Глава 1
Ольга покачивалась в шезлонге, лениво наблюдая за редкими проплывающими облаками из-под широкополой шляпы. Солнце клонилось к закату и, дневное тепло, понемногу начало сменяться прохладой. Она зябко передернула плечами, но не встала.
Вот уже третий день она гостила у матери и ее мужа в Австралии. Дымная, душная, жаркая Москва заставила ее пересмотреть свои планы, и в буквальном смысле сбежать на край земли. Она собиралась посмотреть, как и где теперь живет ее мать, но предполагала сделать это в зимние большие «каникулы», когда в Австралии наоборот лето. Но зима в Аделаиде (так назывался город, в котором жили мать и отчим), была комфортнее московского лета. То есть температура днем поднималась до + 25°С, а к вечеру опускалась до +16°-18°С. Обещанных дождей пока не было. Ольга наслаждалась свежим, чистым воздухом, голубым небом, ярким солнцем и теплом. Мать и Алекс (так звали мужа матери) не досаждали ей своим вниманием. Дали ей полную свободу действий и машину.
За эти три дня она успела уже исследовать город и его окрестности. Купила путеводитель, и прочла, что Аделаида столица и самый большой город штата Южная Австралия, пятый по величине город страны, с населением более миллиона человек. Город расположен на берегу залива Святого Винсента, на Аделаидских равнинах,к северу от полуострова Флоро. Растянулся на 20 километров от побережья до подножия Аделаидских холмов, и на 90 километров от Гоулера на севере до Селликс-Бич на юге. Расположен, на высоте 50 метров над уровнем моря. На территории округа есть заповедники, Клеланд и Национальный парк Белэйр. Через округ протекает несколько рек и ручьев. Самыми крупными из них являются реки Торренс и Онкапаринга. Названв честь королевы Аделаиды, супруги короля Вильгельма IV был основан 28 декабря 1836 в качестве столицы единственного свободного британского поселения в Австралии. Центр города полностью окружен парковой зоной. Ранняя Аделаида стала цитаделью религиозной свободы, прогрессивной политики и гражданских прав, которые привели к проведению уникальных социальных реформ. Сегодня Аделаида знаменита своими фестивалями, а также вином, искусством и спортивными достижениями.
Город Ольге понравился. Чистый, уютный, зеленый. Большой австралийский залив, действительно оказался большим, а вода в нем прозрачной и бирюзовой. Купаться она не рискнула, вода была прохладной, но ноги все же помочила.
Дом, в котором жили, мать и Алекс оказался просторным, светлым с большой террасой, садом и виноградником. Из дома было три выхода. Поэтому в комнату, отведенную ей, она входила, и выходила, не сталкиваясь ни с кем из тех, кто проживал в доме. А проживали в нем, кроме матери и Алекса, племянница Алекса Мари с сыном Максом пяти лет, и тетушка, мать Мари и бабушка Макса по имени Натали, а также кухарка, садовник и горничная. В доме было 10 спален и 6 ванных комнат, большая гостиная, столовая, кабинет. Комната Ольги была светлой, просторной, с двумя большими окнами, выходившими в сад. Светлые обои в мелкий цветочек, светлый наборный паркет, светло-серая мебель, воздушная тюль. Все радовало глаз, и делало комнату праздничной и в то же время уютной.
Ольга даже не предполагала, что муж матери так состоятелен. До приезда сюда она практически ничего не знала об Австралии. Как и все она знала, что это большой континент. Что здесь водятся кенгуру, и люди занимаются в основном сельским хозяйством. Перед ее взором почему-то представали деревянные дома-лачуги и ковбои в пыльных одеждах и грязных сапогах. Вспоминая о матери, она жалела ее, считая, что та попала «из огня да в полымя». Так как Ольга никогда не спрашивала мать о ее новом муже и новом месте жительства, а та в свою очередь тоже ничего о себе не рассказывала, у Ольги и сложилось такое мнение, что мать, как всегда «бедная и несчастная», «сделала глупость», а теперь не знает, как из всего этого выбраться. Бросила, пусть и голодную, бегущую из социализма в капитализм Россию, Москву, благоустроенную квартиру и уехала в Богом забытую Австралию, где нет цивилизации и где, вроде, аборигены съели Кука. Так пел Высоцкий. Мы все живем стереотипами, представлениями, где-то увиденными, где-то услышанными, которые, мало совпадают с реальностью.
А сейчас, Ольга радовалась за мать, видя отношение к ней отчима, но в то же время в ней нарастала обида, которую она старалась подавить. Пока она жила одна, рассчитывая только на себя, не имея никакой поддержки «в болезни и вздравии», мать жила в окружении близких и слуг, ни в чем, не зная отказа. Ольга понимала, что она не права и это просто зависть, так как мать после отъезда неоднократно звала ее к себе, и спрашивала, не нужна ли помощь, но ничего не могла с собой поделать. Старые обиды никак не хотели покидать ее сердце, и давили, сжимали его, заставляя биться быстрее и с перебоями. Подул резкий ветер и Ольга пошла к себе.
В комнату ворвался Макс, и со смехом спрятался под кровать. Буквально следом в дверях показалась Натали. Это была высокая, худощавая женщина с надменным, холеным лицом, высокой прической, в строгой юбке и блузке, лет пятидесяти пяти. Она натянуто улыбнулась Ольге, и спросила:
- Этот проказник спрятался здесь?
Ольга молча, кивнула, и показала глазами на кровать. Натали подошла к кровати и строгим голосом произнесла:
- Макс, в этой комнате теперь играть нельзя. Это теперь не твоя комната, а тети Оли. Выбирайся, и пошли к себе.
Ольга почувствовала, как ее щеки охватило жаром.
- Простите, Натали, здесь до моего приезда была комната Макса?
- Да. Здесь была игровая комната.
- Извините, я не знала. Я совершенно спокойно могу жить и в другой комнате. Мне все равно, где спать. Я сейчас соберу вещи и перееду в любую другую, свободную.
- Не стоит. Алекс будет недоволен. Вы дочка хозяйки.
- Хозяйки? Я считала, что вы тетя Алекса. По-моему он к вам очень хорошо относится. Я видела, как он внимателен и нежен с вами.
- Да, вы правы, я его тетя, младшая сестра его отца, но живу здесь из милости. Мой муж умер, дочь влюбилась не в того человека, в результате появился Макс, и поэтому я вынуждена была просить помощи у своего племянника. Правда, я слежу за домом, прислугой, так, как ваша мама не умеет этого делать, что не мудрено, она выросла в Советском Союзе, в бедной семье и слишком нерешительна со слугами. Но права голоса в этом доме я не имею. Макс, я тебя жду.
Мальчик нехотя выбрался из-под кровати, и поплелся к двери. Натали подтолкнула его и вышла, плотно закрыв за собой дверь. Ольга поежилась, и подумала, вот тебе и близкие люди, дружная семья. Видимо здесь не так все просто, как показалось вначале.
Она вышла из комнаты и решительно направилась в комнату матери. Мать она застала сидящей в кресле и читающей книгу. Увидев Ольгу, она обрадовалась, отложила книгу и поднялась с кресла.
- Заходи, заходи. Как погуляла? Давно пришла? Не замерзла?
- Что ты! Очень красивый город. Прекрасная погода. Я давно вернулась, в саду была. Сейчас ветер поднялся. Слушай, я к тебе по делу. Я узнала, что комната, в которой я живу, была игровой Макса. Мне абсолютно не важно, где я буду спать, давай…
Она не успела закончить свою мысль, как мать резко и гневно произнесла:
- Как она смела?! Это мой дом и ты будешь жить в той комнате, которую я для тебя приготовила. Пока я хозяйка в этом доме!
Она взяла со стола колокольчик и позвонила в него. В комнату быстро вошла молодая девушка лет 22. Горничная, насколько запомнила Ольга. Мать распорядилась:
- Позови сюда Натали и Мари. Быстро!
Ольга смотрела на все это действо, и ее не покидало ощущение, что она смотрит какой-то бразильский сериал. Как-то сразу захотелось домой, в свою маленькую квартирку, где нет ни хозяев, ни прислуги, ни приживалок.
- Мама, зачем все это? Мне не нужны разборки. Я приехала отдохнуть. Не надо меня впутывать в ваши отношения. По приезде мне показалось, что у вы все отлично ладите, что вы счастливы вместе и любите друг друга. Вы так мило общались, смеялись, шутили, рассказывая о здешней жизни.
- Да, уж, отношения лучше некуда. Понимаешь, она считает меня недостойной своего племянника. Они, видите ли, «белая кость». Эмигранты первой волны. Дед Алекса эмигрировал в Китай после революции. Он был офицером и бежал из страны, после разгрома Колчака. А отец Алекса в свою очередь уже эмигрировал в Австралию. Семейным бизнесом стало виноделие. У Алекса большие виноградники, и небольшой завод по производству вина. По меркам австралийцев мы буржуа среднего класса. Несколько лет мы жили с Алексом и его матерью втроем. Потом мать умерла. Отец умер давно, я его не застала. Натали жила с мужем и Мари в Гонконге. Потом муж сбежал к молодой, забрав все, что можно было забрать. Мари связалась с каким-то проходимцем, родила Макса, и жить им стало не на что. Алекс, взял ответственность за их жизнь на себя и пригласил к нам. Вначале все было замечательно. Мы подружились, разговаривали дома, чтобы не забыть язык на русском, устраивали пикники, чаепития. Но, спустя какое-то время, она вдруг резко переменилась. Под видом расплаты за проживание, она полностью взяла управление домом на себя. А Алексу стала внушать, что я не умею вести дом, разговаривать с прислугой и вообще ничего не умею. Что я должна быть благодарна их семье, то есть Алексу и ей, что они спасли меня от большевиков, голода, нищеты. Что ему надо было жениться на молодой женщине, которая родила бы ему детей. А я уже старая и никчемная. Да, я младше ее всего на десять лет и что? Да, у меня есть взрослая дочь и я не собираюсь больше рожать. Но, он выбрал меня! Она мне просто завидует. Пока здесь не было тебя, я старалась не обращать на все это внимание. Но всему есть придел.
- И все же, я прошу тебя, не надо сейчас выяснять отношения.
В комнату вошли Натали и Мари. Ольга резко развернулась и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Она решила не присутствовать при разговоре. Получается, что именно она невольно стала катализатором проблемы. И в ее присутствии мать будет пытаться отстоять свои права, не идя ни на какие уступки. А без ее присутствия все снова может сойти на нет. Чтобы не подводить мать и не ставить ее в неловкое положение, она не будет уходить из этой комнаты, но визит сократит.
Ольга вернулась к себе, и направилась в душ. Выйдя из ванной, она увидела в комнате Мари, которая сидела в кресле и листала журнал, купленный Ольгой сегодня в парке. Увидев Ольгу, она отложила журнал, и протянула:
- Ой, ка-ка-я-я ты красная, как помидор. Я, лично, берегу свое лицо и сосуды. Лицо – это наш товар.
- Как-то никогда не думала о своем лице, как о товаре. И продавать не собираюсь. Ты что-то хотела?
- Да. Хотела узнать, ты к нам насовсем или погостить?
- Успокойся, погостить. Скоро уеду.
- Ты на Натали не обижайся, она просто испугалась, что ты останешься здесь навсегда и возьмешь управление домом в свои руки, а она станет не нужна. Твоя мать сама виновата, не смогла ей сразу дать отпор и поставить себя, а ты другая, это сразу видно. Мы бы могли с тобой подружиться. Я тоже кошка, которая гуляет сама по себе. Я здесь еще где-то на год задержусь, пока Макс подрастет, а потом поеду свою жизнь устраивать.
- Скажи ей, пусть успокоится. Я уеду через 2 дня.
Ольга сама не поняла, почему сказала это. Она рассчитывала пробыть здесь недели две, не меньше. Но, слово не воробей, как говорят, вылетит, не поймаешь. Мари встала, улыбнулась, пошла к выходу, остановилась, и произнесла:
- Ну, и прекрасно. Да, я ведь приходила к тебе сказать, что через час ужин, мы тебя ждем.
- Хорошо, спасибо. Я буду.
Ольга легла на кровать и задумалась. Не таким она представляла себе этот отдых. А Мари не так проста, как кажется. Она избавилась от присутствия Ольги буквально за пару минут, ничего для этого практически не предпринимая. Да, эмоции надо контролировать.
В комнату быстрым шагом вошла мать.
- Ольга, почему ты уезжаешь? Ты обиделась на меня?
Ольга мысленно поаплодировала Мари. Молодец, старается закрепить успех. Как после этого можно пойти на попятный?
- Я уезжаю не сейчас, а через два дня. Я сразу планировала побыть у тебя максимум неделю и на неделю съездить в Индию, в Дели. - Эти слова вылетели у нее сами собой. Она даже замерла на секунду.
- Но, ты мне не говорила ничего такого. Знаешь, я надеялась, что вдруг тебе тут понравиться и ты останешься со мной. Работать ты бы могла у Алекса. Дом большой. Нас ведь всего двое на этом свете близких людей. Живи, где хочешь, выбирай любую комнату. Не хочешь эту, посмотри другую. Не хочешь, жить вместе со всеми в большом доме, живи в гостевом. Там вообще никто не живет. Но мы будем рядом.
- Мам, спасибо за предложение, но я не смогу здесь жить. Я люблю суматошную Москву, свой дом, своих друзей, постоянное движение. Здесь красиво, спокойно, но это не мое. И потом, я хочу поступить на второе высшее в Университет.
- Да? И какой факультет?
- История.
- Почему, вдруг?
- Интересно. Мы все живем сегодняшним, а чаще завтрашним днем и практически не знаем, что было вчера.
- Но учиться можно заочно и здесь. Я помогу тебе с оплатой.
- Спасибо. Может, когда-то я и созрею для такого решения о переезде, но пока я не готова. Извини. У тебя ведь есть Алекс, и, по-моему, он очень нежно относится к тебе. А с этими родственницами Натали и Мари тебе просто надо нормально поговорить. Они бояться остаться без крыши над головой, и, поэтому, нервничают, пытаются утвердиться здесь, сделаться необходимыми. Объясни им, что ни ты, ни я для них не угроза, и я думаю, у вас наладятся отношения.
- Ты твердо решила уехать через два дня?
- Да через два-три дня. А сейчас пойдем ужинать.
Ужин прошел в столовой при свечах в непринужденной беседе. Натали и Мари были сама любезность и доброжелательность. Алекс шутил, рассказывал смешные истории. Ольга с удовольствием попробовала австралийский мясной пирог, пасту веджимайт, по виду похожую на арахисовое масло и по вкусу немного горьковатую, напоминающую говяжий бульон, стейк из кенгурятины с картофельным пюре, а на десерт торт безе со свежими фруктами. Потом они пили на террасе кофе, и Алекс рассказывал об Австралии. Мать бросала грустные взгляды на Ольгу и молчала. Алекс заметил, и поинтересовался:
- Ты отчего такая грустная? Что-то случилось?
- Ольга скоро улетает.
Алекс удивленно посмотрел на Ольгу.
- Вам у нас не понравилось?
Натали кинула настороженный взгляд на Ольгу и быстрый на дочь. Ольга улыбнулась.
- Понравилось. Все прекрасно Алекс. Просто я хочу еще на несколько дней слетать в Индию. Вас я повидала, город практически весь посмотрела, представление о стране получила.
- Жаль, что вы приехали зимой, чрез 2 месяца здесь будет тепло, можно будет купаться.
- Нет, нет, погода прекрасная. Я как раз сбежала от жары.
- А в Индию вы конкретно куда-то и с какой-то целью, или просто так?
- Конкретно в Дели.
- У вас есть, где остановиться?
- Нет.
- У меня там есть друг. Если хотите, я позвоню ему, он вас встретит, и поможет с размещением.
- Спасибо, это было бы замечательно.
- Договорились. Завтра я с ним созвонюсь, и закажу билеты. Оплату беру на себя, и не спорьте. Мне надо было другу переправить документы, а раз вы летите туда, то поработаете почтальоном. Ну, а за работу надо платить. И раз вы так скоро уезжаете, то я хотел бы завтра показать вам наши виноградник, завод, а послезавтра свозить в заповедник Клеланд. Там очень интересно, а главное, там природа осталась девственной.
- Спасибо, с удовольствием.
По своим комнатам разошлись за полночь. Ольга разделась, легла в кровать и задумалась. Почему вдруг ей на ум пришла Индия и именно Дели? Она никогда не мечтала туда попасть, и не думала туда лететь. И вдруг, перед ее глазами встала картина – Алма-Аты, Казахстан, она сидит на террасе с Максимом Чары и Гульбахар. Гульбахар гневно повествует о зверствах Амира Темура в Туркмении и в Индии. Говорит, что Дели лежал в руинах, утонул в крови, в плен были взяты тысячи человек. Видимо этот разговор засел в подсознании, и нужен был какой-то повод, ситуация, толчок, чтобы он всплыл из этих глубин на поверхность. Она должна поехать туда и увидеть этот город собственными глазами, узнать было ли то, что рассказывала Гульбахар на самом деле.
Ольга вспомнила Максима, и сердце защемило от осознания того, что она больше никогда не услышит его чуть насмешливый голос, не увидит лукавые карие глаза. Времени после ее «весенних приключений» прошло еще недостаточно, чтобы притупить боль потери друга. Тимур, с которым она познакомилась в метро, и который был так похож на Максима, был сейчас дома в Ашхабаде. Они несколько раз сходили в кино, театр, в кафе. Им было интересно общаться, встречаться, но они пока осторожничали,приглядывались друг к другу. Ольга решила не торопить события. Ей тоже хотелось разобраться в себе, в своих чувствах. Она хотела понять – ей нравиться именно Тимур или то, что он похож на Максима? То есть, не ищет ли она замену Максиму в лице Тимура?
Так вспоминая, рассуждая сама с собой, она не заметила, как заснула. Сон был беспокойным, сумбурным. Она видела пожарища, битву, слышала лязг оружия, и проснулась от слов звучащих в голове: - « Война порождает войну». Она села на постели, потерла виски, и попыталась вспомнить сон, но кроме последней фразы так ничего и не вспомнила. Интересно, где она слышала эту фразу? Вроде, нигде. Тогда откуда она всплыла в спящем мозгу?
В дверь постучали. Ольга крикнула:
- Входите!
В приоткрытой двери показалась лицо матери.
- Проснулась? Тогда давай завтракать. Алекс через полчаса заедет за тобой.
- А ты поедешь?
- Нет.
- Почему?
- Отвыкла от людных мест и шума. После начинает болеть голова. А ты поезжай, тебе будет интересно.
Ольга быстро приняла душ, позавтракала, надела джинсы, кроссовки, футболку, сверху накинула джемпер, И когда подъехал Алекс, была готова.
День получился познавательным, но утомительным. К вечеру, Ольга еле волочила ноги. Теперь она поняла, почему мать отказалась ехать. После показа виноградников и завода, Алекс снова «закинул удочку», видимо по просьбе матери, не хочет ли она после увиденного остаться у них и поработать на заводе менеджером или в бухгалтерии. Ольга твердо отказалась, после чего оба почувствовали облегчение, и общались уже свободно и без напряжения. На следующий день они поехали в заповедник. Он ей очень понравился. Они, правда, из машины не выходили, Алекс сказал, что так безопаснее, и Ольга все смотрела через стекло автомобиля, но красота вокруг действительно была непередаваемая. Алекс, снова попытался завести разговор о работе и проживании, но Ольга прервала его, сказав, что они вчера все решили и не надо возвращаться к этому разговору вновь. Вернулись они домой довольные проведенным днем и друг другом. По выражению их лиц мать поняла, что Алексу не удалось уговорить дочь остаться, и сникла.
От ужина в кругу семьи Ольга отказалась. Она слишком устала. Быстро приняв душ и выпив кружку молока, она легла в постель. Завтра она решила никуда не ехать, не идти, а весь день посвятить общению с матерью.
Яркая полная луна заглядывала в окно, освещая всю комнату, словно фонарь. Очень хотелось спать, но уснуть не получалось. Ольга крутилась, вертелась с боку на бок. Сбрасывала покрывало, снова одевалась. Убирала подушку, снова клала ее под голову. Садилась, пила воду, стояла у окна. В конце концов, практически к утру, она все же уснула.
Слоны, слоны, тысячи слонов идут по земле в клубах пыли. В их клыки вставлены большие ножи, смазанные чем-то зеленым. На спинах слонов башни, в которых сидят воины с арбалетами. Рядом со слонами идут метатели горшков с огненной смесью и пик с железными наконечниками. Слоны переходят на бег, трубят, но вот один за другим начинают спотыкаться, падать на колени, кричать. На земле разбросано множество железных рогулек, которые ранят слонам ноги. Паника начинает царить в рядах воинов. Навстречу им мчатся верблюды и буйволы, на головах и боках которых привязаны колючие ветки и пучки зажженной соломы. В хоботы слонов летят стрелы. Огромные животные бросаются в бегство, но падают, перекрывая путь отступающим, и создавая сумятицу. Стоны, предсмертные крики, кровь. Солнце плывет, и тонет в дыму пожарищ. Жарко. Жарко. Жарко.
Ольга проснулась вся в поту. Сердце бешено бьется в груди. Тяжело дышать. Она резко села на кровати, и начала глубоко дышать. В комнате довольно прохладно, но она вся горит. Ольга потрогала свой лоб, и подумала, что видимо все-таки «подцепила» какой-то специфический вирус. А, может просто сказывается акклиматизация? Вот тебе и слетала в Дели. Да, а что это такое она видела во сне? Какой-то кошмар. Или нет? Неужели все возвращается? И информация о Тамерлане снова будет приходить к ней через сны? Слоны, битва. Скорее всего, она видела битву Тамерлана под Дели. Надо будет «залезть» в интернет и почитать об этой битве. Зачем-то ведь она летит в Дели? Зачем? Ведь Амир Темур сказал ей, чтобы она жила своей жизнью, и никаких поисков больше не будет. Неужели она снова понадобилась, чтобы «скачать» через нее требуемую ему информацию?
Дверь тихонечко приоткрывается, и в проеме появляется голова матери:
- Проснулась? Доброе утро!
- Доброе.
- Ты чего такая испуганная? У тебя все нормально?
- Не знаю. Что-то жарко. У тебя есть градусник?
- Конечно. Сейчас принесу.
Мать исчезла. Ольга накинула халат, встала, и тут поняла, что никакого жара уже нет. Дышится легко, сердце бьется спокойно. Мать залетела в комнату.
- Вот, на.
- Мам, ложная тревога. По-моему уже все нормально.
- Нет, ты все же померяй.
- Хорошо.
Ольга вставила электронный градусник под мышку, и снова села на кровать. Через минуту, градусник запищал. Ольга вынула его, и поднесла к глазам. 36,8.
- Нормально.
- Дай, гляну.
- Не веришь?
Мать внимательно посмотрела на градусник, и вздохнула. Ольге вдруг стало ее очень жаль. Видимо матери действительно хочется, чтобы она осталась здесь. Алекс с утра до ночи на работе, Мари с Натали стараются вытеснить ее из жизни Алекса, дочь далеко. Подруг она здесь, видимо, не завела.
- Да, слава Богу, у тебя все хорошо. Ты сегодня, чем собираешься заниматься?
- Если ты не против, то просто побыть с тобой.
- Конечно не против! Я рада. Тогда жду тебя к завтраку, а потом пойдем в сад, хорошо? Мне многое хочется у тебя спросить, и о многом узнать.
- Договорились.
Ольга приняла душ, высушила феном волосы, оделась, и направилась на террасу. Стол к завтраку накрывали именно там. За столом уже сидели Натали, Мари, Макс и мать. Алекс видимо уже позавтракал и уехал на работу. Натали и Мари о чем-то разговаривали между собой, и смеялись. Макс, забравшись с ногами на стул, сосредоточенно ковырял пальцем в носу. Мать пила сок из высокого стакана и смотрела в сад.
- Всем доброе утро!
Натали изобразила на лице улыбку.
- Я слышала, вы нас уже покидаете? Так быстро? Конечно, у нас здесь провинция, тишина. Для молодой девушки, живущей в мегаполисе, здесь конечно скучно. Вы, видимо привыкли к другому образу жизни?
- Отчего же?
- Ну, я иногда смотрю российский канал, там народ развлекается всю ночь в ресторанах, клубах, на дискотеках. Девушки меняют партнеров, как перчатки. Алкоголь льется рекой.
- Я не знаю, какой канал вы смотрели, но поверьте мне, далеко не все в Москве гуляют, пьют, и ведут аморальный образ жизни. Сейчас модно учиться, делать карьеру, потом создавать семью и рожать детей. А то, о чем говорите вы, было лет 10 назад.
- Но, вот вы же не замужем? И карьера, насколько я знаю, не очень удалась. Я уж молчу про вашу мамочку, достижением которой было только успешное замужество.
Мари хихикнула. Мать начала подниматься со стула, но Ольга остановила ее жестом. Она почувствовала, как начинает закипать, и уже знала, что сейчас ее «сорвет с тормозов», и никому уже мало не покажется. Что они о себе возомнили?
- Да, я не замужем. Но, в отличие от вас и вашей дочери, я имею высшее образование, которое получила на свои деньги, сама себя содержу, и к тому же умею себя вести и быть благодарной людям, которые помогли мне в моральном, или материальном плане хотя бы раз. И с карьерой у меня все в порядке. Работаю, занимаюсь конкретным делом, а не интригами и не собираю сплетен. А моя мать, хотя бы замуж вышла удачно, в отличии от вас с дочерью, – Она встала, и резко отодвинув стул, вышла из-за стола. – Мама, у меня пропал аппетит, пойдем.
Они спустились в сад, прошли в беседку и сели. Ольга посмотрела на мать.
- Почему ты позволяешь им так обращаться с тобой? Ты здесь хозяйка, а не они. Алекс знает обо всем этом?
- Нет. При нем они просто ангелы.
- Почему ты ему не расскажешь?
- Они, его семья. Я не хочу быть виновницей их разлада.
- Ты его жена и ты здесь хозяйка, а не они. Раньше ты была другой.
- Прости, я знаю, о чем ты говоришь. Я очень перед тобой виновата. Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. В Москве не получилось. Знаешь, с возрастом ты начинаешь понимать, что важное в твоей жизни, а что второстепенное. Важное, это чтобы твои близкие были спокойны, здоровы, и счастливы. Важное, это то, что они у тебя есть. Важное, что ты живешь в мире с собой и своей совестью. А второстепенное – кто, что сказал, кто что подумал, кто как себя ведет, и кто что считает. Потому, что это субъективное мнение одного человека и оно может быть неверным. А главное, если что-то в твоей жизни не так, то не ищи виновных, а загляни в себя. В молодости я сделала две большие ошибки. Начала заниматься не тем, чем хотела сама, а тем, чего хотела моя мама и твоя бабушка. И вышла замуж за человека, не потому, что очень его любила, а потому, что хотела быстрее избавиться от опеки матери. В результате, осталась одна с ребенком на руках и с нелюбимой профессией. И конечно во всех моим бедах оказался виновен ребенок, то есть ты. Понимаешь, так легче жить, думая, что не ты, а кто-то другой виновен во всех твоих неудачах. Я внушила себе, что если бы не было тебя, я бы смогла уехать в другой город, начать там жизнь с чистого листа. Я могла бы получить другое образование. Я могла бы выйти замуж по любви. Я бы много чего могла. Но, я не могла сделать этого из-за тебя. Ты была моим якорем, который держал, моим укором, моим обвинителем. Но, я сделала это, как только умерла мама, и ты получила аттестат. Я уехала не просто в другой город, а на другой континент. Вышла замуж за человека, который мне очень понравился. Успокоилась. Начала заниматься живописью. Все вроде бы хорошо, но нет, я начала думать, анализировать, и поняла, что мне опять чего-то не хватает. Я опять недовольна. Раздражаюсь, и снова ищу виновного. Я начала анализировать и поняла, что очень скучаю по тебе и маме. Что вместе с вами осталась частичка меня и мне без этой частички плохо. Что я упустила самое главное в жизни – возможность любить своего ребенка, жить его жизнью вместе с ним, и быть любимой. Я не знаю, как ты живешь, чем ты живешь. Кто твои друзья, чем ты увлекаешься, кого любишь. Когда мне сообщили о том, что ты в коме, я чуть не сошла с ума. Я не спала неделю. Меня спрашивали, что ты делала в Армении, кто твои друзья, а ничего не могла ответить. Я поняла, что дело не в тебе, не в матери, не в Алексе, не в Натали, а во мне самой. Надо пересмотреть свое отношение к жизни и к людям. Понять, чего я хочу от людей, окружающих меня и от самой жизни? И вот тогда я и выделила важное и неважное. Важное – это ты и твоя жизнь. Важное – спокойствие Алекса. Важное – милосердие, понимание, и прощение. А все остальное – неважно.
- Может, ты и права. Скорее всего, права.
- А если так, то, может, все же ты останешься? Мы с тобой толком ни о чем не успели поговорить.
Ольга покачала головой, и поцеловала мать в щеку.
- Нет. Мне действительно надо уехать. Я тебе обязательно расскажу в следующий приезд, почему я была в Армении и почем еду в Индию. Но, сейчас я пока к этому не готова.
- Хорошо.
- Мама, а можно я попрошу тебя рассказать о твоем отце и моем деде?
- А. что ты хочешь узнать?
- Кто он? Действительно ли он помогал бабушке? Видела ли ты его?
Мать задумалась. Потом покачала головой.
- Знаешь, все, что я знаю о нем, это со слов матери. Я никогда не видела его, только на фотографии. Кстати, ты очень на него похожа. Я знаю, что его род какой-то чуть ли не царский. Именно из-за этого, он не смог жениться на твоей бабушке. Чистота рода должна была сохраниться.
- Чушь какая-то!
- Ну, это для нас. Кстати, мама мне говорила, что он приезжал несколько раз, когда я была маленькая, и я просто этого не помню. А потом, когда у него появилась семья, перестал, и просто высылал деньги. А почему ты спрашиваешь?
- Интересно просто. А почему бабушка больше не вышла замуж?
- Не знаю. Может, просто никто не встретился на пути, за кого хотелось бы выйти. А, может, любила его всю жизнь. Да и характер у нее был сложный. Ты помнишь.
- Помню. Только мне кажется, не было никаких приездов, и никакой помощи. Бабушка все выдумала. Я пересмотрела все бумаги после ее смерти и не нашла ни одного перевода и ни одного письма.
- А зачем ей было выдумывать?
- Этого мы теперь никогда не узнаем. Знаешь, сейчас ведь не средневековье, чтобы нельзя было позвонить, прилететь, увидеться, чтобы об этом никто не знал. Просто он не хотел нас знать.
- Может и так. Пусть это останется на его совести. Теперь это уже неважно ни для тебя, ни для меня. Так ведь?
Ольга пожала плечами. Мать с тревогой посмотрела на нее.
- Или не так? И почему ты не спрашиваешь о твоем отце?
- Ну, про него я все знаю.
- Наверное, не все. Знаешь, по сути, он был не плохой человек. Просто мы были очень разными. Воспитаны по-разному. Отношение к жизни было разным, к семье. Мы оба были не готовы стать родителями, но стали ими. Заботы, бессонные ночи, усталость. Начались скандалы. Наши мамы подливали масла в огонь. И мы расстались. Сейчас он счастлив. У него семья, дети.
- А почему, он не захотел общаться со мной?
- Он хотел. Бабушка запретила. Да и я не горела желанием видеть его в нашем доме.
- А после смерти бабушки?
- Ну, тут уже время ушло. У него появились другие дети. А тебе бы хотелось его увидеть?
- Не знаю. Скорее всего, нет. Ты права. Всему свое время.
Они еще долго говорили, вспоминали, просили друг у друга прощение. Пока за ними не пришел Алекс. Потом они обедали, и снова общались. Потом ужинали, и снова общались. Расстались уже далеко за полночь, умиротворенные, примеренные и довольные друг другом.
Рано утром Ольга попрощалась со всеми, пообещала матери приехать на зимние каникулы, села в машину, и Алекс отвез ее в аэропорт. Они очень тепло распрощались, и Ольга пошла на посадку. Бинг 737 был комфортабелен, удобен. Стюардессы вежливы, и улыбчивы, еда вкусная. Алекс отправил Ольгу бизнес классом, поэтому перелет прошел замечательно. За мать она теперь не волновалась. Можно было спокойно заняться своими делами.
Глава 2
Самолет приземлился в международном аэропорту имени Индиры Ганди в полдень, по
местному времени. Дели встретил Ольгу проливным дождем и температурой +30°С. У стойки встречающих, она увидела мужчину лет сорока, с табличкой, на которой были написаны ее имя и фамилия. Мужчина был чуть выше среднего роста, худощавый, смуглый, с большими круглыми глазами карего цвета, вьющимися черными волосами, полными губами. Индус, но не чистый. Цвет кожи все же не был таким темным, как у большинства людей этой расы.
Ольга подошла, и поздоровалась. Мужчина заулыбался, и ответил ей на довольно сносном русском языке.
- Здравствуйте, здравствуйте девушка Олга. Очен рад встреча. Меня зовут Махавир.
- Я знаю, Алекс мне говорил. Он передал для вас документы.
- Это все потом. Сейчас едим ко мне в дом. Я буду знакомить со своей женой. Вы будите жить там.
- Спасибо. Мне не хотелось бы стеснять вас. Я хотела бы остановиться в отеле.
- Нет, нет! Я обещал Алексу поглядеть за вами.
- Приглядеть.
- Да, да, приглядеть. Помоч, если надо. Город большой, народ много, еда опасно. Можно заболеть.
- Ну, не знаю.
- Едем. Дом большой, прохлада.
- Хорошо.
Махавир взял ее сумку с вещами, и они направились к выходу. Машина стояла на стоянке под навесом, поэтому они не промокли, но влажность была такая, что одежда Ольги сразу прилипла к телу. Махавир включил кондиционер. Дышать стало легче, но зато одежда наоборот стала холодной, и у Ольги начался озноб.
- Холодно? Сейчас выключу. Извините, не подумала. Вы же не привыкли к нашему, как это, забыл, кримату?
- Климату.
- Да, да, климату. Уже скоро приехали.
Ольга кивнула. Она смотрела в окно. Они мчались по скоростному шоссе. Вдруг, у нее закружилась голова, в глазах стало темно. В ушах зазвучал голос Амира Темура.
- Я приказываю копать подкопы и вести те подкопы под городскую стену! Войскам вступить в город и поджечь все здания! Стереть с лица земли этот город, так, чтобы ни от людей, ни от города не осталось никаких следов! Своим бессмысленным сопротивлением, гордыней, заносчивостью, жители этого города сами предали огню своих жен, детей и все свое имущество. Это не было целью нашего похода, но за неповиновение они заслужили наказание. Всех пленных индусов после битвы предать мечу, дабы им не пришло в голову напасть после на наше победоносное войско. Пусть солнце скроется в тучах пыли, а звезды померкнут от блеска подков наших коней. Вперед!
- Олга, вам плохо? – вернул ее из темноты голос Махавира.
- Да, что-то голова закружилась. Видимо сказался перелет, смена климата, влажность. Ничего, мне уже лучше. Не волнуйтесь.
- Хотите воду?
- Да, спасибо, не откажусь.
Махавир протянул ей бутылку воды. Ольга открутила крышку и с жадностью начала пить. Стало легче. В машине было тепло, и одежда хоть и оставалась мокрой, но уже не доставляла такого неудобства. В голове еще звучал громкий суровый голос Амира Темура, но сознание уже практически прояснилось. Ольга помотала головой, окончательно избавляясь от звона в ушах и головокружения. Махавир глянул на Ольгу, и показал рукой вперед:
- Мы въехали в город. Вы знаете, Дели называют столицей семи империй. Здесь находится, как это правильно сказать? Много, нет боле шестидесяти тысячпамятников, которые были сделаны несколько тысяч лет обратно
- Назад, - поправила Ольга.
- Понял. Сам город был построен много тысяч лет назад до нашей эры. Несколько раз его разрушали, сжигали, терли с лица земли. Я правильно говорю?
- Стирали с лица земли. Так говорят.
- Да, стирали. Но город раз за разом восставал из золы.
- Из пепла.
- Пепел, это зола.
- Да. Но так говорят.
- Хорошо. Я запомню. Боле четырех веков Индией правил Великий Могол, после британцы. И только с 1947 лета, по вашему календарю, если я правильно запомнил, Индия стала свободной и независимой.
- Великий Могол, это кто?
- Вы не знаете? Правитель Ферганы - Бабур основал Могольскую империю. После него, когда он умер, был второй Великий Могол — падишах Хумаюн, потом Шах-Джахан. Но в середине 19 века, мне сложно считать ваш годы, - пояснил он, - британский генераль Вильсон взял штурмом город и забрал в плен Великого Могола и весь его семья. На этом правление Великого Могола закончилось. Началось правление британи. Но, теперь Индия независимая, свободная страна. Нас знать весь мир. Наш товар, фильмы, песня, любят в России, я знаю. У меня есть бизнес в Москве.
- А чем вы занимаетесь? Если это не секрет.
- Всем. – Рассмеялся Махавир. – В Москве у меня фармацевтика бизнес. Продаю вам субстанций для изготовки лекарств. У меня есть небольшой завод.
- Изготовления, - поправила Ольга, - Дождь прекратился.
- Да, сейчас неудачное время для туризм. Сезон муссонных дождей. Еще месяц дожди будут идти каждый день. Влажность и жара, очень тяжело переносятся людями, не привыкшими к такой погоде.
- Людьми, - снова поправила Ольга.
- Спасибо.
- Вы очень хорошо говорите по-русски.
- Я пять лет учился в МГУ, а сейчас у меня в Москве бизнес. Детство я каждое лето отдыхал в Самарканде. Там жил моя бабушка.
Ольга вздрогнула, и подумала – опять Самарканд, опять Узбекистан. Недаром мне показалось, что он не чистый индус. Что это, совпадение? Или опять «проделки» Тамерлана?
- Она была узбечка?
- Украинка. Приехал туда по…, как это? Пределе…, разпределе..
- По распределению.
- Да. У нас так не работают. Это как рабство. Нельзя уехать. Нельзя работать, где хочешь.
- Сейчас уже такого нет. Кстати, это было совсем неплохо. По крайней мере, была гарантированная работа, и не было безработных.
- Любое рабство, даже если оно кормит, не есть хорошо.
- А вы спросите об этом у тех вон людей, которые сидят под деревьями, на земле, практически голые. – Она кивнула в сторону обочины.
- Это старый Дели, Пахаргандж. Район нищих. Скоро мы приедем в Нью-Дели, и вы увидите настоящий Дели.
Ольга подумала, что человеку, имеющему завод, и как видимо не один, никогда не понять психологию бедного человека. И поэтому не стала дальше развивать эту тему.
- И, что ваша бабушка?
- Бабушка, в тот год был молодой девушка. Она встретил моего деда, он был тоже молодой узбек, вышл замуж. Родил три детей. Один из этих детей, потом стал моей мамой. Дедушка умер. Бабушка остался жить в Самарканде. Мой отец приехал учиться в Ташкент в медицинский институт из Дели. Мама тоже учился там. Они полюбить друг друга, женились и уехари, уехали жить в Индию. Поэтому, видите, сколько кровь текет у меня?
- Течет.
- Течет. Я знаю, что папа вашей мамы тоже был узбек. Так, что мы с вами родственник. В нас течет часть кровь одного народа.
- Все люди на земле родственники.
- Согласен. Ну, вот мы въехали в сердце Дели. Здесь располог…, расположился резиденция президента, министерства, штаб-квартиры ведущих политик, редакции газет, дипломатические представительства государств.
- Впечатляет.
- Да у нас красивый город. Здесь живут много миллионов людей. Ну, вот мы и приехари.
Они въехали в железные кованые ворота, и Ольга ахнула. В красивом, цветущем парке стоял дворец из белого камня с позолоченными колоннами, башенками, балконами. Этот огромный четырехэтажный дворец, в представлении Ольги, просто не мог быть жилым домом. В нем должно быть ни как не менее 40 комнат. А она еще боялась стеснить его семью, отказываясь от проживания.
- Какой красивый дом!
- Спасибо. Я тоже люблю свойghar. Дом. Пойдемте.
Они вышли из машины и быстро поднялись по ступенькам наверх. Махавир открыл дверь, и пропустил Ольгу внутрь. Навстречу им быстрым шагом шла молодая женщина лет тридцати, в ярко-желтом сари. Черные, блестящие волосы разделены на пробор, закручены сзади узлом, посредине золотое сердечко на цепочке. Между бровей нарисована большая красная родинка. Большие карие глаза светились теплом и радостью. Она подошла к ним, сложила ладони лодочкой у груди, и произнесла:
- Namastenamashkar!Meranaam…
Махавир остановил ее жестом, и повернулся к Ольге:
- Она не знать русского языка, и на английском тоже говорить плохо. Не хочет учить язык бывших колонизаторов. Я переведу. Она, говорит – здравствуйте. Меня зовут Мадху. Ее имя переводится, как сладкая.
- Очень приятно. Я, Ольга. Красивое имя у вашей жены. – Ольга повернулась к Махавиру, - и имена у вас похожи.
- Разве? Не думал. У меня есть еще два дочери - Taara и Mаhаbbаt. Тара это звезда. А Махаббат это любовь. Им 15 и 12. Сейчас они с визитом, нет, как это? Отдых в Америке. Поэтому кроме нас женой и слуг в доме никого нет. Вам будет здесь удобно.
- Спасибо.
Махавир повернулся к жене, и начал что-то быстро говорить. Она закивала, потом повернулась, и быстро пошла вглубь дома. Вскоре появился молодой мужчина в белых просторных штанах, рубахе на выпуск и длинном жилете. Он забрал Ольгины вещи, и быстро пошел вслед за хозяйкой. Махавир повернулся к Ольге:
- Мадху пошла вперед, смотреть, как готова комната. Идемте.
Они шли по холлу, Ольга крутила головой во все стороны и ахала про себя. Кругом цветы, светильники, дорогая мебель, статуи, вазы. В центре холла небольшой фонтан. Ольга подошла, подставила руки по струйки воды, и увидела рыб плавающих внизу.
- Ой, как здорово!
- Нравится?
- Да.
- Идемте вверх. Ваша комната на втором этаже.
Они поднялись по мраморной лестнице наверх, и вошли еще в один круглый холл, с тремя кремовыми колоннами в центре. Дверь в одну из комнат была открыта. Они зашли именно туда. Мадху стояла посреди комнаты, и давал распоряжения невысокой худенькой, смуглой девушке. Убранство комнаты поразило Ольгу. Это была комната принцессы, никак не меньше. Светлая, выдержанная в бежево-розовых тонах. Огромная кровать стояла в центре комнаты на возвышении и была накрыта воздушным балдахином сверху. Три окна. Балконная дверь. Белая мебель с позолотой. Розовая люстра в виде орхидеи. Такие же бра, развешанные по стенам. Оттоманка, кресла, диваны, столики, все радовало глаз. Не было ничего яркого, темного, грубого, кричащего. Махавир прервал ее молчание и созерцание.
- Нравится?
- Очень.
- Вот и хорошо. Расположай…, располагайтесь. Ванная комната за этой дверью, а гардероб за той.
Ольга с недоумением посмотрела на Махавира.
- А где здесь двери?
- Махавир рассмеялся.
- Да вот же! – он показал на гобелены в стене.
Ольга подошла поближе и увидела, что это действительно не вставка, как казалось, а дверь. И стрекоза, сидящая на гобелене, это не украшение, а дверная ручка.
- Халат и все там. Через час я зайду, и пошли обедать. – Они с женой и служанкой вышли.
Ольга осталась одна. Она поискала глазами свою сумку, но не нашла. Заглянула в гардеробную. Вещи уже весели на плечиках, а белье лежало стопкой на полках. Ольга покачала головой, и подумала – ничего не скажешь, быстро сработано. Она взяла нижнее белье, и пошла в ванную комнату. Ванна тоже уже была набрана. Шапка пены высилась, чуть ли не до краев. Ольга потрогала рукой воду. Вода была в самый раз и не холодная и не горячая. Ванная комната была выдержана полностью в бежевом тоне. И даже банный халат висел на крючке именно бежевого цвета. Ольга быстро разделась, села в ванну и блаженно зажмурилась. Тепло медленно проникало внутрь тела, согревая каждую клеточку. Ольга положила голову на прорезиненную подушку, перекинутую внутрь, и расслабилась. Голос Амира Темура зазвучал в голове громко и резко. Ольга дернулась, но глаза открыть не смогла. Тело не слушалось ее.
В каждой из завоеванных мною стран я насаждал, иногда насильно, правосудие, и был справедлив, как ни один властитель мира. Да, много крови пролилось на улицах Исфагана, и воды реки Зенде-Руда вышли из берегов из-за пролившейся крови, но если повар готовит еду для большого количества людей, и режет для этого барана, у него и руки и нож всегда в крови. Но, ведь о поваре судят по приготовленному обеду, а не по крови на его руках, ноже и столе. Для своего народа я всегда делал добро. Я сделал свою страну богатой, процветающей и могущественной. Всего этого нельзя достигнуть не пролив крови, порой и невинно убиенных. Но, в каждом человеке живет дух противоречия. Даже самый трусливый раб, вопределенных обстоятельствах, может выйти из повиновения, стать храбрым до безрассудства, и перегрызть горло своему хозяину. Поэтому я дал распоряжение уничтожить всех плененных индусов…
Ольга очнулась от стука в дверь. Она открыла глаза и резко села. Из-за двери послышался женский голос:
- Miss, atallofyouwell?
