Наше поколение 70-х бесполезно переубеждать и упрекать в наивности. Мы навсегда останемся верны своим воспоминаниям и уверенности в том, что у нас было самое замечательное, самое счастливое советское детство….
На улицах было абсолютно безопасно, мороженое стоило 20 копеек, билет в кино 25, родители у всех работали, мы были предоставлены сами себе и с полной отдачей пользовались такими благами.
Что мы только не затевали! Играли в следопытов, спасали бездомных животных, катались на автобусах, называя это экскурсией. Особым доверием у нас считалось сбегать в магазин за хлебом по просьбе старушек, сидящих у подъезда на лавочке, и заработать законные пару копеек. Гоняли в лес на великах, который начинающийся прямо за новостройками через дорогу, устраивали вылазки в сады, а по вечерам пекли картошку на ближайшем пустыре. Усталые возвращались домой, замертво валились спать, чтоб наутро проснуться как можно раньше для новых приключений.
Честно говоря, я плохо помню, почему детский сад закончился для меня в начале лета. Отпев прощальные песни и отчитав стихи, мы получили «Набор первоклассника», выслушали сердечные наставления, дружно мы расцеловали Клавдию Петровну и без всякого сожаления выпорхнули во «взрослую» жизнь….
Вопрос самостоятельности у нас решался просто и без сантиментов: веревочку с ключом на шее, еда в холодильнике, полная свобода в распоряжении и под личную ответственность.
До начала учебного года было далеко, и мой папа решил, что собрать ребенка в школу еще успеет. Почему папа? Потому, что мама у меня была заведующей гастрономом, и это должность, учитывая тотальный дефицит продуктов, возводила ее в определенный статус и требовала соответственно большого внимания к себе: портниха, парикмахер, маникюр - в общем, ей было некогда.
Более благоразумные родители давно уже отнесли документы в школу, остались такие, как мы, недавно переехавшие и неблагополучные семьи. Таким образом, я своей соседкой Ленкой была записана в последний «Е» класс. Похоже, тёте Тамаре и дяде Мише, работающих на прибыльной покраске машин, тоже было некогда.
Это потом я поняла, что от «А» до «Е» уровень социально-семейного благополучия стремительно падает, но тогда эти классовые пережитки мало беспокоили, и я редко вспоминала о предстоящем событии, важность которого мне подробно так никто и не объяснил.
Мое смутное представление о школьной жизни ограничивалось подслушанными разговорами старшего брата с друзьями. И были они о драках, перекурах в туалете, придирчивых училках и, конечно же, о девчонках. Единственное, что отложилось у меня в голове, так это то, что девочка должна быть красива и всем нравится - это важно.
Лето стремительно подходило к концу, а в моей жизни ничего не происходило. Все чаще на слух попадало слово «школа», подружки хвастались покупками, и я начала подозревать, что не все обстоит благополучно….
Мне пришлось смириться с невзрачным шерстяным платьем, оставшимся в ряду «последних» в универмаге, куда мы успели заскочить перед самым закрытием. С трудом пережила простенький фартук без всяких кружев и воланов. Но когда после работы отец принес ужасный коричневый портфель с тремя фигурками цвета светофора и победоносно поставил на стол, я поняла - произвести первое незабываемое впечатление, у меня нет шансов.
Накануне вечером Ленка с тетей Тамарой вернулись домой с огромным букетом белоснежных гладиолусов, а у меня дома в вазочке стояли несчастные астрачки по 30 копеек…. Пал последний рубеж. Необходим был «ход конем».
***
Впервые я испытывала волнение от завтрашнего мероприятия. Авантюрный план должен сработать - я решила сразить всех наповал.
Ровно в шесть утра по радио заиграли Куранты. Я уже была начеку. Слышала, как отец быстро собрался, заглянул через дверь, передумал будить и тихо ушел.
- Подъем! Просыпайся, если хочешь, чтоб я тебя причесала, - скомандовала мама, проходя с чашкой кофе мимо моей кровати на балкон.
Следом струился будоражащий аромат. Конечно же, я хочу! Ведь я должна быть неотразима.
Зачесав высокую «Мальвинку» и завязав красивый бант, мамуля чмокнула меня в макушку, напомнила, где искать табличку «1Е» и убежала на работу.
Все! Никого! Брат - не в счет, пусть спокойно дрыхнет до своей второй смены. Прокравшись в родительскую спальню, я отворила заветный шкаф. Донеслось тонкое благоухание рижских духов. Я быстро отыскала на полке упаковку драгоценных нейлоновых чулок и, прижав их к груди, вышмыгнула из комнаты.
