Прошедших лет листая дни,
Я вспоминаю все, как было…
Вот уже прошло полгода, как Аннинский проработал в строительно- монтажном управлении инженером по технике безопасности.Бывая каждый день на стройках, а строили в основном жилье, и обьекты соцкультбыта ( детские сады и ясли, школы,бани,магазины,кинотеатры)-молодой инженер видел, что на каждой из них течет особая жизнь, на каждом обьекте свой, неповторимый микроклимат, зависящий от как от личности руководителя, так и бригад –исполнителей.
Динамичная и напряженная жизнь на стройках притягивала к себе, как магнит.Так и хотелось попробовать свои силы.
-А а..а, Владим Владимыч!
-Как у нас тут? Все в порядке? –бегло и чуть картавя,задавал вопрос прораб Киселевич,и скакал на этаж к бригаде.
Пока Аннинский тоже поднимался вверх,Киселевич уже бежал вниз.Стройка заставляла « крутиться», а иначе было просто невозможно. Евгений Киселевич был назначен прорабом на строительстве сразу трех жилых домов, один из которых располагался по «красной линии» улицы 20 лет Октября, а два других были перпендикулярны первому, и представляли в плане букву П.Конечно,был разработан технологический план их строительства и проект организации работ,так называемый ( ПОР), согласно которым и осуществлялась стройка, на которую часто приходил и Аннинский. Там он и познакомился с ним ближе, был на «ты» и называл его просто Женей. В свою очередь, Киселевич рассказал Владимиру, что еще учась в институте, он играл в сборной Воронежа по волейболу.Друзей у него было много, которые звали его Кисой.
Так вот почему у него такая походка, думал Аннинский. Действительно – он ходил быстро, ступая носками внутрь, и как-бы приседая, готов был принять самый низкий мяч и отбить его при своем невысоком росте.Это была походка именно волейболиста, по которой издалека его сразу можно было узнать. Действительно – « я милого узнаю по походке»! Сейчас вот, например, приведу походку :– валкая, размеренная, с еле заметным, миллиметровым, припаданием на одну ногу борца, идущего по матам спортивного зала, с боковым зрением, видящего все вокруг. Кто является обладателем такой походки? Думаю эта загадка для всех проста и все догадались правильно. Но это лишь небольшое отступление. Продолжим рассказ…
В один из солнечных, теплых дней Аннинский спешил в контору на планерку у начальника СМУ.
Вместе с ним быстро шагал Киселевич и бурчал на ходу:
- Планерки! Придумали же! Там сидишь, как на иголках . Люди- то на стройке – без мастера!
- Слушай, Жень, поговори с начальником.
-Возьми к себе мастером. А!?
- Что, надоело? –оглядывая меня и , как будто в первый раз видя, - спросил Киса.
- На стройку хочу.
- Многого захотел. А вкалывать будешь? Там работать надо.
- Буду! Только поговори.
К радости Аннинского все оказалось проще.Главный инженер Дьяков только и сказал:
- Опять искать инженера?!
- Найдем, пусть работает – отрезал начальник Какалия М.Д.
Михаил Дмитриевич, выходец из солнечной Абхазии,связал свою жизнь с Воронежем .
Здесь он вместе с Киселевичем учился в строительном институте, а после его окончания , работая на стройках, быстро проявил себя и руководством строительного треста назначен начальником СМУ. Быстрый в решениях, простой –он пользовался авторитетом среди возглавляемого им коллектива. Разговаривая, он имел привычку смотреть собеседнику в лицо, как-бы ища подтверждения . Легкий акцент южного человека дополнял его облик.
С понедельника Аннинский в половине восьмого утра был уже в распоряжении Кисы и
Владимира Николаевича Замотайлова – начальника участка (старшего прораба).
Дни полетели быстро и только отскакивали. Вначале казалось что невозможно проследить за всем, что происходило на обьекте:
На одном углу кричали –« отметку давай!», на другом -« раство-о-ру !»
- Где гвозди « сороковку» взять ? – тряс за плечо плотник.
