ЗА ОКНОМ
Звонок об окончании перемены уже прозвенел, но Женя Асташитов был занят – спешил собрать листья в разорванном учебнике литературы. Надо было собрать книги в портфель, и надо же было случиться, чтобы по закону подлости выпал именно учебник литературы – старый, разорванный, заляпанный!
Он любил повторять уроки, стоя в коридоре, у окна. Портфель стоял на подоконнике, окружённый живописной кучкой разбросанных учебников и тетрадей. Нет, ему не мешали проносящиеся по коридору кричащие дети, играющие в пятнашки. Наоборот, на фоне шума легче было сосредоточиться.
Женя сложил листы, закинул учебник в портфель и поспешил на урок. По пути он глянул мельком в окно и увидел во дворе пригнувшуюся знакомую фигуру в норковом полушубке. Да, это был Вадик Кривушин, которого привозили в школу на «Лексусе» и который не водился ни с кем из школы, считая себя существом высшего порядка. Отец его работал в областной администрации, а мать владела сетью аптек.
Все знали о связях родителей Вадика. С первого класса он бил всех своих одноклассников – и мальчиков, и девочек. Когда он учился во втором классе, учительницу, поставившую ему двойку, уволили из школы, с формулировкой «несоответствие». В четвёртом – прямо на глазах учителя разбил лампочку, потом выжег неприличное слово на чужой парте. В прошлом году отметился сразу тремя пакостями – сломал все цветы в школьном коридоре (тогда собак повесили на двух ребят из неблагополучных семей), разбил окно в классе (причём девочке, случайно увидевшей это, он пригрозил, что если та не будет молчать – он с городскими друзьями выследит её и искалечит), разорвал классный журнал. Чего надо было ждать в этом году – никто не знал.
Вадик что-то кинул – увесистое, судя по тому, с какой силой замахнулся. Женя удивился, что Вадик, которого не было на первых двух уроках, к третьему пришёл в школу сам. Но ещё больше он удивился, когда Вадик не вошёл в класс.
Закончились уроки. Женя выбежал во двор с ватагой одноклассников, и страшная картина прервала весёлое щебетание. На снегу неподвижно лежала Умка – чёрно-белая дворняжка, любимица всей школы.
Она жила в школьном дворе, и была любимицей всех – и учеников, и учителей, и уборщиц, и дворников. За старым развесистым клёном, в углу школьного двора старшеклассники ей сделали маленькую будку. Кормили её тоже все, и мисочка около будки никогда не пустовала.
Тут Женя вспомнил, как видел на школьном дворе Вадика. Вспомнил его пакости прошлых лет. Но убить Умку? Такую добрую, милую, ласковую собачку?
Не у одного Жени это не укладывалось в голове. Все собравшиеся школьники стали оживлённо галдеть, обсуждая – кто мог убить собаку?
Начали вспоминать, кого не было на уроках. Но на Вадика никто не говорил – все боялись. Боялся и Женя – он знал, что Вадика боятся даже учителя. И ему оставалось только подавленно молчать.
Ребята, между тем, сошлись на том, что это могли сделать или Толя Севастьянов, или Дима Прохоров – ребята из неблагополучных семей, двоечники, хулиганы, почти через день на бывающие на уроках. Их имена уже стали нарицательными для прогульщиков, в школу они если и приходили, то в таком запущенном виде, что учителя старались их не вызывать к доске.
- Вадика тоже не было, - наконец решилась сказать одноклассница Жени Тоня Колосова.
- Вадик же болеет, мама его звонила вчера, - ответил Олег. – и следить за ним есть там кому. Это такие, как Севастьянов или Прохоров, родителям не нужны, а за Вадиком родители следят.
Это Женя слышал уже только краем уха, так как уже спешно удалялся со школьного двора. Нет, раньше он с удовольствием остался бы поиграть в снежки, в «полицейского и бандита», навестил бы снеговика, слепленного в самом начале зимы и стоящего в углу двора, за старым клёном, посмотрел бы на облака, сфотографировал бы, чтобы выложить в Инстаграмм… Да мало ли каких дел могло оказаться у 12-летнего мальчишки?
