Пребывание крестоносцев в Джаффе затягивалось. Все ждали известия от союзников,, чтобы направиться под стены Ашкелона и совместным ударом сокрушить последний оплот иноверцев. Еду старались экономить, скотину без надобности не кололи, поэтому Неуязвимые обходились по два дня без свежей крови. Хмурые Ротгар и Андреас съели по куску вяленого мяса, Ханс, не очень понимая их недовольство, справился лишь с половиной куска, добавив к нему пару сухарей, запил все это водой и отправился на улицу.
Устроившись на одной из каменных скамеек с деревянными сидениями, он занялся чисткой доспехов. С помощью песка и нескольких лоскутков льняного полотна он старательно счищал с кольчуги ржавчину и пятна крови, тихонько насвистывая себе под нос. Он полностью погрузился в свое занятие и вздрогнул от грубого окрика:
- Эй, ты, возьми-ка моего коня!
Не принимая это на свой счет, Ханс спокойно надраивал кольчугу, радуясь веселому блеску чешуек. На очереди был шлем с плоским верхом и наручи, защищающие запястья.
- Ты что оглох, бездельник, к тебе обращаюсь!
Двое Неуязвимых, только вернувшихся из разведки, спрыгнули с коней. Вампир в кольчужном капюшоне придержал за плечо товарища, уже повернувшегося к конюшням.
- Посмотри-ка, Вальтер, кто здесь! Кажется, это новый слуга фон Райзенхорста! Какой старательный, только глуховат немного! Эй, ублюдок, оторви свою задницу от лавки и отведи моего коня в стойло!
Ханс наконец отвлекся от своего занятия и дерзко посмотрел на вампира:
- Ты чего орешь-то, я других ублюдков кроме тебя здесь не вижу! - и спокойно вернулся к чистке доспехов.
- Нет, так дело не пойдет! Кто должет научить фризского выродка хорошим манерам.
- Генрих, оставь парня в покое, зачем тебе ссориться с Ротгаром! - Вальтер был настроено не так воинственно, но Генрих оттолкнул его и направился прямо к фризу.
Ханс быстро прикинул свои шансы против пьющего кровь. Самым разумным было бы бегство, но бледное тонкое лицо с презрительно сжатыми узкими губами вдруг напомнило ему Каспара ван дер Берга. Если он не будет достаточно быстрым, то в лучшем случае останется калекой. Значит нужно ударить первым! Например, кинжалом под высокомерно задранный подбородок. Не сводя глаз от вампира, он нашарил пальцами рукоять кинжала…
- Эй, Генрих, что здесь происходит? - Ротгар вместе с оруженосцем спускался по мраморным ступеням дворца.
- Твой слуга груб и неотесан, впрочем, чего ожидать от фриза! - Генрих развернулся в одном шаге от Ханса.
- Он мне не слуга, а друг. А после первого боя, думаю, останется среди нас на равных. - спокойно ответил Ротгар. - Если ты с чем-то не согласен, я к твоим услугам!
Лицо Генриха приобрело свекольный оттенок, он с ненавистью посмотрел на маркграфа, затем резко повернулся и, грубо дернув за повод коня, пошагал к конюшням.
Ротгар проводил его хмурым взглядом, удивляясь неожиданной вспышке ярости. Впрочем, Генрих фон Ратценберг никогда не относился к числу его друзей.
Он повернулся к фризу:
- Пожалуй, не стоит тебе гулять в одиночку по вечерам! Собирайся, у графа Чермака есть для нас работа.
Ротгар вывел из конюшни радостно пританцовывающего Грома. Конь не мог сдержать радость от встречи с хозяином и, словно домашний кот, бодал его широким лбом, чуть не сбивая с ног.
- Смотрю, ты совсем застоялся, ну ничего, сейчас прогуляемся.
Андреас помог закрепить щит и копье. Юноша заметно вырос за полгода, проведенные в чужих землях. Он неплохо проявил себя в сражениях, и Ротгар гордился своим оруженосцем, считая, что не за горами его посвящение в рыцари. Он сам получил это почетное звание на войне с Фрисландом, когда был даже чуть моложе Андреаса.
