Глава 2.8. Любовь. Отрывок из романа "Голубая чёлка".
Я проснулась с утра пораньше. И решила спуститься к морю.
Божественная девственная красота. Именно так, я подумала, глядя на бескрайнее море, берег был чистый и лазурный. Когда рядом с морем, ощутила будто его энергетику: мощную, сильную и необыкновенную. Я закрыла глаза, обнимая себя ещё крепче от холода, так как была в той же белой пижаме с фиолетовыми цветочками, и наслаждалась шумом морского прибоя, совсем позабыв, что в чужой стране. Я резко встрепенулась, испугавшись, когда на меня накинули вязанную теплую кофту. Это был Александр. Взглянув на его лицо сквозь призму солнечных ультрафиолетовых лучей, убедилась, что оно было красивое, чистое, белое без всяких изъянов и выпуклостей. Ясно рассмотрев его цвет глаз, меня словно ударили током. Он был прекрасен. Темноволосый, коротко стриженный красивый молодой человек, спортивного телосложения, высокий, да и ещё богатый. Идеальный жених. У него без сомнений есть девушка, а как же без этого? На его фоне я чувствовала себя ниже плинтуса, полным ничтожеством, нулем без палочки, как говорят в простонародье.
Опять захотелось разрыдаться и поплакаться ему в плечо. Так хотелось, чтобы он меня обнял, успокоил и сказал, что всё будет хорошо. А с другой стороны, хотелось убежать, чтобы больше не видеть Александра, потому что в последующем каждая встреча с ним и понимание того, что нам не быть в этой жизни в месте, будет становится для меня тяжелым испытанием, потому что я в него влюблена. Будет просыпаться боль постоянно, потому что невозможное невозможно. Такая вот жизнь…
- «Ты ещё не выздоровела, а заболеешь ещё больше».
- «Извините, я на несколько минуточек пришла, хотела прикоснуться к морю».
- «В одной пижаме? Ты что ли никогда море ни видела?»
Я улыбнулась в ответ, и моя улыбка сменилась расстройством. Стыдно сказать, что никогда не видела. Да, никогда. Как нищебродка сможет увидеть и добраться до моря, если в её стране оно находится за тысячи километров от дома?
Александр тоже ничего не ответил, он увидел мою реакцию и сменил тему.
- «Ну всё пойдем, выпьешь горячий чай. А то совсем простудишься. Мне ведь ещё перед твоей мамой отвечать», - он положил свою руку на мою спину и сделал жест вперед другой рукой, чтобы я тронулась с места. Мы пошли в дом.
Ну да, он забудет обо мне и о моей маме, если я заболею. Врать…подло… Не хочет делать мне больно. Воспитанный…
Мы завтракали вдвоем на первом этаже. Мадри принесла горячий чай с имбирем и круассаны с сыром.
- «А может кофе хочешь? А то я чай заставляю пить?»
- «Нет, спасибо. Чай вкусный», - ответила, сделав глоток.
- «Как спалось? Тепло было?»
- «Да, спасибо», - улыбнулась и дула своим ртом в кружку с чаем, чтобы тот поскорее остыл, тем временем Александру кто-то позвонил, и он разговаривал на французском языке, скорее всего по работе. После окончания разговора, я спросила:
- «А вы сегодня уедите на работу?»
- «Надо отлучиться ненадолго, а так сегодня выходной. Хотел провести время с мамой».
- «А где она?» - как-то стало неловко, ещё мамы не хватало.
- «Должна была сегодня приехать, но будет завтра. Рейс задержали. Только что она звонила».
«Фу, завтра. Ну хоть не сегодня», - про себя.
- «Как самочувствие само? Кошмары не беспокоят?» - поинтересовался Александр.
- «К счастью, всё нормально».
- «Думаю сегодня хорошая погода будет, можно искупаться».
- «Я тоже хочу, - сказала, жуя круассан, и улыбаясь, - да, только не в чем. Придется обойтись малым, просто помочу ноги».
