Три четверти людей мира это лохи! К такому выводу меня подвела моя собеседница. Хозяйка пансионата зашла к нам на огонёк. Ну не просто так зашла, конечно. Ибо богатые деловые люди по огонькам не шастают. Некогда им. Через три классических приветственных слова, и о погоде ... она сделала моему мужу предложение, в котором было девяносто процентов ее интереса. Муж вежливо ответил, что подумает.
И как-то вдруг в разговоре выяснилось, что мы с ней пересекались. И даже нашли общих знакомых. А, учитывая, что мы в этом пансионате отдыхали не впервые, а в прошлый раз были со своей внучкой, то почему-то она спросила и о ней. Вряд ли из вежливости. Не было у той акулы вежливости.
И я, садовая голова моя, вечно я лезу со своими разговорами, рассказала, что внучку в этом году забрать не смогли. Ибо пандемия. И в Ташкенте и так несладко народу было, а теперь и вообще хреново. На что хозяйка ответила, что всем тяжко, и ей тоже. Отдыхающих было мало. Первые два месяца сезона вообще профуканы. И я, опять-таки глупая, пытаюсь ей донести, что многим людям в прямом смысле кушать было нечего, если бы не поддержка родственников и друзей. И привожу ей в пример друга нашего сына.
Без матери Никитка остался рано. Семь лет ему было. А братишке и того меньше, пять. Их тридцатишестилетняя мама, спортсменка, красавица, умерла в секунду. Нырнула в бассейн и не вынырнула. Инфаркт.
Отец подкинул детей своим родителям-пенсионерам. Бабушке шестьдесят семь лет было. А деду семьдесят. Жил правда с ними ещё их сын. Пропойца несусветный.
Было это в 1997 году. Тяжёлые времена для Ташкента. Бабушка даже не в Ташкенте жила, а в Чирчике. Чирчикаго, так весело называют жители этого места свой городок. Пенсия у стариков мизерная. Сами едва-едва концы с концами сводили. Пока отдашь за коммуналку, да лекарства купишь, вот и не осталось ничего. Как на это «ничего» прожить?
А тут двух пацанов привели. Одежду, обувь надо им покупать. У самих-то со старым полно шмотья, ещё с советских времён. А на ребятах горит. Худючие, ибо не доедали. Не на что было. С семи лет Никитка работал. То сирени наломает и едет в Ташкент на метро Максима Горького (на Максимку) продавать. То ландыши. Потом подросли с братишкой, орехи в горах стали собирать, кисличку, шиповник, целебные травы.
В двенадцать лет сосед взял к себе на лето в подмастерья. Делали ремонт прокурору. Но оплату прокурор дал яблоками из своего сада. Сказал так: «Снимите урожай, он ваш»!
Но когда сняли они яблоки все, прокурор удивился, что так много. Переиграл, решил по-другому: «Вот сколько упрёте за один раз - все ваше»
Никитка упёр двадцать килограмм. Правда надорвался. Отлёживался неделю целую. Бабуля с братишкой продали яблоки на Максимке. Купили две пары китайской обуви. Но развалились туфли те на следующий же день.
В пятнадцать лет Никита закончил девять классов и пошёл работать, снова в подмастерья, к серьёзному мастеру, кондиционеры устанавливать. Обманывали снова нещадно. Но все-равно намного легче стало жить. Бабуля с дедом совсем старенькие стали. Все на Никитку легло.
Только тут их младший сын-пропойца активизировался. Как увидел, что у Никиты деньги есть, начал клянчить. Один раз на Никитку руку поднял. Так Никита так ему въехал, мускулы к тому времени на установке кондеров накачал уже, что тот улетел во двор из дома.
Очень трудолюбивым Никита вырос. Хороший парень. За любую работу брался. Да вот беда! Совсем мало платили или не платили вовсе. Пугали то налоговой, то милицией, то просто выходил громила, потирал кулаки. Уходили сами.
