— Ба! Ну почему все мальчишки такие вредные?! — Элька с размаху плюхнулась на диван, отчаянно отбросив далеко в сторону школьную сумку с учебниками.
— Это почему еще?
— Ну как… Я помочь Антону хотела, а он… Дурой меня обозвал.
— Ну-ка, ну-ка… Рассказывай, что у вас там приключилось.
***
Прошла неделя после Элькиного выздоровления. Ей повезло, она отделалась обычной простудой. Бабушкина забота и молодой растущий организм — мощный тандем, противостоять которому хворь оказалась не в силах.
Лежа в постели и принимая прописанные лекарства, девочка ни на один день не оставляла мысли о помощи Антону. Она придумывала все новые планы, но пока не решила, как ей подступиться к однокласснику. Просто подойти и сказать она не могла после всего случившегося. Ей очень не хотелось выглядеть проигравшей. «А то Полунин решит, что я подлизываюсь или, чего доброго, боюсь его. Как бы не так!»
В школу после болезни Эля вышла подготовленной. Она тщательно выполнила все домашние задания за пройденные дни. Даже новые темы, не без помощи Василисы Егоровны, усвоила.
На перемене в кабинете оставалось с десяток ребят. Антон сидел за партой и что-то выводил ручкой в тетради. Элька решила, что подходящий момент настал.
— Что рисуешь? Покажешь?
— Вот еще! С чего это вдруг? Перебьешься.
— Фу! Как грубо… Я может быть так… Просто поинтересоваться.
— Дуй отсюда, пока не врезал!
Элька открыла рот, чтобы сказать что-нибудь колкое в ответ, но вовремя вспомнила, зачем сама начала этот разговор и осеклась. — Зря ты так! Я, может быть, помочь тебе хотела. Подтянуть по математике.
— Больно надо! Чего пристала? Может, просто не хочу учиться?
— Почему? — не отставала с вопросами одноклассница. — Ты сможешь. Нужно только чуть-чуть помочь тебе и все.
— Не нужна мне ничья помощь! Сам справлюсь. И вообще, чего достаешь? Дел других у тебя нет, что ли?
Элька улучила момент и вытянула тетрадку из-под руки Антона. Бегло пробежав глазами по страницам, девочка увидела множество нарисованных картинок, в основном машин.
— Отдай! Это мое!
— А ты попроси нормально!
— Вот еще! Отдай! Дура!
— Сам дурак! Не отдам!
***
— Ну вот так… — Эля стояла с виноватым видом, шмыгая носом, готовая вот-вот расплакаться от обиды.
— Ну что сказать, внучка, заслужила. — Видя растущее возмущение в глазах, Василиса Егоровна добавила. — Правда, мотивы у тебя были добрые. Но знаешь, говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад.
— Это как?
— Иногда людям кажется, что они лучше разбираются в желаниях других людей. Или в том, что им действительно нужно. Как они думают. Но делают только хуже, потому что не учитывают, а что же хочет на самом деле другой человек. Вот ты, например, желала помочь Антону. Это похвально. Но важно и то, как именно это делается. Разве тебе нравится, когда кто-то говорит тебе, что не справляешься с чем-то?
— М-м-м… Наверное, нет.
— Вот и ты к нему подошла, почти впрямую при одноклассниках показала его слабое место. Мальчики, да и мужчины, очень любят чувствовать себя нужными. А ты, наоборот, показала его беспомощность. Да еще и прилюдно. Вот его это и задело. И потом, не забывай, что он не привык к доброму отношению. Поэтому все воспринимает в штыки. Как ёжик выпускает свои иголки.
— Что же мне делать?
— Это непросто. Понадобятся время и терпение, чтобы найти к нему подход. Если действительно твердо решила помочь, подумай, как сделать так, чтобы Антон почувствовал себя нужным? Полезным для других людей. Дома его не шибко балуют вниманием. Как он сможет получить его, но только заслуженно?
— Не зна-а-а-ю… Надо подумать. Спасибо, бабулечка! Ты просто прелесть!
— Кстати, а что стало с той тетрадкой?
— Ну-у-у… Пришел учитель и я ее в портфель к себе убрала. А потом уроки закончились и домой пошла.
— Думаю, не стоит говорить, что следует с ней сделать? Ты же у меня умничка, сама догадаешься?
— Угу. — Щеки Эльки заметно порозовели, а детские пальцы нервно теребили край школьной юбки.
— Мой руки, переодевайся и топай обедать. А то всё остыло, наверное, пока мы с тобой разбирались.
(продолжение следует)