- «Ты давай доедай, а я заеду в одно место по делам. Купальник есть, Мадри тебе покажет, где вещи», - сказал, вставая из-за стола, вытирая аккуратно свои губы салфеткой. Затем ему опять кто-то позвонил, он стал разговаривать по телефону, и параллельно что-то сказал на французском Мадри, которая проходила с графином сока на кухню. Я осталась одна допивать свой остывший чай.
Вроде он так близко, и я могу сказать всё, что думаю о нём, могу рассказать о чувствах к нему, о том, как с каждой минутой мысли заполняются о нём. Хочется взять за руку, обнять и не отпускать. Всё вроде так просто. Но на самом деле, между нами, невидимая пропасть, и, если один из нас оступиться, тот погубит свою жизнь. Вот поэтому это всё невозможно.
После завтрака, я поднялась в комнату, где ночевала, и взяла книгу, которую занесла Мадри вместе с купальными вещами и чистыми сменными вещами для меня. Это была художественная повесть на русском языке под названием «Эмма из Прованса». Спустилась вниз, прилегла на шезлонг и приступила к чтению. Книга оказалась очень увлекательной, каждое событие было непредсказуемым и захватывающим, и я не заметила, как время прошло, живот заурчал, но не спешила есть, потому что ждала Александра. Уже был полдник, и погода всё-таки подкачала. Прошелся небольшой дождик, пока я сидела, уткнувшись в красочные иллюстрации, разглядывала персонажа книги, пока напротив меня, неотразимая лазурная панорама бледнела, волны бушевали, а тучи надулись словно грозные сердитые старички и не хотели уходить, пока не промочат всю землю. Да уж… но мне не до смеха, хотела искупаться, но не получится.
И всё-таки я не дождалась Александра, и сама прошла на кухню. Мадри я тоже не стала искать по дому, а решила самостоятельно себе сделать бутерброд с ветчиной, который запила соком. Потом я присмотрелась к панораме, глядя на облака, вроде распогодилось, и решила выйти на улицу и хотя бы промочить свои ноги. Поднялась наверх и накинула вязаную кофту, которой меня с утра испугал Александр. И пошла к морю. После дождя была небольшая влажность, было достаточно тепло, поэтому переживать, что простыну, не стоило. Я сняла обувь и оставила её на берегу, босиком ринувшись нетерпеливо к морю.
Ласкали волны мою кожу своею прохладной пеной. Я смотрела вдаль, на горизонт, который был прекрасен. Обернувшись вокруг себя, захотелось представить будто снимают мой клип, а я пою на камеру. Убедившись, что поблизости никого нет, повернулась к горизонту, сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и начала петь со всей душою и любовью в сердце к пению.
«Как же я люблю тебя мой милый,
Даже голос немеет при виде тебя.
Пусть отражение в лучах солнца не меркнет,
Твоя улыбка будет в моем сердце навсегда
Я тебя не забуду мой милый, слышишь,
Буду помнить ласки моря
И твои голубые глаза не забуду
Век их буду помнить, я не смогу жить без тебя».
Я совсем замечталась, думала об Александре. Не знаю, почему, но я слишком влюбчивая. Словно ушла в свой мир и забыла о нынешнем, потому что совсем не заметила, как Александр стоял сзади меня и наблюдал за мной. Как мне было стыдно и не приятно, что выглядела, как дура. Увидев его, сразу же перестала петь, ожидая его реакцию.
- «Боже, ты так на неё похожа», - обратился ко мне Александр, вглядываясь в мой образ, и окаменел.
- «На кого?» - в недоумении спросила его, жалея о том, что решила спеть на берегу моря. Но он словно не расслышал мой вопрос, опустив голову вниз, меня похвалил:
- «Красивый голос», - и стал разуваться, чтобы окунуть ноги.
- «Спасибо. Я не заметила, что вы подошли», - и не стала переспрашивать и лезть не в свои дела.
