В 1967 году в августе месяце Славику исполнилось ровно 7 лет. А это означало, что в сентябре Славик пойдет в школу в 1 класс.
- Научишься читать – дам тебе письмо от папы – Сказала мама имениннику в день его семилетия. – Все дети из твоей детсадовской группы уже умеют читать, а ты нет. – добавила она с досадой.
Славка всю свою жизнь прожил вдвоем с мамой, но знал, что где-то там – за морями и горами его отец охраняет границу от врагов.
На самом деле отец Славика погиб в пьяной драке за день до свадьбы, так и не узнав, что его любимая ждет от него ребенка.
Получить письмо от папы. Что еще может быть чудесней! И Славик три дня не поднимал головы от букваря, и, наконец, непослушные буквы, которые мальчик знал уже давно начали становиться в пары, а потом собираться в коротенькие слова.
- Держи, - торжественно произнесла мама и вручила сыну конверт, щедро засиженный марками и почтовыми штемпелями.
На листочке из конверта было всего три строчки, написанные крупными печатными буквами
СЛАВИК, Я НА ЗАДАНИИ. ВЕРНУСЬ НЕ СКОРО.
БЕРЕГИ МАМУ.
ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. ТВОЙ ПАПА.
Славка прочитал эти три строчки по складам и почему-то заплакал.
Ночью ему снился почтовый конверт, где марки и штемпеля кружились в бешеном хороводе, лесенка из строчек с адресом превратилась в нотный стан, а цифры в правом нижнем углу конверта вспыхивали и переливались как светлячки в летнюю ночь.
Славка проснулся точно от удара. Цифры.. Он вытащил из под подушки уже изрядно замызганный конверт. Цифры в правом нижнем углу были на месте.
- Это же телефон! Папа оставил мне свой телефон! – Осенила вдруг Славика светлая мысль, и он стал тихонечко выбираться из кровати.
*****
Главный инженер завода « Коммунар » Геннадий Петрович в свои 40 лет был одинок, как бывает одинок единственный уцелевший на голом, облетевшем кусте пожухлый осенний лист.
Геннадий Петрович стоял на своем крохотном балконе и с высоты восьмого этажа в последний раз смотрел на звезды. Вот уже полгода , несмотря на полное советское счастье – квартира, машина, дача и полная свобода ввиду отсутствия семьи – Геннадий испытывал злую, убийственную тоску.
- Зачем я живу? Для чего? – думал он, просиживая бессонными ночами на кухне и смоля одну сигарету за другой. Утром зеленый от никотина шел на работу и засыпал на совещании в кабинете директора завода - товарища Оганесяна. Директор завода недавно вступил в новую должность и ему решительно не нравился его главный инженер.
Геннадий Петрович стоял на балконе и в последний раз смотрел на звезды.
- Промотал, прогулял молодость, даже не помню сколько баб у меня было. И с работой тоже… - мысли в голове метались как косяк нерестящейся рыбы. В довершении всего сегодня ему предложили написать заявление об уходе.
Он начал медленно переваливаться через балконные перила.
- Господи, если ты есть, останови меня! – мелькнуло молнией у него в сознании.
В глубине квартиры отчаянно зазвонил телефон.
*****
- Алло…- безжизненным голосом сообщил Геннадий телефонной трубке.
- Папа, это я. Саша. – заговорила трубка детским голосом.
- Мальчик ты ошибся. – Геннадий нажал отбой и в телефонной трубке зазвучали короткие гудки.
Дрожащие пальцы никак не могли достать сигарету из пачки. Телефон ожил и заверещал еще громче, чем минуту назад.
- Алло! –
- Папа, я знаю, что ты на задании. Я получил твое письмо. – детский голос говорил торопливо, как будто боялся, что его снова прервут.
Геннадий молчал, постепенно впадая в ступор.
- Папа, а у тебя есть бинокль, военная собака и фуражка? – спросили его на том конце провода.
*****
Когда на следующий день секретарша Ирочка сообщила директору завода товарищу Оганесяну, что к нему рвется на прием старший инженер Геннадий Петрович, тот недовольно сдвинул брови.
- Оставил бы заявление об уходе в отделе кадров. Нет, обязательно надо…. – не успел он завершить свою мысль, как к нему в кабинет вломился его старший инженер.
- Окоп Арутюнович, я сейчас задам вам один очень странный вопрос, обещайте, что ответите и выслушаете. – отбиваясь от секретарши в сильном волнении выкрикнул посетитель.
Окоп Арутюнович растеряно кивнул. – Наверное, это насчет увольнения. – подумал он.
- Товарищ директор, я знаю, что вы служили в погранвойсках, не осталась ли у вас военная форма? – задал свой странный вопрос его старший инженер.
Напрасно секретарша Ирочка пыталась расслышать, что происходит за закрытой дверью директорского кабинета. Время от времени отчетливо слышался только звук наливаемой в стакан жидкости, и Ирочка подозревала, что в стакан наливают совсем не воду.
*****
Как всякий деспот Окоп Арутюнович Оганесян был сентиментален.
К концу беседы с главным инженером его большой клетчатый носовой платок, которым он беспрерывно вытирал свою потную лысину и мокрые щеки оказался совсем влажным.
Успокоить главного инженера удалось только после второй рюмке коньяка и тот сумел более – менее внятно рассказать, почему он пришел к начальнику с такой странной просьбой.
