка потянула за листочек в сторону корешков и лук стал уже почищенный. Осталось только корешки обрезать. Бабушка нашинковала лук тонкими кольцами и еще немного присолила и присыпала белым острым перцем. Не жалея, зачерпнула из банки базарной сметаны и начала, не торопясь, перемешивать.
Прошло очень-очень много лет. Иногда я делаю этот салат и вспоминаю бабушкины руки и как она прикусывала нижнюю губу. И Дедушка, постоянно, словно что-то жевал, как будто приклеивая верхние зубы к нижним и снова разнимая.
И почему при маленькой лампочке меньше видно грязи и это сказано про людей, я уже догадывался много лет спустя.