Владимир Мирошкин - артист, поэт, музыкант, автор-исполнитель, лауреат и дипломант многих всероссийских фестивалей авторской песни и поэтических конкурсов.
Я получила от Владимира Мирошкина те стихи, которые он счел нужным мне доверить для внимательного чтения. Теперь я буду их читать вслух в березовой роще.Их будут внимательно и многократно слушать змеи, лоси, зайцы, ежи, разные птички, а также травы, укроп, цветы и деревья.
Вот анонс авторского вечера в единственном в республике литературном музее – музее Красильникова: «Владимира Мирошкина давно знают ижевские любители авторской песни. Его часто можно встретить с гитарой на набережной. Но в этот вечер он удивит своих поклонников - будет не петь, а читать стихи.Такое редко удается, поэтому советуем не пропустить»
Оказывается, Мирошкин даже сборник издавал: «Двадцать лет назад, в Питере, я записал свой первый альбом, который назывался «Снегобоязнь». А за некоторое время до записи альбома у меня вышла карманная книжка текстов, крайне ограниченным тиражом. Тоже с таким же названием. У меня экземпляра не сохранилось.
Я боюсь снегопада - он нагрянет внезапно,
Он ударит по стеклам, он засыплет дороги.
Я боюсь снегопада, это будет не завтра,
Но когда-нибудь будет - станет он у порога,
Постучится в квартиры к моим людям любимым
И болезненной солью, белым светом на лица
Упадет безраздельно на все лета и зимы.
Мы не сможем остаться, никуда нам не скрыться.
Он построит ледовые стены меж нами
И два полюса мира соберет воедино
Мы замерзнем одни за такими стенами,
Распадемся на части, хотя так неделимы.
Хотя так неделимы?
Стихотворение «Вот так и хожу я по краю земли…»
В первой строке – « по краю». Конечно, ассоциации с песней Высоцкого.Возникают настороения драматические, но не трагические, не надрывные из всего стихотворения.Согласно толковому словарю, край – это предельная линия, ограничивающая поверхность или протяженность. Ходить по краю – с опаской, в опасности упасть, погибнуть, разбиться.
Обращение « святые мои» может быть отнесено и к родным, обладающим святым терпением и пониманием к бесконечно ищущему человеку, оно и к русским почитаемым святым, например, к батюшке Серафиму, оно и аллюзия на известные строки Тютчева о Христе, который в рубище исходил всю землю, благословляя…
Кто люди степей?Блоковские скифы? Далекие предки с небес? Современники, для которых ветер и воля важнее удобных электронных устройств?
Машет кулаком… А не рукой. Угрожает, открещивается. Если не был знаком, то кулак не обязательно, значит, отвергает их.
Герой и от Господа самого не ждет помощи.
Поздно. Натворили. Бесконечная ночь- ядерная зима после катастрофы? Постапокалиптика?
Как в Откровении Иоанна: тьма, холод, гниль, пожар.
«В ответ» - а был вопрос? Был посыл, надежда, взгляд в небо. Не господь, а ангелы отвечают, он не помог.
«С миром» - известное напутствие Христа.
Где будет что – то иное? Что именно там иное? Птицы, земля, книги, песни, радуга, благоухающие цветы. Там люди читают книги.Не держат их в доме на полках или в памяти интернета ( всегда смогу найти, если надо), а читают. Там люди поют песни.Не слушают певцов в наушники, отъединяясь от всего мира, от тех, кто рядом, а поют их. Там не в непроглядный лес люди смотрят, а обнимут чужого , пришедшего неизвестно откуда. Не родные, а просто люди.
«Песенку эту беспечно пою» - автоцитата. Его загадочный сапер – подрывник беспечно поет песенку, идя по минному полю, он знает: «Никто не умрет».
Хорошо поется…На краю – то есть завершая жизнь? Хорошо, потому что все понял и скоро уйдет? На краю особое состояние, там и надо творить, писать , как в последний раз?
Стихотворение «Ах, как хорошо мне спится…». Сюжет путешествия – старинный и известный : от «Одиссеи» до «Мертвых душ».Тема дороги не впервые в творчестве. Песня о путевом обходчике известна в среде любителей бардовской песни, любима, часто исполняется.И в стихотворении есть скрытая автоцитата: «И всех хранила и несла одна дорога» - в «Обходчике»: «Хранит обходчик железнодорожных путей». Автор в ВК говорит об этом: «Тема поезда меня волнует всегда. С одной стороны, мы дома сидим, с другой стороны, мы едем... Это о чём?
Железная дорога завораживает и тревожит.Пелевин в «Жёлтой Стреле» и Быков в «ЖД» нам эту тему приподраскрыли слегка... Но она неисчерпаема. Ибо длинные они и железные!»