Чулки - мечта советской женщины, эталон респектабельности, пленительный аксессуар западной «растлевающей» моды. Достать их можно было только по большому блату или отстоять гигантскую очередь в кожгалантерее. То, что мне влетит за чулки, я даже не сомневалась. Но, как говориться, красота требует жертв!
Я все продумала с вечера. Примерила специальный мамин пояс с застежками на толстых резинках, обернула его вокруг себя два раза и поняла, что он мне не поможет. Оставались старые, проверенные бабушкины резинки. Со знанием дела я завязать пару узелков и подогнала под свой размер - получилось, что надо.
В положенное время при полном облачении я предстала перед зеркалом. В чулках и лаковых туфельках, с крупными локонами, спадающими ниже плеч, я нашла себя восхитительной. Даже мрачное платье мне уже не казалось таким печальным, а коричневый портфель таким ужасным. Довольная собой я подхватила приготовленный букет и отправилась в школу….
Но мой запал вскоре сошел на нет. Не успела я преодолеть половину пути, как мои чулочки предательски начали сползать, намекая не на свой размер. Вторую часть пути я еле переставляла ноги, боясь, что вот-вот и мои бабушкины резинки покажутся из-под подола формы. Когда я добралась до школьного двора, заполненного до отказа бурлящей толпой, резинки окончательно съехали и еле держались на коленках, а чулки отвратительно сжались в гармошку. Я не придумала ничего лучше, как перемахнуть через клумбу, спряталась в кустах и разреветься. Это была катастрофа!
Так плачевно бы и закончился мой триумфальный поход в школу, если не данное родителям слово - «я взрослая, я справлюсь сама». Собрав всю волю в кулак, я с завистью проследила, как десятиклассник пронес на плече красивую девочку, всю в бантах и кружевах, с колокольчиком в руке. Был дан первый звонок и немолодая, очень миниатюрная женщина с табличкой «1Е» повела за собой ребят. Я терпеливо дождалась, когда все разойдутся, спрятала в портфель злосчастные чулки, на босу ногу напялила туфли и, как ни в чем не бывало, направилась искать свой класс.
Постучавшись, я что-то промямлила на пороге, вручила слегка увядший букет и села на свободное место. Место это оказалось на предпоследней парте рядом с толстой девочкой, не удостоившей меня абсолютно никаким вниманием. Зато, на остальной коллектив, похоже, я произвела впечатление. Опоздать первого сентября в первый класс! Да ещё явиться с голыми ногами без белых гольфиков или колготок! На задних партах одобрительно заерзали, видимо, приняв за свою. В общем, «не нытьем, так катаньем», но я добилась желаемого результата - произвела впечатление! И вытекающие отсюда последствия не заставили себя долго ждать.
Первый урок традиционно был посвящен любви к родному краю и больше предполагал знакомство. В легкой дружеской обстановке нам объяснили правила поведения и перешли к основной теме. На протяжении всего урока я чувствовала, как сидящий сзади верзила тычет мне в спину линейкой. Мое терпение было на исходе. Я долго сосредоточенно изучала обложку «Букваря», лежащего на краю парты, но на словах «Родина помнит своих героев»» не выдержала, схватила книгу и со всего размаху залепила обидчику по голове. Воцарилась полнейшая тишина….
Это потом я узнала, что Славка Бушков - отпетый хулиган и гроза района. Никто не ожидал такой наглости от девчонки, все замерли в предвкушении «жестокой мести». Но на мое счастье, и сам Славка не ждал ничего подобного. От неожиданности он вытаращил глаза, потер лоб, насупился и затаился. Людмила Григорьевна не стала устраивать прилюдное разбирательство, а сделала памятную запись в дневнике для родителей. Мой авторитет рос на глазах - мало кому удавалось так отличиться в первый же день!
Домой я возвращалась, чувствуя себя героиней, рядом тащил мой ужасный коричневый портфель Славка Бушков, а впереди меня ждала долгая увлекательная школьная жизнь, полная событий, сюрпризов и разных впечатлений….
Мы вместе взрослели, дружили, любили. Вместе с нами старела наша дорогая Людмила Григорьевна, которую ласково мы называли «наша Дюймовочка». Наш «1Е» был у нее последний. Каждый год мы навещали ее дома, пили чай с пирогом, смеялись, рассказывали….. Благодарность и светлая память нашей Людмиле Григорьевне и всем учителям, которые ввели нас в этот светлый, радостны мир знаний и подарил нам частичку себя….