Наш пострел везде поспел.
В пятидесятые годы была такая обязанность – старьёвщик. Ездил старьёвщик по деревням на лошади, запряжённой в фургон, собирал у местных жителей куриные яйца, макулатуру, тряпьё, старую кожаную обувь и другой хлам. А расплачивался он за это всё - копейками, порошком для побелки (синькой), воздушными шариками, мелкими игрушками, леденцами на палочках или жевательной сибирской серой в виде скатанных палочек. Все эти мелочи были в деревне редкостью.
Однажды в деревню Тарханку из районного центра Ужур приехал старьёвщик хакас. Он с большим акцентом говорил по-русски. Едет старьёвщик - хакас по деревне и громко орёт, предлагая жевательную серу в обмен на яйца:
- Комуууу серу на яяяяйца? Комуууу серу на яяяяйца?
Ребятишки тут как тут. Вот протягивает старьёвщику яйцо девчушка, которую все называют Таньшей. Таньша просит:
- Дяинька хакас, а мине за это яйцо сладенькова петушка на палочке подай? Я сидела у гнезда и каравулила, коды курочка яйцо-то снесёт. Озьми, ешшо тепленько!
Тряпичник с улыбкой принимает у Таньши яйцо и подаёт ей петушка. Девочка разглядывает петушка и удивлённо восклицает:
- Ух, какой петушок-от прозрачный, светица на сонце! Лизать жалко, шибко баской!
Другие дети с завистью смотрят на петушка. Рыжеволосый Генка просит девочку:
- Таньша, дай разок лизнуть-от?
- Не дам. Ты мине, Денка, в прошлые разы не дал на ходулях пройтися, вот и я тебе петушка лизнуть не дам. Я потома-ка тибе расскажу, как было сладко.
Генка отходит в сторонку, у него нет яйца. У него вообще ничего нет. Семья, в которой живёт мальчик большая - шестнадцать человек. Домочадцы еле концы с концами сводят. Детей Генкины родители даже за стол никогда не приглашают. Для них, вдоль стен в избе, прибиты деревянные корытца. Положит мать детишкам в корытца картошки в мундир – «кто смел – тот и съел»!
К старьевщику тянутся детские ручонки.
Вот протягивает сапоги Митяй. Он кричит, расталкивая других детей:
- Дяинька, дяинька! Озьми сапоги! Иш, каки баски! Мине, дяинька, за эти стары сапоги, пять патетов синьки подай для побелки и ешшо шарики воздушны, тока усех цветов! Мамка сказывала сапоги-то, хошь и сношены, но кожаны, дороги поди-ка.
- Дяинька хакас, а ты коды ишшо к нам приедешь, свистульку-соловья мине привези, ладноть? – Просит Федуня, босоногий мальчик. На нём выцветшеая, латаная рубаха, «доставшаяся по наследству» от старшего брата.
Хакас отвечал:
- Усе ваши капризы – за яйца!
- Не всегда родители давали детям яйца. В то время крестьяне выполняли государственный план яйцезакупа. Хозяйки несли яйца в магазин. А дети хитрили. Сидят порой возле курочки, пока она не снесётся, а потом тайком яйцо припрячут и меняют его на сладости и игрушки у старьёвщика-хакаса. Иногда перепадало старьёвщику и совсем тёпленькое, только, что снесённое курочкой яйцо.
Впоследствии обязанности старьёвщика стал выполнять заготовитель. И собирал он у жителей не хлам, а овечью шерсть, шкуры животных, свежие кости животных (на костную муку). А как же? Время было такое!
С миру по нитке – голому рубаха.
Благодарю автора за иллюстрацию "Старьёвщик".