Гюнтер и Ханс уже ждали их верхом в полном боевом облачении. Троих Неуязвимых сопровождали еще пятеро всадников и два обоза. Им предстояло пополнить запасы продовольствия в ближайших деревнях. Алданцы ждали прихода генуэзских кораблей , но обоза с побережья все не было, и король решил позаботиться об этом заранее. Граф Чермак вручил Ротгару пару мешочков монет и предупредил:
- Все не выгребайте, имейте совесть, людям тоже надо как-то выживать!
Ханс удивленно присвистнул, проводив взглядом могучую приземистую фигуру королевского конюшего:
- Да он у вас святой, как я погляжу!
Андреас вспыхнул, как сухая солома:
- Не смей так говорить о графе Чермаке!
Ханса искренне позабавило возмущение юноши:
- Ну что ты, мальчик, я просто восхищен благородством нашего коннетабля.
Ротгар уже привык к постоянному шутовству фриза и спокойно ответил:
- Просто честный человек, не понимаю, почему тебя это удивляет!
Фриз усмехнулся, ничего не ответив. Андреас возмущенно послал коня вперед, не желая продолжать разговор.
Ханс вполголоса заметил:
- Горячий паренек и доверчивый, когда-то и я таким был. Ну, ничего, проветрится немного, успокоится.
Ротгар укоризненно покачал головой:
- Не стоит дразнить его, он слишком гордый, чтобы терпеть насмешки. А граф Чермак действительно образец рыцарской чести и благородства!
Ханс покаянно склонил голову:
- Ладно, больше ни слова! Но кроме шуток, на войне редко думают о других!
Ближе к побережью пустыня отступила, дорога вела среди холмов, покрытых веселой зеленью, по пути им попадались оливковые деревья с узкими серебристыми листьями и еще не спелыми зелеными продолговатыми ягодами, иногда их сменяли апельсиновые рощи, где в кронах блестящих кожистых листьев горели маленькими солнышками тяжелые оранжевые плоды.
Почти каждый из солдат, не выдержав соблазна, съезжал с дороги, чтобы сорвать с дерева парочку апельсинов. Наконец Ротгар строго прикрикнул на нарушителей дисциплины:
- Вы что, стрелу в спину захотели! Ну-ка, быстро все на дорогу!Разбредаетесь, как стадо голодных козлов!
Воины, опомнившись, быстро вернулись на свои места. Ханс, также не избежавший соблазна, быстро запихнул оранжевый плод в сумку, закрепленную у седла. Заметив хмурый взгляд Ротгара и презрительную улыбку Андреаса, он спокойно пояснил:
- Я думаю, Лине понравится! Эти заморские яблоки очень вкусные, хотя, что я вам говорю, вы все равно это не едите!
До деревни оставалось совсем немного, уже были видны ровные куски распаханной земли с зелеными всходами, когда дорогу преградил отряд конных всадников в остроконечных войлочных шапках и кафтанах. На некоторых поблескивали доспехи из металлических пластин, защищающие грудь и спину, но в целом воинство выглядело довольно потрепанным, напоминая толпу разбойников.
- Газизы, чтоб их черти утащили! - выругался Ханс. Так на окраинах султаната называли отряды турок сельджуков, созданные для защиты границы и попутного грабежа подозрительных путников.
- Закрыться щитами! - крикнул Ротгар. Газизы с дикими визгами кинулись в атаку, прямо на скаку обстреливая алданцев из луков. Но крестоносцы выдержали смертоносный дождь стрел, прикрывшись щитами, и тут же пришпорили коней навстречу врагу.
Ощетинившийся копьями клин рыцарей ворвался в пеструю толпу смуглых широкоскулых кочевников. Уже знакомые с опасным искусством местных лучников алданцы старались избежать повторного обстрела, вынуждая сельджуков к рукопашной схватке.
Ударом копья Ротгар сшиб с коня одного противника и ударил следующего. Турок заслонился крепким щитом, ясеневое древко треснуло и надломилось. Алданец отшвырнул его и молниеносным движением вытащил меч, успев подставить его под удар кривой сабли. Повернув кисть, он заставил противника опустить руку и, быстро взмахнув тяжелым мечом, нанес смертельный удар.