-Yes, everything is OK.
- For you wait by a dinner.
- Thanks. I shall be in fifteen minutes.
Глянув на часы, она с удивлением поняла, что пролежала в ванне больше получаса. Вода практически остыла. Ольга покачал головой, и подумала, что так и утонуть недолго. Она уснула в воде! Ничего себе.
Она быстро обмылась, вытерлась насухо, подсушила феном волосы, накинула халат, и вышла в комнату. Пока одевалась, думала, что ей пытается сказать Повелитель? Создается впечатление, что он оправдывается. Почему? Кто она такая, чтобы он перед ней оправдывался? Он великий Тамерлан, покоривший столько народов и стран. Понятно, что этого нельзя сделать, не причинив никому горя, боли и зла. Почему он привел ее сюда, в Дели. А, то, что это именно он привел ее сюда, она уже не сомневалась. Значит, ему это зачем-то надо. Получается, все возвращается обратно? Что она теперь должна сделать для него? Извиниться перед индусским народом? Или снова искать что-то? Или сделать что-то? Что? Теперь она будет чувствовать, видеть, слышать за Повелителя? То есть опять две жизни, только теперь ее личная и жизнь Тамерлана? Да, весело-о-о.
Так размышляя, она оделась, чуть подкрасила губы и вышла в холл. Там ее ждала служанка, которая проводила в столовую, в которой за большим празднично накрытым столом уже сидели Махавир и Мадху. Столовая была большая, светлая, все было выдержано в лимонном цвете. На столе стояли блюда с едой. Ольга села к столу и Махавир начал показывать, и объяснять ей:
-Это блюдо называется Чили панир. Его делать из сыра - панир. Резать сыр на кусочки, обжаривать в растительном масле, и заливать соусом из сладкого зелёного перца. Надо есть обязательно. Вкусно. У нас еще очень вкусный хлеб. Есть надо каждый. Это Пулка - лепёшка обжаренная на сковорода и потом, как это будет на русском? Надутая? Нет, раздутая на огне.
Ольга глянула на огромную тонкую лепешку в виде дыни, и пожала плечами:
- Честно говоря, не знаю. И так, наверное, правильно и так. Скорее, все же раздутая. Надувают мяч, шины, шарик. И обычно чем-то.
- Русский язык очень сложный. Столько значений одного и того же слова. Все время путаюсь. Особенно с окончаниями. А вот этот хлеб звать парата. Он сделается из слоев теста, смазанных гхи. Это пышный слоёный хлеб. В него еще добавляют топлёный масло. Очень вкусно. А это парата но с сыром и листьями мяты. А та с мясом и тмином.– он сопровождал рассказ, указывая то на одно, то на другое блюдо. - Это свежий овощи, а это жареный овощи. Они жарятся в собственном соку, без масла. А на горячее у нас сейчас курица в соусе Кормо, плов бирани с мясом и овощами и баранина в имбирном соусе.
Ольга замахала руками:
- Я так много не ем. Мне неудобно, что вы столько наготовили.
Махавир рассмеялся:
- Не перживайте. У нас всегда такой обед. Мы любим вкусно кушать. Бирани, это официальное блюдо, оно есть всегда на столе. Правда, мы меняем его с Пулао, который готовится на топленом масле со специй, орехи, травами, изюмом, овощами, либо с Кхир–это сладкое блюдо, похожее на ваш рисовый пудинг, приправленный кардамоном.
- Вы так хорошо разбираетесь в приготовлении еды?
- У меня два big, больших ресторана в Дели.
- Тогда все понятно. Давайте пробовать.
- Я предлагай вам выпить водка. У меня есть Русский стандарт. Либо есть все с жгучий перцем. Вы не привычны к нашей климат, и кушаньям. Здесь сейчас большой влажность, сезон дождей, и в воздухе много всего летит.
Ольга махнула рукой:
- Давайте водку. Я, правда, ее пью редко, но перец ем еще реже.
- Я знаю русский правило - нельзя пить,если ты один. Так пьют э…, пяницы. Поэтому, выпью с вами.
- Пьяницы.
- Да, да. - Он налил из графина водку, Ольге в 100 граммовую рюмку, себе в бокал, и пояснил: - я так и не научилась пить водку чистой, как в России. Пью с тоником. Вам добавить?
- Нет, я лучше так. – Они чокнулись и Ольга резко выдохнув, выпила.
Мадху смотрела на нее во все глаза, и даже непроизвольно прикрыла рукой рот. Махавир что-то резко сказал ей, и она, опустив глаза, быстро начала есть.
Махавир развел руками:
- Наши женщина не пьют алкоголь, поэтому она так удивился.
- Я у вас первая гостья?
- Из Европы, да. Мужчин из России, Европы, Америки, было много, а женщин вы первый. Бизнес мужское дело.
- Спорное заявление. У нас сейчас очень многие женщины занимаются бизнесом. И довольно успешно занимаются.У вас запрет на спиртное? Или только для женщин?
- Мы вообще мало пьем спиртной. Жара. Греться, как в Москве не надо. Но, пусть это вас не смущает. Вам можно и даже нужно.
Ольга начала есть. Вкус еды был своеобразный, очень много специй. Поэтому она попробовала всего понемногу, и попросила чай. В голове немного звенело, тело стало тяжелым, начало клонить в сон, поэтому она, пытаясь стряхнуть сонливость, начала расспросы.
- У вас такой большой и красивый дом. Вы удачливый бизнесмен, как я поняла из разговора. Не обидитесь, если спрошу, как вам удалось стать таким успешным?
Махавир улыбнулся.
- Благодаря моя Мадху. Она из очень знатной и богатой семья. Единственный наследница большого состояния. Ее корни (он сделал ударение на последнюю букву), уходят к Правителю Канауджа Дехлу. Свое название Дели получил в его честь. То есть в моей жене текет, как у вас говорится царская, синяя…, нет, не так, голубая кровь. К сожалению, так вышло, что теперь только мой жена и мой дети являются прямым потомкам этого знатного рода. Нет, не так, один жена, так как я, то есть отец наших детей, метис. А до меня в их род был только «чистые» индусы. И мой дети уже имеют мешаную кровь, не голубую. Мой отец из богатой, но не знатной семья. Правда, мой дед, по мама, узбек имел какой-то отношений к великому Тамерлану. Но у нас это нельзя говорить. Здесь, в Дели, это имя табу. Он принес много горя индийскому народу и городу тоже. Город был передан огню, и разрушен до оснований. Если бы был жив родители Мадху, они бы не позволил ей стать моей махаббат – любовью и женой. Они погибать вместе с сестрами и братьями Мадху в авиационной катастроф на отдых в Майами. Лететь на легком самолете, и попасть в грозу. Там сейчас наши дети. В муссон в Дели плохо.
Ольга про себя ахнула, и подумала: - вот и разгадка, почему я здесь, в этом доме. Мадху, последняя из рода Дехлу, а Махавир, получается вообще мой родственник. Надо было приехать на край света, чтобы встретить здесь пусть и далекого, но все же родственника. Как интересно устроена жизнь. Когда-то очень давно, предок Махавира разрушил город, заложенный предком Мадху. А теперь эти двое муж и жена и у них растут общие дети. Но я - то, с какого боку в этой истории? Какая моя роль во всем этом?
Махавир тронул Ольгу за руку, привлекая к себе внимание.
- Мне очень хотелось встретить с вами. Алекс никогда не говорить мне, что у него жена на часть крови узбечка. А тут, когда он попросить встретить вас, и взять над вами… пригляд.
- Шефство.
- Как? Шеф – начальник. Начальство над вами?
- Так говорят.
- ОК. Шефство. Алекс сказал, что вы быть недавно в Узбекистане, и, что в вас есть кровь моих предков. Мне очень захотелось увидеть, и спросить вас об этом.
- Что вы хотите узнать?
- Может, побежали на террасу? Выпьем кофе там.
- Пойдем. С удовольствием.
Они встали из-за стола. Махавир что-то сказал жене, она закивала головой, и быстро вышла. А они направились в одну из дверей, и вышли на большую террасу, утопающую в цветах и растениях. Она была застеклена с трех сторон. Двери тоже были из стекла, и раздвигались. Сейчас они были закрыты. Посреди террасы стоял большой круглый стол, на нем лежали салфетки из бамбука. В левом углу мягкий кожаный диван и кресла с маленьким журнальным столиком, и пуфики под ноги. Справа плетенные кресла качалки и небольшой стеклянный столик.
- Дождь, сыро, поэтому дверь открывать не станем. Где вам удобно сесть?
Ольга улыбнулась: - присесть, наверное, в кресло. После такого обильного обеда, качаться, желания как-то нет.
- Присесть. Хорошо. Давайте в кресло.
Ольга с удовольствием плюхнулась в мягкое, обволакивающее тело кресло, положила ноги на пуфик, и удовлетворенно вздохнула. Вошла с тележкой служанка. Быстро выставила на столик свежие фрукты, засахаренные фрукты, налила кофе, и вышла.
-Так, что вы хотите узнать?
- Что вы знать о своих родственниках в Узбекистане?
- Практически, ничего.
- Почему?
- Моя мать родилась вне брака. Деда я никогда не видела.
- А когда вы была в Узбекистане, вы не хотел, с ними встретиться?
- Зачем?
- Ну, если вы полетел туда, значит, у вас это желание все же находилось.
- Было, - поправила Ольга. – Нет, я полетела туда совсем с другими намерениями, но когда была там, действительно подумывала о том, чтобы найти деда и родственников. Но, потом, отказалась от этой затеи.
- Почему?
- Это долгая история, и личная.
- Извините. А как фамилия вашего деда? Просто я хочу знать, а вдруг в нас текет одна кровь?
Ольга про себя усмехнулась. Она и так знала, что это так. Если, как он говорит, имеет отношение к Тамерлану, то они пусть и далекие, но все же родственники. Но, зачем он так упорно расспрашивает об этом? Или у нее снова начинается психоз, по поводу преследования? Этому индусу тоже нужен рецепт долголетия Амира Темура?
- Течет. В Узбекистане живут миллионы людей, так же, как и в России и в Индии. Вы считаете, они все родственники? Честно говоря, я не помню фамилию. Моя мама, скорее всего, знает.
- Неужели вам не интересно знать о своих предаках? Я очень люблю заниматься копанием прошлого. У меня есть альбом. Сейчас я вам его показать.
Ольга не стала поправлять его. Ее все больше напрягал этот разговор.
- Спасибо. Может, в следующий раз? Я, устала после перелета. С вашего позволения пойду в свою комнату
Махавир всполошился.
- Извините. Я не подумал. Конечно, надо отдыхать. Будем разговаривать завтра. Я вам буду показать Дели. Мы обязательно поедем в храм Шивапур, он находится близко от Пуны. Там можно увидеть чудо. Храм был строен, в честь мудреца Камара Али. Во дворе храма, лежит Big...,большой камень. Когда 11 человек, становятся круг возле этого камня, придставляют указательный палец к камень, и начинают петь "Камар Али дервиш", камень поднимается. Если даже один из их перестанет петь или уберет свой палец, камень сразу пает.
- Спасибо. Обязательно поедем. До завтра.
- Вы не будите ужинать?
- Нет. Если можно, мне в комнату пусть принесут горячий чай и фрукты.
- Да, конечно.
Ольга встала, и направилась с террасы в дом. Она вернулась в свою комнату, разулась и легла на кровать, вытянув ноги. Мысли метались в голове, заставляя ее хмуриться.
- Надо было не соглашаться останавливаться в этом доме. Пусть в отеле не так прекрасно и безопасно, зато спокойно и никто не лезет со своими разговорами. Может, я не права, и Махавир действительно просто интересуется своими предками? Может, ему приятно иметь много родственников. Тем более, он дружит с Алексом. Но, что-то подсказывает мне, что все не так просто. Меня опять ведут. Пока не понятно зачем. Ведь не для того же, чтобы оправдаться передо мной за гибель города и людей? Кто я такая, чтобы Повелитель передо мной оправдывался? А, может он через меня хочет донести это до индусов? Нет, ерунда. Каким образом это можно сделать? Выйти на площадь и сообщить всем? Рассказать Махавиру или Мадху? И, что? Прошли века. Сделанного назад не вернуть, а любые слова, всего лишь слова. А если, завещание Амира Темура где-то здесь? Я ведь его так и не нашла. Все, что я нашла, это что-то вроде заповедей, по которым жил сам Повелитель, и хотел, чтобы жили другие. Нет, ради них, он не стал бы «городить огород» и устраивать такую секретность с разными странами, с передачей из века в век ларца с распоряжениями. Значит, первый раз, это был отвлекающий маневр. Типа проверки, выдержу я или нет. Все эти страны, родственники, преследователи. Это была «пустышка». А именно сейчас начинается то, ради чего все и затевалось? Чего я ломаю себе голову? Проблемы надо решать по мере их поступления. Вот так и буду делать. А сейчас все мысли вон! – Она закрыла глаза, повозилась, устраиваясь удобнее, и уснула. Что это?.
У ручья, быстро спешащего по камням куда-то вниз, сложив руки на груди, устремив свой взор на небо, стоит Амир Темур. Он говорит, но к кому обращается непонятно.
- Человек не знает возможностей своего тела и разума. Не работает над ними. А они бесконечны. Человек может вынести многое из того, о чем даже не подозревает. В юности мне прочили короткую и бесславную жизнь и скорую смерть. Но, я живу и мое имя известно далеко за пределами моей страны. Да, у меня хромая нога и сохнет рука, но я заставляю свое тело и разум трудиться, превозмогая боль, и они подчиняются мне. Человек может заставить свое сердце не биться, он может обходиться без еды и питья много дней и ночей. Может терпеть нечеловеческие муки. Может читать чужие мысли. Заставить другого подчиниться твоей воле без угроз и принуждения. Увидеть будущее и прошлое путем усилия над разумом. Заставить свои органы делать то, что хочет твой разум. Но человеку проще не знать этого, а жить как этот ручей, плыть туда куда все, по течению, биться о камни, но не делать ничего для того, чтобы поменять русло. Хотя рядом ровная земля и песок. Да, песок может поглотить воду, и она вначале будет уходить в песок, исчезать бесследно, но, в конце концов, песок насытится водой, и тогда на этом месте может образоваться река или большое озеро. Ты понимаешь, о чем говорю? Что хочу сказать тебе.
- Miss, miss, excuseme…
Ольга открыла глаза и резко села.
- Что? В чем дело? Вы кто?
Сознание начало проясняться, и Ольга вспомнила, где она. Девушка-служанка смущенно показала рукой на поднос с едой.
- Dinner,miss.
- Спасибо.
Девушка быстро присев, выскочила за дверь. Ольга встала с кровати, и подошла к столику, на котором стоял поднос. Махавир, видимо решил не нагружать ее на ночь местной кухней и экзотическими блюдами. На подносе стоял чайник с горячим черным чаем. В вазочке был налит мед. На тарелке масло, два вида сыра, лепешки, хлеб и в вазе фрукты – бананы, яблоки, апельсины. Ольга почувствовала голод. Она села в кресло, стоящее рядом, налила в блюдце чай, намазала хлеб маслом, сверху полила несколькими ложками меда, и с удовольствием вонзила зубы в бутерброд. Она любила именно такой завтрак или ужин, но обязательно с горячим душистым чаем. Съев три бутерброда, и выпив три блюдца чая, она удовлетворенно откинулась на спинку кресла, фрукты она решила съесть позже, и начала вспоминать слова Повелителя.
Он что-то говорил о возможностях человеческого организма. Недавно мне, практически тоже самое,говорил и демонстрировал дед Азамат. Он учил меня «договариваться» со своим организмом. Я пробовала, но как-то безрезультатно. Хотя, я читала о людях, которые ходят по стеклу, гвоздям, сидят под водой по 5 минут. Правда, зачем они это делают непонятно. Стук в дверь заставил ее прекратить разговор с собой.
- Да.
- Можно? – в дверь заглянул Махавир.
- Да, конечно, входите.
- Ужин ели?
- Да, спасибо, очень вкусно.
- Может, дать чего-нибудь другой? Мяса, горячее?
- Нет, нет, спасибо. Попозже я еще съем фрукты.
- Я зашел, чтобы узнать на счет дня, который будет завтра.
- Завтрашнего.
- Что бы вы хотели видеть в первую очередь?
- Пока не решила. Но, вы не заморачивайтесь по этому поводу.
- Что значит, заморачивайтесь?
Ольга рассмеялась: - извините, это так называемый молодежный сленг. Означает, не беспокойтесь, не утруждайтесь, не напрягайтесь.
- Понял. Не волнуйтесь, мне это не будет труда, наоборот. Знаете, я хотел бы показать вам индусскую свадьба, это очень интересно. Нас как раз завтра пригласил наши друзья. И нашу мировую знаменитость ПраладДжани. Слышали о нем?
- Нет.
- О, о нем знать весь мир. Значит, вы должен увидеть его обязательно.
- И чем он так знаменит?
- ПраладДжани ничего не ест, и не пьет, и выглядит очен хорошо. Его смотрел, проверял самый известный в мире врачи и ученые. Делал это круглосуточно, ставил телекамеры. И все они подтвердили, что ПраладДжани действительно живот без еды и воды. А здоровье у него прекрасное. Объяснить это не может никто.
Ольгу бросило в жар. Но, она постаралась не показать своего смятения.
- А он сам что-то говорит?
- Да. Он говорит, что в восемь лет ему было, как это? Ви-де-ние богини, которая благословила его. С тех пор он живет в пещере, постоянно присутствуя в состоянии "самадхи". Транса.
- Да, это очень интересно. Мне хотелось бы его увидеть, если это возможно.
- Возможно. Значит, завтра после завтрака мы едем к пещере, а после обеда идем на свадьбу.
- Договорились.
- Доброй ночи.
- Доброй.
Махавир вышел. Ольга легла на кровать и задумалась.
- Вот к чему был весь этот рассказ, во сне, про возможности организма. Видимо, мне зачем-то надо встретиться с этим сверхчеловеком. Так, я могла бы к нему и не поехать. Зачем мне смотреть на какую-то мумию в трансе? А теперь поеду обязательно. Если там ничего не произойдет, значит, буду просто отдыхать, смотреть город, ходить на свадьбы вместе с Махавиром. Но, мне все-таки кажется, что у меня здесь другая миссия.
Зашла девушка служанка и быстро убрала со стола, оставив на нем только фрукты и бутылку с питьевой водой.
Ольга включила телевизор, но через пять минут, попрыгав по каналам, выключила. Напрягаться с переводом не было ни сил, ни желания. Английский хоть и был сносный, но все же в базовом варианте. Она взяла со столика журналы, полистала их, но тоже отложила. Ее немного подмораживало. Видимо все же схватила простуду, когда в мокрой одежде сидела в машине под холодным кондиционером.
А завтра будет напряженный, длинный день, подумала она. Значит, надо ложиться спать. Может, завтра утром, после сна, все нормализуется. Сейчас бы выпить чашку другую горячего крепкого чая с малиновым вареньем. После укутаться, пропотеть. Но, чай забрали, а малиновое варенье у хозяев вряд ли есть. Идти, просить снова горячий чай? Лучше не надо. Еще разохаются и никуда завтра не возьмут с собой. Чай с медом выпила? Выпила. Сейчас еще пару апельсинов съесть и все будет нормально. В апельсинах много витамина С. А витамин С борется с простудой и вирусами.
Ольга очистила апельсины, надавила в стакан сок, и залпом выпила. Потом разделась, забралась в кровать, сжалась в комок, и закрыла глаза. Расслабившись, она попробовала «договориться» со своим организмом. Она уговаривала, убеждала, «стращала» его заграницей и чужим домом, дышала солнечными лучами, заполняла ими весь организм. Выдыхала простуду. От всех этих манипуляций у нее закружилась голова, тело начало звенеть, и гудеть, как телеграфный столб, стало трудно дышать, и она провалилась в темноту.
Глава 3
Проснулась она от солнечного луча, бегающего по лицу. Тело было легким, отдохнувшим. Нигде ничего не болело, не кололо, не морозило. Ольга села, потянулась, глубоко вздохнула, и улыбнулась. Получается, действительно самовнушение работает и Амир прав, что человек мало того, что не знает свои возможности, но главное не хочет знать о них. Ольга вдруг осознала, что впервые за долгое время, она спала эту ночь без сновидений, не просыпаясь, хотя до этого вставала не менее 3 раз за ночь.
Она встала, пошла в ванную комнату, приняла душ, почистила зубы, расчесала волосы, надела легкий сарафан и вышла на балкон.
Горячий влажный ветер заставил ее на мгновенье зажмуриться. Дождя не было, но утро было пасмурным. Воздух тяжелый, тягучий, сырой. Ольга вернулась в комнату, и увидела в ней Махавира, который, стоя у ванной комнаты и что-то громко говорил. Увидев Ольгу, он замолчал, потом растерянно улыбнулся.
- Доброе утро. Извините, я порешал, что вы принимаете душ.
- Решил, - поправила его Ольга. – Нет, я уже успела это сделать, и вышла на балкон посмотреть, что там с погодой, чтобы правильно одеться.
- Правильно? – Махавир нахмурил лоб, - а, это по климату?
- По погоде.
- Хотите, могу предложить вам сари. Материал легкий, удобный.
- Спасибо. Но в нем надо уметь ходить. А мой сарафан не подойдет?
Махавир замялся, потом пробормотал: - Красивый и вам очень идет, но для свадьбы немного не нарядный.
- Ой, простите, я забыла, что мы идем еще и на свадьбу. Я запомнила провашего уникума, который живет без еды и воды. Хорошо, давайте сари попробуем. Это даже интересно.
Махавир заулыбался, закивал, и быстро вышел из комнаты. Буквально через минуту он уже вернулся с коробкой.
- Примерьте.
Ольга взяла коробку и зашла в гардеробную. Сари состояло из обтягивающей блузки, типа футболки, но из тонкого мягкого материала, ярко бирюзового цвета и длиной узкой юбки синего цвета с блестками, к которой с правого боку была пришита ткань размером метра в 3 чуть более светлая. Видимо это был европеизированный вариант, для таких неумех, как она. Ольга скинула сарафан, натянула все это на себя, обернулась материалом, и посмотрелась в зеркало. То, что она увидела, поразило ее. Сари преобразило ее до неузнаваемости. Неужели эта соблазнительная, с четко очерченной грудью, гибкой талией, ярко синими глазами девушка – она? Портили образ только волосы. Каре до плеч не шло к этому наряду. Ольга достала ободок. Стянула волосы резинкой, надела обод и удовлетворенно выдохнула: - то, что надо!
Махавир, увидев Ольгу, одобрительно заулыбался и быстро вышел. Ольга растерялась. Неужели, что-то не так? Махавир вернулся буквально сразу же. В его руках Ольга увидела большой бархатный футляр, который он протянул ей.
- Это наваратна. Девять драгоценностей, которое обязательно должно быть у каждой индийской женщины. Это амулет. Он хранит, и защищает хозяйку.
Ольга взяла, открыла его, и ахнула:
- Я не могу это взять! Здесь же очень дорогие камни: изумруд, алмаз. А если я это потеряю?
- Это вам в подарок. Здесь алмаз, рубин, изумруд, коралл, жемчуг, сапфир, гранат, топаз и кошачий глаз.
- Нет, нет, - замахала Ольга руками, - я не возьму. Если это надо для свадьбы, то давайте, как туда приедем, я это все надену, а потом сразу, как выйдем, отдам вам.
Махавир внимательно посмотрел на нее, и произнес:
- Примите этот подарок. Он защитит вас от злых,плохих людей, от тех неприятность, с которым вы можете столкнуться здесь. Поверьте мне, я знаю, что говорю.
Ольга поняла, что ее снова включили в какой-то процесс, смысла и цели которого она пока не понимает. Она, молча, взяла драгоценности и надела на себя. Махавир облегченно вздохнул.
- Завтрак на террасе. Я распорядиться приготовить европейский завтрак. День будет серьезный, поэтому надо, чтобы вы чувствовать себя и внешне и внутри комфор.
Мадху встретила их улыбкой. Что-то быстро сказала мужу и вышла. Махавир пояснил:
- Она сказала, что вы прекрасны. Пошел, распорядиться по дому, пока мы завтракаем.
На террасе было прохладно, работали кондиционеры, окна в сад были закрыты. На столе стоял кувшин с апельсиновым соком, блюдо с сыром, ветчиной, выпечка, джемы, фрукты, тосты. Ольга выпила стакан сока, и съела две булочки с джемом и сыром. Есть не хотелось совсем, но кто знает, когда придется обедать, а главное, что.
К машине они спустились на лифте вниз. Мадху, как ее не уговаривала Ольга, села на заднее сидение, а Ольга рядом с Махавиром. Махавир пояснил:
- Я буду служить для вас гидом.
Они ехали более двух часов, и все это время Махавир говорил, рассказывал, показывал, пояснял. Дели поразил Ольгу своими размерами, красотой, многолюдьем. Коровы лежали на проезжей части, и все машины объезжали их. Оказалось, корова в Индии священное животное. Полуголые люди, практически черные, в набедренных повязках и чалмах что-то кричали, и размахивали руками у небольшого двухэтажного здания. Махавир сказал, что это безработные, требующие работу. А здание, это центр занятости. Йоги, сидящие на картонных коробках или прямо на земле в позе лотоса и погруженные в себя, выглядели, застывшими мумиями. Богатство и нищета. Огромные особняки и хижины, покрытые чем-то вроде камыша. Женщины с нарисованными на лбу красными и черными родинками. Ольга обратила внимание на людей в повязках на лице, и спросила Махавира:
- Они боятся инфекции или радиации, как японцы?
Махавир покачал головой:
- Нет. Эта люди проповедуют религию, который называется Джайнизм. Это, наверное, самый мирный религия на земле, и она расселилась на всей территории Индии.
- Распространилась.
- Да, распространилась. Эти люди проповедуют бережное отношение к любой жизни, к любым животным, нет..., живым существам. А повязки они носят, чтобы случайна не скушать насекомое, иначе они лишат его жизни. Вы заметил у них в руках метелки?
- Да, я даже вначале подумала, что это дворники, которые метут тротуары.
- Нет, они метут дорожную пыль, чтобы никого не раздавить при шаге. Поэтому, эти люди никогда не... как это? Не ездют на транспорте, ведь в этом случае они не могут проконтролить возможность наезда на любое живое существо и насекомое.
- Маразм. Извините, но я считаю, что это уже ненормально. Тогда получается, они должны не употреблять в пищу ничего из того, что растет и на земле, а не только животных. Ведь овощи, фрукты, зелень, это тоже все живое, пока их не сорвали.
- У растений нет мозг, чувств.
- Неправда! Растения тоже испытывают страх. Это доказано. Когда их трогают или срывают, они сжимаются.
Махавир растерянно пожал плечами:
- Не знаю. Может, вы и правы. Я не много знаю этой религии, поэтому, не могу вам точно все объяснить.
К пещере они подъехали практически в полдень. Махавир посмотрел на Ольгу.
- Сейчас Мадху пойдет, говорить с ПраладДжани, а мы ждем в машине.
- Почему? Здесь нельзя выходить?
- Можно. Просто на улице жарко и душно. Но, если хотите, то…
- Нет, хорошо, подождем здесь.
Мадху вышла. Махавир пояснил:
- Он редко с кем ведет беседы, но Мадху он не откожет. Она избранная.
Ольга, услышав это слово, вдруг почувствовала тремор, нарастающий внутри, тревогу, даже страх. Ей отчего-то захотелось уехать отсюда и прямо сейчас. И не просто уехать, а улететь домой в Москву, первым же рейсом. Ей отчего-то подумалось, что это последние спокойные, безмятежные минуты, которые она проживает в этой жизни.
- А сколько лет этому ПраладуДжани?
Махавир задумался, потом покачал головой: - Не знаю. Никто не знает.Но больше ста годов точно.
- Как это? У него же есть паспорт?
- Паспорт? Это?
- Удостоверение личности.
- Удостоверение личности надо бизнес человеку для поездок, обучения, оформления недвижимости. А ПраладДжани живет в пещере, никуда не едет, семьи нет.
- Ну, не знаю. Мне казалось, любой человек имеет хоть какое-то удостоверение. Иначе его просто не существует. Как он сможет доказать, что он это он и он жив?
- А ему не надо доказывать. Здесь, в Индии есть много таких pipl, людей, и даже семей, которые живут не близко от городов, по своим законам, со своим… как это? Порядком.
- Укладом. Какой-то пещерный век. Извините.
- Вы знаете, Ольга, индусы очень древняя цивилизация. Я не знаю, слышал ли вы, но весь лучший генофонд Земля находится именно здесь, недалеко от Индии, в священной гора.
- Что-то слышала, но приняла это за сказку. И где эта священная гора?
- Ну, об этом знать имеют те, кому это положено. Так бы, там бы уже никого не быть.
- То есть видеть, никто не видел, а знают все. Я и говорю, сказка. И про вашего сверхчеловека, если никто не знает, сколько ему лет, то как можно доказать, что он не ест почти семьдесят из них?
- Я же говорил, его исследовали медидикал, врачи. И потом там, в пещере, стоят телевизир камеры, Они снимают каждый его движение.
- Ну,телевидение существует недавно, не семьдесят лет. И пока не было камер, кто мог видеть ест он или нет? Простите за интимный вопрос, а в туалет тоже не ходит? То есть почки у него не работают, раз фильтровать нечего. Кишечник тоже атрофирован? Слезные железы, чем питаются? Слюна откуда? По-моему, это просто рекламный трюк, для привлечения туристов.
- Вы нервничать. Почему?
- Я? Ничего я не нервничаю.
- Неправда. Ложете. Я же вижу. Я привез вас сюда, чтобы показать индивидуум. Это же интересно. Всем любопытство и все. Никто еще не интересовал вопрос: про слюну и есть ли у него пазпорт.
Ольга решила не развивать эту тему дальше, так как сама не понимала, почему она прицепилась к этому возрасту и, почему так нервничает. Было ощущение, как перед экзаменом, когда неизвестно, какой билет вытянешь, что тебя спросят, и какой будет результат.
- Ну, мне все интересно. А можете мне рассказать о свадьбе, на которую мы поедим? Не хочется сделать что-нибудь не так, и подвести вас.
- Вы иностранка, и поэтому, что бы, не сделал, к вашему поступку в любом крае будет снисхождений. Теперь о свадьбе. Сегодня вы увидите ритал, нет, ри-ту-ал "гайехолуд". Это обряд восхвалений желтый цвета, который ассоциэшен с цветом солнца, и работает..., нет как это, служит символом верности. Все гости красят себе лоб, а потом обсыпают друг друга желтым порошком. После "гайехолуд" отец жених торжественным голосом перечисляет имена умеревших родственников этой семьи. Этим он как бы призывает их в свидетели, и передает, собчает духам предков, что их потомок женится. На свадьбе бывает 700-800 гостей, и pear..., то есть родители невесты должны их всех обеспечИть угощением и жильем.
- То есть девочку иметь в семье очень накладно?
- Что значит, накладно?
- Ну, дорого, проблематично.
- Да, наверное. Как – то не думал об этом. Каждый сторона несет свой расходы. Свадьба, это дорогой удовольствие в Индии. И потом, это традиций. Как и тысяч лет назад, традиций в Индии остались те же. Любой брак устраиваЕтся родителями жениха. Именно они ищут невесту своему сыну. После поиска знакомятся с ее родителями, договариваются о свадьбе.
- То есть ни невеста, ни жених даже не знают друг друга?!
- Жениху могут показать невеста, рассказать о ней, и он может, если совсем плохой результат, попросить родителей, искать ему другую невесту. А девушка не может этого. Родители решат ей приказать выйти замуж за человека, которого она не видела или мало видела, и она должен выполнить их волю.
- Ужас! Сейчас вообще-то 21 век. Люди в космос давно летают. Изобрели столько всего. Женщины есть и Президенты и Премьер-министры, и госсекретари.
- У нас тоже Индия долгое время правил женщина. Слышали такой имя - Индира Ганди?
- Конечно, слышала. Тогда вообще ничего не понятно. Она, что не могла отменить это средневековье?
- Это наши традиций, это наша жизнь. Мы к ней привыкали, и не считаем чем-то ужасно. Я сейчас и сам думаю такого же мнения. У меня растут дети. В молодости кровь играет, как вино, и легко сделать ошибка, выбрать недостойный спутник жизни. Влюбленный человек слепой. А семейный жизнь, это в первый очередь совместный работа по улучшению генофонда, преумножению достаток, воспитанию детей. И кто, как не родители могут сделать для свой детей этот выбор более правильно? Мне с женой повезло, но не у всех так бывает. И если бы ее родители был живы, они бы некогда не выдал ее за меня.
- Никогда. А я считала, что семейная жизнь это союз двух людей, которые любят друг друга, и не могут прожить друг без друга. А то, что вы называете браком, это коммерческое предприятие, созданное для качественного продления рода и накопления богатства.
- Любовь и уважение должен приходить с годами. Ты их должен заслужить своими поступками. А то о чем говорит вы, это влубленность. Она проходит, и очень быстро. Вы за мужем живете?
- Нет. И не была.
- Почему?
- Не встретила пока свою любовь. А по расчету, простите, не хочу. Противно.
- Европейский, русский женщины самостоятельны, и мало зависят от семьи, родителей. Поэтому и живут так, как считают нужно. Наши женщин привыкли полагаться на семья, родители, потом муж. Зато у нас мало нет развод. У вас же падает каждый второй брак. Дети растут без отцов. Это плохо. Очень плохо.
- Распадается. Кто бы спорил, что плохо.
- Вот видити, и вы со мной согласна.
- Только в этом. То есть у вас родители не делают ошибок? А если они подобрали, а невеста оказалась не такой, как они представляли? И потом ведь бывает между людьми полная несовместимость? Тебе просто неприятен этот человек и все. Как тут быть?
Махавир не успел ответить на ее вопрос. Дверца машины открылась, И Мадху что-то быстро сказала мужу. Махавир кивнул, и повернулся к Ольге: - нас ждут. Идемте. Договоримся… договорим на обратной дороге.
Ольге стало вдруг холодно, захотелось уехать, срочно, сейчас же, не выходя из машины. Махавир прав, она нервничает и очень. Но, деваться некуда. Раз приехала, надо идти.
Ольга выбралась из машины, и задохнулась от влажного горячего воздуха. Они пошли втроем вверх по тропинке, в гору. Махавир, что-то сказал жене, потом повернулся к Ольге:
- Мадху говорит, что сейчас он находиться в состоянии бодрствования. С ним можно говорить.
- А что это не всегда так?
- Ну, чаще он все же находиться в состоянии «самадхи», то есть транса.
- Значит, мне повезло, - пробурчала под нос Ольга, но Махавир ее услышал, видимо не понял ее подтекста, и ответил на полном серьезе: - да, нам повезло.
Минут через десять, они стояли у входа в пещеру. Возле пещеры было много народу, но полицейские не пускали никого, ближе, чем за двадцать метров. Ольга охнула про себя:
- Какой ужас! Сидеть на всеобщем обозрении, как обезьяна в зоопарке. Врагу такой жизни не пожелаешь. Бедный старик!
Увидев Мадху, полицейский пропустил их за ограждение. Они подошли к входу, и тут Мадху что-то сказала мужу, и отступила в сторону. Махавир, растерянно произнес:
- Мадху сказал, что мы не можем идти в пещеру. Мы ждать вас тут.
- Почему?
- Не знаю. Сам не понимаю. Мадху говорить, что Пралад, услышавши о вас, сказал, что ему надо с вами говорить наедине. Не отказывайтесь. Он сечас ни с кем не говорит. Значит, он будит вам говорить что-то важное. Он же ещё и сказитель. Предсказыватель. Видит будущее.
Ольга подумала про себя, главное, чтобы не прошлое, - а вслух сказала - ну, раз хочет сказать, значит надо идти.
Она смело ступила внутрь пещеры. В полумраке, она вначале толком ничего не могла разглядеть. Потом, когда глаза привыкли, она увидела, сидящего прямо на земле старца. Он сидел в позе «лотоса». На нем был халат, а на голове чалма. Длинные, практически белые волосы, достигали груди. Борода и усы закрывали большую часть лица. Он был практически бесплотный. Худощавое тело, ноги, руки, все было, как у двенадцатилетнего ребенка. Ольга, рассматривая его, наткнулась на внимательный, насмешливый взгляд, и смутилась.
- Здравствуйте.
Она толи от растерянности, толи от смущения, произнесла это по-русски. Старец молчал, но Ольга явственно услышала в своей голове ответное приветствие. Она внимательно посмотрела на его губы. Они не шевелились, но в голове Ольги снова раздался голос:
- Я ждал тебя.
- Почему? Откуда вы могли знать, что я приеду в Дели, тем более, что приду сюда?
- Я должен передать тебе то, что было оставлено для тебя.
- Кем?
Старец, молча, достал откуда-то из-за спины свиток, и передал его Ольге.
- Что это? Кто просил передать это мне? Может, вы что-то путаете? Вы даже не спросили моего имени и фамилии.
Старец молчал. Голова его начала клониться на грудь, глаза закрылись. Но в голове Ольги зазвучал голос:
- Прочти это. Я выполнил свою миссию. Теперь оставь меня. Да, ты не права, говоря о том, что я обманываю народ.
Ольга попыталась протестовать, но голос старца продолжал звучать в ее голове.
- Вспомни о возможностях организма, о которых тебе не раз говорили. Поверь, они безграничны. Нужно только научиться его понимать, и использовать так, как тебе надо. Все идет от мыслей в голове, от установки, которую ты этим мыслям дашь. Запомни, что я тебе сказал. В дальнейшем это тебе пригодится.
- А можно задать вопрос? Зачем вы так живете? Вы не видите ни неба, ни солнца, ни красоты природы. Не общаетесь с людьми. У вас нет семьи, детей. Зачем нужна такая жизнь? Какая разница сколько вы проживете в таком полубессознательном состоянии? Год, десять, сто. Сколько лет вы уже так живете?
- Каждый человек приходит на эту Землю с определенной целью. Кто-то для продления рода человеческого. Кто-то для открытий, свершений, развития цивилизации. Кто-то для исследований планеты, космоса, организма. Организм, это целая Вселенная, и он пока практически не изучен.Прочти рукопись, не выходя отсюда, и уничтожь ее. Все, прощай.
Ольга еще раз внимательно посмотрела на старца. Перед ней сидела мумия. Живая мумия. Она со вздохом развернула рукопись. План. Опять какой-то чертеж! Неужели снова предстоит мотаться по разным странам в поисках какого-то сообщения, завещания или указания? Но Амир обещал ей, что она будет жить обычной жизнью!
Глаза Ольги выхватывают фразу – …«целующая небеса в их самой вышине, сияющая как утреннее солнце, как огонь, не затуманенный дымом, неизмеримая, и для людей несущих грех недоступная». Так, значит опять какая-то гора. И что там дальше? Тибет. Прекрасно! Гора Кайлаш или Кайлас. Ее называют и так и так. И, что там? Опаньки! Ничего так себе миссия. Почему я? Нет, это невероятно! Сон, очередное помутнение рассудка, мираж. Не хочу!
Ольга порвала рукопись на мелкие клочки, и бросила в воду, которая собралась небольшой лужей у правой стены пещеры. Эта стена сочилась каплями воды, которые медленно стекали вниз. Видимо из-за этого здесь было не душно и прохладно. Воздух был влажным, насыщенным парами воды.
Ольга подумала, что видимо, поэтому Пралад и жив до сих пор. Температура в пещере практически весь год постоянная и влажность. То есть вода поступает через поры кожи. А вот с едой сложнее. Питаться воздухом еще никто не научился. Хотя, почему, никто? Пралад же живет. Все они твердят о нераскрытых человеческих возможностях. Но, ей-то это зачем? О предназначении каждого человека. То есть его предназначение испытать организм на прочность. Сколько можно прожить без еды и воды, тратя минимум энергии. А ее предназначение? Тоже испытание организма и нервной системы? Где только она за это время не побывала, что не испытала. Или все же другое? Ни много не мало, спасение мира? Получается именно так, как не парадоксально и как не высокопарно это звучит.
- Прощайте! Спасибо вам за мужество и самопожертвование. Извините меня. – Попрощалась Ольга с Праладом и вышла из пещеры.
Махавир и Мадху выжидающе уставились на нее. Но, Ольга молча, направилась к машине. Когда они отъехали Махавир не выдержал, и спросил:
- Что он с вами говорил? Что-то предсказал? Или я лезу носом не туда?
Ольга рассмеялась: - Суете нос не в свое дело. Да, он мне кое, что сказал.
- Это есть секрет?
- Ну, не то, чтобы секрет, но все же.
- Не понял.
- Сейчас, объясню. Он рекомендовал мне поехать к горе Калаш и озеру Манасаровар.
Махавир зацокал языком: - О-о-о! Это священное озеро и священная гора. Туда едут люди для очищения, и возрождения души. – Он быстро начал что-то говорить жене.
Мадху внимательно посмотрела на Ольгу, и отрывисто ответила мужу. Махавир, пожал плечами, и смущенно произнес: - Я сказал об этом жена, а она ответил, что значит, вы избранный. На вас возложен какой-то миссия.
- С чего вы взяли? Может, на мне столько грехов, что необходимо очиститься. Вот он и сказал.
- Он ждал вас. Мадху сказал, что он впервые не стал говорить с ней, а велел привести вас и срочно. Вы что-то порвал, мы видели. Он вам что-то дал?
Ольга промолчала. Махавир что-то сказал жене, и улыбнулся Ольге: - извините, я больше не буду задавать вам вопросы. Я никогда так не вел себя бес.., безцер.
- Бесцеремонно вы хотите сказать?
- Да. Извините еще раз. Сейчас мы едем на свадьба, и будем веселиться.
Ольга покачала головой: - нет, извините, я что-то устала. Хочу прилечь. Давайте, я возьму такси, чтобы не задерживать вас. Не бойтесь, я уже взрослая девочка, и со мной ничего не случится.
Махавир расстроился.
- Жаль. Я так хотел показать вам наша свадьба. Это очень красачна, интересно. Музыка, песни, танцы. Но, раз вы не хотеть, то мы отвезем вас домой, а потом поедем к друзьям. Если немного апаздаим, ничего страшно. Может, передумаете?
- Нет, - покачала головой Ольга. – Я действительно что-то неважно себя чувствую. Мне надо побыть одной. Извините.
Она хотела обдумать в тишине дальнейшие действия. Стоит ли снова ввязываться в то, что ей подкидывает судьба. Амир Темур играет во всем этом видимо не последнюю роль. Его поход на Дели как-то связан со всем этим. Что он совершил здесь такого, что не дает ему покоя, спустя 6 веков? Что она маленькая, хрупкая девчонка может сделать там, в этой огромной, неприступной, заснеженной горе? Чем помочь этим людям?
Ольга поймала себя на мысли, что говорит о горе так, как будто ее видела. И про людей. Что это за мысль такая пришла в голову? Там же не…
Ее размышления прервал Махавир.
- Может, нужен врач? Вы не стесняйтесь, надо говорить. Мы можем не ехать на свадьба. Приедем пожже поздравить, ничего страшного.
- Нет, нет, все нормально. Обычная акклиматизация, смена часовых поясов, погоды. Мне просто надо отдохнуть. Вы поезжайте, обязательно.
- Ваш состояний никак не связан с посещением Пралада? Он вас чем-то расстроил?
- Нет. Все нормально.
- Я тут подумал, если вы решить ехать к священной горе, то я могу сопроводить вас. Вернее, не могу, а обязательно буду. Я отвечать за вас перед другом и вашей матерью. Поэтому, вы не переживай, все будет хорошо. Вам не придется ехать одна.
Ольга промолчала, а про себя чертыхнулась,опять язык мой, враг мой. Зачем я сказала ему, что мне «посоветовал» Пралад? Надо было придумать что-нибудь про предсказание. А теперь, что делать? Мне сопровождающие не нужны. Опять повторяется вариант деда Азамата. Добровольно – принудительный помощник. А, может, это вариант Бабура? То есть друг в любой момент может обернуться врагом? Уж очень он заботлив, и много знает.
- Ну, вот и приехала. Пойдемте, я проводить вас в ваша комната. Померим температура, давление. Я распоряжусь, подать вам крепкий чай, мед и лимон.
- Нет, нет, не надо. Я это могу сделать сама. Поезжайте. Не волнуйтесь, все будет нормально. Если что, я позвоню. У меня ведь есть номер вашего мобильного телефона. А о чае я и сама могу распорядиться.
Она сказала это спокойно, но с твердо и с нажимом. Махавир понял, что спорить бесполезно и сдался.
- Хорошо. Мы долго не будем здерживаться.
- Еще раз прошу вас, не надо беспокоиться, и торопиться.
