Византийские хроники сообщают об осаде Константинополя в 626 г. аварами в составе войск которых были славяне. [1]
Летом 626 года авары решили воспользоваться удачным моментом для нападения на Византию и разорвали мирное соглашение. Для похода они привлекли подвластные им племена славян, булгар и германцев-гепидов. Пасхальная хроника и Феодор Синкелл составили довольно подробную хронику развития событий.
29 июня передовые отряды аваров числом в 30 тысяч показались около Константинополя. 31-го произошли первые стычки, но ещё месяц авары не приближались непосредственно к городу.
Только 29 июля всё 80-тысячное войско во главе с каганом расположилось у стен византийской столицы, и с этого дня Синкелл ведёт отчёт 10-дневной осады. По словам Синкелла враги окружили город от моря до моря, все их воины были в шлёмах и блистали доспехами. Так как со стороны моря опасность городу пока не угрожала, то после демонстрации силы авары оттянулись в свой лагерь.
31 июля с раннего утра и до 5 часов вечера последовал 1-й штурм силами аваров. Синкелл говорит об интенсивной перестрелке с помощью луков и пращей на всем протяжении стен. Пасхальная хроника сообщает о славянах, выставленных вдоль стен для демонстрации там, где не было аваров:
«В первой линии [у хагана были] пешие легковооружённые славяне, а во второй — тяжеловооружённая пехота. А к вечеру он поставил несколько осадных машин и «черепах» от Врахиалия и до Врахиалия».
Также славяне в северной части залива Золотой Рог в устье небольшой речки Барбисс спустили на воду моноксилы, привезённые в обозе кагана. Византийский флот из-за мелководья не мог подойти к моноксилам, но полностью блокировал их в заливе.
1 августа в пятницу Синкелл сообщает о строительстве каганом осадных орудий: гелепол и катапульт. Дерево для сооружений брали из разобранных домов в округе и повозок, на которых варвары прибыли. Катапульты (вероятно требушеты) позднее использовали при штурме, но неясно, удалось ли аварам подвести осадные башни к стенам.
2 августа в субботу сын императора Константин послал с дарами к кагану послов, среди которых был и Синкелл. У аваров уже находились персидские посланники с дарами. Каган, угрожая штурмом на следующий день, поставил ультиматум — покинуть город всем жителям. Из вещей он дозволял им накинуть на себя только один хитон. Послы пришли к выводу, что авары заключили союз с персами и должны были выслать славян с моноксилами для транспортировки персидских войск через Босфор. Пасхальная хроника сообщает о 3-тысячном персидском отряде, который должен был быть направлен на помощь аварам.
3 августа в воскресенье каган сумел переправить часть моноксил из залива Золотой Рог в местечко Халы на берегу Босфора, обойдя сушей византийскую флотилию. 70 кораблей византийцев немедленно направились к Халы.
4 августа в понедельник на рассвете славяне сделали попытку переправиться через Босфор для транспортировки персов. По словам Пасхальной хроники:
«[Ромеи] потопили и перерезали всех находившихся на моноксилах славян».
На обратном пути к своим погибли также персидские послы к кагану.
5 августа во вторник продолжались локальные стычки. Авары и славяне готовили осадные орудия и моноксилы, чтобы штурмовать город одновременно с суши и моря.
6 августа в среду началось наиболее ожесточённое, по словам Синкелла, сражение вдоль всех стен. Среди защитников города появились раненые, у аваров потери были значительно тяжелее. Бой не стих даже ночью. Решающий штурм состоялся на следующий день.
О событиях переломного дня в осаде города поведал Синкелл, Пасхальная хроника содержит фрагментарное описание завершающего этапа разгрома славян на море. Патриарх Никифор изложил ход событий в версии, отличной от Синкелла.
7 августа в пятницу каган начал штурм города со всех сторон. Множество катапульт обстреливали городские стены. В заливе Золотой Рог каган «заполнил моноксилы славянами и другими свирепыми племенами, которые он привел [с собой]. Доведя число находившихся там варваров в тяжёлом вооружении до огромного множества, он приказал им налечь на весла и с громким криком двинуться против города».
Однако штурм захлебнулся. На суше «такое множество убитых врагов [пало] на каждом участке стены и столько повсюду погибло неприятелей, что варвары не смогли даже собрать и предать огню павших».
На море произошёл ещё более страшный разгром славян, однако как именно это случилось, остаётся загадкой. Патриарх Никифор рассказал об этом так:
«И так как множество славян следовало вместе с аварами и действовало в союзе с ними, они дали им знак, чтобы, как только они заметят факелы, зажжённые на передней стене Влахерн, именуемой птерон [крылом], они сразу же подошли туда на лодках-однодеревках, чтобы вплавь пробраться, взволновать город, и чтобы авары могли смело броситься со стен внутрь города. Это стало известно патрикию Бону, и он снарядил двухрядные диеры и трёхрядные триеры весельные суда и в том месте, где был подан сигнал, вооружившись, пристал там. И также послал диеры к другому, противоположному берегу. И приказал сразу же дать огневой сигнал. Увидев знак, славяне от реки, именуемой Барбисс, устремились и пошли по направлению к городу. Те же налетели на них, загнали их в середину и сразу же опрокинули, так что и морская вода сильно закрасилась кровью. Среди трупов убитых оказались и славянские женщины».
