(продолжение "Плохой девочки")
II
Дома я рассказал о наблюдениях Сосо (по прозвищу Бекке). Отметил, что он не прост. Любит анализировать. В ответ мне сказали, что наличие этого качества у работника прилавка (мясника) вполне возможно.
На следующее утро меня уломали погулять спозаранку с нашим псом. Полусонный, я вел на поводке собаку. Шёл по улице вдоль деревянного забора Бекке. Самый конец ограды завершала бетонная стена. Я увидел Сосо. Он стоял за стеной, как будто увековечивал её. Со стороны улицы были видны его голые плечи, покрытые порослью, физиономия, на этот раз бритая, лоснилась в лучах восходящего солнца. «На бюст похож», - промелькнуло у меня в голове.
Мы разговорились. Он вещал с высоты своего забора, я стоял, слегка задрав голову. Пока шёл разговор, пёс то и дело порывался. Однажды он так дёрнулся, что чуть не сбил меня с ног.
- Воспитывать надо питомцев! – заметил «бюст» назидательно с высоты своего положения.
Мой пёс потянулся к мимо проходящему шпицу. Того на поводке вёл наш сосед Бежан. Он почтительно отвесил нам поклон, манерно произнес приветствие и проследовал в сторону сквера. Сосед был одет в аккуратно отутюженную спортивную пижаму, новые ботасы. В его пластике проглядывали элементы феминности. Кстати, в голосе тоже. Однажды, утром прохаживаясь у дома, где он жил, я услышал голос его матери, понуждавшего кого-то встать наконец с постели. Требования приправлялись упрёками ("лежебока!", "лентяй!", "пора на занятия к репетитору!"). В ответ доносился женский вопль с мольбой о покое. Потом крик осёкся и сменился жеманным обертонами. Я узнал Бежана. Через некоторое время с сонным видом и книжками в руках он появился на улице. Куда-то направлялся.
Бекке сказал:
- Вот культурный человек! В карманах у него точно заранее заготовленные пакеты. Чтоб после собаки убирать.
Я подумал про себя, что Сосо опять о чистоте радеет. Любимая тема! Хорошо, что жена всучила мне целлофан. Тут он добавил:
- С животных спрос невелик! У ворот Мосе (Сосо показал глазами в сторону соседского забора) уличная собака кучу оставила. Я наблюдал, как всё семейство через неё целую неделю перешагивало, носы воротили. Даже женщины. Пока дождь и ветер её не стёрли.
Я призвал собеседника философски смотреть на всё это. Тот ничего не понял. Возникла пауза.
- Помнишь, как отец Бежана и мой папаша перегрызлись? - воодушевился вдруг Бекке, - сколько лет прошло!
Было такое. Бичико (его папаня) работал по хозяйственной части в городке. Однажды начальство выдало ему ружьё «геко», поручило отстрелить бродячих собак. Из разных сторон в городке после выстрела слышался характерный болезненный визг несчастных псов. Один парнишка выучился подражать этим визгам-воплям, сначала он издавал звук выстрела, а потом уже вопил. Но вот объектом нападения стал сам Бичико. Он проходил под окнами дома, где жил Бежан, когда на него с криками набросился родитель мальчика. Его голос дрожал, то и дело срывался на фальцет. Выяснилось, что выстрелы пугают его сына, он плачет и так далее. Бичико, полный мужчина в шапке-аэродроме, стоял огорошенный - за всё время, пока длилась отповедь, к нему обращались на «вы», никто его никак не обзывал. Потом опомнился и "достойно" ответил на нападки "интлигента"(как потом рассказывал). Отматерил, надо полагать, по своему обыкновению. В тот же день у Бичико изъяли ружьё. Кто-то накатал письмо в исполком. Особенно не гадали, кто...
Бекке снова посмотрел вслед удаляющемуся Бежану и сказал задумчиво:
- Когда его вижу, мне вспоминается анекдот о сантехнике Лёве. Тот побывал в Париже и приехал оттуда такой культурный, такой нежный. Прямо как голубой.
- Бежан в Париж не ездил, - заметил я и осклабился. Поневоле улыбка получилась двусмысленная.
- Вот-вот! – как бы уличив меня, воскликнул Бекке, потом продолжил:
- Да что ты, весь народ поганый, только бы покуражиться. Вынюхивает, чтоб убедиться, что Бежан гомик. Когда убедится, какой праздник себе устроит!
Мой собеседник вошёл в раж:
- Не все покупатели моё имя знают, из почтения обращаются ко мне «батоно Бекке». Моё прозвище по твоей милости возникло.
Отчасти Сосо был прав. Во время игры в футбол я финтом обыграл его, он потерял равновесие и тяжело упал на спину. Чрево его дородного тела издало звук: «Бекке!»
- Только рассвет, а ты по мне и всему народу уже прошёлся! – огрызнулся я.
Мой собеседник затих. Снова в бюст превратился. Пауза продлилась. Мой пёс в нетерпении потащил меня в сторону. Я сделал вид, что нехотя подчиняюсь ему. В этот момент Бекке вымолвил, видно было, что не решался сказать:
- Вон тебя мальчики Мацоллой называют.
- Да, - ответил я и изготовился парировать выпад.
- Ты думаешь, что тебя так в честь итальянского футболиста зовут. Будто как он играешь.
- Да, хотя куда мне до него! – был мой ответ.
- Это ты Харитону скажи. Он тебя так называет. Для него Мацолла - просто смешная кликуха. Он о таком футболисте скорее всего ничего не знает! – распалился Бекке.
Харитон – это новый квартирант на нашей улице – коротышка из деревни, чёрный и дурной. Я почувствовал, что разговор переходит в перепалку. Дёрнул за поводок собаку и быстрым шагом направились к скверу.