Хотеть – это знать, что нужно, а критерий
надёжности – человек, любящий работу.
С.А. Пермяков
(лидер гомельской панк-группы. "Эдгар-По»)
Вместо предисловия или следуя традиции приветствовать читателя
Здравствуй, читатель! Приветствую тебя! Позволю себе обращаться к тебе на «ты», чтобы в самом начале встречи с моим произведением ты мог почувствовать себя отстранённым от нависшей динамики повседневной жизни и её по большей части пропагандистских лжеподобных правил, твердящих об уважении мнимых достоинств личности, которая по воле обстоятельств была обманута выдумками параноидальной машины в распространённом безумии. Призываю тебя хотя бы на время чтения отречься от всего, что тебя тяготит к отождествлению с этой личностью и, частично успокоившись, переключись, как приёмник на волну, транслируемую следующее содержание. Не то, чтобы это содержание было наполнено чем-то сказочным и волшебным. Я ни в коем случае не позволил бы себе думать о своём произведении, как сумасшедший, имеющий диагноз безмерного мания величия. В простоте своей я лишь призываю тебя к практике чтения, которая сама по себе рождает мотивы для анализа и размышления. Мы обсудим всё, что касается нас лично. Мы обсудим это предметно и абстрактно настолько, насколько хватит человеческой фантазии с её ограниченным масштабом мышления. Мне не хочется инициировать искушение твоего любопытства к лишним вопросам. По крайней мере, мне не хотелось бы это начинать ради забавы. И давай не станем опережать события, присваивая качество междометия понятию «уважаемый». Нам не за что друг друга уважать, как, впрочем, и наоборот, для этого нет повода. Мы не знакомы, хотя у тебя больше шансов познакомиться со мной: ты читаешь мои мысли, а я лишь делюсь ими. Уважение строится не только на принципах конституций под эгидой ООН и тех социальных институтов, которые были созданы и призваны для соблюдения прав. Априори мы живём в таких условиях, где правило, как точка отсчёта является суровым и юридически значимым термином. Если бы нас окружали хоть немного щадящие условия жизни, и мы благодаря им не задумывались бы о своих и чужих правах, то уважение, как понятие не имело бы такое принципиальное значение, как таковое требуется при возникновении конфликтующих сторон. Требуют уважение там, где его не может быть в принципе. И вообще это понятие расценивается, как рекомендательное и в объёме своей значимости нужно лишь для усмирения провокаций. Его требуют там, где идёт борьба за пространство, где идёт борьба за доминантность. Априори уважать того, о ком не имеешь даже косвенной информации невозможно. Максимум на что мы можем рассчитывать, это лояльность друг к другу. Но я не смотря на жёсткие правила рекомендованных положений готов проявить к тебе уважение уже за то, что ты взялся за книгу, написанную мной. Потому что твоё намерение взяться за чтение моего произведение вызывает во мне именно те эмоции, ради которых, в том числе, я делюсь нажитым багажом своего понимания. Уважение, как мне видится, зависит от качества поступков, возможно, оно также зависит и от их количества, но суть одна – было бы за что уважать. Уважение необходимо заслужить. И тот, кто намерен получить порцию уважения вынужден проявить терпение и путем самоконтроля, своими действиями доказывая состоятельность собственного достоинства, может рассчитывать на почтение. А те, кто заслуживает почтения может рассчитывать и на то, что называется доверием. Поэтому вопросы, возникающие в твоём воображении, появятся, если ты не всегда соблюдаешь условия концентрации в том, как следует выбирать безопасную скорость движения, придерживаясь настолько же безопасной дистанции. И врезаясь в тупик неразрешимой потребности ищешь выход из того, что тебя озадачило. Это твой путь любопытства, твоя манера показывать себя, это твоё свойство, от которого сложно