Турки отчаянно сопротивлялись, но медленно пятились назад под напором крестоносцев. Тот, кто не удержался в седле, был безжалостно растоптан тяжелыми копытами рыцарских коней. Ханс схватился с черноусым воином, чей остроконечный шлем украшала кольчужная бармица, а суконный кафтан прикрывал доспех из блестящих пластинок, похожих на драконью чешую.
Турок бешено вращал глазами, скаля белые зубы, и виртуозно вертел саблей, успевая закрываться щитом от разрушительных ударов фриза. Острый клинок из дамасской стали скользнул по плечу, противно проскрежетав по звеньям кольчуги, и тут же просвистел рядом с лицом.
Сабля звонко ударила в крест на щите, и почти в тоже мгновение длинный меч пронзил горло кочевника, порвав кольчужную сетку. Турок качнулся и свалился с коня.
Ханс натянул поводья, направляя коня в гущу сражения. Вдруг животное захрипело и, роняя с губ кровавую пену, упало на колени. В шее у него торчала пара стрел. Фриз попытался быстро соскочить с седла, но только успел вытащить одну ногу, как его конь завалился на бок.
Ханс с трудом освободил ногу, придавленную тяжелой тушей и, подобрав упавший щит, поднялся с земли. Притопнув ногой, он убедился, что кости целы, и тут же отскочил в сторону, спасаясь от сарацинской сабли.
Газиз в меховой шапке с суконным верхом развернулся и направил коня прямо на фриза, надеясь растоптать неверного, как букашку. Ханс успел сжать рукоять меча обеими руками и сумел подрезать сухожилия коня. Тот резко остановился, теряя равновесие, всадник вылетел из седла и покатился по траве, но быстро вскочил, и выкрикивая проклятия на своем языке, кинулся на фриза.
Чужак с выбившимися из под шлема светлыми, почти седыми волосами показался турку неповоротливым. Но наглому пришельцу явно было не занимать упрямства, он снова и снова наносил тяжелые удары, в прозрачных глазах не было ни страха, ни милосердия, только застывший холод чужого далекого неба.
Алданцы скинули газизов с холма и почти прижали к реке. Ротгар резко опустил меч, и голова противника упала в заросли камыша. Перепуганная лошадь с обезглавленным всадником бросилась прочь. Маркграф обернулся и, прищурившись от яркого солнца, не поверил своим глазам. С правой стороны из-за холма вылетел новый отряд сарацин. Десять всадников в новеньких блестящих на солнце кольчугах и остроконечных шлемах отличались от пестро и неряшливо одетых газизов, как волки от шакалов.
Ротгар развернул Грома и понесся назад, пытаясь собрать своих людей. Но они уже сами ввязались в неравный бой. Турки действовали умело и слаженно, стараясь запереть крестоносцев в излучине реки. Но алданцы тут же развернулись и, оставив недобитых газизов, устремились в атаку. Две волны всадников понеслись навстречу друг другу и сшиблись со страшной силой, оставив бреши в обеих рядах и быстро рассыпавшись на отдельные поединки.
Турки превосходили числом, и алданцам надо было во что бы то ни стало вырваться из ловушки.Однако прорвавшихся сквозь первый ряд врагов рыцарей ожидал неприятный сюрприз в виде притаившихся в засаде лучников. Андреас, вырвавшийся к холмам, быстро повернул назад. В спине юноши торчала пара стрел, по счастью застрявших в толстом гамбензоне.
Ротгар оглянулся на дорогу и не поверил своим глазам. В облаке дорожной пыли к ним быстро приближался отряд всадников. На древке копья развевался алый флаг с вышитым золотом бегущим волком.Рыцари с нашитыми на одежду крестами сразу кинулись в бой, тяжелой лавиной смяв вражеских лучников. Уцелевшие люди Ротгара приняли подмогу за знак свыше и с новыми силами набросились на врагов. Турки медленно отступали и, понимая, что проиграли, сопротивлялись с отчаянием загнанных в капкан зверей.