Она вышла из машины, закрыла дверцу, и быстро пошла к дому. Служанка выбежала ей на встречу. Ольга попросила принести в комнату чай, фрукты и овощной салат. Время было обеденное, и уже хотелось чего-то съесть. От обеда на террасе она отказалась. Поднялась в свою комнату, разулась и села в кресло, вытянув ноги.
Мысли кружились в голове роем, перескакивая с одной на другую.
- Надо что-то срочно решать. Оставаться здесь нельзя. Значит, надо перебираться в отель. Но, в отеле он меня легко найдет. Улетать сегодня? Но, я ничего толком не знаю о том месте, куда мне необходимо попасть. Хотя бы какое-то представление иметь. А для этого нужен интернет и время. Лететь в неизвестность? А, что мне это в первый раз? Отдохнула, называется. Посмотрела город, страну. Надеюсь, Махавир не полетит искать меня к этому озеру, или полетит? Если ему ничего от меня не надо, то не полетит. А если у него в этом свой интерес, то полетит обязательно. Место он знает. Отелей там, видимо не много, и найти русскую туристку не составит труда. Ну, это будет или не будет потом, а сейчас надо быстро собрать вещи, залезть в интернет, попытаться что-то прочесть об этой горе и озере, и в аэропорт. Часа 3-4 у меня есть.
Вошла служанка, быстро поставила на столик поднос с едой, спросила, не нужно ли чего еще, и получив отрицательный ответ, вышла.
Ольга налила себе чай, щедро насыпала в него сахар, кинула в чашку 2 дольки лимона, взяла тарелку с салатом, лепешку и села к столу, на котором еще раньше видела миниатюрный ноутбук. Открыла его, вышла в интернет, набрала - Кайлаш, и пока ждала загрузку, быстро поела. Читать на английском было трудновато, но все же буквально за тридцать минут она получила всю информацию, которую хотела знать.
Оказалось, что это одно из 32 основных оккультных мест на Земле. Находится это в Непале. Считается, что там есть излучение, которое ускоряет духовное развитее человека. Что именно там можно установить телепатическую связь с высшими существами. Четыре ребра горы Кайлаш практически точно соответствуют основным сторонам света, а трещины на его южной стороне по форме напоминают свастику, буддистский символ духовной силы. Считается, что, Кайлаш поднялся вместе с плато со дна океана.Вершина горы, увенчана сияющим ледовым куполом, пирамидой совершенных пропорций. Переводится название горы, как «Снежная Драгоценность». И эта гора считается центром Мира, обителью Богов. Именно с ее склонов берут начало четыре великих реки.На южном склоне начинается Карнали. Истоки Инда начинаются на северном склоне. Сатледжа – на западном. Брахмапутры на восточном.
У подножия горы озеро Манасаровар.
Кайлаш–это излюбленное место пребывания Шивы. Он сидит там в позе Лотоса, погруженный в вечную медитацию, вместе со своей божественной супругой Парвати, энергия которой и сотворила этот природный Храм. Шива - мастер сжигания дурной кармы и разрушения иллюзий! Из его трезубца устремляются на землю потоки невидимого небесного огня. Многие йоги и искренние искатели истины проводят здесь не один год в медитациях и молитвах.
Ольга оторвалась от экрана, и подумала, что такое многолюдное место, не может быть подходить для того, о чем она прочла в рукописи. Люди любопытны, и всегда пытаются исследовать каждый клочок земли, чтобы не упустить чего-либо скрытого от глаз. Странный выбор. Она снова уткнулась в монитор, бегло просматривая информацию.
«Все миры вращаются вокруг оси, проходящей через Кайлаш и полярную звезду. Таким образом, мифологическая гора является символом оси Мира и содержит в себе все уровни бытия: от самых нижних до самых высоких. В Махабхарате она описывается как "целующая небеса в их самой вышине, сияющая как утреннее солнце, как огонь, не затуманенный дымом, неизмеримая, и для людей несущих грех недоступная". Каждый индуист почитает за огромное счастье увидеть Кайлаш хоть раз в жизни. Белоснежный и неподвижный пик Кайлаша является символом Чистого сознания, лежащего в основе всех проявлений. Эта пассивная, непроявленная (мужская) энергия ассоциируется с медитативным трансом Шивы. Часто волнующаяся поверхность озера Манасаровар - символ активной, проявленной энергии Шивы, его Шакти. Эта творческая (женская) энергия ассоциируется с Богиней-Матерью, супругой Шивы.Согласно вере буддистов, если обойти эту гору с правильными мыслями и мотивацией, то возможно очистить карму, накопленную за несколько прошлых жизней. Перевал Дролма-Ла на пути вокруг горы символизирует смерть и рождение в новую жизнь. Буддисты совершают здесь ритуал нендра, во время которого читают 108 раз на четках мантру.Кайлаш - это мифическая лестница в небо, центр и душа Тибета. Кайлаш служит объектом поклонения для четырёх религий. Для индуистов он олицетворяет обитель бога Шивы, Разрушителя и Воссоздателя. Буддисты считают, что на вершине горы пребывает Самвара (Демчок, на тибетском), гневная форма Будды Шакьямуни. Джайнисты учат о том, что именно на Кайлаше первый из их святых достиг освобождения. И, наконец, для древней религии Тибета Бон По Кайлаш является девяти ярусной Горой Свастики, на вершине которой основатель этой религии Шенраб снизошёл с небес. Озеро Манасаровар — священное, тибетцы считают, что его освятил сам Будда, поэтому обход вокруг него способен не только напитать позитивной энергией, но и снять с человека грехи буквально на несколько жизней вперед. Индуисты уверены, что озеро — это душа бога Брахмы, а также место, где купались бог Шива и его жена Парвати.
Озеро глубиной более 70 метров по форме напоминает восьмилепестковый лотос и лежит в долине на высоте 4600 м над уровнем моря. А неподалеку расположено другое — Дьявольское, или Великое Черное, озеро, которое считается заряженным негативной энергией, и только шаманы, практикующие черную магию, да суровые последователи тантра-йоги заходят в него искупаться, и набраться силы. Им не страшна эта энергия.
На протяжении веков Кайлаш служит путеводной звездой для пилигримов и романтиков, однако, за последние десятилетия очень малому количеству западных путешественников довелось увидеть священную гору. Удалённость горы от населённой центральной части Тибета, большая высота и плохие дороги, оставляют Кайлаш по-прежнему труднодоступным для туристов».
Ольга выключила монитор, и пробурчала - Прекрасно! То есть и дороги туда нет, и населения тоже. Только фанатично настроенные паломники. Чудесное общество. Хотя, скорее всего как раз им, и не будет до меня ни какого дела. Ну, что ж, в общем и целом картина ясна. Нужны теплые вещи, которых у меня нет. Сейчас вообще-то лето. Пара теплых джемперов у меня есть, но они не спасут от снега, льда и минусовой температуры. А на перевале снег. Получается, брать с собой чемодан и вещи нет смысла. Там они мне не пригодятся. Оставить здесь? А это выход. Напишу Махавиру записку, что дня на 3-4 уезжаю по делам из страны, вещи оставляю. Прошу извинения, вернусь, и заберу.
Ольга встала из-за стола, быстро прошла в гардеробную, нашла в ней небольшую компактную сумку, кинула туда свитер, джемпер, носки, кроссовки, кепку, шарф, и футболку с длинным рукавом. Переоделась. Надела джинсы, свободную рубашку, мокасины, и снова вернулась в комнату. Кинула в сумку салфетки, маленькое полотенце, бутылку воды, 2 яблока, апельсин. Памятуя о голодных днях в пещере на Иссык-Куле, ссыпала в пакет выпечку, и тоже засунула в сумку. Быстро написала записку, и вышла в холл. Взяла сумочку с документами, сумку и спустилась вниз. Девушка-служанка подбежала к ней.
- Excuse me, ma'am, are you leaving?
- Yes, I have to leave immediately. Here is a letter, tell his master.
- You will not live to see it?
- No.
- I'll call a taxi and call the owner.
- Do not. I'll get myself.
Ольга не дала больше вставить ни слова услужливой девушке, и быстро вышла за двери. Она почти бегом направилась к воротам, подозревая, что служанка уже звонит Махавиру. Охранник у ворот попытался ее остановить, что-то быстро говоря на своем языке, но Ольга остановила его резким жестом, и словами:
- Open the gate and let me out, quick!
Мужчина подчинился. Ольга выскочила за ворота, и сразу же увидела машину-такси. Она махнула рукой, такси остановилось. Ольга открыла дверцу, села, и попросила отвезти в аэропорт. Через сорок минут, она уже покупала билет на рейс в Катманду, который вылетал через час. В магазине duty Free, ей пришлось потратиться, купив себе пусть и легкую, но все же куртку, носки и шапку. Довольная, она еще купила пару шоколадок, пачку печенья, выпила крепкий кофе, и пошла на посадку в самолет. Боинг 737 был пуст наполовину. Ольга села у окна, вытянула ноги, закрыла глаза, и расслабилась. Все получилось даже лучше, чем она думала. Резкий звук мобильного телефона, заставил ее вздрогнуть. Она поглядела на экран. Звонил Махавир. Ольга решила не отвечать. После пятого звонка, она отключила звук. Наверное, так нехорошо поступать с людьми, которые встретили тебя, как родную, и теперь волнуются за тебя, но другого выхода у нее сейчас нет. Она поела, то, что принесла стюардесса, выпила кофе, и закрыла глаза.
Амир Темур сидит в седле, на вороном коне. Взгляд его устремлен на вершину горы, которая в лучах заходящего солнца, сверкает, как алмаз. Ольга себя не видит, но знает, что она где-то рядом. Амир обращается к всаднику, который находится на круп позади. Лицо всадника в тени.
- Есть разные миры. Тот мир, в котором живем мы, самый грубый и примитивный. Это мир испытаний. Испытаний тела, духа, сил на прочность. В этом мире побеждает тот, кто сильнее и смелее. Тот, кто может идти, не оглядываясь, оставляя после себя руины и пепелища. Кто берет на себя ответственность за жизнь и смерть других людей. Жестокость, это норма нашего мира. Мы грубы, невежественны, безжалостны. Но есть люди, их мало, единицы, которые живут в мире тонких материй. В духовном мире. Их не страшат ни холод, ни голод, ни смерть, ни унижения. Их мир, это мир самопознания, анализа, совершенствования. Их мир, это душа и тело. Тело человека это отдельный мир, о котором мы ничего не знаем. Мы просыпаемся, встаем, едим, пьем, чтобы могли двигаться. Делаем какую-то работу, вступаем в битву, болеем, лечим раны, и снова подвергаем свое тело истязанию. Берем жен, наложниц, пленниц, для удовлетворения потребности тела. И, считаем, что это все, на что способно наше тело.
Всадник слушал Амира молча. Но, тому видимо, и не нужен был собеседник. Он просто высказывал вслух свои мысли.
- Но есть люди, которые познают не наш грубый мир, а свое тело. Они могут обходиться без еды, питья. Они могут заставить свое сердце молчать. Они могут долгое время обходиться без воздуха. Ходить по горячим углям, не чувствовать боли при пытках, не замерзать при морозе. Но они занимаются еще и исследованием души. Ее совершенствованием. Это сверх люди. Высший разум ведет отбор таких людей. Эти люди, будущее Земли.
- Будущее Земли, это такие люди, как Вы Повелитель. – Голос всадника не был заискивающим, но нотки подобострастия все же прослеживались в нем.
- Нет, я Завоеватель. Жестокий и безжалостный Завоеватель. Я сын своего времени и своих предков. Я сравнял с землей красивейший город, только потому, что его народ не захотел сдаться мне. Я не терплю неповиновения. Но сейчас, глядя на эти горы, на это небо, я понимаю, что душа должна совершенствоваться, исправлять допущенные при жизни ошибки.
- Вам с моей помощью надо исправить какую-то ошибку? Что мне необходимо для этого сделать, Повелитель? Я готов на все.
- Нет. Каждый отвечает за свои поступки сам.
Глава 4
Ольгу кто-то тряс за плечо, и громко кричал в ухо. Она открыла глаза, и непонимающим взглядом уставилась на стюардессу. Сознание медленно возвращалось к ней. Она огляделась по сторонам. Никакой горы, солнца, ледников, всадников, а только кресла и гуд моторов самолета. Оказывается, стюардесса будила ее, потому, что самолет начал снижение. Ольга подняла спинку кресла, пристегнула ремень безопасности, и снова закрыла глаза, пытаясь вспомнить, и проанализировать сон. Гора, сверкающая под лучами солнца. Интересно, это та гора, к которой она летит? Размышления Амира Темура о мирах и возможностях человеческого организма. Повелитель уже который раз, пытается донести до нее что-то о сверх возможностях человека. Готовит ее к каким-то особым испытаниям, что ли? Да, он еще что-то говорил о разрушенном Дели. Он прав в одном, каждый отвечает за свои поступки сам.
Аэропорт Трибхуван в Катманду встретил прилетевших ярко синим небом, солнцем, теплом. Ольга быстро прошла паспортный контроль, и вышла к стоянке такси. Она решила день провести в Катманду, оглядеться, узнать о дальнейшем пути, как на чем ехать к этой горе Кайлаш, сколько по времени займет дорога.
Таксисты кричали на все голоса, зазывая клиентов. Хватали за руки, бежали впереди, предлагая услуги со скидкой, пытались вырвать из рук сумку. Ольга вернулась обратно в здание аэропорта, огляделась, нашла стойку с надписью туристическое агентство, и подошла к ней. Она обратилась к миловидной девушке, сидевшей за стойкой, с просьбой порекомендовать экономичный отель в Катманду на несколько дней. Девушка дала ей несколько проспектов. Ольга выбрала небольшой, двухэтажный отель на 27 номеров. Оказалось, что ее могут отвезти в этот отель, если она оплатит услуги за бронирование здесь на месте. Буквально через пятнадцать минут, она уже сидела в машине, с бронью отеля довольная своей сообразительностью, и счастливая от того, что сейчас устроиться, примет душ и будет лежать на кровати, не заботясь о том, что кто-то может войти к ней, надо куда-то идти, вести с кем-то разговор, думать, о чем говоришь. Красота!
Отель оказался именно таким, как она его представляла. Оформление заняло несколько минут. Ольга взяла ключ, и практически уже направилась к номеру, но менеджер отеля остановил ее, спросив, не желает ли она заказать экскурсию по городу. Неопределенно пожав плечами, она, было, продолжила свой путь, но менеджер выбежал из-за стойки, и буквально засунул ей в руку рекламные проспекты. Ольга поблагодарила, сказала, что сообщит о своем решении позже. Комната оказалась небольшой, уютной, с окнами на большое раскидистое дерево, которое закрывало своими ветвями дальнейший обзор. В комнате царил полумрак и работал кондиционер. Ванная комната была маленькая, с сидячей ванной, но это не расстроило Ольгу. Она разделась, включила душ, и минут двадцать просто стояла под теплыми струями воды, закрыв глаза и ощущая блаженство. После вымыла и высушила волосы, накинула махровый отельный халат и легла на кровать, включив телевизор. Попрыгав по каналам, она взяла рекламные проспекты. В них предлагалось совершить пешую прогулку на старую дворцовую площадь Дурбар, где расположен дворец живой богини Кумари, храм Таледжу, Кришны, Кастамандап, и погрузиться в атмосферу средневекового города, узнать о религиозных традициях Непала, которые поддерживаются до настоящего времени. В другом проспекте предлагалось поехать к буддистской святыне Сваябунатх, расположенной на 77-ми метровом холме, возвышающемся над долиной Катманду. Оттуда открывается вид на город и Гималаи. Сообщалось, что место обладает высокими энергетическим звучанием. Приходить сюда лучше ближе к закату – в то время как лучи заходящего солнца окрашивают белоснежный купол золотом.Все было красочно оформлено, выглядело заманчиво, но идти или ехать куда-то не было ни сил, ни желания. Промелькнула мысль – может, на обратном пути? В конце концов, она же не в туристической поездке, и приехала сюда не на экскурсию. Надо как следует отдохнуть, выспаться, узнать, как и на чем можно добраться до нужного ей места, и отправляться в дорогу.
Ольга заказала в номер еду из блюд европейской кухни. Рисковать и экспериментировать с местной кухней не хотелось. Овощной салат, форель на гриле, кофе лат те и яблочный пирог, это было то, что надо. Поев, она снова легла на кровать, и провалилась в темноту. Проснулась уже только утром следующего дня. Отельные часы показывали 8 часов. Солнце пробивалось сквозь густую листву, окно, и прыгало по ее лицу, плясало, заставляя жмуриться. Из-за чего она и сделала вывод, что часы показывают не вечернее, а утреннее время. Она села, потянулась, и поняла, что чувствует себя отдохнувшей, здоровой и полной сил. Натянув джинсы, футболку, расчесалась, всполоснула лицо холодной водой, и спустилась в кафе. На завтрак предлагался шведский стол. Ольга взяла себе хлебцы, масло, мед, сыр, сок и чай. Быстро позавтракала. Съела еще фруктовый салат из кусочков яблок, груш, манго, мандарин и персиков, и подошла к стойке менеджера. Молодой мужчина лет тридцати, улыбнулся ей, и спросил, чем он может ей помочь. Ольга пробормотала:
- Деньгами. Какие все вежливые, блин. – И начала говорить на английском языке.
Мужчина рассмеялся во весь голос, и ответил на чистейшем русском языке:
- Узнаю соотечественников.
Ольга изумилась:
- Вы русский?
- Ну, так скажем, я из бывшего СССР. Мои родители эмигрировали в 1989 году. Вернее, они тут работали в торговом представительстве. Потом, после окончания контракта, так и остались. Я школу окончил в Минске, а потом перебрался к родителям.
- И как?
- Что?
- Не жалеете?
- Не знаю. Как-то не задумывался над этим.
- На Родине давно были?
- Давно. Бабушка умерла. Больше ехать не к кому. Да и честно говоря, не очень тянет.
- Почему?
- Все, кто приезжает из России или бывших стран Союза, какие-то замороченные, злые, угрюмые. Либо швыряются деньгами, все делают напоказ. Либо жмутся, всем недовольны.
- Как я?
- Ну, вроде того. А блин, я так понимаю, это теперь любимое слово всех россиян? Я слышу его чаще всего. А самое смешное, что его говорят по любому поводу. И когда радуются и когда злятся и когда удивляются, и когда возмущаются.
Ольга рассмеялась:
- Точно. А как вас звать величать?
- Юрий Валентинович. Можно Юра.
- А я Ольга. Давай на ты?
- Ну, нам с проживающими не положено фамильярничать, но они русского все равно не понимают, поэтому, согласен. Ты сама откуда?
- Из Москвы.
- Здорово! А я только 2 раза проездом в ней был. Смотрю иногда по спутниковому телевидению ваши каналы, и поражаюсь. Как вы там живете? Это же целая страна. Все куда-то бегут, торопятся. Машины в вечных пробках. Снегопады, морозы.
- Нормально живем. Привыкли. Слушай, Юр, я хотела спросить, может, посоветуешь, кто может мне объяснить, как отсюда можно добраться до горы Кайлаш?
- Здесь она называется Кайлас. Туда лучше, конечно, добираться в составе группы. Обычно туда паломники рвутся. А ты одна хочешь?
Ольга пожала плечами:
- Одна. А, что одной нельзя?
- Почему? Можно. Только туда дорога очень трудная. Поэтому и едут группами.
- А ты сам там был?
- Был, лет пять назад, и больше не хочу.
- Не понравилось?
Юрий задумался, потом глубоко вздохнул, покачал головой:
- Не в этом дело. Это разговор не пяти минут. Давай так. Я через 40 минут сменяюсь. Если хочешь, пойдем, посидим в кафе. Тут за углом варят не плохой кофе, и поговорим спокойно, не торопясь. А сейчас мне смену к сдаче готовить надо.
- Хорошо.
- Тогда давай, примерно через полчаса, иди в кафе, а я подойду.
- Договорились.
Ольга поднялась к себе в номер. Легла на кровать, и довольно потянулась.
- Yes!
Получалось все просто замечательно. Буквально через полчаса она уже будет знать, как, куда, на чем ехать, и сколько все это займет по времени. Можно попробовать уговорить Юру поехать вместе. Симпатичный парень. Общительный. Вдруг вспомнился Тимур. Они так и не встретились. Он позвонил ей буквально перед отлетом. Долго извинялся, что пришлось задержаться дома, так как у отца были проблемы со здоровьем, поэтому не звонил. Потом Ольга извинялась, что уезжает. Ей и хотелось увидеться с ним, и в то же время она боялась этого. Боялась разочароваться. Пока он ассоциировался у нее с Максимом. Максим был напористым, порой резким, непредсказуемым, но интересным. А Тимур, на первый взгляд: мягкий, стеснительный, нерешительный. Защемило сердце.
Ольга отбросила грустные мысли, резко поднялась с кровати, взяла сумочку и вышла из номера. Она решила, что лучше посидит в кафе, ожидая Юру, чем будет вспоминать прошлое, и портить себе настроение.
Кафе было небольшим, на 10 столиков. Ольга села у окна, заказала кофе – капучино, и начала наблюдать за улицей, проходящими людьми, проезжающими машинами. Утро радовало голубым бездонным небом, ярким солнцем, зеленой листвой, цветами, людьми, одетыми в яркие, легкие одежды, машинами чистыми, блестящими, и отсутствием привычных московских пробок. Громкий голос, прозвучавший прямо над ухом, заставил ее вздрогнуть.
- Ну, вот и я. Напугал?
- Ничего. Просто на улицу засмотрелась, и не увидела, как ты подошел.
Юрий сел, и махнул официантке. Та что-то спросила его, он кивнул, и повернулся к Ольге.
- Ты сделала заказ?
- Да.
Она вначале даже не узнала его. Вместо униформы на нем была яркая в попугаях рубашка
светлые брюки. Он сразу стал выглядеть моложе. Ольга подумала, что ему видимо, как и ей лет 27- 28, не больше. Темно-русые волосы, серые глаза, смуглая от солнца кожа. Рост чуть выше среднего. Лицо овальной формы, улыбчивый рот.
- Что-то не так?
Ольга смутилась. Ну, вот опять она уставилась на человека, забыв о приличиях, - попеняла она сама себе.
- Нет, все нормально. Извини.
Им принесли кофе и пирожное. Ольга попыталась возразить.
- Я пирожное не заказывала. Я хорошо позавтракала.
- Я заказал. Попробуй, это очень вкусно. Здесь нет крема, масла. Только мед, орехи, тесто.
- Ну, хорошо. Спасибо. Это что-то вроде наших восточных сладостей?
- Да, только в Азии делают сироп. Там мед, вода, сахар, добавки пищевые. А у нас мед и вода. Из добавок только орехи.
Ольга откусила кусочек и от удовольствия закрыла глаза.
- М-м-м, вкусно-о-о!
- Ну и прекрасно! А теперь давай поговорим о Кайласе. Ты зачем туда собираешься ехать? Просто где-то прочитала? Ради любопытства? Потому, что паломники группами ездят.
- А если я не люблю групповой туризм? Мне интереснее, когда я сама себе хозяйка. Куда хочу – еду. Куда хочу – иду. Никто не подгоняет, не кричит над ухом, не толкается.
- Я тоже не люблю суету и толпу, но тут дело другое. Туда одной нельзя.
- Почему?
- Ну, во-первых, туда не летают самолеты. Туда не ходят поезда. И практически не идут автобусы.
- Что значит, практически? Получается, они все же есть?
- Есть, но вначале надо очень долго ехать до селения Парьянг. Потом делать пересадку и ехать до местечка Сангсанг. После дорога идет в гору на перевал Маюм-ла. Высота перевала 5207 метров. Закладывает уши, холодно очень. После спуска с перевала, надо еще порядочно ехать по равнине вдоль реки к озеру КонгьеТсо. И только после того, как озеро проедешь, увидишь озеро Манасаровар, пик ГурлаМандхатаХимал и священную гору Кайлас. Там есть небольшие отели. Но от них уже нет автомобильного сообщения. Надо идти самой. Там много разных людей и бандитов в том числе. На паломнической тропе вокруг Кайласа можно встретить людей, которые отмеряют весь путь своим телом, совершая последовательные земные простирания. Картина не из приятных.
- То есть я не буду там одна, как перст? И чего же тогда мне бояться? Долгий переезд для меня не проблема. Возле горы и на ней масса людей. В чем тогда опасность?
- В том, что паломники и все остальные ночуют у костра, в палатках все вместе, а не по одиночке.
- Ну, я к кому-нибудь прибьюсь на ночевку. А вообще-то я не планировала там ночевать. Поднимусь и спущусь.
- Почти на 7 километров? Интересно было бы посмотреть. Там снег, холодно. У тебя есть одежда?
- Куплю.
Ольге показалось, что Юрий ждет, когда она пригласит его поехать вместе с ней. И не просто ждет, а практически настаивает, пугает. Зачем? Или она снова дует на воду? Может, она ему просто понравилась, и он хочет, чтобы она осталась в городе, в отеле, где он работает? Брать его с собой нельзя. Он не даст ступить без него ни шагу. Ну просто дед Азамат, по другому не скажешь.
- Может, мне взять отпуск на пару дней и поехать с тобой?
- Зачем? Тебе же не понравилось.
- Ну, ты же, как не как, моя соотечественница. А здесь, это как родня. Жалко, если с тобой что-то случиться. Я буду чувствовать себя виноватым, что не смог отговорить от поездки. Ты мне понравилась.
- Знаешь, я уже большая девочка. И как-то приехала сюда одна и жила до этого одна. Извини, но на этом мы с тобой разговор закончим. Хорошо? Не обижайся. Спасибо тебе за информацию и беспокойство. У тебя выходной? Отдыхай. Пока. Увидимся.
Ольга встала, положила деньги на стол, и вышла. Юрий кинулся было за ней, но Ольга ускорила шаг, вскочила в стоявший автобус, двери закрылись, и она поехала. Сев на сидение, Ольга осмотрелась по сторонам. Она даже не спросила, как здесь производится расчет в общественном транспорте. То, что она ехала неизвестно куда, не страшно. Можно вернуться на такси обратно, сказав адрес отеля. А вот если ее оштрафуют за бесплатный проезд, это неприятно.
Автобус остановился на остановке, и Ольга в последний момент выскочила из него. Оглядевшись по сторонам, она увидела вывеску Туристического агентства, и подумала, что видимо ее снова «ведут». Так, что нечего особо задумываться. Ей послали Юру, который рассказал весь путь до нужного места. Теперь привели туда, где помогут этот путь пройти.
Ольга решительно подошла к зданию, и открыла дверь. Внутри помещения царил полумрак, было прохладно и тихо. За столом, одиноко стоящим в правом углу комнаты, Ольга разглядела молодую девушку, которая внимательно смотрела на нее. Ольга поздоровалась, и на английском языке спросила, занимаются ли здесь паломническими или туристическими турами к горе Кайлас. Девушка помолчала, потом спросила:
- You from Russia?
Ольга с удивлением посмотрела на нее, потом оглядела себя, потом пробормотала:
- На мне, что, написано, что я из России?
Девушка улыбнулась и на русском языке, правда с акцентом ответила:
- Нет написано. В наш фирма иностранный турист не обращается. Русский 2 раза обращался.
- Откуда вы знаете русский язык?
- Гид долго работала. Учил 2 года. Понятно говорю?
- Вполне.
- Как?
- Понятно. А что за русские приходили, и когда?
- Один мужчин был месяц туда назад. А один 3 диня туда назад.
- Три дня назад и месяц? И, что, вы их отправили?
- ОтрАвили? Зачем отрАвили?
- Отправили, значит выполнили их просьбу.
- А, да, они уехал с нашими группа.
- То есть, вы можете и меня отправить с какой-то из ваших групп?
- Да, можем.
- Замечательно! А когда?
Девушка взяла журнал, полистала, потом начала смотреть компьютер. Все это заняло около 5 минут. Ольга уже начала терять терпение, когда девушка снова улыбнулась ей заученной улыбкой и произнесла:
- Вперед 5 дней пойдет группа паломников. О кей?
- Как это? Только через 5 дней? Нет, меня это не устраивает. Мне надо или сегодня или завтра.
- Нет такой группа.
- А одна я могу уехать? Вы можете мне оформить билеты и заказать отель?
- Одна? Нет, - покачала головой девушка, - но мы работаем наиндивид тур.
- Почему одной нельзя?
- Тяжела. Дорого. Гид дорого, но завтра можна.
- Мне не нужен гид. Я хочу только билеты туда и обратно, карту и бронь в отеле.
- Один женщина такой дорога? Нельзя. Язык не знай наш, инглиш они не знай. Страшна. Бандит много. Мужчин много. Нельзя.
- Можно. Ваше дело оформить документы. Остальное мои проблемы.
Девушка смотрела на нее во все глаза. Улыбка сошла с ее лица. Она взяла телефон, набрала номер и стала что-то очень быстро говорить. Ольга ждала. Девушка отключила телефон и снова изобразила на лице улыбку.
- Извините, хозяин нет разрешений. С вами проблем и фирма несет убытки. Вперед 5 дней, о кей или личный гид.
Ольга задумалась. Пять дней сидеть здесь, особо не улыбалось. Да и отпуск заканчивается. Значит, надо будет просить за свой счет. Ехать одной на перекладных? Или все-таки принять предложение Юры? А, что она знает о Юре? То, что он работает в отеле и все. А вдруг он маньяк какой-нибудь? Он сказал, что ему не понравилось, когда он ездил на Калас. Зачем тогда он хочет ехать? Влюбился с первого взгляда? Ерунда. Брать отпуск ради нее и ехать туда, куда не хочется, может только человек, который преследует какую-то цель, либо близкий человек, который должен это сделать, чтобы потом не мучатся в сомнениях и переживаниях. Они совершенно чужие люди. Значит, он преследует какую-то цель. Какую? Знать бы. Главное, он знает, куда она хочет ехать и когда выедет, так как она освободит номер. Что ему мешает поехать в туже сторону самостоятельно? Ничего. Только она, Ольга не будет знать, где и когда он возникнет на ее пути. Значит, лучше, чтобы он был на глазах? Получатся так. Вот и решение вопроса. Если надо выбирать из плохого и очень плохого, то она выберет первое.
Ольга встала, изобразила на лице ответную улыбку.
- Хорошо. Спасибо, я подумаю.
- Зачем думай? Давай оформляй сейчас.
- Я зайду завтра.
- Эй, стой. Твой имя как? Я Индира.
- Извини, спасибо. Пока.
- Не уходи. Стой. Если денег много есть у тебя, я гид хороший дам. Завтра поедешь.
- У меня нет много денег.
Индира соскочила со стула и подбежала к Ольге.
- В другой фирма не ходи. Русский я знаю.
- Я и на английском могу поговорить.
- Не надо инглишь. Давай с тобой говорить.
- О чем?
- Тебе ехать нада. Гид есть. Скидка есть. Берешь?
- Нет. До свидания.
- Стой. Точно не будешь брать?
- Точно.
- Ладна. Есть группа. Если ты успевать. Они в 3 едут.
Ольга глянула на часы. Одиннадцать часов утра.
- Да времени еще вагон и маленькая тележка. Конечно, успею. Что за группа? И откуда они отправляются?
- Паломники с Монголий. Буддисты. Поедешь?
- Конечно. Какая мне разница, откуда они. А почему сразу не захотела меня отправить?
- Хозяин деньги хочет. Гид дорого, группа нет. Велит так говорить. Если клиент нет, то тогда группа. Сбор здесь.
- Прекрасно! Давайте оформлять документы.
Индира копалась минут тридцать. Ольга уже начла терять терпение. Надо успеть купить теплые вещи, вернуться в отель, пообедать, купить какие-то продукты, сдать номер и прийти сюда. Наконец, Индира протянула ей ваучер, проспекты, памятку, чек. Ольга облегченно вздохнув, помахала ей рукой.
- Я не прощаюсь! – и выскочила за дверь.
Настроение было прекрасное. Она едет не одна, и в то же время ни от кого не зависит, и в любой момент может исчезнуть, а потом вернуться. Даже если Юра где-то возникнет, то есть гид, есть группа. А Индира хороша. Сколько ее мурыжила. Хотя, во всем мире так – каждый ищет свою выгоду. Она выполняла распоряжение хозяина. Все правильно. Теперь надо найти магазин теплой одежды и обуви. Купить куртку, шапку и сапоги. Свитер у нее есть. Джинсы есть. Да, еще перчатки надо и теплый шарф. Юрий сказал, что там снег, ветер и очень холодно. Хорошо еще, что она взяла с собой минимум вещей, а то возникла бы большая проблема, куда их девать. Не тащить же с собой? Хорошо, что Юрий сегодня выходной. Не надо будет ничего объяснять, когда она вернется в отель.
Ольга решила идти по направлению к отелю, если ничего по пути не встретит, то в отеле узнает адреса и закажет такси. По пути, конечно, ничего не встретилось. Магазины были, но продуктовые. Один все же нашелся, но там продавали летнюю легкую одежду. Ольга уже подошла к двери отеля, когда впереди увидела вывеску «FinnFlare». Ольга даже поморгала, вдруг мерещится? Нет, вывеска не пропала и название именно такое как она прочла. Финскую одежду Ольга любила. Удобная, теплая, яркая. Теперь, главное, чтобы там были именно теплые вещи, а не футболки и летние брюки с кроссовками.
Она быстро направилась к магазину. Внутри было прохладно, звучала музыка. Молоденькая продавщица кинулась к ней, предлагая свои услуги, но Ольга остановила ее жестом.
- Я сама.I myself.
- Kindly. Корошо.
Ольга хмыкнула про себя. Ну, надо же, все понимают и говорят на русском языке. Она сразу же прошла в отдел верхней одежды. Куртку нашла сразу. Цвет синий с красным. Веселенькая, теплая, с капюшоном. Шарф и шерстяная шапка тоже не заставили себя долго искать, а вот сапог не было. Были замшевые ботинки, и утепленные кроссовки. Ольга взяла ботинки на размер больше, вязаные гольфы, и вязаные перчатки. Стоило это все, конечно не малых денег. Она с сожалением подала на расчет свою карточку, с которой деньги убывали за сегодняшний день с невероятной быстротой. Хорошо еще, что когда она уезжала от матери, та не спрашивая перечислила на ее счет 5 тысяч долларов, и сообщила ей об этом практически перед отлетом. Две тысячи уже ушли. Но запас есть и это вселяет уверенность.
Она взяла пакеты, пропела – пока-а-а, - и вышла на улицу. В отеле она сразу же подошла к администратору, и узнала, можно ли будет снова здесь остановиться по возвращении. Надо ли бронировать номер, или можно въехать просто так. Администратор сказал, что бронировать можно, но надо внести предоплату за бронь. После чего поинтересовался - когда она ориентировочно планирует заселиться вновь и на сколько. Ольга ответила, что дня через 4 – 5 и на сутки – двое.
Правда тур, который она оформила, занимал по времени неделю, но она же не паломница. Главное, добраться туда с группой, а обратно можно и одной. Дорога уже будет известна. В любом случае, она укладывается в сроки. А после посещения Кайласа, чтобы она там не обнаружила, она возвращается в Индию и оттуда сразу же домой. Хватит с нее путешествий. Отдохнула, называется. Привела нервы в порядок.
Оформив бронь, она поднялась к себе в номер. Заказала обед, и легла на кровать. Времени оставалось совсем мало, но ей захотелось немного расслабиться. Впереди предстояла длинная дорога, и неизвестность. Глаза начали слипаться сами собой. Не было ни каких сил удержать их открытыми, и Ольга сдалась. Последняя мысль, промелькнувшая в ее голове, была такой – все равно не опоздаю. Принесут обед и разбудят.
Темная ночь. Лишь бледный, тонкий лик полумесяца, да тускло, мерцающие звезды освещают горы, небольшое плато, и людей сидящих прямо на камнях. Затухающий костер изредка вспыхивает маленькими угольками, внутри пепла, и тут же гаснет. Возле костра сидит человек. Голова его запрокинута к небу. Остальные люди сидят чуть в стороне. Если приглядеться, то можно понять, что они сидят по кругу, то есть вокруг костра и человека у костра. Ольга пытается разглядеть их, но лица прячутся в темноте, и только их позы выражают настороженность. Как будто в любую секунду они готовы вскочить. Руки лежат на ножнах, в которых спрятаны сабли. Охранники, понимает Ольга. А кто же сидит у погасшего костра?
Она пытается приблизиться, но получается плохо. Что-то держит ее, не давая сдвинуться с места. И тут она видит, как сидящему у костра человеку подходит воин в шлеме, кольчуге. В его руке небольшая полумесяцем сабля. Он вкладывает ее в ножны, и почтительно замирает рядом.
- Я слушаю тебя.
Ольга узнает голос Тамерлана.
- Он не сказал ничего. Простите Повелитель. Я пытался, но у меня не получилось.
- Он жив? Ты не причинил ему вреда?
- Скорее да, чем нет.
- Ты не уверен? Я приказывал тебе не трогать его!
- Я не дотронулся до него и пальцем. Но он, как бы, не в себе.
- Что это значит?
- Он меня вроде видит, но в то же время и не видит. Как бы слышит, но и не слышит. Я задаю ему вопросы, а он смотрит сквозь меня, и молчит.
- Да, так, наверное, и должно быть. Иначе тайна не была бы тайной. И дорога познания жизни и смерти была известна любому.
- Повелитель, но раз он здесь живет, значит, он знает эту дорогу. Мы можем…
- Нет! На рассвете я сам поговорю с ним. Находясь в союзе с эмирами, военноначальниками, бахадурами и, опираясь на их помощь, мужество и доблесть, силой меча своего, я завладел тронами двадцати падишахов. Я стал властелином Ирана, Рима, Магриба, Сирии, Египта, Ирака арабского и персидского, Азандарана, Хиидустана и других стран, но здесь силой меча нельзя добиться ничего. И для него моя власть, мое могущество, это пустой звук. Этот человек либо укажет мне дорогу добровольно, либо умрет, но не откроет тайны. Я знал, что ты вернешься ни с чем. Если бы он открыл путь тебе, я бы знал, что это не тот человек, которого я ищу и это не тот путь, куда я стремлюсь.
Громкий стук в дверь заставил Ольгу резко соскочить с кровати. Секунду – другую она не могла понять, где она и что случилось. Потом вспомнила, что ждет обед, стряхнула с себя остатки сна, и открыла дверь. Молоденький официант внес поднос, поставил на столик, подал ей чек. Ольга расплатилась, и он вышел.
Она села в кресло, взяла приборы, и задумалась. Сны снова стали преследовать ее. Вернее, это даже не сны, а какие-то сюжеты, как в кино, а она сторонний наблюдатель. Ее снова, таким образом, вводят, как бы, в курс дела. Но какого? Путь, который искал Амир на горе. Не тот ли это путь, который нужен ей, Ольге? То есть, он пытался найти пещеру, в которой по легенде находится лучший генофонд Земли? Зачем? Как она сказал? «Дорога познания жизни и смерти». Если ты познаешь жизнь и смерть, значит, обретешь бессмертие!Получается, что его все же волновал этот вопрос? Не зря Бабадул утверждал, что Амир Темур владеет тайной бессмертия. Но так, как после похода на Индию Амир вскоре умер, значит, он все же не смог найти эту дорогу? А если смог, то почему умер? И куда тогда едет, она, Ольга? Пока одни вопросы, а ответов нет. Сколько паломников ежедневно, ежеминутно едут, идут туда, но пока никто еще не смог найти эту пещеру. Какая вероятность того, что она сможет это сделать? И почему она? Каким образом записка оказалась в Дели у этого странного человека? Неужели он действительно живет без воды и без еды? Тогда, получается, он познал эту дорогу жизни и смерти? Но, если это так, то зачем тогда нужна она, Ольга? Направление указано пока только до следующей записки. Вопросы. Вопросы. Ответов пока нет.
Она глянула на часы и ахнула. Времени почти не осталось, а она сидит, размышляет. Ольга начала быстро есть. После чего, покидала вещи в сумку, спустилась на ресепшен, сдала ключ, и выскочила на улицу.
К месту отправления она подбежала за 5 минут до отправления, но ни людей, ни автобуса не увидела. Ольга растерянно огляделась по сторонам. Промелькнула мысль – неужели опоздала? Не могли же они уехать раньше времени? Она вбежала в помещение. Индира сидела на своем месте, и что-то печатала в компьютере.
- Я опоздала? – Выдохнула Ольга.
Индира кинула взгляд на Ольгу, подняла палец: - секунд. Она снова уткнулась в компьютер. Ольга постояла минуты две, потом решительно произнесла:
- Где автобус? Где люди? Индира, я жду ответ!
- Зачем кричишь? Видишь, я занятая.
- Время 3 часа. Где автобус? Я не опоздала. Я пришла за 5 минут до отправления.
- Ты плохо слышал? Я тебе говорил, что автобус в три.
- Ну, и?
- А сейчас 15 часов.
Ольга села на стул, и провела рукой по лицу.
- То есть автобус пойдет ночью?
- В три.
- Супер! А зачем ты мне тогда говорила, успею я или нет?
- Я не знай где ты живешь, и как собираешься. Я твой мозг не влезаю. В три приходи.
- А как же люди ночью сюда добираться будут?
- Такси. Какой проблем? Групп монголий мини бас.
- Ясно.
Ольга вышла из офиса расстроенная, ругая себя последними словами:
- Сама виновата. Надо было уточнить время суток. Индира права, она сказала в три, и ни ее вина, что ты подумала про день, а не про ночь. Ну, что теперь делать? Номер в отеле сдан. Снова идти туда? С сумкой гулять по городу не будешь до ночи. Вот невезуха! Сейчас нельзя быть невнимательной. Давай включай мозг дорогая! Ты не в отпуске.
Она медленно пошла вверх по улице, в сторону от отеля. Хотелось где-то присесть, выпить кофе и подумать. Улица долго шла вверх, потом завернула направо. Впереди Ольга увидела парк. Она вошла в арку, и пошла по аллее. Буйство красок радовало взгляд. Приглушенный щебет птиц, безветрие, тепло, располагали к пассивности, созерцанию, мечтам. На скамеечках в тени деревьев сидели, обнявшись парочки, молодые мамы с колясками, пожилые люди с журналами и газетами в руках. Никто никуда не бежал, не спешил, не кричал. Видимо так действовало послеобеденное время. Дети спали, а взрослые отдыхали после вкусной трапезы. Даже фонтан в центре парка и тот шелестел водой чуть слышно, как бы извиняясь, за то, что нарушает покой. Ольга присела на скамью, откинулась на спинку, и закрыла глаза. Но буквально через минуту встала, так как поняла, что может уснуть.
Глазами поискала кафе, увидела его справа в углу и направилась туда. Месторасположение было оригинальным и довольно интересным. Кафе было расположено на сваях в центре небольшого озера. Вход в него был через красивый изогнутый мостик с коваными перилами, яркими фонариками, флажками, фигурками животных.
Само кафе представляло собой террасу и закрытое помещение. Столики на террасе были расположены по кругу. Практически в метре от настила, плескалась вода, и плавали разноцветные рыбки. Играла тихая восточная музыка. Ольга села за один из столиков. Тут же подбежал официант, предложил меню, принес влажную салфетку, какой-то напиток, и выжидающе замер рядом.
Ольга заказала крепкий двойной кофе, стакан минеральной воды и два шарика мороженого. Официант долго рассказывал ей о прекрасных блюдах, которые готовят у них в кафе, предлагал попробовать, и очень расстроился, когда ему не удалось «раскрутить» Ольгу на обед.
Минут через десять он принес ей заказ. С улыбкой расставил все на столе, пожелал приятного отдыха и удалился. Ольга с опаской попробовала все, и была приятно удивлена, что кофе горячий и крепкий. Минеральная вода холодная, а мороженое вкусное и не растаявшее.
Она вспомнила такой же свой поход в одно из разрекламированных московских кафе на Таганке. Она зашла в это кафе что называется по пути, и потому, что ногам нужен был хотя бы небольшой отдых. Есть не хотелось, так как было жарко, да и обед был часа полтора назад. Официант тоже подбежал к ней сразу, выложил три меню (на спиртные напитки, основные блюда и десерт). Ольга попросила у него кофе « венский» и стакан минеральной воды. Официант так же долго пытался уговорить взять ее либо салат, либо десерт, либо коктейль. А когда не получилось, исчез минут на 20. Он обслуживал соседние столики, тех, кто пришел уже намного позже, а Ольга сидела и ждала. Когда она сделала ему замечание, он буркнул, что он один, а посетителей много, после чего принес кофе, в котором взбитые сливки плавали уже не башенкой, а пенкой и теплую воду. Буквально кинул это все на стол перед ней, и удалился. Настроение было испорчено. Ольга пригласила администратора, хотя выяснять отношения никогда не стремилась. Сказала ему все, что думает о кафе и обслуживании, получила невразумительный ответ по поводу загруженности кафе и больших заказах, гордо кинула деньги, не став пить ни кофе, ни воду, и ушла. Почему в любой другой стране и даже здесь на краю земли, если ты попросишь просто стакан воды, тебе его подадут с улыбкой (даже если не удалось «раскрутить» на более весомый заказ). А в шикарном московском кафе, если твой заказ меньше чем на тысячу рублей, тебя за твои деньги унизят, покажут, что ты никто и звать тебя никак. Главное деньги, а не человек. Отчего это происходит? Может от того, что город миллионный, и не придешь ты, придет другой? То есть, нет цели, удержать посетителя, чтобы ему захотелось прийти сюда еще раз.