избавиться. Поэтому тебя будут терпеть, даже если ты не всегда нажимаешь на тормоз. Полезным будет и то, что, прежде чем задать вопрос кому-либо, задай его себе. Задай его искренне, чтобы убедиться в том, как ты относишься к людям. Умеешь ли ты взаимодействовать с ними так, чтобы не навредить. Можешь ли ты не переходить границы личного пространства и получать удовлетворительный комментарий. Что главное в твоём вопросе: его суть или вредоносный мотив задеть за живое? Неужели ты не можешь понять, что есть чувствительные люди не умеющие различать тонкости, где лучше перетерпеть и не заметить, как воздействуют на чувство важности? Они чувствительны к внешним проявлениям только тогда, когда их что-то задевает. Необдуманная мнительность заставляет их изворачиваться ценой правды. Придумывая ложь на ходу, им кажется, что они побеждают. Они не разбираются в людях. Они не умеют общаться и почти ничего не понимают в сказанном ими самими. Их не заботит многогранность и реагируют они только на то, что им демонстрируется на экране визуальной иллюзии. Я не могу с ними спорить, потому что спорить не с кем. Их не интересует суть, когда истина касается вскрывающейся лжи на счёт собственного мнения. Это злые и бессовестные существа готовые на подлость ради того, чтобы взять верх. Моя же суть, преследуемая в отношениях с людьми, состоит в том, чтобы прийти к созиданию, а не к расправе над теми, кто не имеет воспитания в своей сложившейся судьбе и поэтому по незнанию или наивному заблуждению навязывают свое понимание другим. Иногда, чтобы понять человека, своего случайного собеседника, приходится провоцировать его на активное участие, путем отрицания его убеждений. Особенно это касается того, как он использует слова. Если его манера браться за понятия приобретает стереотипное значение и мало соотносится с темой обсуждения, когда в его речи прослеживается искажение этих понятий, а аргументация направлена на мгновенную индульгенцию, то невольно приходится втягиваться в неприятное противостояние, где отстаивается собственная позиция. Сложнее, когда человек подвергается сарказму и путем ответного отрицания, не соглашаясь с основательными доводами, пытается продвинуть свою личную профанацию, выдуманную неструктурированным, бесцельным умом. Спешу тебя успокоить, мой читатель. Я не собираюсь нападать на твои чувства. Тем более мне не плевать на них. Я не могу себе позволить нападать своими мыслями, как безжалостный агитатор. Мне не свойственно вести пропаганду идей, которые дороги моему сердцу. Но если задают вопросы, то отдаю отчёт тому, с чем солидарен. Не выдумывая новый смысл, передаю узнанное из источников, которые выбираю не по симпатии, а по духу. Говорю то, к чему пришел неслучайно. С тем качеством осознания, что пришло ко мне со временем, я пытаюсь объяснить мою точку зрения. Мне есть что сказать, после долгой практики пристального изучения людей – их быта, отношений, понимания, образа жизни. Не рассчитывая на эмпатию людей, пробую понизить градус агрессивного восприятия, которое становится таковым из-за спонтанного желания быть правым. Не уподобляясь агит-провокациям, которым подвластны законы маркетинга, я не стану лгать, но и распалять ураганную правду во всеуслышание тоже не буду. Я не могу позволить себе лгать и ложь вижу, как говорится, за версту. И хоть я не умею лгать, уверен, что в мою правду поверят немногие. Тем более, что моя правда состоит из множества точек зрения, которые не дают мне ясного ответа для формирования единого мнения. Мне приходится следовать обстоятельствам и реагировать по ситуации, не смотря на явное противоречие. Многое не поддается объяснению. А иногда это многое становится лишним препятствием для окончательного решения. Мы все живые существа и больше принимаем чувствительную сторону в ущерб застывших, как желе умственных способностей.