Дома его встретила Вейка – серая дворняга, найденная бабушкой во дворе три года назад. Тогда это был щенок – да даже не щенок, а какая-то пародия на щенка – грязная, в бензине, ростом с рукавицу, несуразно-лохматая, с маленькими глазёнками. При купании на спине обнаружилось светлое пятно, и сестра Жени, Маша, с восторгом воскликнула: «Смотри, бабушка, кацавейка!»
Когда Маша училась в 1 классе, она прочитала в старой маминой «Книге для чтения», что кацавейка – верхняя распашная короткая кофта. Значения словосочетания «верхняя одежда» она не знала, и решила, что «верхняя кофта» - это кофта, закрывающая лишь верх тела. Случайно найдя свою старую распашонку, она разрезала рукава, чтобы в них могли пролезть её руки, и носила её. Понятно, что мама, вернувшись с работы, и увидев её в таком наряде, спросила, что это значит. Потом, вволю насмеявшись, она объяснила ей, что такое «верхняя кофта». Но тем не менее, пятно на спине собаки напомнило ей эту историю. Так и назвали собаку. Потом имя сократилось до Вейки.
С самой носительницей имени происходило обратное. Она росла не по дням, а по часам, вымахала в огромную дворнягу, доходящую Жене до пояса. Когда он или Маша выходили с ней гулять, к ней подбегал соседский ребёнок трёх лет, и спокойно на неё забирался.
- Женя, что ж ты так рано? – спросила вышедшая навстречу бабушка. – Погода хорошая, погулял бы…
- Мне сегодня задали много, - поспешно солгал Женя. Быстро раздевшись, он прошёл в детскую и достал учебники. – Математику сначала сделаю, потом Вейку прогуляю, а потом всё остальное, - скороговоркой проговорил он.
Он сел за свою парту, приподняв её почти на горизонтальное положение, поставил учебник на подставку, разложил тетради… Но все мысли были заняты другим.
Кое-как решив половину примеров, Женя обратил внимание на голубя, сидевшего перед тумбочкой. Чтобы отвлечься, мальчик начал менять птице газетную подстилку.
- Утром же я меняла ему газеты, - сказала бабушка, застав внука выходящим из комнаты.
- Да? А мне показалось, грязные – вымученно ответил тот.
- Что с тобой, Женя? – забеспокоилась бабушка. – Ты себя плохо не чувствуешь?
- Нет, - поспешил мальчик успокоить бабушку, - у меня просто задача не получается.
Голубь жил у Жени уже больше года. Его мальчик нашёл в парке, у старого дуба. У птицы было повреждено крыло. Женя взял его себе. Сначала он сидел в клетке – корзине, купленной для кота, потому что Асташитовы боялись, что кот Клинок – гроза дачных мышей и крыс – может покуситься на него. Но однажды Маша забыла закрыть клетку, и голубь вылез из неё. С хозяйским видом пошёл он по комнатам, исследуя все углы. Кот на него не обратил внимания, за что удостоился восхищения всей семьи. «Как это он понял, что голубь наш?» – восторгалась мама, делая комплименты кошачьему уму. А между тем голубь, походив по всей квартире, нашёл себе место – у тумбочки с зеркальными дверцами. Очевидно, птица решила, что там сидит другой голубь.
Женя взял Вейку и пошёл гулять с ней. Его собака совсем не была похожа на Умку. Но сейчас Жене казалось, что все собаки одинаковы. И чудился ему во взгляде Вейки упрёк – она как бы говорила взглядом: «Что ж ты так с моей сестрой поступил?»
Домой Женя пришёл усталым, с замученным видом. Родители к тому времени уже пришли с работы, и бабушка уже доложила им про странности в его поведении. Увидев его, все испугались, мама быстро приказала лечь в постель и измерила температуру.
Пока Женя лежал, пришёл Клинок и лёг у него в ногах. Этот кот был найден на остановке. Когда Асташитовы ждали автобус, к ним подошёл худой, как скелет, серый котёнок и прижался к Маше. Уже подходил их автобус, когда она его схватила свободной рукой и вошла. «Умный котик, сразу понял, к кому прижиматься», - ворчливо прокомментировал папа.
