И снова только лёд вокруг
Лёд окружал нас со всех сторон.
Он трескался, кряхтел, рычал и лаял,
издавая адские звуки.
Самуэл Тейлор Колеридж "Древний мореплаватель"
В магазин мы заходили каждый день, других-то занятий было не много. Вот и в этот раз я зашёл к открытию просто поздороваться с приятными людьми – сотрудницей московской компании "Посейдон Экспедишнз" по имени Катя, которая на время круиза переквалифицировалась в продавца сувениров, и членом экспедиционного штаба Евгением Сысуевым, вызвавшегося ей помочь. Глядь, а там новый товар поступил – вырезанный из полоски нержавейки силуэт белого медведя на Северном Полюсе, установленный на деревянной подставке.
- Интересно, - спрашиваю, - откуда это такая прелесть взялась?
Ну, мне и отвечают, что это работа Виктора Викторовича.
- Кто такой, почему не знаю? Он, что в вашей экспедиционной бригаде подвизается?
Выяснил я, что он к штабу отношения не имеет и вроде бы приписан к команде. Напомнили мне, что на Полюсе он стоял немного в сторонке от всей царящей вокруг него суматохи и писал с натуры наш корабль, картинку эту я вспомнил, даже фотографию в памяти аппарата обнаружил, но вот внешность художника так вспомнить и не сумел. С тем я и ушёл, прихватив, правда, новый сувенир.
События развивались стремительно. В тот же день из программы я узнал, что в библиотеке будет мастер-класс по изготовлению отпечатков гравюр и выставка работ некоего русского художника. Проходя мимо открытой двери, я увидел в помещении библиотеки несколько туристов и человека, стоящего у настольного печатного пресса. Наверное, я куда-то очень спешил, поэтому не задержался, решив про себя, что это какой-нибудь самоучка. Однако, вечером, когда я подошел к кофейному автомату за законной кружкой молока, я вначале с удивлением, а затем и с удовольствием просмотрел целую галерею гравюр, в которой не последнее место занимали выполненные на очень высоком уровне экслибрисы. Фамилия художника – Кобзев, мне была не знакома, но я подумал, что, возможно, это и есть тот самый Виктор Викторович, чью поделку я уже с удовольствием приобрел.
На следующий день я опять пошёл к открытию в магазин, но прямо перед моим носом туда просочился Вячеслав Новицкий и купил замечательную такую композицию - на плотном листе бумаги желтоватого цвета было оттиснуто несколько гравюр, в числе которых были географическая карта Северного Ледовитого океана, профиль капитана в греческом стиле и ещё кое-что очень даже симпатичное, к Северу относящееся. В общем, прелестная работа, я вам доложу. Хотелось бы приобрести, но она оказалась единственной. Что ж поделаешь, всё купить не возможно, я не расстроился, ведь как обычно говорится в подобном случае, не очень-то и хотелось.
Я, наверное, так и забыл бы и об этой гравюре и об этом художнике, но когда через полчасика забежал к капитану, то застал там Вячеслава, получавшего автограф Валентина Сергеевича на той самой гравюре. Вот тут у меня появилось непреодолимое желание приобрести такое же произведение искусств, о чём я вслух и высказался.
- Какие проблемы, - сказал Валентин Сергеевич, одновременно накручивая диск телефона, - Вить, ты у себя, я сейчас к тебе одного хорошего человечка подошлю. Так вот, - это он уже мне говорил, - спускайтесь в самый низ, там пойдете налево до переборки...
Дальше я вам морочить голову своими передвижениями по кораблю не буду, помещение, в котором было временное убежище Виктора Викторовича, я нашел без проблем, забежал на минутку, и пропал там… на много часов. Под мастерскую художника приспособили довольно-таки обширное помещение, относящееся, в общем-то, к боцманскому хозяйству, где владелец хранил кое-какой не часто востребованный инвентарь, а также в свободное время, по мере необходимости, плёл из джутового шпагата замечательные половички, несколько штук которых там и лежали.
Дверь была приоткрыта, я заглянул вовнутрь и после того как никого не обнаружил, окликнул:
- Живой-то тут кто имеется?