Этот памфлет моего представления о мироздании легко помещается в кулак гнева и ярости, когда кажется, что все пути неисповедимо пройдены, а возможные варианты исчезли. Когда потребность повествования, этот внутренний крик души требует выхода, приходится принимать решения. Эти решения получаются спонтанными и неожиданными. Иногда после такого повествования наступает сожаление. В результате наших усилий открываются неизвестные качества личности, которыми мы на самом деле дорожим более всего. Эти качества почему-то не становятся сильными сторонами, а наоборот чаще вредят нам. Но мы не можем отказываться от них и даже не хотим их совершенствовать. Живём с ними вслепую, так и не понимая до конца кто мы есть на самом деле.
Я хочу, чтобы моё повествование походило на что-то волшебное, как на какой-то дикий и безмятежный шёпот ангела, которому я обязан объявлять почтение, хотя бы изредка, вспоминая о вере в то, что меня кто-то бережёт в невидимом мире.
Нам не нужна бессмысленная формальность, когда речь идёт о чтении. Мы не будем спорить, отвлекаясь от сути и не поддадимся соблазну двусмысленной интерпретации. Мы не станем сетовать на погоду, потому что сами её портим, своей недовольной харизмой. Так мы называем то, что считаем индивидуальностью и характером. Мы всегда выглядим смешно, независимо от внешнего вида, который изображаем давно не осознавая.
Для спокойствия связи между читателем и автором следует оставить лишь ту необходимую дистанцию, что должна уберечь хотя бы от панибратской фамильярности. Возможно, нам вообще не придётся искать кукую-то связь, потому что благоразумнее всего оставаться в ожидании доверия, которому посвятим свою искреннюю надежду на лучшее. Иногда доверие может оказаться излишним компонентом для элементарного созидания. Однако, следует признать, что доверие легче уживается в нашем ленивом существе, которое не привыкло думать. А то, к чему оно привыкло, это к внутренней болтовне, которую и называет думанием.
Тебе придётся читать, полагаясь на состоятельность собственных умозаключений. А доверие оставь на суд своих ощущений. Потом сам поймёшь, насколько ты нормален для того, чтобы жить полной жизнью. Ты можешь воспринимать всё, как учили с младенчества. Тогда, возможно, ты обогатишься идеями, если тебе их не хватает. Попробуй, попытайся не искать искажённые привязанности и связи, как тебя научили. Сделай себе замечание, подумай об альтернативе своих поступков. Рассуди их, поставь на свои места все плохое и хорошее, что в тебе есть и наблюдай за их влиянием на тебя. Почувствуй, как они тебя ограничивают и смело последуй за внутренней правдой, которая преобразит любой расклад на запутанное.
Люди, живущие по каким-то понятиям и правилам, вынуждены соблюдать узконаправленные принципы. Они подвергают себя испытаниям, связанными со страхом: хочется и колется, и мама не велит… Пройдя испытания без страха перед ними, осознав их нулевую состоятельность и значимость, человек получает незабываемое и несравненное удовольствие от того, как он может ощущать мир. Благодаря получению такой эмоциональной подпитки ценность этого мира меняется. Она становится иной. Если бы люди, живущие по понятиям и правилам, чаще искали выход за пределы правил, то изменения, которых они коснулись, отразились бы на их сознании и чувстве свободы. Свободы от предрассудков пустых убеждений. Они стали бы более самостоятельны. Их надёжность возросла бы в разы. Пребывая за пределами перспективного опыта, люди предпочитают оставаться недоразвитыми. Обманчиво убеждая себя и других в обратном. Найдя хотя бы одно подтверждение своему образу мыслей исключительно и в рациональном подходе констатируют независимость и самостоятельность того, что с ними происходит. Мнимая рассудочность завладевает душой человека, когда он получает слишком много. Чтобы определять меру своего насыщения, человек базируется на сравнении лучше и хуже, но крайность этих значений привязывает к искажённой оценке. Его совсем не заботит собственная глупость и он предпочитает её не замечать. Он не желает думать, что со временем глупость обретает большие масштабы, захватывая личность целиком и полностью. Об этом я постараюсь рассказать, повествуя о своей потребности, как о сбывшемся факте. Я хотел написать книгу.