Ольга поймала себя на том, что сидит, бурчит себе под нос, размахивает руками, сердито сдвинув брови, и выглядит видимо в глазах сотрудников кафе и посетителей, ненормальной, сбежавшей из психушки. Отдохнула называется. Поразмышляла в тишине. Да прав был Повелитель, когда говорил ей на прощание про мозг и о том, как интересно устроен человек, Он хранит столько информации, столько воспоминаний, нужных и не нужных. И ты вроде думать забыл о какой-то ситуации произошедшей с тобой энное количество лет назад, но вот возникает такая же или похожая ситуация и память вытаскивает на белый свет ту забытую, и ты снова нервничаешь, раздражаешься, страдаешь и переживаешь ее еще раз. Он говорил, что память, это файл в компьютере – мозге, который сохранен, заархивирован и забыт до определенного момента. То есть любая информация не исчезает. И ее в любой момент можно вытащить, открыв этот файл воспоминанием. Но для этого нужен какой-то толчок. Фраза, картинка, запах, музыка – то есть код или пароль. Каждый человек, это машина, которая движется по определенному, запрограммированному пути (от рождения до смерти) и является сосудом для сбора и сохранения информации. Получается генофонд Земли, это просто хранилище информации за весь эволюционный период? И в любой момент можно эту информацию получить. Но для этого надо привести в рабочее состояние мозг. Запустить этот компьютер, открыть эти файлы. И если мозг это компьютер, а информация файл, то его всегда можно переписать на флэшку, а флэшку всегда можно подключить к любому компьютеру, а не какому-то конкретно. То есть эту информацию можно передать другому мозгу, и он вспомнит, то чего не знал! Вот почему она здесь. Ее снова хотят использовать как компьютер, к которому подсоединят флэшку с информацией. А теперь какие и чьи воспоминания ей хотят подключить и чью информацию считать? Повелителя или тех, на чей мозг записана информация о прошлом, а может, и будущем или настоящем и кто хранит информацию в этой горе? Она снова игрушка, которой крутят и вертят, как захотят.
- Все! Не хочу! Я никому ни чем не обязана. Найдите себе другой компьютер для считки информации. А я поехала домой!
Ольга кинула деньги на стол, и быстрой походкой пошла к выходу. Вдруг у нее закружилась голова, перед глазами поплыли круги, во рту стало сухо, сердце застучало быстро-быстро. Она села на первую попавшуюся скамью, закрыла глаза, и провалилась в темноту.
Костер почти догорел. Небо стало розоветь, звезды блекнуть и исчезать. Близился рассвет. Амир сидел, опустив голову на скрещенные руки, и казалось, дремал. Но вот он поднял голову, и начал говорить:
- Каждый человек, будь он великим полководцем, мыслителем, садовником или дервишем, единственен в своем воплощении. Нет людей схожих во всем. Как нет одинаковых травинок, цветков, деревьев, животных, птиц, рыб. Они схожи в одном – они живут. Им дана длинная ли, короткая ли, но жизнь. И каждого из них есть предназначение. То, для чего они живут. На Земле нет никого и ничего лишнего, бесполезного. Даже шакал, поедая падаль, приносит Земле пользу. Он освобождает ее от гнили и болезней. Все, что существует в этом мире взаимосвязано. Всё и все используют друг друга для достижения какой-либо цели. Порой, это использование приводит к смерти. Но иначе не было бы и жизни! Животное поедает траву, иначе оно умрет. То есть убивает другое живое ради своей жизни. Но и это животное само является источником пропитания. Его тоже убивают, то есть используют. Это делают другие животные и человек. Они делают это для того, чтобы выжить самим. Но использование не всегда вызывает смерть. Пчела использует цветок, не убивая его, а, только забирая нектар, из которого делает мед. Человек срывая с дерева плоды, не уничтожает его. Плоды в любом случае упадут на землю и сгниют, если их не собрать. Человек использует коня, который возит его, собаку, которая сторожит его дом. Человек использует человека, заставляя обслуживать себя. Использование кого-либо кем-либо – это и есть жизнь. На Земле нет человека, животного, птицы, рыбы, растений, которые бы не использовали друг друга. Это нормально. У каждого на Земле свое предназначение…
Ольга очнулась от резкого запаха, и закашлялась. Открыв глаза, она увидела склонившуюся над ней женщину, которая что-то быстро говорила на непонятном Ольге языке, и совала под нос салфетку, смоченную в какой-то жидкости, пахнущей резко и противно. Она оттолкнула руку с салфеткой, и начала глубоко вдыхать воздух. Женщина что-то говорила, дергала за руку, плечо, заглядывала в глаза. Ольга встала, изобразила на лице улыбку, извинилась, и быстро пошла к выходу из парка. Увидев тележку с водой и мороженым, она купила воду, отошла к ограде, умыла лицо, шею, выпила несколько глотков и наконец, пришла в себя окончательно.
Странно, но раздражение, возмущение, злость бурлившие и выводившие ее из себя до обморока, исчезли. Она чувствовала даже какое-то умиротворение. Все встало на свои места. Хорошую отповедь она получила! Возомнила себя пупом Земли. Как же, ее используют! А Повелитель буквально в нескольких фразах сумел донести до ее ума, что все живущие на этой Земле зависят друг от друга, используют друг друга. И у каждого есть предназначение в этой жизни. Даже отшельник живущий в пещере зависит от многих факторов. Воздуха, погоды, еды, питья, одежды, болезней, зверей, насекомых.
- Ну, значит, так тому и быть! – вслух произнесла Ольга, и пошла по направлению к отелю. – Больше никаких истерик, подозрений, страха. Раз все в мире предопределено и чему быть того не миновать, значит нечего бояться, метаться, и рассуждать. Надо плыть по течению, куда вынесет.
Но услышав голос Юрия, поняла, что поговорка «благими намерениями вымощена дорога в Ад», верна.
- А мне сказали, что ты выехала из отеля. Ты чего убежала из кафе? Ты не хочешь со мной общаться? Ты сейчас куда?
- Сколько вопросов сразу. Отвечаю. Я выехала, но сейчас въеду снова. Так получилось. Я не убежала из кафе, а ушла. Общаться я с тобой общаюсь, но поеду я без тебя.
- Почему? – искренне удивился Юрий. – Вдвоем же лучше.
- Чем?
- Ну, я все-таки мужчина. Безопаснее.
- Ты думаешь?
- А разве не так?
- Порой одной безопаснее, чем неизвестно с каким мужчиной.
- Как это неизвестно? Ты же меня знаешь.
- Я тебя не знаю. Мы знакомы полдня. Я знаю, кем и где ты работаешь. Это все.
- Так разве этого мало?
- Мало. И потом, я приехала сюда одна, без тебя, и поеду дальше одна без тебя, и домой полечу одна без тебя. Еще есть вопросы?
- Нет. Извини. Я хотел, как лучше. Ты мне понравилась.
- Я так и поняла. Тогда тем более.
- Почему?
- Если я тебе понравилась, ты будешь добиваться взаимности. Я тебе ее дать не могу. Ты начнешь нервничать, обижаться, и мой отпуск будет испорчен. Я понятно объяснила?
- Я тебе совсем не нравлюсь?
- У меня есть друг. Вот он мне нравится. Юра, извини, спасибо тебе за информацию, внимание, помощь, но давай на этом закончим наш разговор, хорошо?
Юрий молча пожал плечами, перешел на другую сторону улицы, и крикнул: - обычно я девушкам нравлюсь. – И быстро пошел вниз, в другую от отеля сторону.
Ольга облегченно вздохнула. Потом рассмеялась, и подумала – недолго же я плыла по течению. И все же я сделала правильно, что «отшила» его. А он видимо таким образом развлекается. Благо работа позволяет. Приезжают молодые девушки, он знакомится, предлагает свою помощь. Дальше не большой роман. Заканчивается отпуск, а с ним и роман. Никаких обязательств и приключения на лицо. Ну и ладно. Будем надеяться, что в нем не взыграет мужская гордость, что его проигнорировали, и он не начнет добиваться взаимности с удвоенной силой.
Ольга вошла в отель, подошла к администратору, узнала, что ее номер еще не занят, оплатила проживание до утра, и поднялась наверх. Приняла душ, и легла на кровать. Не хотелось ни думать, ни анализировать, ни спать. Она включила телевизор, нашла музыкальный канал, и погрузилась в музыку, танцы, новые лица, новые песни, яркие краски. Так она провела часа два. Потом заказала в номер ужин. Поела. Поставила будильник на 2 часа ночи, и легла спать, предварительно, отправив матери SMS о том, что у нее, Ольги все хорошо.
Она долго крутилась, вертелась, но все же уснула. Она видела сон, в котором она пыталась забраться по лестнице, которая не имела перил куда-то очень высоко. Это был строящийся дом этажей на 20. И вот она забралась уже где-то на 10-й этаж, и оказалось, что на следующий пролет надо перепрыгивать, а внизу пустота и так страшно. И тут вдруг к ней протянулась рука, и перетащила ее дальше. Ольга силилась рассмотреть, чья это рука помогает ей. Но мужчина (а это точно был мужчина), все время находился выше нее, и когда протягивал ей в очередной раз руку, она смотрела именно на руку, цеплялась за нее, замирала от страха, а когда оказывалась в безопасности, и поднимала взгляд, то видела только спину. И вот когда они были уже наверху, и мужчина начал поворачиваться к Ольге лицом, зазвенел будильник.
Ольга села, включила свет, и чертыхнулась: надо же, на самом интересном месте зазвонил! Ни раньше, ни позже. Интересно, к чему бы этот сон? И кто был тем мужчиной? Теперь я уже никогда не узнаю. Но, главное, я добралась до цели, на самый верх. Пусть и с чьей-то помощью. А, вдруг, это подсказка, что без помощи мне не обойтись, и я зря отказала Юрию? Нет, тогда мне бы показали именно его лицо. Ладно, что сделано, то сделано. Пора одеваться, и идти. Надеюсь, что сейчас-то я уже точно уеду.
Она быстро оделась, и вышла из номера. Спустилась вниз, и затем на улицу. Темнота «ослепила» ее. Над входом в отель светилась тусклая лампочка, а дальше была темнота. Ольга растерянно остановилась. Она привыкла, что в Москве ночью светлее, чем днем. Все светится, мерцает, сияет, мигает. Ольга глубоко вздохнула и решительно шагнула в темноту.
Когда глаза привыкли, оказалось, что не так и темно. Просто она вышла с яркого света, поэтому ей так и показалось. У магазина тоже тускло светила лампочка, и у кафе. Ольга уверенно двигалась вперед. Вдруг кто-то кинулся ей под ноги. Ольга закричала, и кинулась бежать. Раздалось кошачье мяуканье и шипение. Ольга остановилась, оглянулась, и рассмеялась. Кошка! Конечно же, это кошка. Увидела человека, и хотела потереться о ноги, а я сама испугалась и ее напугала.
У здания турагентства стоял небольшой автобус, двери были открыты, и внутри были видны люди, которые громко кричали, жестикулировали руками, бегали туда-сюда. Ольга обрадовалась. Автобус есть, люди есть, значит, все получилось. Скоро она поедет.
Она поднялась на ступеньки. Индира громко спорила с мужчиной, который что-то доказывал ей, тряс бумагами перед ее носом. Рядом стояли мужчины и женщины, которые тоже что-то кричали, и хватали за руки то мужчину, то Индиру. Ольга подошла ближе. Голос мужчины показался знакомым. Ольга зашла с другой стороны, чтобы увидеть его лицо. И остолбенела. Нет, не может быть! – пронеслось в голове.
И тут она услышала, как мужчина чертыхается на чистейшем русском языке: чтоб вам провалиться! Ну, тупые! Дебилы! Мать вашу! Чтоб я еще хоть раз согласился поехать с этими баранами, к этим козлам!
Ольга в голос рассмеялась. Мужчина обернулся, и, наткнувшись на смеющийся взгляд Ольги, ахнул: - не может быть! Это ты? Ты - то откуда здесь взялась, красотка? Опять познаешь мир?
Это был… Роман собственной персоной!
- Роман, ты, что здесь делаешь? Ты же был сопровождающим - гидом российских групп. Или монголы теперь входят в состав России? Я что-то пропустила?
- Опять юморишь? Слушай, как я тебе рад, ты даже не представляешь! На этот раз ни от кого не скрываешься? Прикрытие требуется? Если да, то я с удовольствием тебя зачислю в свою группу и возьму под свое крыло.
- Под твое крыло с удовольствием! Ты не ответил на мой вопрос: почему ты с группой из Монголии?
- А ты на мой.
- Роман, ты как всегда в своем репертуаре. Как же я рада тебя видеть! Отвечаю на твои вопросы. Ни от кого не скрываюсь. Прикрытия не требуется. Путешествую, как всегда одна. Хочу увидеть священную гору Кайлас. Но с удовольствием поеду с вами, так как говорят, туда одной ехать нежелательно. Доеду с вами, а дальше, как и тогда в Азербайджане по своему плану. Договорились?
- Ох, и загадочная ты девушка! Вся окружена тайнами. Мечешься по миру. То Туркмения, то через Азербайджан в Армению, теперь Непал. Странный выбор стран. Мне тогда девушка из отеля рассказала, как ты у нее под прилавком пряталась от каких-то парней. Потом ты исчезла из отеля, хотя обещала, что вечером мы увидимся. Замуж-то не вышла? Помнится, у тебя жених был.
- Как много ты обо мне помнишь. Я польщена. У тебя же столько туристов проходит перед глазами каждый день.
- Ну, таких, как ты – единицы.
- Сумасшедших?
- Ну, типа того. Раз на вопрос о замужестве молчишь, значит, не вышла. Да и честно говоря, глупо было спрашивать. Если бы вышла, то сидела бы дома с мужем, а не прыгала ночью по темным улицам в Богом забытой стране.
- Почему Богом забытой?
- Слушай, давай загрузимся, поедем, и там поговорим, а то мы уже из графика выбились. Я так понимаю, что дополнительная туристка, это и есть ты, поэтому мы больше никого не ждем, можем ехать. Так ведь?
- Да, дополнительная, это именно я. А ты, что мои документы не смотрел, если так удивился меня увидев?
- Мне не до этого было. Обещали «мерседесовский» автобус, с кондиционером, с туалетом, автоматом кофе-чай, а видишь, что пригнали? А тут еще эта «матрешка» говорит мне, что дополнительный турист будет, вот я и завелся. Этих-то пока собрал всех. То проспали, то вещи забыли, то капризы по поводу ночного выезда. Ладно, теперь это все компенсировалось твоим присутствием. Я счастлив и доволен. Будет с кем поговорить и на кого посмотреть. Может, я тебя на этот раз сумею уговорить, что мы созданы друг для друга. Не зря же нас судьба сводит во второй раз. Ты такая же сумасшедшая, как и я. Любишь путешествия и не тривиальный отдых. Не боишься ничего. Любишь историю. Да мы с тобой просто идеальная пара!
- Роман, - рассмеялась Ольга, - ты не исправим. Поехали!
Глава 5
Они сели в автобус. Ольга устроилась с комфортом рядом с Романом на первом сидении. Он пересчитал всех туристов-паломников, вышел, отдал какие-то бумаги Индире, попрощался с ней, вернулся в автобус, сел и они тронулись.
Роман что-то быстро сказал на незнакомом Ольге языке в микрофон, выключил его и повернулся к Ольге.
- Ну, вот, я всем сказал спать, и теперь готов рассказать тебе о забытой Богом стране, если ты, конечно тоже не решишь отойти ко сну.
- Я не решу. Я выспалась. Ты, вероятно, сам устал со всеми этими сборами?
- Нет, мне как раз надо немного прийти в себя, успокоиться.
- Тогда я тебя слушаю.
- Ну, первое, как я стал гидом монголов. Дело в том, что мне интересно все то, что другим не интересно. Если ты помнишь, я уже говорил тебе об этом. Английский язык теперь знают даже младенцы. Немецкий, французский, испанский, итальянский много людей, и я в том числе. По крайней мере, понимаю, и как-то могу изъясниться. А кто знает монгольский? Ты знаешь монгольский?
- Я и английский знаю постольку-поскольку учила его в институте. То есть перевожу хорошо, говорю плохо. Это все.
- Ну, вот. Поэтому я и начал его изучать. А, чтобы начать говорить на любом языке, нужна практика. Поэтому я здесь. Убиваю 2 зайцев сразу. И практика языка и исследование страны за чужой счет, еще и деньги за работу получу. Я был здесь лет 12 назад, туристом. Все бегом. Идешь, куда ведут, слушаешь, что говорят. А мне хотелось именно так, чтобы я определял, где быть пятнадцать минут, где час, а где 5.
- Молодец!
- Слушай, если ты тоже так любишь путешествовать, давай к нам в компанию, гидом? Ты потянешь. Выучить текст, не проблема. Раз другой «обкатаешь» и все пойдет как по маслу. А даже если где забудешь или перепутаешь, никто и не заметит. У нас народ такой, больше глазеет, чем слушает. А когда паломники, эти вообще все в себе, молятся, читают, им твои рассказы вообще до фонаря. Ну, чего, уговорил я тебя?
- Нет.
- Почему?
- Знаешь, я не очень люблю большое скопление людей рядом, вообще не люблю объяснять, и мало говорю.
- Да-а-а, я это заметил. Жаль. Ты индивидуалистка. Кошка, которая гуляет сама по себе. Ну, ладно, а слушать-то ты любишь? По крайней мере, мне в прошлый раз так показалось.
-Слушать я люблю.
Ольга улыбнулась, и подумала, что Роман может заговорить любого. Вот уж действительно человек на своем месте. Веселый, ищущий, доброжелательный. Не важно, что возраст уже не мальчика, но мужа, а все учится, развивается. Учит языки, историю разных стран, мотается по всему свету.
- Знаешь, как переводится Непал?
- Читала, что-то связанное с горами.
- Земля у подножия гор. Красиво, правда? Есть правда другие объяснения названия, но мне нравится именно это. Знаешь, Непал — одна из беднейших и неразвитых стран мира. Она занимает 159 место по версии МВФ. Уровень безработицы огромный 46 %. Они живут за счет сельского хозяйства. Выращивают рис, кукурузу, сахарный тростник. Разводят буйволов. Вот и все. Перерабатывают и продают. Ни тяжелой промышленности, ни легкой у них нет.Туристы еще выручали, но у них тут война была 2001, забастовки. Туристы перестали ездить. Сейчас все успокоилось и паломнические туры снова возобновились. К горе Кайлас можно попасть по-разному и с Индии и с Непала и с Китая. Но от границы Непала до горы около 200 километров, поэтому основные маршруты разработаны именно из этой страны. Мы поедем до Цангму - границы Тибета и Непала, это самый популярный маршрут для паломников, и стоит сравнительно не дорого. Правда, на этом маршруте у нас будет не остановка дня на 2 в Ньяламе.
- Почему?
- А там высота 3800 метров. Организм должен адаптироваться.
- А если ехать без остановки, что будет?
- Плохо будет. Кровь может ушами, носом пойти. Давление скаканет. Обмороки. Тебе оно надо?
- Да не хотелось бы. Но ведь все люди разные. У кого-то бывает, а кого-то нет.
- У всех бывает. Не вздумай удрать. Здесь маршруты разработаны, проложены и шаг влево, шаг вправо и тебя никто не найдет. Поняла? Так, что без самодеятельности. Ты у меня в группе, я за тебя отвечаю. Не подводи меня по монастырь, хорошо?
- Хорошо, хорошо. Не волнуйся. Ну, посидим мы в этом Ньяламе и дальше что?
- А дальше пойдем на перевал Лалунг Ла. Там высота уже 5200 метров. Вот поэтому и нужна акклиматизация. А с перевала спустимся и вот она гора, практически рядом. Есть правда самый интересный маршрут, но он пеший практически полностью. Он начинается в западном Непале из Симикота. Там есть тропа древних паломников. Идти надо дня 4, чуть больше. А потом еще день ехать до озера Маносаровар. Но этот маршрут могут выдержать только подготовленные, физически сильные люди. Мне бы хотелось пройти по нему.
- Так в чем проблема?
- Группы не набираются. Проще же доехать с удобствами, передохнуть, немного поднапрячься на перевале и все, ты на месте. Знаешь, как не странно, столько народа: едет, идет, летит к этой горе, но ее вершина так и остается непокоренной.
- Что настолько сложный подъем?
- Видишь ли, эта гора считается священной, наделенной божественными силами. Ей поклоняются. Ее называют «Ось мира» или «Сердце земли». Вроде это место обитания Шивы и Будды. Поэтому паломники, ООН, далай-лама, и многие другие организации выражают свой протест покорению Кайласа. А проще говоря, не пускают туда экспедиции. Индуисты, буддисты, джайны, считают эту гору сердцем мира. Индуисты говорят,что наверху находится обитель Шивы. Буддисты местом обитания Будды. Джайны – местом, где их первый святой стал свободным. Все они вместе считают, что это космическая гора в центре Вселенной. Существует легенда, в которой говориться, что любой, кто посмеет прикоснуться к этой горе, будет отброшен от нее, а все его тело покроется язвами. Никто из смертных не смеет взойти на гору, где обитают боги, тот, кто увидит лики богов, должен умереть.
- Так, погоди, я не поняла, а зачем же тогда паломники валом валят туда, и мы в том числе? Если на гору нельзя подняться, то, что тогда там делать?
- Интересная ты девушка, Ольга. Ты зачем туда решила поехать? Ты хочешь сказать, что ничего не читала, ничего не знала о Кайласе и просто так сюда рванула?
- Ну, можно сказать и так. Я гостила в Дели у друга, услышала от него про эту гору, у меня есть еще 10 дней отпуска, вот и решила съездить. У меня всегда так. Я ничего особо не планирую. Все спонтанно. Какое место заинтересует туда и еду.
- Понятно. Авантюристка ты, подруга. Я еще тогда это понял. Тогда отвечаю на вопрос. Паломники обходят гору со всех сторон. Некоторые ползут на животе, кто на коленях.
Ольга представила эту картину и начала смеяться.
Роман осуждающе покачал головой: - Ничего смешного не вижу. Люди искренне верят.
- Я не над верой. Не обижайся. Просто я представила картинку сверху. Гора, а вокруг нее, как мураши люди ползают. Извини.
- Ладно. Знаешь, что интересно? Гора со всех сторон разная. Выглядит, как пирамида, только более плоская. Не остроконечная. Знаешь, кого напоминает? Египетского сфинкса. С южной стороны по центру горы есть трещина, и на закате тени от скал образуют что-то наподобие свастики.
- Фашистской?
- Ну, свастику же не фашисты придумали, они ее взяли как символ себе. Но, это уже другая история. Если захочешь, я тебе ее позже расскажу. На Кайласе еще имеются так называемые зеркала времени.
- А это что такое?
- Ну, как тебе сказать? Там наверху сильный ветер. Вот он скалы шлифует, «выветривает» и они, отражаясь друг от друга, образуют зеркала. За счет этого при восходе и закате от лучей солнца идут всполохи. Очень красивое зрелище. Короче, увидишь сама. Что-то я устал. Может, поспим немного? Основное я тебе рассказал, а детали на месте. Хорошо?
- Конечно. Спасибо тебе огромное. Благодаря тебе я уже столько знаю. Спи.
Роман закрыл глаза, и буквально через секунду, засопел. Ольга закрыла глаза и задумалась. Если на гору нельзя подниматься, и даже приблизится к ней, то, как же она сможет выполнить поручение Амира? То, что он был на этой горе, это точно. Она видела это, ей показали. Он был там не один, а с охраной. Ей вдруг в голову пришла мысль, что Тамерлан умер вскоре после похода на Индию. И он поднимался на эту гору. Может, этот запрет не легенда? А, вдруг, туда действительно нельзя подниматься? В божества, которые там проживают, как-то не очень вериться, а вот во внеземные цивилизации, которые сделали там свою базу и поставили защиту, верится даже очень. Всполохи от солнца и зеркал, конечно красиво, но ветер есть везде, горы по всей Земле, но больше зеркал и всполохов почему-то нигде нет. Да, весело!
Она остановила сама себя. Ведь говорила, что не будет больше анализировать, рассуждать, бояться, и снова ищет объяснение необъяснимому. Теперь уже возвращаться назад поздно. Надо доехать, а там, на месте, и будет разбираться. Как хорошо, что теперь она не одна. На этой мысли она и уснула.
Яркое солнце слепит глаза. Нет, это не солнце, это зеркальные блики. Или все же солнце? Ольга жмурится. Кто-то кричит. Ольга прислушивается, пытаясь разобрать слова. Она узнает голос Амира Темура.
- Зачем ты убил его?! Я давал тебе такое указание?
- Повелитель, но он не отвечал на Ваши вопросы, а потом и вовсе повысил голос на Вас!
- Право казнить или миловать принадлежит только мне! Ты оборвал последнюю нить, которая могла бы привести меня к цели. Ты накликал на нас проклятие! Скинуть его со скалы!
- А-а-а-а!!!!
Ольга проснулась от сильного толчка, удара по правому боку и крика людей. Она поискала глазами Романа, и увидела его сидящим на полу в проходе и мотающего головой.
- Роман, с тобой все в порядке?
- Не знаю. Сейчас выясним.
Он поднялся, провел рукой по левой щеке, вытер кровь, помахал руками, ногами, покрутил шеей, и спустился к водителю. Они вышли из автобуса, потом Роман вернулся, пробежал между рядов, посмотрел, все ли живы и есть ли у кого тяжелые травмы, потом вернулся к Ольге.
- Легко отделались. Этот, мягко говоря, «водитель», придурок закимарил за рулем, и не увидел большую яму. Правым колесом на всей скорости въехал в нее. Диск треснул, и колесо лопнуло. Машину повело юзом, и накренило на бок. Это хорошо еще, что у нас справа гора, в нее и въехали, а не обрыв, который слева. Иначе мы бы все сейчас лежали внизу ущелья, и на этом наша экскурсия бы и закончилась навсегда. А главное, скорость была не большая, иначе отбросило бы от горы.
- Как народ?
- Ушибов у всех хватает. Слава Богу, тяжелых травм нет и переломов. Но, это так на первый взгляд и пока все в шоке. Потом, может обнаружиться, что все это присутствует у каждого второго.
- И что теперь делать?
- Вопрос, конечно, интересный. Я первый раз в такой ситуации. Сам не знаю.
- А нам далеко еще до места?
- Сейчас пойду, узнаю.
Он долго говорил с водителем, они вместе смотрели карту, навигатор, куда-то звонили, Роман ругался, потом вернулся на свое место, взял микрофон, что-то сказал туристам, и повернулся к Ольге.
- Ну, что, подруга, приехали. Будем до утра тут загорать, а потом нам пришлют другой автобус.
- А, что так сложно заменить колесо?
- Нет, это легко, если бы оно было. Но, наш «замечательный» водитель, взял запаску, но без диска. Ехать нам еще 15 километров. Поэтому, без вариантов, ждем замену.
- Долго?
- Ну, часа 3-4.
- Почему так долго?
- Время, 7 утра. Я поднял Индиру с постели. Пока она найдет свободный автобус, водителя, пока он доедет. Пока мы перегрузимся, раньше чем через 4 часа не поедем. Ничего, главное все живы и более или менее здоровы.
- Да, дела.
- Ты, что куда-то торопишься?
- Да, нет. Просто не люблю ждать.
- Покажи мне того, кто любит.Ладно, сейчас еще раз по рядам пройдусь, посмотрю как народ. А то тишина какая-то странная. Наши, бы уже голову водителю и мне оторвали, и мат стоял такой, что слышно было бы за версту.
Он пошел по рядам. Слышно было, что он что-то говорит, ему что-то отвечают. Вскоре он вернулся.
- Слушай, впервые таких туристов вижу. Когда должны были выезжать и автобус пришел, у них масса вопросов была, а сейчас сидят, и твердят, что ничего страшного, это духи их испытывают, и что это даже хорошо, значит, духи их видят и слышат. Значит, эта остановка необходима для осмысления и покаяния.
- На то они и паломники. Они во всем знаки видят. А вот мы с тобой люди приземленные, поэтому во всем этом видим только разгильдяйство и проблемы, связанные с этим разгильдяйством. Ну, и чем будем заниматься эти часы ожидания?
Роман рассмеялся: - заняться покаянием и переосмыслением жизни не хочешь?
- Не хочу. И так только этим в последнее время и занимаюсь.
И тут паломники запели. Песня была практически на одной ноте, монотонная, тягучая. Ольга поняла, что это молитва или гимн. Говорить стало невозможно, и Ольга разведя руками, закрыла глаза. Она думала. Терять 4-5 часов, конечно, не хотелось, но и идти 15 километров, то на то и выйдет. Да еще дорога не известная, и живность всякая, видимо на этой дороге может встретиться. Ехать на попутке, если таковая окажется, опасно. А ведь надо еще пережидать акклиматизацию 2 суток, как сказал Роман. Но, видимо все же придется. Ехать через перевал одной? Нет, уж, раз поехала с Романом, и с этими паломниками значит, надо ехать с ними до конца.
Начало светать. Паломники все пели. Ольга показала Роману на дверь. Они вышли из автобуса. Солнце выплывало из-за горы, разбрасывая яркие лучи во все стороны. Оно двигалось, наплывало, захватывало каждый кусочек земли с такой быстротой, что Ольга даже ахнула: - Слушай, я такого никогда не видела. И потом, оно здесь какое-то оранжевое. А у нас желтое. А яркое какое! Гляди, какая красота кругом!
Она подошла к обрыву, поглядела вниз, и поежилась. Заграждения не было. Маленькие столбики с нарисованными стрелками через каждые 5 метров показывали направление и предупреждали об обочине, вот и все. Внизу, метрах в 30-35 от дороги, текла бурная речушка. Склон был отвесный, поросший лианами и кустарниками. Если бы они слетели туда, то шансов остаться в живых не было бы. Ольге вдруг подумалось, а что если это именно ее предупреждают, а не паломников? Что, если это именно ей подают знак таким образом? Ведь Тамерлан умер, возвращаясь из похода на Индию. Во время похода, он был здесь, здесь он поднимался на священную гору, пытаясь отыскать путь к святыням, но один из его помощников (охранник не посмел бы убить старца без приказа Повелителя), совершил на этой горе святотатство. Путь был закрыт, и наказание видимо понесли все, кто осмелился подняться на Кайлас. И вот теперь она едет туда с теми же намерениями: подняться и отыскать этот путь это место.
- О чем задумалась, подруга?
- Да, так, ни о чем. Просто посмотрела вниз и представила себе сюжет, если бы левое колесо попало в яму, а не правое.
- Да, сюжет был бы прямо для кино. Триллера. Замедленная съемка, и автобус с кричащими людьми, у которых глаза полны ужаса, падает в реку. Я такой фильм видел, не помню названия. Фильм штатовский, там этот из Телохранителя играет. Как его?
- Кевин Костнер?
- Точно! Он. У него так жена погибла, а он ее искал. Не видела?
- Нет.
- Ну, и хорошо. Нечего такие фильмы здесь смотреть. Особенно впечатлительным барышням, у которых фантазия сильно развита.
- Это я впечатлительная барышня?
- Ну, не я же представлял куда лечу, если бы яма была с другой стороны.
- Ага, это я сразу фильм ужасов вспомнила, и начала пугать им и так перепуганную девушку.
Роман рассмеялся.
- Оба хороши. Ладно, закрыли эту тему. Есть хочешь?
- А у тебя что-то есть?
- Обижаешь. Я по всему свету мотаюсь, приучен уже запас минимальный иметь на всякий пожарный случай.
- И как ты это представляешь? Твои паломники сидят и смотрят на нас голодными глазами, а мы едим твой запас?
- Ох, и трудно же с тобой подруга. Ты оглянись.
Ольга посмотрела на автобус, и увидела, что все паломники вышли из автобуса, что они все сидят на земле у горы, никто из них не поет, но все что-то сосредоточенно жуют.
- Молодцы. Тоже запасливые, как ты. Одно слово паломники. У них, скорее всего и еда особая. Точно, смотри, они мясо вяленное едят. Я знаю, в Азии так делают. Обычную еду с собой везти не с руки. Жарко, быстро пропадет. А вяленое мясо хранится долго и сытное. Водой запил, и сыт.
- Правильно. У меня тоже вяленое мясо, сухари, сухофрукты и вода.
- Да, а я пока не опытный турист. У меня вода и шоколадки. Слушай, а что же это за дорога такая? Мы уже, час два тут находимся, и не одна машина не прошла ни туда, ни оттуда.
- Так ночью по такой трассе нормальные люди не ездят.
- А мы, почему поехали?
- И мы должны были ехать днем, в три часа. Но, была задержка рейса по метеоусловиям Монголии, и самолет прилетел только в 8 вечера. Пока выгружались, загружались, ужинали, отдыхали, водителя на ночной рейс Индира искала. Вот ночью и выехали.
Ольга подумала, что Индира вначале правильно сказала, что выезд днем в три часа. А когда она пришла днем, обманула, сказав, что это именно она, Ольга перепутала время. Видимо, боялась, что ночью Ольга передумает ехать, и деньги отдавать не хотелось. Молодец, ничего не скажешь.
- А до утра подождать было нельзя?
- Нет. Тур же по срокам определен. Мы и так полдня потеряли, а так бы сутки. А у нас отели заказаны, билеты обратные. Но, как не повезло с самого начала, так и все идет наперекосяк. Как не старались в график войти, все равно ничего не получилось. В отеле за ночь оплачено, и ужин в том числе, а сидим здесь. И если Индира будет решать дела такими темпами, как до этого, то и завтрак пропустим. Ладно, сейчас главное, не заводится, не нервничать. Все равно же ничего изменить не сможем. Надо ждать. Если хочешь, я тебе еще что-нибудь могу рассказать о стране или горе.
Ольга вначале хотела отказаться, но потом передумала. Оставаться опять один на один со своими мыслями не хотелось. И так страх понемногу завоевывал в ее сердце пространство, намереваясь захватить его целиком. Можно было тысячу раз внушать себе, что ее ведут, и что с ней ничего плохого не случится, а если и случится, то так тому и быть, потому, что от судьбы не уйдешь. Но, одно дело это самовнушение, другое – реальность. И в этой реальности совсем не хотелось уходить в мир иной, еще толком не пожив в этом.
- Давай, рассказывай. С удовольствием послушаю. Погоди, может ты и этих монгольцев, или как будет правильно, монгол пригласишь? А то им тоже, наверное, сидеть скучно.
- А ты монгольский язык понимаешь?
- Да, об этом я как-то не подумала.
- И потом, я язык пока знаю в объеме быта, в основном.
- Как это? Ты же гид у них. Ты разве не должен им все рассказывать?
- Я не гид, я сопровождающее лицо. Они не туристы, а паломники. У них религиозный тур, они и сами знают, куда и зачем едут. Понимаешь разницу? Это мы с тобой два туриста, едем поглазеть, и впечатления к себе в копилку положить. А эти люди, у меня, честно говоря, вызывают уважение. Они готовы ради своей веры, идеи, преодолевать любые расстояния, терпеть любые неудобства.
- Ясно. Знаешь, а я к таким людям отношусь очень неоднозначно. Они фанатики по сути своей. А я бегу от любого фанатизма, как черт от ладана. У них на глазах шоры, они видят только то, во что верят. Они уверены в своей правоте. Для них существует только черное и белое, других оттенков нет. Они готовы ради своей веры на все, даже на убийство. Все инакомыслящие для них враги.
- Ну, это ты загнула, подруга.
- Вовсе нет. Смотри, простой пример. Шахидки. Они идут на смерть, забирая с собой невинных людей, в том числе и детей и стариков, веря в то, что они делают благое дело, и им в другом мире уготована лучшая жизнь. Они практически все молоды, красивы, но они фанатики. Размышления, анализ для них невозможен. Потому как если бы они задумались, то поняли, что их просто используют в своих целях те, кто умеет думать и размышлять. И что никакой лучшей жизни за убийство людей их не ждет. Что они женщины и пришли в этот мир давать, а не забирать жизнь. Но у них вера. Слепая вера. И так в каждой религии. В Европе христианство ведь тоже насаждали огнем и мечом. Сколько людей погибло на кострах, на дыбах, на виселицах, потому, что они думали иначе, потому, что они размышляли и анализировали. То есть не были фанатиками. Буддизм, как религию, я, честно говоря, не знаю. Пробовала читать какую-то Бах ват Гиту, но пришла в ужас и бросила.
- И что тебя там так ужаснуло?
- А там описывается ученик и учитель. И вот этот ученик, чтобы ему стать святым и пророком, должен убить своего учителя, который его всему научил, и бросить престарелых родителей, то есть отказаться от них. И он это сделал! Родители умерли с голоду. Учителя он убил. И это святой? Это фанатик! Чему он может научить других? Как предавать и убивать?
Роман покачал головой, хмыкнул: - Знаешь, я как-то об этом раньше не задумывался. Я был прав, ты очень интересная девушка. А главное, мы с тобой можем общаться без напряга, практически обо всем говорить. Это такая редкость, чтобы людям было о чем поговорить, и чтобы им было интересно слушать друг друга, а не только себя.
Ольга рассмеялась.
- Кто про что, а ты все в одну сторону норовишь свернуть разговор. Я тебе серьезно говорю, можно сказать душу открываю…
- И я серьезно. Ладно, ладно, все. Я, почему это сказал – потому, как согласен с тобой полностью. Я тоже об этом думал. Меня знаешь, что удивляет? Вот наши святые, которых причисли к лику святых: полководцы, цари. С мучениками все понятно, они приняли муки за веру. Полководцы – например, Александр Македонский. Какой он святой? Я много всякой литературы перечитал, прежде чем пришел к этому выводу. Александр уже в 20 лет взошел на престол после смерти отца Филиппа II. Первое с чего он начал, расправился с теми, кого подозревал в заговоре против отца. Потом пошел войной на Грецию. Завоевал ее, разгромил города, потом двинул свои войска на Восток. Завоевал всю Персидскую империю. Представляешь, сколько крови пролилось невинной? Затем пошел на Индию, но понял, что армия ослабела от походов и боев, решил отступить. Передохнув, пошел на Азию, потом, мечтая стать царем всего мира начал завоевание Средней Азии. Три года длился его поход. Он уже разработал план следующего похода, да заболел лихорадкой, и умер, не дожив месяц до 33 лет. Но еще при жизни его боевые соратники отмечали, что он стал очень высокомерным. Требовал простирание ниц и целование ног. А те, кто отказывался это делать, попадали в опалу. Когда он был в Египте, провозгласил о своей божественной сущности, сыном Бога. И многие стали почитать его, как сына Бога. Греки, вначале разделились на 2 лагеря, те, кто признали его сыном Зевса, и те, кто этого не признавал. Потом все-таки решили, что раз он хочет быть Богом, пусть им будет. А незадолго до смерти увенчали его золотым венком. То есть признали его божественную сущность. То есть, получается, он отрекся от своего отца Филиппа II. Это серьезно пошатнуло к нему доверие многих полководцев и солдат. Это к твоему рассказу об ученике и учителе.
А если говорить о нашем, православном святом Александре Невском, тут даже по сегодняшний день идут споры, разговоры и разногласия. По канонической версии он рассматривается, как святой средневековой Руси. Что именно он защитил православие от католической экспансии. Заключил мир с Золотой Ордой, выиграл битву с немцами. Но, есть много письменных доказательств того, что он приехал в Орду с поклоном, там побратался с сыном Батыя, в результате чего, стал сыном хана. И именно он привел на Русь татар. Что он сыграл отрицательную роль в истории России. Что он был властолюбивым и жестоким человеком. Что он пошел на союз с татарами монголами только для того, чтобы укрепить личную власть. Что борьба с татарами в то время была возможна. Именно он сдал Новгород Орде, хотя татары его даже и не пытались завоевать. А не согласным новгородцам, велел выколоть глаза.
И как тебе такой святой? Я уже молчу о царской семье. Сколько крови на Николае II. Отрекся от престола, значит, предал, кинул свою страну и народ на растерзание. Лишь бы его не тронули. А теперь святой? Расстреляли его семью? А сколько семей расстреляли во время Первой мировой, гражданской войн? Тогда тоже если расстреливали главу семейства, то и все семейство шло в расход. Они, почему не святые? Знаешь, я считаю, Бог есть, но он един. Кто-то же создал все это? Землю, вселенную, людей, животных. Он может называться, как угодно, но он есть. А люди, которые называют себя божьими детьми, и предлагают себя в качестве посредников между Богом и человеком, я имею в виду духовенство, это…
Ольга перебила его: - смотри, какой-то автобус идет. О, и еще один, и еще.
Роман посмотрел на часы.
- Да, ничего мы с тобой так, проговорили, почти 2 часа. Теперь поток пойдет и туда и оттуда. Интересно, а нашего автобуса среди этих нет?
Первый автобус прошел мимо. Второй тормознул, водитель поинтересовался, что случилось, и надо ли кого срочно забрать? Получив ответ, покачал головой, поцокал языком, и уехал. Третьим оказался именно тот, которого они ждали. Старый, дребезжащий, без кондиционера, но на ходу. Когда загрузились, Роман пересчитал всех по головам, и они снова тронулись в путь.
- Ну, теперь самое главное, чтобы он хотя бы до отеля доехал. А там уже разберемся.
Ольга хмыкнула: - Что-то я сомневаюсь, что это автобус сможет подняться на перевал. Нам же ты говорил через перевал надо?
- Давай сначала до Ньяламе доедем. Там у нас будет почти двое суток, чтобы разобраться во всем. Честно говоря, сейчас общаться с Индирой не хочу. Боюсь лишнего наговорить. Я думал, что только у нас везде обман, бардак и пофигизм. Но, тут еще хуже. Надеются на авось. Заказывают дешевый аварийный автобус, потому как заказать хороший автобус – это значит потерять прибыль. Влетают с этим автобусом и снова заказывают дребедень. Знают, что паломники не будут устраивать разборки. Это обычные бы туристы уже такую бучу подняли, и компенсацию за физический и моральный ущерб потребовали. И я хорош. Давно ведь знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, так нет, решил на «халяву» съездить и денег еще подзаработать. Вот и получил расстройство нервной системы и головную боль.
Ольга рассмеялась.
- Роман, ты чего бурчишь, как старая бабка? Ты же говорил, что оптимист. А оптимисты во всем ищут только положительное.
- Да, я ничего. Это после аварии видимо «отходняк» пошел. Мозги начинают включаться, ну и соответственно вместе с ними страх.
- То есть, ты хочешь сказать, что ты мне обо всех наших святых рассказывал в бессознательном состоянии?
- Ну, навроде того. Знаешь, я за собой уже не раз замечал. Когда какая-то стрессовая ситуация, я начинаю говорить, говорить. А главное, вспоминается то, о чем уже давно забыл. Я об Александре Невском все это читал лет пятнадцать назад. А сейчас вдруг вспомнил.
- Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего?
- Чего?
- Кислых щей со свининой.
Роман замер, потом рассмеялся.
- Слушай, ну от тебя никогда не знаешь чего ожидать. Я ей о высоких матерях, о непознанном в наших мозгах, а она мне о щах. Приземленная ты девушка Ольга. Обычно этим страдаем как раз мы, мужчины. Женщины нам о любви, а мы о еде.
- Ты просто не представляешь, как мне надоела заморская еда. Да, необычно, порой вкусно, но хочется своего. Знаешь, какие вкусные щи у меня готовила бабушка? Я могла съесть за обед 2 полные тарелки, и потом еще ходила, подъедала, пока не съедала его полностью.
- Погоди, что значит, кислые щи? Из щавеля что ли?
- Ты никогда не ел кислых щей?
- Никогда. Бабушки у меня не было, а мама на первое в основном готовила борщ и рассольник. Жена, с которой я прожил чуть больше двух лет, не готовила вообще. Мы ходили ужинать в кафе, завтракали бутербродами, а обедал я в столовой на работе.
- А ты мне не говорил, что был женат.
- Ну, это было давно и не правда. Сразу после института.
- А, почему она не готовила?
- Ей было жалко потраченного впустую времени. Готовить надо час-полтора, а съедается все за 10 минут. А потом она говорила, что она жена, а не кухарка. Да и от мытья посуды руки портятся. А ты умеешь готовить?
- Умею, только тоже не люблю. Действительно жаль времени. А тем более готовить для одной?
- Так ты же сказала, что у тебя бой френд есть? И замуж за него собираешься.
- Собираюсь. Есть. Но, мы не живем вместе. Встречаемся.
