Не успев в рождения день вступить, уже ярлык представлен.
Как орден, он, твой кусок зеленого или неважно, брезента, на запястье, после, на большом, только ступни, которая дверь отворяет.
Умиляет, с издевкой на таком неотразимом; юмор, сатира и сарказм, или же правда, жизни, чьей то…
Носить одежды с таким количеством чужого мнения, где? В саду эдемском? Где фиги лист процессом фотосинтеза лишь занят? Где? На чём, вернее? На облачения света и славы позволить грязь излить? Чужую ядь раздвоенными языками?
Прогуляюсь, невообразимыми путями, стекающими в первоисток, в начало б`ыли сл`ова.
Ты смотришь нашитыми ярлыками, сам строчишь, каллиграфию выводишь, сеешь подобия чужое, не зная сути, удобно, незнание с непониманием прикрыть, тем самым, уже фи`говым листиком неведомого древа. Бред, сотворивший невежество с расправой. Борьба с навешанными ими и собой, борьба с собой и ими, никак не ярлыками.
Игра слов, воображения игра, сумбур в чужом порядке, слабы к вседозволенности придворного шута и короли, пред ним снимают шляпу, не от того ли, что под личиной, извешанного ярлыками, смотрят пронзительно глаза, видавшего так много, Мудреца…
Шут, и на троне, Джокер, и вместо короля, а сторона, которая видна, лишь в Вашем представлении, в котором зрителям, судьба, разыгрывает Вами представленье.