Дорога, мягко говоря, не радовала ровным покрытием. Машину трясло. Последние километров двадцать похожи на трассу для гонщиков. Мы попали в другую реальность. Везде по России вяло текущая зимняя весна, а здесь никакой весны,- зима. Самая настоящая. Взаправдашняя. И ёлки тут тоже настоящие, крепкие, темно-зеленые, заметенные снегом. Никакой подделки. Не та аномальная зона, откуда мы прибыли, с её чахлыми унылыми серыми днями, перетекающими в столь же чахлые ночи.
Мы с сыном примолкли, рассматривая красоту, в которой оказались. Вдруг из-за поворота вынырнули красивые деревянные домики, обнесенные высоким забором с воротами, увенчанными луковицей с крестом. Рядом с ними асфальтированная парковочная площадка. А чуть подальше – вертолетная площадка. Вот так сюрприз!
Мы припарковались и сразу к машине подошли три женщины. Оказывается, нас тут встречают!
Я вышла и поздоровалась. Молоденькая девушка сказала: я Иоанна и представила другую женщину, - матушка Фотиния. Она была в черном пуховике и серой вязаной шапочке.
. – Благословите, - сказала я.- Игуменья, улыбаясь, благословила меня.
– Мы ждем вас с самого утра! Пойдемте, Маргарита покажет, где вы будете жить. Потом приходите в трапезную. - Они подхватили мои вещи и понесли в скит.
Третья дама неопределенного возраста, Маргарита, повела нас в уютный деревянный двухэтажный домик, где на втором этаже располагалась келья с большим окном и прекрасным видом на окрестности. В ней была всего одна кровать, рабочий стол, пара стульев и вешалки для одежды, прибитые к стене. В смежной проходной комнате стояли пять кроватей. Из неё можно было попасть в душ и туалет. Вторая комната была пока не занята никем. Этот домик будет у меня условно обозначаться, как «Дом-1».
Мне понравилось всё. Поставив свои вещи, мы пошли с сыном в трапезную.
Она располагалась в другом доме, бОльшем по площади, назову его «Дом-2». Он напоминал дворянскую усадьбу 19 века, хоть и был новым. Внутри были покои матушки, кельи сестер, трапезная, кухня и даже домовая церковь. Стены в трапезной облицованы натуральным деревом. Дизайн стилизован под дворянский стиль, с кирпичной печью, самоваром, старинными настенными часами, комодом с иконами, цветами в кадках на полу. Всё красиво и уютно. Кухня вполне современная. С газовой печкой, мойками, светлыми шкафчиками.
Мы привезли подарки для сестер: муку, постное масло, апельсины, арахис, чай. Ведь впереди был Великий пост. А сегодня еще можно есть скоромное. Поэтому я захватила с собой большой пакет с шоколадными конфетами. Всё это мы отдали на кухню сестре Рахили, сначала окропившую пакеты святой водой.
Из кухни вышла матушка со сковородой в руках и поставила её на стол. Я с трудом узнала её в простом синем платье в мелкий цветочек и светлом апостольнике*.
- Вот видите, какая у нас матушка, сама на стол накрывает! – сказал, поднимаясь из-за стола, пожилой священник в подряснике. Мы с сыном подошли к нему под благословение.
- Отец Леонид, - представила матушка.
– А это наш алтарник Виктор, - указал рукою батюшка на привставшего из-за стола второго мужчину с окладистой седой бородой.
- Ну, чисто воскресный обед в дворянском доме, - подумала я, назвав себя с сыном, слегка оробев от такой компании, усаживаясь на лавку за длинный, деревянный лакированный стол без скатерти.
Сестры сновали между кухней и трапезной, накрывая на стол, пока я общалась со священником и алтарником, вкратце излагая им свою биографию.
Наконец-то стол был накрыт. Где-то в коридоре три раза ударил колокол, и все благородное собрание устроилось возле стола.
За столом присутствовали, кроме уже названных матушки, батюшки и алтарника, еще кухарка Антонина, монахиня мать Рахиль, сестра Иоанна и Маргарита.
Я облегченно вздохнула: внимание общества переключилось с меня на трапезу.
