Чем ближе мы подъезжали к Астрахани, тем выше поднимался столбик термометра. По несколько градусов на каждые сто километров. Сначала снята «разгрузка», потом закатаны рукава камуфляжа, одна за другой расстёгнуты пуговицы. Вот она, действительно отпускная погодка!
Под Волгоградом, уже в темноте, на обочине трассы встретились с заядлым рыбаком и автором множества рыбацких статей Виталием Волковым, пообщались, обменялись подарками.
В село Копановка, к нашим друзьям Николаю и Анне, мы с Евгением прибыли ближе к полуночи, вымотанные дорожными работами в Тамбовской губернии. На сон грядущий тут уже ожидал хлебосольный стол и приятное общение с приехавшими раньше нашими общими друзьями.
Отоспавшись с дороги, куда, читатель, я отправился? Нет, не на рыбалку, а … копать червей. Не уберегли в дороге, не довезли московских, любовно отловленных во время ежевесенних огородных работ. Кузьмич из всенародно любимого фильма говорил в таких случаях: «Копай-копай, тут его много!» Перекопанная земля под яблонями ратовала за киношную версию развития событий, но, по крайней мере, черви тут действительно были.
Наконец-то рыбацкие причиндалы собраны, выдвигаюсь на Волгу, прямо под яр у села. А ведь раньше на этом месте были улицы и дворы: Волга, спрямив русло, всё это поглотила. Вот и в наши дни река наступает на село каждую весну, выигрывает по несколько метров в год.
Итак, чем я экипирован? Снасть: короткие спиннинговые удилища под донку с «убийцей карасей». Это полюбившаяся мне оснастка, не раз уже описанная, состоящая из нескольких спиральных кормушек с привязанными к ним на капроновых поводках карасиными или карповыми крючками. Чтя заветы Остапа Бендера в части уважения к уголовному кодексу, количество крючков было приведено в соответствие с весенним запретом.
Наживка: опарыш (красный и белый), червь, кукуруза. Прикормка магазинная, специально ничего не выбирал, взял первую попавшуюся для карпа, карася. В неё я иногда добавлял немного кукурузы.
Устраиваюсь на берегу на удобном брёвнышке-топляке, закидываю донку. Несколько лет назад на этом самом месте мы с другом Борей ловили знатных сазанов, поклёвки сдёргивали удилища с подставок прямо в воду.
В этот раз поклёвки были самые обычные, без фанатизма. Удилище в дугу – кто-то упирается, не хочет на свежий воздух. Но сейчас у меня поводки отнюдь не из лески 0,2, так что форсирую вываживание. Весеннее течение сильное, удилище вибрирует, но бок рыбины уже радует глаз бронзовым блеском, помаленьку завожу сазана в подсачек на длинной ручке. Мысленно хвалю себя за разложенный заранее сачок, ведь некоторые рыбаки не делают этого - примета плохая. А я, если бы не разложил, то, может, плакал бы горючими слезами по упущенному сазану. Но вот он, красавец, на берегу, 2180 граммов показывают электронные весы. Зачёт! Даже не пролазит в горловину моего старенького, ещё советского садка. Начало положено!
Была ещё одна подобная поклёвка, была тяжесть на крючке, но в этот раз сазан завёл снасть в коряги, пришлось обрывать. Клевали эти ребята на опарыша. Черви тоже были востребованы, но клевали на них буффало – завезённая из Америки рыба, очень похожая на карася. Кукуруза практически не востребована.
Хорошо, когда клюёт, а то, бывает, за всю рыбалку вообще поклёвки не увидишь, как случилось у меня в этом апреле на Десне.
Поглядываю то на проходящие по Волге сухогрузы, то на колокольчик. Замечаю в воде у берега божью коровку, жаль стало бедолагу – вытащил. Так и рыбачу потихоньку.
Воду в реке сильно сбросили, облюбованное мной бревно ещё вчера обмывали волны, а сейчас до Волги уже метр. И что же мне готовит новый рыбацкий день? А день этот прошёл под знаком буффало. Рыба предпочитала животную наживку, кукуруза снова напрочь игнорировалась.
Жарища ближе к тридцати, руки-ноги и шея быстро обгорели, но такие неудобства не могли заставить меня покинуть берег, упорно сидел и ловил. Оборвал оснастки четыре, но что тут поделаешь – расходный материал.
Когда поклёвки прекращались, наблюдал за ожившей ближе к лету природой. Ящерица каплей ртути пронеслась по песку, смешно задирая лапки, по бревну гусеница ползёт, вся из себя такая нарядная, скоро бабочкой обернётся. Муравьи с маниакальным упорством пытаются уворовать из банки кукурузину – жизнь бурлит! А вот гадюка в воде, быстро плывёт, извиваясь, держит курс прямо на меня. Тут не до веселья – хватаю подсачек и замахиваюсь. Змея видит, что ей тут не рады, резко меняет курс. Ускорение ей придало плюхнувшееся рядом грузило – как раз донку решил перезабросить.
Под выходные погода испортилась, резкий северо-восточный ветер ночью унёс матерчатую спинку с раскладного стульчика, стоявшего во дворе, игрался как котёнок, загнал под брюхо автомобиля. На Волге «барашки», к берегу прибило кучи валежника и всякого мусора, кое-как расчистил себе место под рыбалку. Если раньше купался, то сейчас на ветру зябко даже в застёгнутом на все пуговицы камуфляже. Но кукуруза ни с того, ни с сего начала работать. На неё клевали густёра и синец, тут их называют бара и сопа. Ни одного буффало я не выловил, не говоря уж про сазанов. Мало того, проплывающая мимо коряга изорвала мой капроновый садок,и часть рыбы отправилась в побег. Ну да ладно, с меня не убудет.
Погода наладилась на следующий день, а вот клёв, наоборот, совсем испортился. Воду в реке сбросили ещё больше, за весь день видел всего несколько поклёвок. Какая-то «лаврушка» сошла у самого берега, да на червя выудил буффало. Хоть что-то на удилище поводил – приятственно! Встречающим дома кошкам в глаза посмотреть было откровенно стыдно.
Ветер снова поменялся, задул с севера. В селе, вроде, тепло, а у воды зябко, спасла тёплая тельняшка, надетая под камуфляж.
Этот день не задался с самого начала: первые два заброса, и две оснастки остаются на дне, зацепившись то ли за камни, то ли за коряжник. Клевала только мелочь, изводя попытками стянуть насадку с крючка, когда колокольчик на леске дрожит в лихорадке и нервно подрагивает. Из пяти поклёвок хорошо, если одна удачная подсечка.
Потерю третьей за день оснастки перенёс стоически, четвёртая оторванная кормушка вызвала лёгкий зубовный скрежет. Кормушек больше не осталось, привязал на конце лески грузило и два поводка сверху. Пятый, «мёртвый», зацеп прорвал плотину моего терпения, плюнул в сердцах, собрал снасти и ушёл в село.
Представители нецелевой аудитории, случайно прочитавшие мои заметки, наверняка зададутся вопросом: стоит ли овчинка выделки? Стоит ли ехать за тысячу километров, тратить время и бензин, убивать нервные клетки при обрывах, зацепах, потерях снастей? Но об этом задумается человек посторонний, далёкий от рыбалки. Нам же, собратья-рыболовы, и так всё ясно, свой выбор мы давно уже сделали.