Не знаю как Вам, а мне М.С.Горбачев симпатичен. Он, конечно, романтик и агент ЦРУ. Cдуру заварил такую кашу, что пришлось валить из страны, но последние два года были очень веселые. Новые идеи, новые возможности. Хотя...... стоит начать с 1984 года, а то понять этот “Tанец с саблями” будет невозможно.
До перестройки бизнес назывался спекуляцией. За это можно было сесть в тюрьму. Надолго. В том самом 1984 году я стал отцом. Супруга трясла перед моим носом обосранными подгузниками и требовала прекратить нелегальную деятельность. Я пообещал и честно сдержал слово.
К сожалению, деньги кончились быстро, гораздо быстрее, чем я думал. Однажды я привычно сунул руку в тумбочку и не нащупал там шуршащие ленинские профили. Это резко вернуло меня к реальности, стало ясно о чем писали Маркс и Энгельс.
Но дверь захлопнулась - бывшие партнеры на звонки не отвечали, в дом тяжелой поступью вошел соцреализм, размахивая свежесваренной “Докторской” колбасой и ботинками фабрики “Скороход”. Стало грустно от безнадёги, захотелось стать бардом … и тут неожиданно грянула перестройка.
Новые времена требовали новых партнеров. Таким человеком оказался Сергей - муж приятельницы. Энергичный, с улыбкой а-ля-Высоцкой. Мы пересеклись на вечеринке, где я рассказал свою идею - принимать у граждан объявления, распечатывать на компьютере и развешивать на уличных стендах.Сейчас это звучит дико, но тогда не было интернета, “писишки” только появлялись и идея казалась прорывной.
Сергей подсел ко мне, мы оба были пьяны, он сказал – “Больше ни с кем не обсуждай - я буду твоим партнером”. Вот так и родился кооператив “Телекс”, ставший моим последним развлечениeм советского периода. Откуда взялось это дурацкое название сказать сложно, я в жизни не видел этот прибор и смутно представяю на хрена он вообще нужен. Но так само получилось, видимо творчеству как обычно помогал алкоголь.
Вся кутерьма только начиналась - чиновники не понимали откуда к ним пришла эта беда, бандиты с интересом посматривали по сторонам, горкомовцы как настоящие талмудисты пытались толковать новые законы. Короче - открыть кооператив было не просто. Но у нас был сильный аргумент. У Сергея имелась правительственная награда - орден Ленинского комсомола.
В те времена по морям, океанам плавало судно “Академик Крылов” и собирало полезную для всего человечества информацию про рыбу и планктон. А на самом деле на судне имелся автономный аппарат, который незаметно опускался под воду и шпионил в территориальных водах всяких негодяйских стран.
Экипаж состоял из двух человек - командир и его помощник. Сергей и был этим самым помощником. Однажды они занимались любимым делом где-то в Мексиканском заливе - изучали чего там америкосы напихали на глубине. Все шло неплохо - и тут в окошечке показалась подводная лодка. Она заметила незнакомый обьект и захотела узнать кто это. Для тех, кто не в курсе - подводная лодка - это хрущевская пятиэтажка, несущаяся под водой со скоростью современного автомобиля.
Неприятность в окошечке увеличивалась с каждой секундой. Начальник Сергея для начала обосрался, а потом начал требовать по рации указаний. Указания не поступали, потому что под водой рации не работают. И тогда Сергей дернул рычаг аварийного всплытия, балласт плавно пошел ко дну, а сам аппарат полетел наверх к солнцу, к чайкам. Дальше на веслах ушли в нейтральныe воды.
Родина высоко оценила смекалу и расторопность моего партнера. Вот так Сергей и стал орденоносцем. Когда сморщенные от времени работники райисполкомов орали на нас, что мол мы любимую страну губим своими кооперативами, Сергей показывал пальцем на орден и спрашивал надрывно – “Это вы мне? Да я за Родину кровь проливал!” И тогда аудитория конфузилась и замолкала.
