Сцена первая
Весна 1647 года. Хутор Суботов. Усадьба именитого казака Богдана Зиновия Михайловича Хмельницкого1, некогда генерального писаря Войска Запорожского, ныне сотника Чигиринского полка. Здесь в светлице на лавке под образами лицом вниз неподвижно лежит мальчик лет десяти. Спина его прикрыта куском чистой белой ткани, сквозь которую проступают пятна крови. Рядом немолодой хлоп из дворовой челяди и священник. Везде видны следы недавнего разграбления.
Х л о п
А вдруг помрёт, сердечный.
С в я щ е н н и к
Жить осталось,
Ему недолго. Вижу – не жилец.
Х л о п
Откуда только это горе взялось…
А рос ведь славным казаком, малец.
С в я щ е н н и к
Нет горя горше: батько воротится,
А сын почиет в келье гробовой?
Х л о п
Один за честь отца решил вступиться…
И вот лежит почти что неживой.
С в я щ е н н и к
За лекарем немецким посылали?
Х л о п
Так не нашли: к кому другому зван.
С в я щ е н н и к
Теперь уже успеет он едва ли.
Успел бы к отпеванью сам Богдан…
Х л о п
Не торопил бы, отче, ты со смертью;
Глядишь, и уврачует паныча
Макар наш, знахарь.
С в я щ е н н и к(в горестном отчаянии)
Как же эти черти (крестится)
Свирепствуют, и нет на них меча.
Оставили мосць2 пана сиротиной –
Весь скарб побрали, сына ждёт труна3.
Без жали посекли людей невинных…
Видать, что не испили мы до дна
Ту чашу лиха…
Х л о п
Пан найдёт управу
На ляхов злобных. Как же? – сам король
Ему, что друг. Наш пан – казак на славу…
Помстит врагам…
С в я щ е н н и к
Земная жизнь – юдоль
Большого плача и большой печали.
Так было, есть и будет так всегда:
Одни берут там, где они не клали,
Другие ждут Господнего суда.
Х л о п
И на земле карает Бог злодеев,
Влагая в руки самых кротких меч.
С в я щ е н н и к
Поспольство нынче стало много злее…
Лях хочет на себя беду навлечь.
Казаков реестровых всех в поспольство
Низвёл сейм польский – всяк холопом стал.
С того и Сечь вскипает недовольством…
Х л о п
Там купа реестровых, я слыхал.
Слышны звуки широких твёрдых шагов, и других более мелких и лёгких. В светлицу в сильном возбуждении входит Хмельницкий. Чуть сзади – управляющий имением Устим. У последнего перевязана голова
Х м е л ь н и ц к и й
Кто учинил разбой сей, мне ответствуй.
И малого, Устим, не упусти.
У с т и м
Земля, мой пан, таких не знала бедствий.
Прости меня, оплошника, прости!
За то, что защитить не смог именье
И домочадцев охранить не смог.
Близ ночи было это нападенье…
Я спать ложился. Взялся снять сапог…
Вдруг конский топот, крики, говор ляшский…
Я выскочил из хаты второпях
И стрелян был с пистоля, но не тяжко…
Всё!.. Думал – смерть, да просчитался лях.
Х м е л ь н и ц к и й
Ты не тяни вола за хвост, Устиме!
Рассказывай подробней, всё как есть...
Взгляд его падает на лежащего на лавке сына. Он резко останавливается на мгновенье, а затем бросается к сыну и падает на колени
Х м е л ь н и ц к и й
Кто смел тебя так изувечить, сыне?
Каких врагов заклятых это месть?
Почто тебя, мой любый, не сокрыли
От глаз злодеев этих? И кому
Так стало надо, чтоб тебя забили
Почти до смерти?… (смотрит на образа) Боже! Почему
Мой сын лежит с закрытыми глазами,
А я, отец никчемный, жив-здоров?
Зачем не я лежу под образами
И не моя на землю каплет кровь?!
Внезапно вскакивает, и яростно начинает хлестать Устима нагайкой
Х м е л ь н и ц к и й
А ты где был, бесовское отродье,
Почто про сына правды не сказал?
О нашей не забыл ли ты угоде4,
Беречь мой дом? Да как же ты проспал?
Почто не лёг, холоп, в сырую землю,
Как обещал, за род мой, за семью?
Ведь знал же, что враги мои не дремлют?
Так знай, я сам сейчас тебя убью.
Выхватывает саблю и заносит её над Устимом. Тот съёживается и падает на колени. Но рука Хмельницкого медленно опускается долу.
Х м е л ь н и ц к и й (горестно)
За что мне, казаку, такая кара?
Громко, спохватываясь
За лекарем, за лекарем успеть...
