Калининград 70-е годы. На прилавках гастрономов рыбные консервы, тушенка, кстати очень вкусная без жил и кожи;. Возмешь ложку, откроешь баночку и с черным хлебушком "наяриваешь". Разливное молоко натуральное, между прочим;. Больше трех дней в холодильнике не выдерживало, скисало. Помню алюминиевый бидончик, по-моему 3-х литровый, сметана, макароны, гречка, банки со 100% натуральными соками, колбаса ливерная, молочная и про неё скажу. Теплый батон белого хлеба, отрезаешь кусманчик да по-больше, сверху вареной колбаски и кружка молока, мммм;! Вкус детства, специфический, как говорил Райкин.
Магазин "Океан", что на Площади был полон морскими деликатесами, конечно, в то время, моё;время, они не считались местным населением за еду, рыбы и её видов настолько было много, что приедалось, хотелось чего-то вкусненького;. И за этим вкусненьким мы ездили в Советскую Литву.
Садились в автобус, пересекали границу, которой не существовало и оказывались в Раю чистоты, порядка, разнообразия продуктов и одежды.
Братья по Союзу нас не любили, так же как не любили нас братья в Москве. Слышалась одна и таже фраза : "Понаехали тут!" Но в отличие от столичных "родственников ", в Литве раздражение высказывалось "за кулисами", негласно - "западное" воспитание видимо сказывалось;.
Что поражало, удивляло? Атмосфера. Воздух. Люди. Природа. Все было другим, каким-то праздничным, светлым, не серым как в родном городе, не угрюмым, а обнадеживающим, праздничным, вселяющим надежду в лучшее будущее.
Нас не любили. На стенах домов можно было встретить надписи типа: "Русские свиньи". Могли указать неправильную дорогу и ты мог болтаться по улицам часами, как ищейка отыскивая нужный тебе адрес. Близкие друзья литовцы, приглашая нас в ресторан застенчиво просили не разговаривать на русском громко, на всеуслышание. Я была девочкой и не понимала почему, но тогда уже чувствовала к нам, русским особое отношение.
Литовцы были свободны, раскрепощены и общаясь с ними чувствовался в нас какой-то комплекс неполноценности, ущемленности. Помню как разбила в ресторане очень красивую фарфоровую кофейную чашечку и с ужасом ждала что же сейчас будет. Подошел официант и с вежливой улыбкой извинился перед нами, собрал осколки и удалился. За столом все улыбались кроме меня, матери и отца. Не привыкшие мы к такому сервису;, понимаешшшшь;.
О порядке. Тетушка литовка (лучшая подруга моей мамы) навела порядок в квартире, приготовила обед, оставив меня одну с огромным догом Багирой дома хозяйничать. Я ходила по просторному апартаменту, рассматривая все прелести чужеземной жизни. В то время с родителями мы жили в немецком доме на ул. Димитрова в Калининграде, в коммуналке (это отдельная тема;). Большая квартира, никаких тебе соседей, огромный пёс, красивая мебель, другая жизнь. Вышла на балкон, как сейчас помню, в руке держала жареную куриную ножку. Съела, а косточку выбросила кошке под балкон. Вечером пришла тетя Женя, слово за слово и вдруг выбегает она из кухни и нервно спрашивает кушала ли я. Да, говорю, ела.
- А где косточка?
- Выкинула.
- Куда?
- Кошке, через балкон.
Видели бы вы лицо в тот момент маминой подруги;. Оказывается не обнаружив в мусорном ведре остатков моей трапезы, она не на шутку взволновалась, так как у них в обществе, не принято ничего выбрасывать через окно. Я с недоумением смотрела на тётушку с балкона, как она на газоне под окнами выискивала мной, выброшенные косточки.
Нас не любили, нас не любят, а мы прощаем, забываем старые и новые обиды и вновь готовы к любви и дружбе. Странный мы, наверное, народ!;
P/S: Многое, описанное мной выше не афишировалось в литовском обществе, но моменты нелюбви к русским имели место быть.
На фото Ленинский проспект, примерно 1960 г. Калининград