Чтение книг с раннего детства доставляло мне невероятное удовольствие и потому быстро превратилось в мое самое любимое занятие. Читала я всегда, что называется, „от корки до корки“, погружаясь с головой в содержание любой книжки, оказавшейся у меня в руках. Посещение книжных базаров и магазинов, где можно было часами перебирать и перелистывать новенькие, пахнущие свежей типографской книги, изучая фамилии авторов и названия произведений, всегда было для меня радостным событием. Самыми лучшими и интересными, по крайней мере для меня, были книги украинских издательств „Мистецтво“, „Радянський письменник“ и „Промінь“, молдавских издательств „Тимпул“ и „Литература артистикэ“ и белорусского издательства „Юнацтва“.
Однажды, кажется это было во время стоянки поезда в Овруче, в вокзальном книжном киоске мне попался на глаза небольшой поэтический сборник А.С. Пушкина, выпущенный издательством „Юнацтва“ в 1982 году в серии „Поэтическая библиотека“. Названием для книги послужила цитата из восьмой главы его романа в стихах «Евгений Онегин» - „ Сквозь магический кристалл“. Обложка у сборника была мягкая, белая, глянцевая, довольно невыразительная: с небольшим портретом молодого Пушкина и выведенным синим цветом названием книги. Автором предисловия к сборнику был белорусский поэт, эссеист и переводчик Рыгор Барадулин (Григорий Бородулин). Пробежав глазами первую страницу его эссе „Пророк“ в прекрасном переводе с белорусского языка Наума Кислика, я без колебаний приобрела сборник. Стоила книга аж целых 45 копеек! К тому времени мне уже удалось прочесть достаточно много статей и вступительных слов к разным книгам, посвященных Александру Сергеевичу Пушкину и его творчеству. Все они казались мне довольно cхожими и какими-то стандартнo- бесцветными. Авторы в них привычно перечисляли некоторые общеизвестные факты биографии великого поэта, сдабривая их своими сдержанными комментариями. За краткий поверхностный анализ одного двух произведений Пушкин, наверное, должен был бы каждого горячо отблагодарить. Мне, однако, представлялось, что если бы ему довелось прочесть с десяток этих пресных почти одинаковых эссе о себе и своем творчестве, он или бы разочаровался в самом себе, или бы вызвал каждого из них на дуэль, удостоив при этом едкой эпиграммой.
Текст Бородулина был иным: живым, интересным, емким, точным. Наверное, для автора высшей похвалой может служить сравнение его произведений с глотком свежего воздуха. Такое же впечатление было и у меня. Я просто не могла оторваться, читала и перечитывала небольшое, длиной всего в три странички, посвящение русскому поэту, написанное с большой любовью и уважением, на какое способен иной, не менее великий мастер слова.
Несколько лет спустя именно книгу „Сквозь магический кристалл“ с предисловием Рыгора Бородулина я взяла с собой на свой школьный выпускной экзамен по литературе. Название темы экзаменационного сочинения я, честно говоря, не помню. Зато отлично помню, что писала его именно по произведениям А. С. Пушкина. Это, собственно, и неудивительно. В мои школьные годы, пришедшиеся на советскую эпоху, среди тем сочинения одна была обязательно посвящена Пушкину, вторая - столь же обязательно - другому великому классику или судьбе, роли и влиянии его ярких и характерных (или даже бесхарактерных) персонажей на русскую литературу, а третья тема, как правило, считалась свободной, но и она сводилась чаще всего к воспеванию кого-либо из столпов русской классической литературы.
Сегодня я могу с уверенностью утверждать, что именно Рыгор Бородулин подготовил меня к моему экзаменационному сочинению. Его взгляд на пушкинские произведения, его трактовка, его разбор произведений Александра Сергеевича Пушкина легли в основу той моей ученической работы. Опираясь на цитаты из его эссе, легко и просто было писать сочинение о поэте, о котором, кажется, все знают решительно все и чьи нетленные строки умел декламировать почти каждый из живших на тогдашней одной шестой части суши. Свою работу я написала и сдала раньше других выпускников. Сочинение было оценено комиссией на отлично, что мне - без пяти минут абитуриентке филологического факультета университета - было лестно. „Рыгор Іванавіч“, - обратилась я мысленно к белорусскому поэту. - Мы з Вамі атрымалі пяць балаў за складанне! Дзякую Вам!“ Я, действительно, искренне была ему благодарна. Тот сборник стихотворений Пушкина под редакцией Вадима Спринчана с вступительным словом Бородулина много лет занимал самое почетное место в моем книжном шкафу.
Я намеренно не привожу здесь цитат из эссе Рыгора Бородулина. Однако, если люботытствующему читателю удастся раздобыть его, уверяю, он прочтет его на одном дыхании и сможет сполна оценить талант его автора. Кстати, это эссе было опубликовано также и белорусской газете „Звязда“ в 1987 году.
