Стоя под тёплыми струями в душевой кабине, Михаил пытался смыть с себя неприятный осадок, который остался в его душе, после встречи с Викой.
- Да, кем - бурчал он себе под нос, – эта деревенская моделька себя возомнила! Если бы не я, где бы она была!
«Что-то поздновато он за голову схватился», - тихо произнёс внутренний голос.
«Отходняк!» - пафосно ответило второе «я».
- И ещё... эти,- мужчина продолжал намыливать себя ароматным гелем для душа, - бубнят и бубнят. Никакой личной жизни!
«О, как! Он теперь о личной жизни заговорил, - поддел внутренний голос. – А она у тебя есть эта… личная жизнь? Одни понты, встречи с собутыльниками, да постельные приключения, - раздухарился он. – Это не личная жизнь - это деградация, Мишенька», - на манер Вики, съязвил.
- Да, что вы понимаете, - разговаривал сам с собой мужчина. – Сейчас все так живут. А я всё-таки не бедный!
«Убогий, ты, друг мой. Убогий», - устало вздохнуло второе «я».
Миша поскользнулся и еле удержался на ногах. Сильно приложившись головой о стенку кабинки.
- Кого я слушаю! – разозлился он, сделав воду погорячее.
Но переборщил и на него сверху хлынул поток обжигающей тело воды.
- Да, пропади всё пропадом, - грубо ругался Миша, выскакивая, в чём мать родила, из душевой кабины. – Вот, - внимательно посмотрел на себя в зеркало, - только этого мне не хватало.
Его левое плечо, грудь и нижняя часть скулы с левой стороны сильно покраснели.
- Надо намазать чем-нибудь, - сделал он вывод.
«А Валя бы лёд приложила», - мечтательно заметил внутренний голос.
- Ваша Валя на всё и всем готова лёд прикладывать, - насупился мужчина, вспомнив, как разозлился, застав Костю в комнате молодой женщины. – Просто мать Тереза, - хмыкнул он.
«Зато её нежные пальчики медленно поглаживали бы твоё израненное тело», - не прекращал соблазнять внутренний голос.
- Не могу же я заявиться к ней вот так, - осматривал свои повреждения Миша.
«Так, - хмыкнуло второе «я», - ты действительно не можешь к ней заявиться. Не мешало бы что-нибудь надеть на себя».
Мужчина задумчиво опустил взгляд по своему телу.
«Тьфу-ты, пакость, какая! – возмутился он. – Я о покраснениях говорю», - но, вдруг, запнулся и замолчал, вспомнив, как она предлагала приложить лёд и...
туда...
- Я, видимо, схожу с ума! – ударил по раковине мужчина. – Думаю о какой-то домработнице.
«Подумаешь, - поддел внутренний голос, - бизнесмен выискался. Домработница - это не её видовая принадлежность. Это её работа. Она такой же человек, как и ты».
«Э, нет, - перебило его второе «я». – Он бы никогда пьяного к себе в дом не потащил, чтобы предоставить ночлег. Прошёл бы мимо».
- Да, я вообще мало хожу, всё больше езжу.
«Тем более, - будто закивал головой внутренний голос, - пролетел на своей машинке и не заметил».
- Я, что, виноват, что богат? – усмехнулся Миша.
«Почему сразу виноват. Ты виновен, что перестал быть человеком», - вынес свой вердикт внутренний голос.
Второе «я» деликатно молчало.
- Если я сейчас же не вырвусь куда-нибудь развеяться, то даже не знаю, что могу сделать! - почти кричал мужчина, держась за голову.
«А что ты можешь, - как-то вяло прокомментировало второе «я». – Напиться и снять очередную Вику, которая потом с тебя затребует выходное пособие. Эх, дружище, ничему-то ты не учишься».
«Даже, на своих ошибках», - поддержал внутренний голос.
- Вас, вообще, не существует, - ухмыльнулся мужчина себе в зеркало, - сказал в клуб. Значит - в клуб!
«Надеюсь, что он опять пьяный к Вале не потащится», - хрюкнул от смеха внутренний голос.
- Я всё слышу, - Миша аккуратно промокнул тело полотенцем.
«А толку, - присвистнул внутренний голос. – В одно ухо влетает, в другое вылетает».
Продолжение следует...