В организме у меня не хватало кальция (потому и печку лизала) – я болела рахитом, и папа забрал меня в Гжатск лечить песочными ваннами и поить парным молоком. Мне тогда было 2 года, а папе – 25 лет. На берегу речки он засыпал песком мои ножки, а у соседки-молочницы покупал парное молоко.
Однажды, когда после процедуры на речке мы пришли домой, папа прилёг и заснул, уложив меня рядом у стенки. Я не заснула и нашла себе дело. Помню, как я слюнявлю красный карандаш и крашу ему ногти, сидя на кровати между ним и стенкой.
В это время по улице, звеня колокольчиками, пошло стадо коров. Приподнявшись, вижу их в окно. Я перелезаю через спящего отца тихонько, чтобы не разбудить, беру бидончик и иду к тёте, у которой мы берём молоко.
Через некоторое время перепуганный отец находит меня у молочницы: я сижу за столом на стуле, болтая ногами, и пью из стакана парное молоко...
Меня и Чесика летом возили в Кардымово. Там случилось приключение: Тютия и мама Эва с нами на руках убегали от разъяренного быка, сорвавшегося с цепи. Было очень страшно. Мама Эва подхватила Чесика, Тютия – меня поперёк туловища. Помню, как сидели, спрятавшись за какими-то кустами… Бык промчался мимо...
Тютия – старшая дочь бабушки, Ирина Петровна. Это мы с Чесиком дали Ирочке новое имя, так как не выговаривали букву «р»: тётя Ира – тётя Ия – Тютия. Так потом её дома и звали – имя закрепилось.