«Достала, как же она достала, вечно недовольное лицо, вечное ее цепляние». Сергей сидел в своей комнате перед компьютером, листал свою страницу. Вернее бегал по ней глазами, а мысленно был уже в завтрашнем дне. Наконец-то завтра рыбалка, наконец-то тишина, покой. Мерное покачивание лодки на волнах, замерший поплавок. И не важно, что друзья говорят, нет клева, важен сам факт остаться один на один, со своими мыслями. А подумать есть над чем. -Долго будешь там штаны протирать, иди за стол, все готово. Вздохнув он поднялся, пошел на кухню. -Ты что в грязных штанах, достал, прешься, здесь же еда. Сергей резко развернулся, в коридоре схватил ветровку, ему в спину послышался грохот, это полетела тарелка со стола. -Дура! -он хлопнул дверью. Пошел в машину, сел обхватив руль, опустил на него голову. А ведь она такой не была, тогда 18 лет назад она скромная, тихая девочка. Казалось вот именно она составит его счастье. Не избалована, чистюля. Был один нюанс, Тося не позволяла к себе прикоснуться. И только после свадьбы разрешила. Ну как разрешила, лежала перед ним недвижимая, сжав кулаки, напряженная как струна. Сергей все списал на боязнь первого раза, и как он был удивлен понимая после, что он у Тоси был не первый. На вопрос, она разрыдалась, но ничего не стала рассказывать. Думая, что со временем их интимная жизнь будет более раскованной, Сергей ждал, проявляя терпение и ласку. Но все повторялось. Жена всегда с закрытыми глазами, такое впечатление, что он ей был неприятен. Последней каплей стало то, что во время его ласк Тося заскрипела зубами. И это уже после рождения сына, он все так же ей был омерзителен. Она его терпела. Он перестал к ней прикасаться, она и не возражала. Жили как брат с сестрой. Уйти мысли не допускал, маленький Тема, как без отца. Все началось с того как Антонина нашла в кармане брюк презервативы, она устроила истерику, била посуду, стегала его полотенцем. Сергей тогда стоял молча, смотрел на искажённое злобой лицо супруги. Хорошо, что Артем был на секции и не видел мать в таком состоянии. Сергей, помнил как ругал себя за оплошность, нет не за измену, а за то что не осторожен был с контрацептивами. Он изменял, нет это не измена, он стал встречался с женщинами лишь для того, чтобы убедиться, что с ним все нормально, что близость с ним может дарить наслаждение, и она желанна. Но как дальше, сын взрослый, скоро его дембель, ради чего жить в этом дурдоме, здоровье уже дает сигналы, постоянный стресс не проходит бесследно. -Вы не могли бы мне помочь? В открытое окно машины заглядывала женщина: «Мне срочно нужно на работу, такси ждала, они перезвонили, заняты все, а у нас аврал». -Садитесь. Его лицо показалось ей знакомым. -Сережа, ты? Он смотрел на нее в зеркало заднего вида: «Машка, сколько лет?» Перед ним была его одноклассница, его первая любовь. Когда-то из-за нее дрался на переменах, не спал ночами. А сейчас она раскрасневшаяся от смущения, трещит не умолкая. О том, что недавно вернулась сюда, они же уехали в другой город из-за службы отца. Семья, не сложилось, дочь уже замужем. Договорились встретиться утром с удочками, оказывается Маша, страстная рыбачка. Кажется в тусклой, унылой жизни Сергея, блеснул огонек надежды…
Она сидела на кухне обхватив голову руками, слезы текли из глаз. Как же она устала, вымотана. Она надеялась, что время залечит ее раны, что все забудется , уйдет как дурной сон. Но нет, не ушло. Каждый раз, когда он входил в двери дома, она чувствовала в груди растущее негодование. Не было покоя даже когда они разъехались по разным комнатам. Он мужчина и этим он уже повинен. Когда она ходила беременной, молила господа об одном, и он словно услышал, послал ей сына. Она бы сошла с ума от страха за свою дочь. Если-бы она у нее родилась. Боялась бы, что ее постигнет та же участь, что и её. Она содрогнулась, перед глазами опять всплыли лица тех мразей. Ее подозвали на улице, якобы узнать как проехать. Затолкали в машину. Она пыталась кричать, но рука пропахшая папиросами зажала ей рот. Их было двое, они надругались над ней поочередно, дыша ей в лицо тошнотворным запахом перегара. Потом бросили за гаражами. Она как могла, разорваными трусиками обтерла ноги от крови и их следов. Придя домой долго стояла под душем горячей воды, ее трясло так, что кажется она слышала звук своих стучащих зубов. Она никому ничего не сказала, зачем. Уже ничего не вернуть, ее прежнюю не вернуть. Что дальше, она думала что было лучше если бы Сергей оставил ее в покое, ушел, если бы избавил ее от своего общества. А ее смысл жизни только в сыне. Только в нем, а после и в его детях, ее внуках. Ну как-то так распорядилась судьба…