Ирина Петровна (Тютия), старшая дочь моей бабушки, жила в Смоленске со своим мужем Евгением Хлюдзинским. Он был пианистом и композитором, кроме того, он мог отремонтировать совершенно разбитый инструмент и настроить его. Дядя Женя играл на пианино, когда показывали немое кино – был тапёром. Всё это я знаю со слов бабушки и мамы Эвы.
Я видела его только на фотографии, а он меня видел и даже успел дать мне имя. Когда я родилась, родители пришли в гости к Ирине, положили меня на рояль и развернули. Дядя Женя посмотрел и сказал: «О! Какой прелестный Лютик!» Я была такого цвета, как лимонно-желтые лютики, растущие повсеместно. Какого цвета я была, мне стало понятно, когда из роддома принесли внучку Нину, так что Нина у нас – Лютик-2. Так у меня появилось домашнее имя «Люта», которое склоняли, как угодно.
Дядю Женю в 1937 году арестовали, и он пропал. Тютия пыталась его найти, обивая пороги начальников НКВД, даже добилась приёма у Л. Берия, но всё было тщетно.
Когда я начала архивные поиски 5 лет назад, я нашла дядю Женю в списке жертв сталинских репрессий и Справку о его реабилитации.
ХЛЮДЗИНСКИЙ ЕВГЕНИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ.
Родился в 1898 г., Могилевская обл., Мстиславльский р-н, дер. Печковка;
поляк; б/п; Смоленский техникум физкультуры, пианист.
Арестован 24 октября 1937 г. Духовщинским РО УНКВД
Приговорен: Особое совещание при НКВД СССР 17 ноября 1937 г., обв.: 58 - 10.
Приговор: расстрел
Расстрелян 27 ноября 1937 г. Реабилитирован 3 мая 1989 г.
Прокуратура Смоленской области
Источник: Книга памяти Смоленской обл.
И вот что я нашла сегодня:
Мемориал “Ка;тынь” расположен в 20 километрах от центра Смоленска, между поселками Гнездово и Ка;тынь, на месте трагических событий 1930–1940-х годов, жертвами которых стали граждане двух стран – Советского Союза и Польши.
Мемориальный комплекс состоит из двух частей: территории, на которой погребены жители Смоленщины, ставшие жертвами политических репрессий, и военного кладбища, где ахоронены польские военнопленные.
В 2018 году в "Долине смерти" – той части Мемориала, где расположены массовые захоронения советских граждан, – была открыта созданная Народным художником России А. Н. Ковальчуком скульптурная композиция, включающая в себя памятник "Расстрел" и Стену памяти, на которой поимённо увековечены приговоренные к расстрелу жители Смоленской области – жертвы политических репрессий.
http://memorial-katyn.ru
Хлюдзинский Евгений Константинович, 1898 г.р., поляк, пианист. Расстрелян 27.11.1937 г. – такая запись под номером 2 704 в общем списке погибших, который можно увидеть.
Более 50-и лет прошло с момента его гибели! И никто из родных не узнал о его реабилитации! Или, может быть, моя дорогая тётя – Ирина Петровна – его жена - всё знала?.. В то время люди как-то помогали друг друга, и из застенков сведения просачивались… Знаю, что она добилась приёма у Л. Берии и ушла из его кабинета, испытывая чувство ужаса.
Долго Ирина Петровна оплакивала мужа. В г. Горьком (Нижний Новгород теперь) его портрет всегда висел над роялем. Вечерами Тютия играла на рояле и очень грустила. Мне было её страшно жалко. Засыпали мы под ноктюрны Шопена и Рахманинова. Во время войны это бывало редко.
Оказывается, дядя Женя работал в Смоленском техникуме физкультуры. Ирочка в 16 лет вышла замуж, значит, ему было 23 года. Жили трудно: Ирочка училась шитью и работала у портнихи Истоминой, получая копейки; Евгений скупал совсем разбитые рояли, чинил, настраивал и продавал.
К тридцатым годам жизнь, видимо, стала налаживаться. Евгений сочиняет музыку, Ирина пишет картины (копии), занимается музыкой. Вот она в Крыму – Симеиз, 1936 год. Евгений выкупает у клуба концертный рояль, нуждающийся в ремонте. Рояль дорог тем, что на нём выступал С. Рахманинов. Рояль был нашей семейной реликвией.
Сочинения Е.К. Хлюдзинского Ирина Петровна хранила всю жизнь, но их не играла. Эвелина Петровна перед отъездом в Москву к сыну хотела всё сжечь, но я не дала. Просмотрела недавно и рассортировала на хорошо сохранившиеся вещи и не очень. Нашла черновики программ готовившихся выступлений, по которым поняла, что Евгений Константинович был руководителем и аккомпаниатором праздничных концертов... Из некоторых его сочинений получилось напечатать два альбома.
Подумалось – дядя Женя незримо присутствовал с нами всегда, и всегда я ощущала боль этой утраты.