* * * *
Летний день насквозь пропитался жаркими золотыми лучами июльского солнца. Светлана и дети только что вернулись с прогулки. В одно короткое мгновение за окном потемнело. Чёрные рваные тучи нависли над городом. Казалось, что они вот-вот упадут на землю. Где-то вблизи несколько раз подряд сверкнула яркая молния, а затем небо издало угрожающий звук. Притихшие дети прижимались друг к дружке.
–Не бойтесь, это всего лишь гроза, сейчас мы зашторим окна, и ничего страшного не случится.
–Мама, можно порисовать? – спросил Рома.
–Доставай карандаши и краски, я принесу воды.
–А я полишую? – раздался голос Виктории.
–И ты порисуешь.
Светлана вышла на кухню, в глазах у неё потемнело не меньше, чем на улице. Что-то сильно кольнуло в груди, и перед нею пронеслось неясное видение. Женщина успела распознать дочь Лилю. Девочка была бледна, она пыталась прикрыть руками лицо. Светлана скорее почувствовала, чем разглядела, что страх и отчаяние овладели родным человеком.
Стараясь не впускать в сознание мятежные мысли, Чернова налила воды в стакан и отнесла детям. Устроив их удобнее, сама, запалив церковные свечи, поставила икону святого великомученика Георгия Победоносца, купленную в храме по совету одной старушки.
–Святый, славный и всехвальный великомучениче Христов Георгие…
Больше часа молилась Светлана, пока не почувствовала облегчение от святых слов.
–Господи, храни чадо моё неразумное, прости нам все прегрешения наши, пусть она вернётся домой.
В прихожей запищал сотовый. Светлана отложила молитвослов.
–Да.
–Подруга, ты где пропала? – голос Нины был ласков и весел.
–Я уезжала на выходные, а телефон забыла.
–Женя так и сказал.
–Он дома? Его оправдали?
–Представляешь, Суханов какой молодец! Дело даже до суда не дошло, рассыпалось, как только допросили Костика. Он от страху всё рассказал. Лютикова будут судить. Павел оказался прав – это была месть. Мы Павлу Андреевичу звонили, – тараторила Нина, – но он не отвечает. Ты не знаешь, где он?
–Может, в командировке, в прошлый раз он на несколько недель уезжал на курсы. Дети, – обратилась она к малышам, – что вы опять не поделите?
–Слышу у тебя весело!
–Ещё как! Час назад сидели, как мышки: на улице гремело, прости...
–До связи, подружка, спасибо тебе за всё! От Жени привет.
–Кто-то ещё и в двери звонит. Пока.
Светлана положила трубку и открыла настойчивому гостю. За порогом стоял незнакомец с огромным букетом цветов.
–Светлана Николаевна Чернова?
–Да…
–Доставка цветов на дом, распишитесь, пожалуйста.
Женщина взяла ручку и оставила росчерк на бланке.
–Это тоже вам, – протянул парнишка бархатную коробочку тёмно-синего цвета.
–Спасибо, всего доброго, – попрощалась она с пришельцем.
–Бабуска, бабуска! Я хочу еды!
–Зачем кричать, пошли на кухню, я вас покормлю. Рома, ты кушать будешь?
–Нет! – отрезал мальчик.
–Что случилось? – Светлана зашла в комнату. – Что вы не поделили?
–Ничего, – буркнул сын, – вот, смотри, что она сделала с моим рисунком.
На альбомном листке бумаги, по-видимому, была нарисована ракета или что-то похожее на то. Поверх рисунка красовались жирные, расходящиеся в разные стороны, кривые чёрно-малиновые полоски.
–Не сердись, Рома, она маленькая.
–Ага, как ругать её – маленькая, а как делать плохие дела, так умеет.
–Точно, сын, так в жизни и бывает, но ты прости. Договорились?
–Простил уже.
–Кушать пойдём?
–Ага, – грустно вздохнул мальчик.
Покормив детей, Светлана вспомнила про букет, который остался лежать в прихожей. Она заглянула вовнутрь – не нашла объяснения. Женщина открыла коробочку и замерла. На тёмно-синем бархате красовался изящный золотой браслет с мерцающими белыми камешками.
«Фианиты», – решила Светлана.
Дверной звонок оповестил о прибытии нового гостя. Женщина надеялась, что сейчас она получит разъяснения, но перед нею неожиданно предстала голубоглазая соседка.
–Приветики, – не дожидаясь приглашения, Милана вошла в квартиру и, присев на тумбу, сняла босоножки,– наденешь каблуки – шикарная женщина, снимешь – счастливая.
–Зачем себя мучить? – Чернова убрала за спину футляр.
Милана, заметив, что от неё что-то пытаются утаить, поинтересовалась без стеснения:
–Что прячем?
–Так, пустячок.
–Покажешь?
–Смотри, – Светлана протянула коробочку, решив понапрасну не обижать соседку.
–О! – выдохнула блондинка, – шикарный подарок. Появился поклонник?
–Не знаю, что и думать.
–Два поклонника?
Светлана пожала плечами.
–Подарок дорогой, изысканный. Кто он?
–Понятия не имею, и вообще, может, курьер ошибся, – Чернова забрала браслет, который Милана пыталась застегнуть себе на запястье.
–Чаю?
–Нет, – добродушно ответила женщина. – Я чего зашла: уезжаю, хочу попросить об одолжении.
–Посмотреть за квартирой?
–Вот, – Милана, снова не дожидаясь согласия Черновой, положила на стол ключи от квартиры и пухлый конверт, – тут на год вперёд квартплата и за работу.
Светлане не хотелось спрашивать, в какие края на этот раз упорхнёт соседка, её мысли текли в другом направлении. Куда больше женщину интересовал неизвестный даритель.