Прежде, чем приступить к ней, все дружно пропели «Отче наш…» и « Богородице…».
Я с интересом изучала блюда на столе. Они поражали разнообразием. Кроме ухи, печеной рыбы с картошкой, здесь были еще салаты, блинчики с творогом, пироги, конфеты.
Матушка призвала всех постараться и доесть всё это, чтобы не пришлось ничего выбрасывать. Ведь завтра начинается пост.
Все старались, но всё равно не осилили. Осталось на ужин. Собрали пакет в дорогу моему сыну.
После обеда он сразу поехал обратно. А я осталась здесь, в этом гостеприимном доме.
Начало было многообещающим. Но что ждет меня завтра?
2. .
Я не монахиня, а вполне обычная мирянка. Как я оказалась здесь? Можно сказать, случайно, но, вероятно, Промыслом Божьим. Увидев в интернете объявление, что скиту нужны художники, или дизайнеры, я откликнулась, - у меня именно эта профессия. Были, правда, опасения, смогу ли жить по монастырскому распорядку, но решила рискнуть, попробовать. Мной двигало желание потрудиться в своей сфере творчества и любопытство, узнать, как живут современные монахини?
Не стану указывать место, где стоит этот скит. Назову его « Скит Святой Е.»
Свои впечатления я записываю в дневник, чтобы не забыть.
Первый день поста начался со службы в домовом храме. Она была с 8 до 12 часов. В обитель прибыли еще две женщины и два мужчины. Все были на службе. Там мало поют, в основном читают и можно сидеть. Отец Леонид сам сказал нам об этом и мы поднимались только тогда, когда он делал знак, что надо подняться. Также все вместе мы делали земные поклоны, когда надо. Четыре часа службы прошли незаметно, усталость пока не чувствовалась.
У монахинь в храме было своё место на клиросе. Там же и деревянное кресло игуменьи. На службу монахини надевают черные монашеские рясы и высокие головные уборы. Послушница Иоанна тоже одета в черное платье с платком на голове. Одежда преображает их, делает как-то строже и отрешеннее. Все они высокие, стройные и тоненькие, как на подбор. Отсутствие детей хорошо сохранило их фигуры в первозданной красоте.
Матушка – выглядит лет на 30, но ей гораздо больше лет. У неё светлые глаза и славянский тип лица.
Мать Рахиль, напротив, вылитая Моника Белуччи, только еще краше, потому, что у неё всё своё, а не нарисованное. Ей за 30, но выглядит моложе.
Иоанна, - молодая девочка, лет 20. Тоже с модельной внешностью.
Что, или кто привел их сюда, в этот глухой, но не забытый Богом уголок?
Обед был в 12 часов. Стол выглядел гораздо скромнее, по сравнению со вчерашним днем.
Но все-таки не совсем пустым. Были печеные овощи, тыква, квашеная капуста, редька, хлеб, фрукты, чай. На столе был маленький графинчик с оливковым маслом, его можно было добавлять в пищу, если не можешь, есть без масла. Никто не принуждал отказываться в этот день от пищи полностью, как предписывают православные каноны, но я заметила, что монахини просто присутствуют за столом, но ничего не едят. О себе я скромно промолчу.
С этого дня за трапезой читали какую-нибудь душеполезную книгу.
После трапезы матушка объявила, что всю первую неделю поста мы будем только молиться и читать книги в своих кельях, в скиту имеется своя библиотека, и призвала всех присутствующих не отлынивать от посещения утренних и вечерних служб.
Матушка позвала меня на аудиенцию в кабинет. Он выдержан в дворянском стиле, с большим круглым столом, накрытым красивой скатертью и тяжелыми портьерами на окнах. Она предложила мне сесть на стул, сама тоже села и посвятила меня в курс работы, которую мне предстоит здесь выполнить.
В скиту есть большой старинный собор, который надо реставрировать. А, чтобы заработать средства на это, надо наладить выпуск сувениров для паломников. Вот этим мне и предстоит заняться. Ну, а чтобы лучше войти в тему, она дала мне почитать книгу по истории скита.
Я отправилась в келью и погрузилась в изучение книги.
3.
