Есть разные тексты. Какие-то из них имеют направление, какие-то нет. Да и сами направления эти могут быть двух видов: первые как сигарета ведут в строго определённую сторону, вторые вроде трубки, посложнее. Тексты могут обладать всевозможными качествами: массой, объёмом, плотностью, формой и так далее, могут иметь самую разнообразную природу.
Есть разные авторы текстов. Для одних выдать текст это как бы снести яйцо; для других, наоборот, создание текста ближе к охоте - такие мчатся по перелескам со своими собаками, сжимая в руке лук и высматривая добычу. Есть писатели, плюющие с моста в реку, они смотрят, как расходятся круги от упавшего в воду надкушеного яблока. Есть писатели-пауки, терпеливо поджидающие бриллиантовых мух, и таким торопиться некуда.
Авторы различаются и размерами: одни огромны как киты, у них топорщятся усы, своими головами они пропахивают океаны слов в поисках питательного криля, в то время как другие скачут как сороки или сойки в поисках желудей и орешков.
Поэт часто бывает похож на лягушку: голый, зелёный, ныряет он в прохладный омут лирики, чтобы вытащить оттуда какую-нибудь вёрткую строфу, затем нанизывает эти строфы одну на другую как лук на шашлык, а когда стихотворение готово, угощает им ошарашенных слушателей. С поэта стекает вода, глаза его выпучены, а рот раскрывается так широко, что окружающим становится страшновато.
Библию написал Гудвин, Великий и Ужасный, а на самом деле добродушный и скромный весельчак. Когда он её писал, рядом с ним стоял старинный телефон с трубкой и проводами, по которому он говорил с Богом как канонир с наводчиком. Поэтому Книга получилась такая таинственная, поэтому в ней так много всяких непонятных чисел.
Есть тексты-блины, их печёт бойкий поварёнок, а потом он заворачивает туда что-нибудь вкусное и ароматное. Каждый пишет в соответствии с присущей ему природой, и поэтому так много разных книг. Не все мы успеваем прочитать, и это парадоксально! Ведь получается, что написанного всегда больше, чем прочитанного...
Когда задают вопрос: какую книгу вы взяли бы с собой в космос, правильный ответ - все до единой. Чтобы там, в межзвёздных пространствах из этого несчётного множества книг можно было составить новую планетную систему, и эта система стала бы расширяться как вселенная. Всего из тридцати трёх букв, из 33-х элементов возник бы новый сверкающий мир, эволюционирующий и динамичный, полный гармонии и гротеска, сводящий с ума и подающий надежду.
И его населили бы писатели-трилобиты, писатели-динозавры, писатели-мамонты и писатели-неандертальцы. Вот они уже смотрят на нас, в руках у них кремень, а в душе - мечты о новой прекрасной стране. По небу плывут облака, а где-то там, за ними - невероятный, непостижимый мир богов и героев, повелевающих молниями, мир могучих гениев, прикуривающих от звёзд. Там и кит, и скорпион, и рыбы, и орёл, священные символы этой странной призрачной реальности.