- Это мой сын. Мой. Иначе откуда у него номер моего телефона. – беспрестанно повторял Геннадий Петрович и Окоп Арутюнович согласно кивал головой и вытирал носовым платком мокрые щеки.
Товарищ Оганесян узнал, что восемь лет назад его собеседник отдыхал в Крыму и у него случился скоропостижный роман с прелестной блондинкой. Правда лица и имени блондинки Геннадий не помнил, зато точно знал, что оставил ей свой номер телефона.
- Так вы дадите мне свою форму? Я обещал сыну встретить его завтра 1 сентября после школы, и мы условились, что он узнает меня по обмундированию. – Спросил Геннадий Петрович у совсем уже раскисшего Окопа Арутюновича. Тот взял руку инженера в свои ладони и с чувством ответил – Даже не сомневайся, дарагой. Все бери. Для такого дела не жалко!
*****
Вечером накануне 1 сентября 1967 года счастливый Славик сообщил маме, что после школы его заберет папа.
Ирина читала в журнале семья и школа, что одинокие дети часто придумывают себе несуществующих друзей, воображаемых животных, а вот ее сын сочинил себе папу. И еще в этом журнале было написано, что нельзя разубеждать ребенка в его фантазиях и тем более обвинять во вранье. И поэтому мама Славика тихонько вздохнула, поцеловала сына и спросила
- А как же вы узнаете друг друга? –
- А папа сказал, что будет одет в военно - полевую пограничную форму и что бы я сам к нему подошел. –
- Понятно. – протянула Ирина и вдруг спохватилась – Только не смей никуда и ни с кем уходить пока я не приду! Хорошо?! –
- Хорошо. – покладисто кивнул в ответ головой Славик.
*****
Как всегда, когда чего-то сильно боишься, то это обязательно произойдет. Ирина опоздала в школу за Славиком.
Пока она отпрашивалась у начальства пораньше с работы, пока поправляла перед , зеркалом, собранные в строгий пучок свои прелестные белокурые волосы, забегала в магазин и химчистку, первоклашек всех разобрали и школьный двор встретил Ирину ватной тишиной. У нее засосало под ложечкой. Очень сильно и противно засосало, как тогда, когда в детстве на ее глазах под трамвай попала собака.
Дверь первого А класса оказалась закрыта.
Не помня себя Ирина металась по школе, рыдала в учительской, собиралась звонить в милицию, пока наконец на шум не явилась осоловевшая после обеда гардеробщица и не сообщила, что ее Славика забрал отец.
- Ккккакой еще отец? – заикаясь от слез, спросила несчастная мать.
- Высокий такой, Красивый. В военной форме. Учительша спросила мальца – кто это. Он сказал, что папа. И они ушли. – флегматично доложила гардеробщица, видимо за 30 лет работы в школе она и не такое видела.
Подгоняемая страхом и выросшими за спиной крыльями надежды Ирина бросилась к своему дому.
*****
Эти двое сидели на скамейке возле подъезда и ели мороженое.
Высокий симпатичный мужчина в зеленой форме и ее Славик. Ирина кинулась сначала к сыну и сильно прижала его к себе. Потом разъяренной фурией обернулась к военному
- Вы… Вы… Вы… - выкрикивала она сдавленным голосом и била незнакомца своими маленькими кулачками в грудь.
Он нежно взял ее за плечи, заглянул в лицо и сказал
- Ты помнишь восемь лет назад. В Крыму…. Я Геннадий. Помнишь? –
*****
В жизни каждого человека бывает минута озарения, когда разум отступает, и место разума заполняет инстинкт. И тогда человек не раздумывая принимает единственно правильное решение.
То же произошло и с Ириной. Она, никогда не бывавшая в Крыму, вдруг поняла, что лучшего отца своему ребенку ей никогда не найти и ответила едва шевеля губами
- Да. Я помню.. Крым. Море. И мы с тобой. Да. Я помню –
В воскресенье все вместе решили пойти в зоопарк.
*****
Дома Ирина первым делом накормила Славика обедом, а потом приступила к расспросам.
- Славик, а как вы с Геннадием нашли друг друга? –
- Я позвонил. –
- Сыночек, а кто дал тебе номер телефона этого …эээ папы?
- Ты дала.-
???!
- Ну на конверте с письмом от папы был написан его телефон. – пояснил мальчик удивленной матери.
- Можно посмотреть. – попросила Ирина.
Славик сбегал в свою комнату, вытащил из-под подушки смятый конверт и вернулся на кухню.
- Вот же его номер. Вот. Вот. – терпеливо, как неразумной повторял Славка матери и показывал на шесть цифр почтового индекса в правом нижнем углу конверта.
*****
Москва 2020
Шестидесятилетний хирург – кардиолог с мировым именем Станислав Геннадиевич в день своего юбилея рассматривал старый семейный альбом.
Вот они втроем с мамой и папой на море. Вот они вдвоем с папой на рыбалке, причем щука, которую маленький Славик держит в руках почти с него ростом.
Первая машина на восемнадцатилетние. Свадьба. Фотографии с похорон отца и матери.
Из- под одного снимка виднелся уголок белой бумаги.
Станислав открепил фото от альбомного листа. Под карточкой оказался конверт с результатом медицинского обследования его отца, датируемый 1989 годом.
На бланке какого-то лечебного учреждения было написано, что в следствии перенесенного в детстве эпидемического паротита Геннадий Петрович Иванов ни когда не сможет иметь детей.