Когда в учебке подводного плавания учился, был у нас курсант из Курска Лютиков. Маленького роста, с длинными болтающимися руками. На гражданке, говорят, он состоял в колхозной пожарной команде, где и выучился гонять по пыльным деревенским дорогам на "ГАЗОНЕ."(Газ - 52) Так и записали в военкомате: «водитель третьего класса». Фамилия, конечно, поначалу забавная… Ну, Лютиков и Лютиков, что ж такого? Да только годки(матросы-старослужащие) его не взлюбили. На службе всегда есть к чему придраться. Вот он и стал для них козлом отпущения. Только и было слышно, что в казарме, что на плацу, Лютиков опять во всем виноват. Лютиков не надраил бляху ремня. Лютиков плохо прогладил гюйс (воротник, значит). У Лютикова в тумбочке бардак, а на теоретических занятиях в классах Лютиков спит. И снова наряды вне очереди, снова ночи без сна…
Но Лютиков не унывал. Долгими зимними ночами послушно драил коридоры казармы, прислушиваясь к воющим по-волчьи ветрам Финского залива. И сам тихонько напевал, как бы подбадривая себя. борясь со сном: «Лютики-цветочки у меня в салочке…». Желания заниматься техникой у него не было. Зато питал большую слабость к рыбалке, об этом мог рассказывать до бесконечности, стоило лишь заговорить…
После выпускных экзаменов наши пути с Лютиковым разошлись. Из учебки все, успешно сдавшие экзамены, вышли старшинами второй статьи. Лютикова же выпустили с одной лычкой на погоне.
Встретились через два года на базе подводных лодок в Заполярье. На нашей дизелюхе (дизельной подводной лодке), стоявшей у причальной стенки, был недокомплект экипажа. С аппендицитом лег в госпиталь матрос-дизелист.
Я как раз после вахты отсыпался, когда пришел этот новенький старший матрос. Проснувшись и напившись чаю, я отправился в отсек поглядеть на него. «Новенький» сидел на корточках и зачем-то торцевым ключом откручивал-закручивал клапанную крышку на движке, напевая под нос знакомую песенку «Лютики-цветочки…». Я хлопнул по плечу этого «спеца». От неожиданности Лютиков выронил ключ. Испуганно обернулся на меня. Я вместо приветствия с улыбкой заметил ему:
- Каждый, кто хоть мало-мальски разбирается в дизелях, знает, что без нужды двигатель лучше не трогать. Только во время ремонтных работ возможен частичный разбор двигателя в присутствии механика или командира БЧ-3.
Наш командир быстро раскусил его. После нескольких историй Лютикова отстранили от всяких работ, связанных с механизмами. И доверяли работу, не требующую особых знаний и навыков, выполняемую под строгим командирским присмотром.
- Ты мне лодку утопишь, матрос! - орал старпом.
А замполит проводил с ним долгие беседы о важности углубленного изучения механической части корабля. Ничто не помогало. Лютиков оставался Лютиковым.
Во время очередной пожарной тревоги он залил помещения камбуза углекислотой. Пена доставала до самых светильников над электроплитой кока. В другой раз вместо продувки за борт сжатым воздухом гальюна умудрился открыть обратный клапан и залить дерьмом линолеум…
От греха подальше списали Лютикова на берег. Попал в распоряжение офицера-пропагандиста. Служил кинокрутом в гарнизонном клубе моряков. И запуская в своей будке киноаппарат, все также напевал: «Лютики – цветочки у меня в садочке. Милая, жестокая, не дождусь я ночьки…»
Как-то в январе я нес верхнюю вахту на лодке. Ветер был такой, что пришлось даже пристегнуться карабином страховочного пояса к палубному устройству. Вдруг вижу: бежит к нам по длинному пирсу матросик в черной форменной шапке, съехавшей до самых глаз. В каждой руке большие металлические округлые боксы для хранения катушек кинофильмов. В это же время вылез из рубки мой дружок главстаршина Фоменко, или Фома.
– Глянь, Фома, - киваю в сторону приближающейся фигуры, - Лютиков, что ли, наш подгребает? - и на мгновение обернулся к старшине.
– Никого не вижу, - глядел на пирс Фоменко, - ты замерз, что ли?
– Да вон же он, - показываю на пирс…
И точно! На пирсе действительно пусто. И только две коробки с кинофильмами в метрах пятидесяти от подлодки.
Фоменко, не долго думая, сбежал по трапу и понесся к этим коробкам. И тут, словно из-под земли, вылезает сам кинокрут. Оказывается. так спешил, что не заметил горловины сливного люка…