Благодарю за внимание к моему скромному творчеству. Оно отчасти мотивируется амбициями, которые не требуют реализации. Поэтому всё, что я предлагаю, это неконтролируемые, личностные намерения делиться случайными мыслями, которые сформировали определённую личностную натуру. Я живу с этой натурой, борясь со всеми видами сомнений и уверенности в себе. Постараюсь соблюсти благосклонность в творческих намерениях, чтобы оставить целостность излагаемого материала неизменным для анализа любопытствующего психотерапевта с философским уклоном.
Надеюсь, что твоё внимание будет охвачено очарованием, и ты не захочешь отвлекаться от чтения этого произведения. Повторяя за мной последующие строки, ты произнесёшь те же слова, что и я. Ты будешь делать это невольно, ведь именно так выглядит чтение. Это потом, спустя абзац, другой, когда через исчезающее внимание начнут проявляться проблески фантазёра, который во время чтения, разговаривая сам с собой, упускает нить повествования; когда вдруг возникшие ассоциации оторвут тебя от чтения, увлекая за пределы страниц; когда увлечённый и размышляющий в тебе читатель, переставляя значения приоритетов и понятий, станет уравнивать разницу мыслей, превращаясь в автора читаемой книги; когда отдельно взятая мысль станет независимой от контекста, губительно подражая свободному размышлению, у тебя появится подлинное разочарование. Ты задумаешься и отложишь книгу, чтобы потом с ещё большим любопытством взяться за неё. Твои мысли станут вязкими и томными. Тебя убаюкает рутина симбиоза, который ты сам наметаешь из нейронных нитей словно иголкой по нарезанной наспех выкройке эфемерных соображений. Я рассчитываю на то, что излагаемый материал не будет ограничен трансляцией определённой информативности и помимо неё явится своеобразным заделом на формирование души, заставляя её проявляться так тонко, как это возможно для человека. Догадываясь о том, что душа неуправляема, я дам тебе несколько советов, которые сам получил путём проб и ошибок. Многие вопросы, которые я задавал, себе будут адресованы тебе. Эти вопросы аккуратно спрятаны между строк. Сколько перед тобой возникнет вопросов перед чтением, во время чтения и после, будет зависеть и от тебя тоже.
Неподвластными мотивами души каждый создаёт себя таким, каким его видит реальность. И лишь потраченные усилия могут направить туда, где находится познание, с помощью которого есть шанс распознать то, что возможно для понимания. Душа создаётся усилиями самого человека. Она есть эссенция всех его концентраций. Я не могу слепо рассчитывать на твои усилия и не буду возвышать тебя до того, как ты станешь адекватным читателем этого произведения. Надеюсь, что ты зрелый и в меру развитый, а твоё выражение лица сочетается с тем уровнем понимания, который позволяет тебе идентифицироваться с миром, как следует. Иначе тебе придётся существовать в своём безумии, не имея шансов увидеть происходящее со стороны. С другой стороны, тебе придётся жить там, где невозможно придумывать нелепые объяснения, чтобы перестать выглядеть глупо. А все твои попытки оправдаться лишь закопают тебя глубже. И если у тебя осталось хоть немного здравого смысла, и ты как-то соображаешь, то тебе придётся безусловно соглашаться с тем, что не всё ясно и не всё понятно. Но если тебе хочется думать, что ты на многое способен, то отложи чтение. Не нужно ничего усложнять. Не утруждай себя зря. Быть человеком на данный момент для тебя непосильная ноша, которую ты обязательно осилишь, когда придёт время.
