Вся обратная дорога превратилась в кошмар. Не учли, что не один час придется ехать в замкнутом пространстве машины вместе с ребенком. Девочка плакала, почти не переставая. Это психологически давило на всех. Хотелось, чтобы она замолчала. Рита пыталась ее качать на руках, гладить, но малышка отбивалась.
- Да заткнись ты уже! – не выдержала мать.
- Не надо так, мягче, - Агатов попытался взять Милану на руки, но она еще сильнее заголосила, не желала идти к незнакомому мужчине и дернулась обратно.
- А как еще? Ты видишь, как она орет?
Через два часа кроха выбилась из сил и проспала столько же. Потом проснулась, вспомнила, где находится и снова заплакала. Но они вскоре приехали, и стало проще хотя бы потому, что появилась возможность выйти из автомобиля.
Девочка долго не могла привыкнуть к новому месту жительства. Ей не хватало заботливых и нежных рук Ульяны, которая всегда правильно понимала все ее желания, не столько по усеченным формам слов, сколько чувствовала душой. У Риты оставалось несколько дней до начала учебы. Она пыталась наладить контакт, но у нее чаще всего не хватало терпения.
Когда подключилась няня, стало гораздо легче. Ольга Михайловна с тихим и мягким голосом, отдаленно напоминающим бабушкин, сумела найти подход к малышке, которая впоследствии стала называть ее просто Олей (по обоюдной договоренности). И волосы у нее были такие же светлые и гладкие. Педагогическое и психологическое образование, плюс большой опыт работы именно с маленькими детьми послужили причиной для Агатова и Пановой остановить выбор именно на ее кандидатуре. Они же помогли женщине подружиться с Миланой.
Девочка сначала после приезда замкнулась в себе, но добрая Оля, которая не имела отношения к ее переезду, понравилась, как и детская комната. Там даже стоял огромный дом, в котором помещалась она сама вместе с куклами. В углу была припаркована машина, на которой можно ездить по всей квартире. Здесь находилось еще много-много разных игрушек, которые интересно изучать. Ее часто баловали всевозможными сюрпризами.
Иннокентий проводил с девочкой времени меньше остальных, но к нему впоследствии она стала даже больше тянуться, чем к матери, которую хоть немного, но знала. Рита строже, а он никогда не ругался, садился рядом и объяснял, что не так. Услышать и понять сказанное спокойным тоном легче, чем несдержанные крики.
- Куда ты хочешь поехать отдыхать? – поинтересовался Иннокентий у Риты с приближением лета.
- На Мальдивы, говорят, там настоящий рай. Только ты и я!
- Ты забыла о Милане.
- Она могла бы с няней остаться.
- К чему лишать ребенка путешествия? И потом, детям очень полезен морской воздух.
- Ну, хорошо.
Так решился вопрос с поездкой, в которую они отправились втроем. У Агатова время на отдых ограничивалось двумя неделями, надолго он бизнес не оставлял, поэтому по истечении этого срока они прилетели обратно.
- Ты поедешь к матери? – спросил он после возвращения.
- Зачем?
- Повидаться, - он с удивлением на нее посмотрел. – Внучку показать. Она, наверное, соскучилась.
- Вряд ли. Я за полгода уже так нанянчилась, что жду не дождусь, когда начнется сентябрь, и она пойдет в сад. А она за два тем более от нее устала. Небось, отдыхает теперь.
- Мне показалось, что она очень привязана к Милане.
- Да она и думать о ней забыла, ей одной даже спокойнее.
- Тебе виднее.
К детскому саду девочка адаптировалась на удивление быстро. Ей нравилось общаться со сверстниками. Зайдя в группу, сразу спешила к своему шкафчику с изображением веселого солнышка. Рита завозила ее и спешила на пары, а вечером забирала. Иннокентий подарил ей ко дню рождения БМВ, за лето она успела выучиться на права и с удовольствием садилась за руль.