- «Слушай, давай договоримся, разговариваем – на ты. А то мне как-то жутко становится, вроде разговаривали на «ты», а сейчас на – «вы» опять»», - я сразу в голове стала прокручивать воспоминания, в которых по идее я всегда к нему обращалась на – «вы», это он всегда – на «ты». Ну, да ладно.
Александр тоже решил поласкать кожу морской пеной. И мы вместе с ним стояли босые в воде.
- «Есть результаты?» - спросила неуверенно и тихо, боясь навязываться.
- «Да, сегодня мне направят твой домашний телефон, сможешь поговорить с мамой», - улыбка не сходила с моего лица, я продолжала смотреть на Александра, пока он смотрел вдаль, погруженный в свои мысли.
- «Спасибо», - ответила, Александр резко ко мне обернулся.
- «Жень, ты знаешь, что тебе крупно повезло. Не могу понять, как ты вообще могла на такое решиться и уехать черти куда. От мафиози и рабства практически не сбегают люди. Это единицы вырываются. Вы, когда молодые, совсем не цените свою жизнь, разбрасываетесь своими пагубными идеями направо или налево. Вот почему ты не поешь? Почему не устроилась петь в ресторане? Занималась хотя бы тем, чем нравится, пока не выучишься. Вот, вы все, никого не слушаете, суётесь, туда, куда не надо. А если бы я тебя не нашел, тогда тебя бы нашли те, кто за тобой гнался или ещё хуже бы чего случилось. А если бы ты умерла? Как бы твоя мать пережила это! – я слушала его внимательно, немного побаивалась его реакции, но слушала, потому что он был прав, - у тебя есть родной брат или сестра?»
- «Нету».
- «Значит пообещай мне, что больше никогда ты не ослушаешься маму!» - внимательно выслушав его лекцию, стояла, словно двоечница, которую отчитывают и решила ответить ему.
- «Обещаю».
- «Не слышу! Скажи громко и четко!» - сказал он восклицательно и достаточно громко, брызнув на меня каплями воды, ногой, а потом засмеялся. Какая-то непонятная реакция. Не знала, как это воспринимать, это была шутка или это было искренне? Глядя на его улыбку, хотелось обидеться и уйти, казалось, он надо мной смеётся. Но я решила набрать в свои ладони, как много больше воды, и брызнуть в него. Сделала это очень быстро, пока он продолжал смеяться и выкрикнула:
- «Обещаю!» - а потом сама засмеялась, как только увидела, его недоумевающий взгляд и мокрые волосы.
- «Ах так…» - произнес он хитрым тоном и решил полностью меня облить водой. Меня это конечно разозлило тоже. И я в него тоже стала брызгать водой и руками, и ногами. В общем это всё превратилось в смех, мы остались мокрые, прохладный ветер игрался вместе с нами. Но от него было ещё холодней. Мы смотрели друг на друга и смеялись.
- «Пошли в дом, я тебе хочу кое-что показать», - сказал Александр, и мы вместе направились к дому босиком по песку, держа в руках свою обувь. Мы поднялись на второй этаж и вошли в одну из других комнат, которые располагались на этом этаже.
- «Это комната моей сестренки Анжелики, мы здесь ничего не трогали, с тех пор, как её не стало, - сказал Александр, и взял с полки её фотографию, продолжая смотреть на неё. Я молча слушала, - она любила петь, и тем самым вечером она должна была поехать на выступление по открытию нового ночного клуба, - Александр сел на кровать с фотографией, опустив голову вниз и продолжал рассказывать, мне было неудобно, потому что я по сути ему никто, а он рассказывает о своем личном горе, но решила сесть рядом с ним, - в тот день, я ей говорил, чтобы она дождалась меня, потому что хотел довести её сам, а она меня не послушалась и сама села за руль, могла же такси вызвать, но нет, она ведь сама знает, как поступать, потому что уже взрослая, а я не успел… Она попала в автокатастрофу, выехала на встречную полосу, торопилась», - мне стало его так жаль, я положила свою руку на его плечо и продолжала смотреть на него, он медленно повернулся ко мне и мы смотрели друг на друга, я не могла налюбоваться им. А потом произошло, что-то невероятное, мы поцеловались. Он положил фото своей сестры на другую сторону кровати, и обнял меня, а я крепко обняла его. Потом он взял меня за руку, и мы вышли из комнаты.