-Звеньевой монтажников просил разобраться на месте с " осями на нуле" третьего дома.
- Кто отмечать будет накладную? – полходил шофер, -почему не разгружают кирпич?! – повышал тон.
- Володь!- напоминал Владимир Николаевич тихо и спокойно –не забудь открыть штрабу в третьей лестничной клетке. – Не мни чертеж- то!- он пригодится.
Домой Аннинский стал приходить поздно и уставшим.
После первой смены в прорабскую приходили друзья Кисы, прорабы, мастера.
- Повезло тебе, Женька! Теперь у тебя с техникой безопасности будет норма,-шутили они.
- Помнишь как твой мастер требовал привязываться монтажными поясами и веревкой при укладке плит перекрытия «враскачку». И никуда не денешься, когда он стоит тут же, рядом!
- А стропы помнишь, как срочно меняли ?
Работы велись в три смены, но несмотря на то, что во второй и третьей официально не было мастеров – Аннинского в них не переводили работать. Шла « накачка» молодого мастера.
Киса оставался работать во вторую и уходил часов в 10 вечера, убедившись , что все идет нормально , в дальнейшем опираясь и доверяя опытным бригадирам и звеньевым.
Приближался первомайский праздник. Его всегда ждали особенно. Многие рабочие
« зарабатывали» дни, чтобы побыть на праздники побольше в деревне. Следовали приказы по пожарной безопасности, о дежурствах в праздничные дни.На стройках наводили порядок : штабелевали кирпич, собирали разбросанный пиломатериал, ремонтировали навес над столярными изделиями, очищали этажи от строительного мусора.
На фасаде дома вывесили большой транспорант: «СТРОИТЕЛИ! ВСЕМЕРНО ПОВЫШАЙТЕ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА!»
Люди работали в приподнятом настроении, с шутками,прибаутками. Наряды закрывали заранее и старались, чтобы средний заработок в бригадах был немножко побольше,чем обычно.
Как говорил один бригадир – Баскаков Паша : «Нам ведь тоже нужно кушать хлеб с маслицем»,
и мастера всеми правдами и неправдами « натягивали» средний заработок на 20 копеек побольше и получалось три рубля вместо двух с 80 копейками, и люди радовались.
Оставалось два дня до праздника. Был четверг. В обеденный перерыв на стройку прибыл так называемый «треугольник» -начальник СМУ, секретарь партийного бюро –Звонарев Максим Петрович,(он же и начальник отдела кадров), и председатель месткома.Такой заезд перед праздниками всегда неукоснительно выполнялся.Это была традиция.
Все работники стройки собрались на « пятачке» и Максим зачитал праздничный приказ в котором перечислялись различные благодарностии и премии отличившимся рабочим и бригадирам.
Позже, когда люди разошлись на рабочие места, Максим Петрович не удержался и как-бы от лица партийных органов, осмотрев площадку, заметил –« ну что же, так у вас ничего, но не мешало бы получше заскладировать железобетон.»Не смог он обойтись без «ценного указания»!
Ни Аннинский, ни Киселевич не видели в этом особой необходимости – придет время и они будут использованы в дело. До этого дня об этих блоках Кисе напоминал и старший прораб Замотайлов. Владимир Николаевич, этот «старый воробей» каждый день точил Кису:»Ну ты когда уберешь блоки! Что они у тебя валяются, как дрова!» - говорил он дребезжащим голосом.
Замотайлов в нашем СМУ был старейшим прорабом.Его уважали не только за внушительный возраст, но и за его знания в строительном деле, в тонкостях производства. Все знали про его большой вклад в восстановлении разбитого после войны Воронежа. На главной улице нашего города – Проспекте Революции , он в тяжелейших условиях восстанавливал известные на нем два дома-близнеца, что напротив кинотеатра ПРОЛЕТАРИЙ,без которых мы теперь и не можем представить наш город.
Владимир Николаевич настолько привык к своей профессии, что и не представлял как можно практически обойтись без нее. Это был строительный интеллигент : говорил тихо, но веско и по существу добротным литературным языком.