Маркграф с тревогой наблюдал за невысоким алданским рыцарем в новенькой блестящей кольчуге. Юноша серебристым вихрем подлетел к реке и смело схватился с одним из отступающих газизов. Его меч лязгнул о кривую саблю, юнец прикрылся щитом от ответного удара и с оттяжкой полоснул турка по груди. Клинок визгливо царапнул о железные пластины, турок бешено сверкнул глазами, и его сабля снова взвилась в воздух, но парнишка успел подставить меч. Он немного опустил клинок, и сабля турка съехала вниз. Юный воин тут же нанес удар по ключице, его меч рассек завязки кожаного доспеха и достал артерию. Кровавые струйки побежали по одежде турка, он часто задышал и замертво упал на спину коня.
Лицо юноши тоже стало белым, он крепко сжал губы и, натянув поводья непослушной рукой, ударил пятками по бокам коня.Мальчишка показался Ротгару странно знакомым, и он мотнул головой, желая избавиться от наваждения. Юного рыцаря быстро догонял турок в доспехе из крупных колец, напоминавших чешую дракона, и остроконечном шлеме.
Еще один сарацин поднял копье, направив его прямо в спину юному алданцу, но Ротгар тут же оказался рядом и коротким ударом обрубил древко. Турок выхватил саблю, но не успел пустить ее в ход. Меч маркграфа прошел сквозь кольчугу и достал до сердца.
Отважный мальчишка между тем скрестил клинок с широкоплечим воином с черными усами на смуглом скуластом лице. По-девичьи тонкий подросток явно уступал противнику в силе, но пока ему везло. Он или ловко уворачивался или гасил удары, которые становились все сокрушительнее.
Сабля плашмя ударила по шлему алданца, и мальчишка на мгновение зажмурился, закусив губы от боли. По лбу потекла тоненькая струйка крови. Ротгар почувствовал до боли знакомый запах, от которого сердце бешено забилось, рискуя разорвать грудную клетку.
Мальчишка разозлился и, теряя самообладание, яростно зазвенел мечом. Ротгар натянул поводья, и Гром оттеснил вражеского коня, а маркграф с потемневшими от гнева глазами пару раз взмахнул мечом, оставив от турка изувеченный кровавый обрубок.
Уцелевшие сарацины развернули коней и поскакали прочь, однако никто не думал их преследовать.Андреас, весь в крови, с торчавшими в спине и плече стрелами, подъехал к маркграфу.
- Мы победили, они бегут! - глаза юноши радостно блестели, щеки горели румянцем.
Рядом появился Ханс в дырявой кольчуге, без шлема и на чужой лошади. Но Ротгар не замечал их. Он спрыгнул с широкой спины Грома и направился к юному всаднику. Почуяв запах вампира, серый жеребец мотнул головою, недоверчиво заржав. Но паренек похлопал коня по шее, пытаясь успокоить. Его рука неожиданно очутилась в ладони маркграфа.
- Славка…- неуверенно произнес Ротгар, сжимая жесткую обветренную ладошку. - Ты как сюда попала?
Большие серые глаза заблестели от слез, а пухлые губы обиженно надулись.
- Какая тебе разница! Или ты не рад?
Вместо ответа он снял ее с коня и крепко обнял.
- Полегче, а то задушишь! - счастливо пискнула девчонка. - Набросился, как медведь!
Не обращая внимания на слова, он начал целовать ее губы, она не противилась, лишь наклонила голову, уронив шлем и выпустив на волю непокорные темные волосы.
Ханс ошалело оглянулся на Андреаса:
- Это еще что такое?
Оруженосец сморщился, как от зубной боли, и кисло ответил:
- Эта невеста маркграфа, госпожа Бронислава Белогорская…
Отряд, так вовремя пришедший на помощь, появился здесь не просто так. Рыцари сопровождали королеву Софию, решившую навестить мужа без предупреждения.
Её Величество была моложе мужа на десять дет. Высокая статная красавица с пепельно-русыми густыми волосами отличалась независимым и гордым нравом. Она приходилась племянницей королю Веславии, а всем давно известно, что женщины в той стране прекрасны и своенравны.
