Общее руководство организацией осуществлял начальник агентурной сети разведотдела штаба главкома Русской армии полковник В.Д. Халтулари. Резидентом кубанской агентурной сети был офицер "Азбуки" Шевченко, донской - жандармский полковник Косоногов. Белое подполье должно было путём насаждения агентов в советских учреждениях, в/частях и станицах к концу лета 1920 г. подготовить вооружённое выступление казаков, поддержанное десантом из Крыма. Кубанские казаки за время гражданской войны необычайно разжились, основательно «пощупав» Россию под знамёнами Шкуро и Покровского. Отяжелев от добычи и распропагандированные радой, они при подходе красных в 1920 г. воздержались от сопротивления, отступили на Черноморское побережье и заключили перемирие с красным командованием. Однако, и советские порядки пришлись не по нутру этим избаловавшимся во время войны людям. Как писали белые газеты, у них скоро началось «отрезвление от большевистского угара». Недовольные «линейцы» стали убегать в предгорья Кавказского хребта, «черноморцы» - в камыши в низовьях Кубани. Более способные к организации великороссы - «линейцы» объединились вокруг ген. Фостикова. Приток повстанцев увеличился настолько, что уже 18 июня 1920 г. было сформировано воинское соединение, получившее название «Армия возрождения России». К августу М.А. Фостиков имел 12 тыс. чел. с 10 орудиями и 35 пулемётами и в ходе антибольшевистских восстаний на территории Лабинского, Баталпашинского и Майкопского отделов ККВ освободили более 19 станиц, установив в них атаманское правление.
Бывшие черноморцы, забившись в норы, сидели в бездействии, заслужив даже от своих одностаничников презрительную кличку «камышатников». Против повстанцев по линии Армавир – Майкоп действовали части 14-й советской дивизии, 12-й конной дивизии, 22-й и 34-й пехотных дивизий, на линии Баталпашинск - Невиномысская 304-й и 306-й пехотные полки, курсанты пехотного училища, 12-я советская Кавказская дивизия. У красных появляется большое количество бронеавтомобилей, орудий, самолётов и постепенно инициатива переходит в их руки. Положение повстанцев с боеприпасами становится всё хуже: закончились артснаряды, количество патронов на бойца уменьшается до 10-15 штук. Отправленное донесение барону П.Н. Врангелю в Крым с просьбой спешно помочь боеприпасами и оружием осталось без ответа. Такое положение заставило ген. Фостикова отступить, и, во избежание неоправданных жертв, позволить желающим казакам вернуться в свои станицы, а остальным пробиваться к Черноморскому побережью. В течение всего сентября повстанцы с боями продвигались к морю и лишь 28 сентября около 5 тыс. казаков достигли Гагринского погранпоста, где были интернированы грузинскими официальными властями. Ген. Фостиков приложил чрезвычайные усилия, чтобы остатки его армии не выдали большевикам. На транспортных кораблях, пришедших из Крыма, 2 тыс. казаков были вывезены в феодосийский порт. Тем временем, располагая сведениями о настроениях на Кубани, ген. Врангель ведёт подготовку к высадке туда крупного десанта.
Для связи с М. Фостиковым он направил полковника Меклинга с группой офицеров, но как выяснилось позже, ей не удалось добраться до генерала. Во избежание недоразумений с казачеством, непосредственно накануне операции, 4 августа 1920 г. П.Н. Врангель заключил договор с правительствами Дона, Кубани, Терека и Астрахани, находившимся в Крыму. Исходя из него, казачьим войскам обеспечивалась полная независимость во внутреннем устройстве, их представители вводились в состав южнорусского правительства, а главнокомандующему предоставлялась вся полнота власти над казачьими вооружёнными силами. Кубанское правительство состояло из тех же самостийников, но, очутившись в Крыму, стало гораздо сговорчивее. Операцию морем, готовили долго и основательно, перенося сроки по высадке несколько раз. Требовалось отвести с фронта кубанские части и кем-то их заменить. В условиях боевых действий по ликвидации красных прорывов, угрожавших самому существованию Русской армии это сделать быстро было нельзя. В период формирования десанта остро стоял вопрос с пехотой и значительную её часть составили юнкера Корниловского и Алексеевского училищ. Ожидали и прибытия первых эшелонов с частями ген. Бредова, которые Польша ещё с февраля интернировала в своих лагерях и теперь начала присылать через Румынию. Все силы десанта именовались Группой особого назначения. В неё вошли: 1-я Кубанская конная дивизия ген.-л-нта Николая Гавриловича Бабиева (около 1000 шашек, 35 пулемётов, 6 орудий); 2-я Кубанская казачья дивизия (пешая) Генштаба ген.-л-нта А.М. Шифнер-Маркевича (900 штыков, 100 шашек, 8 орудий и 48 пулемётов);