- Странно, сейчас все кто собираются жениться в скором времени, обязательно год-два стараются пожить гражданским браком, чтобы понять стоить ли продолжать отношения дальше или надо разбежаться. В мое время гражданских браков еще не было, вот сдуру и женился. Разобрался пока что к чему, понял, что мы не просто разные люди, а вообще близко друг к другу не стояли. Ни физически не подходим, ни житейски. Начал супруге говорить об этом, а она в истерику. Статус разведенки ее не устраивает. Хочешь, говорит, иди на все четыре стороны, а развод я тебе не дам. Полгода еще мирили нас, нервы мотали, потом все же развели. Вот с этого момента я поклялся, больше никаких ЗАГСов.
Ольга хмыкнула: - А как же твои рассуждения о жизни начерно и набело? О серьезных намерениях в отношении меня? И прочих выступлениях?
- Так они и появились после моего неудачного эксперимента. А потом, я же тебя не замуж звал, а предлагал серьезные отношения. Говорил, что мы с тобой подходим друг другу по интересам, отношению к жизни.
Вдруг он замолчал, посмотрел на Ольгу и поцокал языком: - Ты опять меня увела в другую сторону от начатого разговора, и так и не ответила на мой вопрос. Как у тебя это получается? Я тебе рассказал о себе уже все, что можно и чего нельзя. А о тебе так ничего толком и не знаю.
- Как это не знаешь? Ты даже знаешь, какие щи я люблю, - постаралась свести все к шутке Ольга. – Хочешь, расскажу тебе, как их бабушка готовила?
Роман обреченно махнул рукой: - рассказывай. Все равно от тебя ничего другого не добьешься.
- Ну, отчего же? Гражданский брак я считаю удобным совместным проживанием двух людей, которые не уверены в своих чувствах. Они еще в поиске и готовы сорваться в любой момент, а для этого необходима свобода. Это как раз жизнь начерно. Я согласна с тобой, что перед свадьбой необходимо какое-то время пожить вместе, чтобы понять можно ли друг друга вынести в быту. Но этот срок должен быть не более года, может чуть больше. Если ты за это время не определился, значит, не определишься уже никогда. Значит, тебе пока это просто удобно и ты ждешь чего-то другого от жизни или кого - то другого. Я много раз наблюдала такую картину, когда он или она говорят – штамп в паспорте не важен. Нам хорошо и так. Мы уверены в любви друг друга. И вот наступает момент, и кто-то из нихбежит в ЗАГС сдругим или другой, забывая о важности или неважности штампа. Бежит, не оглядываясь на годы, прожитые вместе, детей. Поэтому, я для себя решила, что если пойду замуж, то это будет именно брак, а не совместное временное проживание.
- Но, официальные браки распадаются, ни чуть не реже гражданских. Возьми хоть мой пример.
- Да, это так. Но если мужчина заключает официальный брак, по крайней мере,можно быть уверенной, что на данный момент у него серьезные намерения, он хочет быть со мной и больше ни с кем, и он действительно искренне думает прожить со мной всю оставшуюся жизнь. Ну, а там уж как судьба распорядится. Кому-то везет, кому-то нет. Но ребенок, родившийся в браке, всегда будет уверен в том, что он желанен, его ждали, о нем мечтали. И у этого ребенка не будет с детства комплекса неполноценности, и он не начнет задавать им вопрос, почему он внебрачный?
- Ну, сейчас многие отцы сразу признают своих детей при рождении.
- Ребенка, но не мать этого ребенка. И у ребенка в голове возникает вопрос – почему? Папа не любит маму? Если он не любит маму, значит, не любит и меня? Иначе он бы хотел, чтобы мы были семьей.
- У тебя нет отца?
- С чего ты взял?
- Ну, ты так говоришь об этом. С такой горечью.
- Отец у меня есть. Предвосхищая твой вопрос, отвечаю – у меня детей нет, и никогда не было. Слушай, давай тему сменим? А то и так не веселое настроение, совсем, ниже плинтуса опустилось. Я тебе все же расскажу о бабушкиных щах. Не съем, так слюнки поглотаю. Значит так. У нас ритуал приготовления щей всегда был одинаков. Где-то раз-два в месяц бабушка шла на рынок, покупала там свиную рульку. Обычное свиное мясо для щей не подходило, знаешь почему?
- Почему?
- На рульке много мягкого сала. Это даже не сало, а что-то наподобие… не знаю с чем сравнить. Ты рульку ел когда-нибудь?
- Пробовал в Чехии с капустой тушеной. Правда давно и мне не очень понравилось. Жир сплошной.
- Ну, жареная или запеченная рулька, это не одно и тоже, что вареная. Тебе обязательно надо попробовать вареную, и именно в щах.
- И где же я ее попробую? Если только ты угостишь.
- Ну, может быть. Может быть. Почему и нет? Так вот, в этих щах вторым по значимости продуктом является квашеная капуста. А Главное, что ее ни в коем случае не надо промывать.
- Так она же кислая!
- Вот, вот. Эта кислота и съедает жир. Понимаешь?
- Пока не очень.
- Ну, если бы в щи клалась обычная капуста, то они действительно бы ли бы очень жирными, и их есть было бы проблематично для поджелудочной и печени. А этих щей можно съесть много и после никаких проблем с желудком. Дальше, в них обязательно добавляется картошка и много лука репчатого. Все. Варится вся эта вкуснота долго. Часа два. Можно в конце зелени добавить и лавровый лист. Видишь, легко и просто. Но если начал есть, то за уши не оттащишь потом.
- Ну, не знаю. Я супы вообще не люблю. Я мясо люблю, рыбу. Мясо больше баранину или говядину.
- А я сейчас вот тебе рассказала, и так хорошо стало. Словно я с бабушкой повидалась и щей этих поела.
- Смотри, подъезжаем. Так за разговорами мы с тобой и незаметно всю дорогу проехали.
Глава 6
Ольга посмотрела в окно. Они действительно въезжали в какое-то селение. На склоне горы расположились дома, с голубыми, темно-красными крышами. В основном двух этажные. Но несколько домов были четырех и даже пятиэтажные.
- Вот это и есть граница Тибета и Гималаев. - Роман потянулся и довольно рассмеялся. – Добрались все-таки. Сейчас разместимся, поедим нормально и почти 2 дня отдыха. Хочешь спи, хочешь гуляй.
- А эта акклиматизация столько времени обязательна? Или это просто перестраховка?
- Нет, это реально надо делать. Если, конечно, не хочешь проблем со здоровьем.
- А я ничего не чувствую. Все нормально. Даже уши не закладывает.
- Погоди, не все сразу. Часа через 2-3 почувствуешь тяжесть в голове, в ушах начнет шуметь, аритмия появится. У некоторых даже кровь ушами идет.
- И сколько так будет длиться?
- Ну, у каждого по-разному. Кто-то уже через часов 5 в норму приходит, а кто-то и больше суток мается. Поэтому и дается время от полутора до 2 суток. Ну, все, выходим. Наш отель.
Ольга увидела небольшое двухэтажное здание с голубой крышей. Веселенькое, чистенькое. Она даже удивилась. Почему-то она думала, что отель будет убогий. Видимо из-за автобуса, который остановившись сразу же заглох. Они вышли, поднялись по крыльцу и вошли в отель. Холл был небольшой, но тоже чистенький и уютный. Много цветов, растений, плетенные кресла и диванчики.
Всем сразу выдали ключи от комнат, И пригласили на завтрак. Роман остался оформлять документы, а Ольга поднялась на второй этаж. Комнатка была маленькая, метров 9. Кровать, тумбочка, шкаф, журнальный столик, кресло и маленький телевизор – вот все, что Ольга увидела. Стены были покрашены в нежный салатовый цвет. На окне бежевые жалюзи, такого же цвета палас на полу. Ольга заглянула в ванную комнату. Душевая кабина, унитаз и раковина.
- Ну, что ж, совсем не плохо. Главное чисто и тихо.
Она кинула сумку на кровать, и пошла завтракать. Еда была непритязательная, но сытная. Тушеные бобы, мясо, яйца, хлеб, отварной рис, сыр. Ольга уже допивала чай, когда в кафе вошел Роман. Он буквально упал на стул рядом с ней, и выдохнул:
- Уф-ф-ф. Все. Всех распределил, все оформил, теперь можно и поесть. Как тут, съедобно?
- Ну, как тебе сказать. Без изысков, но голод утолить можно. Мясо хорошо уварено. Сыр вкусный. Чай зеленый «Молочный у лун». Я такой люблю. Короче, голодным не останешься.
- Ну, и замечательно! Пошел набирать.
Ольга вдруг почувствовала, как в голове у нее зашумело, виски начали пульсировать, и к горлу подкатила тошнота. Она закрыла рот рукой. Роман, вернувшись с полными тарелками, обеспокоенно посмотрел на нее:
- С тобой все нормально?
- Да чего-то вдруг резко поплохело. Тошнит.
- Ну, я тебе чего говорил? Это давление скакануло. Пока ты была голодная, было терпимо. Сейчас поела, организм начал переработку, и результат на лицо. Поэтому мы и останавливаемся здесь практически на 2 суток. Иди, ляг и постарайся уснуть. Будет хуже, приходи, я в 211 номере, или в медицинский пункт, врач тут дежурит круглосуточно. Он на первом этаже.
Ольга поднялась к себе, умылась, и легла на кровать. Она была расстроена. Рассказ Романа об акклиматизации она восприняла, как обычную перестраховку. И даже подумывала о том, чтобы найти машину, и доехать до места уже самой. И что же теперь? Лежать бревном на кровати 2 дня? Нет, уж!
Ольга резко поднялась, и тут же снова упала на кровать. Ощущение было такое, что она сейчас потеряет сознание. Во рту стало сухо, в глазах запрыгали «чертики» и круги, в голове застучало еще сильнее. Она несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь удержать сознание, но темнота поглотила ее.
Яркий, солнечный день. Ветер ласкает листву большого раскидистого дуба, под которым на ковре, прислонившись к стволу, сидит Амир Темур. Его глаза закрыты, тело расслаблено. В отдалении расположилось воины, охранники, слуги. Тишину нарушает только шелест листвы, да щебетание птиц. Люди словно онемели. Они сидят неподвижно, боясь пошевелиться и нарушить покой Повелителя.
Амир открывает глаза, и несколько мгновений молча окидывает свое войско тяжелым взглядом. Жестом подзывает к себе слугу. Тот бежит, склоняется в низком поклоне.
- Позови мне советников.
- Слушаюсь, Повелитель.
Амир морщится. Нога ноет все сильнее. Хотя сегодня он надел шерстяные носки, чтобы согреть ногу. День теплый, но осень это не лето. Ночи становятся все холоднее. Большие перепады температур днем до +25, а ночью до +5-10 градусов приносят страдание искалеченной ноге. Она ноет, болит, и заставляет хромать сильнее, вызывая раздражение и гнев. Да еще сухая рука доставляет те же неприятности, что и нога. Отчего-то обидно, что никто не понимает его, даже самые близкие люди – сыновья и внуки. Он всю жизнь посвятил расширению и укреплению своих территорий, не щадя живота своего. Больной, уже не молодой, он идет все в новые и новые походы, чтобы он и его дети и внуки стали еще могущественнее. Да, ради этого он не жалеет и своих близких. Опять вспоминается Омар-Шейх, который погиб совсем недавно. Тяжело. Да! Но отступать нельзя. Нельзя ради других. Иначе вся прожитая жизнь, полная лишений, теряет смысл. Из Индии пришлось вернуться ни с чем. Чего хотел добиться от этого похода, не достиг. А всему виною Баязед. Вести о его победах, идут впереди него. Надо возвращаться и чем быстрее, тем лучше.
Советники останавливаются в пяти шагах, встают на колени, и почтительно склоняются перед Повелителем.
- Есть ли новости о Баязеде?
Советники молчат, изредка, бросая взгляды, друг на друга. Потом есаул нерешительно произносит: - Тохтамыш похваляется, что они собираются идти на Хорезм…
- Об этом мне известно. Оттого и возвращаемся, - перебил его Повелитель.
- Разве его войско может сравниться с Вашим, Повелитель?
- Не льсти мне. В любой лести есть предательство. Раболепствуют те, у кого совесть не чиста.
- Повелитель?!
- Лесть скрывает истину. Запомни это. И потом – врага нельзя недооценивать. Чтобы идти на него надо знать, в чем его сила, а чтобы победить его надо знать, где и в чем он слаб.
Мои слабости и мою силу Тохтамыш знает. И в том есть моя вина. Я сам воспитал его, и раскрыл большую часть своих военных секретов. Верил его льстивым словам, а он предал меня. Теперь он использует их против меня. А вот стратегию его и его новых друзей я не знаю. Именно из-за этого я и позвал вас. Мне необходимы свои глаза и уши в стане врага. Думайте. Идите! – он взмахивает рукой. Советники приподнимаются и начинают пятиться, держа правую руку у сердца.
Амир закрывает глаза. Он внезапно понимает, что это конец. Нет сил. Нет желания продолжать что-то. На сердце маята. Словно молния пронзает сознание – это гора! Он нарушил запрет. Он поднялся на гору Кайлас. И не просто поднялся, а убил проводника. Пусть не сам и не своими руками, но это сделал его воин. И расплатой за это будет смерть. Ему не суждено вернуться из похода….
Ольга открыла глаза. Прислушалась к своим ощущениям. Повернула голову влево, потом вправо. Села. Потрясла головой, и довольно рассмеялась. Ни головной боли, ни тошноты, ни головокружения. Тело было легким, отдохнувшим. Только очень хотелось есть. Умывшись и приведя себя в порядок, она выскочила из комнаты, и постучала в дверь Романа. Открыв дверь, тот улыбнулся.
- Ну, я вижу ты в порядке.
- Да. Все просто замечательно, только есть очень хочется. Не знаешь, где здесь можно покушать? Может, вместе сходим?
- Ну, я вообще-то уже позавтракал, но могу сходить с тобой еще раз, чаю попить за компанию.
- Как позавтракал? Я, думала сейчас вечер. На часах семь. Сколько же я проспала?
- Сутки.
- Разыгрываешь?
- Ничуть. Пошли, увидишь, наши паломники там завтракают. Не все, правда, еще проснулись, но большая часть там. Обеды и ужины, как ты знаешь, у нас не включены в стоимость.
Они зашли в кафе. Ольга кинула взгляд на работающий телевизор, и поняла, что Роман прав. Шел утренний блок новостей и время светилось внизу экрана, показывая 07.14. такого с ней не было еще никогда. Проспать почти сутки? Хотя, может это и хорошо. Хуже было бы эти сутки мучиться от адаптации. А так организм пришел в норму, практически не доставив ей никаких проблем.
Она набрала полный поднос, вспомнив о том, что сутки назад ей тоже не удалось позавтракать из-за тошноты. Села, и принялась за еду. Вдруг в голове всплыли слова Амира « И расплатой за это будет смерть. Мне не суждено вернуться из похода». Она поперхнулась, закашлялась. Из глаз потекли слезы. Роман постучал ей по спине.
- Не торопись. Ты куда так гонишь? Как будто год не ела. Нам спешить некуда. Выезжать будем после обеда.
- Так ты же говорил 2 суток?
- Я говорил полтора, двое. Как пройдет акклиматизация. Все вроде в норме. Я с утра всех, кроме тебя обошел. Думал часа через два тебя будить, и если ты еще в проблеме, то остаемся до следующего утра, если в норме, то поедем. Ты в порядке, как я вижу. Так чего ждать? К вечеру, если все пойдет путем, будем на месте. А с утра пойдем вокруг горы. Или тебе опять плохо?
- Нет, мне хорошо. Просто поперхнулась.
- Ну, и прекрасно! Ешь, потом если хочешь, пойдем, погуляем по городку, придем перекусим и в путь.
- Во сколько ты планируешь выезжать?
- После обеда. Где-то вначале третьего.
Ольге надо было подумать, проанализировать сон. Осмотр местных достопримечательностей в настоящее время не входил в ее программу. Но, она пока не стала говорить об этом Роману. Плотно позавтракав, и прихватив с собой в пакет несколько булочек и 2 яблока, она встала из-за стола.
- Слушай, я так наелась, что обедать вряд ли буду. Если захочу, есть съем яблоко с булкой.
- Ну, это ты так сейчас говоришь. Погуляем, и снова аппетит прорежется. Ну, по крайней мере, кофе выпьем с бутербродом. Я лично, без перекуса с места не стронусь. Ну, что, пошли?
Ольга сделала вид, что задумалась. Потом, покачала головой: - Знаешь, что-то так наелась, что даже двигаться не хочется. Тем более, что скоро снова в автобусе трястись. Не обидишься, если я пойду еще полежу, подремлю?
Роман приобнял ее за плечи, и прошептал на ухо: - Не узнаю тебя подруга. Давай, не ленись. Как раз еда уляжется. А подремлешь в автобусе. Пошли, пошли. Знаешь, тут есть что посмотреть. Да и ноги надо поразмять, а то засиделись, залежались. – Он увлек Ольгу за собой к выходу.
Обреченно вздохнув, Ольга поняла, что отвязаться от Романа не получится, и дала себя вывести на улицу. Почти два часа они бродили по улочкам, то спускаясь вниз, то поднимаясь вверх. Роман, рассказывал, показывал, не замечая, что Ольга его почти не слушает. Ольга вспоминала сон, и анализировала его.
Получается, поход на Индию, и в том числе на Дели, был единственным «провальным» походом Амира. Видимо именно по этому, он и был таким кровавым и жестоким, как никакой другой. Он ведь редко сравнивал города с землей, жег их. Было наоборот. Он сажал в эти города своих сыновей, внуков, наместников, стоил там Медресе, развивал искусство, науку, так как это были отныне именно его территории. Отчего же он так поступил с Дели? Ох, Ольга, Ольга историю надо изучать. Тем более если она связана с тобой напрямую. – Попеняла она сама себе. - Интересно, подъем на гору был до разрушения Дели, или после? Хотя, какая теперь разница? Главное, что он умер, возвращаясь именно из этого похода. Так совпало, и он действительно простыл и заболел пневмонией, или это было проклятие из-за подъема на священную гору, и он был обречен в любом случае? Да, он был уже не молод. Да, у него болели рука и нога. Но они болели у него лет 30, и он был жив. Почему он так быстро покинул Индию? Из-за боязни похода на него Баязеда и Тохтамыша? Но ведь не все войско было с ним? И вероятность таких нападений существовала всегда, но он не возвращался с полпути никогда. Тем более, что он попросил советников заслать в стан неприятеля своих людей, чтобы иметь там «глаза» и «уши». Значит, не рассчитывал на скорое нападение. Вопросов много, а ответов на них нет. Конечно, сейчас 21-й век и верить в проклятия горы, богов, и всякие такие вещи смешно, но люди и сейчас не поднимаются на эту гору, а только обходят ее вокруг. Значит, что-то есть в этом запрете? Боязливых людей много, но смелых не меньше. А ведь никто не рискнул подняться на вершину? Роман сказал, что это из-а того, что существует запрет священнослужителей, но мало ли кто когда чего запрещает? Запрет всегда вызывает обратную реакцию. Тем более для атеистов. И потом, каждый сантиметр горы не отследишь, значит, если бы кто захотел, смог это сделать? Но, не сделал до сих пор. Вернее, несколько людей это сделали. Это Повелитель и его воины. Что стало с Повелителем известно.
- Подруга, да ты меня не слушаешь. Ты о чем так серьезно думаешь? Даже губами шевелишь, и ушами.
- Я, ушами? – возмутилась Ольга.
Роман рассмеялся: - Вот теперь я вижу, что ты меня услышала. Серьезно, у тебя такой вид был.
- Какой?
- Ну, одновременно растерянный, сердитый, и удивленный. Я за тобой минуты 2 наблюдал. Ты была вся в себе. Что-то случилось?
- Да, нет. Все нормально. Правда, правда. Не бойся, «крыша» у меня не поехала. Просто вспомнила маму, и последний спор с ней. Вот и анализировала, доказывала, убеждала. Извини, что отвлеклась.
- Да, у меня у самого такое не редко бывает. Отстаиваю свою точку зрения, правда, сам с собой. Устала? Пошли в отель? Выпьем кофейку и немного передохнем перед дорогой?
- Пошли.
Они вернулись в отель, в холле выпили по чашке кофе и разошлись по своим комнатам. Ольга включила телефон и увидела 20 пропущенных вызовов. 5 из них были от матери, а 15 с неизвестного телефона. Она написала матери SMSку, и снова отключила телефон. Она решила, что пока не вернется домой, разговаривать ни с кем не будет. Объяснять где она, почему поехала сюда и зачем?
Раздался стук в дверь. Портье сказал, что ее приглашают к телефону к стойке администратора. Ольга удивленно поинтересовалась, кто ее спрашивает. Портье ответил, что мужчина. Ольга было направилась вниз, потом резко остановилась. В голове билось:
- Никто не знает что я именно здесь и именно в этом отеле. Я сама не знала о нем еще вчера. Значит, этот кто-то следит за моими передвижениями. Телефон! Я включала телефон! Элементарно, Ватсон! А отелей в городке не так много. Обзвонить пара пустяков, чтобы узнать проживает в отеле такой-то человек или нет. Если бы это была женщина, понятно, можно бы было подумать, что это мама волнуется и разыскивает свою непутевую дочь. Но, звонит мужчина. Алексу я не нужна, чтобы разыскивать по всему миру. Значит, это Махавир. Но ему-то зачем это надо? Так, а почему я сбросила со счетов Юрия? Он так рвался поехать со мной. И он знает, куда я еду. В сказочку про любовь с первого взгляда я не верю. Тогда зачем он так упорно добивается моего внимания?
Ольга извинилась перед портье и сказала, что ей надо срочно вернуться в номер. Пусть тот, кто звонит, продиктует свое сообщение, и она с ним свяжется сама, позже.
Она вернулась в номер и стала ждать. Через пять минут снова раздался стук в дверь. Ольга открыла. Портье сказал, что мужчина не оставил сообщения, а просил передать, что он перезвонит минут через тридцать. Ольга поблагодарила, закрыла дверь, легла на кровать и стала думать.
Значит, это не Алекс точно, он бы назвался. Махавир, скорее всего тоже назвал бы себя. Хотя, не факт. Я же не отвечаю на его звонки, на мобильный телефон. Остается еще Юрий. Больше никто не знает где я.Но, разговор с последними двумя мне ни к чему. Скорее бы уже уехать из этого Отеля.
Ольга бросила взгляд на часы. По расчетам Романа они должны выехать где-то, через час. Но, ведь можно и раньше? Полчаса туда, полчаса сюда, какая разница? Иначе можно вызывать подозрение, своим нежеланием разговаривать по телефону.
Она быстро встала, вышла в коридор, и постучала в комнату Романа. Роман, открыв дверь, и увидев Ольгу раз улыбался.
- О, входи! А то скукота такая, не знаю чем себя занять.
- И я же по этому поводу. Может, раньше поедем? Чего ждать-то?
Роман, приподняв брови, почесал затылок.
- А почему бы и нет? Правда, я всем сказал время выезда. Но, сейчас проверим, если все на месте, то можем выехать и раньше. Стой тут, я мигом.
Роман, побежал по коридору, стуча во все двери. Буквально через три минуты он вернулся к Ольге и выдохнул: - Все, все готовы. Выезжаем через пять минут. Ты молодец! А я чего-то ступил.
Ольга вернулась в номер, взяла вещи, и быстро вышла на улицу. Вышел водитель автобуса, открыл дверцы, и Ольга сразу же забралась внутрь. Сев у окна, она натянула на глаза шляпу, и удовлетворенно вздохнула. Через пять минут все были на местах. Ольга хмыкнула про себя – вот что значит, паломники:дисциплинированные, без заморочек и выкрутасов.
Роман пробежался по автобусу, пересчитал по головам присутствующих, плюхнулся рядом на сидение и скомандовал:- Поехали.
Они уже отъезжали. Когда на крыльцо выбежал молодой человек, который приходил к Ольге, и начал махать руками, кричать. Ольга глянула на Романа, но тот что-то отмечал в списке, а водитель глядел вправо, на перекресток. Автобус набрал ход, Ольга облегченно выдохнула.
- Роман, сколько ехать будем?
- До перевала часа три-четыре. Как дорога и машина. А потом пешком еще час – полтора. К вечеру должны быть на месте. Там устроимся на ночлег, а с утра пойдем по маршруту.
Ольга закрыла глаза. Вот теперь можно и подремать. А у горы, она исчезнет. И там будет уже не важно, кто звонил и искал ее. Роману надо будет оставить записку, чтобы он не волновался. Может, она даже успеет сделать все и вернуться вместе с Романом обратно. Они ведь будут обходить всю гору, а ей надо в определенное место.
- Спишь? – Роман тронул ее за руку.
- Дремлю, - отозвалась Ольга.
- Поговорить не хочешь?
- О чем?
- Мы с тобой не закончили разговор о причислении к ликам святых земных людей. Меня очень занимает эта тема. Мне интересно твое мнение.
- Знаешь, честно говоря, что-то разморило. Да и бессмысленная это тема.
- Почему же? Не уходи от ответа. Успеешь вечером отоспаться.
- Ладно. Бессмысленная, потому, что мы с тобой можем высказать свое мнение по этому вопросу, но ничего решить и изменить не можем. Поэтому все разговоры, это лишь разговоры. Переливание из пустого - в порожнее.
- Ну, и что? Если мы не решаем судьбы мира, то у нас и своего мнения что ли быть не может?
- Хорошо. Лично я считаю, что святых людей на земле быть не может. В моем понятии святой, это безгрешный. А человек не может быть абсолютно безгрешным.
- Почему?
- Потому, что прежде чем разобраться в жизни чего ты хочешь, для чего ты рожден, ты должен пройти период взросления, осмысления, получения информации об этом мире, приспособиться к окружающей среде. И в это время невозможно избежать: гнева, обиды, уныния, возмущения от несправедливости. Родители наказывают детей за неповиновение. Это вызывает у ребенка возмущение, гнев, обиду. Когда ты не достигаешь поставленной цели – это вызывает уныние. А достижение цели вызывает гордыню. Хотя бы раз каждый ребенок что-то скрывает от родителей, то есть обманывает их. А это все – грех! Если ради блага одних людей гибнут другие, это тоже грех! Даже если человек, будучи взрослым, откажется от всех человеческих качеств, которые я считаю естественными, (на то он и человек, чтобы обижаться, гордиться, расстраиваться, радоваться), и станет бесстрастным, всепрощающим, все понимающим, его неосознанные детские грехи от этого не исчезнут. Какой же он святой? Святых канонизируют кто? Люди. А люди не могут и не имеют права, делать этого, потому, что они не боги! Это мое мнение. Я ответила на твой вопрос?
- Слушай, еще раз убеждаюсь, что мы с тобой «одной крови». Ты просто прочла мои мысли. Может, все же подумаешь о нас?
- Роман, нас нет и быть не может. Я тебе уже говорила. Почему тебя не устраивает моя дружба? Это же даже интереснее. Дружба между мужчиной и женщиной, это, по-моему, более ценно, чем любовные отношения, которые сходят, на нет после исчезновения страсти.
- Ты не права. Семейные отношения это не только страсть, это еще и общие интересы. Когда есть о чем поговорить и когда тебе интересно с человеком, то такой брак будет более крепким, чем брак, построенный на страсти. А мы с тобой постоянно находим общие темы, мыслим одинаково, и тебе интересно то, что интересно мне. А это очень много! Поверь мне.
- Роман, может я романтичная идиотка, но я все же надеюсь выйти замуж по любви. Найти собеседника я успею всегда. И в 60. Я тебя не люблю. Извини.
- Ладно, проехали. Еще одна попытка провалилась. Но, я упорный. Имей в виду.
Ольга рассмеялась. Роман тоже. Ольга подумала, что она все же не ошиблась в нем. Он действительно легкий человек. Не обиделся, не надулся.
Отсмеявшись, Роман сказал:
- Слушай, мы с тобой уже практически родные люди, а я о тебе ничего не знаю. Где ты работаешь, кем, какое у тебя образование? Почему колесишь по миру? Кстати, заметь, я не спрашиваю, почему ты путешествуешь одна, без своего жениха.
Ольга снова начал смеяться. Отсмеявшись и вытерев слезы с глаз, она буквально простонала:
- Роман, ты не исправим. Не спрашивает он. А что же ты тогда делаешь? Роман, поверь мне, ничего интересного. Работа обычная, менеджер, Образование обычное – высшее. Компания обычная, каких миллионы. Одна путешествую, потому, что жених работает, и отпуска у нас не совпадают. И потом, я люблю путешествовать одна. Я ни к чему и не к кому не привязана, понимаешь? Хочу еду туда, хочу сюда. Принимаю решение за минуты. И это здорово! Отпуск, запланированный за полгода вперед в конкретное место на 2 недели, с 3 разовым питанием, и бесплатным лежаком на пляже меня не вдохновляет. Жених это не муж, диктовать свои условия не может. Разрешения его не спрашиваю. На все вопросы ответила?
Роман покачал головой: - Да, впервые сталкиваюсь с человеком, который вроде и отвечает на вопросы, а проанализируешь, и оп-па-а-а, оказывается ответов-то, и не было! Как ничего не знал о тебе, так ничего и не знаю.
- А ты хотел с названиями, адресами, явками и паролями?
- Ну, типа того.
- Зачем? Что тебе даст название, которого ты не слышал никогда? Адрес. Ты, что собираешься ко мне на работу приезжать? Так я там работаю, а не встречаюсь с друзьями.
- Ну, а домашний адрес, или телефон ты можешь мне дать? А то снова потеряемся, а мне бы не хотелось. Или это тоже закрытая информация? И по возвращении назад мы снова разойдемся, как «в море корабли»?
Ольга подумала про себя, что видимо так и произойдет. И может быть даже раньше, чем Роман думает, но вслух сказала: - Конечно, я тебе напишу и телефон и адрес.
- Напиши сейчас. – Роман открыл блокнот, и протянул Ольге авторучку. – Или позвони мне с твоего мобильного, чтобы номер определился.
Ольга мысленно поаплодировала Роману. Молодец, уже понял, что я девушка ненадежная в этом вопросе. Что же делать? Написать от балды любой номер и адрес? Некрасиво. Нас жизнь сводит уже во второй раз, а если будет и третий? Он мне так помог в Туркмении, да и сейчас тоже. Но, домашний адрес давать совсем не хочется.
- Пиши телефон. Мобильник у меня сейчас выключен. Сам сказал, мотаюсь по всему свету, поэтому включаю его только по необходимости. Каждое подключение к роумингу стоит большой денежки. Да и звонить в Непал тебе через Москву?
- Да, ладно! Я же не буду отвечать. Просто номер в памяти останется и все. Хотя, смотри, как хочешь. Диктуй.
Ольга продиктовала свой номер телефона, и сказала ему адрес, упустив только корпус дома. Если что, можно всегда сказать, что про корпус забыла. Роман записал ей свой телефон и адрес. Ольга кинув взгляд, хмыкнула про себя. Оказалось, они живут в одном районе,и даже практически на параллельных улицах. Роман удивленно посмотрел на Ольгу.
- Слушай, а мы с тобой соседи, оказывается. Может, и видели друг друга не один раз. Метро-то одно. Ты в метро ездишь?
- Редко. У меня машина.
- Молодец! А я через день два зверею от пробок, ставлю машину на прикол и еду на метро. У меня офис в центре. На метро удобнее и быстрее. Хотя давка, запахи, духота и пропитые рожи, тоже раздражают. Ну, ладно, теперь не потеряемся. И это радует. А то я тебя знаю, исчезаешь без предупреждений и прощаний. Пятнадцать минут остановка! – крикнул он на весь автобус.
Они остановились у заправки, рядом с которым было небольшое кафе.
- Пошли, выпьем кофе, съедим чего-нибудь, а то потом до места остановок не будет. Только погранцы, тормознут, но там выхода из автобуса не будет. Списки отдам и все. Могут, конечно, устроить «показательные выступления» с полной проверкой, но говорят это редко.
- Слушай, а мы же доедем, потом еще пешком сколько идти?
- Туалет по дороге будет, и будка с напитками и фастфудом, но там лучше не есть. Можно подцепить чего-нибудь не хорошее. Здесь, по крайней мере, есть кофе машина и микроволновка. Убивает все бактерии.
- А, тогда, пошли.
Ольга выпила двойной экспрессо. Латте брать побоялась. Молоко не известно, какое и как хранилось. Съела слоеную ватрушку с изюмом, разогретую в микроволновке, и ставшую от этого не хрустящей, а как клей мягкой и тянущейся. Купила маленькую пачку сока, посетила дамскую комнату, и довольная, вернулась в автобус. Роман подкрепился основательно, и поэтому был сыт, благодушен и весел.
Оставшуюся часть дороги они ехали молча. Дремали. Перевал был не из легких. Закладывало уши. В них то и дело щелкало, трещало. Вид был унылым. Редкая рыже-серая трава покрывающая гору, небольшие кустарники и все. Смотреть пока было не чего. Ольга задремала. Когда пошел спуск, она открыла глаза. Далеко впереди, внизу она увидела гору, возле которой ползало несметное количество муравьев. Ольга ахнула – неужели это люди? Столько людей? Что-то сверкнуло и ударило по глазам. Ольга зажмурилась.
- Это ледники, о которых я тебе говорил, - Роман смотрел туда же куда и Ольга. – Солнце отражается ото льда. Практически приехали. Дальше пешком.
- А почему не до самой горы?
- А там автобусу сложно проехать. Вода, кочки, болотистая местность.
- А как же мы пойдем?
- Там есть мостики, дощечки. Короче, дойдем, не переживай.
- А мы, к какой части горы подойдем?
- В смысле?
- Ну, к южной, северной, восточной?
- А бог его знает?! А тебе зачем?
- Просто, интересно. Если все маршруты начинаются отсюда, то это же должно указываться.
- Нет, маршруты разные. Я же тебе говорил, что можно доехать по-разному из разных стран. Сейчас, погоди, гляну. – Он достал свои бумаги, полистал. – Вот, есть, написано. Наш маршрут начинается с северо-восточной стороны. Сюда же и вернемся назад. День будем здесь, а потом обратно. Ну, все, выгружаемся.
Они вышли из автобуса. Было холодно. Дул резкий ветер. Ольга одела на себя практически все, что было в сумке. Роман собрал всех возле себя. Что-то быстро сказал, и повернулся к Ольге.
- Десять минут дал, ноги размять, сходить по малым и большим делам, и пойдем. Пойдешь?
- Да, тут недалеко вроде. Может, в отеле?
- Это так кажется. Часа полтора идти будем.
- Да, брось ты!
- Вот увидишь. Тут быстро не разбежишься.
- Хорошо. Уговорил.
Ольга пошла к небольшому домику, у которого толпились люди. Она шла и думала - Мне надо южную сторону. Это значит, идти придется далеко. Либо надо сразу отбиваться от группы и идти направо, а не налево. Как же поступить? Ладно, дойду до маршрута и там определюсь.
Через пятнадцать минут, наконец-то группа была в полном составе, и они двинулись в путь. Дорога действительно оказалась сложной. Кочки, ямки, вода, спуск, подъем. Ветер продувал насквозь. Не спасали ни свитер, ни куртка, ни шапочка. Неужели у горы так же холодно? – подумалось Ольге. – Скорее всего, нет. Иначе, как там можно ползти вокруг горы? Роман говорил, что так поступают паломники.
Ольга оглянулась. Группа шла молча. Никто не жаловался, не роптал. Как будто они и не ощущали этого холода и не чувствовали раздражения из-за скверной дороги и погоды. Роман споткнулся, чуть не упал и выругался. Ольга рассмеялась. Роман повернулся к ней и сердито спросил: - Весело? Я чуть не навернулся, а тебе смешно.
- Извини. Просто я подумала, что сразу видно, что мы с тобой «Фомы неверующие».
- И почему ты так решила?
- Посмотри на них, - кивнула Ольга головой в сторону группы, - они все воспринимают как должное. Им чем хуже, тем лучше. Вон видишь, мужчина упал, встал и молча пошел дальше? Они так искупают грехи, очищаются. Они верят искренне. А мы с тобой идем ради любопытства, новых знаний, ощущений. Мы наблюдатели, а они участники. Понимаешь разницу? Поэтому нас с тобой раздражают неудобства, проблемы, а их нет.
- Слушай, а ведь действительно это так. Я как-то не задумывался над этим. Я иду сюда освежить память, узнать что-нибудь новое и заработать денег. Они понятно зачем. А вот ты зачем? Знаешь, я как-то не очень верю в твою безалаберность и спонтанные решения. Ты все время о чем-то думаешь, анализируешь, куда-то спешишь. И у тебя почему-то постоянно отключен телефон. Ты словно прячешься или боишься, что кто-то узнает о твоем местопребывании в данный момент. Ты думаешь, я не понял, почему мы выехали из Отеля раньше времени? Не такой уж я тупой и не наблюдательный. Я слышал, как менеджер из отеля кричал нам вслед, что тебя ждут у телефона. Но раз ты сделала вид, что не слышишь и не видишь его, я тоже предпочел остаться слепоглухонемым.
Ольга даже остановилась от такой тирады. Она растерянно посмотрела на Романа, потом натужно рассмеялась: - И все-то ты видишь, и все-то ты слышишь. Нафантазировал себе, бог знает что. А разгадка банальна и проста. Я поехала отдыхать к матери в Австралию. Она сейчас живет там. Но, мне стало скучно, и я сбежала сюда. Мама обиделась и названивает. Я не захотела в очередной раз выслушивать упреки, вот и все.
Роман покачал головой, хмыкнул, тяжело вздохнул, и с укоризной ответил: - Я был внизу, у стойки, оформлял выезд, когда позвонил мужчина, и просил к телефону тебя. Ты не спустилась. Он сказал, что перезвонит позднее.
Ольга рассердилась.
- Погоди, ты мне кто? Муж, сват, брат? Почему я должна отчитываться перед тобой? Мало ли кто мне звонит, и почему я не хочу разговаривать? Это мое дело.
Роман смутился.
- Извини. Это действительно не мое дело. Извини. Не сердись.
Ольга почувствовала себя неловко. Наорала на Романа не из-за чего практически. Она его обманула. Он уличил ее во лжи. И вдруг, она поняла, почему разозлилась. Она считала себя умнее, хитрее Романа. Она «вешает ему лапшу на уши», а он верит. Как же, она избранная! А он оказался наблюдательным и совсем не дураком.
- Ладно, проехали.
Всю оставшуюся дорогу они шли молча. Ольга подумала, что, может, эта ссора даже к лучшему. Не надо ничего объяснять впоследствии. Почему исчезла, куда?
Чем ближе подходили они к горе, тем становилось тише и теплее. Ольге стало жарко. Сначала она сняла куртку, потом шапку. Метрах в 500 от горы Ольга увидела небольшие одноэтажные домики. Они подошли к одному из таких домиков. Роман собрал вокруг себя группу. И что-то быстро начал говорить им. Потом повернулся к Ольге: - Это наше пристанище. Здесь мы поужинаем, переночуем, а утром в 07 по местному завтрак и пойдем по маршруту. Выезд обратно, утром в 9-00. Обед выдадут сухим пайком. К ужину, в принципе все должны вернуться. Темнеет здесь рано. Где-то минут через 40 станет совсем темно. Освещения здесь нет. Я имею в виду вокруг горы. Но есть луна и яркие звезды. Здесь редко бывает полная облачность. Поэтому, многие не торопятся, кое-кто даже ночует у горы.
- То есть, здесь нет такого, что все идут по маршруту вместе и по часам?
- Нет. Кто-то идет, кто-то передвигается на коленях, кто-то ползет. Это личное дело каждого. Поэтому выходим вместе, а дальше каждый сам по себе. Хочешь, пойдем вместе?
- Посмотрим, - уклончиво ответила Ольга. – Я что-то устала. Хочу быстро перекусить и спать.
- Да, знаешь, тут мало места, поэтому одноместных номеров практически нет. В основном по 10- 15 человек в комнате.
- Ничего страшного. Одну ночь как-нибудь перебьюсь.
- Ну и ладушки.
Они вошли внутрь. Ольга огляделась. Обычная деревенская изба. Вдоль стен диваны из дерева, обитые толи кожей, толи дерматином. Деревянная стойка администрации. Люстра из чугуна и дерева. Чистенько и простенько. Роман оформил на всех документы, показал, где находятся ячейки для хранения ценных вещей, сказал, сколько это стоит, когда ужин, и все разошлись по своим комнатам. Комната Ольги была рассчитана на 5 человек. Пять кроватей, пять тумбочек, одна большая вешалка и один шкаф, в шкафу зеркало. Вот и вся обстановка. Хорошо, хоть ванная комната была не в коридоре, а здесь же за дверью. Душевая кабина с цементным полом и без верха. Ольга посмотрела на соседок, которые молча раскладывали свои вещи в тумбочке, и спросила, кто пойдет первой в душ? Соседки молчали. Ольга повторила вопрос, но они ее словно и не слышали. Тогда она решительно взяла полотенце и закрыла за собой дверь на замок.
Горячие струи воды сняли напряжение и усталость. Минут через двадцать она закрыла кран, растерлась докрасна полотенцем, расчесала волосы и вышла в комнату. Комната была пуста. Ольга посмотрела на часы. До ужина было еще минут 15. Ну, ушли и ушли, подумала она. Мало ли куда и зачем. Она легла на кровать и закрыла глаза.
Темно. Холодно. Где-то капает вода. Монотонно кап, кап, кап. Ольга силится разглядеть в этой темноте хоть что-нибудь, но тщетно. Она идет наощупь, держась руками за стену. Стена влажная. Руки зябнут. Но останавливаться, чтобы согреть их своим дыханием, страшно. Надо идти вперед. Свет! Вон он мерцает, манит к себе. Он далеко, еле виден, но он есть! Ольга пытается ускорить шаг, но ничего не получается. Ноги и тело налиты свинцом. Каждый шаг дается с трудом. Все, силы на исходе. Ольга сползает по стене. Отчаяние накатывает, как гигантская волна на песок, смывая остатки самообладания, и унося с собой разум.
- А-а-а-а-а!
Ольга резко села. Непонимающим взглядом посмотрела по сторонам. Где она? Что это, общежитие? Откуда столько коек? Сознание начало возвращаться и лона вспомнила. Она же у Кайласа. А это отель. Она легла и уснула. Уснула, не укрывшись с мокрой головой, поэтому и снилось, что холодно. В комнате было темно и тихо. Только через окно пробивался свет от фонаря, который был прямо напротив окна, да через открытую дверь в ванную комнату было слышно, как капает вода. Вот и объяснение сну. Интересно, сколько времени? Ольга посмотрела на часы и с удивлением поняла, что спала всего 10 минут. Да, даже волосы еще не успели высохнуть. Соседок так и не было. До ужина оставалось 5 минут. Значит, надо одеваться. Она натягивала на себя джинсы, а сама думала – интересный сон. Я видела свет в темноте, я к нему стремилась. У меня был страх, не было сил идти, но я стремилась туда. Может, это мне дают понять, что не надо бояться неведомого и пугающего. Что там дальше будет свет. Свет это истина, это жизнь, это надежда, это спасение. Ведь, в сущности, жизнь это стремление вперед. Но ни один человек не знает, что его ждет там – впереди, но идет. Идет и надеется на лучшее. Да, это лучшее манит, зовет за собой. В мечтах это лучшее представляется Раем на Земле. Мечты о лучшей жизни, вечной любви, необыкновенной удаче, сумасшедшем везении, редко сбываются. Вернее сказать, практически никогда не сбываются. Часто дорога к мечте обрывается на середине пути, а то и раньше, но без мечты жизнь была бы бессмысленной. Как интересно устроен человек. Каждый знает, что с годами прибавляется забот, болезней, проблем, неудач, но верит! Верит, что все это временно. И что впереди, после Нового года или очередного дня рождения, уж точно все изменится в лучшую сторону. Человек не умеет ценить настоящее, он живет завтрашним днем, либо воспоминаниями о прошлом.
Ее мысли прервал стук в дверь. Раздался голос Романа: - Ольга, ты здесь?
- Да.
- А чего в темноте сидите? - Он включил свет. Ольга зажмурилась. Роман удивился - Ты одна что ли? А где твои соседки?
- Понятия не имею.
- Пошли ужинать.
- Идем.
Роман вел себя так, как будто между ними не было ни какой ссоры, никакого недопонимания. На его лице снова сияла улыбка, и глаза были теплыми и ласковыми. Ольга в очередной раз позавидовала его оптимизму и отходчивости.
Ужин был скромным. На удивленный взгляд Ольги Роман пояснил: - здесь же в основном паломники. А они перед паломничеством практически не едят. Либо вообще постятся, чтобы ничего не отвлекало от молитв. Отелю работать себе в убыток нет смысла.
Ольга с тоской посмотрела на отварной рис, рисовые лепешки, ростки фасоли, еще какие-то ростки непонятно чего, соевый соус, и тонко поструганную толи рыбу, толи мясо красного цвета, после чего повернулась к Роману.
- А нормальной еды тут в округе нет? Я имею в виду кафе. Эта пища меня как-то не вдохновляет.
- Честно? Не знаю. Я давно тут был. Сейчас никуда не выходил. Тоже душ принял и лежал, думал.
- О чем, если не секрет?
- О жизни. Готовил себя к завтрашнему дню. Как бы я не бравировал своим атеизмом и всезнанием, я все же живой человек, со своими фобиями и заморочками.
