(всем моим учителям посвящается)
- Сука! - Михаил Сергеевич, учитель физики, получивший кличку «Однорукий бандит» из-за отсутствия, потерянной на фронте руки, зло сплюнул в серый сугроб и посмотрел на верхние этажи московской школы номер 260, в темные окна кабинета физики. Глубоко затянулись папиросой Михаил Сергеевич ушел в темноту зимнего вечера как подводная лодка в глубину океана…
Ученики «7б», словно обезьяны перед удавом смотрели на учителя, слегка скривившегося в усмешке - нервным тиком оставшемся после контузии, которую Михаил Сергеевич получил из-за выполнения глупого приказа командира противотанковой роты. Но об этом учитель физики не любил вспоминать. Жив остался и ладно…
Михаил Сергеевич снова оглядел притихший класс, слегка улыбнулся, обнажив крупные редкие желтые зубы матерого курильщика, и начал речь:
- Значит так… Снегирев, к доске!
Отличник и спортсмен, красавец Колька Снегирев пружинисто выпрыгнул из-за стола и быстро подошел к кафедре на которой стоял электрофор.
Колька принял вопросительную позу и Михаил Сергеевич показал, желтом от никотина пальцем, на ручку прибора:
- Крути!
- Как, Михалсергеич?
- Быстро!
Колька начал крутить ручку, а учитель развел шары электрофора пошире.
Под аккомпанемент, трущихся об диск контактных щеток, физик продолжил свою речь:
- Итак, для кого физика непрофильный предмет, но при поступлении в вуз требуется проходной бал, я поставлю 4, тех у кого иначе буду гонять как атомы на ускорителе, а особо одаренных, попрошу ко мне в кабинет на углубленное понимание сути физических процессов.
Физик посмотрел на обитую дермантином черную дверь его логова - кабинета где хранились приборы и трупы нерадивых учеников и снова скривился в нервной усмешке.
Колька отчаянно крутил ручку машины и в колбах электрофора появился слабый голубой свет…
- Так, взялись все за руки, в цепочку!
Обезьяны исполнили приказ удава, соединившись мокрыми от страха лапками в цепь.
Цепь начиналась очкариком Мишкой Сусловым и заканчивалась красавицей Ларисой Максимовой, томный взор которой упирался сейчас в широкую грудную клетку Кольки, наярившего электрофор…
Михаил Сергеевич беззлобно отдал новый приказ:
- Снегирев, хорош крутить. Возьмись левой рукой за правый шарик. Суслов, возьмись за правый. Максимова, не разрывая цепи подойди к Снегиреву!
Все было исполнено беспрекословно.
- Снегирев, вытяни руку. Максимова, тоже протяни руку к Снегиреву, но не касайся!
Колька поднял руку и с любопытством посмотрел на Ларису, которая стала приближать свою ладонь словно это было крыло самки лебедя.
- Медленно сближайтесь! - сурово, но уверенно приказал физик и дернул за шнур, изобретенного им устройства, вмиг опустившего светонепроницаемые шторы и кабинет погрузился в темноту. Кто-то из девчонок пискнул, как мышка попавшая мышеловку…
Когда ладони Кольки и Ларисы приблизились на расстояние около 20 сантиметров, между ними появилось свечение и через секунду прошел молниевидный электрический разряд.
И весь класс, соединенный в цепь, вздрогнул, от пронзившего его электричества и девчонки завизжали в голос.
Михаил Сергеевич зажег настольную лампу и разразился мефистофельским смехом.
- Статическое электричество! Первобытный ужас человечества!
Класс зааплодировал в преклонении перед силами природы и их повелителем, шаманом, коим на данном историческом отрезке был учитель физики.
Новый директор школы Эльвира Петровна Гурьева не любила подниматься в кабинеты физики и химии по двум соображениям Во-первых, высоко, и во-вторых, не по чину. Она предпочитала видеть учителей в своём кабинете на первом этаже, который кто- то из педагогов уже назвал змеиным гнездом.
"Ничего, - думала про себя Эльвира Петровна, - я вас всех построю.