После победы над бюрократами, стали искать помещение для нашего детища. Оно нашлось в самом центре города, в здании бани, ушедшей на капремонт. За это отдельное спасибо блоку сигарет “Марлборо”, который остался со времен брежневского застоя, и моей подружке Алене, спавшей в то время с начальником Банно-прачечного комбината. Спасибо и социализму - вода, телефон, электричество работали в брошенном помещении исправно.
Как и полагается молодому начинанию у нас появился наставник - фирма бытого обслуживания “Невские зори”.
Поначалу, дело буксовало. Начальник “Ленсправки”, хозяин всех рекламных щитов, на контакт не шел. Его звали Андрей, он был себе на уме и даже директор “Невских зорь”, фактически его начальник, ничеге не мог поделать. Как потом оказалось, Андрей уже договорился с одной еврейской семьей о совместном бизнесе и в этой семье имелся козырь не хуже нашего - папа инвалид войны.
Мы не теряли времени - тогда каждый час определял успех или провал. Мы пустили в помещение маклеров, провели социологическое обследование нефтяников Сургута и напечатали этикетки для партии колготок. Сейчас все это звучит смешно - как, например, вдруг Сити-банк начнет продажу семечек или стрижку газонов. Но люди приходили с новыми предложениями ежедневно и мы начинали безумные проекты, зачастую на грани закона.
Последним материализовался бородатый мужик. Hекто Николай - работник типографии. Вообще-то, идея газеты возникла у нас давно, сразу после открытия, но мешали мелкие детали - мы понятия не имели как работает полиграфическая индустрия. Поэтому появление Николая оказалось весьма полезным.
Для начала, мы закупили в Михайловском замке через его знакомых 3 рулона типографской бумаги. Их привезли на грузовике, скатили в нашу подсобку и поставили на попа. Получились столики, на которых мы потом сервировали коньяк, колбасу и мармелад чтобы угощать важных гостей - никого не волновал запах плесени, отсутствие стульев, официантов, обоев и прочих атрибутов цивилизованного мира. Именно из этой подсобки после очередного очень важного совещания меня увезли в вытрезвитель.
Идея газеты лежала в русле всей нашей деятельности - реклама. К этому моменту у нас в кооперативе работали две ну просто очень красивые барышни - Наташа и Рита. Рита жаловалась, что её отец на пенсии и изнывает от скуки. Мы помогли ему решить эту проблему. Уже через два дня Наум Абрамович надел пиджак с военными орденами и пошел по частникам собирать рекламу для перспективного издания. Он оказался гением и все 4 страницы были проданы за неделю.
В СССР для выпуска любой печатной продукции требовались две печати - от издательства и литконтроля. Обе гарантировали отсутствие крамолы и антисоветчины. Казалось - эту преграду нам не преодолеть.
Помог отчим Сергея - Миля. Вообще-то, по-еврейски его звали Самуил. Меня при знакомстве поразил гигантский размер его головы. Не удивительно, что он стал кандидатом наук. А что еще такой головой можно делать?
В те времена в Питере было много закрытых контор, работающих на ВМФ. “Малахит”, “Гранит”, “Изумруд” - названия напоминали о давно подзабытой сказке Бажова “ Каменный цветок ”. Миля работал в одной из них начальником отдела моделирования театров военных действий. И его секретность уступала только тайне исповеди.
Узнав о нашей проблеме, Миля сделал несколько звонков. Одну печать мы получили из “Малахита”, вторую - из “Гранита”. За всё - две бутылки армянского коньяка. После этого рулоны из подсобки поехали в закрытую типографию ЦНИИ Крылова.
Вскоре мы переговорили с директором “Невских зорь” и предложили купить весь тираж. Директор отказался - ему не хотелось проходить с нами по одному делу о нарушении социалистической законности. Oн совершил ошибку, но время было шальное - никто не знал чем закончится весь этот веселый бардак.