- «Пойдем, надо переодеться, - сказал Александр, мы вернулись в комнату, в которой я гостила, - сейчас вернусь». Немного было зябко и становилось холодно. Через несколько минут Александр вернулся уже переодетый в серый спортивный костюм, он мне принес махровый синий халат.
- «Думаю, что в нем тебе будет тепло, пока твои вещи высушит Мадри, - он положил махровый халат на постель, - жду тебя внизу», - Александр вышел из комнаты. Я переоделась, мокрые вещи сложила пополам и положила на комод, который находился рядом с кроватью, надела халат, который нежно приласкал мою кожу и вышла из комнаты, навстречу мне шла Мадри, которая направлялась за моими мокрыми вещами.
Я спустились вниз. Александр подвинул два шезлонга вместе, и мы молча легли обнимая друг друга, смотрели на панораму с видом на море, уже темнело и скоро этот прекрасный вид, уже должен был закончиться на сегодня, как просмотр фильма.
Я чувствовала тепло ауры, которое исходило от Александра. Казалось, словно мы вдвоем в этом мире и больше у нас никого нет. Была тишина… Не хотелось отпускать это мгновение. Я не знаю, что происходит, но этот человек стал мне таким близким и родным, словно знала его всю свою жизнь, за какие-то пару дней. В искренних чувствах я слаба, и тяжело переживаю разлуку или разрыв. Если это ещё и случится с Александром?! А это ведь случится вскоре… Зачем я ему нужна, какая-то бедняжка, которую он подобрал на улице?
Боже, это всё так невыносимо. Почему люди настолько жестоки! Что мне делать, когда уеду домой? Если узнают, что со мной случилось, меня ведь засмеют. Ещё маме достанется от меня, она будет за меня краснеть. Но я ничего плохого не хотела. А все суют свои носы в чужие дела и судьбы, в личную жизнь. Как я дальше буду учиться в университете? Не смогу видеть каждый день их насмешки. И когда вернусь, мои чувства нахлынут, что моего самого любимого друга нет на этом свете – Алекса. Как я дальше буду продолжать жить в этом городе, когда всех, кого любила уже там нет, кроме мамы? Видеть опять уставшую маму и плакать от своей безысходности, что ничем не могу помочь, мне будет ещё больнее, потому что съездила безуспешно. Да ещё попала в передрягу, могла тоже умереть.
Слезы навернулись на глаза, и я аккуратно их вытерла, чтобы Александр не заметил. Пришлось пошмыгать носом, этого я уже никак не могла скрыть. Наше молчание прервала Мадри, она внезапно зашла к нам с телефоном в руках и что-то сказала на французском, обращаясь к Александру.
- «Мне нужно ответить на звонок, - сказал Александр, я привстала, Александру протянула телефон Мадри, он тоже привстал и сидя разговаривал о чем-то очень эмоционально. Потом повернулся ко мне и передал мне трубку, - будешь разговаривать с мамой?» - я посмотрела на него приятно удивленными глазами и взволнованно ответила:
- «Да, - взяв трубку, я незамедлительно стала говорить, - мама, алло это Женя».
- «Там вроде гудки ещё идут, соединение устанавливается», - сообщил Александр, я встала, и действительно услышала гудки, начала ходить со стороны в сторону, переживая, и через минуту, услышала на конце провода голос своей милой мамочки.
- «Алло».
- «Мам, мамочка, это Женя», - говорила я сквозь слезы в трубку, не сумев их сдержать.
- «Женя! Женя ты где?» - беспокойным голосом отвечала мама и, по-видимому, тоже начала реветь.
- «Мамочка, не переживай! У меня всё хорошо. Я скоро приеду. Ты не волнуйся».
- «Женя ты где сейчас находишься?»