В двадцать пять лет Никита встретил хорошую девушку и влюбился, захотел семью, ребенка. Жить, конечно, негде. Жена из такой же несчастной бедной семьи. Своя история. Ну как известно, деньги к деньгам, а нищета к нищете прибивается.
Родила жена его сынишку. Так вот в пандемию чуть не потеряли они этого мальчишку. От недоедания ослабел совсем, уж с кроватки не вставал, ещё чуть-чуть и умер бы малыш.
В Ташкенте весь транспорт совсем не ходил в карантин, а город огромный. Пешком не дойти во многие места. Но Никита ходил пешком. Вставал в четыре утра и к восьми на работу приходил. Но потом закрыли их предприятие, как и многие другие. Нерентабельно стало. Карантин многим подрубил тогда все доходы и планы скорректировал.
Вот как жить людям? И так тяжело очень было, а тут совсем без дохода остались. Много таких историй в Ташкенте. И похуже ещё есть. Вот это вот все я вкратце рассказала своей собеседнице и пожалела почти сразу.
Ибо она сказала:
-Ваш Никита просто лох.
И она легко аргументировала, что это истина.
Первое - лох, потому что остался в стране, где обманывают и не платят, и стала мне приводить свои примеры. Вот у неё на кухне узбек из Бухары трудится. Так он ежемесячно своей семье отправляет аж сто долларов. Почему ваш Никита не уехал?
Втрое - лох, что женился, ничего не имея, и ещё больший лох, что ребёнка завёл. Нищету нечего плодить.
И третье и самое главное - раз ему не платят, значит он трижды лох. И хозяйка стала приводить в пример себя, что она, мол, тоже из простой семьи, но вот добилась же успеха - пансионат свой, пару салонов красоты в городе. Дом огромный и две квартиры в аренде.
Не стала я ее спрашивать, сама я знала, что выросла она в полной семье, мама до сих пор ее жива, дай Бог здоровья. Что закончила юридический факультет. Работала долго нотариусом. Замуж очень удачно вышла. За капитана спецслужбы. Ну, в общем, не лохи они.
А вот мы - лохи. Лохи потому, что матери наши рано умирают, что бабушки старенькие нас воспитывают. А мы потом не можем их бросить, не можем уехать в чужую страну. Потому что кроме наших ста долларов по почте бабушке надо продукты купить, ухаживать за ней, когда заболеет, а болеет все чаще, потому что старенькая уже, уборку сделать раз в неделю, дров наколоть и дом побелить. В Ташкент-то с трудом Никита уехал, а это всего сорок минут езды от Чирчика, и то волновался. Через день ездил. Лохи, потому что влюбляемся и по любви женимся и деток рожаем. Ну не лохи ли?
Лохи, что машины нет, дачи нет, образования нет, работу найти не можем. И ещё много чего не можем. Предать ради денег, обмануть ради них же, бросить любимого человека.
-А еще большие лохи те, - подвела итог хозяйка, - кто помогает им. Потому что лохи плодят лохов.
И я почему-то с гордостью поняла, что мы с мужем тоже лохи. Ибо помогаем много до сих пор снохе своей, хотя сын не живет с ней давно. Внучка моя там. Помогаю соседке, потому что одна она осталась. Помогала тому же Никитке, и не раз.
Мой старший сын тоже лох. Он часто режет своих кур и раздаёт нищим. А перед Новым годом всегда едет в детский дом и делает пордарки детям и нянечкам.
Все мои подруги тоже лохи. Они все кому-то помогают.
Я рассказала эту историю своему младшему сыну, пока не лоху, он молодой, всего двадцать лет. Ещё никому не помогает. И родители его живы, то есть мы. И не работает он, а учится. А стало быть не обманывают его.
Я рассказала ему, чтобы он запомнил и не стал вот таким вот «нелохом», каким была хозяйка пансионата.