Не иди по ложному пути, думая, что усилия принадлежит старанию, ибо станешь уверенным идиотом. Просто плыви по течению чувств, полагаясь лишь на намеренье. Текст, предложенный тебе, сам выбирает стиль и манеру, преподнося твоему вниманию то, что невольно стало излюбленным для меня – автора этих строк. И если ты чем-то близок к тем переживаниям, которые формируют мои взгляды, то твоя душа станет трепетать от узнаваемого. Я допускаю и то, что твоя личность не сразу даст возможность довериться душевным позывам. Возможно, твоя душа ещё спит глубоким сном, качаясь в люльке придуманных историй. Тем не менее, проблески пробуждения говорят о том, что твоя душа уже выспалась и ей хочется воспрянуть вопреки изнурительной сонливости. Иначе наше знакомство окажется случайной иллюстрацией на экране мелькающих картинок. Но если вдруг через тебя пройдёт разряд напряжения, и ты вздрогнешь от ужаса осознания, то, возможно у тебя появился шанс. Не бойся его упустить. Не верь бесформенной агитации о потерянных возможностях при получении шансов. Если шанс есть, то он тебе принадлежит навсегда и без срока давности. Его никто не отберёт. Твой шанс никому не нужен, потому что им невозможно воспользоваться другим желающим, алчность которых перешла границы разумного самоопределения. Своим шансом можешь пользоваться только ты – его хозяин и владелец. Только ты определяешь, насколько для тебя актуален тот шанс, который тебе даётся. Условия вокруг тебя призваны для формирования твоего структурного преобразования. И если ты жалуешься и причитаешь, когда эти условия тобой не желаемы, то наблюдай себя таким, каким проявляешься. Учись взаимодействовать с возникшим недовольством. Не смотря на тяготы и лишения пробуй поднимать груз ответственности перед тем, что для тебя непривычно и неприятно. Подобные испытания временные и на пользу. А время покажет для чего всё это было.
Я расскажу тебе о том, что привычное не может быть идеальным. Имея уйму неопровержимых доказательств помни, что всё выдумано и не более того. А то, что считается принятым, как единственно правильное или возможное окажется не обязательным для применения. Во всех случаях есть альтернатива. Даже там, где по мнению многих её не может быть она всё же есть. Лишь ты сам ограничиваешь потенциал, превращая его в избыточный, если веришь и следуешь придуманным знаниям. Поэтому не удивляйся тому, что раз за разом твоё разочарование будет скудеть, потому что привыкание к новому и необычному изложению станет доступным спустя некоторое время, если не забываешь о роли альтернативного в своём мышлении.
Сперва чтение напоминает поверхностное знакомство. Словно знакомишься с толпой зевак, не придавая значения тому, что с кем-то из них придётся пересекаться в будущем. Может с кем-то завяжется дружба. Кто-то останется приятелем или забудется за образом безликой массовки в твоём воображении. Тем не менее, имён сначала знакомства почти никто не помнит. А если и помнит, то сам не знает для чего. Так я представляю увлекательное чтение. К нему не прилагаются усилия, если зрение не напрягается. Воля не участвует в чтении. А вот когда тебе по какой-то причине захочется перечитать, когда-то прочитанное, тогда ты усвоишь нечто полагающееся для тебя. Твоё внимание будет приковано выбором. Твоё ограничение состоится само собой. Этот момент я называю самообучением. На тебя медленно распространяется влияние. Характер этого влияния ты сам выбрал, когда твой интерес родился по стечению обстоятельств. Судьба решила, что ты готов к тому виду информации, который стал необходим для потребления. Чтение не бывает другим. Оно не может возникнуть, если ты не готов.