- «Мам, я во Франции. Мне восстанавливают документы. Я потеряла документы свои, но обратилась в посольство. Мне тут помогают», - врушка. Да, солгала, а что оставалось сделать, чтобы не обеспокоить маму ещё больше.
- «И сколько их будут восстанавливать? Тебе деньги нужны?»
- «Мама, не беспокойся, посольство мне помогает. Мне не нужны деньги. Не переживай. Я тебе периодически буду звонить», - говорила и смотрела на Александра, который смотрел на меня, не отрывая взгляд.
- «Доченька, скажи мне свой номер телефона».
- «Мама, просит номер телефона», - обратилась к Александру, он с кармана достал свой мобильный, что-то пощелкал и передал мне:
- «Пусть звонит на мой мобильный», - сказал Александр, и я стала диктовать номер.
- «Доченька, мы так здесь за тебя переживаем. Я уже и в полицию обратилась», - тоже сквозь слезы говорила мама.
- «Мамочка, всё хорошо. Я нашлась. Я буду тебе сама звонить, а то у тебя много денег уйдет за звонок».
- «Хорошо, доченька. Когда ты теперь вернешься?»
- «Как посольство скажет сроки по восстановлению документов. Я тебе обязательно позвоню и сообщу. Пока не могу сказать точно, когда это будет».
- «Хорошо, доченька. Целую тебя».
- «Мамочка, я тебя тоже очень люблю. Целую».
- «И я тебя очень люблю. До свидания».
- «Пока, мам», - я положила трубку, слезы продолжали бежать то ли от счастья, то ли от долгой разлуки с мамой, которая причиняла боль в душе. Когда услышала её голос, душа встрепенулась, а чувства нахлынули как волны в моё сердце. Я улыбнулась сквозь слезы. Александр встал и подошел ко мне, он тоже помог мне вытереть слезы с моих глаз и обнял меня. Я продолжала шмыгать носом, но постепенно успокаивалась.
Мне так больно. А волны, нахлынувшие в сердце, приходят не одни, ураган и гроза меня поджидали. Скрываясь в объятиях Александра моя память начинала вспоминать нелучшие моменты жизни, которые я провела в Европе, сердце отреагировало сразу, и я заревела. Боль была жгучей и невыносимой, и всё, что пережила и чувствовала в те моменты, промелькнули в памяти за несколько секунд. Просто на взрыв, потому что мне не хотелось так жить. Не знаю… Не хочу делать то, что не нравится. И не знаю, как себе помочь. Не вижу выход. Я так привязалась к Александру за какие-то пару дней, будто ближе человека у меня рядом нет и мне не к кому больше было обратиться за помощью. Воистину это так и было.
«Александр, помоги, прошу», - так хочется сказать эти слова ему, но понимаю, что его жалость ко мне временна.
«Мам, конечно, я к тебе вернусь, пусть снова с разбитым сердцем, но вернусь».
- «Ну, что ты… Всё хорошо, - обратился ко мне Александр, поглаживая меня по спине, я стала вытирать слезы, - давай принесу стакан воды», - молча продолжала вытирать слезы, наверно моё лицо было таким некрасивым и опухшим, я присела на шезлонг, наклонив голову вниз, чтобы Александр не видел меня лишний раз. Через минуту он поднес мне стакан с водой, присев рядом со мной. Я выпила пару глотков.
- «Ну что ты расстраиваешься? Всё будет хорошо. Не переживай», - повторил ещё раз Александр и поцеловал меня в лоб. Я чувствовала будто он мой старший брат, который заботится обо мне, такое вообще бывает? Одно могу сказать, что мир ни без добрых людей. Затем Александр забрал у меня стакан, положив его на пол.
- «Ты наверно голодная целый день, а я вот замотался. А ты молчишь, скромница».
- «Я ела в обед бутерброды», - ответила ему ещё взволнованным тоном, пока приходила в себя.