Последнее замечание Максима( так звали Звонарева в нашем управлении) стало той последней каплей, что переполнила чашу терпения Кисы.
- Наведем порядок. Сегодня уберем в третью смену- сказал Женя.
Следующим утром в приподнятом настроении Аннинский быстрым ходом шел на стройку.
Привычным взглядом скользнул по верхнему этажу : много ли сделали во вторую смену? Но сердце вдруг екнуло и как-то похолодало внутри. Крана то – нет! Он всегда привычно стоял, готовый к бою, за зданием, а сейчас было голо и пусто.
Почти бегом, пробежав арку, и выйдя собственно на стройплощадку, он увидел ужасную картину:
На подкрановых путях лежала груда металла, основание крана с колесами задралось вверх,вокруг молча стояли пришедшие рабочие. На одном из железобетонных блоков сидел Киса.Голова его была опущена, весь вялый и ватный- он был совершенно не похож на себя.
Падение башенного крана , да еще перед государственным праздником –это был сильнейший удар .Это было ЧП, которое немедленно надо было расследовать. Ведь кто-то мог подумать – а не диверсия ли? Тогда авария приобретала бы политическую окраску. В общем, на стройку приехали и пришли разбираться разные должностные лица и специалисты.
Наш главный инженер Дьяков нервно смолил одну сигарету за другой.Его немного успокаивало то, что не было человеческих жертв и это главное. Он уже успел вкратце переговорить с нашими строповщиками, а это были две пожилые женщины – наши могикане, которых все знали в коллективе нашего СМУ.
Прибывший главный технический инспектор из Воронежского Управления строительством уже изьял у строповщиков удостоверения на право работы с грузоподьемными машинами и механизмами для того, чтобы узнать кем и когда они были выданы и когда была последняя переподготовка. По удостоверениям было установлено, что у Марии Худяковой и Натальи Солнцевой – строповщиков с большим стажем, все было в порядке. Эти женщины сами были заинтересованы, чтобы их работа не прекращалась – ведь это их, как говорится, хлеб для жизни.
Поэтому они , простые и добросовестные, были и назначены Киселевичем для работы в третью смену, заранее предполагая, что они не подведут.
На место происшествия с самого утра прибыли и руководители подрядной организации –Управления мханизации № 1 ( УМ-1) так как упавший кран был их собственностью. Они доложили
инспектору,что совсем недавно на этом обьекте был произведен плановый предупредительный ремонт ( ППР) и что они не понимают – отчего произошла авария.
Аннинский помнил, как это происходило. В тот день на обьект прибыли три человека от УМ-1, а четвертым был сам крановщик.Все они друг –друга хорошо знали и быстро осмотрев кран, и кое что смазав, осмотрели трос и мирно , присев на корточки, уселись рядом с краном для перекуса и вели беседу кто и как будет встречать Первомай. Самый молодой из них работал как стекольщик и починщик кабин кранов и он хвастался, что скоро получит « корочки» настоящего крановщика. Он обращал на себя внимание и раньше тем, что постоянно зубоскалил,постоянно подхохатывал.В общем, наши рабочие считали, что « у него ветер в голове».
Надо сказать, строители не любят эти ППР, потому что вынуждены во время их проведения заниматься разными непроизводительными работами – уборкой мусора на этажах, устройством перегородок с подачей раствора вручную, прочисткой каналов и так далее. И когда они видят, что ремонт затягивается – возникали даже ссоры. Но что делать – график ремонта согласовывался заранее и деваться было некуда.
В то время когда шли расспросы и строились различные предположения, технический инспектор – седовласый мужчина, снял свой пиджак, одел на руки рукавицы и осторожно, но довольно гибко –пролез в кабину злополучного крана и стал внимательно осматривать приборы управления , электрическую часть. Повозившись там некоторое время, он также спокойно и молча вылез из кабины, держа что-то в руке. Он оглядел собравшихся и попросил подойти к нему механика УМ-1 и начальника этого управления. Когда они подошли он демонстративно вытянул правую руку и разжал ладонь. Все вокруг увидели странный « вещьдок» -маленькую тонкую деревянную пластинку.Он задал вопрос: « как в реле ограничения грузоподьемности крана» после проведения ППР смогла попасть эта деревяшка?» Реле это ставилось на краны, как предохранитель от перегруза , при помощи которой кран автоматически отключался от электроэнергии и лебедка крана переставала работать. Это был сильнейший удар "поддых" механизаторам, но и не последний.
