Сегодня был мой первый день, когда я вышла на линию. Жетон, удостоверение, вот все, что выдали мне перед работой. Все, что полагается, хотя не хватало одной мелочи. Формы. Но начальство обещало выдать в ближайшие дни. Даже пригласили мастеров, которые сняли с наших тушек замеры. Но об этом будет отдельный рассказ. Так вернемся к моему самому первому рабочему дню на линии. Получить штрафные квитанции было не так просто. Нужно было их, как ни странно, выкупить. «То бишь на некоторое время уподобиться тому зайцу, которого сам штрафуешь!» - В моей голове промелькнула довольно смелая мысль. Но я об этом промолчала, оплачивая первую штрафную квитанцию. Расписавшись для порядка в журнале, я отправилась на линию. Как сейчас помню, это был трамвай № 18. он начинал свой путь с Подола, и бежал в сторону железнодорожного вокзала. Войдя в салон, принялась внимательно просматривать проездные билеты, удостоверения и прочие документы, что показывали мне пассажиры.
Так, шаг за шагом, продвигалась по салону в сторону водительской кабинки. И, наконец, остановилась напротив дамы. Да, именно дамы. Она не сидела, а восседала на своем месте с таким независимым видом, как будто ехала не в простом трамвае. А как минимум, в дорогом Кадиллаке.
- Ваш билет! Дама окинула меня снисходительным взглядом. Как будто я просила не билет, а милостыню. Она протянула мне билет. Я его растерянно повертела в руках. Да, билет был. Но на нем отсутствовала одна мелочь. След компостера. Можно сказать, билет есть, и его нет. Вот такой парадокс. Я вздохнула, потому что было не очень приятно штрафовать людей. Но служба есть служба.
- Вы нарушаете закон. Вы не приплатили свой проезд. Поэтому обязаны оплатить штраф.
- Какой штраф? – Брови дамы поползли от удивления вверх. – Я никому ничего не должна! У меня есть билет! – Возмущенно взвизгнула дама.
- Но ваш билет не закомпостирован!
- Ну и что?
- А то, что оплата проезда производится с помощью компостера. Есть отметка, проезд приплачен. Нет отметки компостера, проезд не приплачен.
- Не компостируйте мне мозг. – Завизжала дама. Мгновенно весь ее шик и лоск улетучились, как туман при резком порыве холодного ветра. Передо мной сидела не дама, а бабенка, которая ругалась банальной площадной бранью. Зэки наверное, закурили бы в сторонке, слушая те перлы, которые слетали с ее умело накрашенных губ дорогой, брендовой помадой. Теперь ее рот был больше похож на помойную яму, а не на прекрасный ротик. Я молча слушала все это, ожидая, когда наконец-то иссякнет этот фонтан грязи. Наконец она замолчала.
- Все? Платите штраф. Лицо дамочки стало цветом, сходным с цветом отварной свеклы. Но, когда ее взгляд скрестился с моим, твердым и непреклонным, она поняла, что от штрафа не отвертеться.
- Вы неумолимы, как сама смерть.
- Работа такая. Она, тяжело вздохнув, извлекла кошелек. Только он, брендовой марки, из натуральной кожи, был стоимостью моей двойной зарплаты. Дамочка раскрыла кошелек. В нем лежала приличная стопка пятихаток, или 500 гривневых купюр, как ласково прозвали мы их.
- Этого хватит?
- Вполне. – Я подмигнула кондуктору, - Разменяй, друг! Нужно сдачу дать!
- Не вопрос! – Кондуктор отсчитал деньги. Я выписала квитанцию, положила на нее билет. И все это прокомпостировала.
- Вот! Ваша квитанция, билет, и сдача.
- Вы не человек! Вы робот! Выдохнула дамочка, пряча деньги в кошелек. «Собака лает, а караван идет!». – Подумала я, пряча деньги в сумочку. Но вслух проговорила:
- Не забывайте компостировать билет, и к вам не будет никаких претензий! Тут трамвай остановил свой бег. Я вышла на остановке. Смена продолжалась.