Сегодня я вспомнила своего большого друга Федора Федоровича Карпенко: когда мы последнее время встречались, он начинал вспоминать одно и то же. И я могу перед внуками оказаться в таком же положении. А если записать серию воспоминаний о моём детстве? Тогда «повторения» будут под контролем...
Наверно, несмотря на войну, на отсутствие родителей – я была тогда счастлива. Иначе, почему же до сих пор, во сне, я бегу через проходные дворы к нашему дому, где ждет меня моя дорогая бабушка на ул. Генкиной в г. Горьком (ныне Нижний Новгород)? Бабушка недавно переболела воспалением легких и приехала (со мной) к дочке на лето. Мне уже исполнилось 4 года.
Что я помню в Смоленске? Мы жили в одной комнате, двери из которой выходили в длинный коридор, куда выходило ещё много других дверей. Помню, как в одной из комнат показывали кино про Сталина, двери в комнату были открыты, народу было битком, а мы (дети) пытались что-то увидеть, протискиваясь между взрослыми...
В нашей комнате было одно окно, у окна стоял стол, бабушка за ним работала. Она была корректором в типографии. Сидела бабуся в плетеном скрипучем кресле, а я частенько играла у неё за спиной в этом же кресле, так что помню его особый скрип. В комнате была печка, к ней бабушка приставляла кресло со мной, когда выходила из комнаты, а я эту печку лизала и вылизала большое желтое пятно. Часть комнаты была на приступочке, там стояла моя кроватка, а под ней – ящик с игрушками.
Двор был вымощен красным кирпичом, посредине двора была сделана канавка для стока воды. Летом хозяйки стирали прямо во дворе в корытах, грязную воду выливали в эту сточную канавку. Мне не верили, что я всё это помню, но я запомнила всё это в виде картинок, которые вижу «внутренним взором». Была няня, так как бабушка работала. Няню я не помню, но, это уже со слов бабушки – была уволена за «рукоприкладство».
Семья моей мамы, Веры Григорьевны Мальцевой, жила в своем доме над Днепром. Тот район Смоленска назывался Рачевка. Помню, как мы с Ларисой, маминой сестрой, ели толченую картошку, набивая ею полный рот друг перед другом, нам было весело, мы давились смехом и картошкой. В тот день, который мне запомнился, в доме стелили полы, пахло свежеструганными досками, вареной картошкой, парным молоком. До этого дня пол в доме был глиняный, я помню его запах, когда его намочив подметали. До сих пор люблю запах побелки и свежевыструганных досок.
У бабы Дуни (второй моей бабушки) было пять дочерей и один сын. От бабушки Дуни пахло навозом, а руки у неё были шершавые. Кто бы мог подумать, что и этот запах, спустя много лет, окажется для меня родным! А тогда, когда баба Дуня брала меня на руки, я вырывалась и скандалила...
А где же были мои родители всё это время? Недавно внучка Вера, наводя порядок и перебирая старые бумаги, обнаружила Автобиографию прадедушки Георгия Петровича, где им собственноручно записано, что в 1937 - 1941 гг. местом работы был 1-ый колхозно-совхозный театр Смоленской области с базой в г. Гжатске (ныне г. Гагарин).