В Белоруси Рыгор Бородулин - признанная литературная величина. За свою длинную творческую биографию он выпустил около 70 сборников поэзии. Mного работал Бородулин и как переводчик. Именно благодаря ему, на белорусском языке зазвучали "Слово о полку Игореве", произведения Федерико Гарсиа Лорки, Шекспира, Байрона, Есенина, Омара Хайяма и многих других классиков мировой литературы.
Будучи признанным народным поэтом Беларуси, Рыгор Бородулин много переводил на белорусский язык и еврейских поэтов. Так, например, в 1969-м впервые в свет вышла книга стихов Изи (Ицхака) Харика в переводе Бородулина.
В 1989 году Рыгор Бородулин опубликовал очень трогательное стихотворение под названием «Последние поэты еврейские...». Превосходный перевод c белорусского языка этого трогательного произведения осуществил все тот же Наум Кислик:
«ПОСЛЕДНИЕ ПОЭТЫ ЕВРЕЙСКИЕ...»
Последние поэты еврейские...
Кому прочтут они
Стихи свои на идиш?
Старики отошли к предкам,
Оглохли,
Отвыкли.
Молодежь не понимает.
В городишках
Собаки передохли.
Местечковые воробьи
В последнем колене
Изведены химией.
Ни школ, ни учеников.
Только кое-какие слова
Забрели попутно в белорусскую речь.
Мне смутно припоминается,
Наплывно видится,
Как на предвоенную мостовую
Летели из окон
Книжки с непонятными буквами,
Словно по снегу
Прошлось
Множество лапок птичьих.
Закрывалась школа
С целью
То ли единоязычия,
То ли взаимопонимания.
Хотя до той поры
Веками
Янка и Янкель,
Зося и Зелда
Друг дружку вполне понимали,
Даром что огольцы.
Дразнили магазинщика:
— У вас продаются
Свиные подковки?.. —
Летели книги
Грустнокрылыми пигалицами...
Смотрю
На книги белорусские
И вспоминаю
Унылокрылых одиноких
Изгнанниц.
А в 2011 году в Минске была издана ставшая большим событием в еврейской культурной жизни Белоруси книга Рыгора Бородулина с одноименным названием «Толькі б яўрэі былі!..». В свою книгу поэт включил перевод на белорусский язык открыков из поэмы одного из величайших и талантливейших еврейский поэтов Изи Харика „Преданность“. Вольф Рубинчик в своей онлайн-лекции, посвященной жизни и творчеству Изи Харика, пишет: „В прошлом веке Изи Харика переводили на белорусский язык многие известные люди (перечислю только народных поэтов Беларуси: Рыгор Бородулин, Петрусь Бровка, Петрусь Глебка, Аркадий Кулешов, Максим Танк), а в 2010-х годах – Анна Янкута.“ (см. Лекция В. Рубинчика об Изи Харике г. Минск; https://belisrael.info/?p=12721).
В книге есть подзаголовок: «Кнiга павагi i сяброуства» (уважения и дружбы). В своей статье „Голос из родных мест. «Только бы евреи были!»“, опубликованной в газете русскоязычной Америки „Еврейский мир“, Семен Ицкович отзывается об этом событии так: „Передо мной радостная книга. Открыл ее — и пахнуло на меня родиной, незабвенной и милой, которую давно не видел, но, оказывается, все еще люблю.“
Дадим слово и далее Семену Ицковичу: „Григорий Иванович Бородулин — народный поэт Беларуси, выдающийся деятель белорусской культуры, в 2006 году его имя значилось в списке номинантов на Нобелевскую премию по литературе. Он из окружения Янки Купалы и Змитрока Бядули. Он из тех белорусов, которых помню с раннего детства, когда белорусские города и местечки были почти наполовину еврейскими. Когда и уважение было взаимное, и дружба добрососедская и симбиоз с взаимной пользой. Много с тех пор воды утекло. Увы, и не только воды… Но хорошее помнится. Таких людей, как высокочтимый Рыгор Бородулин, в лукашенковской Беларуси, к сожалению, немного.