- «Бутерброды только? Конечно, наверно голодная целый день ходишь. Где сегодня Мадри? Сейчас я её поругаю, что тебя не покормила», - начал ругаться Александр, затем встал и пошел звать Мадри, которая выбежала ошарашенная к нему на встречу. Александр стал ругаться с ней на французском, она молча слушала, потом не знаю, что сказала, может оправдываться стала. Но мне как-то было не до ужина, хотя чувствовала голод, но есть не хотелось. Знаете такое чувство не знаю, это наверно, когда что-то неожиданное или плохое происходит, когда ты возбужден и думаешь о своей проблеме, и голод уходит на второй план, скрываясь, бывает даже его и не чувствуешь. Ну вот сейчас так и у меня.
- «Сейчас Мадри нам что-нибудь приготовит, - обратился ко мне Александр, глядя на меня, он улыбнулся и сел рядом со мной, - ну всё, ты успокоилась?» – спросил и нежно провел ладонью по моей пряди волос, начиная от лица по всей длине. Я подняла глаза и всматривалась в его милое лицо. Он продолжал улыбаться. Наши лица были так близко друг от друга, ещё чуть-чуть и можно было бы поздороваться, как ежики. Так они носами друг друга трогают, или так они целуются? Ну что-то из двух. Но мы просто смотрели друг на друга.
- «Иди сюда», - обратился Александр, ложась на шезлонг, я рядом с ним прилегла, и он обнял меня. Мы лежали в тишине до того момента, пока его взгляд не упал на книгу, которую я читала днем – «Эмма из Прованса», она лежала на столе недалеко от шезлонга, где стояла красивая ваза с расписными цветочными узорами в фиолетовых оттенках.
- «Ты читала «Эмму из Прованса»?»
- «Да», - уже спокойным успокоившимся тоном ответила я.
- «Эта была любимая книга моей сестренки», - грустным голосом сказал Александр и поцеловал меня в голову.
- «Мне она очень понравилась, хоть её ещё не успела дочитать».
- «Расскажи, ещё что-нибудь о себе».
- «Мм… я очень люблю бисквит».
- «Хорошо, запомнил».
- «А можно задать вопрос?»
- «Да».
- «А чем ты занимаешься?»
- «У моего отца компании по многим городам Франции по продаже мебели. Я там работаю. Вернее, являюсь одним из акционеров».
- «Классно».
- «Ну, расскажи ещё что ты любишь?»
- «А ещё очень сильно люблю море. Так хочется жить на берегу лазурного моря. Здесь так красиво».
- «Так не уезжай, оставайся со мной».
- «Что?» - с удивлением спросила я повторно.
- «Оставайся, будешь готовить мне свои любимые бисквиты по утрам сколько захочешь», - я улыбнулась и повернулась к Александру, который улыбался в ответ.
- «Ты шутишь?» - повторила.
- «Нет, не шучу», - ответил Александр и своей рукой провел по моему лицу, потом он приблизился ближе к моим губам, и мы поцеловались. Его ладонь нежно коснулась моей ляжки, я дотронулась до неё, останавливая его прикосновения.
- «Я правда девственница», - остановилась и немного отдалилась от Александра, а он продолжал смотреть на меня почти не моргая.
- «Хорошо, я знаю», - ответил он и слегка улыбнулся. У него были добрые глаза, глядя в которые никак не могла налюбоваться их синевой. Через минуту я приблизилась к нему, целуя медленно и нежно. Потом опять прилегла на его плечо, я светилась улыбкой. Это бы самый лучший день в моей жизни! О таком я даже и не думала!
- «Завтра как раз с мамой познакомлю».
- «Хорошо», - улыбка не сходила с моего лица.
Удивительно… я чувствую только трепет души, радость, волнение и счастье. Не хочу отпускать этот момент, хочу, чтобы он продолжался, чтобы время остановилось. Энергетика от Александра просто зашкаливала. Я упивалась ею. Тем временем, он гладил мою голову, прям как ребенка.
Волны были прекрасны и ни одной живой души на берегу, но нашу идиллию прервала Мадри, она подошла к Александру и что-то сказала на французском.
- «Ужин готов», - обратился ко мне.