Газета уже печаталась, встретились с Сергеем чтобы обсудить вопросы реализации. Мы сидели в первом частном ресторане “На Фонтанке” прямо возле сцены, на которой кривлялись две классные телки. Они тогда еще были в лифчиках, но по глазам было ясно, что скоро эта глупость закончится. Хозяева принимали нас как дорогих гостей - мы напечатали меню для заведения. К концу вечера план был готов. Как, впрочем, и я.
Первым дело сунулись в “Союзпечать”. У них имелась гигантская сеть киосков по всему городу. Главный дядя одел очки, посмотрел на экскиз и обьявил – “Если “Телекс” прочесть наоборот получится “Скелет”. И отказался. 3ато “Спортлото” и “Облпотребсоюз” согласились с радостью. Я с ужасом представил как наша газета будет лежать на витрине между морковью и резиновыми сапогами.
Следующим шагом стал звонок на телевидение.
Если Вам посчастливилось жить в СССР в конце 80-х, Вы не могли не слышать про передачу “600 секунд”. Именно туда я и позвонил. О цене договорились. Hа следующий день прибыла съемочная группа в составе режиссера и оператора. Режиссер увидел нашу красотку Наталью и сказал – “Снимать будем её”.
Долго колесили по городу, наконец оказались на Петроградской. Возле станции метро маэстро приглянулся пустующий овощной ларек. Он профессионально взломал его монтировкой, загнал Наталью внутрь - “Значит так, Держишь газету на уровне лица, по моей команде опускаешь и даришь зрителям самую яркую улыбку. Поехали”. На улице стоял мороз. Когда мелко подрагивающая газета стала опускаться, в кадре появились перепуганные глаза и красный от холода нос. Режиссер расстроился. Переснимали несколько раз, но становилось только хуже. Наконец, когда у героини потекли сопли, режиссер сказал “Ладно, смонтируем”
На следующий день вечером я расположился перед экраном телевизора с бокалом шампанского, предвкушая шоковый эффект от нашего клипа. И он получился!
В конце передачи, после смакования 10 убийств и 15 ограблений, Невзоров объявил - “А теперь хорошая новость. На днях поступaeт в продажу первая в СССР частная газета” и ... показал газету наших конкурентов. Вот так. Кто больше дал - тот и первопечатник.
На утро был жуткий скандал. Нам вернули небольшой процент. Извинились. Но наша газета все равно стала первой. Её продавали на всех спортивных и культурных мероприятиях городa. Успех был колоссальный.
Через неделю Сергей уехал в Чехословакию кататься на лыжах. В тот же день раздался звонок - “Гражданин Шухман ? Вы должны явиться в спецотдел по контролю печатных изданий” и продиктовали адрес.
Я шел по любимому городу и мысленно прощался с ним навсегда. Нужный мне спецотдел располагался в уютном особняке возле Исакиевской площади. Хозяин кабинета начал орать сразу, как только меня увидел. “Ты понимаешь, что на твоей вонючей листовке стоят названия секретных предприятий? Ты пойдешь по статье - измена Родине. Tы....”
Орал он долго и в конце доклада потребовал явиться на следующий день для отчета перед комиссией. Наутро я пришел, уже с сухарями и запасными трусами в мешочке “Луи Витон”. Kабинет оказался опечатан - хозяина забрали ночью из дома прямо в пижаме за должностные преступления. Правильно говорят - “Неисповедимы пути Господни”
А еще через пару дней позвонил Директор. Он случайно оказался в концертном зале ”Октябрьский” и увидел как граждане cметают нашу чудесную газету. “У вас, ребятки, есть еще какая-то продукция? Готов купить.”
Продукция имелась. Мы готовили к продаже “Карточку автолюбителя”. Идею подкинул Андрей из “Ленсправки”, с которым мы уже замирились. Oсмелевший бородач Николай договорился в какой-то областной типографии.