В свите королевы все считали Славку мальчиком, сбежавшим на войну без согласия родителей, и сейчас с удивлением смотрели на странное превращение юного пажа в красивую девицу.Её Величество с улыбкой кивнула Брониславе из окна крытой повозки:
- Вижу, ты нашла своего суженого и даже сразилась за него в бою! Маркграф, я очень рада, что вопреки слухам вы живы и здоровы.
Ротгар опустился на одно колено и почтительно склонил голову:
- Ваше Величество, моя жизнь и мой меч всегда к вашим услугам! Я безмерно благодарен вам за заботу о моей невесте!
София покачала головой:
- Встаньте, маркграф! Ваша жизнь вам еще пригодится. Я тоже мечтаю поскорее увидеть мужа!
Сюрприз, задуманный королевой, удался на славу. Чего стоило только выражение лица Его Величества, когда он увидел свою дорогую супругу под мраморными арками дворца эмира.
Ротгар все еще не верил тому, что с ним произошло. Въехав в ворота дворца, он снял Славку с коня, не обращая внимания на чужие любопытные взгляды. Она погладила Грома по жесткой блестящей гриве:
- Я скучала и по нему тоже!
Ротгар боялся, что отвернется, и чудесное растрепанное виденье с измазанным кровью лбом исчезнет, словно мираж в пустыне. По пути от конюшен он держал Славку за руку, не решаясь отпустить от себя хоть на мгновение, и был не в силах о чем либо расспрашивать, хотя понимал, что рассказов хватит на всю ночь.
Бронислава как во сне шла рядом, не замечая почти райского сада, изящных арок и высоких колонн, вызывающей восточной роскоши, среди которой рыцари короля казались неотесанными дикарями в грубых одеждах.Неожиданно к ним подбежала светловолосая девушка в синем платье, удивленно вытаращилась на Брониславу и дерзко спросила Ротгара:
- Ты, я вижу в полном порядке! А где же Ханс? Он жив?
Бронислава нахмурила брови от такого непочтительного обращения, но Ротгар с усмешкой махнул рукой за спину, и нахалка пролетела туда. Бронислава с любопытством наблюдала, как она напустилась с упреками на высокого парня с почти белыми, словно седыми волосами. Тот растерянно слушал, а затем вдруг сгреб ее в охапку и смело поцеловал. Брониславе стало неудобно, и она отвернулась.
- Кто они?
- Этот белобрысый мой хороший друг, а девицу мы поклялись оберегать как сестру, пока не поможем вернуться в родную землю. Но, кажется, для Ханса она уже чуть больше, чем сестра! - Ротгар нахмурился, потрогав слипшиеся от крови волосы у нее на макушке. - У тебя кровь… Надо показать лекарю!
- Ничего страшного! Само пройдет! - заверила она, но Ротгар был неумолим. Он тут же потащил ее к отцу Петру, где они неожиданно снова наткнулись на Ханса и веславку.
Раздетый по пояс фриз повернулся к девчонке мускулистой спиной, а та с серьезным и строгим видом мазала мелкие раны и порезы резко пахнущей мазью. Судя по унылому лицу парня и крепко сжатым зубами, мазь была не только целебной, но и деручей.Увидев маркграфа, фриз радостно заулыбался:
- Ох, как же ты вовремя! Еще немного, и меня залечат до смерти!
- Лина, посмотри, им тоже нужна помощь!
Василина недовольно оторвалась от своего увлекательного занятия:
- Кто из вас ранен?
- Лина, Ханс, позвольте вам представить мою невесту, Брониславу Белогорскую!
-Можно просто, Славка! - успела вставить Бронислава.
- Милая, это Ханс ван Рейнеке, верный друг и смелый воин. И Василина Озеркова, она из Веславии.
Ханс вскочил на ноги, отчего с него слетела часть бинтов и примочек.
- Госпожа Бронислава, я счастлив познакомиться! Ротгар, твой ангел-хранитель сегодня просто превзошел себя, завидую! Ну, вы лечитесь, а я, пожалуй, пойду потихоньку…
С быстротой, достойной вампира, он оказался у дверей. Василина запоздало всполошилась:
- Куда же ты, я еще не закончила с перевязкой!
