Невозможно прощаться со всем тут, когда над головой потолок. Никаких облаков, никакого ветра, солнца, теоретических звёзд. Прямоугольник бетона – не то, что хочется видеть в последний раз. Сквозь него не прорвешься, ведь выдержит душу, швырнет ее сильно, выбьет дурь. Нежная идиотка, ранимая пташка. Другое дело – лес. Кроны деревьев колыхаются, медленно и бесповоротно, наверняка не знаешь, в какой момент они замрут навсегда. Между ними плавают тучки, белые рыбки, пушистые, овальные и продолговатые, вытягиваются на юг. Смотришь, взгляд скользит по стволу дуба, запутывается в подробностях ветвей и вот, вырывается наружу, а там – свобода. Ты ведь помнишь ее? Тот день, когда в городок приехал лунапарк и купленный билет на аттракцион на головокружительном подъеме над чужими лицами и мамой выстрелил тебе в мозг осознанием, что все так и закончится?
В тот момент ты уже не просто ждал поезда, а сел в него. И он поехал. Медленно набирая скорость. От наивысшей точки счастья каждый новый пассажир беззастенчиво отрезал себе на память сувенир. Но ты ведь вежливый, еще не умел охранять свое. А когда научился, то ничего не осталось. Из этих сот выскоблили весь мёд. Ты понял – пришло время брать у других. Попробовав, ты решил – не по тебе. Так и остался пустым, не замарав рук. В гордом одиночестве. Друзья и любимые валили из вагона с шумными криками, таща огромные баулы, исчезая в кромешной стене свирепого ливня.
Никто уже не приносил чашки с горячим чаем. Выключили свет. Ты мчался в кромешной тьме, глядя из окна на пухнущие сумерки, валящиеся в ночь. Были еще какие-то остановки, невнятные полустанки, даже робкие попытки рассветов, которые будто оттаскивал кто-то силком назад, в глухую полночь. Стучали снаружи в стекло незнакомые люди, махали руками, но ты уже не реагировал, сосредоточенно прокручивая в мозгу прошлое черно-белой кинолентой. И так ты проехал добрую половину отпущенного срока, а когда фильм надоел – проснулся, но зачем? Ты не смог себе ответить.
Вышел на первой попавшемся перроне. Без багажа и в смятой одежде. Устроился в скромном отеле, оплатив проживанию на неделю вперед. За четыре дня ты закрасил все белые пятна, дорисовал новые контуры материкам, переиграл добрую половину сцен, перепел надоевшие песни. Простил всех подряд, перед некоторыми извинился и сам. Осознал собственную ненависть к потолкам и пошел в лес. Устроил себе яркий лунапарк, вечный праздник, сладкую вату и фейерверк.
Там, внизу, уже не ты – радостно улыбается, раскинув руки в восторженных объятиях. Обнимая и обтекая реальность, удаляется под топот сердца. Из высоты звучит музыка или это лучи солнца прошивают тебя насквозь? Щекотно и тепло. Подняв руки, жар лижет запястья – несешься ввысь, а деревья восторженно гудят, завидуя полету.