Сводная пехотная дивизия ген. Б.И. Казановича (около 2500 штыков и сабель, 50 пулемётов), состоящая из: 1-го Кубанского стрелкового полка, пехотного Алексеевского полка с артдивизионом, Константиновского и Кубанского военных училищ. Волчья сотня (командир, есаул Колков). Всего по данным флота, на транспорты десанта было погружено 16 тыс. чел. при общей численности войск в 5000 штыков и шашек, а также 12 орудий, 3 броневика, 133 пулемёта и 8 аэропланов. Всё остальное составляли тыловые части и беженцы. Управлялся всем этим «хозяйством» ген. С.Г. Улагай, кубанский казак, черкес по происхождению, приличный человек, имевший огромный боевой опыт. По отзывам современников - был безупречный рубака -кавалерист, смелый, решительный, авторитетный среди казаков, но как полководец сомнительных качеств. Генерал Врангель, сам блистательный кавалерист, так характеризовал своего выдвиженца: «До болезненности самолюбивый, честный и благородный, громадной доблести и с большим военным чутьём, обожаем среди своих офицеров и казаков. Отлично разбирается в обстановке, умеет проявить вовремя личный почин и находчивость. Обладает, несомненно, талантом крупного кавалерийского начальника. Продолжая обосновывать свой выбор, барон Врангель говорил: «заменить его было некем. Пользуясь широким обаянием среди казаков, ген. Улагай один мог с успехом «объявить сполох», поднять казачество и повести его за собой. За ним должны были, казалось, пойти все. Смелый и решительный, он во главе казачьей конницы мог творить чудеса.
Я знал и его недостатки, отрицательные свойства, - неровность характера, отсутствие способности к организации, свойство легко переходить от большого подъёма духа к унынию, чрезмерная, иногда болезненная обидчивость, но раз решившись на что-нибудь, блестяще проводит решение в жизнь» (17). Начштаба был назначен Генштаба ген.-л-нт Д.П. Драценко, занимавший в тот момент должность представителя Врангеля в Батуми. 29 июля началась погрузка на суда ЧФ в портах Феодосия и Керчь. По ночам они выходили в Азовское море и становились на якорь, ожидая пока соберутся все. В ночь на 1 (14) августа эскадра взяла курс в район ст-цы Приморско-Ахтарской. В горах скрывалось много бывших белогвардейцев. Находясь долгое время под обстрелом 20-30 орудий красных, отдельный отряд Черепова понёс большие потери. Присоединившаяся группа из 15 «зеленых», предлагала провести десантников в обход артбатарей, горными тропами, но ген. Черепов не решился им довериться. Через пять дней десант был наполовину разбит красными и получил приказ из-под пос. Сукко двигаться в станицу Таманскую. Утром 11-го (24) августа я проехал в станицу Таманскую, где присутствовал на молебне и говорил со станичным сбором. Станица была почти пуста. Немногие оставшиеся казаки были совершенно запуганы, не веря в наш успех и ожидая ежечасно возвращения красных. Наши части были уже верстах в десяти к востоку от станицы. Противник отходил, не оказывая сопротивления. По прибытии ген. Врангель устроил смотр и произвёл уцелевших юнкеров, в офицеры.
Затем десантники были эвакуированы в Крым (19). Вместе с П.Н. Врангелем в Тамани находился и атаман Кубани В.Н. Иванис. Тем временем, высланная начальником Керченского укрепрайона ген.-л-нтом Д.М. Зигелем разведка в район станицы Тамань, подтвердила отход советских частей. В Керчи срочно из запасных и тыловых частей была сформирована сборная рота и сотня пластунов при одном орудии. Далее, больших усилий стоило собрать вспомогательный отряд под команду ген. П.Г. Харламова (2,9 тыс. штыков и сабель при 6 орудиях и 25 пулемётах). В ночь на 12 августа (25) 1920 г. третий десантный отряд в составе 42-го Донского казачьего полка - командир - полковник Никифоров - 500 штыков и Сводно-казачьего дивизиона полковника Усачёва, высадился в Тамани и занял её. Далее, 25 августа Харламов повёл наступление на ст-цы: Ахтанизовскую, Вышестеблиевскую, Старотитаровскую и овладел ими. По плану он должен был занять переправы через р. Кубань у Темрюка и ожидать подхода частей Улагая, отходивших на запад. Это дало бы по крайней мере возможность сохранить на Кубани крупный плацдарм. Планировалось, в случае успеха, укрепить войсками Перекоп, а на Тамань перебросить весь Донской корпус для последующего очищения от красных Донской обл. Однако свою задачу третий десант не выполнил: взяв Таманскую и выбив красных с Таманского п-ова, он дальше перешейков продвинуться не смог. В конце августа-начале сентября полки 22-й сд красных, подтянув значительное число орудий, прорвали оборону на таманских перешейках и в ходе тяжёлых боёв заняли Старотитаровскую, а 1 сентября освободили и Вышестеблиевскую.
Продолжение следует в части 64 http://proza.ru/2019/09/17/339