Синкелл же как непосредственный очевидец настаивает, что византийская флотилия отступила перед множеством славянских долблёнок:
«Некоторые говорят, что наши [воины] были подвигнуты к отступлению не страхом перед противником, но что сама Дева, желая показать свою власть творить чудеса, приказала им притворно отступить, чтобы варвары потерпели полное крушение около её святого храма, нашей спасительной пристани и тихой гавани — Влахернского храма Богородицы.»
Заслугу в разгроме варваров на море Синкелл приписывает только вмешательству Богородицы, которая «потопила их моноксилы вместе с командами перед собственным её Божиим храмом во Влахернах, так что весь этот залив заполнился мертвыми телами и пустыми моноксилами.»
Пасхальная хроника сообщает, что после поражения в заливе (описание этого пропущено в хронике) разгром славян был довершен на берегу:
«А армяне вышли за Влахернскую стену и разожгли огонь на близлежащем портике [храма] Св. Николая. Те славяне, которые вплавь спаслись с моноксил, из-за [этого сигнала] огнём решили, что стоящие у моря [люди] — это авары. Они выбрались [на берег] в этом месте и были перебиты армянами. А те немногие славяне, кто, спасшись вплавь, вышел [на берег] в том месте, где стоял безбожный каган, были убиты по его приказу.»
Источники не сообщают, почему каган приказал перебить спасшихся славян. Однако не все славяне с моноксил погибли. По Синкеллу часть славян добралась вплавь до северного берега залива и ушла в горы, никем не преследуемая.
Поздние источники пытаются объяснить потопление славянских долблёнок внезапной бурей, которая поднялась по воле Богородицы. Однако свидетели осады Синкелл, Георгий Писида и Пасхальная хроника не упоминают о буре.
Очень похожая гибель славянской флотилии на моноксилах в спокойном море описана в собрании чудес Св. Димитрия Солунского. Когда на рубеже VI - VII веков славяне на долблёнках двинулись на штурм Фессалоник, то вдруг:
«равномерное движение упомянутых судов, благодаря мученику, стало неуправляемым и они сталкивались друг с другом, некоторые из них перевернулись, а славяне из них выпали. Когда кто-нибудь из плывущих хотел спастись на другом [судне], он, ухватившись, переворачивал его, и те, кто там был, падали в море. И наконец, моряки отрубали мечами руки тем, кто протягивал [их] к ним, один бил другого мечом по голове, иной пронзал кого-то копьём, и каждый, думая о собственном спасении, становился врагом другому. […] И было тогда видно море, все покрасневшее от крови варварской.»
Вот как события осады Константинополя в 626 году описывается в «Велеслвой книге»:
"Собравшись на вече решили войны и вожди идти до Дуная и далее до Греции иным по суху, а иным плыть. [2] И оттуда ни куда не поворачивать. И быть в это время вольными.
А ныне напали оборы на князя нашего и убили его, и море синее отошло от Руси. В тот раз рати вражеские оборов напали на нас, так как мы от оборов не оборонялись. Ибо были (они) с нами, пока не разорвали (с нами отношения) до конца. Стали делиться с нами и от того пошли войной на Русь, чтобы навязать ей свою волю и самим занять её.
И вот после гунов пришла к нам великая беда. (Явились) оборы, которых было как песка морского, и которые решили закабалить Русь целиком. И тех оборов мы остановили и стали биться с ними. Но не было согласия на Руси, поэтому оборы одержали силу над нами и вождями (нашими)."
Таким образом, «Велесова книга» сообщает о том, что до осады Константинополя авары и славяне были союзниками, причём славяне выступали как независимое войсковое соединение сухопутных и морских войск. Это сообщение находит своё подтверждение в византийских хрониках.
Во время осады, очевидно, произошёл конфликт аварского и славянского вождей, результатом которого стало вторжение аваров на Русь. К сожалению, о причинах конфликта не сообщают ни византийские хроники, ни «Велесова книга».
Можно предположить, что причиной стали какие-то геополитические разногласия по участию славян в византийском походе аваров. Неожиданно большие потери аваров во время осады, и то, что славяне не справились с доставкой персидских войск к стенам города, так же могло стать одной из причин, по которой аварский каган изменил свои планы относительно Византии, и направил свои войска на Русь.
[1] Боровский Я.Е. Византийские, старославянские и старогрузинские источники о походе русов в VII в. на Царьград. Древности славян и Руси. М.: Наука, 1988, с.114-119.
[2] В известном трактате Константина Багрянородного (905 – 959) «Об управлении империей» сообщается о том, как однодеревки (моноксилы) из многих местностей Руси (Новгорода, Смоленска, Любеча, Чернигова, Вышгорода) собирались под Киевом и в июне отправлялись вниз рекой Данапром (Днепром). В городе Витичеве они ждали ещё два-три дня, пока соберутся все моноксилы, и тогда пускались в путь, проплыв по Днепру до первого порога. Пройдя все семь порогов, на острове св. Григория (Хортица) приносили жертвоприношения и, отдохнув, двигались дальше по Днепру и плыли около четырёх дней к острову Березани, где отдыхали два-три дня. От Березани до Царьграда они плыли вдоль северного берега Чёрного моря к самому устью Дуная и отсюда вдоль болгарской земли достигали Несебра (до 812 г. Месемврия).