Борщевик!
Жуткое растение. Читаю новости, смотри видео сюжеты. Народ бьёт тревогу: куда смотрим! Этот гад ядовитый захватывает огромные территории, если не принять меры!...
Кто-то там уже побывал в больницах с ожогами — землю привезли на участок, заражённую борщевиком.
И ещё всякие ужасы со всех сторон обрушиваются про эту заразу, и я смотрю и глазам не верю.
Да нет, конечно верю. И знаю теперь, что ядовит, разрастается быстро уничтожается сложно, одним словом, — та ещё напасть.
Но как же всё в мире относительно.
Вот свинья я такая: головой весь ужас понимаю, а к борщевику у меня совсем иное отношение.
Вернее к одному единственному на всём белом свете. К тому, который рос много лет у нас на даче. Рос и не просто радовал и восхищал, а ещё и столько с ним связано.
Дочурка родилась зимой — февральская рыбка ненаглядная. К лету и не особо была большой, но не поехать на дачу — это было дико. Как же ребёнка без свежего воздуха и солнышка оставить? Плевать, что там много чего не так. В ту пору проще как-то ко всему относились.
Это здесь я заколебалась каждый день воду кипятить в четырёх кастрюлях для купания нежнейшества. При температуре воздуха от которой папа, закрывающий руками уши дочурки, чтобы вода не попала)становился красным как рак, а бабушка, держащая полотенца тоже не здорово себя чувствовала. А про меня и говорить не стоило — падала мысленно, но держалась до конца. Вот когда уже и уложили, и спит — всё.
Там тоже первое время пришлось помучиться: нагревать кипятильником в вёдрах, пока всем до чёртиков не надоело, и не плюнули и купали в озёрной воде чуть подогрев — нормально.
Так вот, выехали мы с мужем и ребёнком в коляске на дачу. В автобус с коляской я не полезла. Зачем? Три километра по лесной дорожке — одно удовольствие. А папа втиснуля — у него заготовки для детской кроватки. С ними идти тяжеловато. А прихватить пришлось — надо же девочке где-то спать.
Я раньше автобуса добралась и въехала на участок.
Соседи тогда были соседями: такими как надо, и радость она была общей.
— Ура, Ксюша приехала, — и тут же все сбежались посмотреть, потискать, на руках подержать ничего не соображающую девчушку. И всё это происходило как раз рядом с тем самым борщевиком.
Нет, он не вчера вырос. Я о нём всегда знала. Высоченный: с треть берёзы ростом. А берёзка — это кстати очень хорошо. Мы тут же с подругой (папа к тому времени уже приехал и собирал ложе для принцессы в доме))закатили коляску под берёзовые ветки. Кружевная тень — так ещё моя бабушка говорила, — то что надо, а палящее солнце — вредно.
Раздели до памперса. Борщевик был рядом и по отечески косился на нового члена семьи. Мы ему подмигнули, народ разошёлся, а бурундук сразу же уснул на воздухе.
Не помню был ли запах какой от цветущего борщевика. Наверное, но дневное спальное место у ребёнка и этим летом, и следующим было именно там: берёза, красавец зонтик (это мы его так называли по невежеству даже не зная настоящего названия) ну и ещё там трава вокруг, лилии, пруд недалеко — замечательно.
Стол ставили тоже недалеко. Иногда в тени — это чуть дальше от громадного зонтика, а в другой раз, чаю зелёного попить, или девчонку на руки взять — это всё на солнышке и прямо под светлые очи белых зонтиков любимых.
Думаю, что мимо нашего борщевика мы все ходили каждый день и дотрагивались, и касались, и обожали его — красавец ведь на самом деле.
Однажды искали место где бы нам сфотографироваться. Желающих много: мы, соседи. Нашли — как раз на фоне зонтика: пристроились, расселись, разлеглись на траве внизу. Классная фотка получилась, и сидели потом ещё болтали — тепло же и хорошо.
Разумеется, нормальные и адекватные, кто сейчас читает уже про себя подумали наверняка: "А он же разрастаться должен, и весь ваш огород...".
Ну понятное дело, раз такой гад захватчик.
Но всё ещё интереснее.
У моей мамы руки росли оттуда откуда надо, и с воображением, фантазией, творчеством был полный порядок. Денег у нас особо не было на всякие шикарные сувенирные изделия, а очень любили панно настенные, изящные безделушки бытовые, бог знает из чего; абажуры, картины-гербарии — ну типа того, что продавалось в "Лавке художника".
Так мама обычно срезала громадные зонтики, сушила, очищала от цветов (может она и знала, что они какие-то не такие) и всегда потом что-то из них творческое делала. Красиво получалось. Кому-то дарилось, на стенах висело, а после зимы выбрасывали и делали новые.
Абзац наступил тогда, когда соседка, умудрённая огороднеческими и цветоводческими книжками, вычитала что надо непременно дождаться, чтобы цветы облетели, а только потом уже срезать голые зонтики. Их было много и разные по размеру.
Видимо соседка маму убедила — не срезали один год и все семена разлетелись.
И что?
Да ничего особенного.
На следующий год маленьких зонтиков оказалось слишком много. И правда разбрелись по всему участку. Кто-то уже тогда прослышал, что мол, жгутся и лучше в сапогах, перчатках, и с корнем вырвать. Ну вырвала лишние и всё. Никаких больше проблем не было.
Наш любимец состарился, и однажды просто не вырос по весне. Разумеется, сажать другой никто не стал.
И теперь, когда я слушаю все ужасы про борщевики, я думаю про себя: может просто повезло? Или, не зная всего, мы делали всё как надо? Ну один раз прокололись и ладно.
Я не к тому, что давайте плюнем на ядовитые растения и не будем о них думать. Нет конечно.
Я к тому, что в жизни всё относительно. У меня, всех наших, был любимый красавец и столько хороших моментов связанных с ним, с дорогими людьми, с совершенно иными взаимоотношениями, которых сейчас днём с огнём не найдёшь.
Я теперь знаю, что ядовитыми и очень опасными бывают соседи, а не только растения. Но то сейчас и хорошо, что только понаслышке и в теории.
А ещё, я думаю воспоминания мы выбираем себе сами. Вопрос — что мы хотим из них сделать. Ведь я бы тоже сейчас могла кричать: "Ах, какой был ужас! Вы только подумайте, мы на даче с этим ядовитым — бок о бок! И обжигались — наверняка пара волдырей это не муха или комар кусили — это вот тот гад двухметровый.
Но мне не хочется так. И кроме тёплых дней и дорогих воспоминаний, красивого растения ничего и нет.
Могу привести и ещё один пример не относящийся к борщевику, но относящийся к выбору воспоминаний. К тому, какими их можно сделать.
Моя девчонка подросла, и стало ей вдруг нравиться хряснуть тапком по столу: "Хреновое у меня было детство, безрадостное, убогое".
Послушать её — бежала через мосточек, хватила кленовый листочек. Голой ходила, нищей была. Не играла, не гуляла, плохо ела. Короче, всё плохо. И вообще её с пелёнок ненавидели.
Слушаешь и думаешь: как же так? А может и правда девочке плохо было? Смотришь фотки с дачи, из школы, дома и понимаешь по её довольной роже — здорово ей было и на даче, и везде. Может это подростковый нигелизм, а может и ещё что: просто иногда хочется побыть жертвой ядовитого борщевика — бывает.
А потом приходит другое настроение, и тогда и борщевик оказывается красавцем, и дача хороша.
Ох уж эта точка зрения и особенно то, что её вечно сдвигает как маятник.