Однако самым "нестроибельным" оказался учитель физики Крупенин, производящий на директора впечатление городского сумасшедшего. Но Крупинин был ветераном войны и тут нужно было действовать осторожно.
Требовалось накопить компромат. И этот процесс пошел.
Эльвира Петровна остановилась перед кабинетом физики, поправила прическу и решительно открыла дверь.
Две старшеклассницы заканчивали уборку кабинета и чему-то смеялись, но увидев вошедшую директрису, смутились, поздоровались и заспешили вон.
Эльвира Петровна осмотрела класс и вспомнила, как её всегда раздражали уроки физики, учитель, похожий на Циолковского, похотливо смотрящий из под круглых стекло своих очков на её стройную фигуру с развитым не по годам бюстом, и неприятное ощущение наполнило её, всё ещё красивое тело, как яд наполняет зубы кобры.
Директрисса прошла к двери кабинета Михаила Сергеевича и взялась за ручку.
Дверь оказалась заперта. Но из-за двери послышались восторженные вопли учеников и низкий басовитый смех учителя…
Эльвира Петровна снова нервно провела по покрытым лаком светлым волосам и постучала в дверь.
- Михаил Сергеевич, откройте, это Гурьева!
Шум за дверью стих и дверь открылась.
Эльвира вступила в логово противника как индеец на тропу войны.
В узком луче света, пробивающегося через щель плотных штор и в образовавшемся луче из табачного дыма ей предстала антипедагогическая картина, где среди каких-то вольтметров, амперметров, проводов и прочих похожих на развалины электростанции предметов, с тетрадями в руках сидели трое учеников и их учитель…
Атмосфера была насыщена не только табачным дымом, но и демократией!
Равноправными отношениями учителя и учеников! Тем, что случается среди единомышленников, увлеченных своим делом.
Директор строго посмотрела на школьников и затем перевела змеиный взгляд на Михаила Сергеевича:
- Мальчики, занятия окончены. Михаил Сергеевич, а вас жду у себя в кабинете через 15 минут.
Михаил Сергеевич сделал глубокую затяжку и довольно равнодушно ответил:
- Ждите, никто не запрещает… Ребята, до послезавтра…
Мальчики засунули свои тетрадки в портфели и вышли.
На кожаном директорском диване, в довольно непринужденной позе, сидел учитель физики Михаил Сергеевич Крупинин.
Напротив него, в свете настольной лампы, кипела начальственным гневом, новая директор школы:
- Михаил Сергеевич на вас поступили жалобы от родителей…
- Анонимки?
- Нет, есть подписи!
- Типа, «доброжелатели» или обеспокоенные граждане?
- Прекратите ёрничать! И я вам не старшеклассница!
- Очень жаль, но я вам тоже не ученик… Можно конкретно и покороче?
- Поступили жалобы на то, что вы бьёте детей электротоком! Я не знаю, чем вы занимаетесь во внеурочное время, но…
- Послушайте, пока вы полировали свою жопку в РОНО, я подготовил 8 учеников в Бауманской и они с первого раза поступили. Сейчас работают у Курчатова и Королёва. Чего вам еще?
- Я бы попросила вас выбирать выражения!
- А я бы предпочел плевать на ваше мнение и письма идиотов…
- В таком случае, мы не сможем работать в одной школе! Я прошу вас подать заявление.
- С дурами тоже мне малоинтересно иметь дело.
- Вон из моего кабинета! Хам!
- С удовольствием…
- И не думайте, что совет ветеранов вам поможет!
- Я и не думаю. Там сейчас такие же заседают...
- Заявление я жду от вас завтра с утра.
- Я напишу его сейчас, все равно ваша секретарша еще не ушла и подслушивает нашу беседу, ваше самодурство…
Во двор школы падал мягкий мартовский снег. Он подсвечивался рыжим фонарем и ложился белым листом на темный асфальт, словно кто то переворачивал страницу для написания новой главы.
Михаил Сергеевич ловко, одной рукой прикурил папиросу и негромко, но отчетливо сказал в темное пространство:
- Сука!
электропоезд Запорожье - Киев.;23.08.2020