«Каждый человек имеет право…».
Обычно мы воспринимаем эту фразу с акцентом на глаголе «имеет», подразумевая под этим «каждым» самого себя.
Однако обаяние данной декларации заключено не в глаголе «иметь», но – в нарицательном имени «человек»; так что смысл её – не в «имении права», а в равенстве всех людей (= человеков) в отношении Закона и Права.
Тем более, что, говоря строго, право нельзя иметь! Ведь это не материальная вещь…. И речь идёт не столько о вещной собственности, сколько о возможностях деятельности, подвергающейся ограничениям.
Так что нам лучше опустить слово «имеет» и сосредоточиться на соотношении слов «человек» и «право».
В этой перспективе фраза «человек имеет право» означает – вопреки прямому смыслу слова «имеет», – не приобретение, а наоборот – потерю!
Связь Человека как субъекта производящей сообщительной деятельности и Права заключается в том, что разумная деятельность человека ЗАКОНОСООБРАЗНА, то есть, подвергается ограничениям.
Штука в том, что в традиционных обществах, связи с которыми разрывались Модерном, законы (= ограничения) суть РАЗНЫЕ для разных лиц и групп. Соответственно, и возможности деятельности у них различны. Применяя глагол «иметь», можно сказать, что они имели разные возможности жизнедеятельности. Это положение не устраивало адептов Просвещения, и они вознамерились его изменить в плане устранения неравенства лиц и групп.
Так что суть Декларации Прав Человека не в освобождении индивидуума от ограничений – как часто думают невежды! – а в РАВЕНСТВЕ ограничений для всех. Кратко говоря, если «Нельзя!», – то нельзя всем!
Непонимание этого главного акцента «Декларации» характерна для субъектов, склонных к анархии.
«Имею право!» – фраза, которую мы часто слышим в повседневном публичном и соседском диалоге.
Имение это никто, как правило, не оспаривает. Оно существует в ментальности как «аксиома» общества равных; а в общении – как подтверждение нашего равенства.
Однако для жизни не довольно одного лишь имения. Мы имеем ноги с рождения, и тем не менее ходить нужно учиться. Без этого умения, от имения ног толку никакого! «Имею ноги» не значит «умею ходить»! Наличие ног есть только ПОТЕНЦИЯ ходьбы и бега.
То же самое с Правом. Имение права, правоспособность, или правообладание, суть лишь потенция правомочности, правомерности, правоприменения и т.п. Одним словом, – только потенция моего ПОЛЬЗОВАНИЯ моим правом.
И пользоваться правом нужно уметь: точно так же, как нужно уметь ходить, чтобы пользоваться ногами. От этого умения зависит актуализация моего имения. И если правообладание (имение) обычно никто не оспаривает, то вот правоприменение или пользование правом (умение) оспаривается регулярно и повсеместно, – что выявляет существенную разницу между «человек имеет право» и «он пользуется своим правом».
Разница эта обнаруживается уже относительным положением этих властных реалий в Конституции.
Права Человека объявляются соответствующей Декларацией как УТВЕРЖДЕНИЕ, не умаляемое никаким отрицанием, – в силу равенства всех людей, исключающего саму возможность правовой дискриминации.
Пользование же правом, напротив, управляется ОТРИЦАНИЕМ. А именно тем, что никто не может пользоваться своим правом с ущербом для прав других лиц.
И это отрицание также опирается на всеобщее универсальное РАВЕНСТВО всех людей. Ведь слова «человек имеет право» означают не только моё право, но и право того, другого; ближнего и дальнего.
Положительным смыслом и содержанием этой статьи Конституции является уже не право гражданина, но его ОБЯЗАТЕЛЬСТВО уважать и соблюдать права сограждан.
К сожалению, осознание того, что «Права человека» суть права другого человека, сильно затуманено у нас и отодвинуто куда-то на периферию воли. Следствием чего является непонимание общественной роли закона, который мы воспринимаем как ущемляющий наши права, но не как защищающий права других людей от нашего себялюбия и своеволия.
В качестве второго следствия такой несознательности можно представить повсеместное непонимание роли и значения ПРАВИЛ и ПРОЦЕДУР в деле осуществления моих прав.
Ведь именно они при каждом конкретном случае и обстоятельстве обеспечивают охрану прав других незнакомых лиц, с которыми мы не связаны непосредственно, не стоим лицом к лицу, но соединены опосредованно – общей тканью городской жизни.
В силу того, что эти незнакомые, но равные нам в правах сограждане, либо отсутствуют здесь и сейчас, либо по иным причинам не могут лично заявить свои права и опротестовать ваши действия, именно тщательное соблюдение правил и процедур являются обязательной частью осуществления наших прав и свобод, в части соблюдения прав и свобод других лиц.
Предположим, моё имение расширено, и я располагаю не только правами, но и доброй волей: и хочу соблюсти права моих сограждан. «А как это сделать?» – вот вопрос!
Верным помощником мне в осуществлении моей доброй воли совместно с осуществлением моих прав как раз и служат процедуры, нормы и правила.
Таким образом, осуществление личных прав и свобод в практике цивилизованного общества неотделимо от знания и соблюдения законов и правил общежития. И задача демократического государства как государства РАВНЫХ – обеспечить реальное равенство на путях властной поддержки законопослушного поведения и гражданской совести, привлекая для этого СТРАХ.
Ибо далеко не всегда и не везде рядовой гражданин стоит и действует «не за страх, а за совесть».
Лаврентий Палыч хорошо знал это, и уверял, что на совесть нужно надеяться, но полагаться нельзя!
P.S. Словом, если вы верите в Право, Закон и Справедливость, вы должны соблюдать «гражданский пост»: тщательно и неукоснительно исполнять требования закона, следовать правилам, соблюдать нормы и использовать законные процедуры.