К Новому году о прежней жизни с бабушкой Милана практически позабыла. Она знала маму Риту и папу Кену. Агатову было приятно, что она так его называет. Это вышло само собой. В садике за другими детьми приходили не только мамы, но и папы, реже бабушки, дедушки. И девочка стала воспринимать Иннокентия как отца, ведь он всегда был добр по отношению к ней, а другого она и не знала. Он даже задумался о том, чтобы записать девочку на себя. К Рите относился как к жене. Агатов, конечно, замечал ее сухость по отношению к дочке. Но она такая, какая есть. Это вовсе не значит, что малышка ей безразлична. И он любит ее такой, порой даже жесткой.
Ульяна звонила (Рита сама не набирала ее номер), разговаривала с дочкой. Милану та не всегда соглашалась подозвать, чаще всего ссылаясь на то, что та увлеченно во что-то играет. На вопрос, когда они приедут, обычно звучало неопределенное «не знаю». Попытки заговорить о том, чтобы ей навестить их, пресекались. Бабушка готова была остановиться не у них, а в каком-нибудь хостеле, лишь бы зайти и хотя бы на несколько минут увидеть внучку.
- Она так долго от тебя отвыкала. Увидит, опять начнется эта эпопея со слезами и истериками.
- Что же, я больше никогда не увижу Миланочку? – плакала в трубку Ульяна.
- Когда-нибудь мы сами к тебе приедем. Пусть подрастет.
После их отъезда женщина полдня просидела под порогом, прижимаясь к двери, за которой скрылась внучка. Потом медленно поднялась, прошлась по комнатам и снова приникла, но уже к детской кроватке. Осталась в этом положении до следующего утра. Каждая игрушка напоминала о малышке. Вместе с ними она обнимала и ее. На кухонном столе стояла тарелочка, из которой девочка ела кашку. Внутри лежала маленькая ложечка. Вся ее жизнь была наполнена Миланой, а теперь поддерживали лишь мысли о ней.
Насколько за два счастливых года женщина преобразилась, настолько же за один осунулась. От недоедания и бессонницы кожа стала тусклая, появились мешки и синяки под глазами, она стала еще более медлительная, чем прежде. Нет рядом маленького моторчика, за которым нужно успевать. Зато свой стал подводить: тахикардия мучила, но в поликлинику она не обращалась.
Готовить для себя одной не хотелось, поэтому в магазин выбиралась редко. Почти все время сидела дома. Созванивалась только с Женей, периодически виделись. Новый год встретили вместе. Остальное время жила отшельницей. Наконец, вышла и решила прогуляться не до соседнего магазина, как обычно, а до торгово-развлекательного центра, в котором на первом этаже располагался гипермаркет. Она там почти не бывала, но так устала от одиночества, что решила затесаться среди покупателей, побыть в окружении людей.
Ульяна бродила среди полок, заполненных товаром. Аппетита не было. Она взяла хлеб и бутылочку детского питьевого йогурта, который обожает Милана. Она всегда с удовольствием и жадностью его глотала, бабушка и себе иногда брала за компанию. На кассе со своим скромным приобретением ей пришлось долго простоять в очереди, состоящей из переполненных тележек.
Захватить с собой небольшую хозяйственную сумку из хлопка, как делала обычно, она забыла, пришлось брать там. С огромным пакетом, в котором могло поместиться много покупок, но вместо этого где-то в недрах болталась мелочь, женщина выглядела нелепо.
Когда Панова вышла из гипермаркета, то увидела Матвея, направляющего к эскалатору, чтобы подняться на второй этаж. Сердце заколотилось в груди. Неужели это, правда, он?..
* Обложка автора
Изображения взяты с сайта: http://pixabay.com/ru/
Все события и персонажи являются вымышленными, и любые совпадения случайны.
Следующая глава:
http://proza.ru/2020/09/05/1038