Услышав мой призыв, из какого-то закутка вышел невысокий, не очень уже молодой человек в очках, которые не могли скрыть пронзительные глаза. В них читалось не скрываемое любопытство, кого это там капитан прислал? Я рассказал о том, что привело меня в мастерскую, тогда было только одно желание - завладеть гравюрой с профилем Валентина Сергеевича. Постепенно завязался разговор. Я поделился своими впечатлениями от увиденных в библиотеке работ художника, а после того как упомянул, что когда-то, чуть ли ни с самого основания, был членом Московского клуба экслибрисистов, разговор перешел на темы, интересующие нас обоих, я говорю о книжной графике, затем переметнулся на общих знакомых, кои также быстренько нашлись. Оказалось, что Виктор Викторович до сих пор состоит в членах вышеупомянутого сообщества, увлеченных малыми формами гравюры, и в своем творчестве уделяет этому искусству немало внимания. Он показал мне свои последние работы в этом формате, я ещё раз восхитился его точным лаконичным резцом, умелым акцентированием внимания на вроде бы мало значащих деталях, которые так хорошо оттеняют главную тему, так её раскрывают, что получаешь истинное удовольствие от созерцания художественного произведения в целом. Прошло около часа, пока я не закончил просмотр альбома, всё это время Виктор Викторович работал над картиной, которую я мельком видел на льду во время высадки в районе Полюса, картина оказалась заказной для одного из российских туристов. За это время мне пришла в голову одна мысль, которой я тут же поделился с художником. Я давно хотел иметь в своем доме некое до тех пор неясное самому себе произведение, связанное с очень интересующей меня личностью Витуса Беринга, и вот именно там в этом подвальном помещении я понял, что хочу. Речь идет об одной, а лучше двух гравюрах, ведь только лаконичная и скупая гравюра в своем черно-белом исполнении может передать трагизм любого события, а именно таким событием является крушение шлюпа "Святой Петр", выброшенного на берег неизвестной и до тех пор необитаемой земли, которую впоследствии назовут островом Беринга. Вторая же работа должна быть посвящена отплытию экспедиции под руководством капитана-командора Витуса Беринга в его последнее плавание. Мы только начали обсуждать этот вопрос, но явился капитан, который тут же завел какой-то совершенно другой разговор, а это он делать мастер, и мы просидели несколько часов в непрерывных беседах на совершенно отвлеченные, но в то же время весьма интересные темы, правда, если вы спросите, о чём мы говорили, я не смогу вспомнить ничего, помню только что было очень и очень интересно.
В последующие дни я заходил в эту импровизированную мастерскую не единожды, каждый раз поражаясь и работоспособности художника и его цепкому глазу, выхватывающему из большой видимой стороны жизни то самое главное, что отражает её суть. За разговорами я постепенно узнал и некоторые моменты из биографии этого удивительного человека, и понял, что эти двое – художник и капитан не просто знакомы, а очень даже дружны и дружба эта имеет такой же многолетний характер, как и многолетние льды за бортом ледокола.
Оказывается, что в далеком 1979 году Виктор Викторович, томимый жаждой романтики, окончил Ленинградское высшее военно-морское училище и пришел служить в Северный подводный флот, где и отпахал более десятка лет на атомном подводном крейсере, заслужив две звездочки на двухпросветные погоны. За время службы он успел ещё и факультет военной журналистики Военно-политической академии окончить, и поработать журналистом газеты "На страже Заполярья", но никогда не оставлял резца и кисти. А после выхода с беспокойной флотской службы в запас все свои силы он отдаёт искусству и, конечно, в первую очередь гравюре. Я не могу сказать, являются ли экслибрисы его излюбленной темой, но то, что он их выполнил великое множество, это совершенно точно.
Виктор Викторович член Союза художников России и Международной федерации художников ЮНЕСКО, его работы хранятся во многих престижных галереях и в коллекциях частных лиц, среди которых Ее величество королева Англии Елизавета II и Маргарит Тетчер, Михаил Горбачев и Франсуа Миттеран, Галина Вишневская и многие другие знаменитости. Несколько его работ находятся в Государственном Эрмитаже. В среде своих коллег-художников Виктор Викторович известен под именем "Тюбик". Можно с уверенностью утверждать, что Кобзев – единственный в мире художник, у которого была персональная выставка на Северном Полюсе (2008 год).