Книгу открывает эссе, заголовок которого дал название всей книге. Стихотворный эпиграф — об ожидании светлого года, когда все услышат, что евреи, народ, «избранный на страдания», — это праведный народ. «Порой думаю, — пишет автор, — что не повредило бы и нам, белорусам, побыть изгнанниками, чтобы ценить свою святую родину». Беларусь, пишет он далее, стала для евреев-изгнанников теплым домом, здесь они не чувствовали себя пришельцами, настолько своими считали их белорусы. «Вместе страдали, вместе веселились, незлобно друг друга пытались обхитрить». При этом евреи, сохранив свой язык, освоили и белорусский, да настолько хорошо, что некоторые стали классиками белорусской культуры. «Немногие из белорусских писателей, — считает Бородулин, — так глубинно чувствовали белорусское слово и народный дух, как Змитрок Бядуля (в еврействе Самуил Плавник)». Кстати, добавлю свои впечатления о евреях-композиторах, авторах знаменитых белорусских песен: Исаак Любан — «Бывайце здаровы, жывiце багата» на слова белорусского поэта Адама Русака, Самуил Полонский, наш сосед в довоенном Минске — «Вечарынка у калгасе» на слова Янки Купалы. А прекрасные слова к песне Игоря Лученка, куплет которой я выше процитировал, принадлежат Алесю Ставеру — белорусскому поэту с небелорусской фамилией. Как профессиональный лингвист Бородулин анализирует взаимопроникновение слов и понятий из еврейского языка в белорусский и из белорусского в еврейский. Мне это близко, поскольку мое детство прошло на улице, где еврейский и белорусский переплелись и были понятны всем, где на хлебных фургонах большими еврейскими буквами значилось «брейт» (на идиш) и «лэхем» (на иврите), а на радиостанции «iмя Соунаркома БССР» диктор Любовь Ботвинник открывала еврейский час, и хавейрим радыецугерер (товарищи радиослушатели) могли слушать еврейские песни и стихи на идиш…
Сначала, вспоминает Бородулин свое детство (год его рождения — 1935-й), были еврейские школы, газеты, театры, потом все для евреев закрыли. Он помнит свой детский ужас, когда из окна закрытой еврейской школы летели книги с оторванными обложками. Потом он понял, что те еврейские книги предрекали участь белорусских книг и белорусских школ, поскольку великодержавный шовинизм и антисемитизм, как он сказал, вспомнив Маяковского, «близнецы-братья». А в конце этого эссе анекдот, как гэбист, подслушивавший телефонный разговор на идиш, возмутился: «Перестаньте разговаривать на иностранном языке. Я ничего не понимаю!» «Печально, что этот «иностранный» язык почти уже не звучит на белорусских улицах… Следом за ним идет и белорусский… А были времена, когда в наших реках было много рыбы, а в городах и местечках было много евреев». Да, были времена. Не безвозвратно ли ушли?..
Следующее эссе посвящено Марку Шагалу — художнику и поэту. Читаю и вспоминаю недоброй памяти журнальчик ЦК Компартии Белоруссии «Политический собеседник», где «безродного космополита» Марка Шагала яростно честили доморощенные антисемиты. Далее — слово о поэте Изи Харике, жертве сталинских репрессий 1937 года. «Еврейский поэт Изи Харик был поэтом настоящим. И сразу хочется здесь сделать поправку: нельзя о поэте молвить «был». Поэт, перефразируя Шолома Алейхема, если есть, так есть… Харик близок и своему еврейскому народу, которого он чарует неповторимым звучанием языка идиш, и белорусскому, который видит свою Беларусь глазами еврейского поэта». Поэт Хаим Мальтинский, вспоминает Бородулин, был ему близким другом, часто гостил у него в Минске и у его матери в Ушачах. «Як прыходiць дзядзька Хаiм, сустракаем дружным хаем». Репрессии 37-го его не затронули, зато в 1953-м его, инвалида войны, награжденного орденами, при штурме Берлина потерявшего ногу, арестовали в Биробиджане «за попытку продать Дальний Восток американцам»… Скульптор Заир Азгур, великий труженик, в мастерскую которого Бородулин заходил, как в музей, вспоминается им с печалью. Он пишет, что Василь Быков высказывался так: «Азгур родился коммунистом, а умер евреем»… В эссе, посвященном поэту Григорию Релесу, шестом из двенадцати, обнаружилось, что автор знал в Минске художника Иосифа Пучинского, нашего друга, последние годы жизни которого прошли в Чикаго. Как говорят, мир тесен. Последующие шесть эссе посвящены журналисту Григорию Березкину, поэтам Науму Кислику и Давиду Симоновичу, художнику Борису Заборову. Все двенадцать эссе, объединенные заголовком «Создатели великой красоты», интересны и содержательны. Читая, приобщаешься к широкому миру замечательного белорусского поэта. Хотелось бы здесь задержаться, но это лишь четверть книги, а три ее четверти заполнены стихами.