Ольга промолчала, а про себя подумала, что Роман - то прав, говоря о том, что они похожи в мыслях и отношению к жизни. Получается, что в одно и то же время они думали об одном и том же. Может, все-таки стоит к нему приглядеться внимательнее?
- Ну, ладно, будем, есть, что есть.
Ольга взяла рис, посыпала стружкой из мяса или рыбы, полила соусом, сверху посыпала ростками, вздохнув смело зачерпнула ложку, положила в рот и, начав жевать с удивлением поняла, что это очень вкусно. Стружка оказалась вялено-копченым мясом. Зеленый чай был горячим, а к нему, оказалось,еще подают ореховое печенье и засахаренные фрукты. Поев, Ольга отвалилась на спинку стула и довольно сказала:- слушай, еще раз убедилась, что видимость чаще всего обманчива. Так вкусненько! С этого дня я фанат непальской кухни.
Роман рассмеялся: - Не непальской, а китайской. Смешная ты девчонка. Только что злилась, метала молнии, и уже довольна и счастлива. В основном так себя ведут голодные мужчины, а женщины всячески показывают, что еда их мало интересует и им достаточно листочка салата, чтобы насытится.
- По-моему я тебе еще в Азербайджане сказала, или даже раньше – на теплоходе, что я без еды зверею.
- Да, да, что-то такое припоминаю. Мы с тобой еще камбуз грабили. Ну, что, может, пойдем, прогуляемся перед сном?
- Погоди, а почему китайской?
- Так мы ведь в Китае. Гора находится на китайской территории. Я же тебе говорил про пограничников.
- А, почему я их не видела?
- Ты спала. Они просто взяли списки, паспорта, минут 5-7 проверяли, потом зашли, глянули в автобус и все.
- И я все проспала? Мне казалось, я просто дремлю.
- Горы, перевал, давление, укачивает, вот ты и отключилась.
- Так мой паспорт в сумке!
- Я знаю. Я его достал, а потом положил обратно в сумку. А паспорта группы у меня.
Ольга быстро открыла сумку, посмотрела, что паспорт на месте, и закрыла ее. Ей не понравилось, что Роман копался в ее сумке и брал паспорт, но в паспорте кроме фамилии и УФМС выдавшего, паспорт никаких других данных нет. Она отругала себя – спать надо меньше, соня! Так все на свете проспишь! Унесут все вещи, документы, а ты не копнешся.
- Ну, так, как, пойдем гулять? – Роман вопросительно посмотрел на нее.
Ольга вначале хотела отказаться, потом представила: комнату, кровати, соседок и согласилась.
- Пошли.
Она понимала, что опять поступает неразумно. Она же приняла решение, что ссора с Романом ей выгодна, не надо будет ничего объяснять, и он не будет ее искать, и тут же снова идет с ним ужинать и гулять. Поступок «настоящей блондинки». Но, слово не воробей, как говорится.
Они вышли на крыльцо. Ольга зябко передернула плечами: - холодно. Пойду, надену куртку.
В комнате так никого и не было. Ольга удивилась. В кафе соседок тоже не было. Может они, и ночевать не будут, подумала она. Роман что-то говорил о том, что некоторые ночуют прямо у горы и с рассветом начинают свой путь вокруг горы. С одной стороны это хорошо, никто не будет мешать выспаться. С другой стороны как-то страшновато одной в такой огромной, пустой комнате.
Роман тоже накинул на плечи ветровку. Они спустились и пошли по дорожке.
- Ты слышишь, какая тишина?
Ольга прислушалась. Действительно тишина вокруг была оглушающей. Ни музыки, ни голосов людей, ни крика птиц, ни стрекота насекомых.
- Мы, что, с тобой одни вышли погулять? Остальные спят?
- Да, бог с тобой! Время девятый час вечера.
- А где же тогда народ?
- Не знаю.
Вдруг вдалеке мелькнул и пропал луч света. Как будто кто-то провел прожектором в вышине. Через минуту все повторилось. Потом по воздуху пронесся звук, похожий на тяжелый вздох, и эхом улетел куда-то дальше.
Ольга с Романом замерли. Ольга схватила Романа за рукав.
- Что это было?
Роман взял ее под руку.
- Понятия не имею. Слушай, как-то жутковато. Может, тоже пойдем в отель? Там можно в холле посидеть.
- Пошли.
Они быстро вернулись в отель. Сели на диван, и расслабились. Ольга спросила Романа: - Слушай, ты же здесь уже был. Что там, где свет мигал?
- Гора.
- Но на горе же нет линии электропередач? Откуда там свет?
- А я знаю?
- И вздохи какие-то странные. Как стон большого животного. Может, спросим у этих, - Ольга кивнула в сторону стойки администрации.
- Попробую.
Он встал, подошел к стойке и начал что-то разговор с парнем лет 30, который послушав Романа, начал ему что-то быстро и горячо объяснять. Минут через десять Роман снова сел рядом с Ольгой.
- Ну, что?
- Да, ну его. Чушь всякую несет.
- Ты можешь мне сказать, что за чушь он нес?
- Ну, типа того, что гора дышит, слышит, и видит. А свет, это сигнал, который гора посылает Богам. Устраивает тебя такой ответ?
- Не очень.
- И меня не очень. Я думаю, что свет, это отблеск луны от ледников. А стон, это эхо. Много людей ночует у подножия горы со всех сторон. Они читают мантры, молятся хором. Может, ветер и донес остатки этого ОМ-м-м-м.
- Роман, я понимаю, что ты хочешь меня успокоить, но там никакого м-м-м-м не было. Там был стон. И если бы это был отблеск луны, то свет был бы постоянным. Туч-то нет, и луна сияет без помех. А лед годами лежит на склонах без движения.
- Ничего другого я тебе сказать не могу. Если ты такая умная, придумай объяснение. Но в чепуху с дышащей и стонущей горой потому, что где-то в ней, в одной из пещер, лежат законсервированные тела великих людей мира, с душами которых общаются Боги посредством света, я не верю! Это сказка! Кто-то, когда-то придумал такую историю, запустил ее в народ, а народ развесил уши и верит. Но, никто, никогда не видел ни этой пещеры, ни этих людей, ни Богов.
- Ладно, успокойся. Скажи только, если ты во все это не веришь, зачем ты здесь? Тем более, во второй раз! Только не надо мне говорить про твою работу, стажировку по языку и прочей ерунде.
- А ты, веришь? Но, ты отчего-то тоже здесь. Только не надо говорить про любопытство и спонтанно принятое решение.
Ольга вдруг рассмеялась.
- Ты послушай нас. Мы с тобой снова ссоримся. За день, второй раз. Вот тебе и совместимость, и одинаковые мысли и взгляды на жизнь. Мы как супруги перед разводом, цапаемся по любому пустяку.
Роман почесал затылок, и тоже рассмеялся.
- Да, уж. Хороши оба.
Ольга специально увела его от этого разговора, переключив внимание на ссору. Сказать ему правду она не могла, а врать уже не хотелось. Совсем не хотелось.
- Знаешь, пошли-ка каждый по своим комнатам. Спасть. Утро вечера мудренее, как говорится. – Ольга встала.
- Наверное, в данной ситуации это лучший вариант. – Роман тоже поднялся. – Ты ведь все равно уйдешь от любого точного ответа. Это я уже уяснил.Доброй ночи. Подъем в 5-00. Завтрак в 6-00, и выход на маршрут в 6-45. Пока!
- Пока!
- За тобой на завтрак заходить? Не проспишь?
- Ну, если не трудно, зайди. Если мои соседки пришли, то не просплю. Проблематично будет проспать при таком количестве людей одевающихся, умывающихся, говорящих. А вот если они не вернутся, то могу и проспать.
- Хорошо.
Они разошлись каждый по своим комнатам. Ольга включила свет, и тут же выключила. Все кровати, кроме нее были заняты. Ольга поразилась. Они ни на улице никого не видели, ни в холле. Скорее всего, сообразила Ольга, они сидели в какой-то другой комнате. Она разделась в темноте и легла на кровать. Не хотелось ни думать, ни планировать завтрашний день, ни анализировать увиденное и услышанное на улице. Сказывалась усталость, напряжение, смена часовых поясов, климата. Все время хотелось спать, давило уши, сердцебиение было учащено. Ольга легла на живот, накрылась с головой одеялом, и тут же провалилась в сон.
Глава 7
Проснулась она от громкого стука в дверь. Ольга села и огляделась по сторонам. Все кровати были заправлены, в комнате она была одна. Дверь приоткрылась и в дверном проеме показалась голова Романа.
- Опа-а-а-ньки! Ты еще спишь что ли?
- Теперь уже нет, - пробурчала Ольга. – Слушай, они испарились видимо. Я ничего не слышала и не видела. Чудеса какие-то. Ты иди, я сейчас, буквально минут пять и буду готова.
- Давай, я пошел. Жду тебя в кафе.
Ольга соскочила с кровати, быстро забежала в душевую, открыла кран с холодной водой. Взвизгнула. Закрыла кран, до красна, растерлась полотенцем, почистила зубы, натянула джинсы и свитер, и выбежала в коридор. Роман, увидев ее, удивленно приподнял брови.
- Ну, ты метеор. Честно говоря, не ждал тебя так скоро.
- Так я же сказала через 5 минут.
- Знаешь, я привык, если девушка говорит 5 минут, то это значит минут через 20-30 в лучшем случае. Но, ты даже в этом отличаешься от всех остальных. Давай иди, набирай еду.
Ольга подошла к столу, окинула его взглядом, и удовлетворенно вздохнула. Вполне приемлемо и много, в отличие от ужина. Главное есть выпечка, которую можно взять с собой. И даже сухое печенье по 4 штучки в пачке. Ольга взяла омлет, тушеные овощи, сосиски, джем и много булочек, сок, чай, два яблока, пол литровую запечатанную бутылку воды, и села за стол.
Роман окинул принесенные тарелки взглядом и хмыкнул: - Ну, ты сильна. Я лично утром в себя толком ничего запихнуть не могу. После 12 где-то аппетит разыгрывается.
- Врачи рекомендуют именно утром съедать половину всего дневного рациона. Энергию организму на целый день вперед дает только утренний завтрак.
- Ладно, ты заряжайся, а я пошел. Через пять минут уже группа начнет собираться. У тебя есть максимум пятнадцать минут.
- Ну, если опоздаю, после догоню вас, или встретимся уже вечером здесь.
- Зачем тебе одной идти?
- Ну, я так понимаю, что здесь у горы не экскурсия ведь? Каждый пойдет с той скоростью, с какой сам решит. Ты ведь так говорил. Кто-то идет, кто-то на коленях, кто-то ползет на животе.
- Я думал, мы с тобой пойдем. И веселее и безопаснее. А так я группу на маршрут выеду, объясню, где и когда можно сделать привал, пообедать, когда возврат и ужин и отъезд, и все действительно каждый сам.
- Иди Роман. Я тебя догоню, а нет, я девочка большая сама разберусь, где и когда отдохнуть, пообедать, и так далее.
Роман пожал плечами и вышел в холл. Ольга облегченно выдохнула. Вот все само собой и разрешилось. Не надо убегать, что-то скрывать. Сейчас спокойный завтрак, и дальше туда, куда сказано в записке. Вокруг горы она, конечно, не пойдет. А, может и пойдет. Все будет зависеть от того, как быстро она дойдет и найдет то место, в которое ей надо. А главное, как быстро сможет забрать то, что ей велено забрать. И даже не это самое главное. Как бы не оказалось как в прошлый раз. В каждой записке было указано новое направление. А страны-то были разные. Она вдруг подумала, что и сейчас это уже практически 4 страна посещения после отъезда из Москвы, а времени-то прошло менее двух недель. Ольга быстро покидала в сумку яблоки, воду, выпечку, печенье, и принялась за остальное.
Да, Ольга, хмыкнула она про себя, ты становишься какой-то лягушкой путешественницей. Раньше раз, максимум два в год ездила отдохнуть куда-нибудь. А сейчас…
Ее мысли прервал голос, который заставил ее замереть с набитым ртом. Она с трудом проглотила кусок булки, быстро запила чаем. Схватила сумку, и быстро пошла к выходу. Осторожно выглянув в холл, она увидела у стойки администратора…Махавира. Он спрашивал у администратора о ней, Ольге. Времени на размышление не было. Она осторожно выскользнула из кафе, и быстро побежала в свой номер. Взяла вещи, рюкзак, и выскользнула в коридор. Еще вчера, обследуя отель, она увидела запасный выход, в другом конце коридора. Выбежав на улицу, она быстро пошла к горе. Впереди шла группа человек 15. Ольга обогнала ее, и пошла чуть впереди. Они закрывали ее от отеля. Минут пятнадцать она шла, подстраиваясь под их шаг. Минут через двадцать они подошли к горе. У подножия горы стояла еще одна группа уже человек 30. Ольга смешалась с ними, и только после этого оглянулась назад. Вдалеке она увидела две группы, и среди них Романа и Махавира. Ольга поняла, что если пойдет «против течения», то есть туда, откуда народ возвращается, то сразу же привлечет к себе внимание, и Махавир быстро догонит ее. Значит, надо идти с группой, до первого поворота, а там уже бежать, не останавливаясь, насколько хватит сил. Думать обо всем этом, она будет потом.
Ольга пробралась в самую середину. На нее косились, переговаривались между собой, но ей никто ничего не говорил. Группа была видимо из Японии. Все с фотоаппаратами, камерами. Ольга подумала, что ей повезло. Это были туристы. Если бы были паломники, которые передвигаются на коленях или животе, то ей бы пришлось передвигаться или таким же способом, или ее сразу же обнаружили. Японцы шли быстро, слаженно, щелкали фотоаппаратами, не отвлекаясь ни на что и не останавливаясь. Впереди показались паломники, большая часть из которых передвигалась лежа на животе. Группа затормозила. Ольга оглянулась, и поняла, что сзади пока никого не видно. Она быстро выбралась вперед и практически побежала дальше. Она бежала практически у подножия, чтобы не задеть и не наступить на кого-нибудь. Минут через двадцать поняла, что необходим отдых. Не хватало воздуха, кололо в правом подреберье, и по спине бежали струйки пота. И тут она увидела небольшую расщелину чуть впереди. Ольга оглянулась по сторонам. Впереди и сзади были только паломники, которые что-то пели, бормотали, и были практически в трансе. То есть они не видели и не слышали никого и ничего, кроме себя. Ольга быстро забежала в расщелину и юркнула в полумрак. Внутри было тихо, сухо. Ольга кинула на землю рюкзак и упала на него. Вытянув ноги, она закрыла глаза. Мелькнула мысль – вот я и в горе. Если мне все равно подниматься на нее, то какая разница, одним разом больше, одним меньше. Если запрет и возмездие есть, то я получу все в полном объеме в любом случае. А перерыв необходим.
Вначале она хотела отдохнуть минут пять и снова пуститься в путь, потом ей в голову пришла интересная мысль. А, зачем убегать? Она спокойно переждет, когда Роман и Махавир пройдут мимо, тем более, что отсюда очень хорошо видно всех, кто находится на тропе. Ее в темноте не видать, а у нее обзор просто замечательный. И где-то, через час, снова пойдет вперед, но, уже не опасаясь и не скрываясь. Роман и Махавир появятся не раньше чем через минут двадцать. Значит. Можно отдохнуть. Ольга закрыла глаза, и попыталась расслабиться.
И тут она услышала гул. Он шел откуда-то изнутри. Было такое ощущение, что говорят сразу много людей. То есть, слов не разобрать, но то, что это говорят люди, сомнений нет.
Ольга резко села, и начала прислушиваться. Умом она понимала, что никаких людей в горе нет и быть не может, но страх и оцепенение начали охватывать мозг и тело с неимоверной силой, пока не захватили целиком. Она соскочила и бросилась к выходу, но тут же ее глаза выхватили на тропе фигуру Махавира. Ольга резко затормозила, отшатнулась обратно, и села на корочки. Махавир, что-то говорил, махал руками. И тут Ольга увидела Романа. Он шел следом.
Значит, они пошли вместе, мелькнуло в голове. Почему? И тут же себя отругала. Да просто потому, что Махавир спросил у администрации о ней, Ольге. Ему сказали, что я приехала с группой Романа. Он поинтересовался у Романа, а тот сказал, что мы договорились с ним встретиться у горы, или догнать на маршруте друг друга. Вот и все. И тут Роман догнал Махавира и они остановились совсем не далеко от того места, где пряталась Ольга.
Роман достал бутылку с водой, отпил от нее, протянул Махавиру со словами: - Будешь?
Тот помотал головой: - Нет. Пошли скорее.
- Да никуда она не денется. Чего ты так волнуешься? Тут дорога одна. Уехать она самостоятельно не рискнет. Да и зачем? Она сюда столько добиралась, чтобы вот так взять и уехать обратно? Просто идет быстро. Догоним!
- Ты не понимаешь! – раздраженно отозвался Махавир. – Она могла пойти в другую сторону. Говорил я тебе, давай разделимся и пойдем с разных сторон. Тогда бы мы ее точно не упустили.
Ольга вдруг поняла, что Махавир говорит практически без акцента и правильно.
- Слушай, успокойся, тебе говорю! - По голосу было понятно, что Роман раздражен. – Какая разница, догоним или нет? Все равно уезжать будем вместе. Пошли.
- Большая разница! Она мне нужна сейчас, а не после. Пошли.
Они двинулись вперед и через несколько секунд исчезли из поля зрения Ольги. Она без сил откинулась на стену, и закрыла глаза. Надо было переварить полученную информацию. Махавир разговаривал с Романом так, как будто они давно знакомы Они на ты. Редко, но надо признать, что бывает, что люди сразу начинают общаться на ты. В основном это подростки, студенты. Махавир не просто мальчик, да и Роман тоже не подросток. Тогда в чем дело? И зачем Махавиру надо догнать ее именно сейчас? Если он просто переживает, что не выполнил обещание данное Алексу, заботиться и оберегать ее по приезде, то какая разница, где он ее найдет: на тропе, или в отеле при возврате? Он знает, что она жива, здорова. Что еще надо? Значит, дело не в обещании Алексу. Тогда в чем?
Ольга оборвала сама себя. Хватит прятать голову в песок, и изображать слабоумную. Махавир знал, куда ты едешь, ты сама ему об этом сказала. Его жена Мадху, сказала мне, что значит, на меня возложена особая миссия. Он пытался все узнать о моих корнях по линии деда, и сообщил, что имеет отношение к роду Тамерлана. Поэтому, нечего себя обманывать. И удивляться не надо, если окажется, что он знает Бабура или Абдулатифа. Они видимо и не упускали меня из виду.
Да, возразила она сама себе, но прилетев к матери, ты даже и не знала, и не предполагала, что полетишь в Индию или куда-то еще. Если не знала ты сама, то, как Махавир мог знать об этом? Бред! Ты милая моя страдаешь паранойей.
И снова она возразила сама себе - может, и страдаю, но как тогда можно объяснить присутствие здесь и Романа? Почему судьба сталкивает меня с ним уже дважды и каждый раз, когда мне что-то срочно надо. Когда мне грозит опасность, и я не вижу выхода из создавшейся ситуации, либо тогда, когда мне просто нужна дружеская поддержка. Но, из этого следует вывод, что Роман мне не враг, а друг. Тогда почему он с Махавиром?
Деньги! Может, Махавир заплатил ему хорошие деньги за информацию обо мне, и за то, чтобы он быстрее нашел меня на тропе? Нет, так не ведут себя с теми, кто платит деньги. Роман разговаривал с Махавиром на равных. Обрывал резко. Понятно, что ничего не понятно. Ясно только одно, нельзя попадаться им на глаза, ни тому, ни другому. Значит, мне не надо спешить. Да мне и некуда спешить. Уехать я могу с любой из групп, сказав, что опоздала. Просто заплатить деньги и все. Роман должен будет уехать, так как он везет группу. Махавир, скорее всего не уедет и будет меня искать. Но, ведь и я знаю, что он меня ищет, значит, буду настороже.
Ольга облегченно выдохнула. Она успокоилась. Приняла решение. А определенность, это всегда залог успеха. Ольга снова вернулась в пещеру, достала из рюкзака свитер, постелила его на камни, рюкзак поставила к стене, села, привалившись к рюкзаку спиной, достала шоколадку, и с удовольствием принялась за ее уничтожение. Подкрепившись, запила водой, и закрыла глаза. Вначале мысли метались в голове, цепляясь одна за другую. Ольга пыталась их удержать, систематизировать, анализировать, но потом поняла тщетность своих усилий. Отпустила их. И мысли стали спотыкаться, останавливаться, пока не остановились совсем. Ольга уснула.
Тяжело дышать. Жарко. Воздух со свистом входит и выходит из легких. Нет сил, продолжать путь. Тело не слушается. Рука и нога онемели. Пот заливает глаза. Амир рукой останавливает войско. Слуги спешиваются и бросаются к нему. На руках снимают с седла, и осторожно опускают на, заботливо постеленный на землю походный ковер.
- Воды, - хрипит Амир Темур.
Холодная вода обжигает иссохшее горло. Живительным потоком устремляется вниз по гортани, пищеводу, и вдруг вместе с кашлем фонтаном вырывается наружу. Кашель сгибает тело пополам, не дает вдохнуть. Свет меркнет в глазах, мозг разрывается от боли на мелкие кусочки. Кто-то льет воду на голову. Вода холодная, как из родника. Дыхание перехватывает, и кашель прекращается. Амир Темур выпрямляется, несколько раз глубоко вдыхает и обводит встревоженные лица стоящих вокруг него людей глазами.
Испуг. Он видит только испуг на лицах советников, слуг, воинов.
- Позовите мне Бибиханым! – Амир хочет видеть любовь и сочувствие, а не испуг. Он знает, что сейчас она положит его голову на свои колени, руку на пылающий лоб, и ему сразу станет легче. Вдруг его начинает морозить. Зуб не попадает на зуб. Изо рта идет пар, а вода, которую вылили ему на голову, превращается в лед. На бровях застыли сосульки.
Советники переглядываются. В их глазах страх и смятение.
- Повелитель госпожа Сарай-Мульк-ханым поехала вперед в Отрару, чтобы для вас подготовили надлежащий прием.
- Не может такого быть! Она не уехала бы без моего разрешения! Она всегда рядом со мной во всех походах! Почему так холодно? Мы же возвращаемся из Индии? Откуда снег и мороз?
Советники переглядываются и молчат.
- А где Мухаммад-Султан? Почему он не возле меня?
Советники замирают от ужаса. Слуги падают ниц, и закрывают голову руками.
Память начинает возвращаться к Амиру. Он тяжело вздыхает.
- Да, я помню, я сам отправил Бибиханымк Бердыбеку. Сейчас январь и мы возвращаемся из похода в Китай. А мой любимый внук мертв. Вместо него, его сын Пир-Мухаммадбудет наследовать мой престол. Я назначил его правителем Кабула и Северной Индии. Но видимо ему скоро придется вернуться в Самарканд. Зачем я оставил его там в Индии? Гонца! Надо послать гонца за ним! Проклятие, это проклятие Ка…
Сознание покидает Амира Темура. Советники растерянно смотрят друг на друга. Каждый боится промолвить хоть слово. Резкий порыв ветра со снегом приводит их в себя. Они кричат, дают указание слугам. Те бегом приносят носилки с теплым шатром, укладывают туда Амира, укрывают его теплыми овечьими шкурами, и замерзшее во время стоянки войско начинает движение.
Ольга проснулась от шума камня, скатившегося по стене вниз. Она резко села, пытаясь понять, где она и почему сидит на земле в пещере? Первое, что приходит в голову – Киргизия, Иссык-Куль. Потом, увидев выход, и свет, проникающий внутрь, с облегчением вздохнула, и даже хихикнула.
- Померещится же такое! Нет уж, еще раз оказаться закрытой в горе, без выхода, желания нет. Здесь вон он выход, пять шагов и ты на воле.
Она достала из рюкзака яблоко, вытерла изнаночной стороной свитера, и с удовольствием откусила большой кусок. Яблоко было сочным, твердым. Сок тек по подбородку. Ольга вытирала его рукой, довольно щурилась, и вдруг, поперхнулась и закашлялась. Она вспомнила сон. Ей словно прокрутили кинопленку. Такие яркие и четкие были краски и картины. Получается, она видела Амира перед смертью. Да, он умер я январе. Она читала об этом. Правда, есть еще данные, что в феврале, возвращаясь из похода на Китай. Но это было именно зимой в 1405 году. И умер он на руках любимой жены в городе Отрару. Сейчас это территория Казахстана, где-то под Чимкентом. Она вскочила на ноги. Сердце бешено билось в груди.
- Китай! Он умер, возвращаясь из Китая. Но и я сейчас тоже в Китае! А до этого я была Индии. Я прохожу тот же путь? Зачем мне показали Амира умирающим? Это предостережение? А его последние слова - «Это проклятие Ка». Проклятие горы?
Ольга снова опустилась вниз, и не весело рассмеялась. Как говорится «Поздно пить боржоми…». Она уже нарушила запрет. Она сидит в горе, и когда дойдет до нужного места, снова нарушит этот запрет. Так, что теперь уже бойся, не бойся – исправить ничего нельзя.
Она глянула на часы. Прошло чуть более часа. То есть спала она минут 30-40. Значит, надо выждать еще хотя бы полчаса. Пусть Роман с Махавиром уйдут подальше. Сидеть просто так не хотелось, и Ольга решила посмотреть, что там дальше. Заходить далеко она не собиралась. Просто решила немного пройти вперед, внутрь горы. Рюкзак остался лежать у стены. Ольга подняла с земли только свитер, так как почувствовала, что немного озябла. Она накинула его на плечи и завязала узлом под подбородком. Вначале идти было легко. Свет хоть был тусклым, но стены и дорожка, уходившая вглубь, были видны. Стены были влажными, кое-где сочилась вода. Складывалось такое впечатление, что это не естественная дорога, а тоннель, сделанный людскими руками. Слишком ровными были стены и дорога. Ни зигзагов, ни расширений, ни сужений. И расстояние между стенами тоже было везде одинаково. А она еще боялась заблудиться. Ольга уже решила повернуть назад, так как ничего интересного не увидела за весь пройденный путь, когда впереди увидела свет. Вначале она остановилась. Потом все же решила, пойти, глянуть, что там такое. Она шла уже минут пять, а свет все был таким же. Ни приближался, ни удалялся. Ольга прибавила шаг. Она практически бежала. И вдруг тоннель резко повернул вправо. Ольга не успела ничего понять. Было такое ощущение, что по глазам кто-то ударил. Она ослепла! Вспышка и темнота.
Она присела на корточки, потом медленно опустилась на землю. Закрыла глаза рукой, посидела немного, потом убрала руки от глаз. Темно! Ольга снова закрыла глаза руками.
Она пыталась успокоить себя, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, но страх отвоевывал одну клеточку за другой, пока не завоевал весь организм целиком. Ольгу затрясло, она начала вначале всхлипывать, потом заревела в голос.
- Я ослепла! Я ослепла! Что теперь делать? Зачем я поехала сюда? Знала же, что нельзя! Дура! Идиотка!
Она ругала себя, плакала, пока не начала икать. В голове шумело, звенело. Пред глазами плясали огненные круги. Слабость и апатия навалились на нее, с такой силой, что придавили к земле. Ольга легла, и провалилась в пустоту.
Холод, холод. Всюду холод. Степь скованна льдом. Поземка метет по льду снег, и бросает его в лицо. Храпят кони. Некоторые падают на лед. Пар струится из ноздрей, на которых налипли сосульки. Резкие порывы ветра заставляют кашлять и задыхаться людей. Кто-то не выдерживает, падает с коня и так и остается лежать на ледяной земле.
Амир лежит в своих хорошо оборудованных теплых носилках. Он спит. Но вот и дворец эмира Берды-бека, правителя Отрара. Во дворе дворца зажжены огни. Но вдруг угол одного из верхних этажей охватывает огонь. Начинается крик, шум, паника. Через какое-то время пожар потушен, но люди вокруг носилок Амира стоят в оцепенении. Советники, эмир переглядываются между собой, и у каждого в голове проносится мысль – это плохое предзнаменование.
Амира вносят во дворец, в покои, где его уже ждет Биби-ханым, перекладывают на ложе. Амир Темур открывает глаз.
- Холодно, почему так холодно? Дайте мне вина! Горячего вина! Я хочу согреться.
Берды-бек сгибается в низком поклоне.
- Повелитель, может, в честь вашего приезда я объявлю о проведении празднеств?
- Да, я хочу видеть радость на лицах людей, я хочу слышать их смех.
Слуги приносят горячее вино со специями, Амир пьет один бокал, другой, но холод внутри не проходит. Биби–ханым просит его поесть, но он отвергает еду. Просит принести более крепкие спиртные напитки. После них он согревается, но через какое-то время желудок и кишечник начинают гореть огнем. Доктора прикладывают лед к голове и животу, но боль все усиливается. Амир Темур начинает бредить. Он спрашивает о расположении войск, о состоянии армии, дает распоряжения. Эмир, советники, принцы, прибывшие во дворец в растерянности. Биби – ханым держит Амира за руку. Слезы струятся по ее лицу, и капают на лицо Амира.
Амир Темур приходит в себя. Обводит всех долгим взглядом и поднимает 2 пальца. Поняв, что его не поняли, он через силу произносит: - «Через 2 для меня не будет среди вас. Я знаю, моя душа вскоре покинет мое тело. Не оплакивайте меня. Смерть нельзя отпугнуть слезами. Вместо этого, просите бога простить меня. Читайте Коран, чтобы дать утешение мой душе. У меня много грехов, но я надеюсь, что бог простит мне мои грехи, так как я принес хорошие законы и порядок на все завоеванные мною территории. Я объявляю, что Пир-Муххамед, сын Джахонгира, станет моим наследником. Я приказываю вам повиноваться ему, чтобы работа, которой я отдал всю свою жизнь, не пропала. Если вы будете едины, никто не осмелится противиться вам. Я дал своему народу справедливость и благосостояние. Держите меч в руках с доблестью, чтобы мир не смог впасть в беспорядок.
Амир снова впадает в беспамятство. Мулана читает Коран в углу комнаты. Наступает ночь. Биби-ханым начинает дремать, и тут Амир Темур приходит в себя, пытается сесть. Он произносит несколько раз: «Нет бога, кроме Бога», и падает на спину. Жизнь покидает его…
- Что со мной? Почему я лежу на камнях? Где я? Амир Темур умер!
Ольга резко села, потерла глаза, потрясла головой, и наконец, окончательно пришла в себя.
- Вижу! Я вижу! Я не ослепла. Господи, спасибо тебе! – Она встала, медленно дошла до поворота, прищурилась, и только после этого заглянула за него. Яркий свет даже через полузакрытые ресницы ударил так, что Ольга снова зажмурилась. Она прикрыла глаза ладонями, и попыталась посмотреть сквозь пальцы. Все оказалось банально просто. Яркие солнечные лучи отражались от ледников, и получался двойной эффект. Перед Ольгой открылось небольшое ледяное плато. Обозвав себя последними словами, она начала шарить в сумке. Достав солнцезащитные очки, про которые благополучно забыла, она одела их, и уже спокойно вышла на плато. Тщательно осмотрев его, впереди, она увидела такой же вход в пещеру, как и тот у которого она стояла сейчас. Пройти по льду надо было метров 700. Восстановив в голове план, Ольга поняла, что если она пойдет напрямую, то выйдет практически к тому месту, куда ей и надо. Но, это в том случае, если в другом конце есть выход. Вернее, если этот вход не петляет, не расходится лучами, как было на Иссык-Куле, не уводит в другую сторону. Немного подумав, она решила, что рисковать стоит. Первое, и самое главное, она не встретится с Романом и Махавиром. Второе – она срежет путь. Третье – в случае чего, она может переночевать здесь, (хотя при этой мысли, по спине у нее побежали мурашки), и уехать завтра с другой группой. То, что придется идти через гору, ничего страшного. Она уже нарушила все запреты. Поэтому, одним больше, одним меньше, уже без разницы. Показывая ей смерть Амира, кто-то видимо преследовал цель запугать ее но эффект получился обратный. Она в очередной раз поняла, что все в этой жизни предопределено, и чему быть того не миновать. Что она нашла этот проход тоже не просто так, случайно. А поэтому, что так было надо. Значит, нечего раздумывать, а тем более бояться. Надо вернуться, забрать рюкзак, и двигаться вперед.
Обратный путь она прошла очень быстро, так как дорога была уже знакома. Рюкзак лежал на месте. Ольга закинула его за плечи, и решительно направилась обратно. Семьсот метров, казавшиеся ей незначительными, оказались практически непроходимыми. Лед был как стекло. Солнечные лучи отчего-то совсем не делали его мягче. Не было ни воды, ни крошки. Каждый шаг давался с трудом. За пройденные 100 метров в течение часа, Ольга упала три раза, пребольно ударившись правой коленкой, рукой и мягким местом. Сев на лед, она задумалась. Если так идти оставшиеся 600, а то и больше метров, она придет к входу в пещеру часов через 6. А, это, совсем никуда не годится. Надо придумать какой-то другой способ передвижения.
Ольга встала на четвереньки и попробовала ползти по льду, но тут же стукнулась подбородком, потому что разъехались ноги. И к тому же руки быстро сошлись с пару, а перчатки она с собой не взяла. Они остались в отеле. Она села на лед, но тут же, встала, потому, что холод моментально начал проникать через джинсы. Ольга встала, и посмотрела назад. Видимо, придется возвращаться, подумала она. Все не так просто, как казалось. Гора ставит ей преграду. Но, тогда, зачем ей был показан этот путь? Не просто же так, чтобы щелкнуть ее по носу и вернуть обратно? Думай Ольга, думай, - приказала она сама себе. Она снова внимательно огляделась. Ну, конечно же! Почему ей сразу не пришло это в голову? Пошла напрямую. Обрадовалась. Надо было вначале посмотреть, проанализировать, а потом уже бегом бежать. Вот так она всегда. Вначале делает, потом думает. От этого и все проблемы. А надо было пойти вдоль горы либо вправо, либо влево. Расстояние практически одинаковое до входа. Есть за что держаться, есть куда привалиться, чтобы отдохнуть. Значит, придется возвращаться. Еще один потерянный час, если не больше. Но, за глупость и торопливость надо платить.
Как не странно, путь назад занял меньше времени. Минут сорок. Часть пути она шла, часть ехала на коленях, отталкиваясь руками. Рукава свитера она вытянула на ладони, сжала их в кулаках и таким образом защитила их ото льда. Вернувшись в пещеру, она села на рюкзак, откинулась на стену, достала плюшку, которую взяла за завтраком, с удовольствием съела ее, запила несколькими глотками воды, и прикрыла глаза. Нужен был хотя бы небольшой отдых. Ольга понимала, что сильно тянуть нельзя, так как время близилось к обеду, темнота здесь наступает рано. Надо успеть, хотя бы дойти до нужного места и попытаться выйти из горы, там люди, там не страшно. Снова ночевать одной в горе, перспектива не из приятных.
Ей снова почудился шум, голоса, которые перебивая друг друга, что-то говорят. Тяжелый вздох. Ольга соскочила, надела рюкзак, очки, и снова вышла на лед. Видимо, просто от усталости шумит в голове, вот мерещится, черт знает что. Она пошла влево. Во-первых, солнце не било в глаза, так как гора закрывала его, и ей показалось, что так ближе. Идти оказалось, действительно на много легче, хотя ноги все же скользили. Но была опора для рук, и она давала уверенность. Хотя за час пути Ольга все же раз упала. Посмотрев оставшийся путь, она поняла, что это так казалось, что все близко, и не сложно. На самом деле путь не близкий. И вряд ли к наступлению темноты она успеет дойти к входу, не говоря уже о выходе. Ольга привалилась к скале, и одинокая слеза покатилась по ее щеке. Нос предательски засопел и зашмыгал.
Возвращаться назад? Идти обычным путем вокруг горы? Нет уж! Не на такую напали. Только вперед! Испытание они мне устроили! Посмотрим еще, кто кому устроит испытание!
От злости, слезы высохли, нос перестал шмыгать, Ольга решительно направилась в дальнейший путь. Она шла и читала стихи Асадова, которые помнила, потом Есенина, потом пела песни. Останавливалась лишь на несколько минут, чтобы перевести дух, и дать не большой отдых ногам. Темнота обрушилась как-то внезапно и сразу. Вроде только что было солнце, и вот его нет. А идти еще по ее расчетам около часа.
- Ничего, пойду на ощупь. Меня просто так не взять! – крикнула она горе, и двинулась дальше. Но теперь идти было сложно. Она не видела ни что внизу, ни что впереди. Но оставаться на льду до утра, тоже было нельзя. Она это понимала. Поэтому медленно и осторожно двигалась вперед. И тут голубой свет залил все вокруг. Ольга вздрогнула, и чуть было не закричала. Бело-голубые лучи начали расходиться во все стороны. Ольга подняла голову вверх и облегченно рассмеялась.
- Луна! Конечно же, луна! Как я раньше не догадалась? Свет луны отражается ото льда и лучами уходит в небо. Никакой мистики все объяснятся просто и легко.
Полная, яркая луна буквально зависала над головой. Пусть снова был виден, как на ладони. Ольга прибавила шаг, и тут же поплатилась. Правая нога поехала в сторону. Она не успела схватиться рукой, и упала на лед. Рука наткнулась на какой-то предмет. Ольга взяла его и поднесла к глазам. Фигурка лошади, вырезанная из дерева. Ольга с недоумением уставилась на нее. Как же так? Вот тебе и не было никого в горе и на горе. Получается, был! Иначе, откуда здесь это? Грива развивается на ветру, тонкие, изящные ноги, раздутые ноздри, гладкий, полированный круп. Ольга посмотрела вокруг себя. Вдруг здесь еще что-то есть? Но, больше ничего, кроме льда не увидела. Она положила фигурку в карман куртки, и двинулась дальше. Остаток путиона прошла как-то незаметно для себя, так как думала, анализировала, разговаривала сама с собой. И поэтому чуть не упала, схватившись за пустоту. Это был вход, к которому она так стремилась. Ольга облегченно вздохнула. По крайней мере, она теперь сможет ночевать не на льду, а сухом и надежном месте. Идти сегодня дальше, неразумно. Хочется, конечно, съесть что-нибудь горяченькое, встать под душ, и лечь в теплую постель, но реальность такова, что съесть придется то, что есть в сумке, и то не все, а половину, так, как не известно, когда она сможет вернуться назад в отель. Воды еще больше полбутылки, поэтому выпить можно тоже половину. Осталось еще одно яблоко. Это тоже хороший заменитель воды. Есть печенье, шоколадка. Так, что жить можно.
Внутри было темно, но сухо и как не странно, тепло. Ольга не стала далеко уходить внутрь, прошла буквально несколько шагов, чтобы виден был выход и лунный свет, и опустилась вниз. Ощупав рукам вокруг себя, она поняла, что сидит на камне. Камень гладкий и теплый. Было такое ощущение, что он подогревается изнутри. Вскоре ей стало жарко. Ольга сняла свитер. И вдруг резко стало холодно. Озноб начал сотрясать ее тело, а лоб наоборот горел огнем. Во рту пересохло. Ольга с ужасом поняла, что заболела, и у нее, скорее всего,высокая температура. День на льду не прошел бесследно. Самое плохое было то, что она не знала, как далеко находится от выхода и от людей. Назад через лед ей уже не дойти. Никаких жаропонижающих таблеток в сумке нет. Воды практически тоже. Она ведь не рассчитывала провести много времени в горе, а надеялась утром дойти до нужного места, и сразу же пойти к отелю. Ольга вытряхнула все содержимое рюкзака на плиту, и начала пересматривать. Она нашла 2 таблетки фестала, но-шпу и анальгин. Решив, что хуже уже не будет, она выпила и но-шпу и анальгин, запила остатками воды, так как таблетки были очень горькими, легла на свитер, укрылась легкой курткой, и провалилась в темноту. Собирать вещи обратно в рюкзак она не стала. Не было сил.
Волны набегают на берег, шуршат, убегают обратно, забирая с собой разноцветные камушки, песок, водоросли. Пузырьки пены лопаются, исчезают на глазах. Солнце прыгает по бирюзовой воде, расшалившимся зайчиком. Кричат чайки, бросаясь в воду, и выныривая из нее держа в клюве серебристую рыбку. Белые, ватные облака медленно плывут по голубому небу, никуда не спеша, и любуясь своим отражением в воде. Но, вдруг откуда-ни возьмись, налетает ураганный ветер. По морю пробегает рябь, похожая на дрожь. Тучи начинают сбиваться в сплошные облака. Солнце исчезает за ними, как за стеной. Чайки с криком уносятся к берегу. Волны бьются одна об другую и сердито шипя, разбегаются, чтобы через секунду снова сойтись вместе и устремиться к берегу, захватывая его, разлетаясь брызгами в разные стороны, забирая и унося с собою все, что встречается на их пути. Разгневанная вода страшна. Но вот ветер стихает. Волны лениво начинают покачиваться из стороны в сторону. Облака разбегаются в стороны, солнце протискивается между ними, и захватывает своими лучами воду, берег, песок. Чайки парят над водой, то взмывая вверх, то опускаясь вниз. Как будто и не было урагана и шторма. Откуда-то сверху начинают звучать строчки, которые впиваются в мозг и застревают в нем, отдаваясь эхом, и разлетаясь осколками в разные стороны:
Мне грезится дом на высоком холме,
И, коршун над домом парит в вышине.
Он видит добычу, и ждет терпеливо.
Внизу, у подножья, ручей говорливый.
Купается солнце лучами в воде.
Покой и блаженство – повсюду, везде.
Но вот налетел ураган ниоткуда.
Он смерчем пронесся, мифическим чудом.
Все, руша, сметая собой на пути.
Где дом, где ручей? В двух шагах не найти.
Но вдруг все затихло, как в сказке, за миг,
И даже ручей говорливый притих.
Одни лишь обломки от дома остались,
Да коршуна перья на землю спускались.
А солнце, по-прежнему, ярко светило
Оно тишину и блаженство сулило...
Вот так происходит и в жизни порой,
Ты вроде доволен своею судьбой.
Жизнь катится ровно, по гладкой дорожке,
И вроде, протоптаны верные стежки.
Но, вдруг, налетает, как смерч, ураган,
И рушится жизни намеченный план.
Ты больше не знаешь где, правда, где ложь?
И как ты живешь. И зачем ты живешь?
Живешь…, живешь, живешь…
Ольга открыла глаза, и резко села. Сердце начало биться прямо в горле. Буквально перед собой она увидела танцующее яркое пятно. Оно прыгало то влево, то вправо, то замирало на мгновение. Ольга потрясла головой, пятно не исчезало. Она осторожно протянула к нему руку. Рука провалилась через этот живой сгусток света. Ольга облегченно рассмеялась. Она поняла, что это всего лишь свет луны, который проник в пещеру и, отразившись от гладкой плиты, завис перед ней. Очень хотелось пить. Ольга пошарила в сумке, нашла практически пустую бутылку с водой и допила ее до конца. Стало легче. Она потрогала ладонью лоб, он был прохладным, то есть жара не было. Футболка был чуть влажной. Ольга зябко передернула плечами, натянула на себя свитер, куртку, и посмотрела на часы. Стрелки показывали третий час ночи. Получается, она проспала где-то часов 6-7. Вначале, она решила снова лечь и подремать до утра, но потом подумала, что нет ни какой разницы, идти внутрь горы ночью или утром. Темно будет в любом случае. А выход, если он есть, тоже будет в любом случае.
Она встала, помахала руками, потрясла ногами, поняла, что хоть слабость и есть, но идти можно. Собрала все разбросанные ранее вещи в рюкзак, погладила лучик луны и решительно направилась от входа вглубь горы. Она шла по правой стороне, держась за стену руками. Думать о том, что впереди может быть обрыв или разветвление на несколько ходов, не хотелось. Апатия и равнодушие к собственной судьбе все больше захватывали ее мозг. Она подумала, что стала в буквальном смысле куклой, игрушкой в чьих-то руках. И руки эти не из далекого прошлого, как она думала до сего момента, а именно из настоящего, сегодняшнего времени. Кто-то использует ее, дергая за ниточки толи гипнозом, толи еще, чем либо. Сейчас, говорят, есть масса приборов, которые зомбируют на расстоянии, и человек выполняет все команды зомбирующего. Вплоть до убийства. Ведь она не хочет ехать «туда не знаю куда», искать «то не знаю что», но ведь едет, идет и ищет. Что это, как не зомбированное сознание? Но, почему она? И кто этот неведомый кукловод? Ясно, что зомбируют ее через сны-ведения. Но зачем? Если этот человек или несколько людей, знают, куда ее посылать, и где что взять, то зачем она им нужна? Почему они не могут взять это сами?
