"Здравствуй, мама! Ты жива!
Пишет тебе Тамара, твоя дочь. Мы виделись последний раз 17 лет назад. Мамочка, мне был годик, когда ты исчезла. Только бабушка и я всегда верили, что ты найдешься. Знай, я ни чуточку не сомневалась, чувствовала тебя.
Дедушка умер с твоей фотографией под подушкой. На ней ты в жёлтой футболке и широких штанах, как у Карлсона. Смешливая, курносая девчонка с копной медных кудрявых волос. Дед часто целовал это изображение из прошлого. Шепелявил беззубым ртом:
- Это Лидочка на картошке, а волосы, жёсткие как проволока, хрен расчешешь, и характер такой же. Если не вернулась за столько лет в родительский дом- нет ее среди живых.
После инсульта он совсем плох стал. Почти не ходил, сядет у окошка, что на улицу выходит, и ждет. Помнишь мама, сразу над подъездом наши окна? Теперь я тут сижу, на бессменном посту, спрятавшись за твоими любимыми занавесками с подсолнухами. Никому не даю их выкинуть, дед и папа всегда вторили - мамин любимые солнышки.
Папа искал тебя 10 долгих лет, он продал вашу квартиру и все деньги потратил на поиски. Полиция через 5 лет объявила без вести пропавшей. Твои следы оборвались в Турции. Даже когда другие не ждали, папа искал. Ваши друзья, Семаковичи, вели расследование в Анкаре. Они там живут. Свидетели предоставляли разрозненную информацию, которая завела нас в тупик.
Папа весь седой. Листала фотоальбом. Вы такие красивые в день вашей свадьбы, папа похож на итальянца, улыбка до ушей. А ты будто златовласка, такая нежная в желтых тюльпанах утопает улыбка. Бабушка все время чертыхалась, мол, все эти жёлтые тюльпаны проклятые- к разлуке.
Хочу обнять тебя, мамочка! Внутри ощущаю кол с зазубринами, который выворачивает штопором из бутылки мою душу как пробку. Страх как огонь, который пожирает деревянный домик. Этот пожар внутри меня. Я боюсь, вдруг проснусь утром, а те новости, что мы видели по телевизору - сон. В репортаже ты была на митинге феминисток в Берлине. Даже скорбный черный хиджаб, под которым ты спрятала свои кудри рыжие, не утаил твои зеленые кошачьи глаза. Как у меня. Отец говорил, таких бездонных изумрудинок нет ни у одной женщины мира.
Спустя 17 лет он узнал тебя. Мамочка, что же с тобой случилось тогда?
Ты ушла вынести мусор, в лёгком шелковом халатике и тапочках на босу ногу. Больше тебя никто не видел.
Бабушка Нина умерла 2 года назад, не дождалась тебя. Папа сразу сник, постарел в один день, а ведь ему и сорока нет, молодой мужчина. Скрючился, высох как цветочек в гербарии. Если б не журналистка из местной газеты, которая помогала тебя искать, я бы осталась сиротой. Они сошлись, мамочка. Ты прости отца.
Возвращайся только родненькая. Дай весточку. Может быть, ты потеряла память, или тебя держали в плену. Даже если ты без ног и без рук, я сильная. Мама. Я все вынесу. Я буду носить тебя на руках. И мой друг Мишка, он будет рядом. Мы справимся. Тоска по тебе изъела меня как жук короед дерево молодое. Друзья говорят, что рассуждаю я как бабулька предпенсионного возраста. Если денег нет, мы мир перевернем наизнанку, но заберём тебя, где бы не была. Мне уже 18. Я сама приеду за тобой хоть на край земли.
Родная моя, ответь! Я пишу это письмо на адрес телекомпании, что снимали новости. В Берлине крутят ролики о тебе. Я верю, что очень скоро прилипну к тебе банным листом и никогда не отпущу. И работать буду за двоих и мусор выносить, и все по дому переделаю, лишь бы ты была рядом.
Твоя дочь Тамара."
Ответ пришел спустя 3 месяца.
" Не ищите меня. У меня нет прошлого- я перечеркнула все жирным черным маркером. Скажу, что Родина принесла мне оковы рабства, продала как игрушку из секс-шопа. Меня насиловали даже когда я рожала очередного ублюдка и умирала от туберкулёза в подвалах. Но я выжила. Раскромсали в клочья остатки человечности во мне, нет больше той Зойки, рыжей хохотушки, есть - боль, ненависть, месть. Прощайте!"