«Голоса бессмертного хора» — так назвал автор свои переводы еврейской поэзии. Это беспримерный труд и большой подарок, сделанный народным поэтом Беларуси своему народу — более сотни стихотворений Хаима Нахмана Бялика, Моше Надира, Михи Гордона, Ицика Кацнельсона, Изи Харика, Рувы Рейзина, Сары Каган, Геннадия Шведика, Льва Талалая, Захара Барсука, Марка Шагала, Исаака Платнера, Григория Релеса, Хаима Мальтинского теперь стали белорусскими. В противовес гонителям белорусского языка в родной Рыгору Бородулину Беларуси (а первое место среди гонителей принадлежит, увы, президенту Республики Беларусь А.Г. Лукашенко), он показал его богатство и образность, способность живо выразить любые мысли и чувства. Переводы, насколько могу судить, мастерские, причем мне кажется, что переводчик сохранил в них нечто такое, что можно было бы назвать еврейским мироощущением. Это, я думаю, от любовного отношения к оригиналам.
Заключает книгу большая подборка собственных стихотворений поэта. Ей предшествует общий заголовок: «Соратникам по духу, друзьям по жизни».» (см. http://evreimir.com/190276/vesti-iz-belarusi/).
Художнику Марку Шагалу белорусский поэт Рыгор Бородулин посвятил несколько стихотворений, как, впрочем, и многим другим выдающимся еврейским личностям, вынужденным покинуть родные места и перебраться жить в другие страны.
В библиотеке журнала „Мишпоха“, выпускавшгося с 2005 по 2012 год, в рубрике „Мое местечко. На перекрестке столетий“ опубликован очерк Аркадия Львовича Шульмана „Евреи называли Ушачи - Ушоц“. Позволю себе процитировать из него: „Ушачский край – родина белорусских писателей Василя Быкова и Рыгора Бородулина. И Быков, и Бородулин всегда с теплотой отзывались о евреях, по соседству с которыми жили их родители, которых хорошо помнят из своего детства. Бородулин переводил стихи многих еврейских поэтов» (см. http://mishpoha.org/library/13/1308.php).
Еврейский поэт Генах (Геннадий Борисович) Шведик, уроженец Бобруйска,писал на идиш. Он умер, получив тяжелые ранения в бою в октябре 1942 года. Pедакция художественной литературы Государственного издательства БССР издала небольшую книгу Генаха Шведика (Геннадия Борисовича Шведика) «Лірыка» в переводе на белорусский язык который осуществил именно Рыгор Иванович Бородулин (cм. https://wiki.bobr.by/Шведик,_Геннадий_Борисович).
Скончался Рыгор Бородулин 2 марта 2014 года в Минске. На могиле в его родных Ушачах народному поэту Белоруси установлен памятник, а на доме в Минске, где он прожил последние 34 года своей жизни, висит мемориальная бронзовая доска работы скульптора Игоря Засимовича. Как часто бывает, власти Белоруси ограничились дежурным словесным выражением скорби и соболезнования по поводу кончины великого поэта и гражданина Белоруси. Памятник же и мемориальную доску создавали и устанавливали на собственные средства его истинные друзья и почитатели. По словам гражданского активиста Глеба Лободенко, 145 человек пожертвовали деньги: «Это очень важный момент, так как мы всегда говорим: почему не ценят? Люди, которые любят Рыгора Бородулина собрались и сделали эту доску». Тот же Глеб Лободенко заметил, что «это - не только памятник Рыгору Бородулину, это - памятник нашему достоинству. Великая та нация, которая чтит своих героев и великая та нация, которая благодарит их после смерти» (cм. http://aviv.by/news/memorialnaya-doska-na-dome-poyeta/). Поскольку Рыгор Бородулин активно пропагандировал еврейскую культуру и при жизни неоднократно печатался в еврейской газете „Авив“, „сотрудники газеты «не могли обойти такое важное событие, как открытие мемориальной доски на доме, где жил народный поэт.» (cм. там же).
Рыгор Бородулин никогда не был конформистом. В своих произведениях он всегда был предельно искренен, а в своих размышлениях на самые важные темы и события окружающей жизни намного опережал свое время. Рыгор Бородулин в Белоруси, как и Лина Костенко в Украине, заслуженно признаны своими современниками совестью нации. В свете последний событий в Белоруси, полагаю, ни у кого из истинных почитателей таланта и личности одного из величайших поэтов современности не возникло бы и тени сомнения в том, что будь он сегодня еще жив, непременно бы поддержал свой народ, остаивающий свое право на свободу и справедливость в борьбе против диктатуры заскорузлой, морально и физически безнадежно устаревшей и полностью утратившей связь с реальностью власти.
„Незабытыя не старэюць.“ Я осознанно выбрала названием для данного эссе о белорусском поэте и переводчике Рыгоре Бородулине именно эту строку из увидевшей в 2010 году в Минске его книги „Навошта“ („Зачем“). B знак глубокого уважения к замечательному человеку и великому поэту мне остается лишь вслед за Семеном Ицковичем повторить на белорусском языке: „Шаноуны Рыгор Iванавiч, шчырае дзякуй Вам за цудоўныя кнiгi i наогул за светлую Вашу душу. Жыве Беларусь!“
Август 2020