Человек удивительно скромный, он мало рассказывал о себе, большинство из вышеперечисленных сведений я почерпнул из "Кольской энциклопедии", где во втором томе имеется большая статья о Кобзеве Викторе Викторовиче.
А гравюру, с которой началось наше знакомство, он сделал, автограф капитана на ней я получил, и теперь она занимает свое почётное место в моей семейной коллекции.
Ну не целые же дни я проводил в мастерской художника, находились и другие дела.
В очередной утренней прогулке по кораблю, на нижней палубе мы проходили мимо гигантских стальных лепестков, вставленных в специальные крепления. Оказалось, что это запасные лопасти для всех винтов ледокола, которые в случае их поломки можно заменить прямо в морских условиях.Небольшие такие запасные детальки оказались.
Как сказал капитан, замена этой детали не очень сложная процедура, при условии, что на борту находится водолаз. В нашем рейсе опасность поломки лопасти гребного винта была ничтожна, вот водолаза с собой и не взяли. (И действительно, зачем нужен водолаз, лучше лишнего туриста прихватить, предприятие-то коммерческое). На мостике мне разъяснили, что даже если мы и сломаем парочку-другую лопастей, судно не много потеряет в скорости передвижения на открытой воде, и до Мурманска без особых проблем доберется. А в фототеке судна нашлись фотографии, сделанные в сухом доке, на которых прекрасно видна вся гребная группа и можно по достоинству оценить её размеры.
Ещё с утра в холле самой нижней палубы были вывешены списки для полета на вертолёте, мы с Ирой попали в шестую группу, состоящую их двенадцати человек. Все туристы получили номера в соответствии с обозначенными на списках, нам достались 072 и 073, их наклеили на рукава курток, на специально отведённое для этого место. Этот день был уже практически последним, когда можно было взлететь с ледокола, идущего сквозь тяжёлые льды, и с воздуха рассмотреть этот процесс. В предыдущие дни постоянный туман препятствовал таким полётам, да и не очень-то хотелось летать, когда ничего толком не рассмотришь. Прогноз погоды на этот день давал небольшую надежду, что у нас всё получится. И действительно, сразу после обеда на нижнюю палубу вызвали туристов из первой группы, а поскольку нас поставили на лист ожидания, то мы вышли на палубу посмотреть, как всё это происходит.
Вертолёт был расчехлён, и лётчики возились вокруг него. Но вот подошло шесть первых туристов, дверки вертолёта распахнулись, потом, когда все сели, закрылись, затем медленно и как-то лениво начал крутиться огромный винт вертолёта, скорость вращения постепенно нарастала, оранжевая птица легко оторвалась от палубы, зависла в воздухе и сразу же оказалась далеко за кормой, висящей над траншеей, пробитой ледоколом во льдах, что было очевидным, ведь корабль-то продолжал идти с крейсерской скоростью – 18 узлов.
Как бы осознав, что палуба убежала вперёд, лётчик круто повернул штурвал, или чем он там управляет вертолётом, и тот красиво полетел куда-то в сторону. Вертолёт то пролетал совсем рядом с нами, то исчезал в рваных клочьях тумана, все так же окружавшего корабль, в общей сложности полёт продолжался очень недолго, минут пять, наверное, не больше, да и не могло быть больше, ведь ему надо было совершить более двадцати таких взлёт-посадок. Но вот вертолёт опять появился за кормой, на мгновение показалось, что он завис в воздухе и сейчас всё опять повторится, но нет, играючи винтокрылая машина догнала ледокол и безошибочно приземлилась точнёхонько на то место, с которого недавно сорвалась. Так сизари тучей стремительно взлетают с крыши многоэтажного дома с тем, чтобы через несколько кругов вновь рассесться по своим местам.
Дальше произошло то, что должно было произойти по извечному закону подлости. Не успел винт вертолёта замереть, как откуда-то притащило плотный туман, и полёт второй половины первой группы отложился на неопределенное время, но их попросили находиться в полной готовности к возобновлению полётов.
