Местность, в которой были расположены войска, оказывала колоссальное влияние на здоровье солдат по причине свойственных ей климатических условий, крайне непривычных для нижних чинов, выходцев из других регионов. Не во всех местах были удобны помещения, продовольствие, и, что важное всего, во многих местностях служба оказывалась слишком тяжела.
Для сравнения возьмем данные о смертности частей, расположенных в 40–нач. 50–х гг. XIX века в Царстве Польском, в Литве и на Кавказе.
В первом случае смертность составляла 4,93% (при ежегодной средней численности войск в 85 тыс. чел.), во втором – 3,86% (при средней численности контингента в 70 тыс.).
Кавказская армия по своему положению представляла армию военного времени (средняя численность войск составляла 140 тыс.чел.). Потери армии на Кавказе, до Восточной войны, были весьма значительны и составляли важную причину большой убыли всей армии. В 1847 году а Кавказе потери армии составили 10,4% общей численности – катастрофическая цифра! Если принять среднюю численность Кавказской армии в 150 тысяч человек и средней убыли в 10 тысяч ежегодно, то получается, что эта огромная армия за это время полностью уничтожилась! То есть до бессрочного отпуска из нижних чинов никто не доживал!
Если же принять во внимание отставки, различные отпуски и неспособных, то надо полагать, что эта армия полностью меняла свой состав раз в 8–10 лет. Нельзя не отметить, что Кавказская армия, уже по одному характеру войны, имела большую аналогию с французской армией, находящейся в Алжире.
Потери французов с 1841 по 1843 годы в Алжире были следующими: при средней численности контингента в 70 тысяч человек, потери составляли в 1841 году – 10,4%, в 1842 году – 6,9%, а в 1843 году – 6,0% .
Климат Алжира для европейцев невыносим, поэтому все старания правительства Франции о заселении этой территории особого успеха не имели.
Убыль в кавказских войсках во многом зависела от размера экспедиций и от степени тех лишений, которым подвергались в то время войска. Усиленные военные действия до 1845 года включительно, были причиной весьма большой смертности за эти пять лет. Холера, появившаяся еще в конце 1846 года на персидской границе, произвела в армии страшное опустошение в 1847 году: более чем 1/10 часть армии погибла. В последующее время, с уменьшением размера экспедиций и улучшением положения Кавказской армии в целом, там уменьшилась и смертность.
На Кавказе можно было наблюдать повторение того известного факта, что потери убитыми составляют весьма незначительный процент по сравнению с умершими:
– За первые 10 лет умерло 6,86%, убито – 0,58%;
– с 1857 по 1861 гг. умерло 2,98%, убито – 0,11%.
За все 15 лет умерло 5,31%, убито 0,39%.
Что касается до смертности в войсках, расположенных вне Кавказа, то она также не везде и не всегда была одинакова. Наибольшая смертность по империи зафиксирована в западных губерниях и Царстве Польском; к востоку она постепенно уменьшалась. Очевидно, что и в войсках, стоявших в этих регионах, наблюдалась похожая картина. Бедность жителей и частые неурожаи в западных губерниях – намного более частые явления, нежели в восточных. А способ продовольствия войск, имевшийся в 40–50–е годы, ставил войска в прямую зависимость от этого рода условий, имеющих влияние на здоровье человека, а, следовательно, и на большую или меньшую смертность. Например, неурожаи в 1844, 1845 и 1846 годах имели влияние значительную смертность в войсках, расположенных в Литве.
Большая населенность западных губерний изначально, казалось бы, должна была способствовать лучшему размещению войск. Но с другой стороны, большее число городов, где смертность оказывалась выше, чем в деревнях, и грязных скученных местечек, делали этот край гораздо менее удобным для размещения войск, чем внутренние губернии. Наконец, сама служба войск, расположенных на западной границе, гораздо труднее, чем в войсках, расположенных во внутренней России.
Достаточно сказать, что караульный наряд в 1845 году был следующий:
– в Царстве Польском 22 батальона, 1 полк кавалерии и 1 батарея;
– в Литве – 18 батальонов и 1 рота;
– в районе, заключающем в себе Киевскую, Подольскую и Волынскую губернии – 10 батальонов;
– в Новороссийском крае – 13 батальонов;
– в Москве – 12 батальонов и 1 батарея;
– в районе, заключающем в себе Могилевскую, Полтавскую и Черниговскую губернии – 11 батальонов;
– в районе, заключающем в себе Киевскую, Подольскую и Волынскую губернии – 10 батальонов;
– в районе Тверской, Новгородской и Псковской губерний – 3 батальона.
