Из цикла рассказов «Это было давно»
Люська жила в пыльном степном хуторе Марьевке, в тридцати километрах от районного городка. Она светилась радостью по случаю окончания школы. Её подруги, стремясь быстрее познать взрослую жизнь, пошли работать на ферму. Люська же наслаждалась свободой, бездельем и щедрым летним теплом.
Их дом – большой и уютный не хотел никуда отпускать: взрослеющая девочка часами оставалась одна, предаваясь мечтам, порой таким фантастическим, что после было трудно возвращаться назад, в реальный мир. Девочка запоем читала книги, это было самое любимое ее занятие. Сначала добросовестно выполняла школьную программу, знала наизусть любимые стихотворения Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Блока... Затем увлеклась зарубежной литературой, особенно полюбила романы. Школьной библиотеки не хватало, она записалась в районную. Книги учили жизни. Она легко вживалась в образы прекрасной Золушки, бедной Лизы, страстной Джульетты; могла плакать от воспоминаний ночного сна и смеяться при пробуждении. В общем, Люська была эмоциональной фантазёркой, которую иногда не понимали её хуторские подруги и даже родители.
Шло время...
Как-то в клубе демонстрировали новый в то время фильм «Человек-амфибия» по одноимённой повести А. Беляева, которую она перечитала несколько раз. В тесно набитом маленьком зале Люська почти не дышала. Она жила фильмом, разделяла судьбу главной героини, влюблялась в человека-рыбу Ихтиандра, утопая в его бездонно синих глазах.
Все последующие дни Люська мысленно не расставалась с прочувствованным сюжетом, никак не могла забыть артиста Владимира Коренева, сыгравшего главную роль – Ихтиандра.
Вскоре ей удалось купить в городе открытку с его портретом. Теперь любимый артист постоянно смотрел на свою обожательницу с прикроватной тумбочки.
Люська часто уезжала в город, где, уединившись, могла предаваться фантастическим мечтам, воспоминаний от которых хватало надолго.
Она не любила сельскую жизнь, считала сельскохозяйственный труд непривлекательным, брезгливо относилась к домашним животным. Автобусная поездка в город тоже раздражала её.
Издалека открывалась широкая панорама приближающегося города с его многоэтажными домами, высотным элеватором и зеркальной гладью простирающегося перед ним озера.
Простояв, за неимением свободных мест, почти час в душном и тесном автобусе, устав от громкой болтовни толстых, краснощёких женщин, кряканья уток и визга поросят, которые следовали вместе со своими хозяйками на городской рынок, Люська быстро покинула территорию автовокзала.
Суетливый мир, такой обыденный и материализованный, проходил мимо молодой девушки, которая шла по широкой, тенистой центральной улице, чисто вымытой ночным дождем. Шла медленно и бесцельно, наслаждаясь свободой и покоем. Ей никто не мешал думать, никто не раздражал пустыми разговорами; спешить было некуда, вечерний автобус – не скоро. Впереди – целый день! Как же она мечтала о нём!
Ноги сами принесли Люську в чистенький сквер в центре города, состоящий как бы из двух «комнат»: в середине первой круглой «комнаты», стенами которой служили многолетние тополя и акации с густой кроной, пел свою бесконечную убаюкивающую песню фонтан; под деревьями, по периметру уютно расположились старинные деревянные скамейки-диваны на фигурных серебристых ножках. Далее, через узкий «коридор» был вход во вторую «комнату», где центральное место занимал летний кинотеатр «Юность», с ярко оформленными афишами. По обе стороны сквера размещалось несколько детских аттракционов, карусель и качели, весьма востребованные детворой.
Весь ансамбль создавал сказочное впечатление. Сразу забылась реальность. Расплылись очертания времени и пространства, мысли улетели в заоблачные дали.
Девушка обошла весь сквер, выбрав одну из самых затененных скамеек. Она сидела там часами, наблюдая за прыгающими струйками воды в фонтане и мечтала, мечтала…
Маленький провинциальный городок с красивым озером казался ей огромным монстром на берегу моря. А этот прохладный зеленый уголок она представляла подземным царством, где вот-вот появится ее любимый человек-амфибия Ихтиандр.
Люська никого не видела и ничего не слышала, хотя разные люди приходили в сквер, сидели, отдыхали и уходили. Резвились дети. Одиноко сгорбившись, кряхтели на скамейках старики. Уединялись влюбленные парочки. Щебетали нарядные девичьи стайки...
Такие поездки становились всё чаще и чаще. Девушка словно кого-то искала, ждала. Она потеряла покой. Её тянуло в город, сквер, на свою скамейку. Ихтиандр не выходил из головы, в кино он уплыл с ее сердцем.
Но однажды…
В очередной приезд Люська так же мечтала на своей скамейке. Вдруг блуждающий взгляд девушки остановился на фигуре, входящей в сквер. Это был молодой мужчина в спортивном костюме, высокий и стройный. Он пружинистым шагом обогнул фонтан, глядя не по сторонам, а вперёд, запрокинув голову.