Хорошо автору стихотворения спится на верхней на боковой. Утверждение спорное и для многих парадоксальное. Я думала, что все пассажиры расстроятся, если купят на такое место билет, пусть он сейчас и дешевле. Наверное, хорошо, потому что в поезде, в дороге. Там всегда хорошо. И в отрыве от повседневности проявляется главное - «твой образ». А еще голос. Абсолютно комфортное состояние, есть все для этого: поезд, голос, образ женщины.Так замечательно все сливается только в поезде. Быть может, от постоянного движения, перемещения? Или просто потому, что герой стихотворения любит ездить?
Неповторимое небо за окном поезда, оно дышит, оно течет – то есть тоже движется? Но небо не только тепло, влага, оно свинец, оно рвется. Облака как раны. Драматизм этой картины уравновешивает снова светлый образ.
И светлый образ движется: «Он шел».Светлый образ, написанный огнем и светом, он не может быть неподвижным. Именно это дает герою ощущение, что он жив. И это не пустяк. Не все живые чувствуют это и радуются этому, не все так, как герой стихотворения, уверены в том, что будут живы завтра. И будет у них хлеб. И это ощущение легкости, уверенности дает голос и образ. Оно испытывается только в поезде. Поэтому так любит поезд герой.
Мне кажется, что стихотворение Владимира Мирошкина «Я буду героем романа, а ты читай...» вписывается в современные приемы создания текста. Этот текст может быть назван романом, может хроникой, может словарем, как известная книга Милорада Павича «Хазарский словарь».
В предисловии к своей книге М.Павич прямо обращается к читателю со словами, что это не закрытая, а открытая книга, и каждый может продолжать ее писать.Известно, что такое искушение – написать дальше, или еще, или по – своему, или подробнее – это искушение не смогли преодолеть читатели Шекспира – и написана Томом Стоппардом абсурдистская трагикомедия «Розенкранц и Гильденстерн мертвы»; богатейшие психологические наблюдения спрессованы в романе Достоевского, там для писателя просто россыпи золотые: и Вразумихин, и сестра Раскольникова Авдотья Романовна, и Катерина Ивановна дали бы писателю средней руки возможность создать хорошую книгу и прославиться - и знаменитая Таганка делает спектакль «Свидригайлов»; и Василий Владимирович Сигарев - российский кинорежиссер, сценарист, продюсер, оператор, монтажер и драматург, лауреат премий «Дебют», «Антибукер», «Эврика» «Новый стиль» написал пьесу «Алексей Каренин», которая идет в нашем городе в Русском драмтеатре. Поэтому и обращается автор к читателю: «С любого места встройся в текст и иди со мной» .Игра с читателем? Розыгрыш? Прием? И Пушкин включал прямые, порой шутливые обращения к будущему читателю, иногда ожидающему банального текста: «Читатель ждет уж рифмы розы? На вот, возьми ее скорей!»Думаю, выражены взгляды автора Мирошкина и его подлинное представление о тексте и назначении художественного текста.
Прочтут ли изданную или опубликованную в интернете книгу? Вопрос не праздный. Много ли в наше время читателей? Кажется, все больше писателей. В одной из программ канала «Культура» я услышала, что на Стихи.ру опубликовали около восьмисот тысяч авторов 27 миллионов стихотворений. Почти миллион поэтов – это много или мало на 142 миллиона населения? Иногда подарят изданную автором книгу и спрашивают мнение. Я отвечаю: я прочитала. Я сделала совсем немало для автора, и жаль, если он этого не понимает. Я потратила свое время, бесценное невозвратимое время своей жизни. Читать я люблю и хочу читать совсем не это.Я трачу энергию, я сержусь, когда все это читаю, начинаю совершенно бессмысленно полемизировать в голове с автором. И слова «Ты читай» - это не рядовое предложение в наши дни. И поэтому, мне кажется , очень современные, сиюминутные строки, понятые каждому: «Когда запрещен концерт, отменен футбол», - снижают эту важную, глубокую тему:кто в наше время склоняет голову над книгой?
Особенно понравилось мне это предложение: « с любого места встройся» .Как – то один из моих собеседников в Вайбере написал, что не может прочесть Гомера, список кораблей утомляет. Да и сам Мандельштам признался в этом: «Я список кораблей прочел до середины». Мне приходилось читать, что в античные времена «Илиаду» исполняли с любого места, воспринимали песни как отдельные эпизоды. И я посоветовала прочесть не целиком, а любой отдельный эпизод: прощание с Андромахой, похороны Гектора и проч.