Если рассмотреть и другие занятия войск, то оказалось, что армия в период до Восточной войны находилась в весьма невыгодных условиях. Известно, что всякая концентрация войск, как во время войны, так и в мирное время, влекла за собой большие неудобства, которые увеличивались в большей пропорции, чем сама масса. Там, где воздуха, воды, помещения, припасов было остаточно на 5,000 человек, то уже 50,000 собранного войска для маневров и смотров, будут терпеть большие лишения. Дороговизна съестных припасов повлечет за собой дурную некачественную пищу, которая в свою очередь, порождает болезненность и смертность. К этому нужно прибавить, что само обучение войск в значительных массах более затруднительно, медленно и тяжело для солдат.
Вследствие квартирного расположения войск, обучение не могло быть равномерно распределено в течение года. Летом, во время полкового обучения, двух – трех часов было достаточно для того, чтобы подготовка шла успешно. В корпусном сборе, включая все репетиции, солдат уже обучался едва ли не целый день, хотя пользы для военного дела, в сущности, было немного, а в гигиеническом отношении и вовсе вредно. Между тем, бывали годы, что сборы войск на различных пунктах достигали до 200,000 человек и более и не проходило ни одного года, когда не было бы собрано хотя бы одного корпуса. Так, например, в 1845 году были собраны:
– при Варшаве, Царства Польского – 2–й армейский корпус;
– Киеве, Киевкой губ. – 4–й армейский корпус;
– Елисаветграде, Херсонской губ. – 1–й армейский корпус, 2–й резервный кавалерийский корпус, 1–я, 4–я и 5–я кавалерийские дивизии;
– Чугуеве, Харьковской губ. – 1–й резервный кавалерийский корпус, 2–й резервный кавалерийский корпус, 6–я легкая кавалерийская дивизия;
– для осады Нарвы, Петербургской губ. – гвардия и Гренадерский корпус;
– при Москве – 17–я и 18–я пехотные дивизии .
Следовательно, до 300,000 войск было собрано на шести пунктах! Смертность в этот год составила 9,052 человека.
При этом, приготовления к подобным сборам, состоящие в различных передвижениях, предварительных сборах, начинались ранней весной. Некоторые же части еще до этого назначались для исполнения различных государственных работ, куда нередко отправлялись за 200 верст. Оттуда, к месту сбору, они проходили еще до 500 верст, там проводили время в самых усиленных занятиях и поздней осенью, в распутицу, к ноябрю, а может и к декабрю, солдат возвращался на свою квартиру, пройдя опять–таки до 500 верст. Правда, в последние пять лет (с 1845 по 1850 гг.) такие сборы не назначались. Маневры и учения малыми частями во всех отношениях оказались полезнее, чем большими массами.
Государственные работы, на которых часто использовалась армия XIX века, также увеличивали болезненность и смертность. По различным ведомствам на государственных работах было использовано:
– в 1841 году – 18 пехотных полков;
– в 1842 году – 25 пехотных полков;
– в 1843 году – 28 пехотных полков;
– в 1844 году – 18 пехотных полков;
– в 1845 году – 13 пехотных полков;
– в 1846 году – 7 пехотных полков;
– в 1847 году – 13 пехотных полков;
– в 1857 году – не назначалось;
– в 1858 году – 4 пехотных полка;
– в 1859 году – не назначалось;
– в 1860 году – 2 пехотных полка;
– в 1861году – 2 пехотных полка .
Одним из самых значительных специалистов по военной истории России того времени был начальник кафедры истории русского военного искусства Академии Генштаба, профессор, генерал–майор Дмитрий Федорович Масловский (1848 – 1894), который принадлежал к так называемой «отечественной школе» исторической науки. Масловский много сделал для пропаганды русского военного наследия, в то же время, полемизируя с «западниками», был склонен к тенденциозным оценкам вклада иностранцев в военную историю России в XVIII веке и часто выступал с позиций национализма.
Его крупнейшие труды, «Русская армия в Семилетнюю войну» и «Записки по истории военного искусства в России 1683–1794 годов» являются до сих пор непревзойденными по охвату материала, причем, не только в России, но и в немецкоязычных странах.
По мнению Масловского, основная причина некомплекта в действующей армии того периода состояла в том, что зачастую армия использовалась совсем не по назначению. Выражаясь официальным языком, «при гражданских исправлениях к воинскому делу не относящихся».