Мечтательницу будто током пронзило. Она не чувствовала веса своего тела, оно стало ватным, а потом и вовсе пропало. Душа бездыханно следила за этим человеком: зачесанные назад пряди длинных светлых волос, удивительно синие глаза, полноватые губы доказывали, что сомнений нет – это он, Ихтиандр!
Одухотворённое лицо, мягкая, широкая походка… О, чудо! Но что это? Он идет в ее сторону! Все ближе, ближе и вдруг:
– Я вам не помешаю? Разрешите?
– !?
Он сел на другом конце скамейки и развернул газету.
Люська сидела почти без чувств. Так прошло некоторое время.
Как в тумане, она услышала:
– Будьте добры, скажите, который час? – На Люську смотрели желанные глаза, опушенные густыми ресницами. «Как у девушки», – отметила про себя Люська, пугаясь обращённого к ней вопроса. Дар речи пропал, и она молча протянула незнакомцу левую руку с маленькими молодёжными часиками.
Ихтиандр пересел поближе, посмотрел на часы, но потом его взгляд задержался на руке девушки – пухленькая, с гладкой матовой, такой молодой кожей, что, казалось, перед ним сидел сущий ребёнок. Незнакомец не хотел расставаться с этой рукой, он положил её на свою огромную ладонь и нежно погладил, как будто проверяя, настоящая ли она.
Люська же, как лягушка, загипнотизированная удавом, сидела, прикованная внезапно вспыхнувшим взглядом молодого человека.
Он смотрел на нее необыкновенным, присущим только Ихтиандру взглядом. Перед ним близко предстала испуганная и до румянца смущенная юная девушка, не подверженная влияниям городской жизни.
Так, молча, рука в руке, они рассматривали друг друга, от неожиданности не находя слов. Обоих пронизывал ток, после чего тело и, тем более язык, отказывались двигаться.
Незнакомец первым нашел в себе силы и произнес первое банальное:
– Как вас зовут?
За девушку ответили губы:
– Люся…
Он встрепенулся и еще с большим интересом стал ее разглядывать. Короткое кремовое платье в розовый цветочек, открытые руки и шея. Темно-каштановые, блестящие, не знающие рук парикмахера волосы, свободно падали до плеч, закручиваясь на концах.
Косметики на лице не было, однако поражало другое – необыкновенно нежная, чистая кожа, которая не позволяла никаким кремам прикасаться к ней. Всё было вылеплено гармонично и по-детски трогательно: маленькие пухлые губки, круглые щечки и удивительно искрящиеся, серо-голубые глаза под узкой дугой бровей.
Смешные, как кукольные, летние туфельки на шпильке принадлежали точеной ножке, с такой же великолепной шёлковой кожей.
Абсолютное женское обаяние притягивало и не отпускало.
Вдруг Люська заговорила:
– А я вас знаю! Когда вы сюда приехали?
– У меня здесь мама, и я приехал только сегодня, – откликнулся незнакомец. – Я люблю это место и всегда отдыхаю на этой вот скамейке.
И снова девичье сердце часто забилось, в голове застучало, Люська была на грани обморока. Он опять взял ее, ставшие ледяными, пухленькие руки в свои сильные, загорелые ладони, непроизвольно поднёс к губам, пытаясь горячим дыханием согреть пальцы. Она не сопротивлялась, но тихо сказала:
– О, Ихтиандр, не нужно, мне уже тепло.
– Как вы меня назвали? – улыбнувшись, спросил молодой человек.
– Именем вашего героя, которого вы сыграли в кино, – ответила, сильно смущаясь, Люська.
– В каком кино? – не понял он.
– Человек-амфибия! Ведь вы – артист, я это точно знаю!
– !?
– Вы артист Коренев? Правда? – Люська очарованно, но с недоверием смотрела на незнакомца.
– С чего вы взяли? – ответил удивленно не признавший себя Ихтиандр. Вы ошиблись, я не Коренев и не артист. Тем более, я не видел этот фильм.
– Но вы так похожи на Ихтиандра, что я приняла вас за киноартиста Владимира Коренева, – недоумевала девушка.
– Тогда давайте знакомиться. Меня зовут Василий.
– Что?
– Василий!
– О, Боже, какая же я фантазёрка!
Он искренне рассмеялся до легкого румянца.
А у Люськи потекли из глаз слёзы, и столько разочарования было в этом почти детском лице, что Василий уверенно обнял её, прижал к себе и долго не отпускал. А она плакала на его сильной, широкой груди, вдыхая незнакомый мужской аромат, и постепенно уже не жалела о том, что Василий – не Ихтиандр.
Через год, в такой же летний день, к этой же скамейке подошла молодая красивая пара. Они присели отдохнуть, с любовью посмотрели друг на друга и вдруг одновременно засмеялись.
На руках мужчина держал голубой кружевной конверт с сероглазым пухленьким малышом, который захныкал, ничего не понимая.
– Люсенька, по-моему, наш маленький Ихтиандр проголодался, – весело сказал счастливый отец.
– А мы уже уходим, Вася.
И семейная пара удалилась, воскресив в памяти свою первую встречу и фильм «Человек-амфибия», который они вместе посмотрели за прошедший год несколько раз.