Он ходит от дома к дому. Особенно в смутное время. Иисус, для чужих Неизвестный. Которого я не расслышал. Которого я не узнал... А ведь это, ведь это Он! Это Он в мои двери стучал! Не раз, не один, не два! Со слезами меня умолял: “Открой же, впусти в свой дом! Мне надобно быть в твоём доме! Не завтра, сейчас, сегодня! Хочу Я отведать кофе! С тобой, и с твоей женой! С детьми поиграть Мне позволь! Ребёнок не твой, а Мой! Открой же Мне дверь, открой! Не завтра, сейчас, сегодня...” Но я стука Его не расслышал... Не узнал Его, не познал. В это время я громо кричал (а ведь думал... что я взывал). Жену обличал, наставлял... ребёночка жить научал (а ведь думал... что я исправлял, убеждал их любить Иисуса). А Он в это шумное время, очень тихо за дверью стоял... Нежно/нежно в мой дом стучал. Молча ждал... ожидал и плакал... За меня, кто весь дом убеждал... Обличал, наставлял, заставлял (Иисуса любить до смерти). Я ведь думал, что я взывал. Я ведь думал, что их исправлял... А Он, Иисус Неизвестный. В это бурное/смутное время. У порога смиренно стоял... В двери дома, ко мне стучал... Долго ждал, когда я открою... Войти Ему в дом позволю... Выпить чашку, хоть чашечку кофе (со мной, и с моей женой)! Ребёнка обнять, приласкать (с детьми поиграть позволю)! Он всё ждал, когда я открою... Иисус, для меня Неизвестный. Я тогда... я Его не узнал. Я тогда... я Его не услышал. Пропустил, упустил, опоздал... А Он ходит, Он снова ходит! От дома, от сердца к сердцу... Иисус, для чужих Неизвестный... Для меня Он сейчас Родной! И Он снова стоит и ждёт... У твоих, и моих ворот! У твоих, и моих дверей! Иисус, для чужих Неизвестный. Которого я не расслышал... Которого я не узнал...
Иван Лещук, из цикла “Записки смутного времени”