Несмотря на то, что между писателем и читателем больше никого нет, чтение не выглядит, как диалог между ними. Чтение выглядит так, как будто автор говорит из читателя и вместо него. Читатель, это суррогат, попавший под манипуляции текста. И даже если читатель не согласен, когда он в мыслях протестует против написанного, ругается и находит в скорую какие-то доводы, его млечный путь уже не в самом начале. Его столкновение с автором произошло и чтение началось. Как будто автор специально придумал каждое предложение для своего читателя и теперь он его судья и последователь в одном лице. Теперь читатель и автор, это один и тот же субъект. Они читают и не могут прервать незаконченную мысль. Любопытство разбирает, хочется добраться до истины, чтобы прекратить чтение. Но слова этой книги всецело принадлежат произведению, поэтому приходится следовать за нитью повествования, догадываясь о концовке после каждой поставленной точки очередного предложения. С каждой точкой сюжет может развиваться и набирать обороты, масштабы, подробности и новые лица. Иногда у сюжета остаётся место для того настроения, которое создаёт сам читатель, искажая прочитанное на свой лад. И тогда пишется нечто между строк, запоминается в интерпретациях, оставаясь вымыслом, воображением и чем-то неизвестным, неизведанным, загадочным, а чаще ложным. Ведь имеющееся мнение на любой счёт не подтверждено знанием, а само знание, которым машут перед носом чаще искажено до неузнаваемости. Или можно подумать, что кто-то хоть раз соизволил проверить своё мнение? Случайно набирая неимоверное количество доказательств, как будто готовишься защищать диссертацию, неоднократно доказывая в первую очередь себе, как что-то достоверное, ты не можешь допустить сомнений. Иначе то, что давало тебе энергию, украдут, растащат по крупицам и опустошат через каждую неуверенность и сомнение.
Перечитывая свои строки, пытаясь интереснее перефразировать их для условий читабельности, для поддержания монолитности содержания, чтобы приковать и не отпускать читателя сюжетами своих размышлений, я намеренно удерживал определённое состояние. Теперь это состояние должно передаваться в этих строках, чтобы сказанное не было ограничено написанным. Ты можешь произносить читаемое вслух или следить за текстом про себя. Каким бы ни было чтение, я безгранично приветствую тебя, читатель!
Читай вслух. Читать вслух полезно. Когда нет привычки читать вслух, начинаешь запинаться, сбиваешься, ловишь глотки воздуха, задыхаешься, волнуешься и всё чаще обращаешь внимание на знаки препинания. Они и есть то, что обеспечивает связь с автором. Знаками препинания передаётся ритм повествования, а вместе с ним и смысл, и настроение и бог знает что ещё. Возможно, начинает чувствоваться и среда, в которой создавалось произведение. Но я не буду так далеко заходить в свой воображаемый мир, чтобы не повергать в ужас хрупкое и доверчивое сознание читателя. Мне не свойственно зазнаваться с самого начала. Я, как и все, люблю хвастаться и получать признание. Не навязывая мнимых мыслей, буду фантазировать о сословиях, рангах и категориях, добавляя спорные замеры личностных качеств. Соизволю подразнить разносторонними мыслями, имеющими своё непосредственное отношение к моей любви читать любые произведения, насыщенные идеализмом и утопией.
Во время чтения вслух, играя с интонацией, можно менять настроение, почти влияя на смысл. Да, влияя на смысл. Прочитать можно с таким настроением, интонацией, дикцией, что будет казаться незнакомым знакомое и наоборот. Натренированная дикция располагает к ясному изложению мыслей. Читая вслух, проговаривая каждое слово, останавливаясь в паузах, повторяешь то, что уже прочитал зрительный аппарат. Может быть, усвоение читаемой информации происходит и другими способами. Не буду настаивать, ибо речь совсем не об этом. Если читать систематически и часто, то чтение начнёт приносить определённое наслаждение. Оно станет приятной и полезной потребностью, заменив тем самым ненужные привычки. Появится внимание. Повторяя услышанное, увлекаешься и тренируешь внимание и, собственно, становишься более внимательным к тому, что повторяешь и, возможно, начинаешь понимать не только поверхностно, а, как будто вникая, как будто узнавая что-то новое. Попробуй невзначай проговаривать текст своего собеседника, и ты увидишь, как точно и ясно ты его понимаешь. Словно сам наговариваешь мысли, о существовании которых ещё мгновение назад не имел понятия.