Обитель была образована возле святого источника. Еще в древние времена, кто-то умылся в его водах и прозрел. Потом были и другие исцеления. Слава о целебном ручье разлетелась далеко за окрестности и к ручью стали ходить паломники. Но места были глухие, идти приходилось через болота, леса, полные диких зверей. Некоторые из людей оставались жить возле источника, становились его хранителями. Позже, здесь образовался женский скит и небольшая деревенька.
Нашлись благодетели, построившие неподалеку большой храм, часовню над источником, сделали дорогу. Здесь закипела жизнь. Женщины ухаживали за источником, построили школу для деревенских детей, гостиницы для паломников, трапезную.
Но скит был закрыт после октябрьской революции. Монахини разогнаны. Церковь и все постройки занял колхоз. Но и он просуществовал недолго. Не принесло счастья колхозникам монастырское добро. Колхоз развалился, и деревня тоже опустела. Дорога заросла лесом.
Но, свято место пусто не бывает. В конце прошлого века о нем вспомнили местные власти и решили сделать из него туристский бренд, основной достопримечательностью которого будет святой источник. На это выделили немалые деньги из бюджета, поэтому предприимчивые люди сразу же взялись за дело. Сюда протянули электричество, газ, начали вести геодезические исследования.
Церковные власти тоже не остались в стороне при дележе пирога. Решили возродить женский скит. Начали реставрацию храма и восстановление других построек.
Вот в каком замечательном месте я оказалась.
4.
Скоро тут будет новый туристический комплекс. Ну а пока вокруг еще остаются нетронутые первозданные леса, полные диких зверей: зайцев, лис, волков и даже медведей.
Поэтому по ночам выходить за ворота скита не безопасно. Кстати, медведь облюбовал себе место для прогулок возле старого храма, когда, вокруг, еще не было людей. И теперь ему очень не нравится, что храм обнесли деревянной изгородью. Мишка несколько раз ломал её.
Эти подробности сообщила мне Маргарита. Она живет на первом этаже в доме-1, здесь исполняет многие обязанности, решает бытовые и производственные проблемы, ведет компьютерную переписку, ездит за покупками в город, помогает на кухне и по-совместительству, – гид. Можно сказать, незаменимый человек, правая рука игуменьи. И активно пользуется своим служебным положением, умея найти подход к ней. Марго занимается составлением устава монастыря, но сама этот устав и нарушает. Хотя бы тем, что только ей позволено ходить без платка, с рыжей стрижкой торчащей ёжиком, в брюках, да еще и с обнаженными руками. Уже с первых же дней пребывания в монастыре я поняла, что правила писаны не для всех и стандарты бываю двойные.
Вот так, в непрестанных утренних и вечерних молитвах, чтении книг в своей келье и общих занятиях по вечерам прошла первая неделя поста. В среду мы все дружно исповедались и причастились. Выдержать эту неделю оказалось не так уж трудно. К концу её выяснилась интересная деталь. Оказалось, что сестры всю неделю не принимали душ, и только в субботу матушка дала им благословение помыться! Ну а я…каюсь, мылась каждый день.
По утрам я любовалась из окна своей кельи прекрасными зимними пейзажами. То и дело шел снег. Руки чесались от безделья. Хотелось писАть с натуры.
И вот, в субботу матушка, наконец, дала благословения начинать трудиться. И я тут же стала писать виды из окна. Сделала несколько акварельных работ и показала матушке. Она осталась довольна и сразу же вставила их в рамочки. Потом отдала мне все краски, что были у неё, и дала полную свободу творчества.
Я целыми днями сидела в своей келье и рисовала. Службы посещала только в субботу и воскресенье. В келье читала псалтирь и евангелие, еще помянники с именами людей, если давали такое послушание. В монастыре все задания, которые дает игуменья, называются «послушания». Выходила только на трапезу. За столом присутствовали несколько человек трудников, занимавшихся ремонтом хозяйственных построек. Во время трапезы читали книгу о жизни монахов на Афоне. Основной мотив книги был в пользе смирения и послушания старцу и самоограничении во всем. Мы пережевывали пищу духовную вместе с телесной, в темпе читаемого.
Продолжение здесьhttp://proza.ru/2020/08/03/1470