–Еду на юго-восточное средиземноморское побережье, – не дожидаясь вопроса, Милана сама начала разговор.
–Лазурный берег.
–Ты там была?
–Никогда.
–Откуда знаешь?
–Кто не знает о французской Ривьере.
–А браслет правда красивый, – сменила тему Милана, – и дорогой. Столько брюликов при одном месте.
–В смысле?
–Лучшие друзья девушек – это бриллианты, – пропела соседка.
–Не люблю эту песню всей кожей.
–До дрожи? – хихикнула та. – Так это же правдивые слова. Кто не любит бриллианты? Я бы тоже не отказалась от такого презента.
В третий раз в прихожей раздался переливистый звук звонка.
–День открытых дверей, – развела руками Светлана и поспешила навстречу очередному гостю. Милана собралась уходить, но любопытство заставило её задержаться.
Сергей вошёл с букетом нежно-розовых альстромерий.
–Знаю, что ты не любишь розы. Это тебе, – протянул он цветы.
–Спасибо.
–Чувствую себя неловко, приглашаю вас на прогулку.
Из кухни выплыла, не вышла, а именно выплыла с достоинством огромного белоснежного кругосветного лайнера Синицына.
–Познакомьтесь, – Светлана приняла букет, – моя соседка Милана, мой друг Сергей.
–Всё-таки два, – сверкнув глазами в сторону мужчины, шепнула Милана на ухо Черновой.
От Светланы не укрылось то, что Печатников заинтересовался голубоглазой эффектной блондинкой. Он смотрел на Синицыну, не скрывая восторга.
«Вот! – подумала Светлана. – Вот чего мне не хватало в этом мужчине – восхищения и азарта. Всё было чинно, благородно и пресно до тошноты».
Сергей что-то снова спросил.
–Простите, задумалась, – Чернова улыбнулась.
–Как с предложением прогуляться?
–Скорее нет, чем да, – хозяйка квартиры посмотрела на соседку, а та была тиха и скромна, словно только что покинула стены института благородных девиц.
Чернова решила дать шанс этим двоим и ответила отказом, сославшись на то, что детям нужно отдохнуть.
И, когда мужчина и женщина уходили из квартиры, Светлана про себя отметила, что Сергей не казался расстроенным.
–Здравствуй!
В груди у Светланы что-то перевернулось. Голос Павла звучал, как глоток холодной родниковой воды.
–Где ты пропал, тебя разыскивают Рыбчинские.
–А ты? – спросил мужчина и, не дожидаясь, выдохнул: – Хочу тебя видеть.
–Приезжай.
Через полтора часа Павел стоял посередине комнаты, раздавая привезённые подарки детям.
–Как её зовут? – поинтересовалась Виктория именем новой куклы.
–А как бы ты хотела?
–Лиля, – девочка крепко держала в руках новую подружку.
–Хорошо, пусть будет Лиля, – Павел посмотрел на Светлану, а та прикрыла глаза, чтобы не расплакаться.
Рома пробовал запускать вверх новенький радиоуправляемый истребитель.
–Сынок, ты разобьёшь всё, что есть у нас в комнате. Может, на улицу?
–Я с куклой Лилей!
–Свет, почему ты не спрашиваешь, где твой подарок?
–Где?
–Вот, – Павел протянул несколько фотографий.
На снимках была запечатлена дочь, её обнимал высокий бородатый то ли парень, то ли мужчина.
–Лиля, – фотография, словно остриё скальпеля, резала и без того кровоточащую рану. Светлану зазнобило. – Кто это рядом?
–Не плачь, – Павел обнял женщину, но та отстранилась.
–Прости, – шмыгнула она носом и показала в сторону скамеек, – вон недремлющее сарафанное радио на посту.
–Знаешь, как нужны нам, следователям, эти замечательные старушки.
–Не понаслышке. Парень как будто знаком, но я не могу вспомнить.
–Это Влад. Они вместе учились сначала в колледже, а потом и в университете. Я их сфотографировал, когда они собирали грибы. Ближе подойти не удалось.
–Кажется, я вспоминаю, он однажды бывал у нас. Я ещё тогда… – Светлана осеклась, тупая боль сдавила грудь, женщина часто задышала.
–Не хватало только сердечного приступа, уверяю тебя: у Лили всё хорошо, – Суханов подвёл бледную Чернову к скамейке и сел рядом.
–Дети, на дорогу не выбегать, – строго отрезал он.
–Сейчас, сейчас вспомню фамилию…
–Владислав Степанович Корнев.
–Откуда…
–Ты забыла: я следователь.
–Да, – задумчиво произнесла Светлана, перебирая фотографии. – Что у Лили с лицом?
Чернова смотрела на снимки и не могла поверить: с одной стороны, это была её дочь, родной человечек, а стоило запечатлеть девушку с другого ракурса, как перед глазами матери возникало изуродованное лицо незнакомки.
–Точно не знаю, мне так и не удалось поговорить с Лилей, но предполагаю, что она себя облила кислотой.
–Зачем? – яркая вспышка боли пробуравила зрачки женщины и застыла чёрной кляксой в глазах. – Для чего?
–Предательство всегда трагедия для человека, тем более в юном возрасте. Знаешь, сколько юношей и девушек, стараясь изменить судьбу, после первой неудачной любви совершают необдуманные поступки, заканчивая жизнь…
–Не нужно продолжать, даже слышать не хочу, – прервала Павла Светлана.
–Прости.
–Зачем же она так? – сердце женщины сжалось. Чернова почувствовала себя бессильной что-либо исправить. Её душа рвалась за тридевять земель. Туда, где сейчас её дочь. Сокрушённая беспомощностью, она обмякла, словно из неё выкачали всю энергию разом, до последнего импульса.
–Мы вернём Лилю домой, верь мне.