Вот к чему был этот сон про шторм и штиль? А последние строчки – «и как ты живешь и зачем ты живешь»? Это они на что намекают? Что моя жизнь никчемна без их заданий? В общем, полная ерунда. Может, этот человек Роман? Нет, я встретила его уже в Туркмении, практически на завершающем этапе. Но именно он попадается на моем пути второй раз. Нет, это не Роман, точно. Он слишком прост для этого. Хотя, о чем это я? Он столько знает. Ведь именно по его рассказам я знаю об истории многих стран и людей. Нет, он, скорее всего, если и имеет какое-то отношение к этой всей истории, то, как наблюдатель, куратор. То есть он «вытаскивает» меня из сложных ситуаций, помогает. Да, это похоже на правду. Тогда при чем тут Тамерлан, Махавир и этот долгожитель из пещеры? Зачем мне было рассказывать и показывать все до мельчайших подробностей о жизни смерти Тамерлана? Вопросов много, а ответов нет…
Ольга почувствовала, что устала. Пока идти было достаточно легко. Дорога была практически без кочек и ямок, ровной, словно бы она шла по асфальту. Она села на корочки, привалившись спиной к стене и подумала, что, а ведь такого же быть не может,если, конечно, эта дорога не дело человеческих рук. Но, думать еще и об этом, не хотелось совсем. Главное, что она идет, и даст бог скоро дойдет до выхода. Думать еще и о том, что этот выход может быть так далеко, что идти придется не один день, было совсем невмоготу. Разочароваться она успеет всегда, а надеяться на лучшее это верный способ совсем не впасть в депрессию. И вдруг она отчетливо услышала монотонные удары капель. Это было где-то совсем рядом. Во рту сразу же пересохло. Ольга встала и медленно пошла вперед, трогая стену руками. Стук становился все громче. Ольга пошла еще медленнее. Она еще слишком хорошо помнила, как летела вместе с водопадом вниз на Иссык-Куле. А главное, какой ужас испытала при этом. Вдруг на голову упали холодные капли воды. Ольга вздрогнула. Подняла голову вверх, и увидела где-то высоко небольшую расщелину, через которую еле-еле пробивался лунный свет. Именно из нее и капала вода. Ольга подставила руки, набрала в ладошки воды, и с жадность выпила ее. Вода была холодная и вкусная. Она достала пустую бутылку из-под воды и стала ловить туда падающие капли. Минут через десять бутылка была полна. Теперь можно и перекусить, не боясь, что после шоколада захочется пить. Ольга съела в печенья, кусочек шоколадки, запила это все хорошим количеством воды из ладоней, спрятала бутылку с водой в рюкзак, с удовлетворением отметив, что в запасе есть еще и яблоко (но это уже на крайний случай), и снова двинулась в путь.
Она шла, и чтобы не думать ни о чем, и не прислушиваться ни к чему, начала вслух петь. Вначале песни, которые любила, потом, которые помнила, потом просто мурлыкала мелодию. Когда песни иссякли, она начала бормотать все подряд, что приходило в голову, и вдруг с удивлением поняла, что получаются… стихи.
Я, одинокий странник, бредущий по дороге
Избиты в кровь, и стерты, натруженные ноги.
Вокруг меня пустыня, хоть люди есть повсюду
Нет дела до меня им, жива, иль жить не буду.
У них свои заботы, у них свои печали.
А я смотрю с надеждой - Вы часом не встречали?
Не видели случайно, того, кому нужна я?
Того, кому, как воздух, как солнца свет, важна я?
Не уж-то нет такого, на всем на белом свете?
Того, о ком мечтаю, как деревце о лете.
Быть нелюбимой больно, быть одинокой страшно.
Для женщины – любимой быть очень, очень важно!
Но, все проходят мимо, никто не отвечает.
Меня, с мольбой смотрящую никто не замечает.
Я, путник, одиноко бредущий по пустыне.
Мне холодно, мне страшно, от веку и доныне.
Вдруг защипало глаза, и Ольга поняла что плачет. Вот это допелась! Нет, так не годится. Раскисать нельзя. Депрессия хороша, когда под спиной есть диван, а рядом на столике конфеты, пирожные, чай и вино. А находясь в горе, в темноте, не зная, где выход, и когда он будет, это делать категорически запрещается. И вдруг, Ольга замерла. Где-то совсем рядом она услышала голоса. Первой мыслью, было – может, глюки? Вокруг темно, хоть глаз коли, нет никакого просвета. Тогда, откуда же здесь люди?
Она потрясла головой, но голоса не исчезли. Они наоборот становились все слышнее, так что Ольга смогла разобрать даже отдельные слова – закрыть, пойти, плита. Она прижалась спиной к стене, и стала ждать. Но, голоса вдруг стали удаляться, удаляться, и вскоре снова тишина обрушилась на нее. Ольга опустилась на корточки, и задумалась. Люди были совсем рядом, но куда же они могли деться? Если они шли вперед, значит, они бы уже вышли на нее, Ольгу. Если они пошли обратно, то зачем шли сюда? Они что-то говорили о плите, и о том, что в ней что-то надо закрыть. Может, здесь у кого-то тайник? Но, в гору же и на гору никто не заходит, боясь проклятия. Но, тут же она возразила сама себе – ты же зашла. Не заходят те, кто верит в это проклятие, то есть паломники, а те, кто не верит ни во что (а таких сейчас много), почему они не могут войти внутрь? Если кому-то надо что-то спрятать так, чтобы быть совершенно спокойным за сохранность, то лучшего места и найти нельзя. Да, но как же они могли это сделать в темноте? В любом случае чтобы найти эту плиту, надо ее видеть. Но ни света фонарика, ни свечи не было. Голоса шли от противоположной стены, та, что слева. Ольга встала, шагнула туда, взялась руками за стену и медленно пошла вперед. Вдруг, рука провалилась в пустоту. Ниша! Ольга осторожно ощупала ее, и нащупала маленькое отверстие, размером в два пальца. Просунув туда пальцы, она поняла, что за стеной пустота. То есть параллельно идет, скорее всего, еще один тоннель. Вот почему она не видела свет. Он был, но с той стороны. Но, раз люди были здесь, значит, и выход не далеко. Никто не будет прятать свои вещи за километр или дальше.
Ольга повеселела. Она села в нишу, откинулась на стену, достала бутылку с водой, попила, встала и пошла дальше. Она шла и шла, а выхода все не было. Тоннель поворачивал то налево, то направо, но свет даже не брезжил, и никаких голосов слышно не было.
Ольгу начала охватывать паника. А, вдруг, этот тоннель ведет в тупик? Или оно идет по кругу в горе? В ушах зашумело, сердце забилось с удвоенной силой, во рту снова пересохло. Ольга остановилась, несколько раз глубоко вдохнула, и начала ругать себя – какой круг? Ты куда входила? В Тоннель. Если бы это был круг, то тоннель бы раздваивался. А. может, он и раздваивался, возразила она сама себе, ты же шла справа, держась за стену, и не видела, что у тебя слева. А слева могло быть ответвление. Ну, и что? В крайнем случае, ты выйдешь опять в то же место, куда входила. Ну, вернешься по льду обратно. Да, время будет потеряно. Но, ты никуда и не торопишься. Обойдешь гору как все, вот и все дела. Если это тупик, то опять же все пойдет именно по первому сценарию.
Ольга тряхнула головой, встала, и снова пошла вперед, бормоча:– Никогда не надо унывать. Надо все плохое забывать. Говорить по-чаще – ерунда! Справлюсь с этим делом, не беда! Наплюю и разотру. Вот так. У меня все хорошо. Ништяк!
Она хмыкнула – надо же, становлюсь прямо поэтом. Может эти способности во мне дремали, и в экстремальной ситуации вдруг проснулись? А, что не плохо. А, то я все переживала, что у меня никаких талантов нет.
Она даже вначале и не поняла, занятая рассуждениями сама с собой, что видит дорогу, по которой идет. Свет был зеленоватого цвета. Он как - будто плавал в воздухе, и покачивался. Ольга подняла голову вверх, но никакой расщелины, ни отверстия в горе не увидела. Впереди тоже был только тоннель. Но свет был!
Ольга осторожно пошла вперед, и вдруг тоннель кончился! Перед Ольгой открылось большое пространство, пещера. Она была округлой формы, с ровным, словно отполированным полом, в котором выделялись квадраты размером где-то метр на метр. Потолок в пещере был в виде конуса, но закрытый. Отверстий в стенах не было. Зеленый свет шел из конуса. Складывалось такое впечатление, что свет идет от прожекторов с зелеными фильтрами. Но если это прожектора, то сюда должно быть подведено электричество. Но она точно знает, что электричества ни у горы, ни на ней нет! Пещера была пустой. Никого в ней не было. Но, у Ольги, вдруг по спине побежали мурашки. Она в буквальном смысле чувствовала, что она здесь не одна. За ней наблюдают. Внимательно приглядевшись, она увидела прямо напротив небольшой проем, видимо, продолжение тоннеля. Она решительно направилась к нему, но тут же сбавила шаг, так как, поскользнувшись, чуть не упала. Пол оказался льдом, а застывшая вода была цвета бутылочного стекла. Вот почему свет был зеленоватого цвета! Он отражался ото льда. Но, тогда все равно не понятно, откуда сам свет? Нигде нет никакого отверстия.
Ольга медленно продолжила путь. Наступив на квадрат, она посмотрела под ноги, и еле сдержала крик. Было ощущение, что она стоит на стекле, а внизу пустота. Ноги стали ватными, в голове зашумело. Промелькнула мысль, - вот и все, сейчас этот тонкий лед треснет, и я провалюсь в эту яму. Она заставила себя сделать рывок вперед, и упала на колени за квадратом, больно ударившись ладонями о лед. Квадратов было много. Практически вся пещера состояла из этих квадратов. Приглядевшись, она поняла, что квадраты разного цвета. Есть прозрачные, есть матовые, есть темные. Странно, лед, находясь в закрытом помещении, при одной температуре и влажности, не может быть разного цвета. И почему квадраты? Хотя, нет, здесь-то как раз понятно. Если в полу были колодцы в виде квадратов, и их когда-то залила вода, которая потом замерзла, должны были получиться именно квадраты. Но это не объясняет – почему они разного цвета? Можно было бы предположить, что в разное время и с разных сторон сюда поступала разная вода. Но, тогда допустим, слева были бы темные квадраты, справа мутные, а в центре прозрачные. Но, они все вперемежку!
Ольга медленно и осторожно поползла к противоположному выходу из пещеры, стараясь не глядеть вниз, и внезапно поймала себя на мысли, что в пещере жарко. Она вспотела! Может, это от страха? Нет, в пещере реально тепло. Изо рта не идет пар. Но, этого не может быть. Лед в таком случае растаял бы. Но воды не было нигде ни капли. Ольга опустила голову и закричала. Сквозь лед на нее смотрели чьи-то глаза! Она вскочила на ноги, и понеслась по льду, не чуя под собой ног. Вдруг, лед под ней закрутился, и она полетела, вниз, в темноту.
Голоса шуршат, как листья бумаги под дуновением ветерка, еле слышно. Ольга пытается разобрать слова, но кроме шипящих гласных ничего разобрать не получается. Они сливаются в звуки – ш-ш-ш, ж-у-у, ш-у-у. Перед глазами мелькают какие-то тени, проплывая и растворяясь в темноте. Она пытается пошевелить руками, ногами, но не чувствует их. Вдруг что-то легкое касается ее щеки, как будто по ней провели перышком из подушки. Становится щекотно, потом вдруг начинает щипать, жечь. Боль становится не выносимой.
А-а-а-а-а!
Ольга с трудом открыла глаза, и застонала. Правая щека горела огнем. Она с трудом села, пощупала щеку, и не почувствовала ее. Щека онемела. Видимо от слишком долгого лежания на льду. Сознание прояснилось, и Ольга поняла, что она просто поскользнулась, когда бежала, и упала на лед, сильно ударившись головой. Вот откуда кружение. А жжение и боль от того, что щека примерзла ко льду.
Она с силой начала растирать щеку шапкой, и терла до тех пор, пока щека не заболела с такой силой, что терпеть сил больше не было. Отругав себя последними словами за трусость, она встала, и заставила себя подойти к тому квадрату, где увидела глаза. Глубоко вдохнув, она медленно опустила глаза, и рассмеялась. Правильно говорят, что у страха глаза велики. В квадрате было 2 маленьких отверстия, вода в которых при замораживании получилась более темная. Вот тебе и два глаза. Странная, конечно, пещера, но в жизни есть много чего странного. Да, но она же слышала голоса! Эти звуки. В голове шумело, вот и шипение, - отругала она сама себя.
Решительно поднявшись, она уже не глядя по сторонам и под ноги, направилась к выходу. Щека болела нестерпимо. Что делать с обморожением, Ольга не представляла. Что будет после, рисовалось перед глазами в красках. Воспаление, отек, заражение, температура, гангрена (или после обморожения гангрены не бывает?), и конец. Вот тебе и «проклятие горы» в действии. Не долго, пришлось ждать.
Тебе показали смерть Тамерлана? – завела она разговор сама с собой. - Показали. Ты сделала выводы из этого? Нет. Полезла куда не следует? Полезла. Вот и получай. Но, умирать так не хочется! Ведь и жизни пока что особой не было. Так, жила, училась, работала. Ни мужа, ни детей. Мало что повидала, мало что сделала. Какой-то шарлатан сказал, что надо ехать к Кайласу и что-то забрать. Свой ум-то должен быть! Если бы не поехала, чтобы они сделали? Да ничего! Отстали бы и все. Так нет, тебе больше всех надо. Без тебя тайна века не будет раскрыта, и человечество можешь спасти только ты! Тебе еще в первый раз четко дали понять, что ты просто робот, флэшка, на которую записана информация. Эту информацию из тебя извлекают, когда и кому надо. Дают тебе приказы, и ты их выполняешь. Никого не интересует твое здоровье. Ни физическое, ни моральное. Не выдержишь, сломаешься, тебя заменят другим роботом и все. А тебя на свалку! Пора прекращать эти эксперименты девочка. Поиграла в Шерлока Холмса и хватит. Дальше пусть без тебя играют. Давай выбирайся, ищи врача, лечи щеку, и если все благополучно закончится, поезжай домой, в Москву. Встречайся с Тимуром, выходи за него замуж, рожай детей, и живи, как все, обычной жизнью.
Так рассуждая сама с собой, она не заметила, как вошла в тоннель, и что уже идет по нему какое-то время. Она шла быстро, не держась за стену, в полной темноте. Вдруг осознав это, остановилась, и снова начала ругать себя в голос:
- Куда ты летишь? Голову хочешь свернуть или ноги сломать? Будешь умирать в темноте, одна? Хотя, - возразила она сама себе, - человек в любом случае умирает один, даже если вокруг него много людей. Они рядом, но не вместе. И все же…
И тут Ольга вдруг поняла, что щека у нее не болит. Боль прошла! Она осторожно потрогала щеку. Не боли, ни опухоли. Как будто ничего и не было. Странно. Очень странно.
Она вспомнила, как лет в 14 обморозила коленку, когда шла на свидание, а на улице был мороз градусов двадцать, а то и больше. Но надевать брюки на колготки? Тем более, что они с Олегом (по-моему, так звали этого мальчика), вот так, уже стала забывать, должны были встретиться на дискотеке и она надела короткую юбку. В результате, до сих пор, когда мороз, в коленке начинает «хлюпать». А тут щека была вообще отморожена и так болела. А сейчас ни боли, ничего. Обычная щека.
Ольга ущипнула себя за одну щеку, за другую и поняла, что разницы нет ни какой. А, - засмеялась она, - испугались! Испугались, что можете потерять свою флэшку?
И тут ей вдруг действительно стало очень страшно. Она прекрасно понимала, что обморожение и боль не могут пройти сами собой в несколько минут. Если даже щека не была обморожена, а просто замерзла, то после интенсивного растирания она должна гореть и болеть. Но щека и не горела и не болела. На ощупь она была прохладной и мягкой. Тогда что это было? Были голоса, тени. Значит, кто-то был в пещере кроме нее, Ольги? А эта боль? Если она не от обморожения, тогда отчего? Щеки-то она не чувствовала, когда пришла в себя. Да, какая теперь разница? Она жива, здорова, и может идти вперед.
Ольга вновь двинулась в путь. Она шла минут сорок, когда поняла, что идет не глядя, в полной темноте, но даже ни разу не споткнулась. Но, удивительно не это, а то, что она перестала нервничать, бояться, злиться. Ей было все равно, куда она идет, и когда дойдет. А главное, не было усталости. Ей не хотелось сесть отдохнуть. Ей не хотелось пить. Ей не хотелось есть. Она просто шла вперед.
Спустя еще час, она начала осознавать, что с ней что-то не так. Мозг работал, а тело было словно не ее. Усталости так и не было, хотя она шла без остановки уже 2 часа. Тело было легким, словно бы невесомым. Мозг подавал ей какие-то сигналы, но думать, анализировать не хотелось. Вернее, кто-то как будто мешал это сделать, вкладывая в ее мозг фразу – «а не все ли равно?».
Ольга через силу заставила себя остановиться, опуститься вниз, закрыть глаза, и попытаться распознать эти сигналы. Уж она – то себя знала прекрасно. Знала, что периодически начинает нервничать, копаться в себе, в ситуации. Ругаться, анализировать, сопоставлять, искать причину своих проблем и выход из нее. Жалеть себя от усталости, голода, холода, неудобств. А что же происходит сейчас?
Мозг отказывался заниматься анализом ситуации. Он блокировал все мысли, не давая им развиться. Так происходит, когда человек засыпает. Мысли мечутся, перескакивают одна на другую. Он еще ловит эти обрывки мыслей, но они ускользают от него. Нет четкой картины. Человек пытается сфокусировать взгляд, но картинки мелькают одна за другой. И, в конце концов, наступает момент, когда он признает свое поражение, и отпускает мысли и образы. Ему становится все равно. Такое же состояние было сейчас у Ольги. Но она не хотела спать!
Она вдруг подумала, что это могло произойти от эффекта темноты, недостатка кислорода, удара об лед, усталости. Да чего угодно. Понятно одно – отсюда надо выбираться. А дальше будет видно.
Ольга встала, и снова пошла вперед. Буквально через минут двадцать, она далеко впереди смогла различить свет и выход из тоннеля. Она не знала, вел ли он в очередную пещеру, или в расщелину горы или из самой горы, но, главное, что скоро она снова увидит солнце и небо. Вдохнет свежий воздух. Ей пришлось идти еще минут тридцать. Отверстие для выхода было небольшим, и выходило на небольшое плато. Ольга осторожно выбралась на него, села и огляделась. Плато находилось метрах в двадцати от земли. Справа оно было прикрыто скалой. Слева шел спуск вниз к осколкам скал, стоявшим «свечками», а за ними Ольга увидела людей. Они передвигались по дороге, и напоминали маленьких муравьев ползущих по тропинке.
Значит, это выход, подумала она. Я прошла сквозь гору. Пока жива, относительно здорова (так как не понятно, что с мозгами). Хотя Тамерлан тоже не сразу умер.
Она зябко передернула плечами, так как дул сильный ветер, и холод стал пробираться под свитер. Она достала и надела куртку. Ольга снова забралась внутрь горы, сняла куртку, повязала на шею шарф, снова надела куртку, шапку, и внезапно замерла. Перед ее глазами встала картина плана того места, куда она должна попасть. «Свечки» скалы, подъем, плато, пещера. Она сейчас стоит именно там, куда и шла. В голове вдруг что-то щелкнуло, прояснилось. Исчезли заторможенность и безразличие.
- Нормально-о-о! – протянула она вслух. – Спасибо! – громко крикнула она, - низкий поклон всем! Избавили меня от необходимости снова куда-то лезть, ползти, идти, бежать и падать. Слушайте, давайте на этом закончим? Сейчас я достану, то, что там лежит, прочту, передам (если надо) кому скажете, и распрощаемся с вами навсегда. А? Найдите себе другую флэшку. Лучше мужика. Они выносливее. Хотя, мужики пошлют вас сразу далеко и надолго. Я больше не хочу никаких приключений! Я хочу жить обычной жизнью. Выйти замуж. Родить детей. Вставать утром с теплой постели, вечером принимать душ, и ложиться на кровать и чистую простынь, а не на свитер и камни. Чего вы ко мне привязались?
Высказав вслух, все что наболело и накипело, она успокоилась. Прошла десять шагов вглубь, справа на уровне глаз нащупала углубление, засунула туда руку и достала небольшой металлический шар. Покрутив его в руках, нащупала посредине полосу. Значит, он состоит из двух половинок. Шар раскрылся легко, без особых усилий. Внутри лежал свернутый в трубочку листок из тонкой, бумаги. Ольга осторожно развернула его. Справа вверху она увидела нарисованное солнце. Слева месяц. Посредине несколько звезд, в виде ковша. Чуть ниже полукруг, а внизу надпись Tamerlanes tartarorum imperator potentissi radeietterroror bisappeilatus obiitanno 1402. (Тамерлан правитель Тартарии повелитель гнева Божия и сил Вселенной и благословенной страны убит в 1402 году).
От неожиданности, Ольга даже села на камни, больно уколов об острый выступ правое бедро.
- Опаньки! Это что такое? Что значит убит? И почему в 1402 году? Он умер. И умер в 1405 году! В Отраре. Или это неправда?
Вдруг перед глазами Ольги начали мелькать картины: статный мужчина в железных доспехах на коне. Русые волосы выбиваются из-под шлема. Он что-то кричит, привстав на стремена. Смуглое от солнца, обветренное, но не темное его лицо сурово. Это лицо скорее европейца, чем азиата. Вдруг, мужчина хватается левой рукой за голову, из-под его руки течет кровь. Он начинает крениться на левый бок, падает с лошади. Это Тамерлан! Ольга не понимает, откуда она это знает. Но, она это знает! Внезапно перед глазами встает лицо Амира Темура, до боли знакомое и родное лицо! Но это разные лица и разные люди! Амир смотрит на нее так, что сердце Ольги начинает леденеть под его взглядом. И тут все пропало.
Ольга беспомощно огляделась по сторонам, потрясла головой, пытаясь прийти в себя. Внезапно, все тело ее покрылось мурашками, стало жарко, на лбу выступил пот.
- Я сошла с ума! Да, я сошла с ума. Мой мозг не выдержал и закипел! Два Тамерлана в моей голове – это уже чересчур. Так, надо успокоиться. Дышать. Надо глубоко вдохнуть и выдохнуть. Потом встать и выйти на воздух. Может, здесь в пещере, какие-то испарения, которые вызывают галлюцинации? Хотя, нет, я же шла по ней очень долго, и все было нормально. Нет, это после удара головой о лед. Видимо у меня сильное сотрясение, отсюда и всякие видения. В любом случае надо на воздух.
Ольга снова выбиралась на плато, села, привалилась спиной к скале, вытянула ноги, и попыталась глубоко дышать. От частого и глубокого дыхания у нее начало вибрировать тело и звенеть в ушах. Кислород забурлил по сосудам. Но, зато голова стала легкой, взгляд обрел четкость, и мозг начал работать в обычном режиме. То есть, пытался анализировать, сопоставлять, делать выводы. Правда, выводы были не утешительны.
И тут Ольга увидела свою судорожно сжатую правую ладонь, прижатую к груди. Она медленно разжала ее и увидела всю ту же тонкую бумагу с надписью «Тамерлан правитель Тартарии повелитель гнева Божия и сил Вселенной и благословенной страны убит в 1402 году».
Ольга даже застонала от отчаяния. В голове пронеслось – значит, это были не галлюцинации? Кто и что хочет сказать ей этим посланием?
Она тщательно просмотрела саму бумагу, шар, но больше ничего не нашла и не увидела. Здесь не было ни дальнейшего плана-схемы, как раньше. Не было никаких разъяснений куда дальше идти и что делать. Была только эта надпись. Хотя, нет. Как же она могла забыть? Было лицо другого Тамерлана, и картина его смерти. Смерти не во дворце Отрара от болезни, а смерть от пули на коне. То есть, ей дали понять, что было два Тамерлана? Но, такого не может быть! И кто эти люди? Но сюда ее послал Амир Темур, через эту вечно живущую мумию. Или это были не люди?! Люди не могут жить без воды и еды. Ольга похолодела.
В ее голове пронеслось - значит, меня сюда направил не Тамерлан! Он ведь сказал мне прошлый раз, что больше не побеспокоит меня. Чтобы я жила обычной жизнью. Но, если это сделал не он, то, что хотят от меня те, кто вел меня к этой записке? Получается, что шорохи, слова и тени, которые я видела, когда упала на лед, не были видениями после удара. Это было все на самом деле. Что они делали со мной? Кто они? Зачем я им нужна? Ну, прочла я эту записку, и что?
От страха, перенапряжения, свежего воздуха и мечущихся мыслей, она вдруг почувствовала такую усталость, апатию. Она закрыла глаза, голова закружилась, и она провалилась в темноту.
- Бабушка, а разве правда может быть разной? Правда, же одна?
Ольга сидит за обеденным столом, болтает ногами, в ее руке хлеб с маслом, от которого она с удовольствием откусывает большие куски, припевая их сладким горячим чаем из кружки. Ей лет девять – десять. Бабушка стоит у плиты, на которой кипит кастрюля с супом, и жарится картошка. Она поворачивается, вытирая руки о фартук, и недовольно качает головой.
- Не можешь подождать пять минут? Опять кусочничаешь? Беда мне с тобой. Сядь нормально, а то чай опрокинешь на ноги.
- Бабушка! Ответь мне!
- Вот привязалась! Тут, одним словом не ответишь. Вопрос на первый взгляд простой, но на самом деле сложный. Вроде правильное высказывание – «Что не истина, то ложь».Но есть еще и такое – «Свет показывает тень, а правда – загадку». Не помню, кто так сказал, но сказал правильно. А с чего это ты вдруг этим заинтересовалась?
- А мы играли во дворе с ребятами в войнушку. Половина были «фашистами», половина «нашими». «Фашисты» начали нас побеждать. Туда просто Витька с Сережкой попали, мы по считалочке делились, чтобы никому не обидно было, они туда и попали. А они знаешь, какие сильные! Мы начали «фашистам» говорить, что они не могут нас победить, потому, что это будет неправда. Ведь в войне же мы победили - русские. Значит, они должны нам поддаться. А они не захотели. И тут к нам подошел дед Вася из 4 подъезда, спросил, из-за чего мы спорим. Мы сказали. А он говорит, что у каждого человека или народа всегда своя правда. Тогда победили те, на чьей стороне была сила и уверенность в победе. Но, победа в войне, не всегда победа в целом. Он что-то еще говорил, о правоте, но я не поняла. А, правда и правота это не одно, и тоже?
Бабушка села к столу и задумалась. Потом покачала головой, и хмыкнула:
- Нашел Вася с кем философствовать. Он прав, конечно. Но, то, что он вам сказал, для вас еще слишком рано. Не понять, вам пока. Малы еще, да и глупы, а тема серьезная. Ладно, попробую растолковать, чтобы ты поняла на простых примерах, что такое правда и правота. Вот ты сейчас прибежала со двора, руки не помыла, села к столу, схватила хлеб и начала есть. Я на тебя начала ругаться. Ты считаешь, что я не права, потому, что ты хочешь, есть и не хочешь ждать обеда, и руки ты вытерла о платье. Это и есть твоя правота. Ты же считаешь, что права? Или нет?
- Конечно! Обеда еще ждать надо минут десять, а я есть хочу! У меня живот болит от голода.
- Ну, вот, а, я, ругая тебя за это считаю, что я права. Платье у тебя грязное, как и руки. А от грязи, которая попадет на хлеб, а потом в твой живот ты можешь заболеть. Если ты наешься хлеба, ты не станешь, есть суп, а суп есть надо каждый день, чтобы нормально работал твой желудок. А то он у тебя от сухомятки и болит. Да и мое время, потраченное на приготовление обеда, получается потрачено зря. Видишь, у нас с тобой у каждого своя правота. Теперь поняла?
- Ну-ну-ну, да.
- Видимо нет. Попробую еще объяснить. И теперь еще о правде. Как 2 человека могут говорить разные вещи, но и тот и другой будет говорить правду и будет по-своему прав. Допустим мы с тобой, пришли в музей и смотрим на одну и ту же картину. На картине изображена роща, озеро, тропинка, небо, облака и под одним из деревьев скамья. Я, рассматривая эту картину, обращаю внимание на тропинку, которая ведет к роще и скамью, и даже долго пытаюсь разглядеть, сидит ли кто на этой скамье или нет. Именно это меня заинтересовало в этой картине. На все остальное я не обращаю внимание. Так, скользнула взглядом и все. И когда меня потом кто-то спросит, что изображено на этой картине, я вспомню именно о скамье и роще. И это будет моя правда. Потому, что это там есть. Я сказала правду. Именно так я ее увидела, эту картину. А тебе в этой картине, допустим, понравится озеро.
- Почему мне озеро?
- Ой, зря я тебе все это говорю. Это сложно даже порой для взрослого. Не понимаешь ты ничего.
- Я понимаю! Понимаю, бабушка! Говори.
- Ладно, может, и сама до конца в этом разберусь. Пусть не озеро, а голубое небо, солнце и облака. И эти облака отражаются в озере. И ты запомнила только это, потому, что эти облака как лодочки на воде, и тебе очень понравились. А на рощу ты вообще не обратила внимания, и поэтому скамьи не увидела. И, описывая эту картину, ты тоже будешь права. Потому, что это твоя память, твое восприятие этой картины. Получается, мы обе с тобой правы, но каждый по-своему. А тот, кто рисовал эту картину и знает ее в деталях, скажет, что мы с тобой не правы. Прав он, потому что он опишет ее такой, какой он ее видит и нарисовал. Правда, на его стороне. Или ты видишь впервые какого-то человека. Рассказывая кому-то о нем, описывая его внешность, ты скажешь именно то, что ты в нем запомнила. Например, густые брови у человека или круглое лицо, или большой нос. А другой человек запомнил не брови, а глаза потому, что они глубокие, или маленькие. Подбородок узкий или квадратный. И он будет говорить, что ты не права, и правда, на его стороне. Ты же в свою очередь будешь доказывать обратное. Вы оба говорите правду, но у каждого она своя. Человек один, но вы видите его по-разному.Поняла?
- Поняла. Но, ты мне так и не сказала, с «белыми» и «красными» кто прав? Мы же – «красные»?
- Так, я распинаюсь перед тобой битый час, а воз и ныне там.Года через 3-4 мы с тобой об этом еще раз поговорим. А сейчас давай быстро мыть руки и обедать!
- И все равно победить должны были мы!
Ольга пришла в себя от холода. Она очень замерзла. Солнце спряталось за тучи, и холодный ветер, невзирая на одежду, пробирал до костей. Она быстро поднялась и вернулась в пещеру. Там было тихо, и относительно тепло. Ольга подумала, что надо вначале немного согреться, прийти в себя, а потом уже решать, что делать дальше. Что делать с шаром и с тем, что находится в нем? Голова горела. Ольгу начало потряхивать от холода, глотание причиняло боль, а руки и ноги были словно ватные. Шар с собой, в таком состоянии брать нельзя. Значит, надо спрятать где-то здесь. Не хотелось ни думать, ни делать что-то, ни идти. Но вдруг внутренний голос в буквальном смысле слова приказал ей – «Вставай и иди к людям, иначе погибнешь»! Она попыталась сопротивляться ему, отвечая, что она только полежит немного, согреется, соберется с силами и тогда пойдет. Но голос не оставлял ее в покое. Он требовал, он приказывал, он кричал, и Ольга сдалась. Она нашла углубление, щель в стене, засунула туда шар, пошла к выходу, и начала спускаться вниз. Два раза она упала, сильно поцарапав левую руку. Сознание мутилось, перед глазами была пелена, но она упрямо шла вниз. В голове крутилась одна мысль: две правды, две правды. Не может быть две правды. Кто-то хочет подменить одну правду другой. И это хотят сделать с моей помощью. Вдруг, как сквозь вату до нее донеслись чьи-то крики, голоса. Кто-то схватил ее за руку, потянул к себе, но перед глазами завертелась карусель. Она крутилась все быстрее и быстрее, и наконец, увлекла ее за собою.
Как же хорошо летом! Солнце сияет во всю ширь голубого безоблачного неба. Оно проникает всюду, в каждый уголок, в каждую щелочку, согревая своим теплом. Но вот тепло копится, копится и теперь это уже не тепло, а пекло. Жар не дает дышать. От него некуда деться. Он всюду. Пить, очень хочется пить. Но вокруг пустыня. Почему пустыня? Она же в горах. А в горах нет пустыни. Нет, это видимо Туркмения. В ней есть пустыня. Там было жарко. Кто-то говорит что-то про бред. «Она бредит. Просит пить». Кто это? Рядом никого нет, только зной, солнце и песок. Это же она песок! Она состоит из песка. Стоит чуть повернуть голову или тело, и она начинает сыпаться и шуршать. Вода! Вода проникает внутрь, бежит, бежит, неся с собой жизнь и прохладу. Как хорошо! Дождь. Он освежает лицо, шею, руки. Опять кто-то говорит – «Надо протереть все тело и пятки. У нее сильный жар». «Пневмония. Это пневмония». «Нужен врач». «Срочно найдите врача». Зачем врач? Кто-то болен? Трудно дышать. Так это я больна? Где я?
Ольга открыла глаза, и зажмурилась от яркого света. И тут же услышала крик:
- Она пришла в себя! Смотри, она пришла в себя!
Голос со знакомым акцентом ответил: - Не кричи. Я видел.
Ольга узнала оба голоса. Это были Роман и Махавир. Они нашли ее! Она попыталась встать, но тут же снова упала на постель и сильно закашлялась. Кашель разрывал грудь, заставлял захлебываться, мутил сознание, и Ольга поддалась.
Она снова свободна, и летит куда-то к солнцу. Полет прекрасен! Но, вдруг, в небесах раздается скрежет, становится темно, холодно, и она камнем падает вниз. Свист в ушах, поток воздуха бьет в грудь, земля приближается с невероятной скоростью, но ей отчего-то не страшно. Удар!
Ольга открыла глаза, и прямо над собой увидела лицо мужчины, который что-то быстро-быстро говорил на незнакомом Ольге языке, молоденькой девушке в белом халате. Увидев, что Ольга открыла глаза, он заулыбался, и похлопал ее по щеке.
- Ма-ля-дес! Ма-ля-дес!
Но на Ольгу начала надвигаться большая черная туча, которая опускалась все ниже и ниже. У тучи был длинный хвост. Ольга схватилась руками за этот хвост, и туча начала быстро подниматься вверх, унося ее за собой.
Внизу мелькали огни, леса, реки, горы, а туча несла и несла ее вперед. И вдруг, полет стал замедляться, туча начала опускаться вниз, к земле. И вот она уже практически легла на землю. Ольга отпустила хвост тучи, и та моментально взмыла вверх. Страха, что она осталась одна неизвестно где, не было, хотя вокруг было темно. Наоборот, было ощущение, что она вернулась домой и теперь все будет хорошо. Луч восходящего солнца осветил небосвод, и Ольга увидела свою тень на песке. И сразу вспомнились слова бабушки - «Свет показывает тень, а правда – загадку». Свет показал тень. Значит, теперь пришла очередь правды, которая покажет загадку. И вдруг в голове пронеслось.
Бабушка! Но, ведь ее давно нет. Почему, нет? Она ведь только недавно объясняла на кухне, что правда бывает у каждого своя. Нет, это не могло быть недавно. Бабушка все это говорила, когда я была ребенком, а сейчас я взрослая и мне практически 30 лет. Что со мной? Что с моим сознанием? Где я?
Она оглядывается по сторонам. Слева горы, за спиной горы, прямо пустыня, под ногами песок. Зной уже захватывал охлажденную за ночь землю. Становилось трудно дышать. Справа от себя она видит большую крепостную стену белого цвета, и идет к стене. Стена метров двадцати в вышину. Ольга идет вдоль стены, и буквально через несколько минут натыкается на приоткрытую дверь. Она заходит внутрь, и задыхается от восторга. Большие раскидистые чинары, шелестят листвой, яркие цветы открывают бутоны солнцу, брызги воды в фонтанах сверкают словно алмазы. Дорожка, посыпанная мелкой галькой, повела ее вглубь этого оазиса. И вдруг она услышала чей-то голос, и уже после увидела высокого, стройного мужчину в зеленом, расшитом золотом халате, чалме, который стоя к ней спиной, перебирая в руках четки, что-то говорил нескольким сидящим под чинарой мужчинам.
Ольга замерла. Потом поняла, что ее не видно из-за фонтана, и прислушалась. Один из мужчин обратился к тому, кто стоял к Ольге спиной:
- Многоуважаемый Ибн-Арабшах, много разного я слышал в Великом Амире Темуре, но каждый описывает его по – своему. Как будто это несколько разных людей, а не один и тот же человек. Вы знаете истину. Откройте ее нам.
Мужчина поднял голову к небу, потом опустил вниз и произнес:
- Он был высок и крепок. Его плечи были широки, ноги длинны, руки сильны. Его кожа была белой и тонкой. Сквозь нее просвечивали канаты вен, по которым бурлила кровь. У него была крупная голова, высокий лоб. Его взгляд было трудно выдержать, не каждый мог. Его голос был высок и силен. Он носил длинную бороду.
- А я слышал, - вмешался в разговор мужчина, сидевший рядом с тем, который задавал вопросы, - что он был среднего роста, рыжеволосый и борода у него была клином, а вот усы были очень длинные.
- Я могу ответить тебе только то, что мой прадед рисовал портрет Великого Тамерлана. Он был одним из художников, которые имели на это право. Он видел Амира, так как я вижу тебя. Может, в иные годы Амир и носил длинные усы и небольшую бороду, но мне это неведомо. Я видел 3 портрета. На двух Амир с длиной темной бородой, а на одном у него маленькая борода, но тоже темного цвета.
- Уважаемый, - вмешался в их разговор, третий, мужчина лет пятидесяти, - вот вы говорите, что он был высок и крепок, но, он же был увечен на правые ногу и руку?
- Это правда. Но, он отличался исключительной выносливостью, не смотря на свои увечья. Спокойно переносил голод и холод, жару и жажду, усталость от походов, тяжелые дни и бессонные ночи. Болел он редко, но если заболевал, то настолько тяжело, что порой всем казалось, что он при смерти! И чем старше он становился, тем больше возрастала сопротивляемость его организма. Он говорил – « Превзойти других можно, лишь превзойдя себя». Окружающим его соратникам казалось, что он будет жить вечно. Что он владеет тайной известной только ему. Эликсиром бессмертия. Многие пытались узнать этот секрет, разгадать эту тайну. Сколько предательств, свершилось ради этого, сколько пролилось крови. Но никто не смог достичь желаемого. Смерть Амира закрыла дорогу к раскрытию этой тайны навсегда. Правда, даже после его смерти многие пытались найти рукопись, в которой якобы был состав этого эликсира бессмертия, но их поиски не увенчались успехом.
- Но, получается, что даже если этот эликсир и существовал на самом деле, он не мог защитить человека от смертельного удара кинжалом, копьем или саблей?
- Выходит, что так…
Сильный, ураганный ветер, вдруг, ворвался в это оазис спокойствия и красоты. Он закрутил, сбил с ног, поднял Ольгу вверх и понес за собой. В этом потоке воздуха было столько песка, поднятого с земли. Этот песок забивал нос, рот, легкие. Дышать было не чем и Ольга начала задыхаться. И вдруг, пошел дождь, стало легче дышать. Но от воды, попадающий в нос и рот, начался кашель. Ольга замахала руками, и полетела к земле.
- Ну, вот и умничка! С возвращением тебя! Оля, ты меня узнаешь? Я Роман.
- Где я?
- Ты в местной больничке. Видимо сильно застудилась. Где тебя черт носил? Зачем ты в гору полезла? У тебя воспаление легких. Два дня ты была без сознания, бредила. Температура не падала. Сорок, а то и выше. А сейчас жар спал, ты вон вся мокрая как мышь. Теперь пойдешь на поправку.
- Как я сюда попала?
- Ты скатилась с горы. Тебя увидели. Ты была без сознания. Принесли к отелю. Мы с группой как раз собирались уезжать. Я тебя донес до автобуса, и потом привез в больницу.
- Спасибо. Погоди, ты разве не поехал дальше с группой?
- Разве я мог тебя оставить тут одну, да еще в таком состоянии?
- Я тебе благодарна. Но, сейчас я устала. Хочу спать.
- Спи. Спи. Я скажу врачу, что ты пришла в себя, и тоже пойду, отдохну. Я не спал двое суток.
Роман пожал ей руку, улыбнулся, встал, и вышел за дверь. Ольга огляделась. Она лежала в палате, в которой стояло две кровати. Но вторая кровать была застелена. Комната была метров двенадцать, с одним окном. В палате, кроме кроватей, было две тумбочки и стул. Открылась дверь и в палату вошли мужчина и женщина в белых халатах. Мужчина улыбался. Он наклонился над Ольгой, откинул одеяло, поцокал языком, что-то быстро стал говорить женщине, та закивала головой и вышла. Мужчина присел на стул, жестом заставил Ольгу подняться и сесть на кровати, стянул с ее головы рубашку, и, приложив к груди стетоскоп, стал слушать, периодически заставляя ее кашлять. Он так смешно показывал когда это надо было сделать «кхи, кхи». Закончив, улыбнулся, и по слогам произнес: - Мо-ля-дес! Вошла женщина, в ее руках был комплект белья и рубашка. Она жестами показала, что надо перестелить постель и надеть рубашку. Ольга потрогала под собой простынь и поняла, что она мокрая. Видимо действительно, когда начала падать температура, с нее просто бежала вода. Вот откуда и дождь, подумала она.
Когда все было перестелено, и надето, медсестра сделала Ольге 2 укола, а врач, похлопав Ольгу плечу, проговорив: - слип, слип, - вышел за дверь. Медсестра, оставив включенный дежурный свет, тоже вышла за дверь.
Спать не хотелось. Боли не было. Была слабость и в груди при вдохе и выдохе сипело. Есть не хотелось тоже. Поэтому Ольга улеглась поудобнее, и начала анализировать все, что с ней произошло за это время.
А произошло много чего. Основное, то, что она теперь не знает какая правда – правда, а какая ложь. А самое главное, зачем ей рассказали о «второй» правде? То есть то, что она видела в бреду, на самом деле трудно назвать бредом. Ей целенаправленно, вначале через воспоминание о разговоре с бабушкой, потом через посещение этого оазиса в пустыне и объяснения Ибн-Арабшаха показали, что, правда, у каждого своя. А главное, что она поняла из слов Ибн-Арабшаха, что Тамерлан умер не от простуды. Разговор шел о сабле, кинжале – то есть о насильственной смерти. То, что эликсир бессмертия, искали единственная правда, не вызывающая сомнение, так как о нем говорил и Ибн-Арабшах, что многие пытались его найти. Но, тогда она, Ольга не найдя эту рукопись, и зная о смерти Амира Темураот простуды, решила, что ее никогда и не было. Теперь же, узнав о том, что он мог погибнуть насильственной смертью, Ольга не была уже так уверена в этом. Не поэтому ли всему миру преподнесли «липовую» правду о смерти Тамерлана? Но, как можно скрыть правду, которую знают сотни, а может тысячи? Только уничтожив их! В те времена для этого особых ограничений не существовало. Но, получается, что уничтожили все же не всех! Правда выплыла наружу.
По телу Ольги вдруг побежали мурашки. Она поняла, что эту правду, пока знает только она! Вернее, знают ее и другие, которые показали ей это. Но, кто эти другие? И зачем они это сделали? Кто она такая в этом мире, чтобы владеть этой информацией? Нет, то, что она имеет отношение к роду Тамрелана, это понятно, но таких, как она много. Почему из всех выбрали именно ее? Потому, что те первые выбрали ее, поняла она. Она «в теме», вот в чем секрет. Но, тогда что надо вторым? В голове в буквальном смысле этого слова прозвучал ответ, как будто кто-то сказал его вслух – «Тоже, что и первым. Рукопись». Ольга даже огляделась по сторонам, настолько это было реально. Но, в палате никого, кроме нее не было.
Ольга усмехнулась, и начала диалог с несуществующими собеседниками.
- Дорогие мои, посмотрите, в каком я состоянии. Пневмония, вещь серьезная, быстро не лечится. Потом, восстановление. Я, сейчас сто метров не пройду, упаду. С этими поисками, я уже подорвала свое здоровье не на шутку, а мне еще замуж идти, детей рожать. Короче, дорогие мои, а не пошли бы вы, куда подальше со своим эликсиром бессмертия, если тем более он не спасает от любой другой смерти, кроме как смерти от старости. Мне, с той жизнью, которую я веду сейчас, до старости не дожить. Поэтому, заявляю вам со всей ответственностью, что чуть прихожу в себя, улетаю домой, и стираю из памяти все файлы, которые вы в меня загрузили. Начинаю жить обычной жизнью. Работаю, ищу мужа, выхожу замуж, рожаю детей, потом жду внуков и умираю по старости в окружении любящих родственников. Ясно?!
- Ольга, ты в порядке? Ты с кем разговариваешь?
Ольга даже подпрыгнула на кровати, от неожиданно прозвучавших практически над ухом слов. Она не слышала, как в комнату зашел Роман. Его встревоженные глаза смотрели на нее выжидающе. У Ольги мелькнуло в голове – как долго он здесь, и что он слышал? А главное, почему он здесь? Ведь он сказал, что пошел отдыхать. А времени прошло не больше часа.