Развивая внимание, уже не слушаешь себя прежнего, потому что узнал нечто большее. Ловишь мысль о том, что готов признать багаж лишнего в себе. И то, что ты узнал, уже находится не за пределами твоего разума, а всецело ему принадлежит. Мысли становятся компактнее, а масштаб их, кругозор увеличивается с прогрессией. Имитируя произношение услышанных слов, проникаешься информацией, её глубиной и смыслом. Не нужно бояться искать смысл даже если смысл отсутствует. Искать смысл, всё равно, что крутить головоломку - обязательно что-то получится. Ведь головоломка на это и рассчитана. Не в том смысле, что цель головоломки в переносном значении сломать голову, а в том, чтобы отвлечь, успокоить и подготовить к единственно верному решению. Мы подвергаемся вариативности, не можем сделать выбор, мечемся от желания к желанию, алчем и думаем, что всё может пригодиться. Но чаще случается так, что лучше от чего-то избавиться и забыть.
Метод повторения слов собеседника, комментатора, любого, кого слышишь, я открыл в поисках недостающей внимательности и сильно удивился тому, как одновременно легко и сложно оставаться внимательным. Я открыл этот метод после занятий сольфеджио, которым периодически увлекался, играя на гитаре. Заимствовать методы из дисциплин, которые даже не близки по смыслу весьма забавно. Всегда проявляется неожиданный результат. Удивительный симбиоз обогащает возможности и разнообразит подход.
Я вполне уверен, что ты иногда будешь спорить, не соглашаясь с прочитанным, но продолжишь читать, чтобы насладиться собой – тем человеком, который читает и размышляет. Рассчитывая на твою снисходительность, мне следует с обязательным угрызением совести взять на себя ответственность и смело предложить тебе своё повествование. Эту нелёгкую ответственность я обязательно возьму, чтобы быть безупречным. Чтобы достать в себе силы, дарованные, как топливо для жизни. Мне хочется узнать, зачем живу и зачем живут другие. Эту мысль хочется уменьшить и ограничить простым и субъективны желанием видеть себя со стороны. Меня не волнует миссия человека, которую он исполняет для нужд вселенной и непосредственно Земли, получающей необходимое через человека и человечества в целом. Скопившимся невидимым образам не сидится внутри моего воображения и они, подобно вспышкам солнца выбрасываются далеко за пределы короны моей атмосферы. Словно им хочется коснуться орбит других миров и смешаться с ними. Зарекомендовать себя, утвердить и остаться почитаемыми. Успевая лишь записывать слово за словом, предложение за предложением мои конечности неустанно повинуются воле, не смотря на усталость. Намереваясь привлечь внимание читателя, моё авторское чутьё ищет формы для выражения того, что мне кажется своеобразным, загадочным и в то же самое время легко узнаваемым. Может мои соображения кому-то покажутся банальными, возможно даже глупыми, тем не менее, у меня не остаётся сил препятствовать намерению, которое стало моим неизменным состоянием. Воспринимая вместе со мной эти строки, ты берёшься за мир, который видел через розовые очки. Я подарю тебе такие же очки, чтобы ты снял свои и смог увидеть небольшую разницу. Чтобы ты заподозрил неладное и стал спорить, доказывая обратное. Узнавая что-то новое для себя, используя это повседневно, вместо розовых стёкол образуются линзы, через которые чаще начинает просматриваться микрокосм ранее невидимой реальности.
Я уверен, что моё произведение рождено под счастливой звездой. Иначе, какой смысл у самоуверенности? У каждого есть своя звезда и свой звёздный путь, но не каждому становится известно об этом. Поэтому, читатель, мой дорогой друг, я сообщаю тебе о том, что у тебя есть свой звёздный путь к твоей безымянный звезде. Доберись до неё и дай ей своё имя. Твоя звезда ждёт тебя и не погаснет пока ты сам её не потушишь. И разве может быть так, чтобы рождённый под звездой, не стал бы искать путь к ней, узнав о её существовании? И разве узнавший о звезде станет скрывать это? Как узнал я об этом, пойдёт речь в моём «субъективном реализме».