Карточка представляла из себя бумажный прямоугольник размером с листок отрывного календаря. С одной стороны был список всех бензоколонок Ленинграда, с другой график разводки городских мостов. При заказе мне виделась мелованная бумага с глянцевой печатью, в которой как в зеркале, отражается счастливое лицо обладателя.
На деле типография очевидно использовала пожелтевшую от времени туалетную бумагу. Я поднял за угол унылый листок и он немощно поник, явно пытаясь давить на жалость. Я мрачно поинтересовался - “Ну, и сколько здесь экземпляров?”. “Как заказывали 250 тысяч”. Я оценил взглядом картонные коробки с готовой продукцией - “Ладно, придется поверить Вам на слово”. Я оказался неправ - их пересчитали.
При следующей встрече с Директорoм мы подписали контракт и он повел нас в бухгалтерию. Там, в закутке сидела старушка. По ее лицу было видно, что она не рада ни перестройке, ни нашему появлению. “Марфа Сегееевна, - бодро сказал Директор -, Выдайте ребятам 100 тысяч рублей”. Старушка подняла глаза к небу и вздохнула – “Ну, все. Мы разорились”.
Через два дня я привез коробки на склад. В дверях стояла работница в белом халате. Ей явно поставили задачу - товар не брать. “А как я знаю сколько здесь экземпляров? Вы мне их пересчитайте и разложите по сто штук”. Наивная женщина! Ей казалось, что эту работу невозможно проделать. Она ошиблась - нашлась тетя, которая за ночь вручную пересчитала 250 тысяч “Карточек автолюбителя”. Правда большой палец на правой руке у нее стал размером с огурец.
Встретились с Сергеем наутро в какой-то мутной забегаловке возле Кузнечного рынка, попить кофе. Оказалось, что отчим Миля тоже решил тоже войти в бизнес. Он решил построить медицинское судно, которое будет плавать вокруг Африки и лечить аборигенов. Я тут же предложил название - “Айболит”. Посмеялись, не понимая над чем смеемся.
Через месяц он собрал деньги, на которые открыл оффис. В аквариуме плавали длинноногие блондинки, снаружи стоял “Мерседесс”.
Наконец, нам сообщили, что “Невские зори” готовы перевести кооперативу “Телекс” фонды. Я пришел в сберкассу только к вечеру - мы с Сергеем были заняты по уши. В зале ожидания томился народ. Усталая барышня за окошком спросила – “У Вас мешок есть?”. Она была симпатичная, я пошутил – “В руках унесу - и деньги и тебя”. Она ответила – “Не унесёте”. Я пошел к машине.
В те времена все автомобилисты возили с собой инструменты и запчасти. Я вытряхнул какие-то гаечные ключи из кирзовой сумочки чешского производства и вернулся в зал. Расписался в получении. Симпатичная барышня стала вынимать банковские пачки из-под прилавка. Я плохо понимал, что такое 100 тысяч рублей.
Когда я увидел гору денег стал нервничать. Старушки в толпе подбадривали – “Бери, раз дают”. Я шёл к дверям на ватных ногах. Из чешской сумочки выпадали банковские пачки. Граждане со смехом запихивали мне иx в карманы. Cтало ясно - это конец света.
Еще через месяц Миля купил два здания возле Смольного института. Реальные, многоэтажные, которые советская власть отобрала у настоящих хозяев. Время хлопало нас по плечам, ржало нам в лица. Мы даже не заметили как бандиты вышли на тропу войны.
Мы с Сергеем ошиблись, отказавшись вступать в новые структуры. Сперва кавказцы отобрали у нас помещение - сложно вести переговоры, когда на тебя смотрит дуло автомата. Потом Милю пытали в подвалах, требуя отдать здания. Потом .... потом стало ясно, что наше время прошло и надо валить за рубеж.
Судьбы всех героев этого рассказа сложились плохо. Но об этом как-нибудь в другой раз. Газета “Телекс” навсегда останется ПЕРВОЙ ЧАСТНОЙ ГАЗЕТОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА.