Сцена третья
1648 год. Начало июня. Москва. Царские покои. В кабинете за письменным столом молодой государь Алексей Михайлович. Он ждёт архимандрита Новоспасского монастыря Никона, с которым обсуждает по пятницам вопросы церковной и политической жизни. Рядом его ближайший помощник боярин Морозов Борис Иванович. Входит Никон.
А л е к с е й
Я с нетерпеньем ждал тебя, свят-отче.
Встаёт и делает шаг навстречу Никону под благословение. Затем, предлагает Никону усесться в кресло, чуть поодаль от своего.
Н и к о н (усаживаясь)
Твоё благоволение ценя
И я к тебе спешил, что было мочи…
А л е к с е й
И не напрасно. Выслушай меня.(кивает Морозову)
М о р о з о в
Из русских воеводств короны польской
Известие нежданное пришло:
Казаки, бунт подняв, разбили войско
Двух гетманов коронных1…
А л е к с е й
…и зело
Успешны их дела, и я не знаю –
С руки ли нам черкасов2 тех мятеж?
М о р о з о в
Похоже, здесь не просто волчья стая.
А сила, всяких домыслов допреж.
Н и к о н
Я, государь, о том же нынче сведал –
Вчера ко мне из Киева монах
Пришёл. Была долга беседа:
Совсем взбесился, горделивый лях.
А л е к с е й
Ещё недавно в Речи Посполитой3
Царил покой. Казалось, долгий мир
Привёл её к довольству жизни сытой…
Ан, нет…
Н и к о н
Латинство – истинный вампир:
Испито много крови православной
На подъяремных землях короля.
М ор о з о в
Сей бунт, мой государь, не от недавна,
И кровь там льётся не разбоя для.
А л е к с е й
С чего всё началось?
Н и к о н
С простой причины.
Казак Богдан Хмельницкий, в миг один,
Чрез ляхов потерял именье, сына…
За ним же не сыскать и малых вин.
А л е к с е й
Таких неправд нам ведомо немало…
Н и к о н
Богдан суда же не сыскал нигде.
Тогда уж ретиво;е в нём взыграло,
И он решил, что правда не в суде.
Ушёл на Сечь и, улестив казаков,
Решил ту правду саблею добыть…
А л е к с е й
Что не скажи, а это бунт, однако…
М о р о з о в
…И порубежье надо укрепить.
Летуча та бунтарская зараза…
А ну, как к нам придёт, неровен час.
А л е к с е й(Морозову)
Закрой все переходы, перелазы,
Дабы о бунте том малейший глас
К нам не проник.
М о р о з о в
Сие – всенепременно.
Н и к о н
Да, да! Народ не стоит волновать.
А всё ж, грядут, я чаю, перемены
Во стане польском…
М о р о з о в
Что о том гадать.
О том пускай пекутся сами ляхи.
Мне, государь, пора бы отойти.
А л е к с е й
Ты упреди, Борис Иваныч, страхи
О бунте том… Молвы не допусти.
Да втайне сыск зачни о том Богдане:
Что за один? Чем в Польше знаменит?
Какого нрава, в чём бывает странен?
К чему стремится, что его манит?
Поторопись...
Морозов выходит
А л е к с е й
И как же ты, друг Никон,
Всё это разумеешь?
Н и к о н
Люд простой
Стеснён под ляхом в малом и великом
По вере нашей истинно святой.
И то сказать: разор и поношенье
Претерпевает наша церковь там.
Сиротствует, не зная попеченья
От предержащих власть, во стыд всем нам.
Купцам, крестьянам, шляхте православной,
Работным людям –продыху ни в чём
Поляки не дают. Попам – подавно.
Как защититься? Разве что мечом.
А л е к с е й
Ты полагаешь, я о том не плачу?
Н и к о н
Видать, Богдан тот истинно горяч,
Коли поднял всю вольницу казачью
Помститься за всеобщий вопль и плач?
Казаки те, что взбунтовались ныне,
Льют кровь за православный наш уклад.
А л е к с е й
А коли чернь Хмельницкий тот поднимет?
Что нам тогда те подвиги сулят?
Н и к о н (убеждённо, с некоторой горячностью)
Уверен, государь, тот бунт в подмогу
Делам твоим. Приспело латинян
Хоть как-то осадить. И, слава Богу,
Слабеет Речи Посполитой стан.
И, знаю, близок час победы нашей,
И православной веры торжество.
А л е к с е й
Не далеко ли зришь? Ведь как не страшен
Тот бунт, а всё ж – простое воровство.
Н и к о н
Нет, государь! Минует лет с десяток
И час пробьёт... Господь к тому ведёт.
Трон польский нестроеньем общим шаток,
И даже, если он не упадёт,
То станет слаб. И твой черёд настанет
Вернуть себе исконный свой удел.
А л е к с е й
Не сладко ль речешь? Впрочем, эти сани
Готовить надо загодя…
Н и к о н
Будь смел!
Весь православный мир спасенья жаждет;
В сем мире ты один необорим.
Кто латинян осилит? Кто докажет –
Воистину, Москва есть Третий Рим?
А л е к с е й
До подвигов былинных я не падок,
Хоть сих парений люб мне фимиам.
Да!.. Знамо нам, что в Польше непорядок…
Да правда в том, что не до браней нам:
В своих пенатах не проспать бы смуту…
Н и к о н
Бог с нами, государь!
А л е к с е й
Оно и так,
Да не пристало мне ходить надуту
Пустым пареньем. Что плясать трепак
До срока? Ныне час крепить державу,
А там, коль суждено, и постоим
За наших предков исконное право…
Тогда и явим миру Третий Рим.
К тому идём! И час грядёт, я чаю,
Ещё отцовской вере послужить.
Н и к о н
Тебе, о, государь, Господь вверяет
Сей долг святой! Пора границы сшить
Пределов православных для спасенья
Тех сирых, кто безжалостно гоним…
Дабы нашли покой под мирной сенью
Твоей могучей длани.
А л е к с е й (с грустной иронией)
А за сим
Придётся турка воевать. Об этом,
Свят отче, не хочу и поминать…
Н и к о н
Нам не провидеть, быть кому воспетым,
За что и как… Того не можем знать.
Трусливых душ не внемля причитаньям,
Знай, что близка, близка уже пора,
Тебе взойти по Божью начертанью
На кручи освящённые Днепра.
А л е к с е й
За то тебя я другом почитаю,
Что мне не льстишь, что честен, прям во всём…
Что думаешь – то речешь без утаю,
И мы твоею мудростью растём.
Оставим, всё же, в облаках паренье.
Опустимся на землю и делам
Церковным предоставим наше время –
Тут есть о чём помыслить, отче, нам.