Перечень нарядов, где были войска: 1) «в полицейском патрулировании», 2) «у корчемных сборов», 3) «у соляных дел», 4) «портовых и таможенных караулов», 5) «ссыску воров», 6) «усмирения крестьян», 7) «препровождении рекрут», 8) «разных следственных комиссий», 9) «заставах для поимки беспаспортных», 10) «в штатских судебных местах», 11) «целый полк людей для межевания земли» (Навагинский), 12) «в Сыскном приказе», 13) «в конвоировании людей к армии», 14) «для покупки армии провианта и фуража», 15) отвод в артиллерию лошадей», 16) «для конвоирования из местной канцелярии разной медной монеты», 17) «у крепостных работ».
Как видно, помимо основного предназначения (защита суверенитета государства), армии почему–то предлагалось решать совсем иные, подчас, просто хозяйственные, задачи. А иногда – выполнять и полицейские функции. Кроме того, в армии числились люди, которые вообще уже не могли решать вообще никакие задачи:
«Сверх того, во всех гарнизонных полках, за выбором пред сим в Обсервационный корпус, большею частью остались из отставных от полевой службы и по старости лет, а иные, за увечьем, и в службе только в легкие полковые караулы употребляются, а некоторые из них уповательно есть и такие, что только звание солдата несут, а ни к какому делу не способны» .
Для работ на одном пункте иногда сосредотачивалась целая дивизия и более. В большинстве случаев, при крепостных работах на эти же войска возлагалась обязанность содержать караулы. Эти же войска, вровень с другими, должны были еще заниматься фронтовым образованием и за всем этим высылать ежедневно на работы одну треть людей. В результате в подобных случаях весьма часто развивалась болезненность – подобные работы для личного состава были крайне обременительны.
Сосредоточение значительного количества людей на одном пункте имело и еще другие неудобства. Из лагеря до пункта назначения случалось иногда проходить 5-6 и более верст, что не засчитывалось в урочное время для оплаты работ. По приходе на место, раздача людей и разведение личного состава на работы, также отнимали значительное количество времени, особенно при большом числе рабочих рук. Поэтому, для того, чтобы людям стать на работу, положил в четыре с половиной утра, их по необходимости поднимали в час ночи (самое необходимое для сна время), по какой причине люди являлись на работу совершено изнуренные.
Сами местности, на которых производились работы, оставляли желать лучшего в санитарно-гигиеническом отношении. Таковы, все места по соединительному каналу рек Москвы и Волги, многие места московско-брестского шоссе и крепость Бобруйск.
Например,
- 13-я дивизия при Севастополе теряла 9,61% (из 16,000 человек),
- 17-я дивизия на московском канале в 1843 году – 4,98%,
- Эстляндский полк в Варшавской цитадели – 4,56%,
- 18-я дивизия на московском канале в 1841 году – 4,20%,
- 3 полка 3-й дивизии в Киеве в 1846 году – 4,04% .
Итак. Большая смертность в армии, по мнению Ильяшевич, объяснялась главным образом не совсем удовлетворительным внутренним состоянием самой армии. Далее: значительная смертность на Кавказе, как вследствие усиленных действий, так и по климатическим причинам, много способствовала увеличению процента умерших в русской армии.
Получалось «колесо Сансары». Постоянное увеличение численности армии и значительная убыль на Кавказе имели последствием большие наборы. Рекруты же, в свою очередь, лишь увеличивали смертность.
Продолжительные сроки службы были исключительно вредны: старые солдаты, оставаясь без пользы дела, при гарнизонах, только увеличивали число умирающих. Часто появлявшиеся в 40-е годы эпидемии были весьма чувствительны для армии.
Продовольственная система, господствовавшая в армии в тот период, ставила солдата в большую зависимость от неурожаев, поэтому расположение значительных сил в Западном крае, и без того во многих местах бедном, лишь ухудшала и без того незавидное положение.
Обременение войск различными занятиями, производившимися не всегда в здоровое время года, также было причиной увеличения смертности. Мало того, усиленные занятия были причиной значительной болезненности в армии, отчего для людей, остававшихся вне госпиталей, служба становилась еще более тягостной. Переполнение же лечебных заведений больными влекло за собой увеличение смертности в самих лечебных заведениях.
-----------------------------------------
Часть 1-я - http://proza.ru/2020/09/04/404
Часть 2-я - http://proza.ru/2020/09/05/830
Часть 3-я - http://proza.ru/2020/09/06/370
Часть 4-я - http://proza.ru/2020/09/09/1429
Часть 5-я - http://proza.ru/2020/09/21/466
Часть 6-я - http://proza.ru/2020/10/16/712