- Ты почему не отдыхаешь? – вопросом на вопрос ответила она.
- Не мог уснуть. Ты знаешь, видимо перенапряжение сказывается. А потом подумал, а вдруг тебе снова стало плохо, а меня рядом нет. Эти местные эскулапы ни по-русски, ни по - англицки ни бельмеса не понимают. Лопочут что-то на своем. Хорошо, что у тебя страховка оформлена и в документах лежала, и сумма там приличная, а так не знаю, создали бы они тебе такие «шикарные» условия или нет. А главное, что страховка в Австралии оформлена, и фирма по всему миру известная. Ты, что в Австралии была?
- У меня там мать живет.
- Да, ты что? Ты мне об этом не рассказывала.
- А должна была?
- Ну, я считал, что мы с тобой не просто друзья, а практически родственники.
Ольга вдруг сообразила, что раз он нашел в ее документах страховку, значит, рылся в ее сумке. Она не могла вспомнить, куда она дела шар и бумагу, которая была внутри этого шара, в которой было написано о смерти Тамерлана. Оставила в пещере или положила в сумку? Нет, в голове пусто, ни какой картинки, ни проблеска воспоминаний. И тут Ольга вспомнила еще одну вещь, о которой забыла напрочь. Когда она первый раз пришла в сознание, Роман был вместе с Махавиром. А сейчас о нем нет даже речи. Где он? Роман не знает, что она видела их вместе. И сейчас видимо считает, что она не помню ничего.
- А где мои вещи?
Роман усмехнулся: - Ну, ты умеешь ставить в тупик. Я тебе про Фому, а ты мне про Ерему. Меняешь тему на раз. Вещи твои у меня в отеле. Тебе что-то из них надо?
- А, почему они у тебя?
- А где им быть? В палате нельзя, мне это на пальцах объяснили. Я их вначале в автобус положил, а потом в отель перенес, после того, как тебя здесь определили. Ты не переживай, у меня твоя сумочка с документами в комнату сейф определена. Я сразу сдал, чтобы ничего не украли. Что тебе принести?
- Все.
- Зачем? Одежда тебе еще с неделю точно не понадобится. Пока курс антибиотиков не закончат, тебя не выпишут. А курс 7-10 дней. Ты только час назад в сознание пришла. Документы тут лучше тоже не держать, мало ли. Украдут, потом вообще отсюда не выедешь.
Ольга поняла, что ответить ей нечего. Все логично. И, потом, если он нашел этот листок, то он уже знает о нем, и смысла забирать его, нет. А если не нашел, то она своей настойчивостью только заставит его проверить все ее вещи тщательнейшим образом. Хотя, уже видимо заставила заинтересоваться ими.
- Хорошо, пусть будут у тебя. Я только не поняла, ты, что будешь здесь со мной неделю, а то и больше делать? Тебе не надо домой? У тебя ведь билеты на самолет пропадут, да и отель, наверное, дорого стоит?
- Опять ты не о том говоришь, - поморщился Роман, - разве дело в деньгах? Если помнишь, я тебе говорил, что поехал в эту поездку для себя, совместив приятное с полезным. Я в отпуске, хотел ехать сюда сам, но подвернулась группа, язык можно было попрактиковать и денег заработать. Язык практику прошел, деньги я заработал, группа улетела. Я свободен, как птица. Билет был с открытой датой. Я изначально собирался группу проводить и побыть здесь еще несколько дней. Так, что ты особо мои планы не нарушила, успокойся.
- Ну, да, ты просто мечтал провести свой остаток отпуска у больничной койки.
- Не мечтал. Но, помощь ближнему своему, благое дело. Да и я все время у тебя не сижу, гуляю, отдыхаю, кофе пью. А за заботу о тебе может, несколько грехов спишется? Как думаешь?
- Да, ну тебя, опять иронизируешь.
- Ты мне на вопрос не ответила.
- На какой? Ты много задавал.
- И ни одного ответа не дождался. Ты с кем разговаривала, когда я вошел? Я думал, что у тебя снова бред начался. Что-то про поиски мужа несла, рождение детей, внуков, о смерти в их окружении.
- Я такое говорила? – Ольга изобразила изумление. - Да, видимо у меня «крыша поехала». Скорее всего, действительно бред.
Жаль. А я решил свою кандидатуру снова предложить. Нет, ну смотри, нас судьба все время сталкивает друг с другом. Я тебя все время от кого-то или от чего-то спасаю. Значит, я твоя судьба. Я еще не старый, довольно симпатичный, умный, начитанный, интересный мужчина. Лучше меня тебе все равно не найти.
- Роман, ты не исправим, - рассмеялась Ольга. – Давай, я вначале вылечусь, вернусь домой, приду в себя, а потом уже будем думать о личной жизни.
- Да, я тебя знаю. Снова исчезнешь. Тебя надо брать тепленькую, пока ты сопротивляться не можешь. В Туркмении ты мне лапшу на уши про какого-то жениха вешала, сейчас снова, теперь я знаю точно, что никакого жениха у тебя нет. Иначе ты бы не моталась по всему свету одна, да еще и с выключенным телефоном. Я тут пытался его включить, чтобы хоть родственникам твоим сообщить о твоей болезни, но не смог. Он у тебя заблокирован, пароль требует. Если хочешь я позвоню кому скажешь. Маме, например.
- Не надо.
- Почему?
- А, зачем? Чтобы она переживала? Я ведь жива, скоро буду здорова. Зачем ее расстраивать?
- Ну, может она тебе эти дни названивала, а ты не отвечаешь. Она там, наверное, с ума сходит.
- Не сходит. Она знает, что я большая девочка, и давно живу своей жизнью. Мы перезваниваемся по праздникам и датам. Тем более, что я была недавно у нее в гостях. Она знает, что я в отпуске. И я предупреждала, что поеду в горы. А в горах связь по телефону не доступна, ты сам об этом знаешь.
- Знаю. Но, может, ты сама еще кому-то кроме мамы хочешь позвонить? Давай, я принесу его тебе, а сам даже могу выйти из палаты.
- Не надо. Вот встану на ноги, тогда и позвоню.
Роман помотал от досады головой:
- Нет, ты все-таки очень странная. Впервые такую упертую встречаю. Обычно, девушки телефон из рук не выпускают и даже если у них ерундовая проблемка нарисовывается, то у них уже истерика, и весь мир должен об этом знать. И каждый новый звонок обрастает все новыми и новыми подробностями. А в конце они уже и сами не помнят, что у них была на самом деле. Ты же никому не звонишь, ни у кого помощи не просишь, а даже отказываешься от нее, хотя у тебя действительно серьезная проблема.
Ольга улыбнулась:
- Роман, у тебя что-то с памятью. Именно тебя я все время прошу о помощи. И в Туркмении, и здесь. А родственников я просто не хочу волновать. Помочь они не смогут, а переживать будут. Друзьям звонить жаловаться. Зачем? У них и своих забот хватает. Приеду, расскажу. А, может, и нет. Мало кто любит слушать о чужих неприятностях. В жизни так много негатива. – Она вдруг решила задать вопрос в лоб и посмотреть на его реакцию. – Роман, зачем тебе нужен мой телефон? Что ты в нем хочешь найти? Ведь тебе зачем-то надо в него войти. Зачем?
Роман на мгновенье растерялся, густо покраснел, а потом рассмеялся. Но, смех был натужным и ненатуральным.
- Ты точно не в себе. У тебя больное воображение. Зачем мне твой телефон? У меня свой есть. Я из всех сил пытаюсь быть тебе полезным, а ты такие выводы делаешь. Больше не буду надоедать. Спи. Я пошел. Завтра приду. Пока!
С обиженным видом он быстро вышел за дверь. Ольга закрыла глаза. Вот так попала! Одежды нет, документов нет. Она теперь полностью зависит от Романа. Если принесет ей сумку и одежду, значит, он ни при чем, и она просто параноик и дует на воду. Если не принесет, надо думать, что делать дальше. Явно, кто-то хочет переписать историю и сообщить миру, что Тамерлан был вовсе не тем, кем его до сих пор считали. Эх, залезть бы в компьютер, посмотреть. Но, компьютера нет и телефона нет. Амир снова привлек меня, чтобы я нашла какой–то документ и доказала обратное. Кто-то начал игру, чтобы показать, что Тамерлан был поляком, рыжеволосым и умер в другое время и не от болезни. И тогда все поверят, что все данные об Амире Темуре выдумка и фальсификация. А значит, не было походов, подвигов, завоеваний. Раз существует два, значит, может быть и три и четыре Тамерлана. Получается все ложь и сказки. То есть доверять имеющимся данным уже нельзя. Кому-то очень надо опорочить память и все исторические сведения об Амире Темуре. Тогда, что я должна, найти и каким образом донести до всех? Откуда тогда этот листок, от кого он? Или я не права и наоборот я должна явить правду миру? Настоящую правду. Боже, как все запутано. Что делать? Закружилась голова, Ольга почувствовала тошноту, слабость и начала глубоко дышать, чтобы не потерять сознание, но получила обратный эффект. Ее поглотила тьма.
- Девчонки, знаете, я читала, что есть такие люди, которые могут сделать с тобой, что хотят, а ты и знать об этом не будешь? Их называют гипнотизерами.
- Как гипнозерами? – Маша делает круглыми глаза и хватается за щеки. Ольга и ее подружки Маша и Соня сидят в домике на детской площадке. Маше 6 лет, Соне 9 и Ольге тоже 9. – И что они делают?
- Они на тебя смотрят пристально, говорят какие-то слова, и ты как будто засыпаешь, но ты не засыпаешь.
- А чего делаешь?
- А ты ничего не помнишь.
- Врешь! Как это я буду петь, бегать, и помнить не буду? Так не бывает.
- Бывает. Я у бабушки спрашивала. Она сказала, что это называется транс. Человека загипнотизируют и он уже не он, а как бы другой человек.
- Страшно! Как это я и не я? – Соня недоверчиво качает головой. – Я не хочу так.
- Я тоже. Но интересно же. Представляете, меня загипнотизировали, и я стала царица или Пугачева? Хожу себе приказываю или цветы получаю.
- Ага, или тебе говорят, прыгни с балкона и ты прыгаешь. Или тебе говорят, скажи всем что-то ужасное, а ты же не знаешь, что это ужасное и говоришь, а все верят. – Соня возмущена, щеки ее покраснели, брови свелись в одну полосу. – А потом с тобой никто не дружит, а ты и не понимаешь почему. Удивляешься, оправдываешься, а все подружки от тебя шарахаются.
- А, вдруг, этот дядька меня в крокодила превратит – ахает Маша -, и больше ни маму ни папу не поцелую? И в кроватке своей спать не буду? Он меня оставит навсегда крокодилом и все.
- Ой, Маша, какие глупости ты говоришь! – Ольга машет руками. – Это же типа фокуса, не на долго. Показал всем и все.
- И все? Ну, тогда ладно. Я все равно никогда к такому дядьке не пойду, и плясать не буду.
- Хорошо, успокойся. Мы тоже не пойдем.
- А я слышала, как мама с тетей Ане говорили, что есть внушаемые люди, и что я внушаемая расту, любой может меня за собой увести и в плохую компанию. – Соня пожимает плечами. – Почему я должна идти в плохую компанию? Я с вами дружу, еще с девочками из класса, они хорошие.
- А внушаемая, это как? Как? Как?
Ольга открыла глаза, над ней стоял врач.
- Как деля? Как деля?
- Спасибо, нормально. Я спала.
Врач послушал ее, поцокал языком и вышел. Ольга села на кровати, опустила ноги к полу и попробовала встать. Сердце застучало, словно молот, лоб покрылся испариной, руки, ноги задрожали. Она снова легла. Да, подруга, - пронеслось в голове, - хороша. Понятно, что в ближайшие дни ты идти никуда не сможешь. Значит, надо набираться сил, а потом решать, что делать. Она вдруг вспомнила сон и начала прокручивать его. Так, внушаемость, гипноз. Что мне хотели сказать? Что я была кем-то загипнотизирована? Мне внушили что-то? Что? Так, давай подруга рассуждать. Ты не собиралась к матери, но она тебя настойчиво звала и ты согласилась. После первых «приключений» ты расспрашивала мать о своих корнях по деду, и именно мать тебе сказала, что дед имел отношение к роду Тамерлана. Ты приехала к матери и никуда больше не собиралась. Потом, после разговора с теткой и племянницей Макса, ты вдруг решила ехать в Индию и срочно. Но, они тебе ничего об Индии не говорили и ничего не внушали. Значит, не в них дело. И, вдруг она вспомнила, что во второй день приезда, они вечером сидели на террасе, разговаривали, Максу кто-то позвонил, он отошел, а вернувшись, сказал, что звонил друг из Индии по делам, но он сказал ему, что приехала родственница и он перезвонит ему завтра. Получается это и был Махавир. А еще через день, она решила, ехать в Индию и Махавир предложил Максу, чтобы она остановилась у него, а дальше он рассказал ей о старце и повел к нему. А там ей дали эту бумажку с планом в горе Кайлас и она нашла шар с письмом. Шар! Она вспомнила. Да, он в пещере. Это хорошо, они не найдут его, он очень хорошо спрятан. Хоть в этом она молодец оказалась. Не потащила его с собой. А ведь хотела забрать, но вспомнила, что Махавир здесь и оставила. Значит, им нужен этот шар и это письмо. Они живут в Дели, Тамерлана там ненавидят и жена Махавира имеет отношение к правящей семье в Индии и живет в Дели. Видимо, они с помощью Ольги решили пустить дезинформацию о Амире Темуре. Видимо мать рассказала об ее путешествиях и находке, завещанию Амира Темура. Ах, как не хватает планшета и интернета. Есть ли уже что-то там? Получается, они планировали все заранее. Поэтому мать так настойчиво звала ее к себе. Неужели она тоже замешана во всем этом? Нет, не хочется в это верить. Скорее всего она действительно хотела, чтобы дочь посмотрела, как она живет. И ее использовали в темную. Она жее очень расстроилась, когда узнала об ее отъезде. Уговаривала остаться. А Макс с Махавиром решили, что она найдет это письмо, покажет его всем, а в ней есть кровь Тамерлана, об этом мама подтвердит и ей поверят. Будет сенсация, и вся правда об Амире Темуре будет подвергнута сомнению и развенчана. А как же Махавир? В нем вроде тоже течет кровь ее предков? Но эти сведения от него, а он мог солгать. Так они отомстят Амиру, даже спустя столько веков. Они не знали одного, что у нее есть «связь» с настоящим Амиром Темуром и он не дал ей сделать ошибку. Это он рассказал ей о двух правдах, о внушении и гипнозе. И она умеет анализировать. Видимо рассказ Макса о Махавире и Индии и был кодовым словом. Ему внушили, что он должен рассказать это мне, чтобы я приехала в Индию и именно к Махавиру, а дальше гипноз и поездка в Непал. Как это практически было сделано, мне все равно не понять, но это и не важно. Пока я была у матери, кто-то слетал к Кайласу и спрятал в пещере этот шар с фолиантом. Именно поэтому Махавир хотел лететь со мной, чтобы, когда я найду этот документ, он был рядом и смог потом его опубликовать. Сделать сенсацию. Я ускользнула от него, чего видимо он не ожидал. Он пустился в погоню, я снова ушла и вот теперь я здесь, на больничной койке и он тоже здесь. Неужели я так поддаюсь гипнозу? Видимо, да. Мной можно управлять, как роботом. Это показала первая экспедиция. Может даже он специально мне дал улететь одной, чтобы не было подозрений в срежиссированной поездке. Да, точно. А так типа он за меня переживал, так как дал слово другу, опекать меня. Какую роль во всем этом играет Роман? Может, он тоже под гипнозом? Не хочется верить, что он с ними. Он может рассказать Махавиру все, что знает обо мне. Хотя, какая теперь разница? Я все равно теперь знаю правду. Сейчас главное не видеться с ним, чтобы снова не подвергнуться гипнозу. Я ведь, если он меня загипнотизирует, могу проболтаться, где этот шар. Его надо уничтожить. Но, как? Если бы я могла доверять Роману, я бы попросила его, но я не могу. Значит, мне, если вдруг Махавир появиться, не надо смотреть на него и когда он говорит, думать о чем-то другом.
Ольга устала, размышляя, и задремала.
Поляна, залитая солнечным светом. Где-то в вышине чистого безоблачного неба парит орел. Легкий ветерок ласкает траву и красные маки. Тишину нарушает лишь пролетающий шмель. Ольга лежит на траве, раскинув руки. Он физически ощущает, как солнечные теплые лучи входят в ее тело, наполняя его светом и энергией. Она внутренним зрением видит, как солнечные лучи вытесняют из тела, черную массу, похожую на дым. Этот дым выходит из тела через поры в коже и улетучивается. Вскоре в теле не остается ни одной черной точки, оно все светится голубым и желтым светом. Легко дышать. Тело воздушное и как бы бестелесное. Хочется подняться, взмахнуть руками и полететь. Ольга, вдруг, пугается. Неужели она умерла? Кто-то ласково гладит ее по голове.
- Успокойся. Все хорошо. Ты здорова. Ты все делаешь правильно. Я в тебе не ошибся.
Ольга открыла глаза и поняла, что ничего не болит. Дышать легко, жара нет, слабости нет. Она действительно здорова. В дверь постучали, и вошел Роман. Ольга притворилась спящей. Показывать, что все нормально, нельзя. Посмотрим, что он будет говорить и как себя вести. Роман подошел к кровати, наклонился над Ольгой, потом вышел за дверь и она услышала.
- Она спит. Нет, врач говорит, что еще минимум дня четыре будет в таком состоянии. Нет, тебе еще рано показываться. Она никого не хочет видеть и ни с кем разговаривать. А ей волноваться нельзя сейчас. Хорошо, я спрошу ее, как проснется, нашла ли она что-то в пещере. Давай, до связи. – Он снова зашел в палату, Ольга сделала вид, что проснулась.
- О, какие люди! Ты же в очередной раз обиделся на меня.
- Ну, должен же я показать тебе свои эмоции, я же не робот. А ты, толстокожий маленький узурпатор. Пользуешься моим расположением к тебе, вот и ведешь себя как капризное дитя. А на детей долго не обижаются. Да и у тебя никого здесь кроме меня нет. Так, что терпи, подруга немилого друга.
- Ой, ой, даже стихами заговорил. Обозвал глупой, толстокожей, капризной, а еще обижаешься, что не милый друг.
- Ну, допустим, глупой не называл, это ты сама сказала. Но, не это главное. Я, смотрю, тебе лучше стало? Не кашляешь. Цвет лица нормальный.
Ольга обругала себя. Нет, она точно не в себе. Начала перепалку с Романом и совсем забыла о том, что она должна изображать больную. Она попробовала кашлянуть, но вышло натужно и не натурально.
- Да, мне вроде лучше. Слабость только сильная, руки, ноги не могу поднять.
- Ну, это нормально. Ты же болела. Это пройдет. Начнешь вставать, ходить и все будет тип-топ. Слава Богу! Я уж думал, что ты тут надолго застряла, а ты молодец! Сейчас врачу скажу, что ты оклемалась, может, он вставать разрешит и пойдем с тобой гулять. Я поддержу, если падать начнешь. Могу даже на руках поносить. – Он выскочил за дверь.
Ольга не знала, что делать. Сейчас придет врач, послушает, поймет, что все нормально, а такого быть не может и что тогда? Но в спальной рубашке и без документов далеко не уйдешь. Значит, надо действовать по ситуации. Вошел доктор и Роман. Доктор зацокал языком:
- Ко-ле-со! Мо-ля-десь! – Он потрогал ее лоб, посмотрел горло и что-то сказал Роману, тот, вышел за дверь. – Доктор поднял ее рубашку и стал слушать легкие, потом недоверчиво посмотрел на Ольгу. – О-о-о! – Он показал большой палец на руке, и что-то быстро начал говорить на своем языке. Крикнул, вошел Роман. Доктор, что-то быстро стал ему говорить. Роман удивленно поднял брови.
- Слушай, подруга, он говорит, что еще вчера ты умирала, а сегодня у тебя ни одного хрипа нет. Он такое впервые встречает. Обычно недели три, а то и больше все длится. Он говорит, что это чудо, что это гора тебя исцелила. С другими заболеваниями у людей так случается. Приезжают сюда больные, а уезжают, здоровые. И наоборот бывало. А вот так, чтоб заболела и сразу исцелилась, у него впервые, Он хочет это все записать.
- Так, пусть записывает. Что хочет. Ты мне лучше скажи, ты мои вещи и сумку принес?
- Обижаешь, подруга. Конечно, принес. Вон на стуле у двери висят, не видишь, что ли?
Ольга посмотрела на стул и обругала себя. Действительно стала не внимательная. На спинке стула висел пакет и виднелся ремешок от сумки. Она же смотрела на стул, но что висит на спинке, даже не увидела.
- Спасибо. Извини, не увидела.
- Ой, сейчас небо рухнет на землю. Неужели я слышу извинения? Подруга, ты растешь в моих глазах.
- Ладно, кончай издеваться, а лучше подай сюда мои вещи.
- Погоди, врач спрашивает, как ты себя чувствуешь, как тебе дышать, хочется ли кашлять, зудит ли в груди, есть ли слабость, болит ли голова?
- Слишком много вопросов. Ответь, что я в норме. Все, я хочу на воздух. Дай мне вещи и выйдите, я оденусь. – Ольга поняла, что скрывать свое выздоровление уже не получится, значит, надо все сваливать на «чудо» и пытаться уйти и от Романа и от Махавира. Но, для этого ей надо одеться, посмотреть, что в сумке, забрать все, что лежит на тумбочке. А там лежат яблоки, апельсины, печенье и бутылка воды.
Роман взял врача под руку и повел к двери, что-то быстро говоря. Они вышли. Ольга быстро оделась, проверила сумку. Паспорт был на месте, карточка и деньги тоже. Все, это главное. Она быстро сложила еду в сумку и вышла из палаты.
- А ты чего с сумкой? – удивился Роман.
- А ты предлагаешь документы оставить здесь?
- А чего она у тебя такая тяжелая?
- Воду взяла, вдруг плохо станет, апельсин. А. что нельзя?
- Почему, нельзя? Можно. Извини, просто не подумал. Давай, понесу?
- Спасибо, не надо, я сама.
- Как хочешь. Слушай, тут твой знакомый или родственник, я не понял, все рвется тебя увидеть. Позвонить ему?
- Какой родственник? – Ольга сделала вид, что ничего не знает.
- Махавиром назвался. Сказал, что ты у него жила в Дели, а потом сюда приехала. Вы вроде вместе собирались сюда лететь, а ты улетела одна и не дождалась его. Он очень переживает.
- А ты тоже с ним знаком?
- Откуда? – удивился Роман. – Я его здесь впервые увидел. Вернее вру, он бежал за автобусом, когда мы уезжали с перевала, я тебе говорил. А потом, ты ушла на маршрут, а он меня разыскал, и мы пошли тебя искать. Ты от него сбежала что ли? Почему?
- Я обязана отвечать? Это мое дело. Не звони ему. Я сама его найду потом. Я тебе говорила, что в отпуске и хочу одна путешествовать, а он привязался, как банный лист. Все, забыли о нем. Ты передал? Передал. Дальше уже я сама решу встречаться мне с ним или нет.
- Странно как-то. Ты у него жила в доме. Потом сбежала, он за тобой приехал. Ты не хочешь его видеть. Он тебя обидел?
- Роман, я что-то не понятно сказала? Это мой вопрос. Или у тебя есть какой-то свой интерес?
- Да, нет у меня ни какого интереса! - Было видно, что Роман разозлился не на шутку. – Разбирайтесь сами. Ты у него что-то стащила? Он просил посмотреть в твоей сумке какой-то металлический шар или старый фолиант.
- Посмотрел?
- Посмотрел. Он говорил, что это очень важно. Ты была без сознания, и мы не знали когда ты придешь в себя, и что с тобой будет дальше. Я там ничего не нашел, о чем и сказал ему. Что он ищет?
- Вчерашний день. А как сумка у тебя оказалась?
- Ну, когда тебя принесли, ты была без сознания. Мы тебя занесли в автобус. Я был с тобой, а Махавир побежал за твоими вещами, принес их. Сумка с документами была со мной. Мы поехали, а он следом на машине. Он хотел, чтобы я тебя с ним отправил, я не согласился. А группу мне нельзя было оставить. Вот так и поехали. Потом, в больнице я пошел с твоими документами все оформлять, а Махавир сидел, ждал. Все было долго, и он ушел в отель. Я, когда все оформили, тоже пришел в отель, сдал в камеру хранения, там и сейфы у них стоят, твои вещи и лег спать. Утром к тебе. Вот и все. Если ты у него жила, чего ты так боишься его?
- Я его не боюсь. Я просто ему не доверяю. Что ему от меня надо? Мне посоветовал у него остановиться муж матери, я остановилась, потом поехала сюда, а он меня преследует. У него есть жена, дети. Зачем я ему? – Ольга решила изобразить непонимание и посмотреть на реакцию Романа.
- Да? А он говорит, что вы вместе собирались сюда лететь. И он что-то ищет у тебя. Странно. Ты точно ничего у него не увела из дома?
- Ты за кого меня принимаешь?
- За авантюристку. Как ты себя чувствуешь? Мы уже минут тридцать гуляем. Не устала?
- Нет.
- О, смотри, снова Махавир звонит. Что сказать?
- Скажи, что я по-прежнему. А ты гуляешь. Слышно же, что мы на улице.
- Хорошо, как скажешь. – Роман быстро поговорил с Махавиром и отключил телефон. – И. что дальше?
- А дальше друг мой, ты идешь в отель, а я в палату. Завтра решим, что делать. Хорошо?
- Хорошо. Давай. Провожу до палаты.
- Давай. – Ольга не стала противиться, чтобы не насторожить Романа. Она вроде уже и поверила ему, но, пока не будет уничтожен документ, нельзя расслабляться и верить никому. Да, они могут еще раз «состряпать» такое, и не один раз, но на это нужно время, старый фолиант, который можно смыть, а его тоже не так легко найти, подготовить, чтобы не повредить. Но это только малая часть работы. На фолиант надо нанести текст, чернила должны быть определенными, состаренными. А главное, должен быть человек, которого надо привести к этому «провидцу» и чтобы он поверил и поехал куда надо. Даже если просто указать место в пещере, то надо найти человека, которого можно заставить войти в гору и много еще чего.
Роман завел Ольгу в палату, попрощался и ушел. Ольга легла на кровать, выждала полчаса и потихоньку вышла из больницы. Она быстро побежала от нее как можно дальше. Увидев такси, махнула рукой. Такси притормозило, Ольга попросила отвести ее к горе, таксист сказал, что если она оплатит двойной тариф, он отвезет. Сошлись на ста долларах. Через час она уже была на месте. Таксист обещал ее ждать. Она отдала ему деньги, пообещала, что будет отсутствовать не более тридцати минут, что ей надо забрать у друга необходимые ей вещи, и быстро пошла к горе. Даже если она не успеет, ничего страшного, уедет с какой-нибудь группой или переночует здесь. Главное, добраться до пещеры. Она почти дошла до нужного места, когда увидела свет фонарика, прыгающий по стенам пещеры. Ольга спряталась в небольшой щели за камнем и затаилась. Вскоре мимо нее прошли двое. В одном из мужчин она узнала Махавира, а другим оказался… Макс, муж матери. Ольга чуть было не вскрикнула. Они остановились у выхода. Макс споткнулся и чертыхнулся.
- О. черт, чуть не упал. Ты точно помнишь, куда клал контейнер? Ничего не перепутал?
- Точно. Я же не без памяти. Но сейчас его там нет.
- Значит, он у нее. Интересно, она успела прочесть, что там написано?
- Не знаю. Когда ее притащили, она была без сознания. Видимо еще в Дели лихорадку подхватила. Мы под дождь попали, а потом она замерзла. Здесь, видимо добавила.
- Так все хорошо складывалось. Как ты мог ее отпустить?
- Я даже предположить не мог, что она одна сорвется незнамо куда. Вроде у тебя дома все хорошо получилось и Паллад ей хорошо мозги запудрил.
- Я тебе говорил, что она безбашенная. Ты же знаешь, что в прошлом году она моталась по всей Азии, я тебе рассказывал. Там и ФСБ по-моему было замешано и полиция всех стран.
- Да, Роман мне говорил, что встретил ее в Туркмении, спасал от кого-то.
- Вот, вот. Я почему ее тебе и предложил. Она как раз что-то по Тамерлану рыла. Ей бы поверили на 100 процентов. Ушлая девка. Тогда думали, что она наконец-то эликсир молодости нашла, а на самом деле обычное письмо с типа напутствием потомкам.
- Вот тебе и ушлая. А теперь что делать?
- Ничего, все нормально. Она его нашла, раз в твоем месте нет. Мы ее обработаем, и все будет, как надо. Я, что зря тетку с сестрой настраивал, чтобы они ее из дома направили и тебя предложил? Сейчас все обставим таким образом, что ты позвонил мне, я примчался сюда, спасать «доченьку», а после спросим, что она делала в пещере и что нашла, а там уже по ходу сориентируемся. Сколько она еще будет лежать?
- Врач сказал дней десять.
- Значит, время есть. Давай попробуем так – ты скажешь Роману, что я ее отчим, прилетел к ней и так как я родственник, чтобы он отдал мне ее вещи.
- А если не отдаст?
- Надо, чтоб отдал. Если там ничего нет, будем думать, что делать. Если есть, то все разыграем, как по нотам.
- Может, не надо было все так усложнять? Заплатили кому-нибудь или сами нашли, как собирались раньше. Главное же скандал в прессе, интернете, посеять сомнения.
- Ты уже сеял и неоднократно. И где этот скандал? Писать можно что угодно, поговорят и забудут. А вот, когда именно на Кайласе, в пещере найден документы, да еще девушкой, имеющей в родстве Амира Темура, да еще Палад здесь примешивается со своим предсказанием, это бомба!
Ольга, вдруг поняла, что Махавир говорит вообще без акцента. То есть он перед ней разыгрывал иностранца. А Макс? И как теперь быть? Рассказать матери? Снова разрушить ее благополучную жизнь? Что же ей так не везет с мужьями? За три девять земель уехала и снова козел попался. Хотя, он матери-то ничего плохого не сделал, это он ее, Ольгу, решил в темную задействовать, чтобы добиться исполнения задуманного. Она просто была удобна. А ему-то чем так не угодил Амир? Или другу надо было помочь?
- Ладно, пошли, надо возвращаться к нашим «баранам». Завтра с утра пойдем в больницу и попробуем раскрутить Романа. Кстати, он в Ольгу влюблен, как последний идиот.
- Пошли.
Ольга еще минут десять сидела, не двигаясь, после чего осторожно выглянула из пещеры и вдалеке увидела два силуэта, быстро двигающихся к отелю. Она, вдруг, подумала, что если они приехали не на машине, то могут подойти к ее таксисту, а тот скажет, что привез девушку, которая не вернулась и они могут сложить два и два и получить результат. Значит, времени не много. Она сосредоточилась, представила картинку и быстро пошла к тому месту, куда спрятала шар. Он был на месте. Она раскрутила его, достала фолиант и начала рвать на мелкие кусочки, потом залила их водой и растерла. Когда все было кончено, она глубоко вздохнула, улыбнулась и села на камни. Пещера на мгновенье озарилась теплым солнечным светом, который пробежал по лицу Ольги, и как дуновение ветерка над ухом пронеслось «Спасибо тебе девочка. Ты обязательно будешь счастлива. Все будет хорошо». Ольга огляделась по сторонам, в пещере снова было темно и не было никого. Ну, что ж миссия выполнена, надо думать, как возвращаться, как не попасться на глаза «друзьям» и что-то очень хочется домой в свою уютную квартирку, к своему «мальчику», он уже застоялся. Мотор надо гонять, иначе будут проблемы. Путешествия и отдых, это конечно, замечательно, но иногда хочется, и поработать и послушать разговоры и перепалку коллег. Да и по Тимуру она соскучилась. Он уже должен вернуться от родителей. Роман, не плохой парень, но не ее. С ним хорошо общаться, дружить, но сердце не ёкает при виде его и не пускается вскачь. Вдруг, подумалось, а интересно был ли этот эликсир молодости, рецепт которого приписывали Тамерлану? Ведь сколько веков и сколько людей, пытаются его найти. Скорее всего, не было. Иначе Амир жив был бы до сих пор. Но, ты же, слышишь его голос, он ведет тебя, значит, он жив? Может в другом измерении, обличии, но, жив? И гора эта она тоже живая, она дышит, светится, вздыхает, что-то делает. Ты вон болела и враз выздоровела. Это же кто-то сделал? Много непознанного в этом мире. И, видимо, человек никогда и не может познать эту жизнь, себя, то, что его окружает и как это работает. Человек, это маленький винтик мироздания, песчинка и эта песчинка, для чего существует. И сам человек для своего организма, это тоже целый мир, в котором живут и работают органы, системы. А в этих органах, системах, в свою очередь живут микроорганизмы, бактерии. А они тоже состоят из аминокислот, ДНК, РНК. И наша солнечная система с ее планетами, скорее всего, входит в какой-то более сложный большой организм. Поэтому, надо просто жить, если ты родился. Жить столько, сколько тебе отведено и не пытаться, найти эликсир молодости, разгадку мироздания и своей жизни. Жизнь, это испытания и надо пройти эти испытания с честью. Не подличать, не идти по головам к цели, помогать другим по мере возможности, быть честным с самим собой. Ольга, вдруг рассмеялась. Это же она пересказывает завещание Тамерлана. Своими словами, но суть та же. Все преступления совершаются из-за жадности, корысти, мести, власти. Тамерлан прошел этот путь и в конце жизни понял, что нет ничего важнее самой жизни, поэтому и написал в завещании свои заповеди, которые очень схожи с заповедями Христа. Никакие благие намерения для своей страны, своих близких, которые приносят смерть, слезы, горе другим людям, не оправдают их. Кто-то рождается с этим пониманием, кто-то приходит к этому в процессе жизни, а кто-то так и уходит, не поняв этого. Дело ведь не в том, сколько ты проживешь, а том, как ты проживешь отведенное тебе время. Да, человек слаб, а соблазнов в этой жизни много. Поэтому, кто-то кидается во все тяжкие, сжигает свою жизнь сам, пусть мало проживет, но, ни в чем себе не отказывая. Кто-то выбирает золотую середину. Кто-то живет, как страус, пряча голову в песок и боясь всего и всех. Как правильно, и как нужно, каждый выбирает для себя сам. Махавир с Максом выбрали месть, интриговали, злились, подличали и что? Даже если у них получилось бы задуманное, вряд ли они были бы счастливы. После мести наступает пустота. Человек достиг, чего хотел, а дальше, что? Легче-то не становится. Вон Роман старается жить в свое удовольствие, и в то же время делает людям добро, поэтому и не умеет злиться, и всегда улыбается. Да, он тоже в чем-то слаб, любит похвастаться, наверное, как и все делал в жизни не мало ошибок, но он не делает подлостей. Она, Ольга, совсем не совершенство, у нее масса недостатков: нетерпение, обиды, иногда злость и уныние, но она тоже по мере сил старается помогать, если требуется помощь, даже, если как сейчас, это вредит ее здоровью и эмоциональному состоянию.
Ольга спустилась с горы. Темнело. На небе начали одна за другой появляться звезды. Луна была пока как в дымке, не яркая. В отеле и возле него светились огни. Было видно, как люди, словно муравьи цепочкой идут туда, где тепло, светло и можно передохнуть. Мимо Ольги прошли четверо, по разговору французы. Двое мужчин и две женщины. Ольга пристроилась за ними. Через полчаса они подошли к отелю. Такси не было. Ольга облегченно выдохнула, значит, уехали. У отеля стояли только 3 автобуса и две легковые машины. Она вошла в отель, подошла к администратору и спросила, не едет ли кто в город в ночь? Администратор покачала головой и ответила, что в ночь, через перевал мало кто рискует ехать. Выезжают обычно рано, с рассветом солнца, часов в пять. Два автобуса завтра утром поедут. Ольга оплатила койку, ужин, снова поела рис с овощами и специями и легла спать. На этот раз она спала без сновидений, глубоко и спокойно. Утром она договорилась с руководителем группы китайцев, которые уезжали первыми и ехали напрямую, не останавливаясь на перевале. Заплатила деньги, и вскоре они уже ехали. Ее посадили снова рядом с экскурсоводом, так как других свободных мест не было. Экскурсовод попробовала говорить с Ольгой на английском языке, но Ольга сделал вид, что хочет спать, закрыла глаза и даже немного засопела. Она решила. Что не будет забирать вещи. Там ничего такого из-за чего следовало бы вернуться, не было. Куртка, шапка, перчатки и так по мелочи что-то. Главное, это документы, деньги, карточки, телефон с ней. Им все же пришлось остановиться на перевале, паломники пошли завтракать, Ольга решила не рисковать и не вышла из автобуса, продолжая делать вид, что спит. Они еще раз останавливались на 15 минут, передохнуть на заправке. Ольга размяла ноги, купила себе сок, сэндвич, умылась, и остаток дороги проехала уже спокойно. Они даже немного пообщались с экскурсоводом, улыбчивой, милой китаянкой. Через пять часов после выезда, они въехали в город. Ольга попросила остановить, не доезжая до отеля, вышла, взяла такси и поехала в аэропорт. Оказалось, что улететь в Россию можно только с пересадкой в Пекине. Лететь через Индию Ольге не хотелось. Она купила билет и через час была уже в самолете. Она выдохнула и почувствовала себе свободной только сев в самолет в Пекине, сообщением Пекин-Москва. Она даже не стала оставаться в столице Китая, чтобы посмотреть ее. Домой! Домой! Хотелось скорее домой. Всю дорогу до Москвы она ела, спала, думала, анализировала свою поездку и пришла к выводу, что она умница и к тому же везучая. Много ли есть девушек, которые увидели, узнали, пережили то, что смогла она? Нет, таких, единицы. Сколько разных людей встречалось ей на пути. Разных людей. Но, все же, хороших, добрых больше, чем плохих.
Квартира встретила ее тишиной. После всех приключений, переездов, перелетов, отелей, это было так непривычно и необычно. Она сходила в магазин, купила продукты, наведалась к своему «мальчику». Посидела за рулем, послушала музыку, послушала мягкое урчание мотора и только после этого, вернувшись в квартиру, приняв душ, включила телефон. Пропущенных звонков было 44! Большая часть от мамы. Остальные от Махавира, Максима, Романа, Тимура и подружки. Ольга чувствовала свою вину перед матерью и Романом. Она набрала вначале Роману, потому, что ему надо было сказать всего пару слов. Роман, услышав, что она в Москве был так поражен, что даже начал заикаться, потом ругаться, потом смеяться. Они договорились, что он заберет ее вещи и когда вернется в Москву, ей передаст. Она должна ему кофе, чтобы Роман мог высказать все, что он о ней думает. Пообещав и кофе и разговор, она набрала телефон матери.
- Мама, привет. Это я.
- Оля, ты где? Что ты творишь! Я тут с ума схожу. Ты почему отключила телефон?
- Мама, я дома. Извини, что не звонила. На это были причины.
- Какие могут быть причины? Макс вылетел к Махавиру, когда тот сообщил, что ты сбежала с его дома. Они помчались разыскивать тебя. Макс и сейчас где-то толи в Непале, толи в Китае. Он мне звонил, сказал, что у тебя воспаление легких и ты в больнице. А ты, оказывается дома? Что это за фокусы?
- Мама, успокойся, со мной все нормально. Я здорова.
- Махавир тебя обидел? Мы с Максом чем-то тебя обидели?
- Нет.
- Тогда я ничего не понимаю. Я не ожидала от тебя такого. Мне стыдно пред мужем и его другом за твое поведение. Мне, казалось, что ты уже взрослая и все обиды позади. Но, ты не стала у нас жить, умчалась, Бог знает куда, на звонки не отвечала. Ты не простила меня?
- Мама, я не держу зла на тебя и на наше прошлое. Я давно простила тебя. И я люблю тебя.
- Тогда в чем дело? Объясни мне.
- Извини, не могу. Может, когда-нибудь я тебе все расскажу, но не сейчас. Но, извиняться перед твоим мужем я не буду.
- Почему? Давай мы с Максом к тебе прилетим или ты к нам прилетай, и все вместе обсудим.
- А вот этого точно делать не стоит. Максу скажи, что…, нет, просто скажи, что я дома.
- Значит, все-таки Макс имеет отношение к твоему побегу от нас.
- Мама, все, я устала, ложусь спать, позже созвонимся. Если, вдруг, что, я тебя всегда рада видеть у меня.
- Дочка, что это значит? Объяснись.
- Все, мам, не волнуйся, все нормально. Это просто к слову. Пока.
Ольга надеялась, что все, что произошло не отразиться на жизни матери. Ей хотелось думать, что Макс любит мать, и она не останется снова одна по ее вине. Но, уже ничего изменить нельзя, а если бы было можно, то она все равно поступила так же. Клевету, обман, подтасовку фактов, переписывание истории ради мести нужно и должно пресекать. И если она может помочь в этом, неважно кому и когда, она будет это делать. Ольге, вдруг, подумалось, что бабушка все-таки была неправа. Не может быть две правды или более. Правда может быть только одна, какой бы она не была! Она может быть горькой, страшной, радостной, но для всех одинаковой. На то она и правда. Отношение к правде может быть разным, и это отношение зависит от каждого конкретного человека, от его восприятия ситуации. Далеко ходить не надо, взять их отношения с матерью. Она неудачно вышла замуж, ей хотелось устроить свою судьбу, а дочь была для этого помехой. И когда она осуществила свою мечту, дочь была уже взрослой и накопила столько обид к матери, что теперь уже она не была готова общаться с ней. А правда заключается в том, что каждая из них хотела любви и хотела быть счастливой, вот и все. Поэтому сейчас им так тяжело общаться и быть вместе. Умом они, как обе уже взрослые женщины все понимают, а сердце не готово мириться с прошлым, с этой правдой, потому, что она эгоистична и жестока. Но, любая ложь, искажение правды еще хуже, потому, что этот путь ведет в никуда, потому, что в результате правда всегда выплывает наружу, так как ложь не имеет под собой основания и корней, ей не за что зацепиться и всегда найдется человек, который ее разоблачит.
Ольга позвонила на работу, узнала последние новости. В ее любимом «террариуме» все было, как обычно, коллеги упражнялись в остроумии и перемывании косточек друг другу. Она сказала, что в понедельник будет на работе. Подруга была увлечена отношениями с новым молодым человеком и только вскользь спросила, почему Ольга не отвечала на звонки. Ей хотелось поделить своими впечатлениями, и она почти час рассказывала о своих новых отношениях и перспективах. В последнюю очередь она решила позвонить Тимуру. Ей отчего-то было страшно. А, вдруг, он скажет, что… . Нет, не надо придумывать, домысливать, а надо просто позвонить.
- Тимур, привет, это я.
- Оля, как я рад тебя слышать! Я очень соскучился. Я так хочу тебя видеть! И, знаешь, что я понял за время разлуки? Я люблю тебя!
Ольга рассмеялась. На душе было легко и светло. Жизнь продолжается.
- Я еду к тебе Тимур!
Эпилог.
Мать еще несколько раз пыталась поговорить с Ольгой, но видя нежелание дочери обсуждать поездку, перестала звонить. Они снова вернулись к отношениям поздравления на праздники и дни рождения. Макс и Махваир не звонили, они все поняли. Так как мать не вернулась в Москву, Ольга поняла, что Макс ничего не рассказал ей, и Ольга была ему благодарна за это. Мать нашла свое женское счастье и пусть живет в неведении. С Романом они дружат, видятся периодически, чтобы пообщаться, выпить кофе. Он по-прежнему иногда заводит разговор о любви, но Ольга сводит это все на шутку. А на днях Тимур сделал ей предложение руки и сердца. Ольга взяла тайм аут и думает. Она любит Тимура, но семейная жизнь это не только поцелуи, любовь и радость совместного бытия, но это еще и обязательства, зависимость от другого человека, а она привыкла рассчитывать только на себя, на свои силы, идти туда и той дорогой, которой считает нужной и правильной. А если вдруг она еще понадобиться кому-то, кому нужна ее помощь? Тут надо крепко подумать. Главное жить правильно, в согласии с самой собой и своей совестью. Помогать, если можешь помочь тому, кому требуется твоя помощь. Радоваться каждому новому дню, встречать его с улыбкой, учиться, узнавать что-то новое. Ошибаться и исправлять свои ошибки. Порой падать. едь жизнь без ошибок и падений не бывает. Вставать и идти дальше. Верить людям и прощать их. Ведь без веры на земле нет жизни! Человек всю жизнь живет с верой в лучшее, в доброту, счастье, любовь, честность, порядочность. Живет с надеждой на удачу, мечтает, стремиться к какой-то поставленной цели. Любить и быть любимой. Все это и есть Жизнь! И Ольга будет жить, как любой человек на этой Земле с Верой, Надеждой и Любовью.
.