Этот день прошел, на удивление спокойно. Наверное, потому что работали на Подоле, а там для нас был настоящий курорт. Люди спокойные, не конфликтные. Не то, что на Троещине. То собаку натравят, то ножом перед носом помахают. Мы приехали на базу, но бригадир немного задержался. Поэтому все собрались в маленькой кафешке погреться, и выпить по стакану горячего чаю или кофе. Вдруг я заметила, что в зал вошла сгорбленная, похожая на сморщенный грибок, старушка. Она сняла старый платок из козьего пуха, подошла к стойке, взяла первое, второе. Пару кусочков хлеба. И стакан горячего чаю. А потом села около меня. Я заметила, что перед едой старушка набожно перекрестилась, прошептала молитву. И начала неторопливо есть. Я присмотрелась к ней внимательно, ее лицо показалось очень знакомым. И вспомнила. Эта старушка по многу часов стояла около метро, продавая носки, варежки, лоскутные коврики. А вечерами моет пол в этом кафе. Мы разговорились. В процессе разговора выяснилось, что старушка одна на этом свете. Семья была большая, тринадцать детей. Но неисповедимы пути господни. Вся семья, все сестры, братья, мать и отец, все умерли в голодовку 33 года. Муж погиб на войне. Дети тоже уже умерли.
- Даже дети умерли? – Я удивленно переспросила. – А сколько же им было лет?
- Дочке семьдесят, а сыну шестьдесят пять. А внукам и правнукам до меня нет дела.
- А сколько же вам самой лет?
- Девяносто восемь, милочка. Девяносто восемь годочков отсчитало.
- И вы работаете в свои преклонные годы?
- Пенсия крохотная, помочь некому. Вот работаю. Не привыкла стоять с протянутой рукой на паперти. Что по силам, то и делаю. Вечерами вяжу, соседских детишек нянчу. А днем продаю, что связала. Да тут полы мою. Так и живу. Пришел бригадир, мы сдали ведомости, и корешки штрафных квитанций.
На следующий день у меня был выходной день. Но я решила посмотреть кое-какие книги на книжном рынке. Я выходила из метро, и заметила знакомую сгорбленную фигурку. Это старушка стояла около входа в метро, держа в руках цветные коврики. Я решила помочь, и купила один, хотя этот коврик был мне абсолютно не нужен. Может, эти десять гривен помогут, и это хоть немного облегчит ее жизнь. А что я сделала с ковриком? Подарила знакомой кондукторше, и рассказала о старушке. Кондукторша рассказала это своим коллегам и подружкам. И я потом, проверяя билеты, стала замечать у многих на служебных сиденьях знакомые вязаные коврики.