Но фриза уже и след простыл. Василина, чуть не плача, поглядела на Ротгара, но он улыбнулся.
- Я думаю, что с ним все будет хорошо! Ты, я вижу, стала настоящим лекарем. Посмотри, что со Славкой.
Василина справилась с обидой и принялась осторожно осматривать Брониславу. Небольшую ссадину промыли и смазали той же резко пахнущей мазью. Ротгар горячо поблагодарил целительницу. Василина немного смутилась и, окинув их понимающим взглядом, убежала.
Лазарет радовал тишиной и прохладой. Серьезных раненых не было, а остальные предпочли сначала сменить одежду и поесть. Бронислава вглядывалась в лицо Ротгара, пытаясь понять, сильно ли он изменился за почти два года в чужих краях. Он не обзавелся темным загаром, который делает любого пожившего здесь неотличимым от мавра. Ей никогда не узнать, сколько отметок оставили на нем сарацинские стрелы и сабли, ведь раны у вампиров заживают быстро и бесследно, пока они молоды.
Вот только лицо стало более худым и резким, сильнее сжаты губы, впадины на щеках подчеркнули высокие скулы, взгляд похолодел, будто выцвел под жарким солнцем. Но все же это он, Ротгар фон Райзенхорст, и, вопреки слухам, он жив, здоров и рядом с ней.
- Так ты расскажешь мне, как ты смогла сюда добраться, и что про это думает граф Штефан? - Ротгар постарался придать голосу строгость, но уголки губ предательски ползли вверх. Кажется, Господь послал ему невесту, чтобы научить терпению. Только его Славка способна на подобное безумство. Но как же приятно ее видеть!
Она сердито свела брови, видно вопрос ей совсем не понравился.
-А если я скажу, что уехала из дома без его ведома, попросту сбежала? Что ты станешь делать, отправишь домой с первым кораблем?
- Чтобы по дороге ты натворила еще что-нибудь? - усмехнулся маркграф. - Если честно, я просто не в силах отказаться от счастья видеть тебя каждый день. Да и корабли плавают через море не так уж и часто. Но все же, мне очень интересно, как…
- Совсем просто! Приехала в Златоград, упала Её Величеству в ноги, и вот я здесь! Ну, а если бы она отказала, я бы села на любой корабль, как один из пилигримов! Но наша королева очень добра…
- И безрассудна, как и все словенки.... - проворчал маркграф. - Ну, а до Златограда хоть нормально добралась?
- Я переоделась юношей, - она скромно опустила глаза, видимо не желая вдаваться в подробности, - и немного подрезала волосы… Ты против?
- Да, я не в восторге, но что теперь сделаешь? - Ротгар осторожно погладил ее по раненой голове. - Вижу, что они уже отросли.
Бронислава расцвела счастливой улыбкой:
- Я потихоньку тебе все-все расскажу, тут одного вечера не хватит. А ты и правда был в плену? И где нашел этого громилу с белыми глазами? А целительницу из Веславии по дороге подобрали?
Ротгар забыл о страстном желании скинуть нагревшуюся на солнце кольчугу и стеганый поддоспешник, и о том, что с самого утра еще ничего не ел. Он просто заглянул в сияющие серые глаза и обнял ее покрепче.
- Ну что же, слушай! В самом сердце пустыни заметенный песками стоит разрушенный город. Его жители давно уже стали сами песком, и даже память о них развеял горячий ветер…
Небо над городом давно уже потемнело, во дворце один за одним зажигались масляные светильники, а они все никак не могли наговориться.
- Я прошу прощения, но Ее Величество требует к себе госпожу Белогорскую!
Графиня Поветкова, худощавая дама среднего возраста, с явным неодобрением смотрела на Брониславу, склонившую голову на плечо маркграфа и не обращавшую внимания на его руку на своей талии. Ротгар нехотя поднялся с жесткой скамьи и подал руку Брониславе. Девушка напряглась, словно струна, и крепко ухватилась за его ладонь, явно не желая расставаться. Но Ротгар любезно улыбнулся фрейлине, показав острые клыки:
- Её Величество надо слушаться. Идемте, я провожу.