У с т и м (плача)
Послали, пан.
Х м е л ь н и ц к и й
И знахаря… Макара…
Х л о п
Он, пане, здесь. Велел воды согреть
И паныча покласть под образами.
Входит знахарь Макар. За ним дворовая женщина, всхлипывая, несёт таз, в котором стоит большой кувшин с водой. Поставив свою ношу на пол, женщина, всё также всхлипывая, уходит.
М а к а р
Подите все. Я кликну, коль нужда.
Ни причитаниями, ни слезами
Здесь не помочь. Молить Христа и ждать.
Все, кроме знахаря, отходят в противоположный угол комнаты
Х м е л ь н и ц к и й (Устиму)
Рассказывай, сын вражий, без утайки,
Кто сечь Остапа приказал и где
Жена моя, Гелена? Где хозяйка?
Кому обязан я такой вражде?
Рассказывай же, хлоп ленивый, быстро…
У с т и м
Всё расскажу, мой милостивый пан.
Х м е л ь н и ц к и й
И смерти жди, коль скажешь что нечисто!
У с т и м
Всё расскажу, как было, пан Богдан.
Х м е л ь н и ц к и й (про себя)
Не дело ль это рук загонов ляшских,
Что грабят православных шляхтичей?
Сам Конецпольский5 им даёт поблажку;
С того и не унять тех сволочей.
У с т и м
Подстароста Чапли;нский6 сам загоном
Тем правил. С ним же с тридцать гайдуко;в.
Жену твою, мосць пане, взял полоном,
Остапу твоему же канчуков
Дать повелел, за то, что тот с пистоля
В него стрелял и стаскивал с коня.
Х м е л ь н и ц к и й
Чаплинский-кат!! Дождёт тебя недоля
Страшнее той, что пала на меня!
У с т и м
Имение, мосць пане, разорили.
Скотину всю согнали со двора,
И хлопов, кто противился, убили…
И пасеку сожгли…
Х м е л ь н и ц к и й
Ещё вчера
Был Божий свет мне мил и только счастье
Сулил мне каждый день. И вот покой
Разорван ненасытной ляшской пастью,
И дом разграблен жадною рукой.
Чаплинский-кат! Кто б о таком подумал?
За Кодак7, знать, я зря тебя простил.
Мой добрый жест тебе казался глумом
И униженьем… Не за то ли мстил?
Когда же я Гелене полюбился,
Ты счёл, что я намеренно увёл
Её из рук твоих и обозлился,
И в бешенство безумное пришёл.
Где справедливость, Господи, искать мне?
Как отстоять имение и честь?
Как утолить мне скорбь, что давит камнем?
Как мне с врагом заклятым счёты свесть?
Но кто на месть осмелится такую
Без сильных мира дозволу? Кто тот,
Кто отворил врата в годину злую
Моим врагам? К кому тот след ведёт?
Да! Только Конецпольский! Он доселе
Обижен на меня с тех давних лет,
Когда, уняв его отца8 веселье
Под Кодаком, я дал тому совет
Не зарекаться… Вот откуда дует…
О, как безмерна сильных мира злость!...
Знахарь жестом подзывает священника и что-то ему говорит
Х м е л ь н и ц к и й (чуя недоброе)
О чём там поп со знахарем толкуют
Так тихо? Лишь бы с сыном обошлось.
Тем временем священник осеняет крестным знамением мальчика, себя, и поворачивается к Хмельницкому. Тот делает несколько шагов ему навстречу и останавливается, осознав, что случилось. Лицо его становится каменным
С в я щ е н н и к
Всё в воле Божьей. Всё в Его лишь воле…
Он и живых и мёртвых Господин.
Прими, что есть. Твой сын не страждет боле.
Преставился наследник твой и сын.
Все осеняют себя крестным знамением.
Богдан по-прежнему стоит неподвижно с окаменевшим лицом. Затем кричит
Х м е л ь н и ц к и й
Одна лишь месть мне душу успокоит!
Нет! Я уже не кроток и не тих.
Что лях принёс, то сам получит втрое.
Чаплинский примет смерть из рук моих.
Говорит более спокойно
Теперь же к королю… Пускай он вспомнит,
Как я его от погубленья спас
Там под Москвою! Как я от погони
Его увёл9, пусть вспомнит он сейчас!
Он защитит меня от произвола
Своих неверных и злобливых слуг;
Узнает он, кем сеется крамола,
И кто виною бед людских и мук.
Опускается на колени перед сыном
Прости, что от Чаплинского-бандита
Тебя я защитить, сынок, не смог.
О, сыне мой, теперь ты сам защитой
Мне будешь. И да будет с нами Бог!