- «А что на ужин?» - спросила.
- «Сегодня мы с тобой будем есть стейк из говядины с гарниром из овощей».
- «Звучит вкусно», - расплылась опять в улыбке, мы поцеловались ещё раз и пошли ужинать.
Во время ужина мы смеялись, Александр рассказывал смешные истории, которые с ним приключались в жизни, с юмором рассказывал забавные истории о приезжих американцах, как они себя вели на переговорах и чем заканчивались их посиделки после проведенных оперативных совещаний.
Глядя на него, истории слушала с улыбкой, но порой мои мысли улетали в другую сторону. Появлялись разные картинки в голове, опять вспомнилась девушка, которая меня похитила, вспомнила, как находилась в подвале, когда попала к Инге, как плыла, как было холодно, голодно и больно. Как хотелось умереть тогда, как меня схватили мексиканцы, как мне было невыносимо тогда, когда думала, что это мой последний день, что меня изнасилуют или убьют, как бежала от мексиканцев. И вот передо мной человек, который меня спас, выслушал и приютил, как добрый самаритянин. И я не смогла в него не влюбиться. Я продолжала ему улыбаться, делая вид, что слушаю его, но мой взгляд проходил сквозь Александра. Чувствовалось, что мы не можем насладиться друг другом, и общением, и взглядами, и объятиями. Внезапно, я вспомнила об Алексе, который сейчас на небесах. О своих неразделенных чувствах к нему, о боли, что эти чувства приносили моей душе. Я его очень любила, хоть и обижалась на его высказывания в мой адрес «хомячок». Это тоска по другу. Как мы вместе проводили время, разговаривали, готовили еду, смотрели фильмы. Какой-то один момент, событие, и всё поменялось. Чувствовала, что это мой новый этап в жизни. Несмотря ни на что, а жизнь продолжается…
Я в настоящий момент влюблена и счастлива. Эти чувства грели мою душу, о боли не могло быть и речи сейчас.
- «Завтра мама приедет», - сообщил Александр.
- «Во сколько?»
- «К обеду уже будет, поэтому пообедаем вместе. Я тебя познакомлю с ней».
- «Хорошо, - ответила, а в душе мне стало тревожно. Знакомство с мамой, это страшно и волнительно. А если я ей не понравлюсь? А если наоборот, мы заживем одной большой дружной семьей. Да, я замечталась, - а твоя мама знает, что я здесь сейчас нахожусь?» - аккуратно спросила, волнуясь.
- «Ещё нет. Вот приедет и узнает, - я замолчала, мой взгляд был наполнен волнением и мне стало как-то неудобно, потому что переживала, - не волнуйся ты так», - с улыбкой произнес Александр и дотронулся до моего плеча.
- «А Мадри что-то будет готовить специально для твоей мамы или это будет обычный обед?»
- «Маму будем кормить морепродуктами, а я терпеть их не могу. А вот маму порадую».
- «Понятно».
- «Как самочувствие твоё в целом?»
- «Лучше».
- «Думал, куда-нибудь съездить с тобой, развеяться», - не успев договорить, как подошла Мадри с телефоном в руках.
- «Ну я же выключил свой телефон, сказал не беспокоить сегодня», - возмутился Александр и потом стал наверно выговаривать возмущения на французском языке Мадри, взяв телефон, стал разговаривать стоя. Я ничего не понимала из разговора, но Александр разговаривал, ходя со стороны в сторону, жестикулируя руками. Наверно что-то случилось. Закончив разговаривать, он присел обратно за стол, я осторожно спросила:
- «Всё нормально?»
- «Да, по работе. Поставщики подвели, в срок не предоставили заказ».
- «Ясно», - ответила, якобы понимая, о чем речь и сочувствуя.
После ужина мы поднялись в комнату к Александру. Лежа, долго целовались, никак не могли насладиться друг другом, касались ладонями, сжимали их и разжимали. Мы вместе заснули, кроме поцелуев, между нами, ничего не произошло. Я чувствовала себя самой счастливой в мире.