Если вы не ходите к свиньям, и не мечете перед ними бисер, то это ещё не значит, что, когда вы будете его предлагать людям, свиньи не придут, и не начнут хрюкать. Так уж устроена свинская натура, что ей надо ходить туда-сюда, рыть всё подряд, и обо всём, что перерывает, обязательно надо высказать (на своём языке) своё самое важное, с её точки зрения, ценительское суждение.
Если вы излагаете какую-то мысль с рассуждениями не ниже определённого уровня сложности, и предлагаете её на суд аудитории не меньшей определённого размера, то, какой бы обоснованной она не была, обязательно найдётся умник, который вопреки любым аргументам крикнет: «Мысль – отстой, автор – дурак!», и сделает это абсолютно искренне. Это закономерно, потому, что этом мире не все равны в способностях, не все равны в возможностях, и не все равны в стремлениях. И одни хотят заниматься саморазвитием, и критикуют себя, чтобы стать лучше, а другие любят критиковать только других, и требовать от всех, чтобы они построились под их мнение. Потому, что жалко им себя любимого бичевать – это такая форма любви у них к себе, а вот других критиковать им не жалко. А когда есть с кем-то несогласие, а вину в себе искать не хочешь, начинается поиск её в других.
Критикующий себя продвигается вперёд в своём саморазвитии, а не критикующий стоит на месте (а точнее, сидит на мягком диване, ублажая отсутствием нагрузок то место, на котором сидит). И в конечном итоге первый оказывается способным понимать такие вещи, до которых второй просто не дотягивает. А когда уровень понимания разный, во мнениях по определённым вопросам закономерно будет расхождение. Потому, что не может второй всё понимать так, как понимает первый. И там, где он понимает что-то неправильно, будет закономерно расхождение во мнениях с тем, кто понимает правильно. И вообще, закономерно сходиться во мнениях могут только понимающие правильно, а неправильно понимающие не сойдутся ни с ними, ни зачастую с себе подобными. Поэтому жизнь у последних получается вечный бой, закономерно куда более частый, чем у первых, и воинственность у них в связи с этим соответствующая.
И критикующий себя будет исходить из того, что в критике другого он может ошибаться; у не критикующего себя позиция, что он не может ошибаться – дело принципа. И вот такой человек приходит и начинает критиковать вашу концепцию.
Если ваша позиция выше ума критика, он её закономерно не поймёт. Перед ним будет дилемма: или он дурак, которому не хватило ума осилить материал, или дурак автор, которому не хватило ума осилить истину. Какой вариант ему больше по душе тому, кто не любит себя критиковать? Конечно, первый. А кто в себе больше всего уверен? Он же. Захочется ли ему сдержаться и не высказать своё несогласие автору? Уж тут если кто и не сдержится, то как раз он. Потому, что он потратил время, читал то, чем не удовлетворился, и вот теперь у него к автору по этому поводу претензия.
Захочется ли ему хотя бы махнуть рукой на это? Тут есть нюанс. Автор себя за счёт чего чем-то значимым чувствует – за счёт своей концепции, которую он нашёл. А у диванного критика своей концепции нет – у него есть только критика, которую он если не выскажет, то не почувствует себя значимым (своё-то создавать сложнее, чем чужое ругать?). Так что ему хочется перевернуть этот расклад наоборот: автору ничего не должно остаться, на чём почувствовать свою значимость, а ему появиться – это в его понимании «справедливость» такая.
Отличительная черта таких субъектов: хамство у них есть, а доводов нет. Потому, что для того, чтобы ругать по делу, нужно быть выше автора и видеть то, чего тот не видит. А недалёкие люди могут только видеть несоответствие того, что они хотят, тому, что они видят в работе автора. И это они воспринимают, как ошибки автора (на версию о своих ошибках-то у них табу). Поэтому доводов у них либо вообще не будет, либо будут такие же несостоятельные, как они сами, а соответственно, им не нужно и понимание, зачем нужны доводы. И потому в себе формируют своё понимание, согласно которому они и не нужны. Поэтому критика будет в формате, что и без них должно быть «всё ясно». Т.е. пришёл, вывалил какие-то голословные обзывательства, и это должно приниматься без доказательств.
Формат такого понимания диванные критики всячески стараются продвигать и насаживать среди окружающих. Т.е., когда он толкает свою критику, он этим одновременно пытается ещё и приучать сразу целевую аудиторию к тому, что это нормально и правильно, и только так быть и должно. Недостаток доводов они пытаются компенсировать громкостью своих выводов. И вот такой комментатор написал, что статья отстой и автор дурак – ему доводы и не нужны, но плюсов от ему подобных должна быть миллион. Это его главный довод.
Чему равен вес его собственного заявления, если он ничего обосновать не может – в таком формате для диванного критика вопрос не стоит. Чем миллион, помноженный на нуль, больше помноженной на нуль единицы – такое направление для не критикующего себя принципиально закрыто. Но если без ответа на эти вопросы автор с ним не соглашается, а пересматривать свои подходы он не собирается, то ему остаётся только говорить автору, что ему надо убрать сворю работу. Если автор не соглашается, это вызывает новые претензии. И так начинается эскалация конфликта, при которой в конечном итоге самым активным из таких критиков становится особо важным доказать автору, что он дурак, и что всё, что он пишет, ему надо удалить, и не заниматься этим больше никогда. Особенно стараются в этом те, кто сидит на одной и той же площадке, и по другим ходить ему лень, а на этой он всё время натыкается на всё новые и новые публикации того же автора. И вот автор его потихоньку начинает бесить, и что-то ему доказать становится делом принципа. Это для него уже как бы личное. Такие люди, как репейник – чем через большие заросли невежества аудитории продираться придётся, тем стабильнее к тебе будут цепляться.