Не знаю, сколько прошло времени, казалось, что целая вечность. Нам надоело шататься по палубам и трапам, стоять на ходовом мостике и пить капучино в библиотеке, а всё перечисленное мы совершили, и даже, по-моему, не по одному разу. В общем, мы решили, что ждать у моря хорошей погоды бессмысленно и отправились к себе в каюту слегка передохнуть и набраться сил в ожидании полёта. Но закон подлости он в том и состоит, чтобы срывать самые радужные планы. Только мы с удобством расположились – Ира на койке с книжкой в руках, а я у компьютера, как по громкой связи объявили, что остаток первой, а также вторую и третью группы просят срочно прибыть к месту сбора. Трем же следующим группам, в том числе и нашей, назначили режим готовности номер один, для чего необходимо было одеться подобающим образом и не забыть при этом спасательный жилет.
Через десяток минут мы уже толпились внизу, среди таких же нетерпеливых россиян и иноземцев, казалось слепленных из одинакового теста.
Вертолёт взлетал и садился, откуда-то появлялись люди и уходили в соответствии с графиком полётов, а мы всё стояли и стояли. Но вот, по длинной нижней палубе в сторону кормы ушла вся пятая группа. Мы увидели, как часть группы остановилась посередине, и замерла. Раздался звук двигателя вертолёта и стих, а когда вновь возник, первые шесть человек уже из нашей группы тоже отправились в неизвестность. Мы стояли в нетерпении, только что копытами не били, по причине их отсутствия. Отмашка, и пошли мы, а наши предшественники одновременно двинулись вперёд и застыли уже у самого выхода на корму. Мы ориентировались на звук вертолёта, больше ничего и не видно и не слышно. Вертолёт сел, впереди началось движение, пошли и мы, добрались до комингса, отделяющего боковую палубу от вертолётной площадки. Оттуда уже было кое-что видно.
Вертолёт улетел, мы стояли в напряжении, но когда он появился и начал опускаться на палубу, из меня как воздух выпустили и поэтому, когда поступила команда "вперед", я еле-еле плёлся, ноги стали совсем свинцовыми, с трудом отрывались от палубы. У открытой двери вертолета я оказался последним, поэтому не успел ещё усесться и надеть наушники, чтобы уши не напрягались излишним шумом, как дверь захлопнулась, и вертолёт начал отрываться от палубы.
Через несколько секунд мы увидели внизу сбоку атомоход, который продолжал своё движение на юг, отлично было видно, как ломался лед, и фонтаны воды появлялись вокруг носа. Автомобилистам хорошо знакома эта картина – машина на скорости влетает в лужу, и вокруг неё тут же возникают подобные фонтаны.
Всего два больших круга мы пролетели над морем, а ситуация изменилась у нас на глазах. Когда мы совершали первый круг, корабль было видно как через какую-то дымку, туман набегал призрачными волнами,но стоило ещё побыть в воздухе какую-то минутку, как туман исчез, за кормой в районе горизонта появилось голубое небо, а сквозь облака робко попыталось пробиться солнце, мы бы это ни за что и не заметили, но светило выдал лёд, отразивший от своей зеркальной поверхности один из солнечных зайчиков.
Ну, всё, полёт завершается, вертолёт начал заходить на посадку и мы отчетливо сверху увидели всё то, что делается за кормой ледокола, после того как корабль буквально пропахал бездонную траншею через не тронутый ранее никем до нас многолетний лёд.
Всё, мероприятие, входящее в перечень того, что уж точно должно заманивать туристов, и в этой связи обязательное по регламенту для проведения, завершено, в среднем каждый пассажир провел в воздухе по три минуты, пора идти ужинать, и так его начало из-за продолжительных полётов задержалось. Мы уже принялись за десерт, когда за соседний стол, один, но очень большой, начали усаживаться тайванцы, так уж получилось, что они оказались в последних двух группах. Но раз они приступают к ужину, значит действительно всё, слетали все, галочку организаторы, вздохнув облегченно, могут поставить, и зачехлить до поры вертолёт.
Мы уже начали собираться ко сну, когда по громкой связи закричали:
- Медведь, медведь, по левому борту медведь!!
И вот так на всех языках. Естественно, хватаем камеры и, не одеваясь в зимнюю одежду, на волю, там уже полно народа, многие часами гуляют по палубам, дыша чистейшим околополярным воздухом. Пытаемся рассмотреть в ледяной дали медведя. Все вокруг показывают куда-то пальцами, смотрим, вдруг один из торосов начал передвигаться, значит это и есть медведь, который направляется в нашу сторону.