Строка «Потом по роману напишут сценарий, снимут кино» точно фиксирует отношение современников. Прочтут ли – неизвестно, а кино скорее посмотрят, как «Заводной апельсин», как «Игры престолов»…
Мы видим в стихотворении отображение высокого, в традициях русской литературы, предназначения искусства слова: «И не говори мне, что это просто мечта», «Вот автор, стило в руке его, как копье, \Доверься ему, он знает дело своё», «Не бойся, автор не бросит тебя в беде/ Он будет с тобою рядом всегда, везде!» , «Он просто тебя готовит к новой судьбе». И это настойчивое : автор – быть может, поможет избежать традиционного для русской культуры : писатель, - подразумевающего – философ, мыслитель, отвечающий за судьбы мира, - и даст возможность обратиться к современнику.
Стихотворение начинается от первого лица: «Я буду героем романа».Затем важные мысли высказываются от третьего лица- автора. Этот переход , точнее, слияние, очень важны. Автор пишет о себе.Он сам в этом времени живет. Он один из нас.
«Пустоты духа заполнит черная влага лжи…» Стихотворение о любви. Сколько вариантов решения знает эта тема в русской и мировой литературе! Лирический сюжет стихотворения драматичен: «Я падаю, … держи», «Держи меня, Солнце, мне на не чем тут стоять», « Ты мой последний причал», «Мне нужно твое тепло».Без этой женщины, подруги, музы земля уйдет из – под ног.Апокалиптические состояния лирического героя на грани: «Меня до дыр изнутри разъела печаль», «Вокруг торжествует тупое зло», «И если верить моим врачам, \Мне лучше будет о том, что я вижу, молчать», «Чему нам радоваться теперь».
Но есть Свет, как для Данте от Беатриче.
Стихотворение «Не молитва, не песня…» Это драматическое стихотворение о болезненном мучительном состоянии. Быть может, у героя тяжкое похмелье после запоя, быть может , невыносимая душевная боль после попытки суицида. Наступает время оценки поступков и последствий: «Все было и глупо, и стыдно, и зря…». Мучения физические вместе со стыдом и отчаянием невыносимы, герою хотелось бы избавиться от них хоть на время : «Чтоб не слышать весь этот базар, чтобы запах казарм\ Отпустил хоть на время»- ,они приводят к творческой пустоте: «…песня внутри у меня, как ни жаль, но уже не звучит». Преодолеть это состояние могла бы помочь молитва, но она «не звучит». Помочь медики не могут, они сами в похмельном состоянии, «собираются выпить». Терзает бессонница: «Девять вечера, полночь, рассвет, после – девять утра\ Всё с глазами навыкат». Получить лекарство, которое увлажнит мучительно сухие глаза, восполнит влагу, остановит видения («И опять через черную дверь в потолке в мою комнату падает снег»), даст уснуть, невозможно:врачи разводят руками. Правда, есть «дорогая», есть женщина, которую герой любит. Но не на понимание или участие он не рассчитывает, ему стыдно за этот поступок. И круг замыкается: молитва не звучит, перед любимой стыдно, песни не пишутся. Выхода нет. При чтении возникает в памяти поэма Сергея Есенина «Черный человек».
Стихотворение «Край города, дальше бараки…»
.Любая попытка интерпретации может провалиться. Она может с треском провалиться в глазах автора ( он совсем не это имел в виду ), может показаться надуманной или ложной читателю. Мне представляется, что это стихи о поисках веры.
Картина, нарисованная автором, отражает не архитектурные красоты, зеленеющие ухоженные лужайки, на которых резвятся красивые дети, а совсем иной город, точнее, его окраину: бараки, пустыри, холодный овраг, развалины. Этот фон более всего соответствует состоянию героя стихотворения: «Разлад с беспокойной душой».
Не гармоничной, не спокойной, не нашедшей себя душе не явлен Бог. Он не приближается, а отдаляется. Нет не только представления о нем, но даже очертания его размыты, причем еще сильнее, чем прежде : как никогда. Но есть дорога. Дорога как путь, как поиск, как движение к обретению. Есть звезда, которая ведет , как вела волхвов поклониться Спасителю. Испытаний много, выбрать путь нелегко: герой не просто оказывается на перепутье, а выбор направления нужно делать постоянно: «Когда начались перекрестки, я думал: пустяк». А перекрестки - испытания не только не кончались, они принимали разные формы: нет больше звезд, освещавших путь, нет тепла ( иссяк уголь, вместо тепла летом холод и влажность), нет света, нет веры (креста). И выход один: творчество. Молитва и песня: струна натянута не на гриф гитары, а на псалтырь.Поэт, бард, менестрель, паяц, герой будет петь и плясать, он для добрых людей «сказки»( а может,это иное название для притчи, проповеди, поучения?) вслед за предтечами своими (голова на блюде) станет рассказывать. И эти «добрые» люди не станут ломать голову над его «сказками», его ждет обычная судьба Учителя, наставника: «В ту пятницу, что перед Пасхой,\ Камнями забьете меня».
Это поэтический рассказ об обычной судьбе непонятого и непринятого мессии? Это попытка примерить одежды вероучителя к поэтическому венку на голове барда? Сколько людей, столько и прочтений текста