Котёнок оказался очень аккуратным, ни разу не нагадил мимо лотка. А надо сказать, что у Асташитовых в то время был кот Урчи – сильный, матёрый, за которым этот грех водился. И после того, как взяли Клинка, старший кот перестал гадить где попало и стал ходить строго в лоток!
Женя убедил всех, что расстроен только из-за трудной задачи. Папа, поворчав на школьные учебники, пошёл разбираться. Поскольку он давно успел забыть, чему его учили в школе, удалось ему это с трудом. Но пока сын объяснял задачу папе, он сам понял, как её решать.
Решив задачу и повторив правила по английскому, Женя лёг спать. Ворочался он больше обычного, но в конце концов всё-таки заснул.
Приснились ему его животные – все, какие у него когда-либо были. Все смотрели на него с укором. Особенно голубь, Клинок и Вейка. Потом явилась Умка, залаяла на него, лай перешёл в звон будильника, и Женя проснулся.
«И зачем я посмотрел тогда в окно? – в отчаянии подумал Женя, плетясь в школу. – Отвернулся бы вовремя – не заметил бы этого дурака». Но тут же прогнал эту мысль: «Так и жить с закрытыми глазами, что ли?»
Когда он пришёл в школу, все ученики первой смены и некоторые учителя стояли на улице. Первое, что бросилось ему в глаза – была самоуверенная и наглая улыбка Вадика.
Как выяснилось, Соня сказала, что её мама, проходя мимо школы, видела, как Вадик выходил со двора. Учителя собрали во дворе учеников первой смены, и шло бурное обсуждение на тему – мог ли Вадик убить Умку?
- Мама говорит, что этот полушубок – эксклюзивный, ему его на особый заказ сшили, перепутать его ни с чем нельзя, - говорила Соня. – И запугивать меня не вздумай, мажорчик! Мои прадеды воевали с фашистами, мои деды с несунами бились, как могли, мои родители были очень активными забастовщиками… И я не хочу от них отставать!
«Молчать, молчать» - втянув голову в плечи, уговаривал себя Женя. Но тут на снег сел голубь, так похожий на его голубка… И Женя не выдержал. Неожиданно для себя он услышал собственный голос:
- Я тоже видел его во дворе, в самом начале урока литературы. У меня учебник упал, когда звонок прозвенел… Он тогда что-то тяжёлое бросил, вроде на диск похожее.
- Так вот почему ты тогда опоздал! – понимающе сказала учительница литературы. – Затем, оглядев всех, она проговорила: - Женя не мог знать заключения ветеринара. А он установил, что наша Умка была убита чем-то твёрдым и тяжёлым. Не было его и тогда, когда нашли диск. – Она с трудом подняла с земли какую-то металлическую лепёшку. - Это значит, что он действительно видел…
- Я тоже видел! – закричал какой-то первоклассник. – Меня из класса выгнали. Я у окна стоял и видел...
Вадик стоял в стороне с нахальным видом. «Ну-ну, посмотрим, что вы сможете мне сделать?» - говорил его взгляд.
Прошло два месяца. Вадик, не выдержав травли всей школы, уговорил родителей перевести его в другую школу. Его отец попытался поговорить с классным руководителем, но тот сказал, что ничего поделать с учениками не могут.
- Соберите родителей. Поставьте вопрос: хорошо ли, когда весь класс травит одного? Выявите организаторов травли, накажите…
- Сергей Петрович, а им предъявить нечего. Ну не хотят с ним дружить, дразнят, дают прозвища, карикатуры рисуют… Не бьют ведь. И потом, он ведь и сам виноват…
- Чем это он виноват? Ну убил какую-то собаку. Чья она, эта собака?
- Ребята считали её общей…
- Общей! А общее – значит, ничьё! Когда до вас это дойдёт…
Он обхватил руками голову, закрыл глаза и сидел так минут десять. Потом махнул рукой (учителю показалось, что Сергей Петрович пожалел, что руки у него не могут кидать огонь) и размашистым шагом направился к кабинету директора – забирать документы.