В общем , после всех расспросов строповщиц, стало понятно, как все произошло ночью. А происходило все так ….
Придя на смену, Худякова и Солнцева были удивлены тем, что пришел не известный им крановщик, а другой – молодой . Тот хохотнул и сказал, что задерживаться не собирается и все он махом сделает – перебросит блоки туда, куда нужно. А постоянный крановщик, сообщил он, уехал на праздники в деревню. И началась работа- он перебрасывал блоки по одному, а чуть позже прокричал сверху: -« цепляйте сразу вот эти два- они же рядом!»
Женщины сказали: -« а возьмешь?» Тот в ответ –« цапляй!»
Стропали, ломиками отогнули металлические петли фундаментных подушек и просунули крюки строп. Отойдя в сторону, Худякова крикнула – « вира!» Перед крановщиком в кабине была таблица весов , переносимых грузов, но на нее крановщик не обращал внимания и включил лебедку на подьем и когда стропы натянулись – он не остановился, чтобы подьехать к грузу,поднимая одновременно стрелу, а продолжал тянуть. Так как реле ограничения подьема не сработала – лебедка продолжала работать на подьем. Подцепи хотя бы целый дом – она будет продолжать тянуть.
Задние колеса стали приподниматься и кран накренился вперед. Вместо того , чтобы сразу сбросить груз и подьехать к нему поближе, увеличивая грузоподьемность, крановщик растерялся и, высунувшись из окна кабины , заорал что было сил: « ПА…ДА….Ю !» , а трос все мотал и мотал.
Кран стал стремительно падать, но, опираясь на стрелу, стал амортизировать.Стрела стала скручиваться и превращаться в своеобразный штопор, это и спасло незадачливого крановщика от гибели.
Прожектора на стройке потухли и наступила полная тьма.
- СПАСИТЕ МЕНЯ !_- орал крановщик.
У женщин в руках кроме ломиков ничего не было, но они, превозмогая страх от возможного поражения током, добрались до кабины крана и разбили стекло. Крановщик выбрался из кабины,не получив ни одной травмы и только чуть-чуть поцарапал руку. С перепугу он не знал, что ему делать теперь и сбежал неизвестно куда.
Конечно , нарушений со стороны механизаторов было очень много. Поэтому они сразу предприняли срочные меры, чтобы ликвидировать и быстренько вывезти от всеобщего обозрения свой позор. Откуда не возьмись, на стройке появился мобильный кран, машины с платформами для перевозки. Кран порезали на куски и вывезли, как будто его здесь и не было.
Когда вывозили кран- пошел дождь и машины вытаскивали комья грязи на проезжую часть предпраздничной улицы . Пришлось взять в руки метла и лопаты нашему инженерно техническому составу стройки и долго чистить и чистить.
Женя Киселевич,воспряв духом, немного «отошел» и тоже трудился . К вечеру пришли и друзья и тоже помогли, снимая стресс известным строительным способом.
Заканчивая рассказ, должен все-таки пояснить читателю, что опытные крановщики вставляли в эти релюшки деревянные пластинки для того, чтобы не мучить ни себя , ни бригаду строителей. Иначе это была-бы не работа, а сплошная мука – кран бы очень часто выключался и портил бы нервы.
Опытные крановщики хорошо чувствовали кран, знали все его особенности так же, как и опытные водители чувствуют возможности своего авто, сознательно увеличивая обороты двигателя на холостом ходу, чтобы не допускать « глохнуть» мотору там,где не надо.Молодой крановщик – хохотун, конечно, этого не знал, а если бы и знал- то это бы ему не помогло, так как не было главного –опыта.