Корабль замер на месте, все в ожидании, подойдёт или нет. Мишка уверенно направляется в нашу сторону, приближается всё ближе и ближе. Вот он подошёл совсем близко, но, не обращая на нас никакого внимания, всё также неторопливо пошёл совершенно параллельно курсу корабля, как будто решил показать нам себя во всей красе.
Ну а пока медведь идёт, и корабль с такой же скоростью следует параллельно ему, а мы всё не сводим с него глаз, давайте вспомним то, что мы знаем об этом самом большом хищнике на земном шаре.
Итак, белый медведь – один из символов Сочинской олимпиады 2014 года, он же, как известно, умка, что в переводе с чукотского и означает "взрослый белый медведь-самец", всего одно всем известное маленькое слово, а сколько понятий. Вообще этот зверь имеет много определений к слову медведь – белый, полярный, северный, морской, но самое правильное, как он называется по классификации Линнея - Ursus maritimus, что означает морской медведь.
По данным науки он произошёл не ранее 600 тысяч лет назад от бурого, около 100 тысяч лет назад появились гибриды белого и бурого медведей, а современные белые медведи являются потомками этих гибридов. Я уже упоминал, что белый медведь – самый крупный хищник на земле, и действительно, кто ещё может быть весом до тонны и длиной до трех метров. Правда, такие гиганты попадаются очень редко, но и двух с половиной метровый экземпляр впечатляет. Самки значительно мельче, но всё равно лучше с ними не встречаться.
Любопытно, что в процессе эволюции наибольшие изменения претерпел внешний вид белого медведя. Шкура у него стала чёрного цвета, а шерстинки бесцветными и полыми. Полупрозрачные волоски обладают теплоизоляционной способностью, поскольку они пропускают лишь ультрафиолетовые лучи, поэтому при ультрафиолетовой фотосъемке он кажется черным. На подошвах лап растёт жесткая шерсть – наилучшее средство, чтобы не скользить на льду и не мерзнуть. Пальцы соединены плавательной перепонкой, а мощные когти дают возможность удерживать даже крупную и сильную добычу. Обычно живёт на границе дрейфующих морских льдов, где охотится на свою основную добычу: тюленей и других морских животных. Ловит он их, подкрадываясь из-за укрытий, или возле лунок: стоит животному высунуть голову из воды, как медведь ударом лапы оглушает добычу и вытаскивает её на лёд. Иногда снизу опрокидывает льдину, на которой находятся тюлени.
Совершает сезонные кочёвки в соответствии с годовыми изменениями границы полярных льдов: летом отступает вместе с ними ближе к полюсу, зимой перемещается на юг, заходя на материк. В зимнюю спячку продолжительностью 50-80 дней залегают, в основном, беременные самки. Самцы и холостые самки ложатся в спячку на короткий срок и не ежегодно.
Белые медведи даже на суше быстры и ловки, а в воде легко плавают и ныряют. Очень густая, плотная шерсть защищает тело медведя от холода и намокания в ледяной воде. Белая окраска способствует маскировке хищника. Хорошо развиты обоняние, слух и зрение.
Они одиночные животные. Как правило, миролюбивы по отношению друг к другу.
В октябре беременные самки в береговых снежных наносах роют берлогу. У медведиц есть излюбленные места, куда они массово собираются для щенки, например остров Врангеля или Земля Франца-Иосифа, там ежегодно насчитывается по 150—200 берлог. Весь период беременности составляет 230—250 дней. Медвежата появляются в середине или конце арктической зимы. Самка при этом до апреля остается в спячке.
Самка впервые приносит потомство в возрасте 4—8 лет, рожает один раз в 2—3 года и имеет в помете 1—3 медвежат, таким образом, в течение жизни, принося не более 10—15 детенышей. Медвежата остаются при ней до 1,5 лет, всё это время медведица кормит их молоком. Продолжительность жизни — максимум 25—30 лет.
Вот кратко, что мы узнали за то время, пока медведь шёл рядом с кораблем. Затем то ли ему это надоело, то ли по плану ему надо было идти в другую сторону, но он повернул налево и опять начал удаляться, перепрыгивая через трещины. Отойдя уже на некоторое расстояние, он повернул голову в нашу сторону и громко рявкнул, наверное, в знак прощания.
Медведь ушёл, я посмотрел на часы, по корабельному времени было уже далеко за полночь, день, полный впечатлений, закончился.
2012 год