Введение в философию для… чайников.
Случается, и я не скажу, чтобы очень редко, - человек, в летах юных или же, достигнув годов вполне зрелых ( о таком и поведём речь), начинает испытывать некую необъяснимую маяту. Сначала, он перед телевизором сидя или же взглядом монитор буравя, приписывает непонятное это состояние не успокоенности души своей. И тогда кидается «кухонный» индивид к святым книгам. Но что-то идёт не так. И, вроде, прислонился он душой к господу (во всяком случае, библию осилил, коран превозмог и даже не заплутал в основах буддизма), а всё не то. Почему? А потому, что душой к богу прислониться можно, но терзает нашего Человека голод свойства иного. Голод интеллектуальный. И осознание этого, есть первый робкий шажок к самому краешку океана мысли, к её величеству Философии.
Лоцманов, указывающих фарватер в её бурных водах, немало. Но большинство из них высокие профессионалы. И начни наш неофит постигать мудрость человеческую под их руководством, незамедлительно столкнётся с тем, что большинство «вешек» для него невнятны. И начинаются дебри, в которых не потеряться по первому времени, - дело мудрёное. Первое на чём спотыкается человек – терминология. Это для учёного, написавшего толстенный труд по «Метафизике» Аристотеля или издавшего десяток другой статей, касающихся вопросов, поднятым Николаем Бердяевым - слова «эпистемология», «философская антропология», и, ужас всех новичков – «экзистенциализм», - имеют совершенно ясный смысл. Для нашего же «философа», которому и ведомы-то, в лучшем случае только имена мыслителей, терминология лишь добавляет тумана в голове. Что раздражает. А многие слабые натуры, так и вовсе отвращает от пути познания.
Таким, пусть Бог будет судьёй.
Мы же попробуем набросать робким пунктиром свой маршрут. Добавим в великую Мудрость немного эразмовой «глупости» и двинемся в путь.
Наш «философ» просто так не сдаётся. Посидев на кухоньке, и, поскребя намечающуюся плешь заскорузлым ногтем, начинает он припоминать, что в годы розовощёкой юности, уже пытался взять сию крепость. И даже – о, момент озарения! – покупал некоторые книжки; пару из них даже открывал.
Что же за книги это были? Для освежения памяти придётся подойти к полке, где годами лежали тома, служившие исключительно для сбора пыли. Но, кажется, настало их время.
Извлекается из небытия, отпечатанная на бумаге «мысль». И читает наш «философ», шевеля губами:
- Тэ-экс, что тут у нас? Фридрих Ницше. «Сумерки идолов, или как философствуют молотом». Интересненько.
Но, открыв первые же страницы, сталкивается искатель мудрости с непонятным. «Это кто же так вообще пишет? Обрывки, какие-то. Да язык путанный. А уж в мыслях этого немца и вовсе ничего не разобрать. Нет. Рановато ещё «ратоборствовать» с Фридриховыми идеями. Зато, можно будет сказать соседу, что Ницше я прочёл. Название бы только не забыть».
И начинаются поиски, чего-нибудь «попроще». Мелькают имена в беспорядке – ищет человек «своё»: Тацит (ох, он не философ – историк), Гегель (рановато мне), Кант (сам чёрт ногу сломит), Эразм Роттердамский – «Похвала глупости». Знал, знал неглупый латинянин, как назвать этот свой труд. И спустя столетия привлекает оно не токмо людей знающих, но главным образом тех, кто только начинает воспитывать мятущийся ум свой.
Осилив, с грехом пополам, хитрую книжицу старины Эразма, «философ» чувствует усталость, как начинающий спортсмен после первой тренировки. Вроде и занятия бросать не хочется, но и как бы так поупражняться, чтобы не вспотеть, чтобы полегче. Может, чего из древних греков вычитать? Что там Сократ писал?..
И ждёт здесь неофита ещё одно открытие. «Как так! – восклицает он. – В какую книгу ни сунься – везде его имя. А он и строчкой себя не утрудил. Неужто совсем ничего так и не написал, лентяй и халтурщик! Но постойте: откуда же тогда о нём вообще известно? Ах, Платон… Что-то я такое про Платона слышал. А ну-ка, глянем…»
И проступил в воображении нашего друга мираж Атлантиды.
То, что Платон «представитель объективного идеализма» нашему «философу» пока неведомо, но уж про утонувший остров-континет-цивилизацию, он слышал совершенно определённо. «Тимей» и «Критий»? Ну-кось-ну-кось, глянем… С эдаким превосходством человека будущего над замшелостью пращура. Ну, а как вы хотели? Наш «философ» себя уже ветераном считает; с самим Эразмом не устрашился в поединок мнений вступить.
И сочинения Платона искателю мудрости нравятся. Написаны в форме диалогов (вот бы с кого Фридриху пример брать, а то понавыдумывал всякого), да и мифами порядочно «приправлены» - занимательно. А по прочтении выясняется, что дело вовсе не в Атлантиде, и что она – вымысел. Зато фигура Сократа, как мыслителя, предстаёт объёмной, едва ли ни живой. И, оказывается, вовсе он не халтурщик. Даже совестно становится, что ранее так о нём думал. А, как, если «Апологии…» верить… как достойно он встретил смерть. Великого мужества был человек, и большой души.
Кстати – о душе… Или же всё-таки сначала платоновское «Государство» одолеть? Пожалуй и одолеем. Но и о душе не забудем.
Вот когда всплывает имя Аристотеля. И то, интересно же, на что замахнулся ученик самого Платона. Сократ – Платон – Аристотель… Дух захватывает.
Однако воспитатель великого завоевателя так просто своей мудростью не делится. Сложен он, и к упрощению николи не склонен.
Тут наш «философ» способен отступить. Но уже бурлят мысли в его голове. И неумолчен зов:
- Знаний… Знаний… Знаний!
Но необходима и передышка, как уставшему от долгого пешего маршрута туристу. Тут бы в покое у костерка посидеть, под тихую ненавязчивую гитару посмотреть на ночное небо, в себе разобраться.
- Вот, - хлопает себя по лбу «философ». – Самопознание. Многие Великие о нём говорят… - Подкованный уже. Не страшится он более терминологии.
Что ж, тогда Николай Бердяев тебе в помощь, ищущий человек.
Переворачивая страницы «Самопознания», наш «философ» уже осторожно критичен. Ранее-то что бывало?.. Что про Ницше говорил с апломбом невежества? Сейчас, даже стыдно. Нет, всё по-иному стало. Взгляд на мир изменился. Да и людей понимать стал лучше. С тем же соседом больше драться не хочется. Но зато видно, где Николай Александрович – человек-глыба себя не щадит, душу наизнанку выворачивая, а, где, всё ж таки «прижимается» и лукавит.
Меняется мир в глазах «философа». Меняется восприятие. И не страшат его уже Гегель с Кантом, и Шопенгауэр, вечерними часами, - лучший собеседник. И ужасное слово «экзистенциализм» уже произносится легко, иногда даже с первого раза. И наш «философ» - пусть и не имеет отношения к науке, однако и не коснеет в невежестве. Плещутся перед ним волны Великого океана – Философии. Сколько в нём имён? Сколько мыслей…
И да не иссякнут во веки реки, его питающие.