Иван Иванович в Бога не верил, и, как ни пытались дети и внуки уговорить его креститься, твердо отвечал: «Нет!» Иногда дедуля пояснял непонятливым внукам:
- Бога попики придумали!
В этой твердости и убежденности сказывалось атеистическое воспитание, успешная карьера и благополучное существование.
- Если ты не веришь, значит тебе все равно. Так крестись для нас, ради нашего спокойствия – нам так спокойней за тебя будет, - пытались уговорить его дети.
- А вдруг все-таки окажется, что есть загробная жизнь, тогда мы там все свидимся, хотя бы надежда на это у нас будет, мы же тебя любим. Тем более при крещении все грехи прощаются, и ты становишься бел и чист, ровно ангел. Представляешь, как тебе здорово: всю жизнь жил как хотел, крестился – и чист перед Богом. Соглашайся! – убеждала дочь.
- Дедуля, а правда, у нас и батюшка хороший на примете есть! – просили внуки.
Но упрямый дедушка не сдавался:
- Нет, нет, не просите! Не переубедите меня!
И дети отступили.
Как-то летним вечером семья собралась на дачной веранде чаевничать. По радио передавали один из христианских рассказов Лескова. Под влиянием услышанного все опять заговорили о Боге и дедушкином крещении. Одним из доводов Бога было чудо природы вокруг: ее красота, многообразие и целесообразность, премудрость устроения. Дети восхищались, как в природе все слажено, как продуманы все механизмы и связи для всего, даже для малой букашки. И что человек уже много поколений пытается постичь ее законы, постигает, а конца-края не видно. И по всему видно, что тут не обошлось без могучего разума. Не могла же создаться такая стройная система сама собой!
- Могла, - утверждал Иван Иванович, в свое время он закончил сельскохозяйственную академию и был кандидатом наук, - в процессе эволюции и естественного отбора.
На этом спор прекратился. Все пошли спать.
- Ну, вы извините, Фомы неверующие, - пошутили дети, - вечернюю молитву мы все-таки прочтем.
Прочли, помолились за близких, в том числе и за упрямого дедушку, так рьяно отстаивающего отсутствие Бога.
В доме стихло. В незанавешенных окнах темнели ветви деревьев, над ними подрагивали мохнатые промытые звезды, по середине неба текла жемчужная россыпь Млечного пути.
- Как красиво звездное небо. Такое увидишь только на даче. И тишина, почти звенящая, - задумчиво сказал дедушка.
Все согласились.
- Да, мы раньше всегда задергивали шторы на ночь, а последнее время перестали. Теперь нам так больше нравится спать. И просыпаться легче со светом. Опять же видно, какая погода с утра за окном – стоит встать с солнышком или можно еще поспать под шум дождя. Удобно! – пояснили дети.
- Удобно, - согласился дедушка Иван Иванович. – И хотя малый свет, а есть, не наткнешься на стул или стол впотьмах, если понадобится выйти – водички попить. Раз уж вы все всё равно не спите, я вам про свое детство расскажу.
Мой папа был главным геологом по Каспийской нефти. Жили мы тогда в Баку. И я частенько ездил с папой по объектам, хорошо знал, что такое буровая, и многие термины знал с пеленок. Отец любил свое дело, знал его досконально, был очень ответственным, вникал во все тонкости, себя не жалел, но и с других дело строго спрашивал. Как-то распек разгильдяев на одном из участков и дал месячный срок на исправление. А через три недели его арестовали по доносу, как врага народа. Мне в ту пору было десять лет, моему младшему братику Вове - шесть. Папу посадили, квартиру отобрали. Наша молодая красивая мама поехала с нами жить к дедушке в Моздок. Места эти всегда были не очень спокойные: Кавказ, рядом Чечня. Дед мой был терским казаком.
Рассказывали даже, что когда-то его дед (казак Иванов) стоял на часах у императорских покоев, отобранный туда за гренадерский рост и ладную стать.
Три комнаты и кухонька были в дедовом доме. Кроме нас с дедушкой и бабушкой жили две его дочери с детьми. Кое-как разместились. Мы жили в одной комнате с дедушкой и бабушкой.
На ночь все окна наглухо запирались на крепкие тяжелые ставни и прикручивались железными болтами изнутри – такая еженощная оборона на всякий случай. Но следствием этой обороны становилась такая глубокая темнота, что на руку свою наткнешься – испугаешься.
- Дедуль, ну у вас же, наверно, керосиновая лампа была, - подала голос внучка Любочка.
- Была, конечно, но керосин был большой ценностью, и его так, попросту, не жгли. А вот что нас выручало - лампадка перед образами. Когда она горела, легко было найти дорогу к двери, сходить по надобности и вернуться, а когда гасла, тьма была кромешная. Но я приспособился. Тут главное было сразу не вскакивать. А сесть на кровати, спустить ноги и вспомнить, что где находится, и потом осторожно идти, а если быстро вскочить - потеряешь ориентацию да еще спящих напугаешь, если пробираться на ощупь.
Но с лампадкой, конечно, было лучше! – закончил свой рассказ дедушка.
А дети и внуки слушали и улыбались, что дедушка так тепло вспоминает лампадку. И думали, что с лампадкой и вправду жить лучше!